Голосование пользователя

Пот безумно щипал открытые раны, столь многочисленные на полуголом теле скандинавского воина. Кровь застилала глаза, закрывая обзор. Слипшиеся волосы лежали словно тряпка. Мощная грудь Уильриха тяжело вздымалась, гоняя воздух по телу. Руки, сжимающие оружие слегка дрожали, а пальцы уже готовы были разжаться, выпуская клинки. Ноги подкашивались, а сердце выскакивало из груди. Силы ушли практически полностью, а воины Рагнара были так далеко. А французы так близко. Однако викинг знал, что сейчас не время опускать руки и сдаваться. Сейчас время для последнего рывка. Для отчаянного прорыва. Для победы и смерти в лучах славы. Ульрих быстрым движением метнул скрамасакс в одного из противников, одновременно с этим смахивая кровь и пот с лица. Длинное и узкое лезвие коротко свистнуло, оставляя в воздухе кровавый след, и впилось в ключицу француза. Тот вскрикнул, выпустил оружие и упал на спину, схватившись за рану. Не долго думая, Ульрих подхватил один из щитов, закинул за спину и быстрыми шагами подбежал к воротам. Подскользнувшись на чьих-то кишках, викинг еле удержался на ногах, выхватывая рог. Став в воротный проём, воин взглянул на горизонт. Солнце уже практически вставало. А значит час пробил. Набрав полные лёгкие воздуха, викинг умело сложил губы и затрубил, наполняя глухим и громким звуком всю равнину перед крепостью. Зов услышали даже те, кто дремал на лавках на драккарах. На ближайших деревьях вспорхнули птицы. Мелкие грызуны кинулись в рассыпную, стремясь скрыться от неизвестного и страшного звука. Выдув всё, что смог, Ульрих откинул рог и обернулся к французам. Их количество значительно увеличилось. Более того показались конники. Это самые страшные враги на поле боя. Однако воину, перемазанному синей глиной и багровой кровью, сейчас было наплевать. Он сделал то, ради чего пришёл. И если судьбой уготовано погибнуть здесь, то так тому и быть. Французы стояли полукругом, страшась подступиться к могучим и бессмертным викингам. Ульрих стоял возле своих немногочисленных соратников, которые уже еле держали своё оружие. Между ними и плотным строем противника было примерно пять шагов, наполненных трупами, конечностями, внутренностями и кровью с грязью. Выдернув из одного тела копьё, Ульрих негромко заговорил. Однако его слова слышал каждый викинг, даже среди тех, кто сейчас стремился за Рагнаром в крепость выручать бравых воинов. И все они постепенно подхватывали его слова, зная, что домой они не вернутся. Ибо между рядов французов уже виднелись прекрасные девы с кувшинами мёда. Величественные валькирии уже пришли за героями, чтобы напоить после боя и забрать с собой. Глядя на них, Ульрих произносил слова последнего боя:

- Я вижу отца и мать своих...

Шаг навстречу многочисленному строю противника, сжимая меч и копьё.

- Вижу сестёр и братьев своих...

Ещё один шаг, переступая через трупы, осколки щитов и части людского тела.

- Вижу весь свой род до седьмого колена...

Грохот копыт всё ближе. Французы в панике жмутся к задним рядам, постепенно отступая.

- Они зовут меня...

Свист стрел наполнил воздух. Однако Боги охраняли своих детей. Лишь пару наконечников чиркнули по коже Ульриха да выбили щепки из щита за спиной.

- Зовут в чертоги Вальгаллы...

Всадники всё ближе. Некоторые французы, не выдержав, бросают оружие и спасаются бегством.

- Туда, где храбрецы могут жить...

Короткий миг, наполненный криками, свистом стрел и рёвом рогов приближающихся викингов. Небольшая горстка воинов сжали оружие. В их глазах загорелся фанатичный огонь. Смерть на поле брани великая слава. И сегодня многие станут в рати Асгарда. Осталось совсем немного. Очередная стрела коснулась ноги Ульриха, но тот даже не обратил внимания, продолжая свой ход. Следующий миг тишины прервало последнее слово, слетевшее с потрескавшихся губ:

- Вечно!

