Ближе к вечеру. Квартира Лилит.
Купив в ближайшем магазине небольшой букет цветов, бутылку «Кьянти» и коробку конфет, Дон вернулся в дом и, поднявшись к квартире Лилит, позвонил в дверь.
Звонок вызвал внутри недовольное ворчание, а через некоторое время — шлёпанье босых ног по полу. Изначально Грета не собиралась спать, несмотря на то что сочла совет Матео благоразумным, но как-то само собой, незаметно «прилягу на 5 минут» перетекло в дрёму, а затем и в сон. Сладкий и безмятежный до момента, пока его не потревожили.
Глянув в глазок, женщина тихо выругалась. Дон. Опять. Следит он теперь за ней, что ли? Но притвориться отсутствующей дома уже вряд ли получится, так что Грета открыла, представ посетителю во всей расхристанно-неопрятной красе.
— Не прошло и года, — пробурчала она вместо приветствия.
Дон молча протянул Грете цветы, совершенно спокойно отреагировав на отсутствие причёсанности. В конце концов, это было не главное.
При виде букета первой реакцией женщины было отступить на шаг. Наставленная на неё пушка и то вызвала бы меньше вопросов, но цветы... Сегодня не её день рождения. Вроде. И даже никакой другой праздник. Или это такая попытка сказать «Извини, что прищемил тебе хвост недавно»? А может, это вообще безотносительно утренних событий, и повод иной?
— Как это понимать?
— Возьми, — улыбнулся Дон. — Это просто цветы, купленные в обычной цветочной лавке. Обычные полевые цветы, которые тебе бы подошли. Мой подарок от чистого сердца.
Немка ощупала фигуру посетителя настороженным взглядом, но после некоторых колебаний букет всё же приняла, рассудив, что довольный мафиози без цветов всяко лучше обиженного мафиози с цветами. В конце концов, может, он по делу пришёл. С новым заказом, например. А букет так, для вежливости.
«Или это тонкий намёк, что такие же цветочки будут расти на твоей могиле, если ещё раз накосячишь», — подтрунил внутренний голос, но Грета усилием воли велела параноику заткнуться.
— Благодарю. Довольно неожиданно.
Дон лишь улыбнулся. Вполне искренне.
— Ты... позволишь пройти? Неудобно говорить на пороге...
Грета отступила в сторону, пропуская гостя внутрь. Сделав пригласительный жест в сторону одного из барных стульев, женщина зашарила по кухонным шкафам в поисках какой-нибудь ёмкости, подходящей на роль вазы — самой вазы в доме не водилось.
— Что ты хотел обсудить? — спросила она, не прерывая поисков.
Антонио сел и аккуратно распаковал пакеты в своих руках, достав небольшую вазочку. Простую и дешёвую, но довольно добротную и функциональную.
— Держи! У меня были сомнения, что ты держишь вазы... поэтому захватил вот такую. Минималистично, зато крайне прочно и функционально. Так просто такую не разобьёшь — ну, если молотком по ней не стучать, конечно.
— Весьма предусмотрительно, — усмехнулась Грета. — Признаться, я заинтригована: кому же на этот раз ты решил выдать чёрную метку, если начинаешь свой визит с этого?
Она указала на букет в вазе и уселась напротив гостя. Подалась вперёд, заговорщицки понизив голос.
— Теперь наверняка рыбка покрупнее Рыжего, м?
— О, да, — кивнул Дон. — В немного другом масштабе, правда.
Он достал из пакетов бутылку «Кьянти», два бокала и коробку конфет.
— Ты будешь?..
При виде стартового набора для романтического ужина брови Греты недоумённо поползли вверх, но быстро вернулись на место.
— «Кьянти» — в другой раз. Мне сегодня на дежурство, помнишь? Если, конечно, ты бутылку принёс не для помина души усопшего Матео, и моё ночное бдение отменяется.
