— План... У меня всегда есть план, Ковальски, — отозвался Джимми. — Ты можешь кое-что сделать, да.
Саймон почувствовал легкое касание. И какую-то необычную тяжесть в груди. Дышалось как-то с трудом, словно в комнате заканчивался воздух.
— Спасибо за честность, Саймон. И за службу.
Ковальски, сам того поначалу не осознавая, провел пальцами по узкой полоске стали, пару секунд назад выросшей из груди. Он не успел понять, когда и как это случилось. Может, она там была с самого начала, а он и не заметил. Несколько красных капель упали на ковёр одна за одной. В ногах появилась слабость. Закружилась голова. Захотелось присесть. Может быть, немного вздремнуть.
На клинке была гравировка. Что-то на испанском. Саймон видел только часть надписи.
Позади раздался щелчок кодового замка, а до него Ковальски услышал, кажется, семь нажатий кнопок. Открылась дверь, и воздуха стало чуть больше, но это не помогло.
— Теперь просто умри, — без сожалений произнёс Джимми и захлопнул дверь, оставив Саймона умирать в одиночестве в душной комнате без вентиляции и с кодовым замком.
В конце концов ноги гуля подкосились, и Ковальски рухнул на дорогой ковёр, тяжело дыша. Время было на исходе, умирать ужасно не хотелось...