| |
|
|
От услышанного Азерал чуть не рухнул, еле удержавшись на трясущихся руках. «Воистину Лосс , ты несешь Хаос во все , чего хоть в скользь успела коснуться твоя тень!». Все так просто и обыденно, что мозг отказывался верить в случившиеся. Тонкий ручеек пота медленно скатился с виска ошарашенного известием дроу. Готовый уже было идти на плаху с гордо поднятой головой эльф, неожиданно получил помилование-несказанно редкая вещь в мире не видавшем ни когда солнца. Азерал получил дар, ценность которого несравнима со всеми вместе взятыми адамантами и алмазами Небит-Дага, он получил жизнь, сохранил в целости свое тело и сознание, и что не менее важно вновь обрел «ШАНС». О да шанс продолжить обучение, об этом дроу не мог и помыслить , по началу подумалось , что его просто вышвырнут как собаку, но Лосс опять перекинула кости его судьбы в нужную для себя сторону. Играет чертовка, настоящая стерва, не то что эти размалеванные бестии с хлыстом. Только и знают что орать : «Богохульник, иблис, во имя Лосс и прочую напыщенную ересь», а сами лишь бледное подобие своей госпожи, остатки ее ногтей после утреннего педикюра.
Азерал ненароком вспомнил свой вчерашний вечер, а точнее момент, когда повстречал ее!!! О да, из всех женщин лишь она сумела найти ключик к его темному сердцу, да что говорить – сломала засов мощным напористым ударом. Даже сейчас, когда он находился на краю жизни и смерти, она нашла момент что бы снова явиться в его затуманенное сознание. Эта дроу единственная кого можно было сравнить с богиней , единственная кто был ей ровней в его глазах. Настоящая стерва и сука, все в ней кричало об этом , каждый ее жест был наполнен властью и силой. Пожалуй если бы его вчера порола она, а не Талара ,то Азерал не сомневался что кричал бы от оргазма, а не от этой постыдной боли и унижения. Да он хотел ее, хотел ее власти , ее тепла, ее оскорблений , хотел всего того, что она могла бы дать ему, пусть даже это будет и смерть. Он выдержит все, а потом если будут силы, а они будут Азерал не сомневался в этом, он возьмет ее. Грубо, напористо словно дикий самец орка. Схватит за круп, запрокинет за белоснежные волосы голову и вопьется до крови в ее нежные пухлые губы. После, яростно разорвав нежную блузку и оголив рельефные жесткие груди с торчавшими, словно гвоздики сосками резко развернет ее и, опрокинув животом на стол, грубо войдет, держа руками всё ту же набухшую грудь. А потом…. А что потом? А потом можно и умереть!
- Джиханна!!! – тихо слетело с разбитых губ.
Это был бред. Конечно бред, как еще можно объяснить это налетевшее навождение. После яда и угрозы смерти в сознании дроу что то изменилось. Хорошо ли это или нет Азерал пока не знал. В любом случае путь выбранный ему богиней покажет это.
- Щево смотрищ? Пощевеливайща! – противно раздалось в ушах эльфа, окончательно возвращая его в реальность.
Кривясь от боли и помогая себе руками дроу медленно поднялся и неспеша , еле перебирая ногами направился вслед за служанкой.
- Мясо к омовению готово – ехидно кинул он вслед шепелявой красавице.
|
|
|
|
-
Первая пуля покинула стальной супер-член в поисках любви. Выстрел был хорош! Так хорош, что аж порвал безрукого зараженного на две части. Нет-нет! Не ровные половинки, а просто в мясо. Неописуемый фарш. Я набираю в грудь воздуха, что бы сделать робкую попытку всё-таки донести то чудовищное зрелище, которое теперь представляет мертвый человек, но. Но! Тут же раздается взрыв и всё как в тумане!
*захлебывается от восторга*
|
А-а-а-а я понимаю вас госпожа!!! - Азерал укоризненно и в тоже время несерьезно весело помахал ей пальчиком.
Отвечать на ее вопросы было пиком блаженства, к тому же в последние две минуты перед ним сидело уже две госпожи Таларры, а это уже в двое больше счастья. Про себя он решил - госпожа довольна и ,что он все делает правильно, а по сему все больше и больше госпож Таларр приходит его послушать.
- Я понимаю вас . Понимаю. Вы думаете что если господин Карагел внешне был похож на содержимое опрокинутого ночного горшка, то и в душе он слыл большим извращенцем. Не ну моральным уродом он конечно же был и скажу вам не из последних, но есть в нем одна тайна госпожа. Ох какая ..... !!! - эльф на минуту замолчал собираясь с мыслями - И тайну эту даже я толком не знаю, так могу лишь догадываться.
Увидев искру интереса во взгляде жрицы Азерал продолжил:
-Он ведь не всегда был таким пупырчатогнойным жабоглотом. Не-е-е-т! - Эльф многозначительно поднял палец вверх стараясь показать что сейчас произнесет такую новость, от чего Таларра охнет от удивления на своем месте. - Он когда то был очень красив госпожа. Да как это не странно - я сам чуть от удивления не описался увидев его портрет! Это он потом стал таким, а со временем и мозг у него наверно стал таким, ибо он лихорадочно искал как вернуть себя прежнего. Причин сего недуга я не знаю, могу сказать лишь, что связано это было как то с той историей, которую он мне по пьяни парой пытался рассказывать. И так же могу с уверенность утверждать, что после нее же он стал ненавидеть женщин. Не поверите госпожа, но от его откровений, я порой думал, что мне конец ,стоит только магистру придти в рассудок от хмеля. Что после его рассказов он непременно прирежет меня , только бы ни кто не узнал про тайну.
Азерал судорожно сглотнул и провел рукой по своему горлу, проверяя не зияет ли там рана от лезвия - до того был силен тот страх , который испытывал тогда эльф.
- Однажды он водил меня на занятие в школьный морг, госпожа. На столе анатома лежало тело молодой рыжеволосой девушки с поверхности. По видимому она была человек - я могу ошибаться. Магистр начал рассказывать мне про строение тела, о сути силы и ее взаимодействия с мертвыми тканями.
"Смерть — это счастье для умирающего человека. Умирая, перестаешь быть смертным" - сказал он мне тогда. Руки его нежно гладили обнаженное тело девушки, пальцы как бы ненароком задевали посиневшие, но все еще торчащие соски некогда упругой груди. Покрытая струпьями ладонь трогательно и аккуратно прошлась по прекрасному лицу девушки ,не забыв прогладить ее нежные губы, прямой носик и захватить локон рыжих волос. "Лишь любовь, когда она умирает становится ядом. Ядом сильнее слюны самого мерзкого арахнида в пещерах Небит-Дага" . После чего он с силой вогнал два пальца в глазницы мертвой девушки. Послышался мерзкий щелчок лопающихся белков и хруст разрывающихся век. На подол мантии наставника брызнула желеобразная жижа, пополам с трупным гноем начавшего разлагаться тела. Брезгливо вытерев руку об мое плечо он с злостью что то рявкнул и ,яростно хлопнув дверью, поспешно вышел. На этом весь урок и закончился.