Словно повинуясь неслышному приказу, скандинавы сорвались с мест, стремясь уничтожить и растоптать тех бедолаг, которые дерзнули стать на их пути. Ульрих не был исключением. Резко бросившись в сторону, он крутанул копьё, отгоняя французов. Те невольно отшатнулись, пропуская воина. Ульрих пробежался между рядов, затем сделал рывок в одну сторону, в другую, уходя из-под атаки, пока не выбежал навстречу кавалерии. Не сбавляя хода, воин метнул копьё, стараясь сбить одного из всадников. Когда же кавалерист приблизился, викинг сделал неожиданный рывок вперёд. Схватившись за луку седла, вспрыгнул к наезднику. И, не ожидая не секунды, вскочил и прыгнул, оттолкнувшись ногами от седла, на стену, где Глитнир начал сеять смерть среди лучников. Всё произошло так быстро, что те даже не успели этого понять. от их редких выстрелов воин либо уклонялся, либо поворачивался, принимая на щит. Закончив с этим, Ульрих словно обезумел. Кавалерия слегка застряла среди своих же воинов. Поэтому викинг разогнался и прыгнул прямо со стены на плотное построение всадников, замахнувшись уже практически не блестящим мечом, который оставлял за собой след из капелек крови. В голове стучала лишь одна мысль:

- Я сам творец своей судьбы, суки!

Руки хозяйки - нежные, теплые и донельзя ласковые - расслабленно гладили меня от самой макушки, заставляя шевелить ушами каждый раз, и до самого хвоста, аккуратно пересчитывая все мои позвоночки... Я не открывал глаз, не шевелился, а лишь тихонько мурлыкал от удовольствия и лениво покачивал своим длинным хвостом.
Мысли текли и расплывались, путаясь меж собой и закручиваясь в бессмысленно-безмятежные узлы, будто бы это хозяйская рука их неспешно перемешивала. Она сбрасывала сложные, тяжелые думы к хвосту, вон из головы, и закручивала на месте самые легкие, простые и приятные, теребя порой меня по холке.
Немногое в этом мире даровало мне блаженство и спокойствие - немногое из этого немногого даровала так часто мне моя судьба... А потому блаженным и спокойным я бывал в таких немногих случаях... - но так часто... Мррр...
И сейчас был именно такой случай. Я не замечал ни чужаков, ни уже знакомого гнома, полностью растворившись в мерном покачивании моих мыслей, послушных этой ласковой руке. Только одно в этом мире зацепляло меня - в те моменты, когда хозяйка забывала про эту руку, чтобы отпить хмельного пива другой, я вспоминал об этом странном запахе, кутившем у камина. Он был необычен... даже посреди такого количества новых ароматов. Там кто-то был: зеленый, но на удивление скромный и тихий для зеленого. Но главное - это его запах.
От остальных пахло кожей, сталью, потом, людьми, полулюдьми и совсем нелюдьми. Один даже отдавал смесью, очень похожей на ароматы моей хозяйки - он даже кидал соответсвующие взгляды, мол, "Смотри, подруга, я пахну так же". Но и этот был не так интересен, как тот зеленый.
Потому что от них пахло. Может, конечно, даже попахивало, как от того большого и молчаливого. Но от моего небольшого любимца, устроившегося вдалеке ото всех, откровенно смердило. Смердило грязью, нечистотами и собственной глупостью - я знавал таких, но обычно они были еще мельче и слабее, да и воняло от них значительно сильнее. А этот был чистюлей.
Но вот рука снова взмешала мои мысли, и я растекся сознанием по чему-то уже совсем невменяемому - по тому как шумел дождь и трещали дрова, злобно шипя и выплевывая угольки на пол.

Как вдруг гном, наконец, не доболтался - ляпнул, чего не следовало. Он вспомнил про Тьму, про ее черное брюхо и черные лапы, что грозно нависали над всеми нами, про черные глаза, что следили за каждым из нас, про ее жадную черную пасть, широко раскрытую, чтобы в нее влез весь наш мир. И влезет - Тьма не поперхнется! Только дай ей шанс пробраться своим черным, пустым и злым нутром в твое сознание, окутать его угольной ядовитой дымкой, как только что позволил ей я - и она явится в тот же миг за твоей мелкой душой. Чтобы сожрать.
- Мяааааау!!! - поднял я тревогу, мгновенно вскочив на коленях хозяйки. Выгнулась аркой неестественно тощая спина, шерсть встала дыбом, а враждебный взгляд вперился в дверной проем. Но лишь на миг - потом я резко шмыгнул вниз, под стол, неслышно проскальзывая мимо собравшихся там ног. Протерся боком о хозяйку и зацепил хвостом сапог Горца - чтобы знал, где я. И чтобы убедиться, что это был правда он.
Это было самое безопасное место - и темно, и подальше от углов, где кто-нибудь уже точно прятался. Настороженно пригибаясь, я не сводил взгляда с темной фигуры и активно вилял хвостом, ударяя им по чьим-то ногам в негодовании... Я не любил, когда кто-то нарушал мой покой.

