– Ляо, понимаешь, то, что ты натворил, со своими "дружками" тянет на смертную казнь в некоторых штатах. Этим людям...– Немолодой болезненно худой мужчина с огромным носом и усталым взглядом достал из лежащей на столе пачки "Мальборо" сигарету, прикурил от потрёпанной "Зиппо," и затянувшись крепким табачным дымом, продолжил.– Глубоко плевать на тебя, на таких, как вы. Они хотят лишь безопасности. Чтобы они жили спокойно. Чтобы ничто не тревожило их застойное болото. А вы... Они с радостью сгноят тебя в тюрьме, лишь бы не встретить тебя на улице. Они же боятся тебя...
– Стив, да что ты с ним цацкаешся? Он же нихрена не знает. Нужна тебе эта волокита?– Второй мужчина, ниже и моложе первого, с едва заметным пивным животом и шикарными усами, словно загнанный зверь, ходил по кругу. – Этот, как его, Лемб, уже "поет" вовсю. Что этот узкоглазый знать может? Отравить его обратно в камеру, и пусть валяется там до суда. Мы же так быстрее дело закроем. Или тебе больше заняться нечем, с уродами всякими болтать?
Стив просто внимательно смотрел на Ляо, который чуть не плача, смотрел на свою перевязанную руку, пристегнуть к столу. Усач хотел было добавить ещё что-то, но Стив жестом руки остановил напарника. Спустя несколько секунд Ляо прорвало.
–Весельчак же говорил нам с Денни, что проблем не будет. Что оружие даже не понадобится, что оно нужно только для солидности. А мы, а мы верили...– По щеке Ляо, из единственного сохранившегося глаза покатилась слеза. Мужчина, казалось, не замечал никого в комнате, а говорил сам с собой. – И два пальца поверил. Это же он отправил меня с ними. Говорил, подзаработаю ему деньжат, сам в накладе не останусь. Лучше бы я продолжал ворованные машины разбирать. Они так и Денни у кого-то забрали. Я слышал, что ему угрожали,что сделают его дочери плохо, если он не будет работать... А я... А я испугался, что весельчак кого-нибудь ещё в банке пристрелит. Он же псих.... Я, все вам расскажу, все, что знаю. Один черт, мне конец. Так хоть не один в могилу уйду. Мне все равно терять нечего. Пишите...