|
-
замечательно)))
-
Восхитительная мерзость)
|
|
Вновь послышалась музыка. Первые вкрадчивые аккорды, ритм, подходящий для красивого, изящного и подвижного танца. Это было что-то совершенно новое, от этой музыки во всем теле разливалась свежесть и легкость, мышцы начинали невольно пульсировать, заставляя тело двигаться в такт музыке. Он скинул с себя пиджак. Это происходит с тобой без предупреждения, Посреди бесцветного часа. Жест, запах, взгляд, Который словно рушит всё, что тебя окружает. Внезапно тот возлюбленный, который тебя почти что забыл Стучится в твою дверь и просит разрешения войти.
Внимание, балет вот-вот начнётся. Его рука плавно поднялась, легла на талию девушки, он придвинул её к себе, другой рукой нежно провел по красивому изгибу тела, вдыхая в этот момент сладкий запах её волос, кожи, страстно глядя ей прямо в глаза и всем телом как бы сообщая: я полностью готов. Он чуть наклоняется вперед, она отклоняется назад, они делают несколько первых шагов, ритмично, слегка покачиваясь в такт музыке, кружась и пульсируя. Ты плохо соображаешь, что с тобой происходит. Прежде всего, тебе кажется, что это просто ошибка. Ты избегаешь его и он догадывается, Что ты колеблешься между желанием и страхом. Ты слышишь, как говоришь ему совершенно бессмысленные фразы, Хотя слова уже не имеют никакого значения.
Потому что начался балет. Он чувствует её смятение. Его движения совсем не такие, какие привычны подобным балам, под эту музыку обычно никто не танцует, все расслабляются за столами, ожидая изящных мелодий для медленных танцев, либо вальсов. Она вырывается из его крепких объятий, он дает ей возможность отойти и понять, что она хочет этого. Девушка делает два шага прочь от Кристиана, но потом оборачивается, смотрит в его глаза и теряется в них. Чувствует, как внутри что-то сопротивляется, но желание сильнее, поэтому она вновь бросается к нему, позволяя ему слиться с собой и продолжить танец... Она что-то шепчет ему на ухо, но слова не имеют никакого значения и смысла, ведь всё понятно и без них..... На нём надета его лучшая одежда, в его голосе - мёд. Ты становишься податливой, и на тебе блестят все твои украшения. Он читает тебе стихи, рассказывает о своих мечтах и далёких путешествиях, Ты отвечаешь о Флоренции, живописи, безупречных образах...
Дамы и кавалеры, шаг назад. Он ведет её, их движения плавны, но всё же отчетливы, они вдвоем являются воплощением этой музыки, этого ритма. Он что-то рассказывает ей, но она не слышит, увлеченная танцем, она думает о чем-то своем, она думает о движении и видит, что Кристиан как будто читает её мысли: каждый жест, каждый взгляд, каждая пауза, каждый шаг - всё происходит так, как она себе это представляет. Он окидывает глазами зал и видит, что все присутствующие уставились на одну-единственную пару, совершающую нечто потрясающую в центре огромного зала. Быстрый взгляд на её спину, бёдра, когда он перестаёт вести себя как кавалер, Взгляд, когда она наклоняется, и обнажается её грудь. Она уже знает его руки, очертания его губ, Изгибы его спины, которые она нежностью изучала.
Потому что балет уже начался.И вдруг музыка становится еще более активной, она играет громче, ритм усиливается, движения становятся еще более уверенными и обольстительными, они больше не стесняются ничего, они не чувствуют на себе всех этих взглядов, они чувствуют тела друг друга так близко, как будто занимаются любовью, они чувствуют пульс друг друга, незаметные вибрации мышц, ритмичные движения всего тела. Она кружится перед ним, он останавливает её, повернув к себе спиной, резким движением прислоняет к себе, его пальцы и взгляд пробегают по её спине - вниз от шеи, к бедрам, другой рукой он несколько грубо проводит по её груди, красиво качнувшийся в тот момент, когда она наклонилась. Затем она резко поворачивается, хватая его за руку, он ждет пощечины, но она встает близко к нему, соблазнительно покачивая бедрами, проводит пальцами по его спине, чувствуя напряжение всех мышц его тела, другой рукой хватает его за ремень брюк, притягивает к себе, оказываясь вновь прижатой к его груди, и их губы вновь слегка соприкасаются..... Он узнал все коды и ввёл верные пароли. Ещё немного алкоголя - и падают все завесы, Ключи к телам подобраны, наконец, они обнимают друг друга, И время останавливается, пока длится танец.....но он отстраняется, продолжая танцевать и вести свою партнершу, ведь ритм становится еще более громким и чувствительным. Они двигаются вдвоем так, будто знают этот танец уже всю жизнь. Кульминация - он кружит её рядом с собой, подхватывает её тело и наклоняет назад, придерживая одной рукой, а другой лаская её шею. Их губы так близко, он чувствует возбуждение, напряжение внизу живота, она ощущает его тяжелое горячее дыхание, чувствует, какими мощными ударами бьется его сердце. Наконец, он нежно целует её, его язык сплетается с её, они закрывают глаза, они слышат, как постепенно стихает музыка... Тогда как балет уже закончился... И начинается реальная жизнь...
