Голосование пользователя

- Аа!, вырвался кроткий вскрик капитана когда он распрямился. Спину пронзило жуткой болью и не в силах больше согнуться хоть чуть-чуть, капитан был вынужден стоять распрямившись и расправив плечи, подобно герою что получает похвалы за свои подвиги. Правда правой рукой он держался за поясницу, поэтому ассоциация шла скорее с женщиной на восьмом месяце беременности, нежели с героем славным.

Осмотрев своих, Гуннар отметил что никто не погиб. Это было хорошо очень, что несомненно сыграло на дальнейшую его команду:

- Эти, - капитан кивнул головой в сторону троицы, ещё державшейся на ногах, - если сдадутся, то связать и допросить. Мага и остальных убить. И там топор мой где-то, принесите...

Закончив отдавать команды, которые он говорил так, что бы враги не слышали, капитан медленно направился к драккару.

Все посетители таверны замерли в ожидании. Лица одних были напряжены, другие проявляли интерес, третьи взирали равнодушно. Видимо, подобные представления здесь не редкость. Пятеро подвыпивших молодцев уставились на Гуннара. Главный из них потер ладони и с слюнявой улыбкой пробасил:
- Вы что-то сказали?
- Это Гуннар, - с тревогой прошептал ему на ухо, стоявший чуть позади парень. - Пропусти его.
Взгляд заводилы сконцентрировался на капитане, а потом, вдруг, резко переметнулся на Вереск.
- А что, я мешаю что ли? Да пусть идет с Даром. Я вообще к девице той пришел, - он махнул рукой в сторону девушки и обратился уже к ней. - Пойдем гулять красавица. Ты, я вижу, не мужняя жена. Так чего здесь торчишь? Коли не мужняя, так должна дома сидеть, ну, а если осмелилась выйти, так изволь теперь со мной гулять!
Главарь распалялся, глядя на Вереск. Он отступил в сторону, освобождая проход - Гуннар его больше не интересовал. Остальные его дружки с усмешками рассматривали спутников Вереск, как видно прикидывая расстановку сил.
Под конец оскорбительного заявления, адресованного Вереск, из подсобки вынырнул трактирщик, а следом за ним два высоких широкоплечих северянина. Они остановились за спиной хозяина таверны, очевидно ожидая команды.

Погожий осенний денек мог бы удовлетворить даже самого искушенного путешественника, но не тех, кто недавно был проклят злосчастной ведьмой, устроившей кровавую резню из-за невыполненных обещаний и позабытых признаний. Убранные поля, свежие стога сена, густые леса с позолотой, голубое небо - есть чему порадоваться, но не тем, кто скрывает рыдания, уткнувшись лицом в заплечный мешок, не тем, кто при удобном случае спешит к ближайшим кустам и не тем, на чьи лица легла печать угрюмого напряжения. Словом, волны отчаянья накатывали на путников еще несколько раз, пока они, наконец, не приехали в деревню, раскинувшуюся на перекрестке дорог.

Заходящее солнце раскрасило крыши домов в красный цвет, что выглядело довольно зловеще. Большая деревня, в сравнении с предыдущей, здесь точно должен быть местный жрец. Куда без него - и свадьбу сыграть, и похороны справить - все его работа. Постоялый двор добротнее Иганова - конюшня забита, у обочины оставлено несколько телег, двери широко распахнуты, слышны голоса постояльцев. И все равно неприятные воспоминания о вчерашней ночи всколыхнулись в каждом. Ну, во всяком случае, живые мертвецы не голосят так громко и не стучат глиняными кружками с домашним пивом.

Гостеприимный хозяин обрадовал путников - как раз осталась одна комната, о скакунах позаботится его младший сын, а еще похлебки сварить - проще простого. Общий широкий стол был полностью занят, вдоль стен стояли свободные скамьи. Постояльцы были разнообразными - местных больше - все мужики бородатые и матерые, и небольшая компания, с виду на местных не похожая. Среди них была красивая женщина одетая богато и, можно сказать, изыскано. Может, из Антии, а может и из Арконана. Говорят Арконан уже не тот, что прежде - разросся, похорошел, стал походить на заморские столицы. И маги тебе там, и гостевые дома, и библиотеки!

На мгновение голоса в общей комнате стихли, и взоры присутствующих обратились к вошедшей компании, но уже в следующий миг, все словно бы позабыли о новых постояльцах.

Хильмар вздохнул и отойдя к обочине, вытер меч о траву, нужно было конечно как следует протереть его жирной тряпкой, но пока оружию ничего не грозило. Пристально оглядев кромку леса вдоль дороги, Хильмар вернулся обратно, по дороге убрав оружие в ножны.

— Не боги горшки обжигают. Зачем богам заниматься такими мелочами? У них есть бури и наводнения, лесные пожары и землетрясения. — Еще раз вздохнув, и приготовившись к любой реакции со стороны путников, Хильмар продолжил, — Люди делают вещи гораздо хуже. Я заходил в таверну совсем недавно, там все мертвы. Старина Иган больше не сдает комнаты.

— Вот-вот, слушайте что ученый говорит. Не видно по нему что-ли сколько он книг прочел? Вон глаза какие умные. — Вообще Хильмар таки странных глаз, немного на выкате раньше не видел, а может просто особо не приглядывался. Но если это действительно от книг, как он предположил, то читать он никогда не будет ничего, кроме вывесок на магазинах. Да и те обычно рисованные, без буков.

— Вещи с телеги заберете и неподалеку укроетесь, а я телегу внутрь загоню и коней накормлю и распрягу. Узнаю что да как, и потом уже решим, либо все в деревню, либо в лесу ночевать.

Выслушав рассказ, Хильмар сцепил большой и указательный палец на правой руке в подобие колечка. Идея с кладом несомненно была хороша, но татуировок у него было много, и на одной действительно были какие-то циферки.

— Нельзя просто так взять и найти клад. Нам нужен корабль, команда, куча золота и времени. Нужны проверенные люди которые не потеряют голову при виде сокровищ. Если у вас все это есть, то зачем нужны мы? — Как бы там ни было, но отец поступил хитро. Побрякушку можно было потерять... или украсть, а вот татуировка никуда не делась. Разве что передача таких ценных вещей потомкам, без каких-то объяснений была довольно легкомысленной. Время неспокойное, можно лишится головы в любой момент, и тогда бы весь хитрый план полетел к чертям, или морскому дьяволу.

— В общем, я готов рискнуть. Но если я заподозрю что-то неладное, пеняйте на себя.

С трудом вырвавшись из плена кладовки, Бейнир отмахнулся от упавших на плечи обрывков рыболовных сетей и, наконец, предстал перед гостями. В руке он держал пару огарков свечи.
- Вот, еле нашел, - сказал он, обращаясь к старцу и только потом, слегка потупившись, взглянул на вошедших людей. - Кого-то не хватает...
Поймав на себе неодобрительный взгляд старика, молодой северянин вдруг засуетился.
- Проходите, - более или менее дружелюбно промолвил он и принялся расчищать стол. Делал он это весьма эффективно - просто собирал в кучу хлам и раскидывал его прямо на пол по сторонам. Пододвинув к столу скамьи, юноша попытался очистить их от пыли, но понял, что это займет слишком много времени и махнул рукой.
- Садитесь, садитесь, - похлопал молодой человек по одной из скамеек. - Я Бейнир, сын Дигори. А это старец Пэо, мой дед. Это я письмами занимался... Ну, писал-то их, конечно, Пэо... - говорил Бейнир нескладно, явно волновался и не знал с чего начать. Кажется, даже покраснел слегка, но в полумраке комнаты увидеть это мог разве что очень зоркий человек. Юноша все поглядывал на старца, словно бы ожидая от него помощи, но тот только загадочно улыбался и словно филин хлопал глазами. Установив посреди расчищенного стола пару оплывших свечей, он снова убежал куда-то и вернулся с зажженной лучиной.
- Придется ждать, - шепотом обратился Бейнир к старику. - Или начнем без нее?

Сказочник х*ев.
— Курьерская доставка неприкаянных душ прямо до Чистилища, хм?.. — Отвертка подался вперед, одну руку положив на стол, а другой взяв бокал с коктейлем-тезкой, взгляд рассеяно изучал лакированое покрытие столешницы.
"Играет со мной, сука." — недовольно подумал Эндрю. Агент ФСБ имел полное на это право, потому что сжимал в руках его мошонку. От живости аналогии ему захотелось прикрыть пах рукой, чтобы больше не чувствовать эту уязвимость, но Отвертка сдержался.
Эндрю посмотрел в глаза фээсбэшнику.
— Коктейль этот, - делая ударение на каждом слове, произнес он, - не люблю. Привкус металлический.
Отвертка переставил бокал подальше от себя, как шахматную фигуру, держа за верх.
Не остается ничего, кроме как принять предложение. Он смутно помнил, что Глейс-581 — это где-то в космосе. Понятное дело, у ФСБ руки дотянутся и до туда, чтобы придушить его, но руки-то — вот они, уже у...
В паху снова засвербило.
Выход только один, и Отвертка понимал, что это — еще не самая худшая из перспектив. Эти ребята плотно им занялись, и раз уж решили дать ему шанс, прежде чем поиметь по-полной — надо соглашаться. Там увидим.
— Ну тогда облегчи мне труд, начальник. Уж очень я охоч до сказок про житие Малкольма.