— А. Ты про этого Матео, — хмыкнул Дон.
Лилит встала и взяла с полки кухонного шкафа две чайных пары.
— А вот конфеты, пожалуй, буду. Напополам.
Как говорится, чаи с мафиози ты гоняй, да проверяй.
— Вместо вина могу предложить зелёный с жасмином. Ну, или кофе по немецкому рецепту. Но сразу предупрежу: напиток на специфического ценителя.
— Кофе хочу, конечно.
— И чем ты так застращал этого латиноса? При твоём появлении он был рад сквозь землю провалиться.
— На самом деле когда Матео позвонил с твоего телефона, я было подумал, что этот тип взял тебя в заложники. Поэтому мне... правда стало слегка страшно за тебя. Так как был рядом, решил сразу и зайти. Видишь ли, мне известно, что Матео торгует оружием, поэтому я сообразил, что уж вряд ли ты заглянула для покупки пиротехники. С учётом твоих слов про прожектор и его слов о том, что нужна кое-какая работка, я подумал было, что ты там кого-то отстреливать будешь. Раён мне платит, Лилит. И платит за безопасность. За то, чтобы никто внезапно не сдох и не лёг. Кроме как по моему указанию, правда. Поэтому буде там обнаружатся внеплановые трупы или подранки — я, возможно, сяду на мель. И Матео знает, что предъява будет к нему, в первую очередь. Как ты думаешь, латинос этот хочет жить и успешно торговать стволами или нет? То-то и оно.
«А вообще, с чего ему беспокоиться — ты-то, в отличие от большинства, ему не платишь. Уберут тебя — ему же легче».
— Он поначалу подумал, что я коп. Чтобы доказать обратное, пришлось немного избавиться от одежды... под прицелом его дробовика, — лукаво улыбнулась Лилит. — Надо будет подкинуть ему идею сдавать подвал для сессий БДСМщиков. Хорошая у него там звукоизоляция.
На столе появилась небольшая стеклянная банка, содержимое которой походило на мелко смолотый кофе, однако запах отличался.
— Да не прессуй ты его, он и так нервнобольной: на каждый шорох включает ахтунг, — в заварочный чайник отправилось две ложки с горкой. — Поставщик оружия никогда лишним не бывает. Живым он тебе выгоднее, чем трупом. А ремесло моё — один сплошной риск. Не стоило так волноваться.
Дон слегка виновато улыбнулся.
— Не буду врать и скажу прямо, что мы обсуждали твою деятельность со своими. Другие бы решили иначе, но ты... в чём-то мне близка по духу. Как ты думаешь насчёт того, что присоединиться к нам? Своё ремесло бросать тебе не обязательно-можешь также и дальше убирать ненужных людей за донат. Правда, это будет выглядеть как смерть с моего позволения — но что с того? Какая разница тебе что кто скажет, если тебе за это будут также хорошо платить. Плюс, опять-таки... я дам тебе в полной мере защиту. Чтобы такие казусы, как с Матео, не случались. Оружием и работой тебя обеспечу. Есть даже кое-кто на перспективу, но об этом потом. И да. Я не хочу, чтобы это выглядело как угроза или предложение, от которого не отказываются. Я пришёл к тебе как друг и прошу — именно прошу — работать со мной в одной команде.
Пространное предложение-рассуждение Грета слушала молча, помешивая ложечкой горячий напиток и не спуская с собеседника пристального взгляда.
— Мы с тобой работали один раз, а ты уже проанализировал мой дух на совместимость? — иронично заметила она, но продолжила уже серьёзно: — Членство в ОПГ — это отягчающее. А для тебя отягчающим будет ещё и позиция лидера этой группировки. Если лидер ОПГ берёт в её ряды киллера, которому раздаёт указания, кого убирать, это ещё несколько лет тюрьмы. Отсюда вопрос: зачем тебе это? И потом, мои услуги стоят недёшево, какая тебе выгода от лишних расходов на «зарплату»?