- Что же это за тайна , что вызывала столь бурные приступы жестокости и богохульства спросите вы меня. Как я понял из пьяных речей наставника - это страсть. Вы не поверите госпожа неуемная страсть к матроне одного из домов. Я не знаю что это за дом - Магистр Карагел говорил про него, что он младший палец на черной ладони Ллос. О это была всепожирающая взаимная страсть, полная чувств, тайн и интриг - ни кто не знал про этот роман. И я старался чтоб ни кто не узнал и про то что знаю я.
Эльф еще раз потрогал свое горло. После наклонившись по ближе к Таларре, огляделся по сторонам и шепотом добавил.
- Однажды он про молвился , будто бы после сего союза у него остался сын. Но это тс-с-с-с-с-с госпожа. Только между нами. Я всегда боялся этой болтовни. И вам советую забыть. Как я щас понимаю спасало меня непомерное пьянство моего наставника и его любовью подмешивать в вино пыльцу черного пещерника. Этим он старался снять периодически мучавшую его дикую боль и уйти в небытие хотя бы на время.
Неожиданный хлопок дверью где то вдалеке заставил Азерала резко замолчать. Тело эльфа инстинктивно съежилось и напуганные глаза быстро забегали по комнате ища источник данного беспокойства. Убедившись , что все страхи были напрасны и они по прежнему в одиночестве , Дроу мотнул головой и сконцентрировав свой мутный взгляд на жрице продолжил.
- Простите госпожа, о чем это я? А вспомнил. Ну так вот значит - когда я впервые увидел господина Карагэла, то думал сам Великий Балор пришел за моей юной душой. До того он показался мне страшным и отвратительным. Еще хуже оказался его характер. Магистр Карагэл был непомерно капризен и жесток - не раз мне приходилось отведать вкус его жезла у себя на хребетине или ягодицах. В свободное от занятий время я только и делал , что либо занимался хозяйством, либо намазывал его тело различными смягчающими благовониями.
Неожиданно Азерал задористо рассмеялся и по детски захлопал в ладоши, стремясь донести до слуха Таларр как казалось ему очень интересную вещь. Но не прекращающееся хихиканье ни как не давало ему это сделать. Наконец успокоившись эльф продолжил.
- Вы знаете госпожа, а все таки был у него один грешок. Понимаете магистр Карагэл мнил себя истинным натуралом и в отличие от магов других домов ,кои от недостатка таланта и в силу этого женского внимания нет-нет да и промышляли со своими учениками мужеложством. Ну так вот наш натуральный натурал имел одну слабость.
Азерал задорно потер руки.
-Понимаете госпожа, когда я делал ему массаж и смазывал маслами его гниющую плоть, то время от времени мне приходилось дотрагиваться до его сосков. И каждый раз когда я задевал их или же умышленно протирал маслом, то вы не представляете что творилось с наставником. Тел его словно пробивал мимолетный разряд молнии, лицо напрягалось и из утробы вырывалось еле уловимое похрюкивание. Не поверите госпожа, я тоже не сразу сообразил, а потом умышленно проделав это несколько раз , окончательно уверился в правоте своих догадок. Лицо его одновременно источало лик блаженного удовольствия и хмурную брутальную физиономию истинного мужчины. Порой это становилось для меня в каком то роде игрой и небольшой отдушиной за все перенесенные за день побои и гонения.
Эльф счастливо заулыбался.
Пару раз после подобного массажа магистр отправлял меня с запечатанным свертком в Бордель «Паутина», откуда ему каждый раз приводили по две иблис, но в результате все эти затеи оканчивались большими проблемами для несчастных рабынь. Одной из них он вырвал язык, а во втором случае обоих ошпарил кислотой так , что и на алтарь Ллосс в наибеднейший дом стыдно продавать.
Закончив свой рассказ эльф смачно зевнул и в очередной раз направил ожидающий взор на свою жрицу.
-
Это прекрасно!)
+1 жаль, что нельзя поставить больше.
-
Я восхищен.
Этого стоило ждать.
И это стоит перечитывать.
-
Сорвал покровы на твердую пятерку)))
|
-
все равно они были задротами, но за трибьют спасибо )
-
Я бы лучше не сделал.
Очень редко говорю это.
Впервые.
-
Наконец-то могу за это плюсануть.
Описание кровищи и кишков - моё почтение.
Очень здорово.
|
|
|
-
Не так пафосно, но тоже восхищусь намеком на инцест.
А еще тем, что первым делом в городе пошел искать бордель.
Правильный во всех отношениях дроу))
-
Сделай это мальчик. Сделай это с ней и стань мужчиной. Заставь её хоть на секунду почувствовать, что чувствуют самки с поверхности.
И люби её. Люби как никого не любил. А затем повторяй снова и снова. Ведь каждый раз - это что-то новое. А если это не так, то ты просто морально мертв.
И пусть она будет твой лучшей наложницей.
И может быть....твой Дом будет вторым. Когда Д'араунды станут Первым Домом.
|
|
|
|
|
Гиллас, наконец освободившийся от затянувшегося муторного заседания, отправился прямиком в свою спальню.
Сдать имущество? Ха! Второй сын терпеть не мог вещи, не принадлежавшее ему, а потому кроме боевого ящера и прилагающихся к нему седла-креплений сдавать было особо и нечего.
Хороша была бы шутка, притащи он Ильдиму только что отрубленную голову ящера и положи на стол с фразой "Теперь не принадлежавшее мне имущество сдал". Ну да пусть забирают сами. А Гиллас и так слишком устал от всего этого. Он хотел спать!
Наконец вереница коридоров закончилась и Гиллас вошёл в свою комнату. Тяжёлая дверь из тёмного дерева отворилась с натугой, открыв взору дроу его любимое помещение. Ведь если кабинет ещё использовался вторым сыном Сойорн для приёма "гостей" и решения некоторых вопросов, которые даже ему по социальному статусу порой приходилось решать, то это же помещение мало кто видел и почти никто не посещал регулярно. Вроде бы был какой-то толи раб, толи слуга, который раз в пару дней убирал пыль и может даже делал ещё что-то, не суть важно, но занимался он этим только тогда когда дроу не было в помещении, так что Гиллас даже не знал как он выглядит, и никогда ничего не трогал и не двигал из вещей хозяина, что от него и требовалось.
Эльф вошёл внутрь.
Спальня представляла собой просторное помещение, довольно типичное для комнат отдыха дворян. Однако суть была не в размере, а в наполнении... Возможно, именно здесь часть сущности эльфа вышла на свободу и воплотилась в мелких деталях комнаты. Он никогда специально не занимался обустройством помещения, как это делали другие высокопоставленные дроу, но в его руках она сама собой постепенно превратилась в то что есть - с одной стороны полупустое помещение, наполненное какой-то тихой печалью, но с другой оно казалось куда более жилым чем сверкающие и вытертые до блеска покои других аристократов.
Гиллас медленно пошёл к кровати, на ходу отстёгивая ремни доспеха.
