Голосование пользователя

Зачастую мир и люди вокруг не такие, какими кажутся.
По одному любопытному факту из жизни ваших персонажей, о которых они никогда не знали, вряд ли когда-либо узнают или давно забыли.

- Когда Луизе было двенадцать лет, ее отец тайно убил бандита, который положил на нее глаз.
- Во взводе, в котором служил Сэм, до сих пор есть фраза "облажаться по-дрейковски", т.е. накосячить по пьяни или испортить казенное имущество.
- У Гэри есть сын и дочь, которые не узнают его при встрече, так же как и он их.

- Семья Гейджа жила на отшибе, потому что его отца и мать изгнали из их поселка.
- До Вдовы у Командора была другая жена, но она уже восемь лет думает, что он погиб.
- Болезнь матери Ральфа не была неизлечимой, ее могли вылечить в Электре, но его отец об этом не знал.

- Далекий предок Джима был крупным финансистом и участвовал в собрании, которое сыграло роль в эскалации конфликта, приведшего к Войне.

- Из винтовки Отбоя однажды был застрелен мурвин.

- Джеба должны были назначить в патруль, из которого никто не вернулся, но в последний момент мастер-сержант Содецки вызвался добровольцем вместо него.
- Кейна хотели отравить в Рэде, но когда все уже было готово, отменили приказ.
- Майера собирались повысить на ступень буквально через неделю после даты его бегства.

- Далекий предок Худда был военным пилотом и убил в Войне около двухсот тысяч человек.
- Один из сослуживцев Рича однажды держал его голову в перекрестье прицела. Но с предохранителя так и не снял.

- Билли был самым любимым ребенком в семье. Да-да. Большую часть херни, которую он творил, его братьям бы не простили.
- Отца Эдди убила его мать.

- В заведении Джинна есть два предмета со Старой Земли — кровать и стеклянный стакан. Кровать в свое время была продана за очень большую сумму на аукционе для коллекционеров антиквариата.
- Дирк однажды украл банку консервов из машины, в которой под сиденьем лежало полкило когтя и триста кредитов.

- Да и хуй с ним. - Настроение Билли мало что могло испортить после такого хорошего денька. Неудача с пацаном сделать этого, определенно, не могла. Еще ж и доехали без приключений!
- Хорош, Эд, че ты порох, эта, жжешь. Пошли барахло местным загоним и, эта, бухнем уже, нна. Хуй с ним, ага?
По плечу напарника хлопнул, от несчастного не-того-пацана потащил. Достаточно громко, так, чтоб тот слышал, принялся рассуждать:
- Что тогда с этим молокосом, нна? В смысле, коптить будем, на будущее, или пожарим, а? Грят, таких мелких пиздюков и сырыми можно, нна.
Полюбовавшись эффектом, отвесил пацану добродушный подзатыльник, засмеялся.
- Отпустим. Нах нужен, раз не тот? Пусть дальше сам, теперь мужик взрослый, а? - Издевательски по щеке потрепал, добавил еще подзатыльник.
Не интересуясь более этой частью добычи, отправился к машине. Насвистывая, принялся в который уже раз пересчитывать ценность приобретенного барахла.
- Ну, че носы повесили? Пошли за наградой, нна.

- САМ НЕЛЬЗЯТЬ! - возмущенно зарычал на противника Бен. Он, значит, тут хочет всем помочь - вон какой дым из дверей валит! - а его нельзятью обзывают и дубинкой по ребрам бьют. Форменный бардак. Как будто этот болван и не понимает, что тут творится! К счастью, не все были такими - кто-то уже уверенно направился внутрь. Это было правильно, это было хорошо. Главное теперь было, чтобы этот горе-охранник не вздумал всех оттуда прогнать... И Бен собирался просто не дать ему шанса это сделать.

- А ну брось дубина! - свою вежливую просьбу полуогр подкрепил крайне дружелюбным жестом - двумя быстрыми ударами в голову противника. Даже сам слегка удивился, как быстро вышло. Ну и в колено его еще пнул для полной уверенности в том, что тот послушается данного ему совета.

      Билли
      Крошка кивнула, типа, играем, и вслед за гранатой, Билли ломанулся внутрь. Из чего там была дверь? Какие стены? Какой пол?
      Все было неважно.
      Двое. Один сидел, и это сбило с толку.
      Как обычно все происходило быстрее, чем казалось. Казалось, что медленно они крутят бошками, что медленно обрез доводится, стиснутый в его, Билли, мозолистых руках, что медленно выбирается спуск. А на самом деле в пару секунд весь кровавый винегрет приготовился.
      Звонко стеганул по ушам первый выстрел, выбив столетнюю пыль из покрытой давно поблекшими обоями стены. Выспышка — выстрел! Толчок в ребра. Вспышка — выстрел! Неаккуратные кляксы крови на стене. Коротко встрял коротыш Крошки, двумя порциями нашпиговав слишком тщательно прицеливавшегося в Билли патлатого. В респираторе появилась дырочка, как у поросенка-мутанта с одной ноздрей, и из нее скользнула красная струйка, когда враг осел спиной к стене с мутнеющим взором.
      Готов.
      Второй еще корчился на полу, кровь, мешаясь с крошкой осыпавшейся побелки и пылью, впитываясь, чернела, как у зараженного неведомой болезнью. Хотя болезнь-то была отлично всем известная — свинцом отравился паря. Левое предплечье разнесло картечью, как веник. Штурмовуха валялась рядом, горячая, еще исходившая дымком, перелатанная — приклад весь в трещинах, изолентой замотан. Билли знал таких баб — вроде уже и помирать скоро, а как до дела дойдет — получше молодых могут оказаться.
      — Хорош, — прохрипел. Только зря — дырища в животе и так отправит на тот свет. Не сейчас, так потом.
      — Грохну его? — это Крошка сказала. Держит на мушке, а в правой руке нож.