Талька робко подняла глаза на Эда и улыбнувшись посмотрела куда-то вдаль, подошла к *отцу* и потянула за рукав.
- Па.. а.. Красоты... ну, мне нравиться. А мы на долго а город? ,-Вопросительно посмотрела в глаза, -А в лавку зайдем? , Таля нервно начала мять в руках подол одежды, - а то платье то пообносилось... Пааап ты же обещал... ,- оставив скомканный подол платья в покое подбежала и повисла на руке и новоиспеченного отца.

Вы не можете просматривать этот пост!

Голос Уитни затих. Песня закончилась. Люди уже приготовили ладони, а Лесли доигрывал последние аккорды. Но внезапно на сцене появилась ещё одна фигура. Не менее изящная, чем леди Стоун. И движения её были не менее грациозными. Однако она была одета в довольно облегающую одежду, чем вызывала неприкрытое изумление у публики. Неизвестная девушка (а в том, что это была именно девушка, не было ни капли сомнения) не вышла в свет, оставаясь в тени. И она заговорила. Голос был ровный, мягкий и спокойный. Её слова завораживали, и Лесли продолжи игру. Правда говорила она прозой:

- Картина, радующая взор. Момент, который касается самого сердца и заставляет его трепетать. Сколькие из вас смогут совершить такое? Сколькие из вас могут похвастаться такими чувствами? Врядли таких много. А возможно и вообще нет. А они смогли. А они нашли своё счастье. И вам стоит позавидовать столь сильному чувству двух любящих сердец. Нет сомнений, что мы свидетели первого их признания. Рыцарь и его дама - вечный образ. Они всегда герои многих поэм. Многих песен. Многих легенд. И сейчас мы наблюдаем начало такой легенды. А каково её продолжение? Многие из вас захотели бы узнать это. Так давайте узнаем. Давайте сотворим легенду. С чего начинается любовь рыцаря к его даме? Конечно же с подвига. Вы все знаете множество сказок, где главный герой прорывался сквозь все невзгоды, чтобы доказать своей избраннице свои чувства. Так пусть же эта легенда будет в тех самых лучших традициях!

Буквально выкрикнув последнюю фразу, незнакомка резко дёрнула Уитни к себе, и девушки пропали в темноте сцены. Франсуа быстро приказал зажечь свет. Его приказ выполнили. Яркий свет залил всё помещение, но... На сцене никого не было. Сыграв последний аккорд, Лесли уронил руку вдоль лютни. В наступившей тишине было слышно, как льётся вино мимо бокала, и как учащённо забилось благородное сердце Айдана...

Лукас медленно тер виски и думал. Думал он о том, что такими темпами, подвиги его будут длиться целый год. Думал о матери и её самочувствии. Думал о покойном отце, чей мудрый и достойный лик он сейчас жаждал увидеть. Думал о том происшествии на улице и его судьбоносности. Думал о любимой Адели.
Как сейчас перед ним стояла она, в легком платице, оголяя нежное плечико, и смотря своим добрым, ангельским взглядом в глаза Лукаса. В груди его бушевал ураган эмоций и сладких чувств. Он прикоснулся к её щеке и вздрогнул от нежности девичей кожи.
- Лукас, милый.
Трепетное дыхание щекотало его шею, а сердце билось как барабан, разгоняя кровь по всему телу. Каждая частичка рыцаря хотела Адель. Подняв голову, он инстинктивно потянулся к маленьким губкам и закрыл глаза, полностью отдаваясь ангельске сладкому поцелую.
Моргнув, рыцарь прогнал столь приятное видение и неожиданно услышал певучий голос Айдана и музыку.