Вальтер за минуту до приземления пристегнул обойму к винтовке, проверил как висят на поясе подсумок с газовой маской и малая саперная лопатка, зафиксировал сорокакилограммовый "саквояж" под сиденьем рукой и ногой, обутой в туго шнурованную облегченку, чтобы не улетел куда попало при приземлении. Теперь главное — сдерживать тошноту. Вальтер запыхтел внутри своего шлемы, сосредоточившись на внутренней борьбе. Итить, сегодня мутит ещё хуже чем обычно. Может, та шаурма в столовке была несвежая?

Тряхнуло. "Уфф, наконец-то полёт закончился," — Вальтер с удовлетворением выдохнул и отстегнулся. Тело затекло от долгого сидения в напряженной позе и радовалось возможности ходить, приседать, шевелить плечами. И, что самое приятное, всё это на твердой неподвижной поверхности.

Бойцы посыпались на землю один за другим, сжимая свои стволы, Раптор загородил трап, обозревая окрестности в картинной позе — пока всё под контролем. Вальтер перебрался ближе к выходу со всем своим багажом. Вот было бы здорово, если бы Шейд не придумал преодолевать расстояние до базы бегом. Вообще, Вальтер ничего не имел против физических упражнений на свежем воздухе среди живописных горных пейзажей, просто бег не входил в число его любимых тренировок.

- Ортега. Лейтенант Эсперанса Ортега. Рада знакомству, - она чуть склонила голову, приветствуя Эмиля более подобающим образом. - Три года! - она присвистнула. - И как вам здесь? Почему в изолятор пошли? - бодро поинтересовалась рыженькая, отчего-то развеселившись, что мужчина повторяет бесконечные "мисс"! - Оу... капитан очень хороший человек, - она улыбнулась, довольно сощурившись. - Бывает скрытный и неразговорчивый. Весь такой серьезный и работа у него опасная и важная. Лучшего шального напарника я представить себе не могу... так надоела эта бумажная рутина, хотя я еще успею пожалеть об этих своих словах. Эх, - она тяжело вздохнула и расстегнула куртку. В помещении в ней было жарко. - Оу... я могу с вами посмотреть. Капитан такой... м... любитель действий, копаться долго и упорно в чужих мыслях и вещах явно не в его духе. И технике... - жалостливо приуныв, добавила лейтенант.
- И вам доброго дня, Карл! - крикнула Эсперанса вслед уходящему технику. Быстро допила кофе, после чего стянула куртку, чтоб не мешалась, оголяя пистолет и нож, прикрепленный в ножнах на спине, и приступила к нудной и сложной работе. Большая часть сложности состояла в том, что Эсперанса отвлекалась на Эмиля. И эти вечные долгие анализы... умственная работа заставила попотеть и изловчиться. Благо ИИ заботливо подсказывал шаги, которые она забывала.
- Хм... - оглядывая результаты посещений, протянула Эсперанса. - А кто это такие... Питер Флойд, Джозеф Бут, Алистер... Аластер Файф и... Даррен Райд, который так и не вышел..? Как может быть такое? Эмиль, - Ортега посмотрела ласково на мужчину, - не могли бы вы позвонить капитану Фортену или двоим капитанам, мне очень... очень... - таинственно прошептала она, подумывая об одной важной вещи, - нужна их помощь.

Утро. Раннее утро. Успокаивающе гудит мотор поставленного на циркуляцию настенного вентилятора, где-то орет ненагулявшийся за ночь кот, бледный белесый свет с трудом пробивается через мутные стекла, иногда пропадая, когда тусклый солнечный диск скрывается за стелящимися над трубами, шпилями и высотками последнего прибежища человечества смоговыми облаками. Город уже живет где-то там, за серыми стенами его квартиры, но внутри тишина такая плотная, что практически ощущается на ощупь. Ни шуршания одежды, ни тихого звона посуды на кухне, ни невнятного бормотания телевизора, ни даже болезненного проклятья, вызванного последствиями “вчерашнего”. Обычное выходное утро одиночки: человека без семьи, без друзей, без увлечений. Впрочем, он уже привык. Давно привык. Одиночество – это, как оказалось, не только отсутствие компании и звенящая пустота внутри, одиночество – это еще и отсутствие ответственности за кого бы то ни было кроме себя, и полный контроль над собственным временем. Вильяма, который давно привык строго следовать индивидуальному распорядку дня, это последнее обстоятельство вполне устраивало, и каждое его утро обычно было зеркальным отражением утра предыдущего. Сегодня все было как всегда: ранняя побудка, первая сигарета, контрастный душ, первый кофе, гантели и вмурованное в потолок кольцо для “мясной” его части, миниатюрная отвертка, полировальная тряпка из микрофибры и тестер для “искусственной”.

Квартира Билли представляла собой странное сочетание почти что творческого бардака с подходящим скорее для казармы порядком, и, если вокруг кровати и письменного стола бумаги, книги и пивные банки еды громоздились причудливыми пирамидами, прихожая, ванна и кухня были вылизаны чуть ли не до блеска. Единственным, что разрушало кухонную идиллию этим утром были две пустые упаковки из под китайской еды, которые стали его ужином, банка с таблетками, поддерживающими деятельность наномашин в его крови, и тонкий планшет, купленный вчера взамен неосторожно размолотого в пальцах правой руки на той неделе. Задумчиво покрутив тонкий черный прямоугольник планшета и почитав новости, Вильям закинул в рот пару мерзких на вкус пилюль, запил их остатками кофе и начал собираться для ежеутренней пробежки. Мягкие стоптанные кроссовки и серые no-name “тренники” на ноги, старая футболка и легкая ветровка на перевитый мышцами торс, поясная сумка для бумажника, ID, смартфона и прочей мелочевки…пистолет в плечевой кобуре и пара запасных обойм в карманах. Не то, чтобы “Бигфут” опасался нападения в двух шагах от собственного дома, но убийство себеподобных было его ремеслом уже так давно, что без ствола он ощущал себя, чуть ли не голым.

Утро катилось своим чередом, и Вильям катился следом за ним, не желая изменять привычкам: двадцать минут бега вверх-вниз по лестницам, еще час вокруг дома, отжимания на той руке, для которой это еще имело значение, вторая сигарета, свежий кофе, душ. Однообразность бытия его не особенно угнетала, но следование заранее утвержденному плану оставляло слишком много свободного времени, и Билли нет-нет, но задумывался завести себе хотя бы кота. Но, пока на этот социально-ответственный шаг он так и не решился, и еды у него в холодильнике не было вообще. Даже кошачьей.

Под аккомпанемент протестующе урчащего живота, он надел плотную белую футболку и неприметные черные джинсы, подпоясанные простым кожаным ремнем, нацепил поверх ни раз выручавший его черно-бело-серый “морплексовый” бомбер с отстегнутым правым рукавом, рассовал по карманам всякую мелочевку и запасные обоймы и подключил дремлющий в кобуре пистолет к порту на виске. Вот, теперь он готов завтракать. Завтракал он обычно в классическом динер-баре “У Джейка и Джейка”, который держали два старых ирландца, ни одного из которых не звали “Джейк”. Место это славилось среди местных приемлемыми ценами, относительно вменяемой публикой и своим фирменным “Королевским ХХХL барбекю” бургером, состоящим из синтетического жира, перегоревшего масла, соли и усилителей вкуса чуть более чем на сто процентов. Одним словом – вкуснота.

По дороге Вильям ненадолго задержался около как будто стесняющегося дневного света фасада “Кошки в сапожках”, чья яркая неоновая вывеска была погашена, а высокие окна, в которых обычно извивались девочки-зазывалки, закрывали прочные жалюзи. Танцевальный клуб, бар, стриптиз и, заодно, еще и бордель. Хорошее заведение для тех, кто никак не может покинуть дно и для тех, кто не может найти себе “компанию” иным способом. Да, надо бы заглянуть вечерком, а то женщины у него не было уже пару недель, да и вчерашняя зарплата очень кстати пришла.

Дойдя, наконец, до практически пустого кабака, Билли коротко кивнул знакомому сонному бармену и аккуратно, стараясь не скалиться, улыбнулся новенькой молоденькой официантке. Завсегдатаи и работники его знали и понимали, что его присутствие в зале в первую очередь означает отсутствие каких бы то ни было проблем, но на незнакомых людей его иссеченная шрамами рожа чаще всего производил весьма пугающее впечатление. Усевшись у окна, он заказал порцию виски со льдом, кофе, фирменный бургер, подключил планшет к порту у правой скулы и углубился в чтение новостей.