На словах от членства в ОПГ итальянец равнодушно пожал плечами.
— Если бы ты просто грабила дома или тырила бумажники, то да, я бы согласился, что членство в ОПГ было бы отягчающим. А так... Ну, формально как бы да, отягчающее. С другой стороны, даже одного преднамеренного убийства по найму достаточно для того, чтобы отправить в газовую камеру. А у тебя их как минимум два. Так что не переживай, вряд ли это прям таки сильно тебе подпортит репутацию. Что же касается именно меня, то я отношусь к этому философски. Живи бурно, умри молодым. Я или вообще не попадусь, а когда-нибудь в будущем отойду от дел, куплю себе асьенду где-нибудь в Бразилии и буду жить тихо и мирно до старости... либо меня кто-нибудь просто убьёт. Или всё же попадусь к федералам. И тогда уже плевать, был у меня «официальный» киллер или не было. Ну, добавят лет пять к пожизненному сроку, в лучшем случае... Если что, возьму всю вину на себя, может быть, тогда, если накроют всех, то хоть кому-то из моих ребят не придётся смотреть на небо в полосочку вечность.
— Весьма благородно.
Лилит выудила из коробки конфету и протянула Дону.
— Напополам?
И вновь перешла к делу:
— Я усмотрела некоторое логическое противоречие. Ты сказал, раён платит тебе за спокойствие. Вместе с тем, если я приму твоё предложение, по-прежнему буду вольна брать заказы со стороны. Правильно ли я поняла, прежде чем кого-то грохнуть, надо будет предупреждать тебя и получать санкцию?
Мужчина спокойно взял конфету и отправил её в рот.
— Что касается твоего ремесла, то дело вот в чём. Если ты работаешь где-нибудь вне раёна, то можешь убивать кого угодно в разумных пределах. Ну, то есть своих только не мочи, а на остальное пофиг. Раёну нет дела до того, что происходит за его пределами. Не моя сфера ответственности. А вот внутри раёна — да, так и есть.... Но деньги за заказ — твои, можешь особо не делиться.
— Киллер — профессия нейтралитета, Тони. У киллера нет «своих», потому что иметь близкие контакты, а тем более привязанности — большой риск и большая глупость. Так что никого крупнее хомяка лучше не заводить.
Ох и припомнит же ей потом за это сравнение Герр Кёзе! Придётся заглаживать вину дополнительной порцией вкусностей.
— Не делиться? Не думаю, что твоя… команда расценит благосклонно такое привилегированное положение. Судя по твоим словам, они уже не в восторге, и кое-кто даже предлагал меня устранить, — голос Лилит был абсолютно ровен, словно она вела бессодержательную светскую беседу о погоде за чашкой чая, а не рассуждала о собственной смерти. — Насколько я знаю, в группах подобных вашей существует бюджет на общественные нужды под названием «общак». Какой процент ты удерживаешь с членов твоей Коза Ностра?
После того, как Дон съел конфету, взяла свою и Лилит.
— Да, кстати, о делах раённых, — продолжила она, жуя и говоря одновременно. — 69-я улица — тоже зона твоей ответственности, ведь так? В таком случае почему ты до сих пор не дал пинка этим чёрным задницам? Они вконец оборзели, тебе не кажется? Раён платит тебе за спокойствие, но если люди почувствуют, что улицы стали небезопасными, платить они перестанут, и в конечном счёте ударит это по твоему авторитету. Может, пора показать, кто в доме хозяин, м?
Женщина откинулась на спинку стула, с интересом ожидая ответа собеседника.
— Я лучше тебя сразу предупрежу: если в один прекрасный вечер по пути домой из бара Змея кто-то из них попытается испортить мне прогулку, я приложу все свои усилия, чтобы этот кто-то не только лёг, но и сдох в мучениях.
Дон взял вторую конфету и улыбнулся.
