Тихо поговорив со слугой какое-то время так, чтобы посторонним её не было слышно, Лингци наконец заговорила более громким голосом:
– …Не понимаешь. Почему бы тогда тебе не подойти к нашему столику и не рассказать, по какой причине ты тянулся к ножу, увидев этих людей? – Вэй сверкнула глазами в полной готовности к тому, что сейчас нож попытаются применить уже против неё. Впрочем, дистанция позволяла треснуть мальчишку тупым концом копья по колену, стоило тому дернуться в неправильную сторону.
Ситуация оказалась чуть менее однозначной, чем ей виделось вначале, и детали, которые её внимательный взгляд подмечал с того самого момента, как четверо вошли в зал, только теперь складывались в непротиворечивую картину. Да, «слуга» был готов убивать, но не от того, что им владело отчаянье, а потому, что, наверное, уже убивал раньше. Да, кучка простолюдинов могла быть разбойниками, но преступник мог легко предположить, что это стражи порядка пришли за ним – иногда ведь так сложно бывает отличить одних от других. Теперь же, прочитав, как ей казалось, истинные мотивы слуги, ход, который Лингци совершила, был дерзким, но быть может именно этому ходу и суждено было решить исход их короткой игры.