|
|
|
|
|
Давным-давно, кажется в прошлую пятницу, жил в одной стране медведь, под именем Винни Мак Пух. А почему под именем? Потому что над воротами его замка была надпись «Винни Мак Пух». Однако сам носитель имени не знал что значит эта надпись, пока ему ее не прочитал Ребит Мак Кроль, когда однажды пить уже ничего не было, а все алхимические фокусы уже закончились, и Винни, мать его Мак Пух хандрил по партии утерянных горшочков мёда. И это оказалось правильным решением. Стол сразу заполнился выпивкой и едой,а повеселевший хозяин принялся сочинять свои бездарные стишки, да так громко что уши вянули, а ноги сами несли прочь из замка.
Мак Пух ведь очень любит мед! Почему? Кто поймет? В самом деле, почему Мед так нравится ему?
Видимо эти четыре строчки настолько плотно засели в его голове, которая была столь же пуста, сколь и крепка, и Винни напевал их постоянно, не давая никому и слова сказать. По правде говоря, Мак Пух уже порядком устал, повторять, но больше ничего столь гениального ему в голову не лезло. Выгнав всех из своего замка, не пожалев даже закадычного друга Пятака Мак Свина, хандрящий воин стал со скуки лезть на стену. И вот когда ему осталось лезть уже совсем-совсем-совсем немножко, стоило только влезть на эти рога, с них перемахнуть на другие, и Винни бы оказался бы на потолке. Еще чуть-чуть, совсем чуточку и... ТРРАХ! Коварные рога подломились под могучей ногой храброго воина, из клана Мак Пухов, и этот великий человек, владения чьи протянулись от Болотных полей до моста Грейсвал, полетел чертыхаясь и зовя на помощь маму вниз. БАБАХ! Дубовая башка Винни Мак Пуха расколола столь же дубовый стол надвое, оставила глубокую вмятину в полу, жалобно моргнула и отключилась. Стоит ли напоминать что тело постигла та же судьба? Разве что оно не моргало.
Пробуждение было тяжелым и болезненным, сволочи домочадцы не положили его прямо под окно, и небесный светильник освещал тот фонарь что расплылся под Медвежьим глазом. Но беды на этом только начались, во всех владениях не было ни чарки алкоголя, даже любимого меда и того осталось совсем чуть-чуть, и тогда великий и ужасный воин принял единственно верное решение. Пойти к Пятаку, тот по старой дружбе и нальет и расскажет что со сном делать что так четко снился. То ли забыть, и списать на падение с большой высоты, то ли и впрямь к королю наведаться... Собрав весь свой нехитрый шмот, и почесав на счастье килт, великий и ужасны отправился к дому Мак Свина подбадривая себя мелодией собственно сочиненного марша.
Тара-тара-тара-ра ! Трам-пам-пам-тарарам-пам-па! Тири-тири-тири-ри, Трам-пам-пам-тиририм-пим-пи!
|
-
аххахахах)))
-
Какой презентабельный волшебник :)
-
прекрасный юмор)
-
Зачотный пропуск хода))
-
Како
-
Как появилась - не мог проголосовать, а потом всё забывал. Замечательная картинка, вообще говоря: тени, птичка и, конечно же, чай.
|
Рысь очнулся в кромешной тьме, тьма вокруг была какой-то всеобъятной, теплой и мягкой как пуховая перина. Она убаюкивала, умоляла поспать еще, теплым молочным ручейком омывала мысли, сладким медом капала на ресницы. Она потерянной ночью звучала в ушах, она ласковым ветерком напевала колыбельные. Рысь поддался волне и в полнейшем восторге поплыл мириадами снов, некоторые были длинною в жизнь мотылька, другие слились в мгновения вечности, или вечности мгновения. Это был Эдем, райский сад, и сердце Рыси было яблоком познания. Оно билось и болело, вырывалось из груди и трещало по швам не давая полностью уйти, расплыться океаном, взвиться ветром, вспыхнуть пламенем, и Рысь начал вставать. Тьма накатила волной опрокидывая, накрыла травяной подушкой, укутала периной, однако парень продолжал вставать, и тогда все изменилось. Ласковые волны сменились штормовыми порывам северного ветра, черные, словно пепел снежинки налипали на тело, давили его вниз, что то наваливалось под колени, заставляя упасть. Одним богам известно каких сил стоило Рыси встать, Тьма взбесилась, направив все свои силы только ради того что бы уронить, накрыть собой маленького и беспомощного человека, что бы поглотить его в себе, растворить каплей в море, сжечь угольком в огне. Рысь стоял посреди бушующей тьмы, силясь открыть глаза. Сгорбившийся сжавшийся словно перед рывком, он старался найти, вспомнить что-то что помогло бы ему в борьбе. Сжав кулак правой руки, он коротко, в никуда ударил перед собой, слова из старой, забытой книги, , не веря, тяжело скатывались глыбами с губ, в так каждому удару: -Клетки...нужно...ломать! И тьма задрожала, отозвалась звоном стекла и треском песка. С каждым ударом звон становился все сильней, а сопротивление тьмы яростней. С каждым ударом глаза открывались все больше и больше, а слова все легче скатывались с губ. С мокрым треском тьма вокруг Рыси рвалась, трещала. -Клетки нужно ломать! Прежде хриплый, чужой голос звенел,от силы и молодости. -Клетки нужно ломать! И тьма взорвалась, обиженным звоном, разбитого зеркала, осыпалась осколками....
