Нехорошо прищурилась Василиса, молча выслушав всех и слова Ловчего напоследок. Без души собрались будто, а так ведь и победу над злом можно потерять. Да вон и люди-то какие разные пришли, даже нелюди среди них затесались. Василиса всех уж по три раза оглядела, запомнила, но тут Ловчий письмецо развернул, которое ей покоя не давало с тех самых пор, как богатырь солнцеликий его из-за пазухи достал.
Уставилась Провидица куда-то в угол, да только глаза забегали, словно бы по строчкам она ими водила. Много раньше Ловчего справилась и теперь в нетерпении мяла в руках свою косу русую, ждала. А когда он закончил...
- Не дело это с монстрами да пакостью лесной водиться, да договоры заключать, - прежде мягкая, вежливая, Провидица зыркнула на Ловчего, зубы сжав, так что скулы заострились. Строгий тот взгляд видел Ловчий не раз. Да только не у Василисы.
- Слово, говоришь, свое держишь? Даже если тьме слово дал? А вот послушай тогда. Видение мне было в аккурат после боя, - чуть коснувшись куколки, жестко и громко сказала она, так чтоб все слышали. - На погибель верную идем. Но не то страшно, что за правое дело погибнуть придется, а что хочет Ягиня твоими руками род людской истребить. Вот какое дело. И видимо, не на стороне Ловчего нам с тьмою сражаться придется, а с ним самим, - пояснила она для всех и снова ему строгий взгляд вернула. - Если, конечно, слово свое не воротишь, Ловчий! - Василиса смотрела на него сверху вниз.
Она так и не присела ни разу. Где уж тут отдыхать?! Внутри клокотала горечь, несправедливостью порожденная. Умна же эта ведьма, лучших выбирает, чтоб их руками зло творить. А лучшие еще и с упрямой головой родились! Вот беда-то...