— Вопрос о том, зачем ты мне в банде, интересный. Конечно, можно сказать, что мне так спокойнее: ты остаёшься на раёне и продолжаешь работу, я не сажусь на мель в случае, если тут будут трупы... Плюс, зарплата тебе, опять-таки. Но это лишь часть медали. Ты мне нравишься, Грета. Конечно, ты можешь не верить в любовь-морковь, но у меня к тебе большая симпатия. Можешь не верить, но что есть то есть.
И тут конфета у Лилит встала поперёк горла.
«Это всё из-за внешности. Наверняка из-за неё, чёрт. Все эти разговоры про общность духа — ерунда. Мужики всегда смотрят на чёртову внешность», — подумалось с досадой.
Довольно долго Грета молчала. Будь под рукой сигарета, закурила бы. Но не было — её заменил стынущий кофе.
— То есть ты сейчас говоришь, что страдаешь психической болезнью, причём в острой её стадии, и объектом этого недуга, к моему большому сожалению, являюсь я, — поставив чашку на стол, констатировала немка. — Хреново…
И даже не столько хреново то, что её ждёт мешанина из рабочего и личного (а они непременно смешаются, к гадалке не ходи, да ещё в не пойми каких пропорциях), а то, что снова это поганое чувство дежавю мерзко заскреблось из своего угла, в который его с таким трудом загнали.
— Я уже участвовала в одной истории, которая начиналась точно так же и хеппи-эндом не закончилась. Думаю, ты как смотрящий знаком с версией, почему меня называют Лилит, — утвердительно спросила Грета. — Так вот это правда.
Надо ведь было сбежать через половину земного шара на другой материк, чтобы здесь наткнуться на точно те же грабли! Но второй раз она на них не наступит, ну уж нет.
— Хорошая новость в том, что твоё… состояние пройдёт. Через сколько, не знаю, у всех по-разному. Но пройдёт точно. Химию мозга не обманешь. Плохая новость — придётся некоторое время помучиться от «побочек».
А всё-таки, по-хорошему, закурить бы сейчас. Может, ну его к чёрту этот ЗОЖ? Всё равно до старости дожить не светит.
— Но почему я? Ты вроде… — она прошлась по мужчине оценивающим взглядом сверху вниз и обратно, — на дефицит женского внимания жаловаться не должен.
— Не надо экстраполировать свой дурной опыт на меня. И, тем более, в целом на всё человечество не нужно, — спокойно ответил Дон, покачав головой. — Есть любовь, есть влюблённость, есть симпатия. А есть страсть. Последняя и является той самой болезнью. Химия мозга начинается и заканчивается страстью, которая почти всегда замешана на похоти. А дружба и любовь это другое. Мне жаль, что ты видишь всё слишком плоско... но, впрочем, кто я чтобы осуждать тебя? Хорошо.
Дон подумал немного, затем взял ещё конфету.
— Честно говоря, я не знаю, с чего у тебя такая осторожность. Ты правда считаешь, что я притащил сюда конфеты тебя травить? Как нелепо... Кстати, о твоей ликвидации речь не шла. У меня-то с головой всё в порядке. С чего бы мне тебя ликвидировать? И даже выгонять с раёна вроде не за что даже чисто теоретически.
— Нужно учитывать все варианты, Тони. Половина района не отказалась бы от меня избавиться. Другой половине безразлично, как и когда я сдохну. И, честно говоря, ты первый, кто угощает меня конфетами просто так. Непривычно, — улыбнулась Лилит, ответив сразу на оба вопроса. — А на раёне мне и самой не хотелось бы задерживаться. Никель хороший коп. Рано или поздно наши пути пересекутся.
— Сочувствую, — вздохнул Кардано. — Никогда не иметь настоящей дружбы... Что же касается раена... Это мой дом. И стоять я буду до конца. А если Никель придёт по мою и твою душу... ну, я постараюсь проломить ему череп.
