| |
|
Давая показания Владислав, не раз сам участвовавший в подобных мероприятиях, правда, как правило, в качестве члена комиссии, а не обвиняемого, был предельно точен и абсолютно спокоен, подробно и правдиво отвечая на все вопросы.
- Расскажите о событиях с момента прибытия Жибао на Зарю.
- После того как вверенный мне отряд специального назначения убедился, что Жиабо не захвачен противником, а все нуждающиеся в медицинской помощи лены экипажа Жиабо были эвакуированы с судна, мои люди осуществили конвоирование захваченных пиратов в изолятор временного содержания. После завершения размещения, я отдал приказ своим людям покинуть помещение изолятора и ликвидировал преступников. Подробности ликвидации изложены в моём рапорте, переданному Геральду Мёрфи непосредственно после того, как я был доставлен к нему принявшим командование отрядом Шамилем Уралиевым.
- Как давно вы спланировали массовое убийство?
- Непосредственно после получении информации о том, что группа мисс Деверо захватила часть нападавших в плен.
- Убитые вами люди пытались бежать, или оказать сопротивление?
- Никак нет. Мной были приняты все возможные меры, чтобы исключить такую вероятность.
- По какой причине вами было принято решение убить военнопленных?
- В соответствии с международными соглашениями пираты, террористы, члены международных преступных синдикатов, а так же наёмники действующие вне зоны боевых действий и без согласия какой-либо из сторон конфликта не являются служащими вооружённых сил и, соответственно, не могут являться военнопленными. Решении о ликвидации захваченных преступников я принял по причине того, что их присутствие на судне могло быть опасным для экипажа, судна и миссии.
- В чём вы увидели опасность пребывания захваченных людей на Заре?
- С позволения трибунала я подробно и развёрнуто отвечу на этот вопрос во время заключительного слова.
- Кто был посвящен в ваши планы?
- Никто. Это было моё индивидуальное решение и индивидуальная ответственность.
- С кем за пределами Зари Вы координировали свои действия?
С момента вступления в должность Хранителя я не координировал свои действия с кем-либо за пределами Зари. С момента старта я дважды связывался с Землёй. Оба раза с целью получения информации. Первый раз - незадолго до начала разгона. Второй раз - незадолго до начала совещания задачей которого была выработка мер противодействия пиратскому судну. Связь с землёй осуществлялась с целью выяснения информации о пиратской организации которой принадлежало судно нападавших.
- Какие указания Вы получали от земных кураторов?
- Непосредственно перед назначением меня на должность Хранителя я получил приказ: "Любой ценой обеспечить успех миссии корабля-ковчега в деле колонизации новой звёздной системы." Так же мне была представлена информация о том, что в экипаж корабля могут быть внедрены агенты, задачей которых будет осуществление промышленного шпионажа. Позднее данная информация частично подтвердилась, однако я не имею права разглашать подробности без непосредственной санкции капитана Зари, или руководителя Чрезвычайной службы.
- Вы желаете что-либо добавить?
- Так точно. Решение о ликвидации захваченных преступников было принято мной исходя из ряда факторов, которые условно можно разделить на две категории.
Во-первых, присутствие этих людей на судне несло прямую угрозу безопасности экипажа. Необходимо было принимать во внимание, что это люди имеющие боевую подготовку и практический боевой опыт, которые так же прекрасно разбираются в устройстве космических судов и их оборудования. В этой связи существовала высокая вероятность того, что они могли бы организовать побег и совершить диверсию. Не стоит забывать о том, что их миссия изначально была, по сути, самоубийственной и не предполагала возвращения в обитаемый сектор солнечной системы иначе как на Заре. Таким образом уровень их мотивации, фактически, мало чем отличался от уровня мотивации террориста смертника, что означает, что они вполне способны были бы предпринять повторную попытку захвата ковчега даже с околонулевыми шансами на успех. Принимая же во внимание тот факт, что рискованная миссия мисс Деверо хотя и была успешной, но, по причине отклонения от разработанного в ходе первичного совещания плана, смены базового приоритета миссии, и избыточно прямолинейного руководства ходом сражения, уже стоила экипажу Зари семь жизней, и ещё семь человек было тяжело ранено и прогноз на их возвращение в строй в настоящий момент неизвестен, даже незначительную вероятность возникновения новых потерь в экипаже лично я счёл неприемлемой.
Вторым фактором который привёл меня к принятию решения о ликвидации захваченных преступников была опасность негативного воздействия от присутствия этих преступников на судне на моральный дух экипажа как организованного сообщества. В настоящий момент разработанный УПК Зари не предполагает существования в качестве меры наказания смертной казни. И, более того, при его разработке вообще не принималась во внимание возможность внешнего нападения, поскольку это считалось маловозможным. И этот факт, в свою очередь и в сложившихся обстоятельствах имел бы крайне трагические последствия в долгосрочной перспективе.
Первой и главной проблемой стало бы в целом разделение общества в части мнений о дальнейшей судьбе захваченных преступников. Наиболее рациональные и здравомыслящие члены экипажа так или иначе настаивали бы на полной изоляции и дальнейшей ликвидации пиратов. Однако в экипаже нашлось бы не мало сторонников идей излишнего гуманизма, считающих что даже самого закоренелого преступника можно социализировать. Так же в экипаже нашлись би и те, и, полагаю, таковых оказалось бы подавляюще большинство, которые хотя и разделяли бы идею о необходимости ликвидации потенциальной угрозы, но не нашли бы в себе должной решимости высказать своё мнение в слух, опасаясь за собственную репутацию. Всё это неизбежно привело бы, как я уже говорил, к расколу общества и началу, если можно так выразиться, политической борьбы, со всеми соответствующими её атрибутами, как то: интриги, коалиции, пустопорожние дебаты и, возможно, даже какие-либо попытки силового разрешения возникшего общественного противоречия.
Во-вторых опасность разделения общества в случае сохранения жизней преступникам и попыткам их интеграции в экипаж Зари состояла в том, что экипаж ковчега изначально набирался с учётом требований психологической совместимости, и наличия определённых морально-этических норм. Появление же в среде экипажа членов криминального сообщества могло бы нанести совокупной общественной морали значительный ущерб, не говоря уже о реакции друзей и родственников погибших на тот факт, что убийцы их близких живы и включены в экипаж.
Ну и, возвращаясь к тому факту, что преступники изначально были высоко мотивированы на захват Зари и прекращение миссии по колонизации, следует принимать во внимание тот факт, что будучи включёнными в экипаж судна они могли бы начать вести подрывную деятельность, направленную на то чтобы склонить общественное мнение к необходимости прервать миссию и вернуться в солнечную систему, используя для этого более чем благовидные и гуманные, на первый взгляд, аргументы.
Резюмируя всё вышесказанное, я, находясь в здравом уме и не подвергаясь какому-либо психологическому и физическому давлению заявляю, что решение о физическом устранении возможной угрозы со стороны захваченных преступников было принято мной осознанно, и было продиктовано исключительно соображением наибольшей целесообразности при наименьшем сопутствующем ущербе. К сожалению изначальным советом Хранителей было принято решение не публиковать в открытом доступе стенограмму самого первого совещания рабочей группы, произошедшего во время перелёта к Заре, но ещё тогда я прямо и открыто высказывался об опасности и недопустимости формирования на корабле какого-либо подобия политической системы эквивалентной государству, поскольку это неизбежно повлечёт упомянутый мной ранее раскол в обществе и поставит под угрозу выполнение миссии. При том моё мнение в этой части относится как непосредственно к членам экипажа, так и к комитету Хранителей. Поскольку в моём представлении хранители ни в коем случае не должны становиться политической силой, осуществляющей прямое или опосредованное руководство судном и экипажем. Главной задачей группы Хранителей, в моём представлении, является именно задача сохранения первоначальной цели миссии, что так же предполагает попытку предвосхищения возможных кризисов, а в исключительных же случаях подобных текущему, прямое устранение возникшей угрозы и принятие на себя всей необходимой ответственности просто для того, чтобы таковую ответственность не пришлось бы нести кому-либо из экипажа или руководителей судна.
В завершении, в виду того, что на данный момент, решением экстренного трибунала, я был временно ограничен в праве публичных обращений, я ходатайствую об открытой публикации протокола моего допроса в средствах массовой информации Зари, поскольку на мой взгляд подробное разъяснение моей мотивации может послужить фактором, способным снизить социальную напряжённость в обществе, вызванную распространением противоречивой и недостоверной информации о моих действиях.
|
Несколько месяцев. Несколько долгих месяцев...
Особенно тяжело было в первые дни. Может недели, спустя время Джуд уже затруднялась сказать. Мозг играл довольно злую шутку, накатывая воспоминания словно волны. То, что тогда, в бою, записывалось и укрывалось в сознании и подсознании. И с каждой волной накрывало все сильнее. Она кричала во сне, в котором кровь нещадно заливала нос и рот, вскакивала, в попытках отхаркать и выблевать уже несуществующее. А потом, измученная кошмарами, шла к капитанскому мостику. Ей казалось, что только концентрация на столь любимом ею пилотировании хоть как-то восстанавливала её равновесие, возвращала присутствие духа.
Впрочем, это было не единственным занятием в пути. Большинство было занято починкой корабля, поэтому девушка решилась помогать в лазарете. Да, именно решилась. Осознавать, что там лежат те, кого она вела в бой. Те, кому повезло намного меньше, чем ей. И при этом в голове так ярко звучали слова Йохансона "Тебя списали в расход, девочка". Их всех списали. А что умеют лучше всего те, кого пустили в расход? Поддерживать друг друга. Кажется, она пару раз падала в обморок от вида и запаха сгнившей плоти, и её выпроваживали, чтоб не мешалась. Но она упорно возвращалась. Другого и вряд ли можно было ожидать от неё. Хотя, лично отрезать конечности Джуд так и не решилась. Зато перетягивала жгутами, вкалывала инъекции, бинтовала. А ещё сидела рядом с соратниками, успокаивая и подбадривая.
Вряд ли ситуацию, в которой они все находились, можно было назвать стабилизирующейся. Однако, установившееся перемирие с каждым месяцем делало атмосферу спокойнее на корабле. Да, людям, воевавшим друг против друга было тяжело вместе, и даже очень. Но бой отдалялся все дальше, а жизнь с его последствиями осознавалась все отчетливее.
Но дело было еще и не только в этом. Долгий полёт, возвращение на Заре, позволил многое обдумать. Например, то, что пиратов так же списали. Особенно, если вспомнить результаты двухгодичных переговоров. Или же слова капитана пиратов, Детты, о том, что у них все забрали. Девушка наблюдала и за теми, с кем прилетела, и за теми, кто присоединился. Они по разные стороны баррикад, но при этом теперь это новый сложившийся экипаж Жибао, её экипаж, какие бы противоречивые чувства и мысли это бы не вызывало.
Надеялась ли? Да, надеялась, что они не обманут. Ведь все держалось на честном слове. На её и Курта. И Джуд дорожила своей репутацией, особенно в этом. Поэтому и рапорт, поданный на Зарю был подлинной передачей событий, без приукрашиваний. Ведь стоит хоть раз позволить людям в тебе усомниться... А люди так уж устроены, что они хотят верить в честность и порядочность других. Особенно, если этим не отличаются сами.
Джуд вступала на Зарю со спокойной душой. Им удалось выполнить поставленную задачу. Им удалось выжить и вернуться. Пусть не всем, а некоторые калеками, но и это уже было большой удачей. Пусть с пленными, но довольно способными, сдержавшими слово и готовыми служить их общей миссии, пусть даже в корне лежало простое человеческое желание выжить. Даже кошмары преследовали её все реже. Что позволяло ей думать, что и остальных её соратников тоже. Она вспоминала беседы, уроки "старого самурая" и пыталась донести их до других. Она вообще все больше вспоминала жизнь на Заре, и делилась этим с другими. Даже с пиратами, приоткрывая для них завесу размеренной, но в тоже время насыщенной. Маленький мир все дальше улетающего и от Земли и от Пояса Ковчега. Возможно, именно поэтому удар месье Лесков оказался для девушки столь болезненным.
Поймёт ли мадемуазель Деверо когда-нибудь его мотивов? Почему он так поступил со сдавшимися на их милость, беззащитными людьми? НИКОГДА.
|
|
|
Джуд уверена, что пираты ее слышали. Навряд ли она могла напутать с частотой передачи. И все-таки, никто отвечать не спешит. Как, впрочем, и вламываться в двигательный отсек. Вероятно, враги медленно и осторожно продвигаются коридорами корабля. Окружают их со всех сторон. Или совещаются. Или добивают раненых, которых уже наверняка обнаружили в лазарете. Или.. Да черт их знает.
Девушка еще раз обвела глазами помещение, в котором находится: широкий Г-образный коридор, протянувшийся вдоль кормы и части левого борта. В борту здоровенная дыра, проделанная плазменными резаками, за дырой шаттл, на котором они вернулись с чужого корабля. (На Защитнике не было никого, кто мог бы открыть для них ангар, поэтому пришлось брать на абордаж собственный корабль.) В кормовой части раскуроченная двигательная установка: одна прицельная очередь по ее внутренностям, и привет. Из двигательного отсека ведут три прохода: в ангар по правому борту (там были два шаттла, но сейчас пусто), в орудийный отсек левого борта (там поврежденная ракетная установка без боеприпасов) и в реакторную (одним из последних попаданий там все разворотило, после чего на корабле погасли все приборы, кроме тусклого аварийного освещения).
Кроме Джуд здесь находятся еще трое. Два последних уцелевших члена ее команды (Джуд не видит их лиц в темных провалах шлемов и не знает имен) и третий без сознания (его кровотечение остановили, но выживет ли он, неизвестно).
— Месье Йоханссон, — снова прокричала, но уже более холодно и слегка приправлено сарказмом, можно сказать, переведя дыхание, — я командир корабля, мадемуазель Деверо. Как насчёт романтического ужина? Лишь Вы, я, полумрак и окутывающая тишина космоса.
Так, значит, с ней рядом ещё двое. Этого достаточно для переговоров. Путь дальше у них только на Зарю. Всех, кто хочет выжить.
— Ты, — Джуд указала на одного из соратников, — идёшь к двигателю. Если Йоханссон или кто-то другой что-то предпримут против нас во время переговоров, расхреначиваешь двигатель. Ты — указала на другого, — должен спрятаться. Они попытаются лишить нас козыря, ты должен будешь его подстраховать, и если потребуется, выполнить его задачу. А я попробую договориться о возвращении на Зарю. Если получится — задача все равно та же. Пираты не должны попасть на корабль как победители.
— И ещё, они не должны понять, что их там ждёт засада, потому что даже в случае успешных переговоров, причалить постараюсь ближе к той точке. Говорю сейчас, потому что потом утаить от них что-то вряд ли получится. Будьте осторожны, не лезьте рожон, когда причалим, но и не вызывайте подозрений. Мало ли как пойдёт.
— А ты умеешь доставить проблем. — голос, который раздается внутри шлема Джуд, громкий, душный, неприятный. Джуд начинает казаться, что в своем скафандре она больше не одна. Ей тесно, ей не хватает воздуха. — Сколько у тебя осталось людей? Один? Двое? Ты загнана в угол, девочка. Я предлагаю заканчивать с глупостями. Бросайте ваши стрелялки и выходите по одному.
— Благодарю за комплимент, месье. Быть проблемой — задача не из лёгких.
— И вы абсолютно правы, вы загнали меня в угол. Однако, вам же известно, как ведёт себя загнанный в угол зверь? Особенно, если в этом же самом углу в его лапах ключ к спасению.
— Я игрок, месье Йоханссон, и уж будьте уверены, что карты я разыграю. А Вы заставляете девушку ждать. Некрасиво, месье.
— Самое ценное качество игрока: уметь проигрывать. Вы в меньшинстве. Ваш корабль разгромлен. Ваши люди мертвы или умирают, пока ты морочишь мне голову. Твой выбор прост: умереть или выжить. Если испортишь двигатель, я даже не буду тратить на тебя пулю. Медленная смерть от голода, жажды или удушья в зависимости от того, что кончится раньше — вот что тебя ждет. Альтернатива: выживание.
— А самый ценный совет для себя — совет данный другому, — легко парировала Джуд, а затем в ее голосе появились жёсткие нотки. Пожалуй, хватит ему считать, что его противник "девочка", да и душить авторитетом в общем-то.
— Месье Йоханссон. Если Вы решили, что я позволю Вам тянуть время, чтоб подобраться ко мне и обезвредить, — Вы ошиблись. Если Вы решили, что я позволю Вам взять меня в плен и продать в рабство, — Вы ошиблись тоже. Бывала я уже там, и, смею Вас заверить, мне не понравилось.
— А вот времени для благоразумия у тебя действительно мало. Скоро сюда прибудет наша капитан. Ее челнок уже на подходе. И тогда твои шансы сдаться и сохранить жизнь сильно упадут. Она не из тех, кто любит долгие разговоры. Поэтому, если тебе есть что мне предложить, делай это сейчас.
— О, так это же прекрасно! Может мне стоит подождать ее, и тогда дело пойдет быстрее? А то, похоже, месье, Вы так и не поняли, что меня запугивать и предлагать сдаться бесполезно.
— Впрочем, раз уж речь зашла о благоразумии, то почему бы Вам не принять встречное предложение? Скажем, как вам идея стать членами экипажа Ковчега? Придётся, конечно, вести приличный образ жизни. Возможно, даже какое-то время провести в уединении, заслуживая доверие и уважение. Но это ведь мелочь в сравнении с голодной смертью здесь, не так ли?
Молчание в эфире длится несколько секунд, но этого времени хватает Джуд, чтобы понять, что первое предложение не то чтобы очень понравилось Курту. Иначе бы бы он попросту прервал ее простым “Вот и хорошо, так и поступим”. А второе, судя по всему, заставило помедлить с ответом еще немного.
— По сути, ты предлагаешь нас сдаться в плен, прилететь под конвоем на эту вашу Зарю и гнить там в клетках до конца жизни? Не слишком ли нагло для твоего незавидного положения?
— Отнюдь. Вы, похоже, не поняли, как устроено то, что собрались захватить. Разумеется, сначала вас отдадут под стражу. Глупо было бы говорить, что вас там примут с распростёртыми объятиями. Однако, оставлять вас, как Вы выразились, в клетках до конца жизни, слишком накладно. На Заре нужны люди, чтоб следить за работой механизмов. Вас проще обучить, при условии, повторюсь, что вы готовы вести подобающий образ жизни, чем ещё выделять людей на то, чтоб вас охранять.