Эдди
      Не туда смотрел боец. Смотрел, как патроны исчезают в горловине магазина. Смотрел, как маленькая машинка с другом-Заком внутри нарезает круги вокруг заправки, как исчезают за углом еле видимые фигурки напарников. На все это смотрел, по сторонам не оглянувшись.
      А зверь подходил, чувствуя, как липкая слюна наполняет рот. Зная, как можно будет уталить и голод и жажду распахав клыками горло двуногому. Двуногому, что остался один, без воняющего бензином рычащего чудовища, без своей стаи.       Двуногого, который не видит, как крадется комок мышц, шерсти и костей.
      Несколько последних легких шагов по сухой земле — вот что не услышал даже Бай, а так, почуял, не померещилось ли. И обернувшись, увидел летящего в прыжке динго-кина, во все четыре глаза смотрящего на него.
      Не самый страшный хищник, пока ты видишь, с какой стороны он подходит.

О да. О да-да-да. ОдаОдаОда.
Вера. Такая холодная, такая неприступная в обычной жизни - она была как скала посреди песчаной бури, на которую так похожа обычная жизнь. Она была островом спокойствия - прохладным и возвышенным над всем этим суетливым миром.
Молчаливая, загадочно и снисходительно улыбающаяся над нелепым Стреляем - она совершенно преображалась, когда дело доходило до стрельбы.
Она ревела. Она кашляла и хрипела. Она орала, как бешеный, готовый взорваться движок. Она становилась горным камнепадом, она была взрывом на складе патронов, она была тройным передозом Хрома.
Когда дело доходило до стрельбы - Вера превращалась в горящую безумием, яростную, безбашеннейшую суку.
Она была такой разной - и каждую половину Стреляй не мыслил без другой, каждую ее часть он любил до беспамятства.
- ДЫЩ-ДЫЩ-КЛАЦ-ДЫЩ-БЫЩ-ПАХ-БАХ!!! - Брызгая огнем, трясясь, плюясь черным дымом и каплями смазки, визжала, скрипела, рвала свою металлическую глотку в истошном крике эта пахнущая порохом и порочной любовью шлюха.
В такт ей трясся ничтожный Стреляй, вмиг обратившийся в бога войны. Они - Смерть, они - Огонь, они - круче чем все то жалкое мясо, что собралось вокруг.
Чувствуя, что лютейший стояк уже не влезает в латанные-перелатанные лохмотья, чувствуя сладкую боль отдачи во всем теле, в самой душе; чувствуя ЖИЗНЬ - Стреляй изо всех сил сжимал гашетку, закатывал глаза и молился, чтобы это никогда не кончалось.

Стреляй не особо отдуплял происходящее. Просиживание жопы в камере, речь Гигга-Нигги - всего этого как будто и не заметил. Стоял себе, рот разинув, да слюни пускал. Да гигантскую пушку свои щупал, словно бабу.
Ебанутый, что с него взять.
Но состояние его тут же переменилось, когда из ящиков показалось оружие.
МНОГО ОРУЖИЯ.
Рванулся вперед. На мгновение остановился. Патроны или пушки?
Так необходимые для стрелял патроны... Или такие красивые, огромные, сверкающие пушки?
Так сложно, так сложно выбрать...
Патроны нужны. Патронами стреляешь. Убиваешь всяких уродов. Патроны - хорошо.
Пушки блестят. Пахнут хорошо. Тяжелые, приятные. Когда в руках не лежит пушка - то они какие-то ненужные, дурацкие, их некуда деть. А когда пушка в руках есть - то сразу становится хорошо.
Но у него есть пушка.
А патронов нет.
У него не просто пушка.У него Вера. Она, конечно, старенькая - но хорошо служила всегда. Выглядит не очень - но жару дает только так. Если ее покормить.
Решено. Не нужна ему другая пушка.
Да как он вообще мог подумать о таком!?
Хорошо, что Вера любит его. Она простит. А он - никогда ее не предаст.

К патронам рванулся. И - остановился как вкопанный. Они в куче выглядят такими одинаковыми! Как же их брать!? Придется выпустить Веру из рук - а эти ублюдки вокруг только того и ждут. Хотят украсть ее и делать с ней ужасные вещи. Ужасные!
Что же делать!? Как же быть!? Гора патронов убывает на глазах, эти суки сейчас все расхватают!
Еще секунда - и слезы бессилия начнут чертить мокрые полосы на его чумазом лице. Так близко... И так далеко!
Но позора не случается. Потому что в голову Стреляя приходит гениальная мысль.
Он достает отвертку и прислоняет ее к чьему-то бритому черепу.
- НАЙДИ ЕДЫ ДЛЯ ВЕРЫ! УБЬЮ! НАЙДИ!

ДМ прощается с Грейфом навсегда. Опять.

