Даллас был переплетением из света и тени. Всегда им был, насколько хватало памяти. Возможно, в глазах смертных он имел другой облик. Там, где ярко сияло солнце и отражалось россыпями ярких световых брызг от высоких стеклянных небоскрёбов. Там, где улицы не затихали от ежедневной человеческой суеты из работы, обеда, работы и пути домой чтобы утром повторить этот ритуал. И так из раза в раз.
Но нет. Для них город всегда погружен в полумрак. Всегда хранил в себе тайны и нити историй, которые оставались сокрытыми от усталых глаз обывателей.
Так имели ли они право на банальность? Влачить ночи в повторении истоптанных путей, одинаковых эмоций и закостенелых обрядов? Ответ был самоочевиден. Естественно имели. Самые загадочные и романтичные существа ближайшей вечности были до тошноты банальны.
До собравшихся у причудливой статуи ночных гостей долетели отблески приближающихся фар. С тихим шелестом шин об асфальт на парковке музея притормозил чёрный седан, кузов которого был покрыт мелкими каплями, точно покрытая испариной шкура загнанного коня.
Из тихо скользнувшей в сторону двери под электрический свет фонарей выбралась облачённая в чёрное женщина. Единственной яркой деталью в её образе были медные волосы, которые ночью, казалось, обретали какой-то более глубокий карминовый оттенок.
Проведя затянутыми в перчатки руками по бортам пальто и одёрнув край платья, девушка под перестук каблуков стала неспешно приближаться к собравшимся.
По-модному опоздать было как раз в стиле этой особы. Позёр остаётся позёром даже когда дело доходит до весьма серьёзных вещей. А просьба о помощи самого примогена определённо находилась в рейтинге серьёзных вещей.
Остановившись на границе газона, девушка извлекла из сумочки мундштук с сигаретой и высекла искру из зажигалки, заставляя всех присутствующих напрячься на самую ничтожную долю мгновения.
Выпустив изо рта облачко дыма, девушка продолжала молчать, лениво мазнув взглядом насыщенных зелёных глаз по присутствующим, будто лишь поверхностно отмечая их присутствие.
Её взгляд устремился дальше - в сторону массивного тела самого музея. Будто оценивая его архитектурную ценность.
Наконец, девушка затянулась ещё раз и вернула свой взгляд на примогена и только на него.
— Долгой ночи. Чем могу быть обязана?
Её голос обладал лёгкой грубоватой хрипотцой, которую обычно не ожидаешь от такого утончённого создания. Однако если вдуматься - это добавляло особой изюминки всему её образу.