— От своего лица я могу гарантировать вам жизнь, поскольку имею там авторитет. Который, между прочим, сильно возрастет после победного возвращения. К тому же, я могу гарантировать вам своё покровительство при условии...
— Месье Йоханссон, может свое предложение я озвучу лично Вам? Что-то мне подсказывает, что оно Вас заинтересует.
— Слишком гладко у тебя все это выходит. Авторитет авторитету рознь. Что кроме твоего слова помешает твоему начальству выкинуть нас в шлюз? После суда, по закону, как вы земляшки любите.
— И что такого еще ты можешь сказать, что должно меня заинтересовать?
— Гладко у меня выходит потому, что я обещаю только то, на что хватает моих полномочий. Понимаю, сложно поверить в то, что человек, занимающий высокое положение на Заре, оказался здесь, но это так. Я сама вызвалась. Маркиза — не только титул на бумаге. Или же прозвище среди пиратов. Это ещё и воспитание, защита того, что считаешь своим.
— Так что-то я отвлеклась. Так вы готовы выслушать? Поговорить со мной тет-а-тет.
Щелчок, который слышит Джуд в наушниках, означает смену радио-канала Йоханссона.
— Говори.
— Пожалуй, начну с того, что я, можно сказать, стояла у истоков создания Ковчега. Один из тех идеалистов, кто верит, что возможно, там, где-то далеко люди способны создать нормальное общество. Экипаж, состоящий из лучших умов, способных двигать и улучшать качество жизни во всех направлениях, систематизированных в шесть сфер. Однако, этого недостаточно. Чтобы пронести сквозь время и пространство наши устои, традиции, историю, культуру, морально-этические нормы... В общем, все самое прекрасное, все то, что позволяет нам оставаться людьми, несмотря на жестокость мира... Создали группу так называемых Хранителей традиций, которые задают курс развития. Я должна была стать одним из Хранителей.
— Связи и взятки сделали своё дело, и меня обошли. И кто?! Трусливые крысы! — в голосе девушки прозвучала стальная ярость и при этом ещё и брезгливость. — Да, я получила должность начальника навигационной службы. Но мне этого мало. Теперь стало мало. Я хочу стать не просто хранителем, я хочу стать главным хранителем, чтобы решающее слово было моим, при принятии решений на Заре. Потому что не хочу, чтоб эти крысы, трусы, тираны и бюрократы задавали курс. Не хочу отдавать им то светлое, что лежит в основе Экспедиции, на растерзание. И я решила идти ва-банк.
— Поначалу экипаж с сомнением отнёсся к тому, что я выдвинула свою кандидатуру на должность командира. Как и к самой затее перехвата. Однако, за эти два года подготовки я приобрела такую популярность, какая и не снилась Хранителям. И триумфальное возвращение на Зарю откроет мне дорогу как боевому и духовному лидеру.
— И вот я плавно подвела к предложению. У меня, как и у всех, есть слабые места. Я предлагаю вам стать щитом для моих слепых зон. Да и мечом тоже, если понадобится. Мне нужны верные только мне люди. МОИ люди, которых не смогут подкупить другие в своих закулисных интригах. Достаточно опытные в боевых столкновениях, чтоб защищать мои позиции. Я около восьми лет прожила среди пиратов, знаю, что большинство таковыми стало не от хорошей жизни, и, полагаю, вряд ли вы найдёте на Заре кого-то более близкого и лояльного вам лидера. Вы будете защищать меня, а я вас.
— Когда мы прибудем на корабль, мы будем единственными, кто воевал в космосе. Такими кадрами не разбрасываются. Ведь лететь ещё далеко и неизвестно, с чем придется столкнуться.
— Надеюсь, я достаточно поведала, чтоб Вы могли рассчитывать, что вас не вышвырнут в космос.
Йоханссон некоторое время медлит с ответом. Он о чем-то размышляет.
— Ну ты даешь! Ты не только предлагаешь нам сдаться на твою милость, но и хочешь, чтобы мои люди стали пешками в ваших подковерных играх? А ты далеко пойдешь, если, конечно, выберешься из этой передряги живой. Да только не очень-то убедительно это звучит. Ты сама говоришь: тебя оттерли от сладкого пирога, задвинули подальше от реальной власти, а теперь вот вообще отправили на убой. Тебя списали в расход, девочка. А значит, никаких реальных рычагов в твоих руках нет.
— Что же, значит, мне и возвращаться некуда. Да и не зачем. А также значит, что все, что мне остаётся, это выполнить свою задачу. Надеюсь, в свои последние часы вы найдете, чем насладиться.
После этих слов Джуд отключилась.
Легкая дрожь, пробежавшая по полу, сообщила всем на корабле, что произошла стыковка с шаттлом. В эфире раздался хриплый, сорванный голос с дребезжащими нотками:
— А вот и маленькая булочка с изюмом, черствая и с гвоздями, — Детта громко шмыгнула носом. Похоже, не у одной Джуд случилась встреча с приборной доской.- Подгорелая. Йоджи, что тут у нас?
— Ди, шифрованная частота, — в голосе Йоханссона звучали усталость и раздражение. — Ты опять на броадкасте.
- Душнишь, Йоджи, душнишь! Что нам скрывать? Пусть последние изюминки слушают и трепещут. Пусть слушают, как королева пиратов говорит со своим ульем! АРРРРГХ!!!...
— У нее движок под прицелом, Ди. Еще раз так рявкнешь, и мы плазма.
— Ой, да ладно, кишка тонка.,- в голосе звучало нездоровое веселье.- Кто у них там на руле? Какие-то сраные яйцеголовые, которые свою жизнь ставят выше всего, уж точно выше всех нас вместе взятых, всех на астероидах.
— Ди...
— О, привет, чего сидим? Ну и рохля ты, Йоджи. Где они? За углом?
— Да стой ты!
В эфире послышался шум и стук пластика. Следующая реплика прозвучала в два голоса.
— Связь выруби, поговорим.
Дальше последовали два щелчка микрофона, и на какое-то время воцарилась тишина. Потом снова раздался голос Детты, в нем было уже сильно меньше веселья и истеричных ноток.
— Нууу лааадно, окей, посижу тут с вами. Что там у этой маркииизы? Эй, маркиза! Палец не устал? Или от всех этих пострелушек он у тебя уже по другому назначению пошел? Вы же, аристократы, так любите это дело, кровь нам пускать, — раздался отчетливый щелчок титана по пластику. — Ай! Да, да, дипломатичность и спокойствие. Маркиза, что ты там предлагаешь?
— Вы забыли представиться и сделать реверанс, мадемуазель. Хотя, полагаю, в скафандре не слишком удобно, несмотря на Вашу сноровку и бодрость духа, судя по голосу.
— Предлагаю вам "работать" на меня. И, по крайней мере, мне есть, что вам предложить. А вот вам мне — нечего. Хотя бы, к пониманию этого мы пришли с Вашим помощником.
— Да ты же меня и так знаешь, как и все на вашем бублике. Знаешь и трясешься поджилками, стоит мне лязгнуть зубами. Хочешь, чтобы мы лязгали по твоему приказу? Хочешь, чтобы Я лязгала по твоему приказу? Может, мне еще стоит кольчужное бикини надеть? Ты, аристократишка, должна знать геральдику. Как на старых гербах собак от волков отличали. Там же такие каракули, не поймешь, то ли кот это, то ли дракон. И вот собаки это были те, кто в ошейниках. А если без ошейника, то волки. Никто не хочет носить ошейник, никто из свободных людей.
— Ди,- прорезался голос Йоханссона, — не отвлекайся.
— Пусть знает, что я не только агитки и буклеты корпов читала. Наверное, думает, что мы сами не знаем, откуда появились и что собой представляем. И что собой представляют эти. Кто добывал титан, из которого собрана их жестянка? А вода и кислород? Кто гнал их с колец Сатурна? И сколько мест получили наши люди?..
— Ди, успокойся, вернись к разговору.
- ...они летят на нашем корабле, который у нас отняли политиканы и корпы. Забрали силы, забрали ресурсы, жизни забрали - все забрали. А теперь хотят, чтобы мы унижались, чтобы получить там местечко и лететь вместе с ними, виляя хвостиком, подгавкивая, подлизывая...
— Да мы не про политику сейчас, Ди! Сколько можно! Она же сейчас движок жахнет, и мы вообще ничего не сделаем, и корабль их дальше полетит, и ничего ему не будет. Даже траекторию не изменят. Одну бабу и пару дебилов с пушками спишут как потерю пару центнеров органики. Ты хотела вести переговоры — так веди!
— Маркиза, — тон Детты внезапно стал совершенно ровным. — Я веду переговоры. Дипломатично и спокойно. Мы все не хотим взрываться, мы все хотим выбраться отсюда живыми и целыми, а потом повести корабль в том направлении, в котором хотим. Ради тех людей, ради которых мы забрались так далеко от дома. Мы будем работать на тебя, если ты развернешь Зарю. Вы хотите довезти культуру и цивилизацию до звезд, но даже не пытаетесь довезти их до нас. До астероидов и спутников, до лагранжевых колоний-муравейников. Маркиза, тебя встретят как героя, если ты привезешь нам Зарю. Ты хочешь стать королевой, и ты можешь.
— Э... — Йоханссон издал какой-то странный звук и продолжил очень растерянным тоном.- Условия, давайте обговорим условия. Гарантии.
— А какие гарантии? Я буду ее личной телохранительницей, следовать за каждым ее шагом, в кольчужном бикини и с красивой прической. И большой-пребольшой пушкой, которая все время будет при мне чтобы ее... защищать. В том числе от неправильных решений. А за титул королевы пусть уже борется сама, раз такая зубастая.
— Нет, в смысле как мы высадимся на корабль, и она там не решает...
— Да что тебе надо, Йоджи?! Я с ней ругаюсь — тебе не нравится, я предлагаю хороший план — тебе не нравится! Все, хватит уже!.. Мы загнали этих мокриц в угол. Сколько их там? Двое? Трое? Да я сама порешу их быстрее, чем они испугаться успеют. А эту дрянь возьму живой и сделаю своей сучкой! — в голосе Детты слышатся истеричные нотки человека, доведенного до крайнего нервного возбуждения. — Ты слышишь меня, Маркиза!? Будешь мой сучкой? Будешь, я иду за тобой!
— Так! Стой! Деверо! Деверо, как там тебя, черт бы тебя побрал! Что скажешь? А, черт...
Из-за угла коридора вылетает фигура в скафандре. Подсветка шлема испорчена, и один мерцающий светодиод едва подсвечивает искаженные окровавленные черты. Издалека Детта кажется монстром, жутким, неправдоподобным, непонятно как оказавшимся на человеческом корабле. Слишком длинные руки и ноги урожденной астероидянки напоминают паучьи лапы. Она берет пистолет наизготовку, но в этот момент ее голова в шлеме резко дергается вбок. В эфире слышны громкий треск, хруст и последний фью-ить вылетающего воздуха. По коридору разлетается облако кровавых брызг и мелких осколков прозрачного пластика. Наступает звенящая тишина, и из-за угла осторожно и медленно показывается вторая фигура. Человек осторожно пятится, подняв одну открытую ладонь в сторону пиратов, а вторую - в сторону Джуд и ее людей. Спиной он толкает труп в скафандре, и тот безвольно отлетает в угол.
- Успокоиться!.. Нам всем надо успокоиться... Давайте о-о-о-очень спокойно поговорим.
— Наконец-то Вы приняли мое приглашение, месье Йоханссон.
После этого Джуд также вышла. Спокойная, уставшая и, вроде как, облегчённо вздохнувшая. В тот момент, когда она смотрела мчащуюся к ней Детту, она уже словно увидела в замедленной съёмке разрывающиеся свое тело и последний работающий двигатель. А теперь она вышла в центр открытого пространства для того, чтобы "спокойно поговорить". Снова.
— Хм. Мне бы не хотелось вас обманывать и обещать больше, чем то, на что хватит моих полномочий. Как я уже сказала ранее, мне нужны те, кому я смогу доверять. И вряд ли такое можно начать с обмана.
Курт тоже выглядит уставшим. Его грузное тело, удерживаемое в контакте с палубой магнитными ботинками, покачивается из стороны в сторону, как глубоководная морская водоросль.
— Думаю, мы можем обсудить наши общие планы позже и в спокойной обстановке. А сейчас у нас много более насущных дел: борьба за живучесть этого корабля и за жизни наших раненых. — он переключает систему связи на общий открытый канал и будничным тоном начинает отдавать приказы своим людям. — Жак и Скунс, в реакторную, восстановить питание! Мидл, возьми Марию, челнок и дуйте на Букашку, заберешь раненых и все ценное из лазарета! Картавый, мне нужна ревизия пробоин обшивки…
Потом будут долгие дни ремонта и рейсы на челноках к потерявшему ход пиратскому кораблю за запчастями, инструментом, припасами и телами. Потом удастся восстановить целостность обшивки и подать атмосферу в отсеки. И тогда Джуд наконец снимет проклятый скафандр, но еще долго во сне к ней будут приходить кошмары о том, то что-то забило нос и рот, не дает дышать, а руки не могут пробиться сквозь стекло шлема. И будет долгий, длиной в несколько месяцев, путь к Заре.
На этом глава закончилась. Следующая начнется с вашим прибытием на ковчег. Напоследок нужно бросить кубики за раненых:
С твоей стороны было ранено 22 человека, у пиратов 20. Броски 22d3 и 20d3. 1 - умер, 2 - инвалид/калека, 3 - легко отделался.
-
Спасибо, что всех не убила.
Получилось интересно.
-
Дипломатический скилл повышен! Отличные переговоры )
-
Отличный атмосферный пост. И даже нет какого-то рваного стиля повествования, несмотря на то что сам пост - компиляция игры двух человек. Видно что игрок и ассистент неплохо сработались.
|
|
|
|
|
|
|
На протяжении обратной дороги к каюте, Владислав пребывал в размышлениях. Автоматизация, а точнее высочайший её уровень на судне отчасти восхищала, но, вместе с тем, и вызывала опасения.
В самом начале индустриальной эры фантасты, учёные и простые рабочие мечтали о том, как автоматизация упростит жизнь человеку. Люди верили что избавленные от рутинного ручного труда они освободят огромное количество свободного времени для творческого и интеллектуального развития, а человечество достигнет небывалых высот. Автоматизация сулила колоссальный расцвет науки и искусства. Сулила наступление нового Золотого Века, и, отчасти, этот век наступил. Отчасти...
В период с девятнадцатого по двадцать первый век люди действительно сделали настолько большой шаг вперёд в своём развитии, что социологи даже изобрели термин "технологическая сингулярность", утверждая что это самое явление наступит в самом ближайшем будущем. Однако уже в начале информационной эры среди научного сообщества зародилось и стало крепнуть и совершенно иное мнение. Диаметрально противоположное.
Кажется первым, кто заинтересовался проблемами которые способно породить абсолютное материальное благополучие был американец Джон Кэлхун. И несмотря на то, что последующие разборы его экспериментов с мышами показали, что в хоте подготовки этих экспериментов были допущены серьёзные просчёты, для многих людей из научного сообщества полученные результаты стали серьёзным поводом задуматься. Действительно ли высокая степень автоматизации, которая обеспечит человечеству материальное благополучие, приведёт к духовному росту? Или же формирование предельно комфортной среды наоборот выбьет у человечества почву из под ног, лишив стимула к дальнейшему развитию?
Пик активности радикальных и экстремистских леволиберальных групп, а так же систематические кризисы перепроизводства, захлестнувшие Землю ближе к середине 21ого века, породившие затяжную социально-экономическую депрессию, показали что те опасения вовсе не были беспочвенны. Однако в то время нашлось спасение в виде начала нового витка космической экспансии, которое позволило создать новые рабочие места и сулило экономический подъём, одновременно с решением проблемы экологи, перенаселения и истощающихся ресурсов.
Пожалуй что теперь, в двадцать третьем веке, когда вновь возникла угроза повторения кризиса, таким спасением, во всяком случае одним из шансов на спасение, стал Проект. Однако не приведёт ли попытка предельно облегчить жизнь экипажа к тем же проблемам что в ближайшее время ждут Землю, только в миниатюре и с куда более тяжкими для участников последствиями? Смогут ли, привыкшие к автоматическому удовлетворению бытовых потребностей и услужливости ИИ, будущие поколения членов экипажа стать истинными первопроходцами, и покорить новый мир?
Владислав задумался, стал бы он тем, кто он есть сейчас и удалось бы ему достигнуть своего положения, если бы родился не в раздираемых кланами олигархов и федеральными ведомствами Набережных Челнах, а где-нибудь в благополучной Швейцарии? Конечно, как и всякому человеку, ему хотелось ответить "да". Ему хотелось верить, что все чего он добился являлось следствием его прекрасной наследственности, врождённых, от природы полученных, упорства, интеллекта и физических данных. Однако с высоты собственного жизненного опыта он прекрасно понимал, что это не так. Что всё чего он добился - результат не дара высших сил и избранности, а всего лишь следствие его неудержимого стремления выбраться из той клоаки, в которой он родился и, по возможности, вытащить за собой родных и друзей.
А значит трудности, пусть и в упрощённой форме, в виде маленьких бытовых неудобств или, например, регулярных квалификационных экзаменов, или даже искусственной симуляции катастрофы абсолютно необходимы будущим поколениям экипажа. Ибо только трудности закаляют волю и дают стимул к развитию.
Добравшись до каюты, отставной полковник сил специального назначения ООН в ведомстве российского отделения Интерпола вновь уселся за рабочий терминал.
|
|
Элизабет выслушала капитана, новости о господине Кроули были удручающими, но вида она не подала.
-Позвольте мне высказаться. - сказала девушка, встав и поправив платье.- Первой.-добавила она и энергичным шагом, стуча каблуками направилась к трибуне.
У нее не было ни планшета, ни листков, начав говорить она уверенно смотрела в аудиторию, встречаясь взглядом то с одним, то с другим членом собрания.
- Думаю, что выражу общую мысль, сказав, что потеря такого человека, как господин Кроули очень печалит меня. Его вклад в проект сложно оценить. А замену его опыту и знаниям будет нелегко найти... - выдержав небольшую паузу она продолжила. - Жаль, конечно, что он решил не присутствовать на этом совещании, но тем ни менее мы здесь, а потому перейдем к делу.