Когда-то давным давно, был на ДМе посетитель по имени GreyF (не путать с Greyb, который нормальный). Он же - малоизвестный автор Пекальчук Владимир Мирославович. Данный пользователь отличался любовью к склокам и подводом оппонентов под баны, а также оригинальной манерой вождения модулей - где персонажи значили гораздо меньше, чем мастерские НПЦ. Разумеется, долго человек с таким поведением на ДМе продержаться не мог, и вскоре он был забанен и, как мы думали, покинул нас навсегда.
Однако, 07.02.15 на ДМе зарегистрировался пользователь под именем EvilMaster. Очень быстро стало заметно, что, во-первых, этот 'новый' пользователь на удивление хорошо ориентируется на ДМе, а во-вторых, отличается очень характерным поведением в общении и вождении. Возникшие у старых посетителей ДМа подозрения только усилились, когда этот человек предоставил ссылку, связанную с ГрейФом, в одном из обсуждений.
Администрация обратила внимание на данного пользователя, и разрешила дело гуманным способом - забанив старый аккаунт ГрейФа и оставив новый. Достаточно обычная практика для любителей 'панамских паспортов'. Однако, сам ИвилМастер решил до победного конца отрицать, что он это он. При этом сохраняя свое обычное авторское отношение и поведение.
Конец оказался предсказуем. Нет, серьезно, я слышал предсказание о том, что так все и будет, перед тем, как ГрейФа прорвало. Последние недели ГрейФ взял привычку влезать в топики о наборах, либо рекламируя себя, как мастера, либо критикуя выбор мастера, набирающего игроков - все это, разумеется, злобный оффтоп. А поняв, что такое поведение тут не пройдет, и что за ним, как за известным старым возмутителем спокойствия, пристально наблюдают, он подумал (в широком смысле этого слова) и решил поспаммить на форуме и в своем профиле нецензурными выражениями в отношении текущей администрации.
Теперь он, разумеется, забанен - предположительно, навсегда. Мы вновь прощаемся с Пекальчуком и желаем ему большей удачи где-нибудь в другом месте. Пользователям ДМа же я могу предложить внимательно смотреть по сторонам и угадать следующего бота Грейфа.

И еще по поводу топлива.

В принципе, в некоторых ветках информация проскакивала, но решил вот продублировать здесь.
Для перемещения используется 3 вида топлива — дизель, биотопливо, ДПЭ (мощный аккумулятор).
Биотопливо будущего (отличается от биоэтанола) успешно заменило бензин. Изготавливают его в основном из растительного сырья (кактусов, стеблей маиса, тростника где растет).
Его производство не требует таких энергозатрат, как крекинг нефти, поэтому биотопливо производят много где, а дизель — только рядом с месторождениями и на НПЗ около Электры и НХ.

Иными словами, горючее — ценный и необходимый ресурс, но не более дефицитный, чем патроны или медикаменты.

С топливом, используемым для обогрева жилищ, все несколько сложнее. Деревьев, пригодных для того, чтобы использоваться, как дрова, очень мало, даже в Хелене, а ведь его еще и как материал хочется применить.
Кое-где есть угольные шахты, там добывают уголь (дедовским способом — отбойник-лоапату-тачку в руки и вперед). Кое-где есть кирпичные постройки (облить кирпич топливом и поджечь — и будет гореть), но чем дальше от городов, тем большую их часть уже растащили. Кое-где топят навозом. Приспосабливаются по-всякому, в общем. В НХ центрального отопления нет.

Какая-то странная тишина).

Начну тогда я).

Безумная кровь гонит вперед
16, 34, 36, 44, 82

На расстоянии копья
8, 18, 34, 38, 68

Под взором предков
2, 6, 14, 20

Заветами древних
29

Да прольется кровь!
14, 16, 20, 22, 48, 50, 52



Наконец-то в аду
2, 8, 14, 18, 20, 26, 32, 42, 44, 47, 49

Пляшет солнечный знак на струне тетивы
8, 28, 34, 36, 40, 86, 94

Кто платит за эту войну?/Страна Великой Охоты
4, 28, 32, 34, 44

Отличник боевой подготовки
20, 32, 40

Чьи же это разборки?
21, 27, 35

"Многие погибают, пытаясь погубить других"
Томас Мор

"Я бы не сказал, что будущее менее предсказуемо, чем прошлое... Прошлое тоже когда-то было непредсказуемо - когда еще было будущим"
- Дональд Рамсфельд

Ветер в лицо... Падение... Стоп! Какого черта?! Север даже не вскрикнула от изумления, а попыталась выровнять свой полет, заодно постаравшись оглядеться по сторонам, что было, впрочем, безуспешно, так как потоки восходящего воздуха били в глаза. Первая мысль - "Реалистичный сон". Вторая - "Где чертово кольцо!?"
Буквально через секунду парашют с шумом раскрылся, последовал привычный рывок... Чертов лесной полог острыми ветками едва не выколол ей глаза - какой осел додумался сделать такую систему раскрытия парашюта? Сандерс сроду такого не видела, но не испугалась - главное жива.
Приземление вышло не то чтобы мягким, но довольно приятным, больше из-за того, что повезло не запутаться стропами парашюта за ветки диких деревьев. Майор пока решила не вставать и чуть-чуть прийти в себя - огромная доза адреналина заставляла сердце колотиться в бешеном ритме латинского танца, дыхание было частым и глубоким. Надо же - додуматься выбросить её из самолета прямо в джунгли! По правилам, десант производится на заранее оговоренную местность... но опасность миновала, а забивать голову пустяками - смех и грех.
- Разберемся... - сухо сказала американка и встала на ноги, чуть попрыгав, разминая затекшие конечности. - И не в таких передрягах бывали...
Наверняка, ей что-то подсыпали в еду - во сне, подобраться к Северине было невозможно. По долгу службы она научилась просыпаться даже от дуновения ветерка... или чужого дыхания.
В голове было тяжело, как после хорошей гулянки и майор попыталась вспомнить, что делала в последний раз... Но тщетно. Обнаружив за спиной рюкзак, женщина расстегнула лямки и тщательно его осмотрела. Выброси Они её голой, было бы куда веселей...