Что ж, договоренность была достигнута и теперь оставалось только собраться. Хотя, не совсем. Сделав еще один короткий звонок, Ким договорился с хозяином бара, что примерно через час зайдет "с другом". Это был не заказ стола, как в других местах, а что-то вроде товарищеского договора — формат заведения обязывал. Уладив все формальности, он начал собираться. Трофейная электроника отправилась в небольшую черную сумку, с пистолета был скручен глушитель — некоторое время поразмышляв, Спарк положил его во внутренний карман куртки. На всякий случай. Вряд ли пригодится, как и сам пистолет, но никогда не стоит недооценивать жизнь в вопросе подбрасывания всевозможных гадостей. В процессе работы с оружием, Кима посетила мысль, что неплохо было бы обзавестись запасным пистолетом. Тоже на всякий случай. Лишний ствол не помешает. Spitfire, устроившийся в плечевой кобуре, был отличной игрушкой, но что-то поменьше калибром и желательно автоматическое, вроде Type 14, было бы очень неплохо заиметь. Отметив для себя это в памяти, он накинул куртку и повесив сумку на плечо, в последний раз окинул взглядом квартиру. Все, что было нужно, он взял. Значит, можно выходить. Входная дверь с тихим шорохом закрылась у него за спиной, успокаивающе пиликнул электронный замок. В путь.

Через тридцать пять минут — привычка постоянно контролировать время с годами въелась в подкорку — он поднялся из метро на поверхность. Миновав череду почти неотличимых на вид жилых высоток и огромный гипермаркет, линкором возвышавшийся над всеми местными мелкими шлюпками-магазинами, он приблизился к относительно небольшому на фоне остальных, зданию. Часть его занимала какая-то контора, верхние этажи были отданы под съем жилых помещений, а в подвале как раз обосновалось заведение, которое и было нужно Киму. Довольно неприметная вывеска — только недавно хозяина уговорили сменить ископаемую табличку на голограмму. Четкие зеленые буквы, написанные шрифтом, знакомым любому, кто хоть раз читал маркировки на ящиках с амуницией: "Sierra Hotel". Каждый раз, видя это название, Спарк невольно улыбался. Это было довольно неплохой, хоть и на грани фола, шуткой. Спустившись по лестнице, он уперся в массивную бронированную дверь. Сняв очки, Ким продемонстрировал глазку камеры свою физиономию и приложил ID-карту к замку. негромкий щелчок сообщил, что его впустили. Оставив за спиной короткий полутемный коридор, он вышел в главный зал. Все как всегда. Полумрак, скрадывающий размеры и так не маленького помещения и превращающий его в пещеру. Выкрашенные серой "шаровой" краской бетонные стены, увешанные значками и голографиями — в основном, люди в боевой экипировке с оружием на фоне разной степени разоренности урбанистического пейзажа. Мебель из армейского полевого комплекта. Единственное исключение — барная стойка в дальней конце зала была из настоящего дерева, причем дерева очень старого. Предмет законной гордости хозяина и объект бесконечного внимания половины обслуги. Если убрать ее — типичный бар на военной базе в период затишья. В принципе, с таким расчетом заведение и обставлялось. Чтобы посетителям было привычнее. Большинство завсегдатаев либо в данный момент, либо в прошло работали на Overside или прочие подобные организации. Да и сам хозяин, Джон Фримен, которого все звали не иначе как Профессор, отслужил двадцать лет, только в войсках ОЗП. А сейчас стоял за стойкой, наливая "наемным специалистам", как обтекаемо называли людей профессии Кима официальные документы, горячительное. И Профессор, и сам бар, казавшийся в этом районе почти инородным телом, были своеобразной уступкой большого начальства своим подчиненным. Рискованная работа требует хорошего отдыха, а своеобразная публика, которая шла в операторы ЧВК, требовала своеобразного места.

Кивнув хозяину, Харли взял себе темного пива.
— Здравствуй, Профессор. — Фримен был старше его лет на тридцать, но обращения на "вы" от посетителей не терпел. — Ко мне должен подойти человек, мы побеседуем. Из наших, не удивляйся, когда увидишь.
Приняв кружку, он отошел к одному из столов и принялся ждать Иону. Привычка приходить заранее.

До встречи оставался примерно час. Иона отключила гарнитуру и сняв ее с уха, бросила на постель. И все-таки худшие ее ожидания подтвердились - выходного дня, как такого, не будет. Но с другой стороны, а что бы она делала, оставшись дома? Опять в мягкой форме отклонила бы предложение своей лучшей подруги где-нибудь развеяться, сославшись на усталость после тяжелого задания. Раздала бы распоряжения роботам-уборщикам, ушла бы в сеть на поиски интересных рецептов, сделала бы продуктовый заказ и начала производить на кухне противоестественные манипуляции со свежим мясом и овощами. Приготовление блюд из "натуральных" продуктов - это давнее хобби Ионы. Она издевалась бы над синеватой тушкой куры, пока воспоминания о дорогом человеке и о совместных романтических ужинах не заставили бы ее бросить все и пойти в комнату. Там бы она, как всегда включила видеодневник, завернулась бы в одеяло и смотрела, как смеющийся Рик что-то говорит в камеру, а она висит у него на плечах и улыбается... Потом, скорее всего, Иона была бы в постели уже не одна... а с бутылкой. А вечером, с трудом доползая до кухни, она судорожно искала бы таблетки, выводящие алкоголь из крови, а поутру с отвращением уничтожала бы органические останки птицы в вакуумном мусоросборнике.
От встречи со Спарком она отказаться просто не имела права, а потому была рада, что никакие выдуманные отговорки не заставят ее остаться дома, чтобы все повторилось снова. Она как-то даже приободрилась, заправила постель, закинула пакетик с готовым завтраком в микроволновку и принялась не спеша собираться.

Заверения Спарка о том, что с раненными все будет хорошо, заметно успокоили Иону. Она вновь поднесла сигарету к губам. Эта затяжка далась уже легче. Машинально убрав со лба растрепавшиеся короткие волосы, девушка нащупала на коже что-то влажное и вязкое, посмотрела на пальцы и чертыхнулась. Схватив кусок майки, она принялась стирать со лба кровь, исподлобья поглядывая на свое отражение в затемненном стекле шлема Спарка.
- Удалось найти что-нибудь интересное там? - Иона махнула рукой в сторону полуразрушенного здания.

Работа ей после академии досталась рутинная, зато не нужно было рисковать на улице и ногти всегда обещали не обломаться при неаккуратном обращении с пистолетом, буквально кричащем своей формой о необходимости находиться в руках профессионального наемника, телохранителя или военного. В целом, с некоторых записей можно было долго умирать от смеха, пусть и тупые названия банд повторялись раз за разом. По крайней мере "Клинков" чего-нибудь было не столь много, как всяческих адских бестий.

Когда на коммуникаторе высветилось IP имя майора, Ортега отложила дела, отодвинула стаканчик кофе в упаковке "с собой" и помассировав висок вставила наушник, сильно о том пожалев, потому что Поуп (курьезная фамилия, стоило признать) орал яростно и самозабвенно, из-за чего с ее усилителями пришлось быстро понизить громкость.

- Быстро ко мне в кабинет! И одежду верхнюю захвати, и телефон, и всё остальное. Поедешь кой к кому.
- Даже в одежде? - удивилась Эсперанса, подумывая что у нее и без того все с собой, а идти кое к кому... подозрения, сомнения и пара сальных шуток промелькнули в голове у лейтенанта, оставшись невысказанными вслух. - Сейчас буду, майор.

Не в первый и не в последний раз представ перед майором, лейтенант держалась прямо, оглядывая нервного начальника с присущей ей доброжелательностью и насмешливой улыбкой. И ведь как прикажете тыкать носом в газету огромного уличного оперативника, привыкшего окунать головой в туалет матерых негодяев?
- Задание ясно... не совсем. Значит я могу не возвращаться, оказывая содействие? Да... уже ухожу. Приятного дня, майор.

И так всегда... если ты маленький лейтенант, рассказывающий в курилке свежие анекдоты из мэрии, то тебя вечно шпыняют на бумажную работу или обременяют заданием возьми это, отнеси туда, расскажи то и принеси мне кофе. На самом деле все было не настолько плохо и сорок минут в метро Ортега потратила на прослушивание музыки и чтение врученной ей газеты. Однако, побоявшись влезать в чип. Вдруг в нем секретная информация, уличающая управление полиции в ношении ковбойских шляп во время несения службы? К слову, подобного сорта поездки помогали отвлечься от скучных таблиц и не менее скучных членов банд, заодно это напоминало очень длинный рабочий перерыв.

Рыженькая, поднявшись на этаж и посмотревшись в зеркало, хороша ли она и достаточно ли на ней одежды, позвонила в дверь, затаив дыхание при встрече с главным сыскарем их отделения.

Одиннадцатого октября, Даррен О'Куинн был захвачен и заключён под стражу. Всё оказалось настолько просто, что у наиболее пессимистичных служителей закона появилось огромное количество всяких-разных мыслей. Самое удивительное, правая, или левая, или быть может даже третья, растущая из задницы, рука лидера крупнейшей террористической организации сдался без боя, не дав никому из штурмовой группы вломившийся в бар, где он в данный момент находился, применить против себя оружия. Всё-таки, совсем отмороженных личностей не было даже среди штурмовиков. Да и попался он, в общем-то, по чистой случайности. Зашёл в бар где решил отметить день рождения один из патрульных. Панковские тусовки, битие морд, что может быть веселее? В общем, разработанная за пятнадцать минут операция «смерть шакала» прошла как по маслу. Зашли-взяли-вышли. Вот и всё.