-С Вашего позволения, - обратилась она к начальнику экспедиции, одарив того обворожительной улыбкой.- Мое мнение касательно крио-сна я озвучу в конце своей речи, сперва же...
- Мы с остальными хранителями, включая господина Кроули, уже провели своего рода совещание. Хоть оно и было не официальное и я бы даже сказала спонтанное, все же мы пришли к некоторому консенсусу. Результаты этого совещания я и хочу представить на Ваш суд.
- Во первых, вопрос осуществления правосудия на ковчеге, а также в будующей колонии. Я сейчас говорю об отсутствии уголовного кодекса. Экипаж Зари, преимущественно состоит из гражданского населения, в связи с чем решение спорных вопросов, а именно осуществление правовых разбирательств над теоретическими преступниками, руководствуясь лишь уставом корабля, да мнением членов трибунала может привести, а точнее приведет к волнениям в обществе. Нам необходимо, отмечу, в кратчайшие сроки разработать уголовный кодекс и утвердить судебную систему, применимую к гражданскому обществу. Не спорю, время есть, но откладывать этот вопрос в долгий ящик, я бы не советовала.
Элизабет сделала паузу, давая слушателям время обдумать сказанное.
- Второе это также то в чем все хранители без исключения сошлись во мнении. Я прошу Вас рассмотреть разработку, и внедрение совершенно нового языка на ковчеге, с целью сделать новый язык основным, а лучше единственным официальным языком новой планеты. Необходимо это, для исключения вероятности недопонимания среди экипажа из-за, так называемого, языкового барьера, для сплочения экипажа путем создания единой языковой группы, впрочем положительных моментов много, а из отрицательных лишь трудозатраты для воплощения этого проекта в жизнь. Впрочем, как мне известно от господина Лескова, в этом направлении еще до начала полёта велась некоторая работа.
- О третьем вопросе, мы уже успели переговорить с господином Затыльным, тем ни менее я все равно его озвучу. Необходимо вести работу по борьбе с агорафобией, клаустрофобией а также организации отдыха и досуга членов экипажа. Мне прекрасно известно, что социологическая служба беспрерывно работает в этом направлении, поэтому не вижу смысла заострять на этом внимание, отмечу лишь, что исследования в этом направлении должны вестись непрерывно, обновляемость программы - залог ее успеха.
- Следующие пункты не нашли единогласной поддержки всех хранителей, однако я считаю необходимым также представить их на Ваш суд, тем более, что хоть и не все, но большинство хранителей считают эти инициативы необходимыми.
- Начну с наиболее острого вопроса. Вопроса контроля рождаемости. Не буду утомлять Вас подробностями беседы, в конечном итоге большинство хранителей сошлись на том, что помимо действующей системы квот на рождение, необходимо развивать и всячески продвигать искусственное оплодотворение взамен естественному. Преимуществ у этого способа, впрочем, как и недостатков хватает, но на мой взгляд основной задачей этого проекта является расширение генетического фонда экипажа Зари. Что в долгосрочной перспективе поможет нам избежать серьезной проблемы, связанной с ограниченностью генофонда.
- Второй не менее острый вопрос. Психоактивные вещества и контроль за ними. С этим также нельзя затягивать, поскольку именно на начальном этапе максимальной загруженности экипажа, люди будут наиболее склонны к применению подобного, с целью повысить свою производительность или расслабиться после вахты. На мой взгляд это не столь важно. В связи с чем, просим Вас рассмотреть систему лицензирования на некоторые психоактивные вещества, с целью выдачи их экипажу через официальные каналы. Перечень этих веществ, а также дозировки и допустимые нормы придётся разработать исследовательской группе, поскольку единственный человек из числа хранителей, в чьих силах было разработать сей перечень покинул наши ряды.
Элизабет сделала более продолжительную паузу, откашлялась после чего произнесла.
- Что ж теперь, господин Митчел, я попробую ответить на Ваш вопрос. Что касается разморозки хранителей, скажем так в критических ситуациях, на мой взгляд, решение о подобном должно исходить от начальника экспедиции, а в его отсутствие от старшего помощника, и далее согласно устава. Однако возможность поднять сам вопрос о пробуждении, должен иметь каждый из начальников служб. А в, если так можно выразиться, мирное время считаю необходимым "будить" хранителей не меньше, чем через каждые пять лет. Длительность такого мирного пробуждения не будет составлять больше двух-трех дней. Его цель дать возможность хранителем ознакомиться с изменениями в обществе, а обществу вновь пообщаться с хранителями.
- На этом мой доклад окончен, господа, дамы, если есть вопросы - задавайте. Постараюсь ответить на все в силу своей компетенции. Также уважаемые коллеги, - обратилась она, направив взор в сторону хранителей.- Если у Вас есть, что добавить или же в чем-то меня поправить, также прошу не стесняться.
|
|
Элизабет выслушав Лескова, судя по жестикуляции во время речи военного, Элизабет нравилось то, что говорит этот человек. Она уже была к ответному слову, как тут Роджер дал свой комментарий.
- Господин Янг,-лицо Элизабет выражало лёгкое удивление.- На мой взгляд мы не договорились по вопросу языка, только если Вы собираетесь настаивать на своём предложении м укреплением английского. Я не против, и если Вы сможете привести серьезные аргументы в поддержку этой идеи, то я, да и остальные, вполне, могут с Вами согласиться.
Сдержанно зевнув, прикрыв рот маленькой ручкой Элизабет продолжила.
- Владислав, должна признать, что приятно удивлена гибкостью вашего мышления. Признаюсь, я виновна в том, что узнав, что одним из хранителей будет профессиональный военный, боялась, что это будет человек упертый и не приемлющий... кхм тонких методов воздействия на общество. - тепло улыбнувшись Лескову она продолжила,- Мне приятно осознавать, что мои опасения оказались напрасны.
- Отмечу, что все ваши предложения действительно необходимы и прекрасно бы работали и в том виде, в котором Вы их изначально озвучили, если бы население корабля на 100% состояло из кадровых военных. Но это не так.
- Касаемо языка, тут мне добавить нечего.
- Вы весьма точно сформулировали моё мнение о психоактивных веществах. - Элизабет повернулась к Роджеру, с немного саркастической улыбкой, - Мистер Янг, Вы как человек ведущий подсчеты на этом собрании, можете отметить, что мисс Лурье сказала уверенное "да" на предложение господина Лескова, касаемо этого вопроса.
Элизабет глубоко вдохнула, поправила прическу и продолжила:
- Как бы ни хотелось решить вопрос конфликтов на расовой почве... быстро это сделать не получится... поверьте мне.
- И Ваше предложение "перемешать все расы" проблему не решит, поскольку всё равно останется две условные рас: зачатые естественным путем и искусственно. Поверьте мне, даже если запрет не будет нарушаться повсеместно, детей рожденных в результате нарушения ждет травля. Это во первых...
- Во вторых, в отличии от прогнозируемых отклонений в запрете психоактивных веществ, в данном вопросе даже эти незначительные отклонения способны вызвать серьезный резананс. Поскольку право на зачатие и рождение является естественным и древнейшим правом любой женщины, то попытку указать, что и как нужно делать правозащитники могут и скорее всего используют, как предлог для завоевания популярности и прочее, думаю не стоит вдаваться в политические мотивы других людей.
- Что касается мужской части населения... Я, вовсе не опасалась запрета секса, а лишь указала на невозможность этого. Поверьте мне я вовсе не считаю, мужчин похотливыми животными или что-то вроде того, мое заявление о стерилизации было сказано исходя из того, что женщинам необходимо рожать, а следовательно стерилизовать их мы не можем.
- Средства контрацепции несомненно эффективны, но как и в начале двадцатого века не дают 100% процентной гарантии, прежде всего из-за наличия человеческого фактора. Прерывание нежелательной беременности тоже весьма эффективны, но взгляды на это в отдельных культурах по прежнему мало отличаются от начала двадцатого столетия, а принудительные аборты несомненно вызовут волнения в обществе.
- Опять же в перспективе нескольких поколений есть серьезный риск формирования культов вокруг, а также использования детей "естественных" в политической борьбе.
- Поэтому несмотря на Ваши аргументы, я по прежнему против запрета.
-Позволю более подробно расписать, как я вижу решение данной проблемы:
Необходимо популяризировать саму идею искусственного оплодотворения. Для этого необходимо:
1) Упростить получение разрешение на ребенка, если выбрано искусственное оплодотворение.
2) Всячески поощрять использование этого метода.
3) Запустить маркетинговую компанию с исследованиями показывающими какие преимущества дает такой способ.
4) Хоть это и рискованно, но может существенно ускорить процесс принятия этого метода. Каждое новое поколение делать менее способным к зачатию путем искусственного вмешательства... Хотя нет от этого стоит отказаться, спешка не к чему, а если это всплывет будет катастрофа.
-Положительным результатом можно будет считать если в первом и втором поколении будут возникать разговоры и споры об использовании того или иного метода. Таким образом подкрепляя идею преимущества искусственного оплодотворения в обществе, через 7-10 поколений, может и раньше вопрос будет решен.
- В качестве аналогии приведу также ранее актуальный вопрос естественных родов, с появлением способа безопасно провести операцию для извлечения плода в начале 21го века, каждую девушку непременно спрашивали будет ли она рожать сама или сделает кесарево. Тогда этот вопрос был актуальным, поскольку большинство выбирало первое. Сейчас же, как вам наверное известно, большинство выберет второе, но бывает и иначе во первых до сих пор находятся те, что считает недопустимым вмешиваться в процесс рождения хирургически и даже не прибегают к обезболивающим, во вторых банально не всегда в нужный момент под боком есть хирург.
Откинувшись на спинку кресла Элизабет хотела было замолчать, но в последний момент.
- Кстати говоря, упомянутый вами "ресурс" - обратилась к она к Лескову- действительно имеет немалую политическую силу, единственным недостатком этого ресурса, является его хрупкость, поэтому так важно использовать его с умом, пытаясь добиться того, что бы действующая власть считала, что идеи предложенные нами принадлежат не нам, а им самим.
|
- Благодарю вас за исчерпывающие пояснения - Слегка улыбнувшись Элизабет произнёс Владислав. - Полагаю что теперь, в случае возникновения правовых коллизий нам будет несколько проще принять решение.
Вновь достав свой блокнот, tovaritch Лесков продолжил:
- Итак, поскольку ситуацию с гипотетической диверсией и потребность в аудите криосистем мы решили отложить до выяснения подробностей, я позволю себе заострить внимание на ряде моментов, которые, как мне кажется, способны, в долгосрочной перспективе, представлять серьёзную угрозу для цели миссии. Само собой я не являюсь экспертом в области социологи, однако имея достаточно большой опыт управления ограниченной группой лиц в экстремальных условиях, к каковым отчасти можно назвать наш полёт, а, кроме того являясь специалистом по разрешению конфликтов и истории их возникновения, я, думается, могу себе позволить внести ряд предложений. Думаю никто не будет возражать против того, что весь проект является одним из самых грандиозных экспериментов в истории человечества. При том не только научно-техническим, но и социологическим. И мы можем ещё на начальном этапе попытаться предвосхитить ряд проблем, чем повысить шансы на успех миссии.
- Наша роль, в рамках проекта, обозначена как хранители земных традиций. И основная наша задача именно обеспечение связи поколений будущих колонистов с их историческими корнями на Земле. Однако, как мне кажется, отнюдь не все традиции мы должны так уж бережно хранить. Например у некоторых народов на Земле существует традиция убиения жертвенного животного во время значимых религиозных праздников. И мне отнюдь не кажется что нечто подобное уместно на корабле.
Бросив короткий взгляд в сторону Элизабет Владислав на короткий миг прервался после чего с немного ироничной интонацией в голосе сказал:
- Само собой я не имею ничего против одной из древнейших мировых религий, культура которой подарила человеческой цивилизации не мало великих деятелей искусства и науки, и никак не хочу ущемить права носителей этой смой религии. Просто указываю на очевидность того, что в условиях межзвёздного перелёта нечто подобное будет либо неосуществимо, либо весьма ресурсозатратно. Потому я считаю что нам изначально следует ввести некоторую... цензуру, если угодно, настояв на том чтобы социологические службы корабля предприняли работу в направлении... некоторых ограничений, если угодно, для тех культурных, идеологических и религиозных традиций, которые исторически предполагают некоторые аспекты считающиеся в современном обществе жестокостью, или же тех, которые прямо указывают на некое социальное или моральное неравенство между представителями этой идеологии и теми кто принадлежит к другой культурной традиции.
- Кроме того, подобные... ограничения... так же позволят нам отчасти решить проблему землячества, о которой так же упоминала мисс Лурье. Однако для решения этой проблемы, полагаю, нужно предпринять, на мой взгляд, ещё кое что. Дело в том, что проблема землячества действительно очень часто возникает в условиях, когда замкнутый круг лиц длительное время находится в относительно изолированных или стрессовых условиях. Я сам неоднократно наблюдал как конфликты на этой почве зарождались даже в самых сплочённых и мотивированных коллективах. И тут, думаю, усилий нашей демографической службы, о которой говорил мистер Кроули, равно как и тех критериев отбора экипажа, которые, в своё время, были внесены мной, будет недостаточно.
- Фактически, если говорить о перспективе в несколько поколений, нам необходимо построить систему таким образом, чтобы представители всех рас и народов входящие в экипаж смогли, если угодно, перемешаться и слиться в нечто единое целое, при том именно в максимально сжатые сроки. Три, может быть четыре поколения. Мэт, я, конечно, знаком с вашими трудами о том, что даже постиндустриальное общество по-прежнему нуждается в естественном отборе, однако в наших условиях, полагаю, такое трудноосуществимо. Тем более что от части функцию такого отбора наш проект взял на себя, отбирая людей не только по уровню квалификации, но и исходя из принципа генетической совместимости. И да. Я сейчас прекрасно осознаю, что следующим своим заявлением я, фактически, пытаюсь реабилитировать труды Бауэра, Фишера и Ленца посвящённые евгенике которые, в силу очевидных причин, стали фактически табуированными после событий первой половины двадцатого века. Однако на мой взгляд у нас попросту нет иного выхода. А потому нам необходимо именно сейчас, на раннем этапе полёта продавить полный запрет на, если говорить деликатно, естественное воспроизведение популяции экипажа. Необходимо построит всё таким образом, чтобы семьи желающие завести детей делали это исключительно посредством искусственного оплодотворения. При этом сам материал выбирался псевдослучайным образом, из материала экипажа корабля или из генетического материала ведущих деятелей науки и искусства который был взят в полёт в замороженном виде. При этом, в конечном итоге, фактическим опекунам, которые будут воспитывать ребёнка, не должно быть известно о том, кто являлся биологическим родителями.
- Да, я прекрасно понимаю что эта мера будет воспринята, скорее всего, в высшей степени негативно. Однако считаю что она необходима, и что именно на начальном этапе её внедрение будет наиболее безболезненным для социально-политической обстановки на корабле. В конце концов сейчас все члены экипажа являются добровольцами и имеют крайне высокую мотивацию. Кроме того большинство из них весьма моральны и образованы, чтобы понять жестокую целесообразность подобной меры. В дальнейшем же, через пару поколений, подобный способ воспроизводств популяции экипажа станет попросту одной из традиций и уже не будет восприниматься нашими потомками как что-то противоестественное. Коме того, пробная мера, на мой взгляд, поможет решить ещё две потенциальные проблемы. Во-первых, не следует забывать, что проблемы с генами у плода могут возникнуть даже у здоровых родителей. В случае же искусственного оплодотворения шансы на заблаговременное обнаружение и корректировку генетических отклонений значительно выше. Во-вторых, надо принимать во внимание что все системы корабля смогут эффективно функционировать только при условии, что численность экипажа будет находиться изначально в очень ограниченном диапазоне. И в случае с искусственным воспроизведением контролировать демографию экипажа будет значительно проще. Надеюсь, что внимательно проанализировав всё вышесказанное вы, коллеги, согласитесь что мои доводы более чем разумны.
- Далее можно отметить, то ещё одной из причин конфликтов является банальное непонимание. А одной из причин непонимания является банальное незнания языка. Да, само собой при отборе экипажа мы приняли все необходимые меры чтобы члены могли между собой общаться. Но это не отменяет того, что все они являются ещё и носителями своего собственного языка, и в повседневном общении и, главное, мышлении, стремятся использовать именно его. Таким образом нам необходимо предпринять попытки к установлению единственного языка, который в перспективе будет родным для всех будущих поколений экипажа. При этом мы не можем использовать какой-либо из существующих мировых языков, поскольку это автоматически создаст некую привилегированную группу из носителей этого языка внутри экипажа. Вместе с тем мы не сможем и использовать устоявшийся космический Межяз, поскольку он хоть и позволяет общаться между собой представителям разных языковых групп, но в основном только на крайне узкий перечень тем, в основном связанных с межпланетным перемещением и торговлей. Опять же этот самый межяз, сформировавшийся из нескольких наиболее общеупотребительных языков, неизбежно содержит огромное количество лингвистического мусора, в виде сленга, а так же наследует множество проблем языков-прародителей. В своё время я поднимал этот вопрос в беседе с Павлом Сергеевичем, и мы пришли к выводу, что проекту необходим, если угодно, новый язык. Поэтому мы привлекли в экипаж несколько талантливых лингвистов, а на ранних этапах, на земле, в работах по подготовке полёта участвовало несколько крупных аналитических центров, занятых этой проблемой. Само собой столь фундаментальный труд, как создание нового языка, да ещё такого на который можно было бы более-менее свободно перевести большую часть литературных произведений составляющих наше культурное наследие, и написанных на огромном количестве языков, ещё далёк от завершения. Но я считаю сейчас необходимо дать этому проекту максимальный приоритет. В идеале настолько максимальный, чтобы при следующем нашем пробуждении первое что мы должны были бы сделать, это изучить язык который позволит нам общаться с экипажем.