В помещении преобладали светлые, спокойные цвета - тончайшее покрывало цвета молодой листвы было смято и широким жестом сброшено на покрытый бежевым ковром пол, в который давным-давно впитались капли крови. Стены светло-серого цвета были покрыты затейливой вязью узоров, которая уносила любого внимательно всматривающегося в них, в неведомую, но невероятно глубокую серую даль, заставляя мысли бродить вместе со взглядом по изгибам ничего не значащих, но таких притягательных рисунков, изучать и блуждать хоть вечность - именно из-за этих стен Гиллас в своё время выбрал это помещение из нескольких других. Также в помещении стоял один большой стол - невысокий, широкий, из какой-то серой древесины. На нём валялась пара книг, свитков, несколько колб с какими-то порошками и травами, пара запечатанных бутылок с зельями и мазями валялись на столе как попало вперемешку с какими-то инструментами, полупустой бутылкой вина, парой пустых чашек и чёрт знает чем ещё. В саму крышку стола был воткнут кинжал, дабы не затерялся в общей свалке. Что творилось в ящиках этого предмета интерьера страшно было представить.
Всё это словно тонуло в мягком тёплом магическом освещении, которое получалось из десятка овальных ламп, расположенных повсюду в этой комнате: - закрепленных на стенах, стоящих на столиках и полках, валящихся на креслах и даже прямо в кровати. Дроу как-то приобрёл их в одной небольшой лавке в центре Небит-Дага. Тогда он словно завороженный уткнулся в это немного пульсирующее и переливающееся под взглядом свечение. Прошло уже очень много времени но их свет до сих пор покорял эльфа каждый раз как он входил в спальню.
Наплечники с шумом упали на то самое зеленое покрывало под ногами. Рядом бухнулся нагрудник и перчатки. Одетый теперь в одну лёгкую рубашку и штаны, эльф резко свернул к столу, услышав на нём такое знакомое копошение. Хьёг, маленький крылатый зверь, сейчас рыскал в этой самой свалке, словно что-то разыскивая.
- Хм... Зачем ты прилетел сюда, маленький паразит? - удивился Гиллас, подхватив зверька за шею сзади. Тот сначала ещё попытался извернуться и укусить наглеца, но услышав голос хозяина немного притих, перестав трепыхаться, и только с его маленькие бусинки-глаза с гневом и вызовом посмотрели на хозяина.
- Ты как всегда такой приветливый, - расхохотался Гиллас, открыв один из ящиков и достав оттуда небольшой сушёный фрукт. - Поди это искал?
Хьёг оскалился, демонстрируя острые как иголки клыки, однако в глазах его загорелась жажда добычи. Эльф понимающе улыбнулся и сунул тому фрукт прямо в раззявленную пасть, чуть не порвав зверьку рот:
- На, ешь. Сейчас я не в настроении чтобы играть. Только не расслабляйся. Завтра тебе придётся за это расплачиваться.
Эльф отбросил забившуюся в руках мышь в сторону, но Хьёг легко расправил крылья и, сманеврировав, уселся на одной из полок. Гиллас же легонько провёл рукой по колбам с порошками, чуть задевая их стеклянные крышки кончиками пальцев. Хмыкнув, выбрал одну, открыл, высыпал немного в стоявшую рядом плошку, добавил пару капель тягучей маслянистой жидкости и с помощью лежавшего рядом огнива зажёг небольшой фитиль под ней. По комнате моментально начал расходиться удивительно приятный и освежающий запах.
Ещё один "подарок" с поверхности. Теперь его сон будет крепче а наутро голова свежее. Сейчас ему это не помешает.
Сладко зевнув, Гиллас добрался наконец до ложа. Отстёгнутый меч в ножнах Гиллас положил рядом с собой. Оставшаяся одежда отлетела в сторону и эльф упал на кровать. Голова его коснулась подушки, и это многого стоило.
- Интересно, что же ждёт меня завтра? - Захохотал эльф. Или ему это уже приснилось?
|
-
Мессир, я с Вас пищу от восторга
-
Приииияяятннооооо......в мире так мало дроу....
И так много эльфят с крашеными гуашью лицами.
|
Сколько предстоит ждать Азерал не знал - десять минут, час , полдня? Возможно всякое. Эльф аккуратно сел на указанный ему диван. Тело провалилось словно сквозь пух. Дроу на мгновение показалось что вот-вот и на поверхности окажутся лишь кончики его заостренных ушей, до того мягок и удобен был диван. В животе утробно заурчало. Звук был такой сильный , что эльфу стало как то не ловко за себя, но беспокоиться больно то было не о чем - кроме него и охранника в помещении ни кого не было, лишь легкая презрительная улыбка исказила лицо последнего. Ерунда, нужно быть выше всего этого, а не то иначе превратишься в шута при дворе аристократов. Хотелось спать - напряжение прошедшего дня и ночи давали о себе знать. А вот это уже плохо!!! Что бы как то побороть морфея эльф с силой сжал ладони- острые как бритва концы ногтей до крови впились в нежную плоть, лицо исказила гримаса. От постоянно тукающей в ладонях боли спать расхотелось, по крайней мере на время.
Время!!! Время растяжимо. Оно зависит от того, какого рода содержимым Вы наполняете его. Азерал наполнял свое томительным ожиданием, для него оно казалось растянулось в годы и столетия. Мягкий диван и тишина комнаты убаюкивали, глаза эльфа уставились в непонятную даже для него точку пространства , куда-то в даль, в будущее, перестала ощущаться даже боль , вернее она просто стала частью палитры образов возникавших в утомленном мозгу дроу.
* * *
По среди улицы, среди обшарпанных домов трущоб в поношенной одежонке с флейтой в руках стоял мальчик. Эльф видел его как бы со стороны и одновременно созерцал мир его глазами. Это и был Азерал - тот самый Азерал, что бегал по темным переулкам Небит-Дага мечтая , что когда вырастит непременно стане Великим воином или на худой конец знаменитым на весь Андердарк ювелиром. Во круг эльфа по своим делам туда и сюда слонялись многочисленные жители города и все бы ни чего, но что то было не так, что то настораживало, напрягало дроу в их движениях. Что будто сковывало что-то всех жителей трущоб, а возможно и всего города. Только что? Азерал ни как не мог понять. Неожиданно его взгляд упал на лежащую в руке флейту. Аккуратно, не уверенными движениями эльф медленно поднес ее губам. Зачем? Ответ на этот вопрос он так же не знал - что то из глубины подсказывало ему так надо.
"Дуй!" - словно дуновение ветерка донесся до него чей то невидимый шепот - "Играй малыш!"
"Но....!" - запнулся эльф - "Я не умею. У меня не получится!" - смущенно произнес он
"Не бойся , играй" - все так же без каких либо эмоций произнес шепот.
И эльф за играл. Вместо мелодии из флейты полилось тихое, легкое методичное гудение не напрягавшее ни слух ни нервы. Но не музыка поразила эльфа, а мир что начал преображаться перед глазами дроу. Азерал наконец понял в чем дело, почему все жители словно марионетки на веревочках -они и были марионетками, все до единого. От каждой бредущей фигуры уносилась в высь тонкая нить еле заметной паутины, а у самого небосвода, над всем городом простиралась огромная черная женская рука. И все нити всех жителей были устремлены к ней, к ее пальцам, которые время от времени слегка подергивались , внося суматоху к прикрепленным к ним сплетениям.