|
Насколько сильно вы ненавидите? Неважно что. Этого всё равно недостаточно.
Умножьте свою ненависть на два, лучше на пять, чтобы не ошибиться, тогда вы получите приблизительную величину той ненависти к себе, что испытывал Маквей когда панически покидал свой пост. Три тяжёлых шага. Расхлябанный шажок за маму, чья фотография в деревянной рамке из красного дерева топорщилась в левом кармане брюк. Уверенный и громоздкий шаг за папу. Его потерянный образ. Тень, что является тебе во сне. Тут никакие антидепрессанты, и тем более депрессанты, в таком чистом виде, как алкоголь, не помогут. Чарли вынул прихваченную ранее флягу и опустошил её на четверть (маска была аккуратно оттянута и вскоре снова разместилась на своём положенном месте). Маквей замер. Последний шаг. За самого себя. - Это один маленький шаг для человека, - инженер произнёс слова классика вслух, ничуть не смутившись такой нелепице, как разговор с самим собой, - и гигантский прыжок... Заканчивать мысль было излишне. Он понял всё сам. Он понял ответ. Искупление.
Насколько сильно вы любите? Дышать, пить, есть, быть любимыми, просто быть, существовать, в конце концов; Жить? Чарльз нашёл ответ. Он смог разгадать причину своего существования. Не в силах контактировать с людьми, Маквей предпочитал служить людям - поддерживать работоспособность корабля, чтобы такая важная вещь, как экспедиция (а это определённое количество народу в изоляции; можно сказать свой отдельный мир) смогла получить воплощение. Смогла состояться. Чарльз Маквей-младший, одна из многих важных деталей механизма, способствующая обеспечить успех этой экспедиции. И прямо сейчас лучшее, что может предложить эта деталь - спасти людей и помочь экспедиции состояться. Не словом, а делом. Тем, чем славился Чарльз Маквей, который понял своё предназначение. Пора искупить свои ошибки. Чарли глубоко вздохнул и сделал шаг. Шаг в сторону единственного способа отключить двигатель и уберечь его от детонации.
"Прости меня мама. Ты была бы счастлива узнать, что я наконец освободился." Фотография выпала из дрожащих рук Чарли, и он почувствовал ту согревающею лёгкость, что тут же вспорхнула в его груди. Шаг за маму. "Прости меня отец. Это глупая мечта о баре... Всё это пустое. Это не моя мечта." Фляга с виски проследовала по траектории полёта рамки с фотографией. Шаг за папу. "Когда не будет больше тюрьмы, не нужны будут и оковы." Обмотанный вокруг запястья амулет Гневного Господа рассыпался, ударившись об пол. Шаг за себя.
~ Говорит Маквей! - всё тот же безэмоциональный голос, который зазвучал в гарнитурах Кеммлера и МакКейна. - Я не смогу составить вам компании в спасательных капсулах, друзья. Двери на моём пути заблокированы и похоже их не сдвинуть с места даже точным залпом из ракетной установки. Тем ни менее, я был рад нашему знакомству! Благодарю Бога, что мне выпала честь служить под командованием господина Кеммлера. Вы отличный солдат и лидер. Я верю, что Вы сможете защитить этих людей от любой опасности. Капитан МакКейн, сэр! Работать с Вами не только легко и просто, но ещё и чертовски приятно. Удачи вам, джентльмены! Чарльз Маквей-младший. Он умер человеком. Отбой. [с всесёлой интонацией] И приятной посадки! ~ Чарли раздавил каблуком гарнитуру. Он перестал быть собой. Он частично освободился.
-
хороший пост. атмофсферный. эмоция чувствуется. жаль нельзя поставить плюс.
-
Охтыж. Пробрало.
-
Душевно. Вот он - настоящий живой персонаж.
-
Самопожертвование, это плюс.
-
Красавец же.
-
Бывали времена, когда я думал что ты иногда слишком переигрываешь. Бывали. Но последние посты в игре, и особенно этот убедили меня в том что ты хорошо пишешь, иногда слишком эгоцентрично, но хорошо. Не знаю, что конкретно подтолкнуло тебя на этот шаг, но этот шаг был красивым и он мне понравился, хотя и обидно что для тебя игра закончиться столь рано. А может и не закончиться, как знать.
-
Героический техник. Серьезно. ^-^
-
действительно годно, да. мне нравится.
|
|