- Следующий момент, который так же чреват конфликтом, это, если угодно, преемственность поколений. Система, по которой родители неизбежно стремятся чтобы дети унаследовали их профессию, а так же система при которой родители стремятся обеспечить детям максимально привилегированное положение. Да, не спорю, что подобное социальное явление способно гарантировать некоторый уровень сохранения культурного наследия. Однако в условиях полёта мы рискуем через пять-десять поколений получить закрытую кастовую систему. Каста биосферщиков, каста инженеров двигательных и энергетических установок, каста деятелей искусства и, самое главное, каста социологов, и руководителей. К завершению же полёта мы серьёзно рискуем что экипаж корабля будет организован в некое полуфеодальное общество, что, как мы понимаем, не закончится для проекта ничем хорошим. Понимаю что для вас подобное может звучать как дикость, и многие сочтут что подобное явление благополучно оставлено в тёмных периодах истории наше цивилизации… Однако вы можете посмотреть, например, на современную Российскую Федерацию. На основании личного опыта могу сказать, что несмотря на то что это государство является одним из ведущих игроков на международной политической, экономической и научно арене, даже в двадцать третьем веке его внутреннее устройство мало чем отличается от описанного мной.
- В качестве меры, которая позволила бы не допустить подобного, я бы предложил на уровне устава корабля закрепить ротацию кадров, если угодно. То есть выстроить систему таким образом, чтобы конкретный человек не мог занимать не только одну и ту же должность, в течении ограниченного сока, но и, по истечении указанного срока, обязательно проходил переподготовку и менял сферу деятельности. Заодно подобная норма сможет обеспечить взаимозаменяемость членов экипажа в экстренной ситуации, поскольку каждый из его членов будет обладать не одой единственной специализацией, и в случае необходимости сможет закрыть нехватку кадров в смежной области.
Сделав паузу Владислав сделал протяжный глоток из стоящей подле него бутылочки с минеральной водой, после чего сказал:
- На самом деле в моём списке есть ещё два пункта. Пункт о допустимости использования экипажем психоактивных веществ, и хотя я знаю что господин Кроули является сторонником их легализации, я бы всё же предпочитал изначально ограничить их употребление как минимум необходимостью получения лицензии и прохождения регулярного медицинского осмотра для обладателей этой лицензии. А так же пункт о том, что к концу полёта весь наш экипаж неизбежно станет убеждёнными агорафобами, что можно было бы предотвратить обязательным введением периодической работы в виртуальных имитаторах открытого пространства, а так же активной социально-культурной агитацией построенной на постоянном декларировании цели полёта по колонизации открытого мира, но полагаю что прежде всего нам следовало бы обсудить проблемы и меры, изложенные ранее, поскольку две последние гораздо менее значимы на данном этапе.
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Перед Карлом стоял тяжёлый выбор. Выходя из дома, он был уверен, что взял с собой спички, по коробку на пачку сигарет. Как он мог не взять спички? В будущем нужно составлять список вещей перед путешествием, и тщательно все проверять. Теперь он сидел в поезде, смотрел в окно и пытался понять, успеет ли дойти до вокзала, пока поезд не отправился. "Мадам, три коробки спичек, пожалуйста". "Мистер, три коробки спичек, пожалуйста", если продавцом будет мужчина.
Минуты до отправления утекали - он то и дело бросал взгляд на часы. Наверное, стоит попросить кондуктора задержать поезд, если что. Или у него тоже можно купить спички? Или просто попросить огоньку у него или у кого-то из пассажиров, когда понадобится? Он ещё ни разу не ездил на поезде в одиночку. Оказывается, это сложно. Может быть, потерпеть с курением на время поездки? По прибытии он может заставить встречающего его адвоката купить спички. Когда платишь человеку деньги, то имеешь право послать его с поручением. Но ехать долго. Может быть, положено дать денег кондуктору, если просишь его задержать поезд? Или его послать за спичками? Черт побери.
Движение на краю поля зрения привлекло его внимание. Он внутренне вздрогнул - как будто коснулся заряженного электричеством шара. В университете Карлу доводилось бывать на физическом факультете, и один раз в лаборатории он случайно коснулся экспериментальной установки. Он запомнил это неприятное ощущение, потому что оно было удивительно похоже на то, что он испытывал, когда понимал, что допустил серьёзную социальную промашку.
В купе сидела девушка. Как он мог ее не заметить? Она вошла, пока он смотрел в окно? Может быть, она поздоровалась, а он ее проигнорировал? Или она была тут, когда он вошёл? Насколько глубоко он задумался? Нужно быть осторожнее.
Карл поставил локти на стол и оперся лбом о сложенные руки. Это позволило ему незаметно бросить взгляд в ее сторону. Девушка была одета бедно, но прилично и аккуратно, зашитое было зашито мелкими ровными стежками. Он читал про таких персонажей в романах. Рядом лежала книга - посмотрев на неё повнимательнее, Карл решил, что вряд ли она принадлежала девушке. Девушка бы использовала более аккуратные закладки и заклеила потёртости и трещины на кожаном переплёте. По крайней мере, если бы дело происходило в романе Агаты Кристи, где все делали то, что предполагает их роль.
Но книга не могла ему помочь исправить свою ошибку. Что же делать? Как нормальный человек может не заметить соседа в купе? Бессонница? Усталость? Конечно же!
Карл сильно прикусил губу - стараясь, впрочем, не прокусить ее до крови. На глаза навернулись слезы. Карл судорожно вздохнул, поднял глаза и вздрогнул.
- Ох, мисс!.. Простите, я вас не заметил. Боже, как я мог...
Он зажмурился и провёл пальцами по уголкам глаз.
- Простите, это тяжелее, чем я думал. Моя тётя... Я первый раз в жизни еду на похороны...
|
-
Трурля не проведешь )
-
Боец))
|
|
Снижаться преследователь и не думал, он припустил за Марло, поднимаясь всё выше и выше, и скоро два флаера летели почти вровень. А потом разведчик почувствовал, что родная машина больше не слушается его. Флаер был если не мёртв, то в глубоком анабиозе, но вопреки законам логики не упал. Он двигался вслед за преследователем, словно связанный с ним одной нитью, они, судя по всему, возвращались обратно, к тому зданию, с которого разведчик начал обход. Ничего сделать тут на первый взгляд было нельзя. Разве что выпрыгнуть на полном ходу.
Марло перепрятал оружие так, чтобы в случае чего его было легко достать, и стал ждать, куда же и зачем его отбуксируют. Вскоре перед ним снова были знакомые зеркальные окна, но оба флаера поднимались выше — на крышу. Туда, где Марло обнаружил огромные следы, когда осматривал её. Теперь по крайней мере стало понятно, кому они принадлежали. Разведчик смотрел внимательно, не откроется ли где неведомая дверь, но ничего подобного не произошло. Просто флаер-преследователь вместо того, чтобы сесть на крышу, вдруг исчез, едва коснувшись поверхности, а следом за ним какая-то сила потянула вниз машину Марло, они прошли сквозь крышу, как нож через масло, падая все ниже и ниже, в некий туннель. Рассмотреть что-то не удавалось — одна чернота. Наконец, бесконечное падение завершилось: Марло оказался в огромном зале из такого же гладкого материала, как и все здание. Без окон, без дверей. Здесь было светло, но откуда взялся свет — понять невозможно. Зал был совершенно пуст, если не каких-то квадратных устройств и второго флаера — с "Принцессы".
Милз и Ян — живые и невредимые с виду, но страшно злые, кинулись к Марло.
— Чёрная дыра тебя засоси, ты с потолка свалился, — орал механик. Здесь нет выхода, а эти идиотские железки похоже имеют одну программу — тащить сюда все, что движется.
— Мы думаем, это что-то вроде убежища, — с несвойственным ему уныньем сообщил повар. — Похоже, внизу когда-то была зараженная территория и роботы получили приказ эвакуировать всех. Здесь есть кислород, хотя непонятно, откуда. Вон там в углу автоматы для еды и воды. Ужасная дрянь, но жить можно. Вот что случилось с теми, кто отдал приказ, если я, конечно, прав в своих догадках, и как отсюда выбраться, мы не знаем.
— Мы все умрем, — подытожил Милз.
|
Пихния?
Тахома?
Рахман?
Конечно, гадать было бессмысленно. Я зашла в тупик…
Признаться честно, все время, пока я сюда добиралась, и даже когда разгадывала большинство слов, параллельными мыслительными потоками мой мозг подумывал о совершенно другом. И вы не правы, если судите об этом органе по размерам… Пф! Что за варварский шовинизм.
А размышляла я об инспекторе Росси.
Или, если точнее, о той профессии, которую мне не предложили. И жаль. Жаль, что такое никому не нужно - ведь, возможно, я в этом оказалась бы по-настоящему хороша.
Вы неоднократно гладили, тискали и чесали домашнее животное, свое или чужое, и, думаю, прекрасно понимаете, насколько это может быть приятно… вам. А насколько приятно это самому питомцу? Что он чувствует?
Что, если он легко умещается на вашей ладони? Каково это - быть… гладимым гигантской рукой, способной раздавить тебя в за пару мгновений?
Я знаю, каково. И скажу, что это ни с чем не сравнить. Когда такая чудовищная мощь, эта масса, приводимая в движение мускулами немыслимых размеров… вдруг оказывается способной на нежность. Когда эта толстая грубая кожа, такая теплая, такая жаркая, шершавым пологом скользит по твоей шерсти…
Ммм!
Истома прокатывается по моему такому малому, такому хрупкому телу. Словно заново оказаться в материнской утробе. Будто забраться в самое теплое и мягкое дупло, такое аккуратное, такое ласковое. Живое.
И кажется, что я защищена. Что плохое попросту не может случиться, когда ты в объятиях этого колосса по имени Росси. Пускай умом я и понимала, что он отнюдь не всесилен, но ощущение… впечатление… чувство! Чувство сильнее рационального зерна.
Хоть и не так значимо.
Что, если бы я нанялась домашним питомцем? Я бы смогла, у меня бы это определенно получилось. Не думаю, конечно, что там требуется усердие, старательность и уверенные навыки, но и то дело непросто, где такой близкий контакт с клиентом.
Ведь надо понравиться. Надо суметь закрасться в душу и тихонечко там поселиться. Чтобы хозяина в мрачный дождливый усталый вечер по дороге домой согревала мысль о питомце, что ждет его, который будет ему обязательно рад и весел. Кто-то, кому он нужен.
Желуди-орехи, а я б сумела!
Но, увы, это никому и вовсе не надо. Нужны профессиональные нюхачи да легальные преступники! Деньги за деньги, чтобы получить деньги, разменять на деньги и сдать в денежную кассу. Ничего для самого важного - для души и уюта.
Да и… было кое-что здесь сомнительным. Получается, я должна была сдать в аренду… себя? Свое тело? Может, это все-таки проституция?
С другой стороны, я же ведь не интимные услуги предлагала. Или?.. А хотя… Мне этот инспектор понравился - такой любезный, по-настоящему добрый, обходительный, внимательный. И в то же время большой и сильный…
На пару мгновений я забыла о Пихнии и представила кое-что.
А потом обратно о ней вспомнила, быстро распредставив представленное.
Нет, нет и еще раз нет.
Итак. Хищник с Пандоры, шесть букв, третья "х", и я понятия не имела, кто это (признаться честно, никогда не любила облигатных хищников - наглые агрессоры, живущие ради убийства и легкой наживы, только формально определенные на вершину экологический пирамиды).
Судя по всему, придется кого-нибудь спросить… Но мне изначально не хотелось - ведь это конкурс. Как мне может кто-то подсказывать? Хотя, по правде говоря, они все здесь нарушали правила.
Если такие правила вообще были.
Ага, видимо, нет. Значит, это можно. Тогда чего же я жду?!
- Эм… кхм… Простите, пожалуйста… - тихо-тихо пискнула я, стараясь нарушить тишину, не нарушая ее. - Вдруг кто-то знает? Хищник с Пандоры, шесть букв, третья "х"…
|
-
Кадр из "Сияния" сразу в голову пришел.
|
Выйдя из космопорта, Тиа зажмурилась и сделала глубокий вздох, настолько оглушали разнообразные музыкальные темы, звучавшие в голове при виде здешнего разнообразия. Солнце просвечивало сквозь закрытые веки золотисто-алым и по этому фону просеменили, сопровождаясь перебором клавиш, четыре похожих на абстракционистских уточек инопланетяне мал мала меньше. Вообще-то стоило держась за голову сетовать на собственный идиотизм, но Тиа отчего-то чувствовала себя пузырьком в шампанском. Таким невесомым, золотистым и.. недолговечным. Подхваченный со дна бутылки, несешься вверх, чтобы выстрелить через узкое горлышко навстречу свету... и окончить жизнь либо на потолке, либо в бокале, куда ж без этого.
Однако, закаленная в закулисной возне часть сознания потребовала немедленно разуть глаза и оглядеться - не маячат ли поблизости недавнее рыжее дитя, трехногий, или даже утренний торчок. Не хватало только тащиться с ними на хвосте в безлюдную пустыню.
Не найдя знакомых лиц, Тиа отправилась в указанном направлении, причем походка ее старалась подстроиться под ритм окружающей жизни. Вокруг было столько интересного, но девушку уже подхватила и понесла шальная волна.
Нда, пустыня - это от слова "пусто", сделала Тиа то же открытие, что и многие до нее. Вроде бы и громада Биржи висит в небе за спиной, а чувство такое, будто на много километров окрест тут только скорпионьи скачки проходят. Но как раз когда Тиа начала волноваться, не заблудилась ли она на незнакомой планете, впереди воздвигся Красный Лев. Восхищенный мозг тут же предложил тему старинных тягучих струнных инструментов с долгим эхом от струн в композиции с такими шуршащими шариками на палочках, как же их…
Решительно встряхнувшись, Тиа напомнила себе, зачем сюда забрела. Уж всяко не для музыки пирамид, хотя интересно, что тут пьют. Жаль, разводить потенциального работодателя на угощение будет не к месту, да и кто разберет, что ящеры пьют. Кстати, как там этого ящера…?
Примерно через минуту мысленных метаний пришлось признать, что имя вылетело из головы как диско из топ-листа. Вот так удружила девичья память, утром не помнишь, с кем вечером целовалась… Кстати о, как звали того милого молодого человека в форме, который утром защищал от Тиа разноцветные шарики? Шеен, нет, Шан Гогре. Тиа выудила визитку и проверила. Так, выходит, кое-что помню. Не иначе, как от избытка впечатлений ум за разум зашел. Может, сам обратно выйдет, или так обойдется, вряд ли там ящеры толпой ходят. А вдруг? И что тогда, так и говорить, дорогой, допустим, Полуэкт, ээ, Полуэктович, здрасьте вам, я наниматься пришла?! Ящеров не встретишь, ящерицы засмеют….
Глубоко вздохнув, Тиа постаралась мысленно вернуться в парадный зал. Вот фонтан. Синие струи, багровые..или зеленые? Не видеоряд вспоминай, музыку. В голове вновь зазвучала сложная, спонтанная, прячущая гармонию, тема. Вот я отхожу от рыжего паршивца, ну и тема у него! Вот выскакивает из кабинета трехногий (под бодрую мелодию), вот вхожу я. Запах моря, берег. На столе, перед Соло разложены…. а-а-а да ктож его знает, что именно и вообще, что это такое! Без паники, ты видела. Датчик в виде карандаша (а что вообще этот карандаш под которые делают стилосы?), клетчатая тряпочка, яблоко, какие-то фигурки. Хорошо, вы говорите, а какие звуки на заднем плане? Шорох волн и пронзительные вскрики, может, это рыбы? Хотя нет, рыбы, вроде, молчат, тогда птицы какие-нибудь с очень меццо голосами. На заднем фоне птице-рыбы, а на переднем – мы говорим. Вот разговор заходит о придворных трубадурах, вот я спрашиваю о гостинице… Слушай волны, слушай птиц и тишину, воспоминания ускользают, когда на них слишком концентрируешься. Вот сейчас, Рен смотрит на свой экранчик и говорит….
|
|
И закипела работа - пусть металлы редкие и земельные были в новинку Микус, смело принялись его составляющие части добывать их, да строить котлы-плавильни для них - поначалу из камня, а потом и из кирпичей специальных, на месте изготовленных. И пусть на первые заготовки, пористые и рыхлые, вглянуть без масла на окулярах нельзя было, дальше всё лучше и интереснее дело пошло - вот уж сталь первая, вот вам и углеродистость на заказ, вот и сплавы один прочнее другого получаться начали - когда планета в одном порыве работать начинает, дело выходит. Но не сразу Микус овладел всем, что нужно было для такого большого производства - месяцы понадобились, чтобы плавильни построить, перестроить, потерять, построить снова и запустить - долог и тернист путь промышленного производства.
Но не унывал Трурль, когда что-то не выходило у его подопечного - в конце концов, он и сам, бывало, допускал ошибки в расчетах в бытность свою студентом Высшей Школы Небытия, и вместо контрольного кольцевого выражения получал в итоге систему из двух с половиной полуросликов в корне энтовой степени.
И вот, когда Микус уже мог создавать разные интересные сплавы, да делать из них кое-какие детали, приступили они к сердцу корабля - его реакторам, да двигателям. Вот детали, сделанные в мастерских, ложатся одна в одну, вот существа, что несут в себе сверхпроводящие нити, сплетаются в узоры, опутывающие металл и углеродные трубки, что пропустят рабочее тело, вот гигантские сжиматели, что переведут энергию специальных, выращенных и выкованных молотов, сожмут атомы вместе, чтобы те, соединившись и закружившись, отдали свои запасы вовне, разбрасывая сжавшие их устройства, возвращая их на исходные позиции с новой силой.
И вот пришел день, когда пришёл день испытания нового "сердца" для будущего корабля.
|
Если Трурля и можно было в чём-то обвинить, то уж точно не в основательности его подхода. Если Микус хочет создавать что-то, сначала ему следует узнать, как и почему он это делает.
Однако ученики попались достойные - Микус глотал формулы одну за другой, а росток - росток попросту читал мысли.
Всего несколько месяцев - и дело дошло уже до основ того, как устроены атомы, чем дурны привычки свободных, предоставленных самим себе, электронов, о странностях кварков и о прочих неожиданных подробностях из жизни частиц - всё ради того, чтобы можно было понять, как будет работать сердце будущего корабля. Рассказывал о материи и энергии тёмной, что пространство держит, не показываясь на вид.
И вот, уже во время преподавания математического аппарата, когда Трурль уже всеми реле чувствовал, что вот-вот из конфигурационного пространства готов перейти в действительное особо вероятный дракон, из числа наиболее точно рассчитанных - с известной массой, энергопотреблением и даже точно исчислённым соотношением массы тела и жировой ткани, пришлось конструктору остановить занятия и перейти к практике - и приступить к созданию основы для корабля будущего.