"Ты видишь это?" -произнес все тот же шепот - "Теперь посмотри на себя. Ты такой же раб как и все!!!! Как и все!" - закончил шепот заливаясь в диком хохоте.
Азерал увидел как над ним развивается такая же прозрачная нить . Разница была лишь в том , что у него она исходила из утробы паучьего брюха . Эльф с ужасом увидел что вся нижняя часть его тела была подобно драйдеру . Восемь тонких волосатых паучьих лапок с цокотом переминались по каменной мостовой, огромное пульсирующее брюшко помимо паутины исторгало из себя какую то мерзко пахнущую клейкую жижу, содержащую в себе множество мелких икринок. Падая на землю икринки лопались и по мостовой в разные стороны расползались многочисленные разношерстные пауки.
"Вы все мои дети !!! Все!!! Все!!! Все!!!" - звенело у него в ушах. Эльф заорал.
* * *
Перед ним снова был уютный диван, пустая комната и надменно стоящий у двери охранник. Словно ни чего и не происходило . "Кошмар! Это был кошмар!" - Азерал облегченно вздохнул и инстинктивно потрогал себя под мантией. Видимо он все таки заснул, заснул с открытыми глазами словно на неинтересной пьесе на приеме в аристократическом доме. Решив больше не сидеть, эльф встал и, слегка прислонившись к стене, решил ждать вызова консорта так.
|
|
|
|
-
За язык.
-
Умение мужчин дроу пользоваться языком входило в список немногих положительных качеств, которые Вайя ценила в своих любовниках.
Как в старом анекдоте:
"- Дед Макар, а почему это к тебе бабы табунами ходят с утра до вечера? Ты ведь старый, плешивый старикашка.
- Не знаю, - ответил дед Макар и лизнул свои седые брови"
|
|
|
|
|
В другое время, встреть она его в обычной ситуации, Вайя Рибизи смотрела бы на второго сына четвёртого дома с тенью презрения, как на любого мужчину дроу, кроме пожалуй отца, и юношей, которых она выбирала себе в любовники. Сейчас же на её красивом лице читался стыд. Шеар застал её в неловком положении. Очень неловком положении. Если кто-то узнает, что её насиловал мерзкий вонючий гнолл, это пятно на её репутации и стыд на всю оставшуюся жизнь. Вайя очень хорошо понимала, как нельзя допустить распространения этих слухов. Убить бы Шеара как единственного свидетеля. Но сила явно не на её стороне. Слишком она ослабла, если уже простых рабов не смогла остановить.
"Должок… он хочет использовать свои знания, чтобы меня шантажировать?" – с негодованием подумала дроу. Однако, вместе с тем испытывала к Шеару что-то отдалённо напоминающее благодарность за своевременное спасение. На пять минут бы раньше. Но второй сын Дома Д'араунд появился очень вовремя. Вовремя для него. В самый удачный момент, чтобы не допустить осквернения лона попавшей в бедственное положение эльфийки рабским семенем, зато всё увидеть и засчитать ей должок… за молчание. Конечно, Вайя может всё отрицать. Но одних слухов достаточно, чтобы её репутация была опорочена. А ещё столько смертей… все её друзья погибли… тоже могут засчитать на её совесть. Ведь это она настояла на поимке чудовища.
Вайя схватила протянутую руку и с трудом поднялась. Колени подкашивались, ноги почти не слушались, а руки предательски дрожали. Зато её жёлто-карие глаза, устремлённые на гнолла, не сулили рабу ничего хорошего. Не сейчас. Эльфийка отвернулась от Шеара. Пошатываясь сделала несколько шагов к воде и упала на илистый берег, подползла к кромке воды и залезла в неё. После чего принялась остервенело вымывать своё драгоценное лоно и отмывать все места, которых касался вонючий раб. Девушка кривилась от отвращения, боли и слабости в теле. То, что за ней мог наблюдать Шеар, её нисколько не заботило. Хотя, пальцы, исчезающие в лоне, и могли вызвать возбуждение у стороннего наблюдателя. Но Вайе было больно. Больше морально, чем физически. От испытанного унижения.
Когда она снова повернулась к мужчине, знак на лбу исчез без следа.
- Язви больше, скоро без языка останешься, - недовольно буркнула Вайя. Стыдливость она пыталась заменить уверенностью. Хотя, какая может быть уверенность, когда ты по сути в чужих руках и с тобой могут делать что захотят. Искать-то её будут, но когда ещё найдут. – Не убивай этого иблиса, - кивнула на раба, насиловавшего её. – Я куплю его у тебя. – Мечтательно-мстительно произнесла она, аж глаза загорелись. Раб от страха… описался, что ли? Или кончил? Эта сцена рассмешила эльфийку. – Точно куплю. И второго тоже. Они хотели поразвлекаться со мной. Что ж, устрою им развлечение.
Девушка выбралась из воды, отмытая от грязи, но не от скверны. Ноги по-прежнему не держали её. Вайя опустилась на берег и устало взглянула на Шеара, в его глаза.
- Что ты хочешь за молчание? – Прямо спросила. Не ходя вокруг да около. И так понятно, какой должок он имел в виду.
|
|
- Как вам будет угодно госпожа, госпожа. - Елл подошел к эльфийке, к её злости прибавилось еще одно чувство, страх. Не столько страх смерти, сколько страх быть еще более униженной перед этой самой смертью. Она действительно попыталась сопротивляться, попытки были жалкими и смешными, она махнула ногой пытаясь не подпустить к себе дроу или ударить его, но он легко словил обе ногу и присел на колено.
Елл решил действовать немного по своему, с оскалом голодного хищника он провел по лицу девушки, глядя ей в глаза приблизил лицо, поцеловал в губы, девушка пыталась мотать головой но и это он пресек грубо взяв девочку за подбородок. Удар плети, нанесенный видимо для того чтобы вернуть его к нужным действиям Елл проигнорировал напрочь, он наклонился к уху девочки и тихо прошептал - Не нужно сопротивляться, обещаю больно... Будет. - снова улыбка и Елл провел рукой по свежему кровоподтеку. После Елл медленно, очень медленно, стал спускаться. Еще удар, возможно жрица что-то сказала, но раз он не услышал значит это что-то не имело большого значения или же вообще было обращено не к нему. Елл спускался все ниже вызывая у эльфийки попеременно то боль то дрожь, шея, немного задержался на небольшой груди, глазами Елл продолжал наблюдать за реакцией эльфийки и посматривал на госпожу. "Девочка держится, где-то внутри ей уже хочется что бы это случилось, но она всеми силами пытается показать обратное. Очень зря, ей дали возможность последний раз в своей жизни получить удовольствие..."
Вот Елл доходит до низа живота, девушка вздрагивает и пытается зажать ноги, но не успевает. Улыбка, девушка уже потекла, и дроу наконец-то начинает играться с вульвой, вылизывать, посасывать клитор. Девушка пытается уже слабыми руками отодвинуть голову от влагалища но Елл не обращает на это внимания, он лишь проводит рукой по ранкам и начинает крутить соски, причиняя одновременно и боль и жгуче сладкие ощущения.
