| |
|
– А это ещё что за сортирный атрибут дзыжчит? Проблевала свою дуру, так свои тараканьи лапки тянет, е МОЕЙ СОБСТВЕННОСТИ?!
Обращение какого-то там ископаемого повелителя мошкары, не прошло мимо гордых ушей орка, усиливая отцовский инстинкт Усмирителя гордецов, ревнивой яростью.
В своём недовольстве, Бичеватель смёл адовым пламенем своих плавилен, ближайшие планы на разрастание, концентрируясь на одной задаче – возвращении неблагодарного выродка. Закипающая от ярости кровь Владыки металла бурлила и тянула к молоту, требуя приняться за ковку и призывать к себе своих офицеров, на чьи плечи и взвалиться задача поимки: ДжаГрабадара, что донесёт кому потребуется волю шамана, если тем будет мало одного объяснения и сможет наоборот донести Тирану чужие помыслы; Дракка, что защитит и скоординирует детеща ГомДжаббара в этом походе в неизведанные земли; Магару, первую жену и мучительницу, найдущую управу на силу МакТука.
– Доставить мне МОЕГО героя! Моё имущество, мои дети не должны шлюхаться под заборами, позволяя всяким отбросам, пускать на них свои мерзкие слюни! И не позорьтесь, недооценивая этого калеку с силой тролля, вы ведь не клан идиотов, а величайших воинов?! И если не хотите добавить себе проблем - не плзволяйте этой гниде дуть в свой рог. А теперь с глаз долой, и пока не вернёте мне моего героя с горном устрашения - не возвращаться, посмотрим достойны ли вы своего статуса.
Отправив по блудного паршивца силы, Кузнец запертый в своём же доме, вновь обратил внимание на очень удачно подвернувшуюся игрушку, могущую хоть немного упокоить бурлящую кровь Инженера. Взирая, перебирая в своих грубых пальцах на то, какой же податливый этот кусок не сопротивляющегося и так понятно чего. Столь легко сломленная гордыня, раскатанный внутренний стержень, что не интересно, даже постыдно за это зоофильское отродье! А ведь Джаббар так хотел иметь знамя из настоящего гордеца, что бы растоптать его такой судьбой, но этот червь настолько бесхребетный что это было бы ему сродни комплименту. Впрочем, даже такому жалкому голодранцу, Создатель Жестокой Песни, собравшего под своей мрачной пятной самых разных орков, объединяя их прочнейшими узами: страха, желанья, войны и безвыходности - предоставит возможность послужить своему воинственному народу, и доказать что даже такой мусор, может стать чем-то большим, породистым скакуном с черным прутом в спине!
Да, помыслы Черного шамана были прозаичны и несокрушимы. Раз уж племя специализировалось на конных набегах и селекции этих тварей, то и верховой езде там обучены лучше военного ремесла и дипломатии, слабость которых и привела всех Нытиков к такому плачевному состоянию. И уж вождём тот стал явно не от большого ума или великой силы. И раз он такой никчёмный орк, то пусть хоть кентавром вылитым из кровожадного металла, сливающего остатки вождя с новым телом, новым доспехом вращиваемого в закаленную плоть. Его ужастные копыта с шипастыми подковами проломят черепа, поднимут самовсадника на препятствия обрушивая на жертв всю тушу, прежде чем те успеют что-то сделать. Первый Всадник Войны Великого ГомДжаббара Черного! Для начала секира, а потом уже и стрелковая экипировка пойдет в ход. И если всё выйдет, то можно будет и спросить как его хоть зовут.
|
|
|
|
|
|
-
Идеальный пост.
Так и надо.
-
Окей, вот теперь у тебя есть шанс оправдать в моих глазах существование этих записулек. Не разочаруй, Мэнни. Только чтоб с картинками!
-
Наверное лучший пост из всех этих "мутных бложеков" за все время :D
-
|
|
|
Но кузнец расхохотался. Изуродованной рукой человек-гора выставил деревянный талисман Илматера... и чёрный водоворот разбился о него, как прибой разбивается о скалы. Раскалённый молот поднялся, чтобы навсегда окончить путь Гарольда де Фуко, сына невервинтерского алхимика и Марианны Энквитур, прямой наследницы рода Авраама.
Одним перекатом Урсула оказалась у пистолета, схватила его и выстрелила с колена. Пуля ударила в бок великану, пробила кожаный фартук, раздробила нижнее ребро и желудок. Осколки кости вонзились в мягкие ткани кишечника, делая выстрел смертельным если не сейчас, то завтра. Даже гениальный хирург Корсаков не смог бы исправить подобное. И тогда огромный молот с грохотом выпал из ослабевшей руки. Здоровяк закачался, не дойдя до Гарольда лишь шаг.