Попросил он Микус рассчитать несколько простых двигателей для шлюпки орбитальной, массой не больше ста тонн, да на синтезе, не горячем, не тёплом, а таком холодном, чтобы на реактор можно было электролит ставить, да в жаркий день освежиться. Пришлось, правда, осадить Росток, потому что неправильно ответы высматривать в голове у учителя. Да и зная своего подопечного, подсунул Трурль ему не двигатель, а машину, что только два и два складывать умела, да и то-неправильно.
И вот за окнами учебного класс вздыбилась масса кисельная, закипела, бурунами пошла и выплюнула на свет некую конструкцию, сделанную из трубок углеродных, да кремнием украшенная.
Разрезал конструктор "двигатель", да подивился - похожа была она внутри на бублик, да только волноводы сделаны из материала неподходящего, вместо сверхпроводников обычные графитовые участки ютятся, да точность страдает.
Так начался второй этап обучения Микус - практика. Предстояло интересное дело - начать добывать элементы редкие, атомы тяжелые и нестабильные добыть, реакторы особые, пузатые для синтеза строить, фабрики, что потянут сверхпроводники придумывать, да рабочих разных, что материалы принесут, да инструмент подержат, пригласить.
|
|
Бескрайнее небо, голубое-голубое, как на рекламных плакатах, простиралось над Марло. По этому пасторальному небу плыли белоснежные облачка повышенной кучерявости и какой-то одинаковой формы. Кто его знает, может, здесь так принято. Однако идеальность небосвода вызывала некие подозрения. Естественное идеальным редко бывает. И в самом деле, когда Марло попытался подняться, чтобы осмотреть город сверху, а заоодно занырнуть за облачка-близницы, на высоте около семи тысяч метров некая сила пружинно и плавно принялась вдавливать флаер вниз, не позволяя подняться выше. А облачка всё так же плыли и плыли себе, казалось, вовсе не приблизились.
Купол! Старинный, такие делали на заре цивилизации. Не прозрачный, с гибким голографическим экраном с одной стороны, проецирующими картину ясного неба. Наверняка, тут имелись и другие проекции. Например, ливень с грозой. Но вот только ни одна дождинка, ни одна стрела молнии не долетят вниз. Обманка. Впрочем, надо признать, отлично работающая. Судя по городу внизу, это место давно было покинуто обитателями, а атмосфера сохранилась идеально. Либо кто-то здесь всё же жил или, предположим, время от времени наведывался для профилактических работ, либо сделано оказалось на совесть.
Марло ещё немного полетал над городом, любуясь несколько обветшалыми, но всё же прекрасными сооружениями, и сделал два открытия:
1. Трава внизу, цветочки, густой кустарник, проросший местами прямо сквозь разрушающиеся здания, редкие деревья — имелись в наличие.
2. А вот ничего живого не было. Или очень хорошо спряталось. Не только разумных, а вообще никого. Ни кошек, ни собак, ни ворпсанов, ни даже птиц и насекомых пусто. И ещё одна странность присутствовала. Трава и прочие растения чувствовали себя по виду отлично, а вот никаких водоёмов поблизости Марло не обнаружил.
Мелькнула было мысль, что флора такая же обманка, как и купол, но даже поверхностный анализ показал — это не так. Растительность была самая настоящая, некоторые виды Марло даже узнал — видел в справочнике флоры и фауны, когда искал пожирателей фасоли. Вот этот кустарник, например, назывался вереск и изумительно пах. А вот деревце называлось навозник и пахло не менее изумительно.
Впрочем, сейчас имелись дела поактуальней, чем сбор гербария. Скала с этой стороны выглядела просто как белоснежная стена, примыкающая к какому-то зданию. Часть ограды. Могла ли она при соприкосновении вернуть его назад? Это можно было проверить только опытным путём, как и то, насколько далеко простирается купол вширь в обе стороны.
Альтернативой поискам с высоты на малой скорости являлся поиск в полуразрушенных зданиях. Но без плана, без системы, если пропавшие оказались в одном из них, найти их могло помочь только чудо. Строений здесь было столько, что их и за неделю не осмотреть.
Можно, конечно, было начать с ближайших, в надежде, что похитители не умыкнули своих жертв далеко. Ближайшем являлось то самое здание, чья белая стена в той стороны казалась скалой. Здание представляло собой башню, но какую-то неправильную башню. Гуманоиды обычно строят башни наоборот, а прочие их вовсе не строят. Эта же узкая у фундамента тянулась ввысь примерно на тридцать метров, постепенно всё более расширяясь. Входов в неё вело несколько, один даже не сильно заваленный. К тому же, с помощью флаера можно было наверно залететь в окна.
|
|
Поразительно, но ещё недавно стенавшие от тягот фасолевой диеты гуманоиды вовсе не жаждали возложить часть нелёгкой работы по содержанию птичника на свои плечи. Риверз пернатых сразу невзлюбил, хотя омлет и трескал исправно. Да и вообще, он считал — раз на борту есть юнга, вот пусть грязную работу и выполняет. Иначе зачем он тут вообще? Добродушный кок и капитан были ребятами попроще. Они, возможно, и согласились бы помочь, да сельское хозяйство на родной планете беднягам надоело до чёртиков. Так вот и получилось, что злосчастные кортесианские курочки, нашли свой последний приют в недрах морозильника. Может, не так уж и ошибались аборигены, когда прятали их от Марло.
Настало время посадки. Ино и Марло устроились в гамаках, включив амортизационные коконы, а капитан с инженером заняли свои места в креслах по корабельному расписанию. Как уже сказано было ранее, движок у «Принцессы» был допотопный, способный выжечь всё вокруг (если бы вокруг было что-то, кроме песка и скал). Тяжело пыхтя и кашляя, старушка преодолевала атмосферу Калокагатии. То ли амортизаторы барахлили, то ли капитан Бересклет стал неосторожен от нетерпения, то ли «Принцесса» капризничала, но в гляделках у Марло померк свет, его вдавило в гамак и по ощущениям, расплющило на нём. Когда двигатели смолкли, кладоискатель даже удивился, что цел и невредим не только он, но и все трое гуманоидов, а так же сам звездолёт не развалился на части от перегрузок. «Принцесса» стояла прочно на разноцветном песке, в окружении пальцев-скал.
Облачившись в скафандры, Милз и Риверз вышли наружу. Бересклет и Марло поддерживали с ними связь через передатчик. Впрочем, слышно было столь плохо, как будто товарищи не у корабля копошились (вон их даже в иллюминаторы видно), а отошли на добрую сотню миль. Какие-то помехи глушили связь.
— Мо...ц, кра...ца, — раздался через некоторое время в наушниках искаженный голос инженера. — Ни одной вмят...ны. Эт... урак... ет... мотреть... алы.
Несколько скал высились совсем недалеко от звездолета, всего в какой-то сотне шагов. Одна асбестово-чёрная, другая цвета морских кораллов. Третья — белоснежная торчала чуть дальше. Отсюда они казались внушительней и выше, чем с орбиты. Две крохотные фигурки приблизились к ним и закопошились рядом, очевидно Ино пытался взять пробы.
— Апитан, у них ...зная емпе... ура, — послышался голос геолога. Даже сквозь искажение можно было понять, что Ино был донельзя доволен. Ещё бы, наконец-то настоящая работа, это не фасолевые пельмени лепить. Исследователи зашли за скалу, скрывшись из глаз, и связь совсем заглохла. Треск, да шелест. Помехи.
— Не нравится мне пеленг на этой планете, — сказал Алоизий Марло. — Будет сложно исследовать, потеряться раз плюнуть. Они стали ждать возвращения разведчиков, тем более, что кислорода у них оставалось всего минут на двадцать, не считая запаски. Сначала спокойно ждали, Марло пошел готовить обед, а Алоизий задумчиво изучал полученную с высоты карту Калокагатии, потом слегка заволновались, потом, когда основной запас по времени весь вышел, занервничали.
— Где они там шляются, — пробурчал капитан. Он был взволнован, но виду не подавал, что дело может быть не только в разгильдяйстве подчиненных. Дилемма перед Бересклетом встала не шуточная. С одной стороны куда-то подевались двое на абсолютно пустой планете, в двух шагах от звездолета можно сказать. Долг капитана призывал идти им на выручку. С другой, случись что-то с ним самим, Марло даже убраться отсюда не сможет, т. к. пилотированию юнга вовсе не обучен.
— Сходи-ка, поторопи, — наконец решил он. — Только, смотри там, осторожно. Флаер возьми и бластер.
Идти-то тут было — дольше флаер из ангара выводить, но зато в машине имелся автономный запас воздуха, часов на пять так точно. А насчет бластера кэп и сам не знал, на кой они тут. Но перестраховаться не помешает.
|
|
|
Нежданная ласка была очень приятна Мэг, но в то же время настораживала. Странный парень… И этот взгляд… Мэгги была готова почти ко всему: к лукавству, к подозрительности, к спокойной и неуловимо насмешливой мудрости, как у Айлилла или Эслинн, и даже, не признаваясь в этом самой себе, к страсти, но никак не к по-детски упрямому «хочу», в котором любопытства больше, чем желания. Еще и общегалактический он, судя по всему, не очень хорошо знает.
- А я Мэг, очень приятно. Проверка — это… это испытание. Это когда хотят посмотреть, насколько хорошо кто-то или что-то подходит для чего-то… Нисс, что ты делаешь? Ох…
Простительно перейти на «ты», когда незнакомец так непосредственно целует тебя прямо в губы, мгновенно перескакивая от робости к уверенности и не оставляя ни малейшего шанса опомниться. И куда только делась его детскость?
Мэг на миг показалось, что она сейчас потеряет сознание. Объятие Нисса оказалось жарким и крепким, пытливые руки запускали эшелоны мурашек по всему ее телу оттуда, где его касались. Колени девушки вдруг стали ватными, а дыхание перехватило. Кровь прилила к щекам, вмиг залившимся румянцем, жар разливался где-то в груди и устремляся ниже, вызывая непривычные, странные, томительно сладкие ощущения, в которых хотелось раствориться… Казалось, еще миг — и она не устоит на ногах… И он, конечно же, не выдержит ее веса, и они оба окажутся на земле, друг на друге…
Она не могла не понимать, к чему это может привести, и невероятным усилием воли попыталась вернуть себе самообладание.
- Нисс… Не надо, пожалуйста, мне нельзя, — выдохнула она, стараясь отстраниться и мягко, но настойчиво снять с себя чужие руки, вырваться из их пьянящего плена (но как же не хотелось!).
Она заставляла себя думать о единорогах. О том, что споткнуться на самом пороге счастья было бы не только глупостью, но и предательством — ведь ей уже поверили, ее уже привезли сюда, к ней так хорошо отнеслись, осталась всего одна короткая ночь, и она встретится с удивительнейшими существами в мире. Нужно только не поддаваться соблазнам.
Только и всего.
Если бы еще это не было так сложно…
|
С эпидермисом Мари явно было что-то не так, он вновь окрасился в нежно-розовый цвет. Хозяйка смотрела на Марло растерянно и часто мигала, а потом и вовсе принялась переставлять посуду на столе. Но делала она это чисто механически, чтобы занять руки. В фермерше явно боролись два чувства: сильный страх и смущение. Мари хотелось, чтобы Марло ушёл. И очень не хотелось говорить о «суевериях». Она молчала, покусывала губу, не в силах разрешить это противоречие. Марло ждал, когда же хозяйка, наконец, заговорит. Его распирало любопытство. Кладоискатель попытался успокоить самку гуманоида, как мог, но видимо, получилось это из хваталок вон плохо — Мари нервничала всё сильнее, её эпидермис то опять бледнел, то краснел, руки переставляли в который раз ни в чём неповинные тарелки, а глаза бегали по траектории Марло-пол-Марло. В какой-то момент гостю показалось, что женщина, наконец, решилась. Она открыла рот, дабы заговорить и... исчезла. Прямо на глазах у Марло. Только что вот стояла рядом и нет её...
— Простите, — голос раздался откуда-то из-за спины. Мари появилась, как ни в чём не бывало. Хотя, нет, так сказать будет не правильно. Она появилась донельзя смущённая, даже пристыженная, кажется, стыд перед гостем оказался сильнее страха. — Я... я... случайно. Это так не прилично...
Не будь этого эпизода, вряд ли Марло удалось бы узнать что-нибудь, но теперь женщина решилась. Постоянно запинаясь и умолкая она поведала гостю историю планеты. На Кортесе издревна обитали огромные, плотоядные хищники, в большинстве своем ядовитые. Сейчас они почти все были истреблены и остались только в немногочисленных заповедниках, а на заре цивилизаций, выжить зарождавшемуся человеческому разуму оказалось очень трудно. Может быть это обстоятельство повлияло, а может так было заложено изначально, но кортесиансы все были поголовно телепатами. Нет, мысли они читать не умели, скорее улавливали сигналы опасности, при которой нужно неприменно прятаться. И при нужде умели маскировать окружающую обстановку и даже мгновенно перемещаться на небольшие расстояния. Конечно, это всё осталось в глубокой древности. Сейчас Кортес вполне цивилизованная планета, говорила Мари, а наводить тень на плетень, да удирать таким образом считается верхом неприличия.
— Но иногда это происходит само собой... — смущенно добавила женщина. Видимо, эту самую угрозу и чувствовали фермеры, укрывшись таким образом от Марло. Или не от Марло?..
Беда заключалась в том, что Кортес жил изолированно. Ни у животных, ни у других форм жизни не развилось способностей, которые были у людей. Космические трассы тоже проходили мимо. Долгое время кортесиансы искренне считали, что они единственные разумные живые существа во вселенной, а и повстречав братьев по разуму, полагали себя единственными существами, умеющими «залезать в голову».
— Я сразу поняла, что вы хороший, зла не причините... — прошептала Мари. — Но есть легенды, бабушкины сказки. Я, конечно, в это не верю, глупости всё это...
Суть таинственных суеверий удалось понять с большим трудом сковозь все эти запинки и недомолвки. Легенды кортесианцев гласили, что однажды с небес спустятся твари, которые поработят разум несчастных обитателей планеты. Можно представить, что творилось на планете, когда жители впервые столкнулись с кем-то, обладающими телепатическими способностями (не такой уж редкий дар в масштабах Галактики). Кортесиансы чувствовали подобный дар и по своему обычаю маскировались и удирали. Конечно, эта цивилизация не стояла на месте, идиотами они не были и быстро поняли, что никто их порабощать и завоевывать не думает, а умение читать или передавать мысли встречается то там, то здесь. Но суеверия... Суеверия остались. Кортесиансы смеялись над предрассудками, но в глубине души предпочитали удирать, встретившись с чем-то подобным. Это, естественно, больше касалось тех, кто редко встечал гостей из вне. Охрана космодрома, например, и ухом не повела при виде Марло.
— Думаю, ваш спутник... он может... — закончила Мария.
|
|
|
|
 Полёт на этот раз оказался коротким. По крайней мере для пастушек, проведших почти весь его в анабиозе. Девушки, впрочем, успели познакомиться и даже немного пообщаться, но сдружиться времени у них не было. Все девять оказались молодыми, красивыми, немного наивными, а в остальном абсолютно разные. Цветом кожи и волос, формой ушей, носа, размерами, пропорциями. Понятие красоты во Вселенной глубоко и многогранно. И вот Мэгги и ещё восемь свежеиспечённых пастушек под предводительством Айлилла идут по авалонскому космопорту навстречу своей судьбе. Космопорт поражал своим великолепием, шумом и суетой. Даже огромный порт Колючки не мог бы с ним сравниться, не говоря уже об оушенском захолустье. Туризм здесь правил бал — этим всё сказано. Слегка заболела голова от всей этой какофонии, хорошо хоть задерживаться здесь они не стали: мигом прошли контроль и погрузились в открытый флаер, направившись прочь от столицы. Столица не совсем точное название. На Авалоне не было городов, как таковых. Возле туристических объектов возникали поселения во вкусе урбанизированных туристов, для их обслуживания. Подобным же образом выросли и несколько космопортов. Сами авалонцы жили в «замках» по меткому выражению кого-то из инопланетных журналистов. Их жилища посреди лесов, полей и рек, отстоящие друг от друга на много миль действительно больше всего напоминали замки. Некоторые и вовсе не строили никаких домов, предпочитая обитать по старинке — на лоне природы. Между тем, отсталой цивилизация не была, биология и биоинженерия здесь оказалась очень развитой, а вот техники практически не имелось, а та, что была — сплошь инопланетная. Итак, они удалялись прочь от космопорта. — Надеюсь, девицы, вы хорошо выспались? — чуточку усмехнулся Айлилл, разглядывая своих спутниц. И пояснил дальше, что прежде чем пастушки прибудут на ферму, устроит им обзорную экскурсию по Авалону. — Следующие три месяца у вас не будет такой возможности, — добавил он и флаер понёсся ввысь, впрочем достаточно низко, чтобы они могли разглядеть пестрящие цветами луга, изумрудную траву, голубые чаши озёр и стройные очертания горных хребтов. Авалон оказался прекрасен. Следующие восемнадцать часов наполнились столькими впечатлениями, что их хватило бы на год. Они плавали в озере, где вода столь вязкая, что можно лежать на спине и не тонуть, спускались в прохладные пещеры, в самом низу которых можно увидеть изумительные ледяные цветы, ныряли в водопад, обедали на лесной поляне, катались на лодке по порожистой реке... Когда стемнело, и флаер взял курс на фермы, все пастушки дремали в своих креслах, переполненные впечатлением. Что поразило по прилёту — так это тишина. Везде, где они сегодня побывали, толпились туристы, стоял гул и гомон голосов. Здесь же было тихо, неестественно тихо, лишь звёзды что-то беззвучно шептали. Их встретила женщина, похожая на Айлилла, но явно пожившая своё. В золотистых волосах под звёздным светом жемчугом сверкала седина. — Отдаю их тебе, Эслинн, — торжественно сказал Айлилл, после того, как поздоровался, и представил седовласой девушек, а им — седовласую. Сказал и посмотрел на девиц. — Прощайте, желаю вам вам удачи. Казалось, он смотрит на каждую в отдельности. На губах, едва различимая в темноте, расцвела улыбка. Флаер поднялся, скрываясь в ночи, а Мэгги и её спутницы остались стоять в темноте, на луговой траве в полном безмолвии. Вдалеке, очень-очень далеко виднелся лес. И никаких построек. — Наша ферма в лесу, чтобы её нельзя было заметить с воздуха, — нарушила молчание Эслинн. — Кроны деревьев здесь столь густые, что не подглядишь. И флаер не сядет. Многие пытались, — она улыбнулась. — Оранна, Джанет, Яя, Ильса, Гренна, Мэг, Санира, Юсиния, Орнелла, — она словно пробовала имена девушек на вкус, катая их на языке. И оглядывала каждую, называя её имя. Кажется, ночь вовсе не являлась для авалонки помехой. — Приятно познакомиться. Но что же, мы сразу пойдем на ферму или желаете выспаться? — она пытливо заглянула девушкам в глаза. Никакой техники или хотя бы тяглового животного поблизости замечено не было. Идти, похоже, предстояло пешком. И, судя по отдаленности леса, не один час. Впрочем, палатки или шатра, чтобы спать, тоже не было видно. Эслинн по авалонской привычке, собиралась спать прямо на траве. Замерзнуть они не рисковали, тёплый сезон должен был вот-вот начаться, а на Авалоне было относительно тепло даже зимой. Однако, выспаться всё же хотелось на настоящей кровати, если, конечно, такие тут вообще имелись. Примерно так считала половина пастушек, вторая же половина настолько утомилась экскурсией, что готова была рухнуть прямо здесь. Мнение разделились, так получалось, что слово Мэгги оказалось решающим.