Время течет незаметно, девушка еще не кричит но дыхание её сильно участилось и сквозь него пробиваются стоны. Вот она переходит черту за которой уже не хочется сопротивляться, наоборот, вместо жалких и уже бессмысленных попыток оттолкнуть голову дроу, девушка слабыми дрожащими пальцами прижимает её сильнее. "Что же, если я все правильно понял..."
Елл заметно замедляет движения, не останавливает совсем а просто играет, он держит девчонку на грани, ей очень не хочется назад, но заставить дроу довести её до пика наслаждений она тоже не может, да и проскользнуть к собственному влагалищу ей не удается. И девушка мучается в преддверии оргазма и не может войти, тело уже дрожит, губа закушена и с нее стекает тоненькая струйка соленой и красной крови.
|
|
Джузеппе во всем белом выходит на трибуну. Зал полон людей. Море людей. Белое море людей.
Но не хватает одного слова.
Я буду говорить – он. Потому что рядом он и Он. А я тут совершенно не при чем.
Он вздевает руки к небу, и мелкая дрожь проходит по залу. Он вскидывает руки повторно и их руки вздымаются в ответном приветствии. Он взмахивает и из сотни глоток вырывается что-то похожее на хаос. Каждый вскрикнул что-то своё и тем породил хаос.
А он облокачивается на трибу и начинает. Пальцы впиваются в дерево, а голос наливается силой. Голос вальсирует по всей гамме чувств от ненависти до восторга. От счастья до ужаса. От нежности до безысходности.
И его слова льются и льются. Они захватывают зрителей. Они завораживают слушателей. Кажется, что он становится выше ростом, что у него проступает мускулатура микелянделовского Давида. А он и правда встает на цыпочки. Но это неважно, поскольку в его глазах – пламя. И теперь взгляд прикован лишь к ним. Никто не растворяется в них. Никто не проникает в их глубь. Но взгляд этих глаз напоминает кинжал убийцы приближающей к горлу связанной жертвы.
От такого глаза не отводят.
А вот его речь. Как я её запомнил.
- Братья и сестры! Вива! Мир расколот на равные части! Но разве Он хотел бы этого?! Мир расколот на богатых и бедных! Мир расколот на тех, у кого всё есть и тех, у кого ничего нет! Вива, братья! Мир расколот! В этом мире есть те – кто здоров, а есть те, кто болен! В этом мире есть добрые и злые! Вива-братья! Всё вокруг разделено на белое и черное! Если есть добрые, то есть и злые! Если есть сытые, то есть и голодные! Если есть мертвые, то есть и живые! Если есть «а», то есть и «б»! Так думают они! Так они заставляют всех думать! Они хотят, что бы мы считали так! А я спрашиваю вас! Каждого из вас! Неужели мы такие как они?! Нет, о, братья и сестра! Нет-нет и еще раз нет! Они убеждают нас, что раз кто-то сыт, то кто-то голоден! Это они отравляют мир, что раз есть добро, то есть и зло! Но что есть Голод?! Что есть Добро?! Я вопрошал у них! О! Вы знаете как я вопрошал, но! Они отводили взгляд. Они молчали. Им нечего было ответить! Я спрашивал много раз! Я находил самых почитаемых из них. Я задавал наши вопросы! Но! В ответ была тишина. Даже в этом! Я повторяю – даже в этом! Они льют свою отраву нам в души! Даже в этом! На мой громогласный вопрос, они отвечали молчанием!
До коли?! Неужели нужны какие-то доказательства?! Неужели этого мало?! Нет! Хватит!
По залу прошла волна, а он воскликнул:
- Иже еси на небеси!
- Отче наш!
Отлетело от зала, и он послал всем им:
- Падший ангел!
И это по кругу неслось. Смешивалось с эхом. Сливалось во что-то единое целое и безумно важное.
- Иже еси на небеси! - Отче наш! - Падший ангел! - Иже еси на небеси! - Отче наш! - Падший ангел! - Иже еси на небеси!- Отче наш!- Падший ангел! - Иже еси на небеси!-Отче наш!-Падший ангел!-Ижеесинанебеси!-Отченаш!-Падшийангел!Ижеесинанебеси!Отченаш!Падшийангел! Ижеесинанебесиотченашпадшийангел!
А затем они скинули балахоны. Скинули колпаки. И разные люди стояли в зале. Разного цвета кожи. Разного пола. Разных сексуальных предпочтений. И даже форма носа у них всех была разная.
- И этот разбитый пополам нужен не нам! Это не нужно Ему! Это нужно ему! Вот в чем дело! И этот разбитый мир не нужен Ему! Это противоестественно! Это Емумерзко! Я спрашивал тех людей в белых одеждах! Я спрашивал тех людей в черных одеяниях! И что?! Вопрошаю я к вам! Молчали они! Молчали!
Потому что каждый из них. Я повторяю – каждый! Каждый из них видит только себя. Они считают, что так и должно быть. Они считают, что достаточно Добро-Зло, Сыт-Голоден, Богат-Беден. А я вам говорю, что коли Добр кто-то, то в сердце пусть ярость носит! А я говорю вам, что если зол кто-то, то пусть к добру обернется ибо благостно Ему разнообразие ваше. Коли сыт кто из вас – то поделитесь с голодным! Что бы не осталось места голоду! Что бы не осталось места сытости чрезмерной! Ибо благостно ему это! Ибо делясь с голодным, идете вы против природы своей! Ибо когда даете нуждающемуся, то супротив души своей восстаете! Что когда творите дело доброе, когда из сердце выживаете поступок ему угодный, то Его радуете! Ибо супротив его сущности своей идете! Коли сильна вера ваша в Него, то надо делать всё против врагов Его. И коли он – создал как есть. Коли он вот так с нами! Коли злоба в душе! Коли голод вокруг! Коли страдания! То восстанем против него! Да восстанем против творца, ибо не твари мы! Коли есть в нас злоба от него – то восстанем от него! Коли делит мир он, то сольем мир в тысячу осколков дел наших супротив сущности! Ведь пока две части, то и видно это! А коли сто частей?! А коли тысяча?! А сколько звезд на небе?! Если каплю видно, если каплю раздавить можно, то капли – это море! Это – Океан! А коли так, братья и сестры, то станем сим Океаном! Коли злом он обратит наши сердца, то во славу нашего Господина должны мы поступить против сути своей! Добром ударить! Коли сыты мы, а он нас жадностью искушает, то должны щедростью мы ответить! А коли щедростью – скупостью! А коли сильно хочется – слабость! И разбить! Разбить! Разбить! Разбить две части! На тысячу красок! На сотню радуг! И тогда придет Он и будет Эра его. И тогда не будет ни Зверя ни Крылаго. А будет только Он ибо сожрет и поглотит его. Да будет так!
И сотни глоток вторят ему: «Будет». А он падает обессиливший тебе на руки. А на губах – такая блаженная улыбка, что благодать.
-
Я обещаю читать тебя еще внимательнее. Прости моё разгильдяйство.
Только злой рок не дал оценить красоту сатанистов-в-белом с первого прочтения.
А еще "газеты-газеты-газеты".
Игровой поезд ушел, догадка ускользнула, а твой голос остался со мной.