Раны всегда остаются ранами. Заживают, рубцуются, о них забываешь, а потом - в плохую погоду, в сырой унылый день они напоминают о себе ноющей мозжащей болью. Телесные или душевные - они не проходят насовсем.

И ты кладешь припарки и втираешь мази, ты греешься у огня чьего-то тепла, если тебе повезло, или подогреваешься винно-водочным суррогатом, если повезло не очень. Затираешь, забываешь, отвлекаешься на будни, но знаешь, что она все равно вернется - приглушенная временем, задавленная волей, застарелая привычная боль.

Зона вздрогнула и помрачнела. Вся. Густые багровые тучи окутали небо, тяжело нависшее над головой. Там, где-то далеко, ползут по бесконечной бесплодной почве два истерзанных измученных человека, с ненавистью проклинающих друг друга, и тащат за собой полумертвого третьего. Пятьдесят тысяч шагов почти без надежды. Пятьдесят тысяч проклятий. И один-единственный шаг - в полдень.

А далеко-далеко через сотни лет homo ludens, человек играющий, отряхнет со своих ног наскучившую пыль многовековой истории человечества и шагнет прямиком в эволюцию.

А где-то неугомонный Изя Кацман, битый-перебитый ехиднейший еврей, теребя многострадальную бородавку, разразится похабнейшим афоризмом. И толкнет тебя на один шаг - внутрь себя.

Бессильные гении мира вновь полыхнут искрой дара, таланта взлелеянного, шандарахнут отсыревшей хлопушкой вместо сверкающего фейерверка и умоются жалостными слезами.

Вновь и вновь.

Пока человек читающий возвращается в эти миры.

Потому, что понедельник начинается в субботу, а богом быть трудно.

И пусть невежество испражняется на Лес. Невежество всегда на что-то испражняется.

Просто мир такой. Человек такой.


На один только миг застыла Зона в торжественном молчании, будто споткнувшись о время. А потом застучали беззвучные часы и все вернулось на круги своя.

Скользкой, как мокрая от росы змея, забралась в голову мысль: "А ведь у них должны быть бабки".
Ну сотни четыре баксов на круг. У Круглова, понятно, сигареты да мелочь, а вот у туристов должно быть.
Ну, проверять-не проверять? Лезть-не лезть?
А вдруг это не несчастный случай? Вдруг убийство? Вдруг потом тебя обвинят? Вдруг туристы проболтаются?

А вдруг ЭТО ЗОНА ТЕБЯ ПРОВЕРЯЕТ?

Вот таких проверок он больше всего не любил. Зона, которая людей хавала пачками, как дешевые пельмени, Зона, которая обманывала и заманивала, и вытягивала из человека веру, счастье, покой -- эта Зона, словно всевышний судия играла с чьей-нибудь совестью, ставила его перед выбором.

Слава сжал руку в кулак. Разжал.

Ебитесь вы все конём.

Валить отсюда надо было.
Ааа, ключи же еще от машины Кругловской забрать. Вот за ключи ему нахлобучить могут.

А ебитесь и вы конем тоже. Пусть другие подставляются. У меня тут два туриста.


Посмотрел по сторонам, стараясь запомнить все это, отметить ещё что-нибудь необычное. Повернулся к своим.
- Мы уходим. Все в порядке?

Был у Славы такой недостаток - отсутствие любознательности. Никогда не тянуло его этот фильм посмотреть, да и вообще старое кино он не очень любил. И старуху эту тоже не любил.

Когда-то он вообще на нее внимания не обращал и замечал, что у женщины на плакате меняется выражение лица от раза к разу. Это ему кто-то из товарищей рассказал. Коллег, вернее. Но Зона и не такие штучки вытворяла. А старуха была обманщица - то улыбалась, то скалилась, и все равно выглядела неживой. А может, как раз из-за этого казалась лживой что ли, гнилой изнутри.

Стылому гораздо больше нравился парень, который ее нес на себе, пусть и лица его почти не видно было - выцвело, да и не на нём художник акцент делал, но это даже хорошо: настоящий мужчина скромным должен быть. Наверное, сынок - другой такую ведьму на горбу переть бы не стал. Был в нем какой-то красивый стоицизм - ведь тащил каргу он вне зависимости от того, любезной она была или ворчливой. И Славик его немножко иногда сравнивал с собой. И думал: "Ну хорошо, вот сейчас у меня только жена на плечах, я еще справляюсь. А что будет, когда родители болеть станут? Сколько они еще протянут, пока сдавать не начнут?"

Стылый подумал, что надо бы про этот плакат туристам рассказать, но поленился. "Не поверят же наверняка. Надо несколько раз прийти, чтобы увидеть самому."

