Женя сгорал со стыда. Увидел страшилку. Дама в беде. Ебать, если бы он знал, что понесёт Таня, то дал бы ей пизды ретроспективно. Во всех смыслах. Даже странно, что тётя Ульяна не уточнила, мочит ли он кровать. Но потом городской мальчик Женя понял, что деревня достаточно сильно меняет мышление. Вспомнил самого себя часом раньше, как он бежал за призрачной Таней, как подскочил у распахнутого окна. То, над чем легко смеяться, сидя втроём на освещённой кухне, становится совсем не смешным посреди ночи. Ему стало аж не по себе от мысли, что сейчас отрубится свет и они останутся в темноте.
К счастью, свет не отрубился. Нашёлся мощный фонарь с катушкой, которую стал крутить Женя. Индуктор жужжал, яростный луч набирал синеву, отгоняя монстров под кроватью, вампиров в гробах и убийц с удавками. Таня и Дамашин спустились с дачного крыльца и осторожно пошли через огород. Тётя осталась там, потягивая чай. Баня приближалась, пятно света елозило по неровной дощатой двери и порогу.
— Как только войдём, — пробормотал Женя, чувствуя себя спецназовцем из фантастического хоррора, — ты включаешь свет, а я…
— Да-да, — сказала Таня и распахнула дверь. Она чувствовала в основном то, что на улице стало слегка холодно.
Предбанник пустовал. Щёлкнул выключатель, засветилась лампочка.
Пусто.
Стол, скамья.
Пусто.
Блестящие от влаги веники вдоль стены.
Пусто.
Бочка с водой.
Пусто.
Дверь в парилку.
Женя с неохотой светил в ту сторону, а Таня опять, не задумываясь, распахнула её. Изнутри дохнуло сырой теплотой. От камней в печном жерле ещё исходил жар, хотя Таня давно погасила огонь в печи.
Полка для лежания.
Пусто.
За печью.
Недовольный мохнолапый паук.
Пусто.
Луч шарил по стенам, по потолку. Женя не поленился заглянуть даже под скамью, подстёгиваемый недавним страхом… и застыл. На досках под парильной полкой остались несколько бурых разводов. Резко распрямившись, он ещё раз провёл фонарём по самой полке и маленькой полочке для ног перед ней. Буро-красные пятнышки были и там. Размазанные, потускневшие, почти выцветшие.
«Бля! Э… о таком, конечно, неловко спрашивать… но бля… но бля!»
Чтобы не спрашивать, Женя направил луч на бурые разводы под полкой. Так, чтобы мерзляво зевающая Таня рано или поздно заметила их и поняла, куда светит Женя. Рука стала крутить катушку с бешеным темпом, лишь бы фонарь не погас. Только не здесь. Только не сейчас.