Может быть, та, кто называла себя Урсулой Латту-и-Энквитур, не имела отношения к сложной генеалогии Роше-Энквитуров. Может быть, она ехала в Фандалин за своим серебряным счастьем, а вовсе не за Глорией или от глубины родственных чувств. Может быть, то и уберегло её от наследия Авраама, что она никогда не была частью проклятой семьи. Но если что умела знаменитая мошенница Шарлотта Перини, мастерица обмана и грима, так это стрелять. Плакаты с её очередным лицом можно было встретить от Лускана до Балдурс-Гейта. Все они были Шарлоттой, но она не была никем из них.
Мерцающая матрица из многих крохотных цифр опутала великана, подчиняясь едва слышному шёпоту Эспера. Кузнец рухнул на колени, встретившись глазами с глазами пастора. И в этот миг священник понял, что вера Гарри Кларга была истинной. Не амулет, а вера защитила его от магии Гарольда. Не алчность, а вера заставляла терзать судью калёным железом. И Самуил Варнас усмотрел в этой вере то, что заставило его возложить худые руки на плечи гиганта. Ибо не только чудотворцем был измождённый мужчина в старой сутане, но и экзорцистом. Не одно лишь сострадание привело его в Фандалин.
— Илматер простит, — шепнул Варнас, заслонив, загородив собою недавнего врага. То, что предстояло сотворить, касалось лишь его, Гарри Кларга и их безгрешного Господа. Самуил начал читать слова изгоняющей молитвы: «Non draco sit ihi dux»...
— Нет... — кровавыми губами просипел великан, склонив гривастую голову ко лбу Самуила. Но священник был непреклонен:
— Numquam suade mihi vana... — бормотал он.
— Нет...
Мягко, почти просительно Самуил возгласил:
— Vade retro, Tiamat! Vade retro, Tiamat!
Золотое пламя брызнуло из-под его рук. Там, где стоял кузнец, теперь пылал светоч. Арно с криком бросился прочь из залы, попутно ухватив за плечо чью-то тень. Его отчаянные вопли ещё долго не замолкали в гулких коридорах усыпальницы. Не выдержав, Гарольд заслонился рукавом — так ярко пылал очистительный огонь.
Свет рукотворного солнца упал на мозаику, где Плачущий Бог протягивал к пастве изломанные руки. Страшный знак привлёк внимание Варнаса. По сложенному из мелкого стекла лицу Илматера текли кровавые слёзы. Икона смотрела на преподобного, который не отрывал рук от горящих плеч атамана. Илматер смотрел на него.
Подняв потемневшие от чада ладони к своим щекам, Самуил увидел кровь на них. В памяти восстал образ перепуганной матери, которая почти силой заставляла нескладного, хмурого мальчишку переступить порог сельской церкви. Он вспомнил страстный шёпот преподобного отца, чьё имя ускользало от него, но чья молитва восславляла Творца сущего, подвижника миров. А вот молодой Самуил, согнувшись, входил в тесную хижину на окраине, где кричала и извивалась дворовая девка, привязанная простынями к кровати. Самуил открыл требник... Самуил нырял в бездны памяти.
Кровавые слёзы текли по каменной иконе. То было знамение.
* * *
Судья Северин Холлвинтер смог добраться до Фандалина с помощью нежданных спасителей. Этот тёмный, мрачный город был охвачен страхом и паранойей. У моста, ведущего в Фандалин, возвышались столбы с сожжёнными телами. На их груди болтались таблички: «Богохульствовал!», «Укрыл скот!». С недальнего холма на Фандалин взирал особняк, спрятанный за ночной мглой и дождём. Семейное гнездо Энквитуров, ныне полуразрушенное и заброшенное, продолжало напоминать о былых властителях этих мест. На главной площади был сооружён косой крест, где обвисло прибитое гвоздями тело крестьянки с очередной табличкой: «Она воровала еду!». Тощий пьяница, качаясь, выкрикивал вслед фургону бессвязные лозунги и строфы песни:
— Чума — наказание за ваши грехи! Догма Илматера нарушена, и смерть ныне скачет по Фандалину! Да-да! Да-а-а!
Фандалин в беде!
Скачет смерть к тебе!
Группы мрачных мужчин в красных клобуках патрулировали ночные улицы, а двери немногочисленных лавок были где заперты, а где заколочены досками. Даже одноэтажная городская ратуша уже не принадлежала городу: эдикт, висевший на её дверях, был подписан вовсе не бургомистром Фандалина, а именем преподобного Иосифа Гристы. Лишь пост торговой компании, похожий на маленький форт, продолжал функционировать под защитой Эдвина Бартена и хмурой женщины по фамилии Торнтон. Оба они, вооружённые мушкетами и трапперскими ножами, долго отпирали стальную дверь и выспрашивали бумаги. Там нашли приют странники, слишком уставшие, чтобы задавать вопросы.
* * *
Лишь Гарольд беспокойно ворочался на старом топчане. В его ушах вновь и вновь звучал крик великана. Во сне юноше казалось, что на его руках лопаются красные бутоны, а из окон старого особняка выплёскиваются лианы тьмы. Это живая тьма. Они извиваются, становятся длиннее. Они ползут по улицам, огибая пятна редких фонарей, окружают торговый пост и всасываются в щели под крышей, чтобы... чтобы...