-
Разного цвета кожи. Разного пола. Разных сексуальных предпочтений. И даже форма носа у них всех была разная.
Красиво.
|
Ещё недавно было весело. Теперь скучно. Из воды никто не появляется. Уже и гриб кажется горьким. Вайя скривилась и выплюнула недожёванный кусочек. Выплюнула прямо в лицо юноше, который ей давал грибы. Пусть сам жрёт эту гадость. Вайя начинает злиться. Для чего они сюда приехали? У костра посидеть и грибы пожевать можно в любом другом месте. А они – у озера, где обитает монстр! Хотя, всё больше это становится похоже на небылицу. Но нет, эльфийка не для того едва не загнала своего любимого Снумрика, чтобы любоваться беспечной гладью озера! Кто-то ещё смеет смеяться, кому-то не скучно? Вайя встаёт и одна из спутниц замечает это, тоже поднимается, и вот уже они садятся в лодки, юноши затаскивают в них рабов-приманок и сваливают на корму.
Со скучающим видом Вайя Рибизи наблюдает за первыми неудачными попытками приманить озёрное чудище. Она немного напряжена, но не подаёт виду. Незачем остальным видеть охватившее дроу лёгкое возбуждение. Опьяняющее чувство опасности. Охота на такое чудовище сопряжена с нею. Вайя наслаждается этим чувством. И предсмертным страхом рабов, однако, этим меньше. Они не стоят её внимания. Разве что рабы из дроу, к ним она чуть мягче относится, чем к остальным. Всё-таки дроу не вонючие кобольды.
Кто-то хвалит парня за идею вырезать приманке языки.
- Тебе бы язык вырезать чтобы не галдела. – Цинично бросила открывшей рот эльфийке Вайя. - Иначе его идея напрасна окажется.
Все понимают что это шутка, и ставшая предметом негодования Вайи девушка-дроу не лишится языка.
Ожидание скучно. Вайя продолжает наблюдать, однако, не похоже что что-то изменится. Кто-то тыкает пальцем в сторону и шёпотом говорит всем смотреть. Молодец, внял угрозе Вайи, не стоит теперь шуметь, иначе сама лично вырежет язык особо шумному. Пусть даже благородному. В указанной стороне – ни-че-го. Вайя раздражена, думает как наказать парня, но тут наконец грибы сказали своё слово и спасли его от расправы. Дроу заулыбалась. Телу стало приятно, а это делало её добрей. Настолько, что она милостиво прикончила юношу-раба, проведя лезвием ножа по горлу, прежде чем ему вспороли живот и вытащили наружу кишки. Вайя добрая, она не хочет чтобы существо зря мучилось, когда у неё хорошее настроение.
- Красота, - протянула она, любуясь тем как вода быстро из тёмной и мутной становится алой и почти прозрачной.
Красота. Вот только где это проклятое Ллос чудовище? Её зверинец не обойдётся без него! На миг забыв о монстре, Вайя любуется движением мышц на красивых телах парней, кровавыми узорами на мускулистых руках, и даже капельки пота сейчас вызывают сладкую истому в теле. Стараются, молодцы, снисходительно думает она. Наверно стоит их поощрить. Одна из девушек словно читает её мысли, и начинается игра крови и страсти, крови и похоти, крови и…
Недолго Вайя за этим наблюдает. Она с сожалением вспоминает о чудовище озера, которое так и не пришло на её зов… вспоминает и забывает, словно его и не было. Весело же! Когда весело, незачем грустить о не пойманных зверушках. Бордовая кровь сливается с бордовыми одеждами эльфийки. Они небрежно падают в лужу крови на дне лодки ей под ноги. Вайя улыбаясь рисует на себе кровавые узоры пальчиком, предлагая нескольким юношам, особенно ей приглянувшимся, продолжить начатое ею. И они становятся художниками, а её тело холстом. Хорошо как…
|
Отряд свернул чуть в сторону от сети туннелей, заехав в небольшое ответление, заканчивающееся небольшим залом. Здесь пол шёл немного вниз, в углублении скопилась вода, бьющая из подземного источника неподалёку. Вокруг же, подпитываемый влагой и выносимыми водой питательными веществами, рос небольшой "лес" огромных грибов. Земля под ногами прогибалась под густым слоем мягкого мха. Прекрасное место для привала, давно используемое отрядами патрулирования для передышки в длинном пути. Однако и тут было пусто. Гиллас разочарованно выдохнул:
- Отдохнём тут немного. Риот, Ларнир, осмотрите местность, есть ли следы или части тел наших пропадашек.
Доклад вернувшихся через пару минут эльфов был неутешительным - опять ничего.
- Ни-че-го... - по слогам повторил Гиллас, дожевывая какую-то лепешку - не имеющиё толком вкуса, но питательный продукт, подходящий для любых путешевствий как нельзя кстати. - Ни-че-го... Неприятно думать что мы идём куда-то не туда, но приходится.
Гиллас улыбнулся и откинулся на спину, на мягкий мох. Потянулся. Посмотрел на тёмный мрачный потолок, на котором играли тени от светящихся цветов. Красиво... Но не хочется наблюдать. Полежал немного, прикрыл глаза, задумался.
- Скукота, - обратился он сам к себе. - Имеет ли смысл ехать дальше?
Что-то легко, словно легкий ветерок, коснулось его ладони. Тело Галласа машинально отреагировало, схватив неизвестный объект.
Дроу открыл глаза, сел, удивленно поднёс к глазам руку, в которой перебирал лапками паук размером с ладонь:
- Вот как! - удивленно расхохотался Гиллас. - Вот так сюрприз от Ллос! Только непонятно это предупреждение или наоборот, предложение двигаться дальше. Что скажете?
- Не понять, командир. - пожал плечами не менее удивленный Верн, от удивления поперхнувшийся водой из фляги и теперь, кхэкая, вытирающий рот рукой. - Но что знак то точно. Значит случится что-то.
Остальные согласно загудели.
- Может ты мне что-то скажешь по этому поводу? - улыбнулся пауку Гиллас, и поднёс существо к уху. В ответ тишина да лёгкие поскрипывания.
- Ты знаешь, дружок, очень похоже на тебя разговаривает мой домашний любимец, - грустно покачал головой эльф. - Наверное вы бы поняли друг друга... Но вот проблема... Я то ничерта не понимаю!
Резко вскочив на ноги, дроу с размаху метнул существо в даль пещеры.
- Помощник нашёлся. - недовольно цыкнул Гиллас, и, внезапно, криво улыбнулся. - Надеюсь он умеет плавать, или я совершил страшный грех...
Обернулся к своим людям всё с той же улыбкой. Поглядел на всех внимательно:
- Ну, все пожрали? Ящерки тоже в себя пришли, так что отправляемся дальше, хочется уже досмотреть всё до конца.
|
|
|
Сцена перед нами покрывается легкой дымкой. Желтый туман стелиться по полу. Причудливые сферические клубы наводят на нужные мысли. Гордо стоящий микрофон задает тональность.
К микрофону подходит, покачивая бедрами мальчик с рыжими волосами. Очень красивый мальчик. Сейчас мы расскажем о нем по подробней.