Мартину Слассеру, дали неделю отдыха. Он, в общем-то, и занимался поисками этого самого Даррена уже больше месяца. А тут, раз, О'Куинн уже за решёткой. Обидно. Столько усилий впустую, а ведь картинка уже почти сложилась. Этот тип уже чёрт знает сколько времени крутился вокруг федералов, предъявить ему поначалу было нечего. Пришлось копать глубже, копать, копать, и стараться при этом случайно не пробить трубу канализации, чтобы не затопило. Учитывая что Даррен постоянно мелькал в разных частях города, то и Мартин уже привык спать в магнитном метро. Даррен посещал больницы, офисы различных корпораций, пропадал в трущобах, никакой логики в его действиях обнаружить так и не удавалось. Впрочем, улик нашлось достаточно, и вскоре на О'Куинна была написана целая пачка документов. Взяточничество, попытки шантажа, мелкий разбой. Слабовато для того как его описывали. Однако, у Мартина было чувство что вот сейчас что-то вскроется. Но нет, Даррен пойман и заключен под стражу. Теперь неделя отдыха без мотания по городу. Тоже неплохо. А еще телефон отключен. Так — вообще замечательно.

***

Утром пятнадцатого октября Эсперанса Ортега, сидела в своем кабинете, застеклённой коробке на двенадцатом этаже здания федеральной службы безопасности и занималась самой рутинной работой. Пробивала по базе данных имена преступников, собирала информацию и подготавливала *еще одну* папку по делу *еще одной* мелкой преступной группировки с унылым и уже повторяющимся названием. «Адские псы», «Чёрная смерть», «Слуги сатаны» Попутно занося в ту-же базу новую информацию. Выяснилось что такие уже были. Теперь там были еще и «Слуги сатаны(2)» и «Адские псы(4)». Кошмар, никакого воображения.

Впрочем, рутина быстро закончилась когда позвонил начальник отдела по борьбе с организованной преступностью по району бывшего Брюсселя, майор Уэсли Поуп. Он буквально плевался в микрофон, кажется даже было слышно как скрипит вдавленная в стол кнопка вызова. Впрочем, злость его, касалась отнюдь не лейтенанта.

- Быстро ко мне в кабинет! И одежду верхнюю захвати, и телефон, и всё остальное. Поедешь кой к кому.

Перечить смысла не было, да и отнекиваться тем что бандиты важнее тоже. Когда Эсперанса Ортега поднялась на три этажа выше, и зашла в кабинет начальника, там её уже ждала электронная газета, информационный чип, адрес, имя и пожелания отправляться скорее. Кое-кем, оказался Мартин Слассер. Странный тип, которого практически никогда не видели в офисе, а его кабинет служил местом для приватных бесед и чаепития сотрудников, ибо был почти всегда пуст. Пожеланиями было ткнуть Мартина носом в газету, заставить включить телефон, и сказать что пора-бы поработать. Ну и да, посодействовать ему если что.

Еще через сорок минут, та-же Эсперанса, стояла возле двери одного из домов-общежитий в которых проживали слишком часто меняющие дислокацию сотрудники службы безопасности, да и копы попроще. Однотипные однокомнатные квартиры, с одинаковым дизайном и стилем. Целью была квартира двести девятнадцать, ничем кроме табличек от остальных не отличающаяся.

Выбравшись из таверны на свежий воздух, Йохан понял что понятия не имеет где находится в данный момент, и в какой стороне может находится этот самый колдун. Впрочем, по наставлениям своей невольной спутницы оказалось, что находился он где-то в торговом районе, а путь куда лежал через городские ворота в которых паладина остановили по подозрению в, хм... подозрительности, но учитывая что тот и сам был не промах, из денег у него нашли только пару медных монет, да и товаров с которых можно взять пошлину в его карманах не обнаружилось. Один из стражей вяло пытался докопаться до «запрещённого церковью оружия» коим по его мнению являлся стилет, «предназначавшийся для покушений на благородных господ». Когда же речь зашла о конфискации и выяснилось что каменьев, да и даже стекляшек в оправе стилета нет, да и выглядит он таким-же потёртым и потрёпанным как и сам паладин, Йохана пропустили внутрь, но напоследок затащив в сторожку и сверив с кучкой листов с набросками личностей которых в данной местности видеть не желали. В этот раз обошлось, хотя бывало и по другому.... Зато там-же, в привратной сторожке между делом выяснилось что лавка мага вообще-то находится на другой стороне города, и внутрь можно было даже не заходить.

Выходить обратно за стены и обходить город по кругу было уже поздно, поэтому пришлось пройтись по центру города, где улицы были широкими и мощёными. Периодически мимо проезжали повозки, один раз проехала карета с эскортом, завернувшая в сторону еще одних, внутренних стен. По дороге встретилось несколько выносных лавок с выпечкой, но в основном тут были жилые дома, причём чаще всего двухэтажные, непривычно нависающие над головой готовыми обрушится балконами. Нашлась по пути и гостиница, та что с названием «Сахарный хлеб», двухэтажное здание с плоской крышей и навесом, тремя балконами выходящими на разные стороны, огромной выкрашенной вывеской и белёными стенами. Рядом с ней была довольно большая площадка, заставленная тяжёлыми столами и скамьями сидя на которых, желающие поесть могли сделать это под открытым воздухом. Прошёлся Йохан и мимо главной площади с традиционным аттракционом в виде помоста для казней и публичных выступлений, которые почти всегда воспринимались простым людом восторженно. Чуть подальше, ближе к стенам были расположены колодки для публичных наказаний, напоминающие о том что справедливый суд всегда где-то рядом.

Уже ближе ко вторым воротам располагался район храмов, с жилищами служителей, небольшими кладбищами за которыми вёлся постоянный уход, подобием парка с некоторым количеством скульптур, несколькими прикрытыми крышей алтарями возле которых желающие могли помолится тем богам, храмов которых тут не было. Из храмов же, ближайшим к дороге оказался храм Латандера. Помпезное сооружение с огромным количеством витражей, фонтаном и изысканными украшениями, он сверкал на солнце как драгоценный камень, чего несомненно и добивались служители бога солнца, а так-же нанятые ими скульпторы и архитекторы, уж на них-то латандериты никогда не жалели денег.

Через вторые ворота Йохан пробрался уже без приключений, выпускали из города куда охотней чем впускали, ни пошлин ни другой платы за выход из города законодательством предусмотрено не было. Лавка волшебника оказалась расположена почти так же как и «Чёрный пёс». Потерянная между домами жмущимися к стенам и дворами с хозяйством, да и на лавку мага она не слишком то походила. Соответствующих атрибутов при взгляде мельком видно не было. Ни искр из трубы. Ни сушёных трав на пороге. Даже вспышек в окнах заметно не было, однако это было только внешнее впечатление...

Когда-же паладин потянул болтающуюся на одной петле ручку на себя и зашёл внутрь, стало ясно что впечатление было только внешним. Травы висели в коридоре... на крючках для одежды. Коридор уходил в комнату из которой шло подозрительное синеватое свечение, а едва паладин сделал шаг вперёд, что-то полыхнуло еще и в соседней комнате. Потянуло дымом с едким запахом горелых волос. Создавалось впечатление что лучше тут ходить прикрывшись щитом... или вообще не ходить. Что-то громыхнуло еще раз, и перед носом паладина из комнаты в комнату пробежал всклокоченный и дымящийся, серого цвета в полоску кот. За ним бурча, себе под нос и шаркая тапочками, в коридор вышел и сам маг, еще более всклокоченный чем кот.

- Пум-пурум-пум-пум... так и запишем, бурная реакция с выделением большого количества дыма и... - Взгляд мага опущенный поверх лежащего в руках свитка выхватил чьи-то грязные сапоги, надетые на чьи-то ноги, - О, и ты тут. Ты... это кто? - Маг прищурил один глаз и уставился на паладина, - Аааа... ты этот, за мм... - Колдун пару раз щёлкнул пальцами, - м... пум-пум.. точно! За средством от пчелиных укусов, да?



Вироника тем временем заказала себе еще пива, ожидать пока Йохан вернётся можно было долго, так что одной кружкой дело не обошлось. Но, что поделать, такова паладинская доля. Тем более что к пиву насыпали еще и щедро сдобренных приправой сухарей. В целом, с каждым глотком место становилось всё более дружелюбным и привлекательным, а стул всё более удобным. Однако, потребности организма были непреодолимы. Так что когда Вироника выбралась во двор то обнаружила что пиво тут было коварным. По крайней мере забор качался начиная от земли, да и сама земля постоянно норовила резко сдвинуться то в одну сторону то в другую что вызывало некоторые проблемы с передвижением. К счастью, пятнадцать минут на свежем, и не очень свежем воздухе вернули всё на места, но весёлое настроение и слабость в ногах остались. Да и мысли поначалу беспорядочно плавающие в голове постепенно осели на стенки черепа что позволило сгрести их в кучу.