Густую тьму хлёстким движением разрезало яркое лезвие света. Ещё раз. Кусочек за кусочком отрезая, открыло взору то, что тьма собою скрывала. В уши вторгся рой звуков, заставив вытянутые на полу ноги непроизвольно поджаться. Судорогой мелкой свело окоченевшие пальцы. Больно покалывая, кровь горячими пульсирующими ручейками начала искать себе дорогу к коже. Нос непроизвольно сморщился: тела, пот, испражнения, будто сырость и ещё что-то, но понять пока не получается.
Невесомая, будто аморфный призрак. Приподнимая поникшую голову, спиной ощутила прикосновение холода. А с боков, наоборот, тепло непонятно откуда. Но от этого, казалось бы, простого движения внутри что-то потянуло и опустилось. И разом тело одеревянело, мышцы очнулись, стали реальными, осязаемыми. Затёкшая спина отозвалась тянущей болью, руки оказались чуть выше головы, прикованная чем-то к стене, ноги поджаты, замёрзли. Глаза что-то видят, но разум ещё пока отказывается объяснить что же именно. Мышцы так ноют, что даже дышать тяжело. Ударив несколько раз веками друг об друга, наконец привыкла к свету и осознала что именно перед ней.
Спазм желудка согнул пополам, но руки удержали, поэтому получилось так, что просто немного на бок развернуло, упирая колёни в что-то тёплое. Тошнило ужасно, спазмы ещё раз толкнули изнутри, а потом остановились, оставляя во рту не рвотные массы, а лишь какой-то горьковато-кислый намёк на то, что давно не ела.
Разум болезненно впитывал то, что его окружает, но от этого лучше не становилось. Осознала, что прикована к стене, что мягкое тепло - это люди, вокруг - что в тюрьме или какой газовой камере. Пока размазанные вдоль стен тела говорили, что-то кричали, посреди комнаты (или всё-таки камеры?) изукрашенный шрамами и татуировками мальчик тоже кричал и что-то делал с девушкой. Она лежала на полу и сперва подумалось, что она без сознания. Но мальчик кулаком, губами, выражением лица, отчаянным и яростным, показал, что не в себя её приводит, а жизнь вбить пытается. И, судя по крикам, безуспешно. Похолодело сразу, но не обычным холодом. Это, скорее, мороз, озноб, изнутри душу лизнул. Сперва хотелось встать, голос подать, спросить где она, как тут оказалась, объяснений требовать, но хлад осадил, дал ту каплю трезвости, которой пока не хватало. Раз это более всего тюрьму напоминает, то лучше пока просто быть глазами и ушами, остальное - потом, когда хоть что-нибудь прояснится. "Дай мне сил.." - мысленно неизвестно к кому обратилась. А потом родился и тут же насквозь пронзил вопрос:"А мне - это кому?" И прахом обратились все те толики самообладания, что до сих пор в ней оставались и не давали взвыть. Волной накрыло, сметая всё на своём пути, оставляя только воду, пустоту и обломки. Вода перелилась через край и из глаз хлынула. Закусив нижнюю губу, молча смотрела куда-то под ноги, ни звука не издавая, стараясь потоки остановить. Она не знала кто она и потому была пуста.
Ещё кто-то появился. Подалась вперёд, но уловила лишь то, как в ужасе обратно побежал тоже какой-то в шрамах. Ощутила как по груди легонько, едва заметно, что-то хлопнуло. Крест. Простой, на шнурке, и знакомый. "Что-то моё." - схватилась за этот кусочек, за обломок, и схлынуло. Жива, ноздрями, ртом воздух глотаю, вижу, слышу, чувствую. Где-то в плохом месте, где люди гибнут, где страшно, но могу. Хотя бы попытаться. Не важно что, просто знаю: могу и точка. Сейчас этой пока ещё зыбкой уверенности достаточно, чтобы поднять голову.

Вы не можете просматривать этот пост!

...Высоко в безоблачном небе - полет ворона. Неспешеный, долгий, спокойный. Ворон застыл словно, паря в воздушном потоке, не моргает. Он терпелив. Но до поры. Настало время резкого снижения...

На Эллинвуд. Там перестали стрелять. И это не затишье. Это тишина.

Она влекла ворона, но он продолжал лавировать в порывах ветра, привередливо выбирая место посадки. Нет интереса в его неподвижных глазах к немым домам - внутри них все равно шепчутся, дрожат, тискают кресты и цевье ружей. Нет важности и в пустых улицах и крышах - на них все равно стоят люди, у них жар в сердце и холод в пальцах, у них оружие, они не любят ворона.

Поэтому он выбрал станцию.

Заложил два круга над южным входом в нее, сел прямо на землю, подпрыгнул, скакнул пару раз. Замер - в двух шагах от маршала, уснувшего лицом в песке но не выпустившего винтовки из рук. Белая рубашка в пыли, черная жилетка в крови, и корка засохшая её же на земле вокруг. Жара. Сушит блеск, но усиляет запах.

Ворон знал его, по нему и нашел дорогу сюда. Это зов. Они всегда так зовут, все они. Сейчас тоже. И светловолосый военный за лавкой скобяной, неподалеку. И старик на крыше отеля. И бугай с мальчишкой в переулке у южной стены его. И маршал. В этот раз он лежал у тех, кто позвать не мог - под крышей станции много стреляли, и порох отбил запах крови. Но теперь, вблизи, ворон почуял и остальных. И запомнил. И кивнул своей черной головой.

Проводы состоялись.

Теперь ворон получит причитающееся.