Набираем в грудь воздуха, но тут из зала раздается слегка хриплый мужской голос
- Вот он! Мой парень!
Мальчик облизывает микрофон и шлет кому-то воздушный поцелуй.
Хватит о нем. Мальчик как мальчик.
А он, жеманно отклонив бедро в сторону, начинает
- Сегодня мы покажем научно-позновательный спектакль под названием "Конец мира"!
Довольный собой, он разворачивается и уходит под аплодисменты.
В зале становится совершенно темно. Раздаются три звонка. Включается свет.
На сцене двое. Она стоит на четвереньках, он пристроился сзади. Черные. Мускулистые. Белый плотный занавес спущен так, что видны лишь нижние половины тел. Женское лицо скрыто тем же занавесом выступающим вниз. Мужчина жестко входит в женщину, та молча стоит, стиснув зубы. Он двигается как робот. Сильные махи с максимальной амплитудой. Она не выдерживает и начинает поскуливать. По телу проходит дрожь. Мужчина смещает руки с бедер на талию. Больше ничего не меняется и он словно чудовище из эротических фантазий насаживает и насаживает свою подругу. По её телу проходит дрожь. Видно как дрожат от напряжения её губы. Опять поскуливание. Наконец она не выдерживает, локти подгибаются, и она падает, оказывается под импровизированным недо-занавесом. Мы видим её лицо. Точнее большую уродливую маску. Когда проходит первый шок, мы думаем, что это дракон. Но чуть-чуть присмотревшись понимаем, что это динозавр. Мужчина делает пару махов и выходит из неё. Он не закончил. Ему слишком мало её. Все его движения указывают, что он раздражен. Гневно срывает ткань, заслонявшую его лицо от зрителей, но те уже подготовлены и маска не вызывает шока. Он тоже динозавр. Огромный черный динозавр с неудовлетворенной потребностью.
Женщина-самка скулит. Мужчина встает, небрежно берет её за волосы и на четвереньках уводит за кулисы.
Через несколько минут раздается счастливый смех. Смех очень радостный и теплый. Он переливается на разные голоса и всё ближе и ближе. На сцене появляются три юноши и две девушки. Все белоснежные, обнаженные и очень красивые. Они нежно обнимаются, что-то шепчут друг дружке на ушко. Нежность льется со сцены, стекает в зал и захлестывает всех присутствующих. Всем очень тепло.
Один из юношей ложиться на спину. Более высокая девушка садится сверху. Он помогает ей сделать всё правильно и она благодарно улыбается ему. Второй нежно гладя севшую по плечам опускается на одно колено, слегка надавливает девушке на плечи, и резким движением сливается с ней. Первое резкое движение, но вторая девушка уже грудью ласкает то одного, то другого, то третьего и все углы сглажены. Последний юноша становится прямо перед сидящей девушкой. Он гладит её по волосам. Он гладит её по щеке. Он гладит её по губам. И они сливаются все вместе. Девушка-центр и три защитника-крепости. Вторая девушка одной рукой ласкает себя, второй стоящего. И всё это начинает вибрировать в каком-то сложном, но очень прекрасном ритме. Сначала это беззвучная музыка тел, но с каждым движением, с каждым острым углом-движением мир наполняется звуками. Хлопками тел. Легким причмокиванием. Стонами. Едва слышным рычанием. И нежность в зале смешивается с Благодатью.
Всё это кружится-кружится-кружится. Кажется, что прошла вечность, но внезапно раздается звук похожий на разбитое стекло. Люди только успевают поднять головы, а на сцену врывается Динозавр. Его мощные руки сходу подхватывают девушку-спутник, взмывают её вверх. И вот она уже рвется на черном гиганте. Кровь тонкой струйкой стекает по её ноге и люди зачаровано, словно загипнотизированные, смотрят на неё. Первая капля достигает пола и это служит сигналом.
Динозавр отшвыривает девушку в сторону. Люди вскакивают со своих мест. Один пытается убежать, другой защитить собой еще не тронутую девушку, третий нападает на Динозавра. У него нет шансов и это понимают все. Ящер ударом воображаемого хвоста сбивает нападающего с ног. Делает шаг вперед. Юноша вскрикивает от боли. Но тут же замолкает, затихает, трепещет пытаясь языком вытолкать чужую плоть. Чудовище делает пару движений и идет дальше. Защитник делает шаг назад. Девушка разворачивается и молча, грациозно, почти танцуя убегает. Оставляя юношу-мужчину одного. И тяжелая туша сминает. Сгибает. Врывается. Превращает то, что секунду назад было сильным во что-то слабое и беззащитное. Мир встает с ног на голову. Несчастный кричит, протягивает руки к оставшимся людям, но и Нападающий и Девушка разворачиваются и убегают. Оставляют Защитника один на один со Зверем. Под Динозавром. Тот наваливается всей массой. Вминает мальчика в пол. Тот уже не кричит. Не стонет. Просто смотрит в зал молящими глазами и понимает, что никто не придет.
Но приходит Волна. Древний Ящер чувствует за собой Океан. Ему ненужно оборачиваться, что бы ощутить это и поверить. Океан – это больше чем оргазм. Это гораздо больше того мощного потока, который заставляет тело юноши снова биться в конвульсиях. Океан – это истинное ощущение своей безграничности. Своего могущества. Своей неуязвимости. Может быть даже Вечности.
Дракон истекает. Встает. Уходит. У самого занавеса украдкой облизывает руку. И исчезает. Гаснет свет.
По залу проносится выдох, небольшая пауза, что бы выпить бокал вина. Свет зажигается.
Племя людей жмется к друг другу. Им страшно. Им горько. Трус сидит в стороне от всех. Людям страшно. Они не могут говорить ни о чем кроме своего страха. Они пытаются убедить друг друга и себя что всё было иначе. Женщины успокаивающе гладят мужчин. Мужчины возбуждающе гладят женщин. Страх почти уходит. Тепло и уют наполняют сцену. Всю кроме уголка Труса. Он в одиночестве жадно смотрит, как Защитник и Нападающих ставят девушек в позу динозавра. Как они с утробным рычанием вжимаются в них. Трус облизывает пересохшие губы, когда другие истекают влагой. Трус находит себя.
Он берет себя в руки. Он пытается подняться над собой. Он пытается стать лучше и падает. Рука падает. Потом снова берет себя и снова вверх. Но он же Трус. И снова падает. И так раз за разом он берет себя. Стремиться вверх, но всё заканчивается паданием. Ерунда. Он находит свой Океан.
И это чувство Океана оно снова объединяет племя. Оно успокаивает всех. Они снова могут думать. Искать пути. Находить решения.
Защитник берет руку Труса. Он задумчиво смотрит на белый налет на ней и улыбается. Все смотрят на него с вопросом. А он просто улыбается. У него есть план. У него есть месть.
Туман полностью заволакивает сцену. Через пару минут он рассеивается и видно, что сцена разделена на две части. Слева – племя людей. Они обсуждают что-то. Готовятся. Справа – Пара Динозавров. Самец пользуется самкой. Он крутит её и так. И этак. Если сначала она дрожит от возбуждения, то потом от усталости. Но ему всё равно. Он берет её тело.
