Испытывая к Оссариону благоговение, Алерия не спешила встревать в разговор и только с тревогой смотрела на смелую попытку Наиа подобраться поближе и слушала речи Бальтазара.
– Петь? – так же шепотом переспросила эльфийка, с некоторым сомнением глядя на огненную птицу. – Ну, я могу попробовать... Мне вспомнился один из гимнов, который мы пели в Храме. Наставница говорила, что его привезли в Белую Гавань эльфы из этих земель. Надеюсь, Оссариону понравится...
Она тихо кашлянула и прикрыла глаза, собираясь с мыслями, положила пальцы на амулет из лунного камня, а затем в наступившей тишине зазвучал голос, вначале тихий, едва перекрывающий плеск воды, но постепенно набирающий силу.
– Ты услышишь тихий голос.
Встань и не противься зову.
Голос ночи — он зовет
В лунный мир алмазным словом,
Где зарей сверкает лёд...
После первых нескольких строк Алерия открыла глаза и снова взглянула на Оссариона, продолжая напев, - и это был взгляд существа Звёзд и Луны в сторону существа Огня и Солнца. Казалось, эльфийку даже немного ослепляло пламя феникса, но послушница явно любовалась чудесной птицей и ощущала восторг от того, что соприкоснулась с чем-то столь прекрасным, пусть и непредсказуемым и даже опасным. "Это происходит со мной наяву!" - твердил внутренний голос.
– И по лестнице горящей,
По сверкающим ступеням,
Вверх сквозь бездну темных лет.
В мир, где день рождает тени.
В мир, где ночь рождает свет...*
Наконец, голос эльфийки умолк и она немного смутилась, пытаясь оценить реакцию "слушателя".