Когда Алиса уселась напротив, Женя Дамашин — про которого все припоминали в основном то, что это «ну, чел из соседнего дома» — кивнул и подумал, что у неё опять новый имидж. В прошлом году Ёбаный Карась, как за глаза дразнилась деревенская туса, носила… э-э-э? Брендовый лонгслив? Широченные «трубы»? Женя уже запутался. Просто понял, что с платиновыми волосами ей прикольней, но вслух ничего не сказал.
Потому что Женя думал о важном.
Пока не выяснилось, что охотятся на кота, Женя считал, что ловят чурку. Только странного — в белом галстуке. Как будто чел не в элку погрузился, а выехал тусовать в клубец. Сейчас Женя таращился в пространство рядом с шортами Алисы и размышлял, что делать. Пьяные люди всегда его пугали. Ещё «хорошо», что выпивали женщины, а не сельские бичи или оглобли в трениках. Впрочем, и от людей в униформах хорошего ждать не приходилось. Наверное, кот испытывал схожие эмоции. Да ещё оказался поезде, который вёз его чёрт знает куда…
Правда, судя по словам кондукторши, кот к поездам привык. Но в любом случае нет ничего хорошего в набитых вагонах: не наступят, так задвинут клетчатой сумкой. Одна такая как раз тряслась на багажной полке, грозя грохнуться на пьяниц. Если бы на прошлой станции не вывалилась половина местных каторжан, Жене пришлось бы высовывать голову наружу, чтобы подышать как следует, хотя окна и так были распахнуты настежь. Очки постоянно потели.
Короче, бедный кот.
С наклеенного между скамеек плаката смотрел грозный боров в красной каске. Боров рекламировал стройку Байкал-Амурской магистрали и утверждал, что только там — настоящая мужская работа. Со вздохом Женя расстегнул рюкзак и кулаками утрамбовал футболки с полотенцами. Потом воровато оглянулся, мысленно кивнул борову и неуверенно пробормотал, зная, что сейчас будет принят за извращенца. Ну ничего. Работа у него такая.
— Э-э… это… короче, раздвиньтесь, ладно? И ничего не говорите.
Он быстро встал на колени перед девочками и потянулся обеими руками под скамейку!