|
|
 «Принцесса на горошине» была судном старым, но ещё крепким. На её боках кое-где просматривались заплаты — память о доброй встрече с парой-тройкой метеоритов, зато прокрашены борта были совсем недавно, да и внутри царила чистота и порядок. Движок, работающий на атомной энергии, которую уже почти нигде не используют — слишком грязно и маломощно, любовно перебран, вентили и трубопроводы начищены, трюм аккуратно выметен. Экипаж свою «Принцессу» любил, холил и лелеял. Она платила им взаимностью: если чихала и капризничала, так только на подлёте к какой-нибудь населённой планете, ни разу не отказавшись служить в глубоком космосе, где помочь некому. Большую часть звездолёта занимал трюм, сейчас почти полупустой — фракта на Колючке команда, увы, не сыскала. Слишком много тут было кораблей, готовых на всё: новеньких, с иголочки франтов с сопростраственными движками, чтобы кто-то доверил свой ценный груз такому корыту. Почти, потому что незначительную его часть занимали запасы продовольствия с Фасоли. За последнюю перевозку внутри системы заказчик расплатился частью продукции. Теперь смерть от голода не грозила трём (нет, уже четырём) членам экипажа в ближайшие лет пятьдесят. Только, не особенно это их радовало отчего-то. — Что желаете на ужин, ваша бледность? — ехидно поинтересовался у товарища Милз — низенький, лысый увалень, с одуловатым лицом и весьма уже заметно выпирающим из комбеза брюшком. — Могу приготовить сальники из печени тахорга с фасолью. Только без печени тахорга. Может, вы предпочитаете паштет из белой фасоли с вялеными аматринами? Рекомендую. Аматринов у нас, правда, нет, но я немного модифицировал рецепт... Инженер Риверз, и в самом деле бледной до прозрачности кожей, бесцветными волосами и красноватыми глазами альбиноса напоминавшей вампира (хотя был всего лишь мэттьенцем), молча запустил в него ботинком на магнитной подошве. Ботинок, не долетев, завис в воздухе, а затем, найдя верное направление, приклеился к пульту. Судно их было совсем стареньким и тесным, поэтому ни отдельной столовой, ни кают-компании оно не имело: только рубка, кухня, в которую с великим трудом втиснулся обеденный стол, капитанская каюта, кубрик для остальных и, как было сказано выше, трюм. Сейчас инженер и кок сидели в рубке, так как ждали связи от капитана. — Право же, — ухмыльнулся Милз, проследив взглядом за траекторией полёта ботинка, — не стоит так нервничать. Персонально для вас —салат из трех видов фасоли. Потрясающий рецепт... Риверз собирался было уже окончательно разуться, но тут ожил передатчик: капитан приближался к кораблю и вышел на связь. Пока летели, Алоизий успел рассказать Марло, что планета, которую они приобрели, названия не имеет, лишь серийный номер, и находится она в неделе полёта от Колючки. Но это для нормального звездолёта. «Принцессе» же пилить около месяца. — Вот она, кстати, красавица, — с гордостью прервал он сам себя. В иллюминаторе катера действительно показался борт звездолёта. «Принцесса» напоминала висящий в космосе гороховый стручок. Катер втянуло внутрь стручка, и Марло ступил на борт своего в каком-то смысле корабля. Его встречали два гуманоида: один низенький и лысый, другой высокий альбинос с длинными седыми волосами. — Знакомтесь, парни, это Марло — наш юнга, — представил Алоизий. — Это Милз, это Риверз, — кивнул он поочередно на лысого и альбиноса. Рив, покажи новичку, где ему устраиваться. Милз, ужин, надеюсь, не заставит себя ждать? Вылетаем сразу после ужина и так кучу времени здесь потеряли. Рив лишь изобразил на лице кислую мину, приглашая следовать за ним, зато Милз расплылся в добродушной улыбке, завидев новую жертву: — Добро пожаловать на борт, юнга! — радостно воскликнул он. — Надеюсь, твой метаболизм позволит по достоинству оценить наш скромный ужин. Что, кстати, предпочитаешь? Могу приготовить рассольник с фасолью и грибами-мутантами. Очень рекомендую, чудесное блюдо. Правда, грибов-мутантов нынче неурожай, но и без них неплохо. Но может быть, ты любишь сладкое? Тогда посоветую торт из белой и красной фасоли: инь-янь. Без сахара. Так полезнее. Кстати, если следишь за фигурой, то диетический винегрет из фасоли с фасолью самое оно... Алоизий молча сплюнул на пол, Риверз потянулся за ботинком.
-
Фасоль это хорошо )
Я как-то третьего дня месяца решил сготовить фасоль. А что? Вкусно, полезно. Достал пачку фасоли, давно в шкафу лежала. Взвелил на руке. Килограмм, что там есть-то. Мне да жене на два раза. Мультиварка стоит, пылится. Прочитал рецепт, помножил инградиенты чтоб на мою пачку как раз было. Что там делить-то? Мяска еще добавил немного, морковочки там, лучка... Кнопки понажимал нужные и забыл.
Когда вечером я открыл этот агрегат, меня там ждали пять литров тушоной фасоли. Откуда я знаю, что пять? А у меня мультиварка на пять литров. Так бы больше было.
В общем, ели мы ее недели две. Фасоль сама себя не съет. Вкусно, да. И полезно. Люблю фасоль )
-
А какое будет амбре на борту через месяц полета...:). Хорошо бы системы очистки воздуха не подвели.
|
-
Скажи, что обновление на винду устанавливаешь )
-
Браво, мистер Про.Хин.Дей)))
|
Отказ Марло Алоизия, кажется, очень обрадовал.
— Ага-ага, правильно, за пищеварением нужно следить, пробормотал наниматель и плотно закупорил бутылку, — а то был тут до тебя один такой...
Господин Бересклет достал из кармана своего комбинезона какую-то таблетку и, поморщившись, проглотил её.
— Хлопотное это дело — найм, — признался он со вздохом. — Интересуешься, значит. Только, чего я тебе рассказать могу, если сам там ни разу не был. Судя по фильму, что нам с бумагами достался, там одна земля и скалы. Жизни нету. Ни разумной, ни ещё какой. А была ли когда до того, или нет — о том понятия не имею. Разведчики же глубоко не прочёсывали. Атмосферы нет, интереса не представляет и на аукцион. У них таких планет знаешь сколько? Так что может найдутся... следы цивилизации. Или ископаемые. А может и нет, врать тебе не буду. О добыче ты не беспокойся, главное обнаружить что-то, а уж кредит под добычу выбить, это Риверза дело. Он, значит, наш инженер, механик, а заодно и переговорщик.
— А я — капитан, — Алоизий взглянул на Марло проверяя, верит или нет. — Лицензия пилотская в порядке, можешь не сомневаться. А третий у нас Милз. Кок, грузчик, геолог и заноза в заднице. Ты, значит, для счёта нужен. Делать, я так понимаю, особо ничего не умеешь. Будешь помогать, где придётся, а там посмотрим. Насчёт жратвы, не волнуйся, господин. Вот с выпивкой туго, а жратва — единственное, чего у нас в достатке. Если ты, конечно, любишь фасолевый пудинг. Ну так что, по рукам?
|
Тишины у них, впрочем, не вышло. Номер оказался паршивым, изоляция здесь была — верхней хваталкой перешибёшь, звуки холла и соседних номеров весьма мешали. Алоизий присел на кровать, а своему гостю предложил табурет — другой мебели для сидения тут не было. Наниматель или являлся жутким скрягой, или сидел на мели, раз решился поселиться здесь.
— Рюмочку? — предложил он.
На столе действительно обнаружилась бутыль с мутной жидкостью. Господин Бересклет плеснул из неё в одну из не слишком чистых рюмок — себе и вопросительно взглянул на Марло. Жидкость порядочно воняла. Проанализировать её состав не составляло труда: этанол плюс многочисленные примеси.
— Самореализация, значит, — работодатель опрокинул жидкость внутрь своего пищеварительного тракта. — А я вот просто желаю разбогатеть. Жизнь на моей планете, господин Марло, знаете ли, не сахар.
Причём тут кристаллическая глюкоза и чем грозит её недостаток на Фасоли-10, осталось не понятным.
— Суть в том, что нас трое. А согласно закону об исследованиях планет класса G, исследователей должно быть, как минимум, четверо. Лучше бы, конечно, нанять специалиста, но это слишком дорого. Я наверно не понятно объясняю, — спохватился он. — Видите ли, глубокоуважаемый организм, у меня и моих компаньонов звездолёт. Старая железка, но ещё на ходу, — последнее Алоизий произнёс вроде бы небрежно, но со странной смесью затаённой гордости и нежности.
— Мы занимались перевозками продуктов в системе Фасоли, но на этом многого не заработаешь. Как-то случилось взять фракт, практически случайно, совсем в другой рукав Галактики, сюда, на Колючку. За такие предложения стоит хвататься, вот мы и схватились. Неплохо заработали, хотя большинство и ушло на ремонт, но впервые оказались в плюсе. Вот там-то Риверз — это наш инженер, механик и торговый агент по совместительству и наткнулся на аукцион. Планета, пусть класса G, но по дешевке. Точнее не сама планета, а всё, что на ней найдётся в течение десяти лет. Кот в мешке, конечно, но мы рискнули. Только вот для того, чтобы подтвердить контракт, необходимо не менее четырех членов экипажа, а нас, как я уже говорил, трое. Самое простое оказалось нанять кого-то...
Алоизий замолчал и нехотя продолжил:
— Но, честно говоря, претендентов пока не густо, а я не могу просиживать тут штаны до бесконечности. Заинтересовало ли вас моё предложение, господин Марло? Как видите, мы сами не знаем, с чем столкнёмся и что найдем. Если найдём хоть что-то.
Это действительно был классический кот в мешке — планета класса G — планета с непригодными для жизни условиями, на которой первоначальная экспедиция не обнаружила ничего ценного. Такие миры преобретаются с аукциона и в девяноста случаев из ста разоряют своих владельцев. Хотя, бывают и те, кто попадает в десять процентов. Основатель биржи в свое время приобрёл Колючку на таком вот акуционе за совсем смешную цену.
|
Сильвия лукаво улыбнулась, когда Мэгг упомянула кошек. Инспекторша долго жила на свете, а оушенка вовсе не стала первой, кому удалось выведать о маленьких слабостях пожилой леди. Желание расположить к себе Инспектора являлось естественным и понятным. Сильвия никогда не сердилась на эти маленькие, наивные манипуляции своих клиентов. А сегодня внимание Мэгг мистрис Кристалл даже польстило — в голосе девушки Инспектору послышались нотки искренней приязни к этим удивительным существам.
Инспектор Кристалл слушала рассказ Мэг о складской работе и жизни на Оушене, незаметно оценивая её фигуру и комплекцию. Попутно она не забывала отпивать из своей чашки и подливать гостье.
— Да уж, не думаю, дорогая, что вы проделали такой путь, чтобы наняться грузчиком, — неожиданно рассмеялась Инспектор. — Стоило ли менять флаер на антиграв.
Опустевший чайничек вдруг исчез со стола, а его место занял древний компьютер с жидкокристаллическим экраном. Такие Мэг могла видеть, например, в Музее средневековой техники, конечно, если не болела, когда их класс водили на экскурсию. Самым удивительным, врочем, оказалось то, что это антиквариат работал.
— Посмотрим, посмотрим... — бормотала Сильвия, пролистывая страницы на экране. — Работа с животными, вдали от разумных существ...
Она вдруг замолчала и оценивающе уставилась на Мэг.
— Дорогая, — щёчки старой леди запылали, как маков цвет, — скажите вы эээ... девственница?
Такой вопрос сам по себе не мог привести в ступор человека, ступившего на стезю межзвёздных приключений. Тысячи планет населяло огромное множество живых существ. И понятие о морали, нормах поведения и деликатности у них были самыми разными. Например, на Отраде-8 процесс воспроизводства населения являлся делом сугубо общественным, даже публичным, зато не дай вам космос, застать кого-то за актом приёма пищи. Или взять к примеру... Впрочем, не важно. Главное в том, что вопрос сам по себе не являлся чем-то неожиданным в нашей Галактике, но вот в устах благообразной бабули-Инспектора обескураживал. Впрочем, показавшийся из недр музейного устройства листочек бумаги — распечатка вакансии — всё объяснял.
Пастух единорогов. Авалон-17. Сезонная работа. 20 000 кредитов по окончанию сезона. В случае не выполнение работы сумма не выплачивается. Требования: гуманоид, возраст не более 1/4 от среднего биологического срока расы. Девственность.
— Единороги удивительные создания, не менее интересные, чем кошки, — заметила Сильвия. — Но очень капризные. Не подпускают к себе никого, кроме невинных девушек. На мой взгляд, это неплохая вакансия. Если поискать ещё, связанные с животным миром, то разве что это вам подойдет, дорогая, — два новых листочка легли на стол перед Мэг.
Собиратель жуков-мутантов. Сьерра-Адрена. 40 кредитов в сутки. Питание, проживание. Сезонная работа.
Охотник за грибами-мутантами. Сьерра-Адрена. 80 кредитов в сутки. Питание, проживание. Похороны за свой счет. Сезонная работа.
— Что-нибудь приглянулось? Если хотите, милочка, я посмотрю что-то в иной области? — она вопросительно взглянула на Мэг сквозь стёкла очков.
-
Милота какая)
-
Пастух единорогов )
|
«Вот и хорошо», - подумала Мэг, когда толстяк не стал ее преследовать. Она не очень хорошо себе представляла, с какого момента начинается вредительство, а нарушать правила не хотелось совершенно, даже если аннигиляция за это безболезненная. Благо, насколько она знала, среди гуманоидов не встречалось существ с внешним пищеварением, поэтому ее действия никто не расценит как попытку съесть посетителя.
В любом случае, оказавшись в небольшой каморке за открытой инспекторшей дверью, девушка выдохнула с облечением. А вдохнуть снова на некоторые время забыла, потому что крохотное помещение, в котором она сразу же на всякий случай съежилась, мгновенно перестало быть крохотным и на глазах преобразилось во вполне просторную и очень вкусно пахнущую комнату. У Мэг ушло несколько секунд на то, чтобы понять, что это всего лишь качественная иллюзия, и перестать изумленно таращиться на случившиеся метаморфозы.
- Что? А, да, спасибо, с удовольствием, - ответила она на предложение Сильвии, пытаясь втиснуться в предназначенное ей кресло так, чтобы его не сломать. Надо сказать, вполне искренне ответила, соблазнившись аппетитными запахами, хоть ей и показалось, что это единственно возможный правильный ответ. Она действительно не отказалась бы от хорошего перекуса, ведь клубничина, раздразнив вкусовые рецепторы, так и не выполнила своей скромной питательной миссии, поэтому деликатесные для оушенки печенюшки то и дело приковывали к себе ее голодный взгляд. Но и злоупотреблять гостеприимством незнакомого человека было неудобно, особенно под столь пристальным наблюдением.
Как и предупреждал биоробот, инспекторша была строгой. Но Мэгги это пришлось по душе. Строгой была воспитательница в детском саду, учительница по общегалактическому в школе (единственный предмет, который давался ей довольно неплохо) и иногда мама. Сильвия даже была чем-то похожа на них всех понемногу. Очками – на учительницу, нежными на вид руками и запахом вкусняшек – на маму, а вот этим вот выражением лица с приподнятой бровью и видящим тебя насквозь взглядом – на пожилую воспитательницу, которая, казалось, еще до твоего признания точно знала, кто сломал игрушку и прыгал на кровати. Строгие люди не обязательно злые, чаще наоборот, и, как правило, достаточно правдивые. А это гораздо лучше, чем лицемерное благодушие, за которым скрывается задуманная подлость, или откровенные издевки.
Врать бы Мэг в голову не пришло, даже не будь инспекторша такой строгой и не предупреди ее. Она искренне верила в то, что врать нехорошо, и к тому же надеялась, что правдивый рассказ о себе позволит подобрать подходящую работу. А то зашлют куда-нибудь делать что-то, чего она вовсе не умеет, сразу же облажается. Хочется все-таки устроиться получше.
- К сожалению, я не так много умею… Я окончила обычную школу на Оушене, и с тех пор работала на складе. Умею носить, возить и складировать грузы, разбираюсь в их основной маркировке, могу вести учет… наверное (мне не доводилось этим заниматься, но я видела, как это делается). Могу водить погрузчик... Могу ходить под парусом на небольшом судне, или на веслах, или управлять моторной лодкой… Плаваю хорошо, ныряю, могу дыхание задержать на семь минут, - последнее было ее гордостью, среди ее знакомых никто больше пяти не выдерживал. - Рыбу ловить и разделывать, моллюсков собирать, кораллы… Но я только наших местных знаю, оушенских. Они же разные везде…
Не очень-то привлекательно выходило… Готова ли она была снова работать на складе – пусть и другом и за лучшую зарплату? Или до конца своей жизни разделывать где-то рыбу? Разве она для этого проделала весь этот путь?
- Но мне не обязательно на складе или с рыбой, я быстро учусь, - поспешила добавить она. – Если честно, я бы хотела работу, где поменьше контактов с людьми. Лучше с животными. Если они не очень опасные. Я бы с удовольствием ухаживала за кошками, например.