Проклятье, это проблема которую надо решить. Конечно это не просто какой-то сглаз, но скорее всего суть та-же. Можно просто попробовать обратится в храм за помощью, перед этим конечно же внеся пожертвование. Проблема только в том что надо найти храм который подойдёт обоим, впрочем.. тот-же храм Темпуса, или Вокин, хотя в первом случае есть подозрение что удивлённо спросят «Чего-ж вы еще друг друга не убили?», а во втором затребую уйму золота. Есть вариант с тем что и это проклятье не вечно. Мало ли сколько времени оно действует, можно и сейчас проверить, не закончилось ли еще, хе-хе. Однако была и вторая проблема, которая была куда серьезней. Например потерянная гвардия, неизвестно куда пропавший, и скорее всего тоже мёртвый Аравир, и, соответственно вновь потерянная на неопределённое время крепость и куча неприятных вопросов, и хорошо если только вопросов. Уж желающих то занять место командира чёрной руки уйма, и вряд-ли они будут сидеть без дела, к тому-же не факт что они удовлетворятся простым смещением с должности. Как говорится, нет человека — нет проблемы. Ровно на этой мысли слишком близко к столику, за спиной Вироники прошёл один из посетителей, что заставило невольно напрячься.

Шпионов жентарима в Титиамарсайде было двое, о них Вироника знала, но только не знала их в лицо, с ними должны были контактировать разведчики, которые теперь были мертвы. Хотя, был еще и третий, даже не шпион а наблюдатель, о котором паладин узнала случайно. Звали его Карн. Это имя было написано на одном из писем пришедших в Жентил-Кип и неосторожно «оброненном» не там где надо. Вот о нём не должен был знать никто включая самих шпионов. Впрочем, и информация Вироники о нём ограничивалась только его именем и тем фактом что он тут где-то есть.

Почему-то Рив ожидала это. Где-то там в глубине сознания, у нее уже сложилась история Халека, его персону было намного проще понять возможно потому, что все следопыты имеют что-то общее.
Удивление на лице солдата много чего тогда сказало. Возможно другой бы и не заметил, не обратил внимания, но не она. Человек в доспехах знал Халека, и похоже обстоятельства их знакомства были не в пользу следопыта. Похоже сектантам когда-то зачем-то понадобился следопыт, попался Халек. Учитывая, что он не знал точного расположения входа, то в подземелье его вели либо с завязанными глазами, либо без сознания. А вот магическую дверь он видел или слышал об устроенной на ней ловушке, поэтому и лежал ближе к коридору после взрыва. Возможно ему поручили или потребовали кого-то найти, а возможно и убить, навыки следопыта в этом только могли помочь. Похоже он выполнил поручение. Его отпустили. Но что-то или кто-то остались в подземелье, что Халек желает себе вернуть или присвоить. Возможно за этим он сейчас и шел и надеялся, что мы окажемся помощью, а не обузой. Вспомнилось, с какой неохотой он брал каждого из нашей компании, понимал, что если попадемся, назад дороги не будет. А мы подвели. На все подземелье заявили о своем присутствии. Поэтому пришлось прикинуться предателем, вырубить слишком резвую лучницу. Только так его сочли бы за своего, только так он смог бы им помочь. Мысли пролетели мгновенно, сложившись в единую картинку, видимую только ей. Озвучивать их она никому не собиралась.
- Нужно быстрее ключ забрать, пока еще кто-нибудь не прошел.
Она поднялась, в три шага долетела до решетки, опустилась на колени, вытянула руку и подцепила указательным пальцем ключ. Уже стоя у решетки с крепко зажатым в руке ключом девушка широко улыбнулась.
- Ну, что, без боя не дадимся?

Фубар, Клеривэн.
Стражник, следящий за подготовкой ополченцев, с радостью согласился разрешить спор между орком и полуэльфийкой на тему кто лучше стреляет. До плетёных мишеней, плотно набитых соломой, было ровно тридцать метров. Сами мишени чем-то напоминали огородные чучела, на некоторые были надеты побитые доспехи и шлемы, некоторые были с разбитыми щитами. Первым выстрелил орк, попав стрелой точно под козырёк шлема, между глаз чучелу, если бы те у него были. – Промах, констатировал стражник, и почуяв неладное максимально быстро продолжил, - Там круг на груди нарисован, в него и надо стрелять! Хм. На мишени и правда, был намалёван чёрный круг с красной точкой посередине, изначально принятый орком за боевую раскраску. Вторая выпущенная орком стрела попала в круг, но чуть выше и левее центра, туда где у чучела должно было быть сердце. Присмотревшись, стражник сделал непонятный вывод, - Четыре очка. Третья стрела попала точно в красную точку, и теперь стражник хмыкнув произнёс еще одну непонятную фразу, – Десять очков.
Клеривэн стреляла по второй мишени, все три стрелы попали в круг, две по обе стороны от красного кружка и одна чуть выше. Орк было самодовольно ухмыльнулся, но стражник заключил, - Двадцать пять очков у полуэльфийки против четырнадцати очков у орка, таким образом, девушка побеждает в соревновании!

На вопрос о колодце ответил Фэлион. Судя по всему он был не в духе, раз так отзывался о начале дня. Уже идя к колодцу, девушка задумалась о том, что утро - это особенный дар для колдуньи, особенно раннее. Лес за ночь накапливает всю свою энергию, словно волшебный сосуд, не расточая её на сложные связи с солнцем и другими лесными соседями. Вот почему многие травы и коренья лучше всего собирать на рассвете, когда из-за горизонта показывается самый край дневного светила, когда меж стволов стелется туман, а на нежных лепестках и листьях замирает в ожидании роса. Эта роса с благоговением омывает босые ноги, даруя бодрость и здоровье.
Лэрерин обожала утро. Обожала там... тогда... но не сейчас и здесь. Воспоминания о доме и о родном лесе она списала на вчерашнее забытье. Как правило, девушка старалась вспоминать былое изредка, лишь потому, что вслед за приятными и милыми сердцу картинками неизменно следовали те, что побудили её покинуть все самое дорогое.
Брызги холодной воды на лице помогли окончательно проснуться и прийти в себя. Увидев, что мира последовала за ней, Лэрерин попросила эльфийку полить ей на руки из ведра. Благодаря этому, удалось освежиться более качественно. От ледяной воды захватывало дух, зато вслед за этим по телу разливалось приятное тепло.

ссылка

I had a dream that was not all a dream.

Что отличает разных существ друг от друга? Попробуйте задуматься. Сколь много в мире гуманойдов, гоблинойдов и прочих существ, обладающих чертами личности? Сколькие из них способны, а главное хотят, отрицать первоначальные ценности: любить, мечтать, завести семью, друзей и прочее? Получив ответ на эти вопросы, вы все еще считаете этих существ чем-то чуждым с не менее дикой психологией? Но чего кривить душой, обычно о таком не задумываются. К чему лишние сомнения.

Фэлион сквозь Грезу вспоминал одну волшебницу. Человека. Внешне это была зрелая женщина заурядной наружности. Ее темные каштановые волосы слегка вьются. Одета в хорошо скроенную мажескую робу, перехваченную широким поясом со множеством мешочков со всякими травками и более мерзкими штуками. Особое внимание она уделяла разве что обуви, потому что большую часть жизни провела путешествуя. Встреть дроу ее в городе, то обратил бы на нее внимание только в целях сохранения собственной безопасности, потому что рядом с ней легко находилась дама более красивая, более женственная, более удачливая и этих более было слишком много. Но в одном волшебнице нельзя было отказать. В упорстве. Ей всегда не хватало таланта, хватки, знания и толчка, чтобы занять приличное место, полагающееся магу ее опыта и сноровки, но, верьте или нет, это ее нисколько не портило. Не то, чтобы в жизни ей всегда не везло. Просто всегда чего-то не хватало, что заставляет выбирать любую или любого другого, а не ее. И характер у нее был не сказать, чтоб особо тяжелый, но обладал каким-то своеобразным шармом, который необходимо распробовать, прежде чем подавать на стол.

В те годы Фэлиона носило по водам. Представьте себе реакцию темного эльфа, который за счастье считает наткнуться на пару капель питьевой воды, потому что в этой части Подземелья данный ресурс встречается крайне редко. Когда он впервые увидел бескрайнюю гладь моря, то с трудом заставил себя взойти на борт, попеременно хватаясь за периллы трапа. Вокруг было слишком много глаз и суровых бывалых морских волков, чтоб он позволил чувству паники перед непонятной новой стихией проступить на лице. Впрочем, как бы он не старался, но зажатость и напряженность была так или иначе замечена, вызвав у него за спиной пару ехидных смешков. Всю дорогу до острова, на котором ему было необходимо убить одного богатого человека, дроу провел в плохих предчувствиях. И он не ошибся. Разыгрался шторм и почти на подходе к берегу они сели на мель. Судно разбило о подводные скалы. Многих разбросало в разные стороны: кого убило, а кого унесло волнами. Большинство выжили, выброшенные на побережье. В том числе капитан. Фэлиона сильно ранило. Во время еще не стихшего шторма он ухватился за балку, остаток от некогда грациозно скачущего по воде корабля, и его отнесло далеко в море. Плыть он не смог. Доспех и оружие тянуло на дно, поэтому обрывком верёвки он привязал себя к дереву и делал все, чтоб его не смыло.