Бандиты Черного Дика тоже получили причитающееся. Не золотом и не банкнотами - свинцом. Пятеро из семи были мертвы, один лежал без сознания, и только Ворга еще продолжал упрямо ползти вдоль платформы. Каждый дюйм давался все труднее и труднее, винтовка Шоуна, закинутая за плечо, казалось, весила тонну.
На юге слышны были голоса людей. Хлопали двери, ставни...
Тэд почти достиг домика станционного смотрителя, когда силы покинули и его. Он упал на рельсы и наконец потерял сознание. Так для него закончился этот день.

Не краснея, дыхание задерживал. Дрожь в руках упором исправил. Поправки на ветер.. какие к черту поправки? Вот мушка а вот человечек. Жми крючок и дергай скобу, записывай еще одного добровольца в ад.
Давай же, красная шейка. Умирай. Нет у меня времени играться, бегать за тобой. Нету.

ПЕРЕМЕЩЕНИЯ:
- 2,5 очка - без движения, на последние 0,5 - пригнуться;

ДЕЙСТВИЯ
- Выстрел, прицельный, на 2,5;

ОБЯЗАТЕЛЬНЫЕ БРОСКИ:
1) Скорость
2) Реакция
3) Хладнокровие

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ БРОСКИ:
4) Сила
5) Бонус
6) Осечка
7) Выстрел

Бунн
Понимая, что времени ему теперь отмерено всего ничего, Бунн вскинулся из последних сил, передергивая скобу. Но парень на той крыше ждал - сухо щелкнул выстрел, и олд-таймер повалился на и так уже изрядно вымазанную его кровью крышу.
Все.
К добру или к худу, но он уже никуда не спешил и не собирался. Топот чьих-то ног стихал в ушах...
Последние мгновения уходили...


Дик
Дик увидел, как на крыше отеля показался Бунн, но сразу же повалился, и до ушей главаря донесся одинокий выстрел. Добегался видать, старый пердун.
Теперь и за него мстить придется.
Увидев облачко дыма, поднявшееся из-за бортика фронтона, Дик взял это место на мушку.
- Добивай его, и попробуем утихомирить стрелка на крыше.

Фрискот
Фрискот услышал одинокий выстрел из винчестера, донесшийся с крыши старого отеля.

Ворга
Ворга старался не отвлекаться от прицеливания, поэтому только краем глаза заметил, как на крыше отеля появился Бунн и исчез - упал, а с крыши бывшего отеля донесся выстрел. Похоже, прихлопнули старикашку.
Его жертва, тем временем, не думала пока что прятаться, а продолжала перевязку.
- Добивай его, и попробуем утихомирить стрелка на крыше, - раздался голос Дика, целившего в сторону бывшего отеля из винтовки Шоуна.

Вы не можете просматривать этот пост!

Подушка. Мягкая, тёплая. Обнимаешь её руками, вжимаешься лицом. Вставать не хочешь. Он звонит. Нет, не будильник. Этот недружелюбно пропищал ещё минут пятнадцать назад, но сонно пошарила, добралась - таки, выключила. И опять руки спрятала. Под неё. Пока тёплая. И утреннюю мантру прочитала, ту, которая "ещё 5 минуток.." Аж три раза. Но речь не об этом. Он, понимаешь, ОН звонит. Глаза не открываешь, наощупь ищешь, находишь. Прохладная чуть шершавенькая пластмассовая поверхность в руку наконец упирается, жмёшь на прорезиненную кнопочку. Вроде на ту. Прикладываешь к уху трубку. Бубнишь в динамик:
- Ммм..?
- Вставай, соня!
И смех. Добрый, ласковый.
- Давай, давай, просыпайся! Опять на работу опоздаешь!
И можно сколько угодно бурчать, что на работу не хочешь и что из-под одеяла не вылезешь. Даже можешь на красную кнопочку нажать. Голос в трубке перезвонит ещё раз и будет так же над тобой, сонной, смеяться. И всё равно разлепишь глаза, даже встанешь. Посмотришь на помятую простынь, вспомнишь маму, которая говорит, что ты "кубло устраиваешь", пятками на прохладный пол встанешь и, может быть, даже какой-нибудь халат накинешь, чтобы сохранить ощущение, будто ты ещё под одеялом. Поплетешься на кухню, ткнёшь на кнопку электрического чайника, которая почему-то стала нажиматься с каким-то чпокающим звуком. Подойдёшь к окну. И увидишь, как встаёт солнышко. Ещё пока не такое яркое, как в полдень. Оно, наверное, тоже сейчас ещё пока до конца не проснулось, как и ты. Но ему на работу надо. Светить. Может, и тебе этим заняться, м?
Следуешь его примеру. Надо. Хоть и не любишь это слово, а всё равно.
Так было. Раньше. До этого. Всмысле, до сегодняшнего.
Этим утром будильник не зазвонил. Как и телефон. Сегодня просто открыла глаза. Не обняла подушку. Даже свою мантру не прочитала. Не самое хорошее начало дня. Весь ужас предыдущего будто больно толкнул в спину и заставил встать. Нет, не встать. Вскочить. Поджимая ноги, уселась на край кровати, начала стаскивать с себя одежду и смотреть где же бинты. А их нет. Как нет ни дырок, ни царапин, ни даже шрамов.. Ничего. Нервно сглотнула ком в горле. Вкус. Металлический, ясно какой. Замерла. И тишина в комнате, что называется, пронзительная. Но тут слух зацепился за что-то тихое и ритмичное. Тик-так. ... Тик-так. Головой завертела, а вот он-то, источник тиканья. На руке. Большой тёмный циферблат. Мужские. Голова как-то сама нашла ладони. Ничего не понятно. Но вспомнила, переварить осталось. Сказала себе:"Эй, тряпка, соберись! Всё нормально, сейчас разберешься.." Пару раз легонько похлопала по щекам. Привела одежду в порядок. Встала. Носки. Обуться. Окно заколоченное. Правда в щёлку вроде можно разглядеть что-то. Подошла, заглянула. Солнца нет, или не видно. Лишь тучи тяжёлые, свинцом налитые, злые, недружелюбные. Не дружелюбнее будильника точно. Голову повернула медленно сначала вправо, а потом влево. Хруст. Вообще многих раздражает, но ведь приятно.
Вернувшись к "кублу", снова села на край. Часы показывают 7:18. Доброе утро.. Shit.