Мэг с надеждой посмотрела на Сильвию, бережно беря в руки чашку и рискнув сделать глоток ароматного напитка. Про кошек она вспомнила почти случайно: регистратор говорил что-то про то, что инспекторша их любит. На Оушене кошки были, хоть и встречались редко – их завезли когда-то очень давно, в начале колонизации планеты, и на преимущественно рыбной диете они чувствовали себя вполне неплохо, но стоили изначально невообразимых денег, поэтому среди масс традиция держать их как домашних животных не прижилась, и они были скорее прихотью немногих зажиточных господ. Но Мэгги они казались довольно милыми животными, и ей вдруг пришло в голову, что это была бы прекрасная работа: никаких людей, никаких издевательств, только чудесные пушистые зверушки, которых можно сколько угодно гладить, и им это только понравится. Интересно, такая работа вообще бывает?
-
Рыбу ловить и разделывать, моллюсков собирать, кораллы…
поменьше контактов с людьми
Чувствую, тебя ждут жуки-мутанты на Сьерра-Адрене )
|
Хорти слушала Умболлука внимательно и с неподдельным интересом, но когда он дошёл в своей истории до манипуляций с бутербродом, по чешуйкам Инспектора прошла рябь беспокойства.
— Нет-нет-нет, — взволнованно просигналила рыбка, отворачиваясь от демонстрируемых заработков. — Вы мне этого не говорили, а я не слышала. Что вы-что вы... — от волнения она несколько раз энергично взмахнула хвостиком, поднимая со дна взвесь песка и ила. Немного успокоившись, вновь взглянула на клиента. Этот оффо ей определённо нравился, иначе как ещё объяснить, что Хорти закрыла глаза на вопиющее нарушение правил.
— Так делать нельзя, — сказала Инспектор, наконец. — Со своего заработка вы платите налоги. Налоги идут тем, кто сам ленится работать, но тоже хочет иметь кредиты. Так устроена экономика во Вселенной. А с бутерброда вы налоги не платили. Если вы хотите делать бутерброды, нужно подписать соответствующий контракт и заплатить налог. Никому-никому никогда не говорите, что вы сделали бутерброд просто так. Без декларации о доходах, без специального разрешения на выпуск бутербродов, без медицинского освидетельствования вашего ядра, наконец. Никому не признавайтесь, может стрястись беда! — Хорти округлила и без того не маленькие глазки, показывая, какого размера беда может стрястись.
— Вижу вы совсем-совсем новичок в поисках работы, — рыбка проплыла кружочек вокруг оффо, размышляя. — Вам стоит для начала попробовать что-нибудь простое, доброжелательный коллектив... — она прервала сама себя, замерев, наконец, на одном месте. Достала откуда-то со дна большую раковину и принялась выстукивать по ней плавником.
— Признаться, работы в космосе у нас мало, даже почти совсем нет. Большинству требуются работники на планетах. А та, что есть, знаете ли, гуманоиды, они всё заполонили... — в световых бликах, обрамляющих речь, промелькнула досада. — Вот только, пожалуй...
Из ракушки вывалился скрученный в трубочку листок. Он был похож на водоросль и совершенно не портился под водой. Развернув водоросль, Хорти пробежала листок глазами и протянула оффо.
Курьер для особых поручений. 50 кредитов в сутки + командировочные, в дальнейшем возможна прибавка к жалованию. Межпланетные перевозки ценных грузов и писем. Требуется расторопные, инициативные, деликатные формы жизни. Обращаться к Зайго Ротту, гостиница «Медный слон».
Никаких подробностей водоросль больше не содержала, очевидно, детали нужно было обговаривать с работодателем. Хорти ещё поискала вакансии, связанные с космосом и не требующие опыта и специальных навыков, но ничего подходящего больше не обнаруживалось.
— Разве что вот это, — неуверенно замерцала инспектор, извлекая ещё один листок. — Почти в космосе и широкие возможности для налаживания межкосмических связей.
Санитар. Межгалактическая психиатрическая клиника для редких форм жизни. Требуются физически здоровые и сильные формы жизни. 25 кредитов в сутки + проживание.
Больше ничего под требование «работа в космосе» не подходило, но, помня историю с бутербродом, Инспектор извлекла ещё один листок:
Дегустатор. Планета Геральдика IV. Требуется дегустатор пищи в замке герцога Карла-Фердинанда IX. Требования — умение распознавать отраву, хорошие манеры, незаметность. 100 кредитов в сутки + проживание + похороны за счёт герцога.
— Это почти по части бутербродов, — заметила Хорти. — Правда, они, наверняка предпочтут гуманоида. Что-то вам подходит или будем искать ещё?
-
похороны за счёт герцога Хорошо, когда есть соцпакет )
-
Зашибись, выбор)
Рыбка милая)))
-
Весело
|
Когда растерянный регистратор убежал, хлопая смешными длиннющими ресницами, Мэг не удержалась от того, чтобы немного поглазеть по сторонам, тем более что в анкете было всего несколько вопросов, и она вроде бы никого не задерживала. Ее внимание привлек посетитель у соседнего окошка, который был больше всего похож на… шар. Или на гигантскую икринку исполинской рыбы – все-таки в глубине шара что-то еще виднелось, возможно, это лишь защитная оболочка, а само существо внутри. Судя по тому, что оно достало оттуда самый настоящий бутерброд, где-то так оно и было. От вида и запаха явно вкусной еды у девушки заурчало в животе. Раньше оушенке доводилось видеть настолько экзотические формы разумной жизни только на картинках, в разной степени анимированных, и было крайне любопытно понаблюдать за ним подольше, но тут вернулся биоробот, и пришлось сдавать ему анкету и продолжать свой путь.
К счастью, предположение Мэг насчет ошибки стажера оказалось верным, и на радостях от того, что ей не придется ничего ломать, она с готовностью оставила положительный отзыв о нем в книге отзывов и ругательств. Судя по беглому взгляду на предыдущие записи, подобные комментарии были большой редкостью, но она и впрямь была благодарна биороботу за понимание и дальнейшие пояснения.
Войдя в зал для гуманоидов и жуя огромную сладкую клубничину с теплым воспоминанием о своих недавних попутчиках (не бутерброд, конечно, но гораздо лучше, чем ничего), Великанша сначала засмотрелась на великолепный фонтан, а затем оглянулась в поисках нужного окошка. Оно было недалеко от входа, и она совсем уж было решила направиться прямо к инспекторше, не теряя времени на любование невиданной красотой (а ведь это просто вода!), как в нее врезался какой-то толстяк, судя по всему, предыдущий соискатель. Девушка готова была поклясться, что сделал он это нарочно, и его голова довольно болезненно ударила ей в живот. Не ожидавшая нападения, она не успела увернуться и лишь рефлекторно напрягла пресс, вмиг ставший почти каменным. Но это было крайне неприятно. Не ручка тачки, запущенной в нее через полсклада, конечно, но все равно.
Мэг не любила драться. Не потому что не могла, а потому что не хотела, не умела и даже несмотря на это всегда оказывалась сильнее, а значит, виноватее. Это странная логика, которая поражала ее с самого детства: кто победил, тот и виноват. А то, что ее дразнят, задевают, подкалывают, делают пакости, бьют первыми и всячески провоцируют, – неважно, терпи, слабых бить нельзя. В случае Мэгги лет с десяти это означало, что вообще никого бить нельзя. Во взрослом мире, конечно, все было несколько иначе, там чаще всего именно победители пишут правила, но привычки и убеждения закладываются глубоко в детстве, поэтому она всячески старалась решать конфликты мирными методами. Что, безусловно, никак не упрощало ей жизнь.
Но и просто так игнорировать подобное вымещение на себе обид какого-то незнакомца, которому она ничего плохого не сделала, Мэг не собиралась. Поэтому вылила прямо на ухмыляющееся лицо и голову толстяка все содержимое своего рта, сделав вид, что закашлялась от удара, – всего лишь пережеванная клубника, но вышло настолько омерзительно живописно, что любое желание дальше мстить как рукой сняло. Сторонний наблюдатель не усмотрел бы в подобной реакции ничего противоестественного. Мы же ему не расскажем, что Великанша вполне могла бы и сдержаться.
- Осторожнее, - буркнула она, огибая оплеванного противника и направляясь к своему инспектору, на всякий случай не выпуская толстяка из поля зрения.
|
Сердце Зарта колотилось как бешеное, во рту пересохла, кровь стучала в ушах, ладони и пальцы резко потеплели. Забыв обо всем он смотрел на Эвиллу, и больше всего на свете ему хотелось быть с ней, заботиться о ней, "целовать её мохнатые пальчики...". Последняя мысль сработала как холодный душ, он внутренне содрогнулся. Зарт Арн не страдал ярко выраженной ксенофобией, однако, как у любого нормального существа интегрированного в галактический социум, у него имелись свои неприязни и предпочтения. Одним из таких пунктиков были мохнатые лапы. Нет, конечно же, он не испытывал отвращения к разумным носителям шерсти. Раса антропоморфных котов, с Фиерас V, вызывала у него точно такие же чувства умиления и очарования, как и у доброй половины землян. Однако, целовать мохнатую лапку самки Мрршан (самоназвание расы котов)? Такое и в дурном сне не приснится.
Маленький пунктик землянина вернул ясность разума. Не выдавая себя, продолжая смотреть широко раскрытыми глазами, и слушая приятную слуху речь Эвиллы, Зарт наскоро проанализировал ощущения. Так и есть, налицо были все признаки острого отравления организма коктейлем из целой кучи гормонов и нейромедиаторов – от дофамина до фениэтиламина. Проще говоря – влюбленность. Тем не менее, Эвилла была не во вкусе Зарта. Да, у неё был очаровательный взгляд, и весьма миловидное личико, но не более. А значит влюбленность не могла быть вызвана естественными причинами. Скорее всего, выброс гормонов был вызван другими химическими веществами – какими-нибудь летучими афродизиаками, или феромонами. Или же под воздействием гипнотического эффекта. "А может быть, и того и другого", – заключил для себя Зарт Арн. В любом случае, с Эвиллой следовало держаться настороже, так как любовные отношения с ней не входили в его планы, а интерес к фортунианке он испытывал сугубо меркантильный.
Дослушав Эвиллу, и понимая что деньги обратно она уже не примет, Зарт с виноватой полуулыбкой положил их обратно в карман. В конце концов, тридцать кредитов никому еще не мешали.
Предложение о продолжении встречи, прозвучало весьма неожиданно, однако вполне соответствовало моменту.
– Мадам Эвилла, я буду счастлив вновь с Вами встретиться. После шести? Замечательно, в моем расписании как раз к шести появится свободное время. – Заметив что Эвилла решила встать, Зарт в полупоклоне протянул её согнутую в локте руку, чтобы она могла опереться. Стоило проводить её до инспектора – возможно удастся получить еще полезной информации.
– Как Вам, кстати, "Медовый Вереск"? Слышал только хорошие отзывы об этой гостинице, однако мнение постояльца ценнее.
-
Нравится мне этот парень! :-)
-
"целовать её мохнатые пальчики..." У нас тут разумные пальмы, парящие шары и отдельная приемная для водоплавающих, а тебя смущает такая мелочь.
|
|
Услыхав вопрос Мэгги, стажёр отчаянно заморгал длинными ресницами, которые самопроизвольно отрастил от смущения. Ему и самому показалось, что что-то во фразе было не так, какая-то мелочь не укладывалась...
— Нет-нет, что вы, совсем не обязательно, — забормотал NE-DO-2-ОО-СН-Kа, — полагаю, что если вам не хочется или нет аппетита, никто не может заставить... — он вконец смешался и весь покраснел, как маков цвет. — Подождите минуточку, пожалуйста...
С этими словами стажёр открыл не замеченную раньше оушенкой дверцу и оказался снаружи, рядом с Мэгги. Он был почти одинакового с ней роста, только совсем на пару сантиметоров ниже. Торопливо кивнув девушке, NE-DO-2-ОО-СН-Kа унёсся прочь по коридору, оставив её одну. Мэгг осталось только ждать и разглядывать посетителей. Мимо неё прошёл высокий, никак не ниже великанши худощавый брюнет и скрылся за турникетом, несколько человек и схожих с ними существ в соседних окошках занимались тем же, чем она — заполняли бланки. Впочем, кроме людей тут были создания и поинтереснее, например, над окошком слева от неё склонился самый натуральный шар. Такую форму жизни Мэгги видела впервые. Внезапно из глубины оболочки шара выросла конечность, протягивающая в окошко огромный бутерброд, пахнущий столь соблазнительно, что у девушки потекли слюнки. Чем законилось дело, узнать не удалось, потому что вернулся стажёр.
— Я перепутал, — сообщил он упавшим голосом, заняв место по другую сторону окна. — На территории биржи запрещается ломать/жечь/сверлить/дробить/употреблять в пищу персонал, посетителей и инвентарь биржи. За нарушение правил следует аннигиляция. Процедура проводится под общим наркозом и полностью безболезненна. Спасибо за внимание, — прочитал он с листа, выцаганенного, очевидно, у кого-то из сердобольных коллег, — Простите меня.
Последней фразы на листочке записано не было, её стажёр произнёс от чистого сердца, выглядя при этом столь виновато, что даже каменное сердце было способно расстрогаться. У Мэгги, конечно, сердце было не из камня, поэтому она оставила благодарственную надпись в Книге (первый случай на Бирже такого рода).
Между тем, NE-DO-2-ОО-СН-Kа занялся её анкетой. Если не считать того, что он дважды пытался засунуть её в сканер не тем концом, и один раз уронил на пол (пальцы очень уж сильно дрожали), этот этап ему наиболее удался. По крайней мере, точно в положенный срок терминал выплюнул зелёный жетон с номером 13, означающий, что главный компьютер запомнил Мэгги и прикрепил её к Инспектору гуманоидного (он же зелёный, он же № 1) зала № 13. Теперь оушенка могла посещать биржу, минуя внешнее кольцо и попадая сразу в зал.
— Вам сейчас нужно будет пройти через турникет и найти своего Инспектора. У нас четыре зала: красный, для редких форм жизни, жёлтый для крылатых, синий для плавающих и зелёный — для гуманоидов. Вы — гуманоид. Вам повезло, для них работы больше всего. Ваш инспектор, — тут стажёр заглянул в данные терминала, — Сильвия Кристалл. Найдёте нужное окошко и покажете жетон. Она расскажет вам, какая работа имеется, — на самом деле столь подробное объяснение вовсе не входило в обязанности регистратора, он должен был просто отдать жетон посетителю и направить в нужное место, но отзыв Мэгги сделал своё дело, NE-DO-2-ОО-СН-Kа пытался отблагодарить девушку и загладить свою вину.
— Знаете, она очень строгая, — сообщил он, наполовину высунувшись из окошка полушепотом, — Но просто без ума от кошек. У неё дома, говорят, их с полдюжины. Вы же знаете, кто такие кошки? — заметив, что вконец заболтался, стажёр ещё раз смущённо улыбнулся и, пожелав Мэгги удачи, открыл для девушки турникет, электроника которого проверила, что оушенка не несёт с собой ничего опасного, и пропустила внутрь.
Посреди зала нёс к потолку разноцветные струи шикарный фонтан. Самый роскошный фонтан, когда-либо виденной Мэгги. А вокруг сновали люди и другие гуманоиды, разъезжая по огромному помещению на движущихся дорожках и пешком. Некотороые подходили к окошкам с номерами и именем Инспектора над ним, другие ожидали своей очереди на мягких диванчиках.
Окошко № 13 с сидящей внутри пухленькой, пожилой седовласой леди, сурово оглядывающей публику, — Сильвией Кристалл, как гласила табличка, оказалось недалеко от входа. От него как раз отходил какой-то неопрятно одетый толстяк с тремя подбородками. Чёрные глазки мужчины излучали злобу, которую он искал, на ком вымесить. Видимо, поиск работы закончился неудачей. Увидев Мэг, толстяк весь подобрался, нехорошо ухмыльнулся и, не успела девушка и слова сказать, со всего маха врезался ей в живот головой (как раз до живота он ей и доходил), как будто бы случайно. Весьма болезненно боднул.
|
Приколючивание произошло гораздо мягче, чем можно было бы ожидать – капсула и впрямь исправно затормозила уже почти возле самой поверхности. Правда, врезавшись при этом прямо в незадачливое инопланетное существо, с ног до головы окатившее ее чем-то резко пахнущим рыбой. Саму оушенку, да еще и проработавшую последние годы на складе морепродуктов, селедочным запахом испугать было сложно, да и нельзя сказать, что он кардинально ухудшил исходящее от нее амбре. А вот обоняние большинства людей – хотя правильнее сказать, существ – в длинной извилистой очереди оказалось несколько более нежным. Впрочем, девушке это было только на руку, поскольку позволило без томительного ожидания (если не считать затянувшейся дезинфекции) и лишних попутных соблазнов попасть к заветной конторке.
И вот тут ее ждало несколько сюрпризов.
Во-первых, там работал стажер. Ну, это еще полбеды. Мэг постаралась улыбнуться явно растерянной бесформенной массе как можно дружелюбнее и приняла предложенные бланки.
Во-вторых, судя по словам биоробота, ей надлежало крушить и есть все окружающее, что совершенно не вязалось ни с ее убеждениями, ни с представлениями о цивилизации, ни с увиденным на бирже за последние пару минут. На всякий случай еще раз осмотревшись вокруг и по-прежнему не наблюдая никого, кто бы жег или сверлил персонал, она вежливо уточнила:
- Извините, вы точно уверены, что это именно необходимо? Мне это кажется немного странным. Я непременно оставлю о вас хороший отзыв, если вы уточните наверняка.
В конце концов, этот робот с незапоминаемым именем только начинает работать и вполне может ошибаться. Она тоже в свое время начинала и делала ошибки. И предпочла бы, чтобы ей на них мягко указывали или помогали избежать, а не дожидались очередного промаха, чтобы позубоскалить на тему баб как источников всех бед. И сейчас ей очень хотелось, чтобы все это оказалось просто оговоркой волнующегося новичка, которую он сможет понять и исправить, потому что ее в равной степени не привлекали ни перспектива употреблять в пищу посетителей, ни аннигиляция, тем более болезненная.
Подбадривающе поглядывая на работника, она принялась заполнять анкету нескладным почерком – ей довольно редко приходилось писать от руки.