Обнаружил себя эльф в полдень, когда над ним склонилась женщина. В свете солнца, озаряющего ореолом ее каштановые волосы, она казалась сияющим золотым свеченьем духом. Ее спокойный тихий голос о чем-то его спрашивал, но губы пересохли и потрескались, а во рту было настолько горько и сухо, что он издавал лишь бессвязное бормотание. Все тело саднило и болело, стоило ему едва пошевелить членами. Волшебница, чье имя Шаша, помогла ему перебраться в свою палатку близ берега. Все о чем он мог думать, что ему до черта больно, что лучше не шевелиться и "какое странное имя...". Женщина чуднО к нему прикасалась, но почему Фэл понял, только когда немного пришел в себя. Волшебный браслет, который дал ему заказчик, чтоб он сумел подобраться к хорошо охраняемой цели, каким-то чудом активизировался и перед собой Шаша выдела не стройного молодого дроу, а кудрявого ребенка. Уже позже, накормленный, перевязанный и отпоенный целебными отварами, такими же мерзкими на вкус как и все зелья, которые варила волшебница, наемник наплел ей про полуросликов и страну с плодородными землями, невысокими холмами и огромным страшным лесом на краю их зелено-травых угодий. Странно, но послушав историю Шашы о том, как она решила заняться тайным искусством, стать алхимиком или травником (проклятье, никогда не умел разбираться в этой хренотени) Фэл вдруг сообщил, что он не наемный убийца, который очень спешит "спасибо за заботу, но мне пора", а что он бродячий менестрель. Говоря по-честному, уйди далеко он едва ли смог, когда его неправильно перевязывают и трогают за те места, за которые не стоит трогать. Треклятая иллюзия! Выздоровление его откладывалось, скорее всего его признали официально мертвым, а полезный браслет потерянным, и... эта целеустремленная женщина ему чем-то понравилась. Сложно было уйти ничем ее не отблагодарив, пусть ему и приходилось вести учет ее дел, расходов, заниматься продажей зелий, ухаживанием за лошадью, вести заметки о местах с произрастанием таких-то и таких-то трав, деревьев и прочих полезных и ценных знаний, за которые им могли бы заплатить сидящие взаперти замков и башен волшебники и даже научиться играть на воздушных дудочках сатиров (зачем он только сказал, что умеет создавать из ветра музыку?). При первой же проверке его таланта Фэл облажался.
- Я не в форме! Болел. Пальцы совсем не слушаются, - соврал он, отлично зная, что главное дело не в движении пальцев, а в правильной подаче воздуха.
Шаша улыбнулась так, словно все отлично понимала. Дроу в какой-то момент показалось, что она видит сквозь иллюзию, но когда она в очередной раз промахнулась мимо его плеча, похлопав по воздуху, то он с облегчением выдохнул. Наверное, она подумала, что он обычный коротышка-хвастунишка, поэтому и наврал с три короба, а на самом деле неплохой гувернер.

Знаете, когда следуешь за кем-то довольно долго, то начинаешь его или ее любить. Присматриваешься, примериваешься, привыкаешь и начинаешь любить. И странно тебе каждый день врать, прикидываясь совершенно другим существом, совершенно другой личностью, с совершенно другим прошлым. И в этот момент, когда она тебе улыбается или когда ее щипает за ляжку какой-нибудь жирный пьяный боров, ты жалеешь, что посторонние, но особенно она, видят в тебе не безжалостного наемного убийцу, которым ты на самом деле являешься, а этого малявку, который всех смешит, которого все привечают, который умеет рассказать смешные шутки и истории. Но на самом деле это все ты и не ты. Но бьешь в морду тому козлу уже как ты. И непонятно то ли это из чувства уважения или ревность.

Они с Шашой, когда он оправился, отправились далеко на север. Там располагался очередной таинственный орден, где колдуны настолько оборзели, что во время штурма их цитадели не то, что главные чародеи, даже послушники не просыпались. Монахи, так их раз так!

Самое жуткое, что в процессе добирания до таинственной сверенной цитадели они встретили в одном из постоялых дворов полоумного, который утверждал из-за двери, что он невидимка. Говорить о том, что они с Шашой после этого в тот же день переехали в другую таверну будет излишним.

А когда они прибыли на место, то первым делом их заставили убирать бардак в вестибюле. А ведь для мага самое главное это быстрые ноги. Объяснять, что случилось дальше не стоит. И без того понятно.

Но это все были теплые воспоминания. Даже про рыбалку на побережье, но как-то после долгого снежного бурана, Фэлион предложил забраться на башню, в которой они пережидали непогоду, чтобы посмотреть на облака. Он ни за что не ожидал от себя, что когда-нибудь сумеет обидеться на подобного сорта чепуху.
- Смотри, какие кучкующиеся серые облака, - произнес он. Для Фэлиона небо все еще оставалось чем-то захватывающим и необычным.
- Серое месиво. Очень поэтично, - буркнула Шаша и маска непоколебимого спокойствия темного эльфа треснула, явив сквозь осколки невероятную для него обиженную мину.

В той башне на тот момент остановились не они одни. Небольшую компанию составляли несколько пилигримов и малый отряд воинов. С одним из путешественников они разговорились. За много месяцев пути рядом, Фэлион так и не сумел понять этого человека - мужчину в черной бесформенной хламиде с капюшоном, вечно отбрасывающим тень на его лицо. Загадочная фигура... наемник считал его некромантом. Но для трупо-любителя-поднимателя он обладал отличным чувством юмора. В их компании прибыло. Шаша как всегда делала всю мужскую работу - убивала всякую нечисть у них на пути, а они ехали позади, обеспечивали ей комфорт, пропитание и прочее, поглядывая из-за спины, иногда страхуя с луков, но большую часть времени, перешучиваясь между собой.

Однажды, в один непогожий день, когда они возвращались на юг через горную гряду, то зашел у их славной компании своеобразный разговор.
- Вон он! Вон он! Дракон! - засуетился Фэлион, доставая лук и пару стрел. Один из селян на пути к перевалу как раз рассказал им жуткую историю про крылатого огнедышащего змия. Наемник смотрел на большую темную тень, слегка скрытую морозным туманом, но та хоть и не двигалась, но выглядела до крайности убедительно, пусть и маловата для дракона.
Два его спутника - Шаша и непонятный-мутный-мужик - ему не поверили, продолжая ехать вперед.
- Нет, это гора точно дракон! - не унимался Фэлион. Его темноэльфиское зрение играло с ним шутки.
- Нет, это волк, - встрял "некромант", чье имя никто ни разу не запомнил.
- Какой, к черту, волк?! Тут никого нет, - зло буркнула Шаша и оказалась права.

Дрема растаяла, развеянная боевыми командами за окном, хождением десятника и впусканием проклятого света, а Эсгал все еще чувствовал, что скучает по волшебнице. Его воспоминания обошли момент их расставания. Дроу провел рукой по лицу. Вздохнул, поднимаясь. Мельком глянул на рыженькую колдунью. Он чувствовал к этой девушке то сложное, что заставляло его несколько лет защищать Шашу и то же чувство заставило его вчера напасть на орчиху, когда та опустила топор. Странно это все.
- Bwael, - ответил дроу, моргая и сбрасывая наваждение Грезы. - Как я ненавижу утро, - уже на Всеобщем продолжил он. В его родном языке отсутствовало определение начала дня.
- Колодец во дворе, - ответил дроу, поднимаясь. Он размялся и, последовав примеру Лестера, принялся с тщательностью, отточенными движениями, одевать броню. - Вы что-то про дополнительное обмундирование говорили, любезный, - обратился он к десятнику, затягивая ремень под меч с ножнами. Он щурился с утра. Глаза резало от света. Они болели от ярких утренних лучей. - А еще как там с таверной? Я про завтрак.

Фубар.
Башкой покрутил по сторонам, и точно, там же горшок целый со свечей кусками был, не сальными даже, восковыми, дорого такие просто так жечь, да ну и ладно. Кружку какую-то по дороге ухватил, утрамбовал туда плотно штук пять огарков сразу, из тех, что подлиннее. Зажёг, с огнивом немного повозившись. Пять огоньков сразу, канделябр целый, в миниатюре и без украшений, зато светит хорошо. Только в завалах этих, всё равно искать нечего, тут на полках только хлам всякий был, запомнил, когда еще заходил оружие гоблинское сдавать. Комнаты остаются, подсобки, второго этажа кусок, ну и подвал еще наверняка должен быть.

