Всем.
Шестеренка дрожащей рукой вытаскивает револьвер и с силой отводит курок, проворачивая щелчком барабан. Но не успевает недоумение остальных дойти до пика, как тот приставляет ствол к стеклу и тянет спуск. Грохочет выстрел. Вслед за ним еще один. К вони угарного газа примешивается пороховая. Вам мгновенно закладывает уши. Закладывает не то, что от звука, а скорее от физического давления на перепонки. Даже на открытом пространстве глушит почти без шансов, а здесь автомобиль. Шестеренка перехватывает оружие рукоятью вперед и разносит уже покрывшееся микротрещинами стекло. Оба окна передних сидений выбиты. Машиной овладевает сильнейший сквозной ветер.
* * *
— Мужики, я вас заклинаю всеми, блядь, богами — берегите себя, на рожон не лезьте! У них вообще никаких тормозов! — он подумал немного и добавил: — Особенно ты, Дуглас! Джо, ты слышишь меня?
Погоня стремительно приближалась к двухсотой юго-западной. Слова Горелого Джозеф проигнорировал полностью — азарт преследователя захватил его целиком, и он попросту не нашел времени, чтобы ответить. Когда Пол все-таки спросил, что сказать, Джо только отмахнулся: "Я работаю, нахуй пусть идет". Еще не хватало сейчас думать о дочери и внучке. Сейчас, когда надо сосредоточиться и обратить все свое чутье на поимку. Заложников нет. Стало быть, внутри машины ни одного человека — только убийцы. Пол, словно прочитав мысли, достал револьвер и взвел курок. А затем принялся открывать окно. Старший на ситуации здесь Джозеф. Значит, Джозеф и скомандует.
Внезапно до него донесся хлопок. Сначала подумал, что ему показалось. Но затем хлопок повторился — громче, раскатистее — и напарники инстинктивно пригнули головы. Вжались в сиденья. Джо ощутил, что это не он пригнулся, а его тело. Словно вышедшее из-под контроля, оно сделало все для своего спасения, не считаясь с хозяином. Виски покрылись испариной, участилось дыхание. Сердце стало тяжелее отбивать удары.
— Блядь!
— Они стреляют, Джо!
— Понял уже! В кого?!
— Я не ебу!
— Видишь хоть кого-нибудь?!
— Сука!
Они орали друг на друга, стремясь перекричать ворвавшийся в открытое окно ветер и заглушить тревогу. Пол поднес рацию к губам и вдавил кнопку:
— Выстрелы! Выстрелы!
— Альфа сто тридцать три, Контроль, что у вас?
— Контроль, открыт огонь! Десять пятьдесят семь ВИКТОР за подозреваемыми по ситуации на сотой восточной! Код три!
Пол немного подумал и, выровняв дыхание, добавил:
— Возможно, не по нам! Может, они там внутри терки какие, точно не знаем! Но выстрелы были!
— Альфа сто тридцать три, Контроль. Подробную десять двадцать, я на вас тяжелых выведу.
Он осмотрелся, и Джо тут же ему подсказал: "Южное направление, западнее Мейн Стрит идем".
— Мы на юг свернули с Буллион-Авеню. Сейчас параллельно Мейн Стрит движемся!
— Альфа сто-тридцать три, десять четыре.
Сообщение о выстрелах вызвало в эфире сущий хаос. Что-то запрашивал Контроль. О чем-то переговаривались экипажи в погоне. Что-то кому-то докладывал Воздух. Но Джо не было до этого дела. Сжав руль, оно упорно, с неотвратимостью почуявшей кровь акулы, сокращал дистанцию. Левая рука сжала руль до побелевших костяшек, правая сняла рацию с держателя:
— ТАК-один, всем экипажам, Альфа сто тридцать три. Применяем огнестрельное оружие. Блюсти дистанцию.
— Огонь на поражение?
— Десять четыре.
Пол облизал пересохшие губы и схватился за ручку над дверью. В другой он сжимал револьвер.
— Мочи их, Пол.