«И все-таки Патрик невозможно милый, когда смущается», - думает Кэйли, испытывая прилив нежности к сидящему перед ней парню. Она бы даже, пожалуй, взяла сейчас его лицо в свои ладони и нежно поцеловала, чтобы растерянность сменилась улыбкой, но вовремя вспоминает, что она же маленькая, и это будет, наверное, неуместно… Какая-то часть ее возмущается: почему неуместно? Они же здесь одни, их никто не видит, и они – это они… Но Патрик же видит ее ребенком и не может быть уверен в том, что внутри она осталась прежней и взрослой. Ей то и дело кажется, что она и сама не смогла бы за это поручиться…
Какая часть тебя – твое тело?
Кэйли тоже слегка смущается. Она же просто так ляпнула, чтоб что-то сказать, без намерения напрягать парня. Ему, бедному, с ней и так досталось, а тут он, похоже, действительно растерялся. И Кэйли уже собирается как-то отшутиться, но Патрик, судя по всему, всерьез надумал выпутаться, и она не перебивает его, наблюдая за немного нервными движениями и слушая сбивчивые объяснения. Улыбается, говорит негромко:
- И я тебя…
Замирает при виде подарка. Ее и без того большие глаза расширяются, наполняясь неподдельным восторгом:
- Какое красивое! Можно? – аккуратно вынимает кольцо из коробочки, вертит в руках, рассматривая с разных сторон. Ей очень нравится – и само кольцо, и легенда, и мягко играющий в неярком свете камень – зеленый, как ее глаза. Примеряет на тонкие пальчики – да, даже на большом не держится. Но это ерунда. Действительно, можно повесить на шею, будет кулончик. Красота же! И конечно же она вырастет! Дети всегда вырастают – оглянуться не успеешь!
- Безумно нравится! Спасибо! – она все же целует Патрика, порывисто, неловко и на всякий случай в щеку, чтобы это не выглядело… ну, неважно, как именно, как-нибудь не так.
А потом до нее, наконец, доходит, что это могло бы значить, если бы она не стала маленькой. И она медленно садится на кровать и поднимает на парня стремительно влажнеющие глаза:
- Боже… Мне так жаль…