Первую дверь толкнул, открыто, точнее на двери даже замка нет, ничего интересного, просто хлам всякий, тоже самое что и в основном зале. Хотя инструменты на столе неплохие, молотки, пилы полотнище здоровенное, без ручек правда. Колун тяжёлый, и поменьше топоры плотницкие. Зубила всякие, стамески, фуганки деревянные. Гвоздей еще длинных плошка. Бутылок различных набор целый. Дальше нет дверей, тупик, назад вернулся. С правой стороны вообще дверей нет, окна только. Дальше прошёл, еще дверь открытая и еще комнатушка. Ящики всякие, пустые, в углу навалены, мешки, тоже пустые. Дальше коридор узкий и длинный довольно дверью хлипкой перегорожен. Впрочем, нечего там искать, наверное, по запаху понял, клозет там скрывается за длинным коридором, такой что вроде и зимой тепло, и запахи внутрь не идут. Назад вернулся, ящики с пола пинками раскидал. Ага, в подвал люк. Скинул крюк, поднял крышку, ступеньки вниз идут каменные, не деревяшка кривая что под ногами сломается. Щитом зацепился вниз пролезая, потом дубинкой, опять щитом. Бред эти ступеньки, лучше уж деревянная лестница стояла, уже б вниз ухнул. Спустился наконец, осмотрелся. Помещение квадратное, метров восемь в длину, колонна поддерживающая по центру. Бочки деревянные, овощи под потолком развешены. Гнилью попахивает чуток, в ящиках, что под стенами стоят, еще овощи какие-то лежат, остатки от них точнее, сгнило уже с лета прошлого почти всё. Яблоко одно, стойкое самое без пятен гнили по ходу дела приметил. В нише в стене дальней бутылки оплетённые лежат, пылью и паутиной напрочь затянутые, ухватил одну, протёр чуть, вино внутри наверно. Бесполезное занятие, забодяжил да выпил, какой смысл годами вкуснятину такую в подвале держать? Крепче то оно уже не станет, да и вкус не поменяет особо, кислятина ну и кислятина. По стенам пошарился еще, ага, насыпано под одной земли, неспроста это. Да и ящиков под стеной той нет, а возле других всё заставлено. Постучал по камням, пустота. В правую руку дубину перекинул, врезал крепко, отошёл край один, пластина там стальная с камнем сверху наклеенным. Ухватил край отошедший, отогнул в сторону, щёлкнуло что то, и в пластину игла толстая ударила. Хм, ловушка, только орку то не сказал никто, что дверца вообще-то с другой стороны открывается. Оторвал дверцу окончательно, петлю оставшуюся сдёрнул, замок так и не отрытый из пазов вышел, с механизмами всякими хитрыми, на воров ушлых рассчитанными, а не на орков честных. Ниша за дверцей каменная, уголками железными усиленная. Внутри кольцо, золотое наверно, только не на палец явно, сантиметров пятнадцать в диаметре, да еще и точно по центру на отростках из кольца вытянутых, камень синий висит, огранённый, крупный, сантиметра четыре диаметром. Сколько такая штука может стоить, орк даже прикинуть не мог. Хотя, если просто золото переплавить, это золотых пятьдесят будет. А уж с камнем вместе, так вообще. С такой штуковиной не грех и в племени показаться. Может за ней убийца тот и пришёл. Еще раз в нишу заглянул, вроде нет больше ничего, только подставка, на которой кольцо висело.

Из подвала вылез, прислушался, тихо вроде бы, впрочем, по завалам тем бесшумно и не пройдёшь. По лестнице что в дальнем конце зала, стеллажами заваленного, наверх поднялся. С неё наверно убийца и стрелял в первый раз. Удобное такое место, хотя, не помогло ему это. Дальше по ступенькам забежал, оружие там вдоль стен развешено, внушительное такое. Сдёрнул меч со стены, мда, баланс такой, что дубина орочья как рапира в сравнении чувствуется. Ладно, булава там дальше еще висит, уж ей-то баланс плохой не повредит. Снял, неплохо так в руке лежит, махнул раз для примерки, тут же оголовье слетело, по полу деревянному загремев. К мечу двуручному уже с опаской подошёл, вытащил из петель. Во, вроде баланс неплохой, влево вправо махнул, не отваливается ничего, не болтается, монолит сплошной. В стойку стал, и, плюнув, на пол железку бросил, лезвие оказывается тонкое настолько, что под весом своим в сторону земли сгибается, если плашмя клинок повернуть. В дверь ближайшую зашёл, кухня видимо, шкафов дверцы раскрыты все, посуда битая на полу валяется. Тумбочка одна на пол свалена. Разгром. Следующую дверь глянул, спальня, торгаш сном вечным у себя в кровати спит, хотя крови и не видно нигде. Тоже разгром, картины со стен сорваны, одежда перерыта вся, из стола письменного ящики выдвинуты, бумаги всякие рассыпаны по полу. Стул, об стену видимо сломанный, мусор какой то. Мелочи медной куча целая по полу рассыпана. Горшка разбитого с цветами какими-то черепки на полу лежат. Походил, поворошил немного завалы, по сравнению с тем куском золота, ничего интересного, ну а так, мелочи там можно немного собрать. Дальше еще дверь виднелась, подошёл проверить, чтобы уже ничего не упустить. Замок на петлях висит, да и дверь прочная, вряд ли плечом вынесешь, за колуном разве что сходить.

Фубар.
Открыв дверь и убедившись что никто в данный момент никто не увидит как орк вытаскивает тело из лавки, Фубар взвалил убийцу на плечо и вышел наружу. Погром внутри конечно был громким, но и стены у здания были весьма толстыми, а окна маленькими, да и здание стояло достаточно обособлено, так что был шанс, что в ближайшее время проверить, что там произошло, никто не придёт и можно будет успеть вернуться за трофеями.

Хитрых обходных путей Фубар не знал, лазать через заборы с трупом на плече было проблематично, а ломать их, долго. Поэтому пришлось топать по центральной дороге, делая вид что ничего не произошло. Возможно, орк слишком старался, потому что припозднившаяся бабулька, идущая навстречу, заметив орка, бросила костыль и шустро сиганула через забор в чей-то огород. Следующим встреченным оказался мужик, сидевший на крыльце и выстругивающий черенок для какого то инструмента. Заметив опасность, он выронил и нож, и палку, и быстро скрылся за дверью, щёлкая засовами, а потом и ставнями на ближайших окнах. В общем, появлению орка были рады все кого он по дороге встретил, и когда наконец показался дом жреца, орк мог записать на свой счёт как минимум четверых запуганных людишек.

Фубар
В лавке и так всё держалось на соплях, а уж когда орк начал выполнять план по уничтожению так растлевающих людишек материальных благ, то в помещении и вовсе начался хаос. Наверняка у того кто вломился в лавку был припасён какой-то хитрый план на случай внезапного появления гостей, но все хитрые планы с треском полопались, когда первый стеллаж накренился и с грохотом обрушив свое содержимое на пол врезался во второй, который в свою очередь тоже накренился и запустил цепную реакцию с остальными стеллажами. Когда последняя деревянная конструкция с треском ударила в стену, здание ощутимо дрогнуло. Пыль и мука из нескольких разорванных мешков поднялась почти до потолка, кое-где всё еще перекатывались чугунные котлы, и поскрипывало еще не успевшее принять устойчивое положение дерево. Лопнуло что-то стеклянное, и один из стеллажей опустился еще ближе к полу.

Приостановившись оценить ущерб, орк заметил как с другого краю стеллажей, в груде мётел и швабр кто-то зашевелился, принимая сидячее положение. Глухо раскашлялся и снял с головы таз. Покачиваясь, поднялся на ноги, держа в руке маленький арбалет без приклада. Первым попавшимся под руку Фубару предметом оказалась стеклянная ваза, удачно упавшая на какие-то не поддающиеся определению тряпки, и посему не разбившаяся, да еще и с удобным сужающимся горлышком и толстым дном. Пробираться сквозь завалы было далековато, поэтому загудев в полёте за счёт воздуха проходящего через горлышко, брошенная ваза брызнув осколками врезалась приходящему в себя человеку точно по темечку, снова опрокидывая того на пол.

Стражник. Бабы. Стражник. Бабы. Стражник. Не, все же бабы, наверное. Трепаться лучше с бабами. Хотя эльфийка... Вредные они до омерзения. Чаще всего. А это черевато. Опять же если стражнику монетку кинуть - сам все расскажет. А эти идейными могут оказаться. С другой стороны, чего им быть идейными-то? Вродь не местные. Не, может, потому и идейные. Черт, черт, черт, что выбрать-то? Так. Как говорил дедушка, сначала вежливость. И только потом можно уебать и переспросить. Да и если бы можно было просто дать на лапу стражнику и все узнать - не стали бы ставки в другой таверне делать посидельцы. Так что за бабами. Но придется устраивать вежливость (Бе-ее!), раз там элофка присутствует.
- Эй, теплого вечера вам, дамы, - орчиха пристроилась к идущим около импровизированных носилок девицам, - Чем-то помочь могу? - глянула на лежащую на столе, - Бедняжка... Она жива хоть?

Шлёп....
- Во гады какие! - ворчала Лэрерин, отмахиваясь от комаров. - И где вас все это время носило? Ждали пока народ по кустам рассядется?
Девушка пристально вглядывалась в просветы между деревьями, что росли близ натоптанной кем-то тропинки. В голову лезли совершенно нелепые мысли, например - как вылезают из могил восставшие мертвецы, когтями роют? Или, чем они смотрят? А потом и вовсе, плавный поток мыслей унес к каким-то давним событиям, прожитым и казалось забытым...

Лестер.
Орк слушать совета не стал и сразу ломанулся на кухню. Эльф двинулся к лестнице. Осталось осматривать холл и самому стеречь дверь. Крови вообще много оказалось, то там, то тут пятна. От столов к стойке тело тащили, это раз, от двери туда-же, это два, и наверх кто-то раненый бежал, это три. Больше вроде нет следов, пара стульев разве что перевёрнутых. Возле двери явно кого-то убили, посетителя зашедшего не вовремя. Пока тихо всё, никто в дверь не ломится.