Вы не можете просматривать этот пост!

Фрискот
Фрискот прислонился к стене и стал ждать. Пока в поле зрения никого не появлялось. Пару раз ударил спенсер из района отелей, да раз пальнули со станции.
Правильно ли я понял занятую позицию? Обзор не ахти, но я понял, что ты этого хотел. Олсо, что делаешь дальше?



Бунн
Хоть в глазах и рябило, Бузер поднялся на одно колено, навел оружие на парня, который сидел примерно там же на соседней крыше и нажал на спуск.
Должно быть, совсем немного дрогнула рука - пуля смахнула с головы мальчишки шляпу. Тот сразу же хлопнулся на пузо - то ли с перепугу, то ли от большого ума.
Рычаг вверх-вниз, круок-щелчок - и снова выстрел! Поторопился, поторопился Бузер, но в винтовке есть еще патроны.
Сзади, во дворе, кто-то что-то крикнул.
Итак, оба выстрела прошли мимо. Противник лежит, ты стоишь на одном колене. Если ляжешь - он тебя видеть уже не будет. Олсо, напоминаю, что спенсер взводится 1 очко, а не 0,5, т.е. быстрый выстрел сейчас займет 2 очка. Однако, для выстрела навскидку, у тебя навыка нет.



Ворга
Целясь, Ворга увидел, как на крыше отеля появилась знакомая фигура. Бунн! Старикан пальнул два раза в сторону соседней крыши. Маладца, может и успокоит этого шустрого паренька.
Ворга тоже выстрелил, и не попал совсем чуть-чуть, кажется. По крайней мере, подстреленный парень вздрогнул.
Пальнуть еще разок?
Дик, тем временем, присел около тела Шоуна и не высовываясь в окно, поднял ружье покойника.
- Добил его? - спросил хрипло. Равнодушно.


Дик
Паттон присел рядом с трупом Шоуна и поднял его винтовку. Из такой фронтончик вшивый пробить легко. Пригодится.
- Добил его? - спросил у Тэдди, когда тот, наконец, выстрелил.

Ну, блин, Док дает. Ему надо учится говорить быстрее, чем я стреляю. А то опять впросак попадёт. Ткнув пальцем в стоону тела громилы, как смог, изобразил умирание. Нет, а что мне еще делать остается? И вообще, почему он к громиле обращался, а не к тому, кто на крыше засел? Потом ведь наверняка примется обвинять меня в неуважении к дипломатии Хотя нет, если очень умный - то не станет. Увидим.
Отвенрнувшись от Дока аккуратно прошел вдоль телеги. Теперь уже можно не боятся, что кто-либо повторит мой фокус, мужик здоровый был, наверняка почти весь обзор загородил. Выглянул. Что там в переулке творится? Есть кто, нет кого?

Мать... Бивер даже не успел подумать, чья именно, а точнее - чью - как против своей воли дернулся и начал заваливаться на спину. Что-то в груди, а может даже в животе, что-то на удивление горячее и тяжелое - тянуло его к земле, словно якорь из рассказов моряков.

Жаль, в портовый городок Джо еще бы заехал. Там весело. А здесь - только пыль... и боль. Вот всё, что они нашли, пойдя по следам Неда. Толстяк бы наверняка их предупредил... только не смог.

Джо еще успел устало удивиться затянувшемуся падению, как спина наконец-то врезалась в землю. Стало даже легче дышать - как-никак в небе было чисто.

Проклятье!

Джо простонал и пришел в себя - да это же его подстрелили! Тот усатый, в серой шляпе!

Образ нелепого клерка с револьвером в руке запомнился бандито хорошо - быть может от того, что оригинал еще маячил где-то впереди, расплываясь, но в поле зрения.

- Походи, кзел драный...

Прошипел Джо и стиснул зубы. В глазах все плыло - то казалось, будто ухмыляющийся гад еще стоит где-то там за бочками, то вдруг его силуэт пропадал.

Силач постарался сфокусировать взгляд на роковом переулке, а рукой - навести туда револьвер. Мысли про ранение и боль исчезли напрочь - сейчас бандиту хотелось лишь отплатить нахальному клерку той же кровавой монетой.

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

По миру люди маленькие носятся -
Живут себе в рассрочку.
Плохие, хорошие,
гуртом и в одиночку.
Хороших знаю хуже я -
У них, должно быть, крылья...
С плохими даже дружен я,
Они хотят оружия.
Оружия! Насилья!
(с)

Они наскоро перекусили на рассвете, оседлали коней и погнали, поднимая облака пыли, чтобы застать врасплох. Немного не успели. Хотя какая разница? Всемером они справятся с маршалом и с его помощником, если таковой имеется, а все эти толстые бюргеры и их худосочные сынки способны только звать на помощь.

