Некоторое время Ринн, получив ответ на свой вопрос, молча наблюдала то за магом, то за задававшими другие вопросы приятелями, то за Ксайроном, когда тот поднялся из-за стола за заветной шкатулкой. А затем в какой-то момент раздалось её имя, и тотчас в голове карманницы словно потревоженная змея зашипела спутница-Тьма: «Что он себе позволяет?!» – почти инстинктивно травница подняла взгляд, но раньше любых других движений и вслух сказанных слов услышала в голове второй голос: «Не показывай чужакам недовольства друзьями!» – и тут же послушный этому голосу испепеляющий взор её, так и не достигнув глаз тифлинга, остановился где-то на его шее, а через мгновение, скрывшись за маской безразличия, вновь потерялся среди бесконечных книг волшебной библиотеки и лиц собравшихся за столом друзей.
Миг. Но улови её взгляд в этот миг, тепличные цветы, вроде Арсина и Айсис, или открытые всем ветрам судьбы Шелтон, Ксайрон и Даган, поняли бы они, что могло бы вдруг вызвать внезапную, но так и не успевшую разгореться искру недовольства? Быть может, Мирена смогла бы сложить эти призрачные два и два и заметить, что Ринн Эланор не хотела бы быть кому-то представленной и тем паче без спроса, а если уж и посчитала бы нужным, то сама бы назвала своё имя. Но даже Мирена, наверное, ни во взгляде Ринн не заметила бы, ни смогла бы подслушать те голоса, что так часто направляли её, каждый обладал своей волей, и кричали, шептали, говорили они о том, что позволено и желанно, а что – нет.
Наконец, архимаг Гаард открыл поставленную на стол шкатулку и взору Ринн предстали чудесные камни: темные, как зимняя ночь, с кроваво-красными пятнами, углями сиявшими в этой ночи. Знак? Или видит она теперь знаки во всём, что окружает её, даже если знаков там нет? Осторожно, но быстро, словно за кошельком с серебром, она протянула руку и первой же выхватила из шкатулки тот камень, что рисунком своим больше всего подошел бы кулону – Зачем? Почему именно этот? Прошептала ли ей о том Тьма, но Ринн в тот же миг забыла, что слышала её голос? Повертела камень в руках, всмотрелась в рисунок, а затем, будто очнувшись, перевела взгляд на доброго с виду старичка-архимага: а ну как скажет, что выбирать себе камни еще рановато.