С именем вроде все просто. Вот только писать ли кличку? Ее прозвали Великаншей и большинство знакомых называли только так, но это было не настоящее имя, а всего лишь обидное прозвище. А если не указать, не посчитают ли, что она что-то скрывает?
1. Ваше имя/название/обозначение/кличка/погоняло.
Мэг Уотерс по прозвищу «Великанша» (но лучше называть по имени)
2. Ваша родная планета/комета/астероид/метеорит/звезда/чёрная дыра.
Оушен-54
3. Ваша раса/сущность/название для самоидентификации других таких чудиков, как вы.
Человек
И вот тут настало позорное в-третьих, и Мэг почувствовала себя полной дурой. В школе, конечно, рассказывают и о родном Оушене, и о составе атмосфер крупнейших планет и комфортных для основных рас условиях поддержания жизнедеятельности – вкратце, для галочки, все-таки их готовят к рыбному промыслу, а не покорению далеких звезд. Но она не особо слушала даже это. Она и в школу-то ходила через раз и толком не помнила оттуда ничего, кроме обид и таблицы умножения. Так, отрывочные разрозненные знания, которые довольно сложно собрать в сколько-нибудь ясную картину мира. Но писать-то что-то надо. Пусть будет так:
4. Атмосфера, необходимая для поддержания вашей нормальной жизнедеятельности.
Земного типа
5. Другие особые условия для поддержания вашей нормальной жизнедеятельности.
Подходящие для человеческой расы
6. Ваш пол.
Женский
При прочтении следующего вопроса щеки Мэг вспыхнули. И зачем им такие подробности? Но все же честно написала:
7. Ваши мании/фобии/психические отклонения/месячный цикл/периоды впадения в буйство.
Боюсь боли и аннигиляции. Месячный цикл 28 дней. В буйство не впадаю.
8. Есть ли у вас конечности? (выбрать вариант ответа)
- [Да] (перейти к пункту 8а).
- Нет (перейти к пункту 8б).
8а. Сколько их?
4
8б. Вам удобно?
9. Вы дальтоник? (выбрать вариант ответа)
- Да (перейти к пункту 9а).
- [Нет] (перейти к пункту 9б).
9а. Возможно, вы выбрали не тот бланк.
9б. Спасибо за ответы. Приятного вам млекопитания/фторопоглощения/землегрызения/кровососания/удовлетворения потребности 1прим.
Спасибо
- От меня еще что-то требуется? Что мне делать дальше? – спросила Мэг, перечитав заполненный бланк и протягивая его регистратору.
|
Уболлук возможно с большим интересом понаблюдал бы происходящее вокруг, но необходимость быть максимально незамеченным и спешность его действий не давали возможности использовать все доступные сенсорные цепочки. Он отметил какую-то странную суматоху поблизости, но, к счастью, происходящее не касалось именно его, а значит можно было действовать. Приклеивание и полет прошли гладко, посадка в шлюзовой камере биржи - почти гладко. Оффо поблагодарил судьбу, что во время полета догадался перенести ядро на боковую поверхность флаера и не пришлось выяснять выдержит ли оно массу этой штуковины. Немного повозившись, оффо высвободил из-под летательного аппарата прищемленную оболочку, после чего принял привычную и универсальную форму желтовато-мутного шара. И осознал, что вот-вот достигнет цели своего путешествия. Умболлука охватил некоторый трепет. Он не знал точно, что ждет его дальше, потому вкатился в распахнутые двери тамбура довольно нерешительно и боязливо. Он был готов, что его накажут за то, что он приклеился к флаеру, может даже выгонят...Вместо этого его окатили средней продолжительности душем, который Умболлук тут же частично впитал. Душ оказался довольно приятным в отношении разнообразия составляющих, но малокалорийным в отношении энергии входивших в него соединений. Оффо был польщен внезапным подарком и волнения его несколько успокоились. Следующим испытанием оказалось странное существо - первое разумное существо, проявившее к оффо хоть какой-то интерес. Поначалу оно выглядело чужеродно, затем вдруг превратилось в оффо. Умболлук даже хотел было удивленно спросить соплеменника как ему удалась столь качественная и быстрая трансформация - у Умболдука такие вещи занимали несколько больше времени. Кроме того он обрадовался и даже предположил, что ему неслыханно повезло встретить оффо, который решит все его проблемы с работой - кто как не иной оффо, обладающий всеми нужными знаниями, сможет сделать это лучше? Но его пыл охладили слова существа. Умболлук разочарованно понял, что имеет дело с индивидом, который только выглядит как оффо. А также что изменения его чисто внешние, внутренности же скорее всего остались такими как и были. Дешевый трюк. Оффо передернулся, по протоплазме оболочки прошла мелкая волна ряби. Существо, сообщило некоторую концентрированную информацию - действительно насущную в данных условиях. Оффо перестал рябить - все же соплеменник или нет, но этот OB-G-90-60-90-RA тоже вроде бы не против ему помочь. Особенно благодарен оффо был за предупреждение о "употреблении в пищу инвентаря базы" и даже стал подумывать о том, как бы вернуть обратно проглоченный им дезинфектант от греха подальше. Закончилось все получением 2 бланков и вопросом о еде. С бланками проблем не было. В ядре оффо имелся соответствующий кодировочный алгоритм и трасформировать напечатанное в данные он вполне мог. А вот вопрос о пище его озадачил и он провибрировал в акустическом диапазоне: - А разве ты не можешь производить пищу сам? Просто трансформируй часть себя в бутерброд. Потом - когда ассимилируешь бутерброд - снова трансформируй. И так далее. Это если ты хочешь многократного повторения сенсорного ощущения от бутерброда. Только это нехорошо... ну не совсем хорошо. Ну... если тебе не хватает структур и надо восполнить - тогда другое дело. Тогда надо помочь... подожди немного пожалуйста. Оффо впитал слабые запахи, доносившиеся от бутерброда, оценил его внешний вид. Задача была совсем не тривиальной - бутерброд оказался довольно сложной структурой. К счастью он не содержал большого количества редких элементов, а входящие в его состав молекулы были по большей части полимерами. Сложность была в том, что видов молекул было много, а полимерность некоторых из них оказалась нерегулярной. Куда проще было бы если бы робот ел, скажем, крахмал или камни. Но Умболлук принял вызов и принялся делать бутерброд. Конечно пришлось немного схитрить, чтобы сократить время. Он выбросил из состава бутерброда структуры, не влиявшие на его вкус, цвет, массу и консистенцию или влиявшие на них незначительно и постарался максимально упростить конструкцию без значительного ущерба требуемых качеств. Оффо надеялся, что никаких жизненно важных соединений он не упустил и, что главное, он предусмотрительно не добавлял в бутерброд ничего такого, чего в нем не должно было быть - отравить существо он не хотел. Пока в одной из вакуолей созревало это его детище, оффо решил заполнить анкеты.
1. Ваше имя/название/обозначение/кличка/погоняло.
Умболлук.
2. Ваша родная планета/комета/астероид/метеорит/звезда/чёрная дыра.
Оффо.
3. Ваша раса/сущность/название для самоидентификации других таких чудиков, как вы.
Оффо.
4. Атмосфера, необходимая для поддержания вашей нормальной жизнедеятельности.
(Тут оффо заколебался. Ему не нужна была какая-то особенная атмосфера, поскольку в отличие от многих видов он не умел дышать. Немного поразмыслив он решил ответить так:)
Любая за исключением гелия, неона, аргона, криптона, кснона и схожих с ними.
(Инертные газы неохотно включались в состав субстанций. Оффо не хотел бы работеть в такой среде - ему это было бы неудобно).
5. Другие особые условия для поддержания вашей нормальной жизнедеятельности.
(Оффо задумался еще сильнее. Описать все возможные ситуации при которых он умрет от внешних воздействий он не решался - не хватило бы места на листочке. )
Такие как у среднестатистического разумного. (В эти рамки он более-менее попадал)
6. Ваш пол.
Отсутствует.
7. Ваши мании/фобии/психические отклонения/месячный цикл/периоды впадения в буйство.
(Тут оффо крепко задумался... )
Я люблю космос и политурить.
8. Есть ли у вас конечности? (выбрать вариант ответа)
- Да (перейти к пункту 8а).
- Нет (перейти к пункту 8б).
Иногда есть.
8а. Сколько их?
Сколько потребуется.
8б. Вам удобно?
Удобно.
9. Вы дальтоник? (выбрать вариант ответа)
- Да (перейти к пункту 9а).
- Нет (перейти к пункту 9б).
Нет, но если нужно - да.
9а. Возможно, вы выбрали не тот бланк.
Спасибо, но я уверен.
9б. Спасибо за ответы. Приятного вам млекопитания/фторопоглощения/землегрызения/кровососания/удовлетворения потребности 1прим.
Спасибо, я обязательно постараюсь не употреблять в пищу персонал, посетителей и инвентарь биржи.
(В последнем пункте оффо хотел было указать "больше не употреблять", но заволновался, что его поймут неправильно и торопливо исправил на просто "не употреблять").
Ознакомившись с вопросами анкеты и решив какими будут ответы на все эти странные вопросы, оффо выделил на поверхности оболочки черный и липкий краситель и, прокатившись по листкам, словно штемпелем отпечатал на анкетах оттиск с галочками, словами и подчеркиваниями в нужных местах. После он протянул одной ложноножкой роботу заполненные анкеты, другой же, немного смущаясь, подал клонированный на основе запаха и видимых данных бутерброд. - Вот, попробуй, мне кажется я все же сделал для тебя бутерброд... думаю что это подходящий бутерброд. Во всяком случае должно быть съедобно. Ну или я могу еще раз попробовать, если дашь мне кусочек своего для анализа... При этом весь вид оффо говорил о том, что он никогда раньше не делал бутербродов и даже не представляет себе как их нужно делать правильно, но рвение из шарика просто перло - как-никак новый опыт и новые знания.
|
Приземление Мэг можно было бы назвать удачным, если бы не то маленькое обстоятельство, что при посадке капсула сбила со всех ног полутораметровую сиреневую сороконожку, гружённую бочками с селёдочным рассолом. Сороконожка работала экспедитором и направлялась в клуб «Весёлая сепулька», куда и должна была доставить заказ. Селёдочный рассол использовался в качестве афродизиака для принятия эротических ванн расой тррах с планеты Кррах. Несколько кррахчан томились сейчас в ожидании оргии, а драгоценная жидкость тем временем мощным потоком излилась на оушенку, потому что посадочная капсула от стыда мгновенно растаяла. Был, впрочем, от такой посадки и существенный плюс. Длинная очередь к флаерам, загибающаяся аж в три вилюшки, стоило Мэг только встать в хвост, мгновенно рассосалась, и ждать великанше не пришлось. В полёте оушенка кое-что узнала о Бирже от усатого техника. Узнала бы и больше, если бы не убегала каждый раз, когда он с ней пытался заговорить. Однако, и крупиц информации хватило, чтобы не удивиться, попав в дезинфекционную камеру. Правда техник сообщал, что дезинфекция занимает от силы полминуты, а Мэг почему-то проторчала в шлюзе добрых полчаса, зато проблема душа разрешилась сама собой. На этом её везение и закончилось. Движущаяся дорожка несла Мэг по внешнему кольцу биржи, мимо окошек регистраторов. Возле каждого из них сейчас находился посетитель. Она проехала уже почти полный круг, а свободного окошка так и не нашлось. Наконец, дорожка остановилась возле крайней конторки, над которой светилась надпись: «СТАЖЁР». И ниже, более мелкими буквами: «Уважаемый клиент, большая просьба оставить письменный отзыв о качестве обслуживания». Сбоку на верёвочке болталась «Книга отзывов и ругательств», исписанная самыми разнообразными почерками. Последняя запись в ней гласила: «Не может быть! Я всё-таки ушёл отсюда живым!». Любой графолог бы сказал вам, что наклон букв и особенности завитушек, говорили о пребывании писавшего в состоянии крайней эйфории. За окошком сидело нечто бесформенное, робко глядя на Мэг. Это был биоробот-полиморф, которому полагалось принять форму обслуживаемого клиента, о чём стажёр-регистратор от страха позабыл. Оушенка была его первым в жизни посетителем. — Эээ... здравствуйте, — выдавил из себя робот. — Вот. Это... Надо заполнить. Один для работодателей, другой для работников. Он протянул Мэг два бланка, отличающихся друг от друга только цветом. Красный и синий. Пока оушенка их изучала, стажёр лихорадочно листал инструкцию. — Красный для работников, синий для работодателей, — торжествующе выкрикнул он, найдя нужную запись, и добавил, окрылённый успехом, — Добро пожаловаться на Биржу! Я биоробот-регистратор NE-DO-2-ОО-СН-Kа приветствую тебя... Он умолк, снова закопавшись в записях, но нужный кусок был давно оторван кем-то из предшественников NE-DO-2-ОО-СН-Kи и заныкан в качестве шпаргалки. — На территории биржи необходимо ломать/жечь/сверлить/дробить/употреблять в пищу персонал, посетителей и инвентарь биржи. За неисполнение этих правил следует немедленная болезненная аннигиляция, — отчаявшись отыскать подсказку, воспроизвёл стажёр по памяти. На самом деле это было как раз запрещено, но несчастный NE-DO-2-ОО-СН-Kа от волнения всё на свете перепутал. — Вы же оставите положительный отзыв? — жалобным голосом обратился он к Мэг. — Мне так нужна эта работа. Вы не представляете, сколько кредитов требуется для поддержания себя в форме. Бесформенное тело стажёра заколыхалось и печально обвисло, подтверждая его слова. Анкета1. Ваше имя/название/обозначение/кличка/погоняло.
2. Ваша родная планета/комета/астероид/метеорит/звезда/чёрная дыра.
3. Ваша раса/сущность/название для самоидентификации других таких чудиков, как вы.
4. Атмосфера, необходимая для поддержания вашей нормальной жизнедеятельности.
5. Другие особые условия для поддержания вашей нормальной жизнедеятельности.
6. Ваш пол.
7. Ваши мании/фобии/психические отклонения/месячный цикл/периоды впадения в буйство.
8. Есть ли у вас конечности? (выбрать вариант ответа)
- Да (перейти к пункту 8а).
- Нет (перейти к пункту 8б).
8а. Сколько их?
8б. Вам удобно?
9. Вы дальтоник? (выбрать вариант ответа)
- Да (перейти к пункту 9а).
- Нет (перейти к пункту 9б).
9а. Возможно, вы выбрали не тот бланк.
9б. Спасибо за ответы. Приятного вам млекопитания/фторопоглощения/землегрызения/кровососания/удовлетворения потребности 1прим.
|
 Космолёт аркадеянцев высадился на Микусе, чтобы забрать персонал базы и оставить смену. Три года исследователи вынуждены были общаться лишь друг с другом и изредка с аборигенами, точнее аборигеном. На исходе этого срока несчастные так друг другу осточертели, что сразу же после старта легли в анабиоз, лишь бы не смотреть на эти рожи ещё пару месяцев. Не спал только экипаж и Марло, который улетел с родной планеты с аркадеянцами посмотреть мир. Капитану было некогда, первый пилот нёс вахту, второй пилот спал, готовясь нести вахту, третьего пилота на корабле не было, а корабельный робот оказался неразговорчивым. Поэтому Марло сидел совсем один в своей каюте и глядел в иллюминатор. Сначала родная планета занимала весь экран, затем половину, потом стала похожа на шарик, который всё уменьшался и уменьшался, пока не выродился в точку. Но и эта точка скоро исчезла, лишь крохотная звёздочка указывала, в каком направлении её искать. Прошло время, и великолепные гляделки Марло уже не могли различить нужную звёздочку. Прошло ещё время, и она стала не видна даже для всемогущей корабельной оптики. Марло испытал новое чувство, которого Микус до этого не знал, потому что узнать его раньше было неоткуда. Это чувство называлось одиночество. Чем больше отдалялся космолёт от Микуса, тем оно становилось сильнее. Аркадеянцы сделали крюк, чтобы доставить Марло на Бету Ежа, где помещалась знаменитая биржа труда «Галактика». Ещё на «Колючке», как прозвали планету, находился космопорт, множество гостиниц, мотелей, баров, ресторанов, ресторанчиков, казино и прочих злачных мест, куда стекались авантюристы со всей Галактики. Это великолепие кольцом опоясывало площадь, над которой висело в воздухе здание биржи. Работёнку в подобных притонах получить было гораздо проще, чем наверху, зато и риск нарваться на неприятности существенно возрастал. Капитан пожелал Марло удачи и помахал рукой на прощание. За редкие органические соединения, предоставленные Микусом, аркадеянцы не только взяли пассажира и согласились отклониться от курса, но и снабдили Марло документами, способными удовлетворить самого взыскательного космического бюрократа и суммой в 50 галактов, за которые можно было пару раз переночевать в захудалой гостинице без удобств. Микус пока не научился считать деньги, а аркадеянцы оказались экономными парнями. Ступив на твёрдую почву, Марло оказался подхваченным разношёрстой толпой. Гляделки, слушалки и нюхалки сошли с ума, не зная, на что реагировать в первую очередь. Одиночество, как оказалось, не всегда плохо. Ходилки несли Марло по направлению к бирже. Он счастливо миновал нищих, зазывал, авантюристов, предлагающих разбогатеть прямо сейчас, ярко разукрашенных женщин, оборванных существ с постными лицами, продающих советы по поведению на бирже (эти в своё время не нашли себе работы и застряли на Колючке надолго) и на флаере поднялся наверх. Тут-то Марло и поджидала опасность, о которой никто из аркадеянцев предупредить Микус не удосужился. Каждый из многочисленных входов на биржу «Галактика» был оборудован небольшим шлюзом, представляющим собой дезинфекционную камеру. Сделано это было для безопасности посетителей и персонала: мало ли какие болезни и напасти могли нести в себе космические путешественники. Если у гуманоидных рас проблем, не считая испорченной одежды и причёски, не возникало, то редкие формы жизни система дезинфекции иногда путала с вредоносными бактериями и вирусами. Впрочем, почти половина из них выживала, а остальные жалоб не предъявляли. Всего этого Марло не знал, он просто почувствовал, как, стоило ступить за порог, его обдало чем-то жарким, холодным, вонючим, ароматным и стерильным одновременно.
-
Впрочем, почти половина из них выживала, а остальные жалоб не предъявляли. [...] Кинуть D100.
О, а вот и процентник 1..50 - смерть )
|
|