Проехав поля и фермы, облепившие окрестные холмы, "как мухи бычий зад", банда достигла окраины Эллинвуда. Широкие загоны со скотом, сараи, одинокий, чуть покосившийся указатель: "Добро пожаловать в Эллинвуд. Грэйт Бэнд - на запад, 10 миль. Чейз - на восток, 15 миль". Невольное напоминание о заварушке в Грейт Бэнде, которую они устроили больше года назад. Нед как раз был с ними...

Въехали в город с юго-востока, привязали лошадей у ближайшей коновязи. В перестрелке лошади - только помеха. Конокрадов в этом рассаднике безмозглой деревенщины и бумажных воротничков опасаться не стоило. Да и кто будет связываться с Черным Диком? Во всяком случае, после того, как они разделаются с местным маршалом - никто. Осталось его найти...

Позвякивая шпорами, семеро головорезов вошли в город. Ставни вокруг были закрыты, из окон вторых этажей на них опасливо поглядывали обыватели, а в конце улицы мелькнула и скрылась пара мальчишечьих фигурок.

На секунду время остановилось. Френк.. Друг, товарищ.. разбил ей голову молотком, чтобы спасти собственную шкуру. Джо.. таинственный незнакомец, который хочет её к кому-то доставить.. и который закрывал её собой от Майки. Линда попала с свой личный, персональный ад. Спустя мгновение крюк утащит либо Френка, либо Джо.. Ей предстоит сделать выбор.. Только сделав его в пользу одного, она потеряет другого.. Сейчас ей предстояло выбрать кому дать шанс выжить, а кому подписать смертный приговор. Линда была готова разорваться на части. Одна тянулась к Френку, а другая к беззащитному Джо.. Любое решение сейчас будет неправильным. Правильным будет самой умереть, но спасти этих двоих.. Но, похоже, такого варианта ей никто собирался предоставлять. Жестоко. А может...? Что бы она сейчас не сделала, всё равно будет жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. Остаётся только надеяться, что осталось ей недолго..
Да, время выбора - это очень жестокое время. Бывает так, что ещё не сделав шаг, а просто занеся ногу, ты уже не можешь вернуться назад... А иногда случается так, что этот выбор надо успеть сделать между двумя ударами сердца. Иначе кто-то сделает выбор за тебя...
Первый удар сердца. Линда со всей силы бьёт молотком по крюку, тащившему ногу Френка. Крюк со свистящим звуком отрывается от доски, и мужчина падает на землю. Его душераздирающий вопль стоит в ушах.. Разворачиваясь, Линда чуть прикрывает глаза.. Второй удар.
Костёр. Руки и ноги связаны. Френк сидит у костра, изнутри его выжигают страх и сомнение.. Я кричу: "И ты знаешь, что я никогда никого ещё не бросала, если у человека была хоть малейшая надежда на спесение!"
- Никогда.. ...даже если надежды не было...
Она бросается в сторону Джо. Падая на землю, Линда отталкивает его как можно дальше от чёрного сгустившегося тумана и сама оказывается в центре воронки. Сейчас из под земли вылетит деревянный брус, крюки которого пронзят её тело насквозь.. Да, я даже боли не почувствую.. Закрыв глаза, горько улыбнулась. Помнишь, как тебя зовут на самом деле? Не Линда. Виктория. Победа. Но сейчас ты проиграла, милая. Через мгновение ты умрёшь. У тебя никого нет, тебе нечего терять, ты ничего после себя не оставила.. да, тебе даже жалеть не о чем... Ну и ладно. Всё равно не страшно...

Джо Н. Джеферсон



(Досье собрано на основании уцелевшей части записей архива Хоолидея и сохранившейся части архива Сан-Франциско.
Натаниэль Джеферсон начал получать финансовую поддержку за опеку в 1971....
Натаниэль Джеферсон найден убитым в сентябре 1979, причина смерти - алкогольное отравление. По достижении 18 лет Джо Н Джеферсон устроился работать на автобусное депо Сан-Франциско, которое было ограблено через неделю, работник исчез с 5 тысячами долларов. Билет в Холидей куплен на имя Натаниэля Джеферсона в конце сентября 1979....
Катастрофа в Холидее в октябре 1979....
1998 - Джо Н Джеферсон задержан в полицейском участке за езду в состоянии наркотического опьянения (из передачи по рации). Два полицейских убиты, их машина сожжена. Свидетели видели как фигура бежала от объятой пламенем машины в сторону шоссе.


Я понимаю как это мало Эдди, я и сам сталкиваюсь с таким первый раз, этот парень как призрак его не разу толком даже не видел никто, но клиент есть клиент, сам понимаешь. Тот инцидент с копами случился в придорожной забегаловке, которая в нескольких часах пути от Холидея, самое первое что приходит на ум искать его там. Походу он скрывался там долго или наоборот решил отсидеться после того как решил потрепать нашего клиента...Удачи, охотник ) (Из досье Эдварда Годфри)

ЭТО НЕ СРАНЫЙ ИНДЕЕЦ (пометка неровным почерком на полях) (после встречи с Джо)

Дом Джеферсона - №88 по клеверной улице. Местные говорят что он принадлежал этой семье еще до аварии, случившейся тут почти тридцать лет назад. Видимо это родственник Джейкоба Джеферсона, сын, которого растил Натаниэль в Сан-Франциско.