Слева остаются Атакующий и Трус с девушкой. Они ласкают друг друга. Динозавр без устали проникает в самку, но та обессилено падает. Он разгневано ревет. В другой стороне сцены люди замирают. Один кивает другому. И оба издают из своих глоток крик отличный от боли. Динозавр прислушивается. Он берет женщину-динозавра за нижнюю челюсть. Минут пять еще она страдает. Затем теряет сознание. Самец бросает её и идет к месту откуда слышался чужой рев. Он замирает на границе их миров. Он внимательно смотрит.
Люди замечают, что Ящер пришел. Юноши начинают ссориться из-за девушки. Толкать друг друга. Рычать. Даже слегка бить. Наконец Трус отступает, Атакующий берет девушку за угол и уводит в дальний угол сцены. Буднично укладывает её на спину. Он просто получает удовольствие и он уже не главная фигура.
Трус озирается по сторонам. Он выглядит расстроенным. Бесцельно пару раз проходится по сцене. Он страдает. Наконец садиться в центре, около наблюдающего Зверя. Берет себя в руки. Стискивает плоть между мизинцем и безымянным пальцем. Затем добавляет все остальные. Динозавр заинтересовано смотрит. Юноша закрывает глаза и ритмично уходит в себя.
Океан.
Одинокое тело извивается, стонет, страдает и наслаждается, словно нет этого щемящего одиночества. Одинокое тело счастливо. Одинокое тело отдыхает. Оно уходит.
Дракон остается в замешательстве. Он переводит задумчивый взгляд на приходящую в себя, стонущую Динозавриху. Затем на свою мощную прекрасную руку.
Гаснет свет.
Свет зажигается.
На сцене стул, а на нем Динозавр. Он как прежде наг, но он впервые один. Он сначала неумело, а затем всё с большим мастерством ищет свой путь к Океану. Он молод и силен. Внезапно он вскрикивает от неожиданности, а затем от восторга.
Вспышка.
Спустя миг после вспышки зрители видят тот же стул. На нем тот же Динозавр. И он уверенно движется найденной дорогой. Действие монотонно, глаза зрителей ходят по фигуре и вот кто-то замечает седую прядь Дракона-Маски. Её раньше не было. Восторг.
Вспышка.
Тот же стул. Динозавр. На его лице пара морщин. Седых прядей больше. Восторг.
Вспышка.
Стул. Вверх-вниз. Соло. Легкая дряблость мускул, кроме одной руки.
Вспышка.
Стул. Динозавр. Совершенно седой. Сморщенный. Безнадежные попытки.
Вспышка.
Ничего не изменилось. Попытки продолжаются. У его ноги неподвижно лежит дряблая снежно-седая никогда не рожавшая самка.
Безнадежные попытки.
Он падает рядом.
|
|
|
|
|
Странно. Шаман повернулся и несколько секунд не отрываясь и не мигая смотрел на один из своих сундуков.
Затем он снова повернулся к своей слушательнице, но начал говорить не сразу.
Сосредоточился.
- Что ж, он хочет, чтобы я рассказал о нем. И посему я расскажу тебе, Красная Птица, легенду, в истинности которой у меня нет никаких сомнений.
Впервые я услышал ее от моего учителя. Как сейчас помню тихую летнюю ночь, когда мы сидели у огня около его типи.
И он поведал мне историю об одном индейце по имени Храбрый Бык. Когда тому было 10 лет, он страстно желал понять силу, что создала весь мир. И он желал этого так сильно, что спрашивал у деревьев, кто создал их. Смотрел на цветок и спрашивал : "Кто создал тебя?" Смотрел на камни и снова спрашивал. Но ни деревья, ни цветы, ни камни не отвечали ему.
И тогда он увидел сон, и он один из камней поведал ему, что творец всего - Вакан-танка, и что своим желанием понять его, он показал себя достойным сверхъестественной силы.
Вскоре после этого сна Храбрый Бык нашел свой первый камень, - здесь Михир сделал паузу, позволяя Красной птице осмыслить сказанное и отметить нужное. Затем продолжил медленнее.
- Камень этот выглядел как практически совершенный шар, только с одной стороны несколько точек, напоминающих лицо. Храбрый Бык выкрасил его красной краской - это был его любимый цвет, и хранил его, завернув в красную ткань и обложив орлиным пухом. Говорят, если камень обложить орлиным пухом, он не сможет уйти от владельца. Камень поведал ему, что если он будет лечить людей, он может попросить помощи, и сила природы поможет ему.
Через месяц Храбрый Бык нашел еще несколько таких камней. И они были братьями первого камня.
Он лечил много болезней при помощи этих камней, но самый первый камень никто не видел, за исключением больных, которых он лечил с его помощью.
Храбрый Бык жил, согласно требованиям этих камней. Он знал, что не достоин говорить с Вакан-Танкой, и говорил с камнями, и они были его посредниками.
Храбрый Бык не был единственным индейцем, обладавшим священными камнями.
Достаточно известный лекарь Гусь тоже имел пару таких камней. Однажды белый человек сказал в его присутствии, что все знахари - шарлатаны. Этот белый человек предложил лекарю ткань и одеяла, если он сможет вызвать бизона к месту, где они стояли. Гусь послал оба священных камня вызвать бизона. Торговец принес свой полевой бинокль и, осматривая прерию, усмехался: "Где бизон, которого ты вызвал?" Внезапно торговец увидел двигающийся объект вдали. Это был бизон, и он прошел так близко, что они застрелили его с места, где стояли.
Еще учитель рассказывал мне, что индеец Белый Щит имел множество таких камней. Они могли исчезать из своей обертки, но возвращались к нему.
После этого рассказа я долго не мог выкинуть эти священные камни из головы. Я мечтал обладать таким камнем, ходил по холмам и внимательно смотрел себе под ноги, ибо известно, что такие камни находят на вершинах холмов. Но я не мог найти ни одного такого.
Мой учитель заметил это и посмеялся надо мной. Впрочем, видя мое замешательство, он посоветовал мне попросить у земли дать мне камень. Он дал мне тотем, чтобы он отгонял от меня диких зверей, потому что тогда я еще не мог сам это делать. Так я отправился просить у земли священный камень.
Мне было очень страшно поначалу и я был сбит с толку, совершенно не знал, что мне делать, как просить у земли.
Только тотем вселял в меня уверенность, что я не буду съеден дикими животными. У меня не было никакого оружия чтобы защитить себя, ибо учитель сказал мне, что я не могу просить у земли что-то, если несу в руках смерть для ее детей. Три дня я бродил по холмам, и это было похоже на сон. На четвертый день я проснулся. Но это, - шаман улыбнулся, - наверное уже был не я, а кто-то другой заменил меня и стал мной. Я точно знал, что я должен делать, и куда мне идти. словно кто-то направлял меня. Мой первый камень и по сей день со мной.
Когда я вернулся к наставнику, он даже не спросил у меня, нашел ли я камень, не попросил показать его. Позже я находил еще такие камни, но не брал их, потому что на самом деле это мой камень звал их, а не я, и они не имели для меня такой силы.
Лисий Глаз умолк.
|