— Убивать копа? При исполнении?
Похоже, после этих слов Антонио был окончательно записан в ряды неизлечимых сумасшедших, но вслух Лилит ничего не сказала. Как ни странно, она не желала Никелю смерти. Этот полицейский воплощал в себе те качества, которыми обладала когда-то давно и она там, в лучшей жизни. Жаль, они не могут быть коллегами, а вынуждены быть врагами.
— Даже не думай сцепляться с Никелем, если он меня прижмёт. Таких жертв я точно не стою, — сказала Грета уверенно.
— Только не говори, что ты сама в него влюбилась, — спокойно ответил Кардано. — Хотя... может, есть смысл сказать? Я верю в любовь. Но ты точно стоишь таких жертв.
Начинается.
«Ты влюбилась в другого? А чем он лучше? Почему не я?»
«Он тоже коп — поэтому, да? Я так и знал, что это всё твоя работа, ты ж сутками в участке, а на меня времени нет!»
«Ну чего тебе не хватает, скажи, я всё сделаю!»
«Бесит твоя работа. Когда ты уже уволишься?»
«Я взял нам билеты. Улетаем завтра. Да плевать, пусть кто-то другой подежурит. Что значит «тебя не спросили» — это же был сюрприз!»
«Я старался, а ты... Неблагодарная дрянь!»
Всё начинается с этой безобидной, казалось бы, фразы. «Ты мне нравишься». А дальше как по накатанной со скоростью снежного кома всё летит к чертям: бешеная, изматывающая обоих ревность, отчаянные попытки склеить изначально разбитое, отчаяние после серии неудач, обида, злость, ненависть и наконец...
Лилит тронула щёку, проверяя несуществующую, давно зажившую трещину под синяком на скуле. Моргнула, прогоняя воспоминания.
— У меня стойкий пожизненный иммунитет к этой гадости, не волнуйся, — сыронизировала она в ответ. — Никеля я уважаю, хоть никогда не видела. Ровно по той же причине, за что остальные на раёне его ненавидят: он хороший коп.
Женщина прошлась пальцами по запотевшей бутылке Кьянти.
— Когда созрею с решением, загляну к тебе с этим. Не пропадать же добру. С итальянским потомственным мафиози я ещё не пила.
Она снова улыбнулась и глянула на часы. Пора было собираться.
— Насчёт твоего предложения... Я могу подумать или обязательно давать ответ сейчас?
Дон пожал плечами.
— Добро. Ты на это... дежурство?
— Да, скоро на дежурство.
— Если не секрет, что тебе надо сделать?
— Да я уже говорила, Матео попросил поохранять его собственность.
— Я могу помочь?
Грета помолчала, что-то прикидывая.
— А знаешь, мы могли бы подежурить вместе, раз уж ты смотрящий. Какие у тебя планы на эту ночь?
Кардано пожал плечами.
— Пока никаких. Есть ещё кое-что, но, думаю, можно потом обсудить. Пойдём?
— Сейчас ещё рано. Давай через, — ещё один взгляд на часы, — полтора часа. Встретимся внизу. И это, утеплиться хорошенько не забудь — полночи гулять придётся.
***
I'm going under
Drowning in you
I'm falling forever
I've got to break through*
Из динамиков телевизора надрывалась о нелёгкой женской судьбе солистка Evanescence. На секунду оторвавшись от чистки пистолета и бросив взгляд на экран, Лилит дёрнула уголком рта в скептической усмешке.
— Автобиографическая песенка, да? — обратилась она к крысу, сидящему на столешнице. — Вот скажи мне, ты когда-нибудь видел итальянца-мафиози, дарящего цветы без последствий? Вот и я не видела, то-то и оно. Мда…
Она вернулась к прерванному занятию, в задумчивости склонившись к лампе.
По крайней мере, их сегодняшняя «прогулка под луной» даст ответы на многие вопросы. Должна дать.