Будь со мною всегда, каждый мой день,
Украшай красотою весь мир.
Твой ангельский голос, как дивная трель,
Превратит нашу жизнь в сущий пир.

Юноша очень медленно встал и широко открытыми глазами смотрел на лучшего друга.

И чтоб итог задать всей речи этой длинной,
Хотел бы я вконец сказать,
Мисс Уитни Стоун, о Вас всё это.
Люблю я Вас, должны Вы знать!

''Как жаль, что она не слышит его”.
Когда все начали громко аплодировать, Лукас на ощупь, пробирался сквозь толпу слушателей.
''Браво Айдан. Браво''.
Они столкнулись лицом к лицу и паладин смог прочесть всю благодарность, счастье, похвалу и любовь к другу, в глазах рыцаря. Подав руку для пожатий, Лукас махнул головой, чтобы волосы скрыли его блестящие глаза, хотя хотелось разрыдаться и обнять Айдана. Хотелось, плакать и смеяться от счастью, тоски, боли и усталости.
Адель…

Немного удивившись тому, что Лесли ещё не готов, Айдан всё же встал и пошёл к сцене. По дороге он даже ни разу не споткнулся, не зацепил ничего и не упал. Похоже, именно поэтому все аплодировали. Айдан поднялся на сцену, поклонился почти до земли и заулыбался. Вытащив из-за пазухи небольшой листочек бумаги, он посмотрел в зал.
- Дамы и господа! Сейчас я совершу, пожалуй, один из наиболее важных и ответственных поступков в своей жизни. Стих, который я прочту, написан мною не так уж и давно, а потому прошу не перебивать меня во время выступления. О его литературной ценности я смогу поговорить с каждым желающим после выступления. Спасибо за понимание, господа. Итак...
Сэр Айдан Лонт выпрямился, как только мог, выставил руку с бумажкой перед собой, другую задрал кверху, задержав в артистической позе. Выглядел он, конечно, нелепо. Но никто не посмел смеятся. Всё было так, как и должно было быть. Если бы Айдан принял другую позу, вот это было бы уже неестественно. Паладин хотел уже было начать, но остановился.
- К сожалению, особы, которой посвящён стих, сейчас нет в зале, но это, возможно, даже к лучшему. Ей я всегда успею его прочитать потом, а для столь достойной публики будет лучше, если я прочту конкурсный стих без волнений и переживаний. Хотя, они никуда не делись... - последние слова Айдан произнёс сам к себе...
Он вновь встал в поэтическую, как ему казалось, позу и начал.

Пусть будут правдивы эти слова,
И никогда не возникнут сомненья,
Пусть даже седая твоя голова -
Запомнишь их все без зазренья.

Несу свои слова – о красоте извечной,
О движеньях, похожих на полёт,
О жизни нашей быстротечной,
О том, как иногда нам в ней везёт.

Я встретил Её, а солнце садилось,
Луна из-за гор ещё не взошла.
Я встретил Её – и всё изменилось,
Ведь сердцу Она бесконечно мила…

Перевесив все мысли, все чувства, сомненья,
Всей сутью моей завладев до конца,
Она доставляла мне массу волненья,
Всё с новым письмом присылая гонца.

Я жил, как во сне, я не верил в реальность,
И с каждым прошедшим в одиночестве днём,
Всё больше я видел в словах гениальность:
«Кто любит – тот счастлив. И благословён.»

И вот сейчас пред всеми вами
Решил я излить всю душу свою.
Простыми и доступными словами
Сказать лишь хочу: «Люблю!»

Люблю Её голос, колокольчика звон,
Люблю всё, что связано с Ней.
Не допуская и мыслей, гоня их все вон,
Что Она ведь не будет моей.

Каждого дня я был рядом с Ней,
Отдавал я Ей всё, что имел.
И любовь моя становилась сильней,
И всю свою жизнь я быть рядом хотел.

Сердце тотчас наполняется счастьем,
Как облик Её предо мной.
Не страшны для меня любые ненастья,
Останься же, милая, стой!

Будь со мною всегда, каждый мой день,
Украшай красотою весь мир.
Твой ангельский голос, как дивная трель,
Превратит нашу жизнь в сущий пир.