Фэлион.
Оставив Лестера разбираться со следами в зале, к лестнице сразу двинул. Так и есть, кровь на ступеньках, наверх пятна ведут. Поднялся осторожно, вроде нет никого, следы кровавые за поворот ведут, заглянул, труп лежит, забулдыга какой-то. Бежал видимо снизу наверх, непонятно зачем только, в окно выпрыгнуть? Пьяный наверно был. Спина в крови, плечо разрублено.
Окно в последней комнате резко хлопнуло, а во второй комнате справа неожиданно послышались шаги, а потом резкий удар в дверь, сильный, ногой скорее всего. Метла, вставленная снаружи вместо засова, дёрнулась, но не сломалась. Еще один удар с тем же эффектом. Пауза в несколько секунд, еще один удар, на этот раз еще сильнее, с потолка мусор даже посыпался.
- Открывайте, сукаблять! Аргх! *удар* Уууу я до вас еще доберусь…. Человек за дверью никак не мог определиться между криком рычаньем и шёпотом, но судя по издаваемым звукам, он явно был зол.
В конце коридора одна дверь в левую комнату открыта, ноги чьи-то оттуда торчат.

Фубар.
За стойку заглянул, а вот и трупы первые. Не трактирщик, посетители, три мужика каких-то, не видел их еще тут. Крестьянская одежда, у двух горло перерезано, один просто заколот. Валяются за стойкой кучкой. Переступил их, в дверь бочком протиснулся, тут что-то вроде склада временного. Еда готовая, бочка эля открытая, посуда, как будто тебя ждёт. Потрогал горшок с кашей, горячая еще. А вот мясо на тарелках рядом остыло уже, заказ чей-то был.
В углу массивный люк ведущий в подвал, трактирщик на нём сидит, мёртвый. Вся одежда в крови, множественные колотые раны, кинжал наверно, или меч короткий. Дверь подёргал левую, заперто. Дальше заглянул, кухня. Печь не горит, жарко слишком, на улице всё готовят сейчас. Пара мешков с крупами, приправы какие-то, горшки. Дверь на улицу открытая.
Выглянул. Пусто во дворике. Окно на втором этаже резко распахнулось, то, что из крайней правой комнаты идёт. Человек, женщина, выпрыгнула из него, слегка траекторию подправила, рукой за створку зацепившись, на навес, под которым дрова на улице хранятся, спрыгнула и в два прыжка через забор наружу перемахнула.

Орк измывался над орчихой. Не стоит им мешать. Родня. Женщина по обыкновению била мужчину. Традиции. Эльф, оставаясь незаметным пассивным наблюдателем, тихо вздрогнул и отвернулся. Ничего страшного не произошло. Фубара не разорвало на месте чарами и не отравили ядовитые змеиные головы. Значит, жить можно.

Халек в это время выполнял за них всю умственную (и не только) работу. И чего он возится с кучкой орков, весь из себя добрый и правильный, когда давно бы сделал карьеру... как это у людей называется? майора? Главного оружейника Дома. Но нет, он рыскает по полю с гоблом, тыкая в интересные детали пальцем, подобно ребенку на сложные узоры платья Верховных Жриц или иблису*.

Когда отношения между орками уладились одобряющим похлопыванием по плечу (женщины чертовы мазохистки и у гоблиноидов тоже? впрочем, не наше дело), то встал выбор: идти дальше или вернуться в деревню и доложить все ушастенькому. Возвращаться с орками воину не пристало. Идти вперед - имеется вероятность напороться на нечто большое и нелицеприятное. Зато золотишко мотивировало вернуться. Нельзя же, чтоб все вечно доставалось клыкастому хапуге Ыгрыку? В то же время срубить деньжат представится случай позже. Когда они все разузнают до конца. Нападение на караван слишком подозрительно выглядит. Не даром Лестер щурит глаза подобно мантусу пещерному.
- С вами, - объявил дроу и шагнул вперед.

Угроза миновала, и девушка, повернувшись, отправилась в свою комнату.
-Вы, наверное, первые купайтесь, - предложила она спутницам: - а мне еще с повязкой разобраться надо.
Она сняла плащ и, бросив его на тумбочку, опустилась на кровать. Взяла свой рюкзак, покопалась там немного и вытащила сменное белье. То, что было на ней, перепачкалось кровью, и она собиралась его постирать. Затем извлекла небольшую деревянную коробочку и поставила на стол.
Рюкзак опустила на пол возле кровати, не далеко, чтобы в любой момент было можно дотянуться. Лук и колчан со стрелами присмтроила с краю под кроватью, так же с расчетом на то, что даже лежа, она, с легкостью опустив руку вниз, сможет до их достать. Расстегнула ремень, сняла ножны с кинжалом и отправила ночевать под подушку, еще один мешочек и метательные ножи перекочевал в рюкзак. Сам же ремень она отложила на край кровати. Наклонилась и сняла сапоги. Теперь предстояло снять повязку. Это удалось без проблем. «А вот с жилеткой да рубашкой сложнее будет», ткань напрочь припечаталась к ране. Немного подумав, она поднялась, подошла к ведру, зачерпнула чистой воды и приложила к ране. Ткань с жадностью впитала влагу. Вернулась на кровать. Уселась поудобнее, и стала расшнуровывать жилет. Сняла. Отложила на край кровати. Отлепила рубашку от раны, выдернула ее край из штанов, сняла. На девушке осталась одна нижняя сорочка. Тонкая ткань была вся перепачкана засохшей кровью. «Жаль, моя любимая», вещь была напрочь испорчена, никакая стирка не сможет удалить такие загрязнения, как ни старайся, останутся множественные пятна.
Аккуратно подцепила прилипшую ткань возле раны, потянула от себя, ткань отцепилась, прихватив с собой кусочки запекшейся кровяной корки, из раны показалась свежая кровь.
Мысленно поминая всех нечистых, она сняла и сорочку.
- Мира, - обратилась она к девушке: - ты не могла бы подать мне мазь.
Дождавшись, когда эльфийка выполнит ее просьбу, нанесла целебную субстанцию на рану, открыла крышку коробочки, лежавшей на столе, извлекла на свет чистые бинты и занялась перевязкой

Старлей с удивлением уставился на Инвертона. "Имя уже дано". Прям Жрица мидмирская. Только без сисек и страшноватая.

-Ты, рядовой, не морочь девушке голову. Сама вспомнит. Так ей лучше будет. Сначала - как зовут, а там уже - и остальное.

Сказал - и снова на матрас упал. Вроде, спал, но не выспался ведь. Как будто всю ночь в бесплатной клинике вкалывал. Или к экзамену какому готовился.

Услышав ворчание Миры, Клеривэн чуть не расхохоталась."Да... орк, походу, времени там даром не теряет, помогает в интенсивном "размножении". Видимо его предложение "любить всех и вся" оказалось весьма заманчиво и все близ находящиеся гоблины решили воспользоваться бесплатной акцией.

Всем.
Реакция орка гоблинам явно не понравилась, как и то, что он говорил. Да и сам орк тоже. Поэтому тот гоблин, что стоял на дороге, издав традиционный боевой клич “Кавабанга!” бросился к первой повозке, потрясая шипастой дубинкой.

Лэрерин, Мира:
Если повнимательней присмотреться, то было видно, что справа от дороги определённо кто-то был, как минимум два куста были подозрительны. После шума устроенного орком, гоблины почувствовали себя уязвлёнными до глубины души, и из одного куста со свистом вылетела стрела пригвоздившая край Мириного плаща к бочке c рыбой.

Клеривэн:
С левой стороны кусты были гуще, а деревья ближе, как ни вглядывайся – ничего не видно.
- Бывало иногда, Эрман не слишком любит драки поэтому обычно откупались, к тому-же ездили то мы вдвоём. Не вышло бы чего сейчас с другом то вашим…
Ротти на секунду прислушался.
- ***ть! Поздно!
Отпустив вожжи, помощник матерясь перелез через борт в повозку, и начал искать что-то на её дне. Следом в борт повозки с хрустом вошла стрела, пущенная откуда-то из кустов.

Фубар Ыгрык:
Услышав, что его могучий, вонючий и, как ни странно, лысый попутчик собирался делать с гоблинами Эрман ойкнул и полез в тент. Из рощи тем временем прилетела первая стрела и воткнулась в землю возле повозки, а с ветки одного из деревьев послышалось “Сам такой”.

Высказать своё мнение о враге перед битвой было долгом любого уважающего себя орка, однако гоблины в этом деле могли поспорить с кем угодно. При выборах вождя в любом из гоблинских племён проводилось состязание, в котором проводилась декламация рифмованного ритмизированного экспрессивного речитатива, сочиняемого исполнителем на ходу, под ритмичный бой барабанов. Тот из участников, который первый изойдёт пеной изо рта или рассвирепеет настолько, что кинется на противника, считается проигравшим.

Фэлион Куру Эсгал:
Глаза, привыкшие к тени повозки только начали привыкать к яркому свету, было сложно что-то рассмотреть роще, слишком уж контрастным было освещение. Впрочем, одного гоблина было видно, с боевым кличем он нёсся к телеге.

Где-то ты недавно слышал, что из-за наплыва большого количества гоблинов в местность около Стальных гор, гоблины перешли от простого воровства к более активным действиям. Подвергнувшиеся нападениям и грабежам торговцы уже не раз писали жалобу лорду Уланту, с просьбой усилить патрулирование дорог. К сожалению, людей хватало только для защиты самых оживлённых дорог, на такие как эта, времени не оставалось. Впрочем, теперь за каждую пару гоблинских ушей была назначена награда в несколько серебряных монет. Немного, но учитывая количество гоблинов – при должном старании можно было и разбогатеть.