И чтоб итог задать всей речи этой длинной,
Хотел бы я вконец сказать,
Мисс Уитни Стоун, о Вас всё это.
Люблю я Вас, должны Вы знать!

Айдан громко выдохнул, опустил бумажку и осмотрел зал. Да, нелепо было прилюдно признаваться в любви той, которая этого не слышит. Но что ж...

"А девчёнка остра язычком и на куриц дворцовых мало похожа...Недаром принцесса её себе в подружки... " Лесли поднял взгляд вверх и начал загибать пальцы на руках:
-Леди Аманда, леди Элизия, леди Гвендолин, леди Сесиль, леди Фелиция, леди Шарлиза, леди Ивонна, сёстрички Весмертон...
Тут пальцы на руках закончились, и Лесли задумчиво огляделся по сторонам:
-Хммм...А знаете, чтобы не загружать гонца лишней ношей, пусть он крикнет в полдень на дворцовой площади, что Лесли Лонт жив-здоров и вскоре снова посетит столицу.

В таких городах Хеглор Хардфут ещё не бывал. С корабля открывался прекрасный вид на Пиргос - высокие дома, башни, толпы людей, снующих по своим делам даже в такой утренний час. Расчёсывая бороду, он подошёл к борту. Дааа... В таких городах Хеглор ещё не бывал. Пора была ранняя, а потому большинство люду были ещё заспаны, а кто и вовсе даже не умывался ещё. Но все внимательно слушали Микулину речь. Мастак это был речи глаголить, хоть и здоровяк он какой, а слово сказать умеет. Дивный человек. Молча стоя у борта и слушая, Хег всё так же расчёсывал бороду. Иногда длинные чёрные волоски вычёсывались, Хег брал их в руку, разглядывал, после чего выбрасывал за борт. Вон и про религию заговорил... Ох уж эта религия. "Искать праведников в себе" - легко это сказать, а как же учинить-то деяние такое? Неизвестно.

Хеглор поправил плащ на спине, прицепил к поясу шлем, с другой стороны прицепил молот, закинул на спину щит. Встав сзади толпы люду, он ожидал, когда Микула закончит. Да, не есть холодно в этом-то Пиргосе. Ну ничего, и в более жарких местах в доспехах бегали, привычно. Какой-то мужик рядом с Хеглором повернул к нему голову.
- Э, пане, а чё энто Микула глаголит? Приплыли мы ужо в энтот Пендос?
- Пиргос, чоловиче, Пиргос. Да, приплыли. Микула речь говорит. Ратует, чтобы пиратов простить и отпустить, - наклонился к мужику Хег.
- Отпустить-то?! Богохульных нечястивых псов убийствянных энтих? Уууу, ну дурной он вконец, али как? Они ж убивать нас, энто, убивать приходили нас они. Правду ж глаголю, пане? - разошёлся мужик.
- Правду, да не правду, чоловиче. Это как посмотреть. С какой стороны посмотреть, понимаете?
- Но ведь энто же... - не унимался мужик.
- У вас очень неправильное произношение слов. Мне это не нравиться.
Хеглор немного отошёл от мужика и продолжил слушать, чего Микула говорит.

Отпихнув стоящего рядом парня - "в сторонку, приятель" - Ксандр уже намеревался перебираться на борт, но старикашка его опередил.
- Вот жеж тварь, - выругался разбойник.
Осторожно проверив натяжение он убедился, что импровизированный мост вряд ли выдержит двоих. Со злости он схватил за крыло невовремя пролетевшую гарпию и швырнул ее в лицо близстоящего.
- Полезешь передо мной, сука, я тебя удавлю, понял?
Оставалось надеяться что старый пердун будет живо карабкаться, спасая свою жизнь. Ну или свалится на полпути - так даже лучше.

Ощутив хорошенький такой удар, Аарон еле удержался на ногах. Но кашель пропал. Определенно это помогло.
-Спасибо так намного лучше. Все-таки теперь я могу спокойно доедать яблоко - улыбнулся Грэммак, и снова откусил кусок яблока. Закончив жевать, он продолжил. - Так вот, там здоровяк тот громче всех кричал, я вот и не знаю, толи к нему присоединится, толи принять приглашения человека в шляпе... - и тут Аарон продолжал поедание яблока, разглядывая Лиссу, в ожидании ответа.