Среди лабиринта, состоявшего из непроходимых зелёных изгородей, мерно билось огромное сердце. Сотканное из снов и недобрых грёз, из листьев и живой плоти, оно вздрагивало в объятиях колючих лоз, и безглазые глаза смотрели в пустоту. Вскинувшись под тонким одеялом, измотанный Гарольд вдруг увидел Эспера, который беседовал с судьёй при свете лучины. Мадам Торнтон врачевала ожоги его чести оливковым маслом и бальзамами Корсакова. Почему-то эта картина успокоила Гарольда. Съёжившись под одеялом, он пытался не уснуть и поймать слова тихой беседы:
— Что успела поведать вам леди? — продолжал нумеролог.
— Шахта «Фанделвер» упоминается в реестрах вместе с двумя другими шахтами, «Надеждой» и «Коронацией», — сквозь боль отвечал судья, постоянно кривясь. — Как известно, последние стали основными источниками серебряного богатства Энквитуров.
— А что же с первой?
— Разработка первой шахты началась в то же время, но никаких налогов с неё не платилось, а объём выработки соответствовал запасам только двух шахт.
— Вы имеете сказать, что о ней просто забыли? — недоверчиво улыбнулся Валден-Рой. — Не верю. Это же тысячи марок упущенной выгоды. Это сравнимо с доходом от Горы Уотердип.
— Впоследствии подтвердилось, что Авраам законсервировал шахту, сообщив об ошибке геологоразведки — мол, серебра там нет. Однако в последнем письме Теодор передал леди, что шахту «Фанделвер» он обнаружил в более чем подготовленном состоянии. Она просто была закрыта. Но по неизвестным причинам молодой мастер пришёл к мысли, что эта шахта — вовсе не серебряный рудник.
— Но что же?!
— Что-то иное, — Холлвинтер в очередной раз охнул. — Но что именно... неизвестно. Новых писем от Теодора не поступило.
* * *
Встреча в Фандалине стала совсем не такой, как планировали путешественники.
-
Бесподобный финал шикарной истории. Жду продолжения.
-
Это было готишно!
-
Фанделвер, который мы не заслужили, лол. Было круто, спасибо!
-
Хых, видимо, это был и климакс и конец истории :) Где-то хоть слово удалось вставить про климакс.
Спасибо! Это было увлекательное приключение, жаль что здесь мы ставим точку :(
-
Лови жирный плюс и не останавливайся)
-
Очень понравилось читать игру, наличие ачивок и развернутых комментариев тоже, возможно вдохновило в дальнейшем брать пример. Продолжай в том же духе!)
-
Гран мерси за всё доставленное удовольствие!
-
Нафиг с главной картинки без спойлеров.
|
|
-
Не лучшее решение, на мой взгляд, но мотив достойный.
В целом - поступил, как мужик.
-
Человек.
-
Магма течёт в наших венах, раскаляя сердца! (С)
-
...ворденживи...
-
Забавный контраст с предыдущим виденным в этой серии модулей штурмботом, однако.
-
*опережён Комбином*
|
Светозар нашел время для того, что бы ответить Избранному. Постаравшись, что бы при этом был кто-то из солдат: часовой, например, слушать не должен, и слова Верховного Жреца будут передаваться дальше тайком. Но так уж устроены люди: им важно обмениваться информацией и тайна, известная троим - не долго будет тайной. Вот только сам Светозар того и хочет: пусть солдаты знают его мнение... И мнение Визар.
- Ты прекрасно знаешь, друг мой, что каждому уготован его собственный путь. Мы каждый день трудимся над тем, что бы стать лучше и добиться большего. И никто не способен делать все, тем более, делать это хорошо. Я знаю, что ты бы хотел вести в бой солдат, показывать им пример и первым пробивать брешь во вражеском строю. И то, что ты можешь сдержаться, не поддаться страстям - достойно великого уважения. Я уважаю тебя и выражаю тебе свою благодарность за это. Твоя ноша - заботится об этих людях и делать все, что бы они вернулись домой. Что бы не пострадали ни они, ни их семьи.И великая награда для тебя - видеть, как рождаются их дети, как они взрослеют. Ведь это - во многом твоя заслуга.
А потом - время ритуала.
- Генерал Варфаломей Горн, которому ранее принадлежало это тело, так же мог создавать воздушный щит, что отражал стрелы и пули, защищая его самого и тех, кто был рядом с ним. Я веду похожие исследования в этом направлении, и, возможно...
Светозар не успевает взять под контроль свои чувства и дергается, когда лицо инкарната искажает ярость. Он быстро берет себя под контроль и не пытается ни позвать на помощь, ни сбежать: на все воля Визар и если она лишит его своей защиты и покровительства - тому и быть. Инкарнаты дети ее - и только от нее зависит, кто окажется в этом мире и чем закончится очередной ритуал призыва. Для самого Светозара - это способ убедиться, что он все делает правильно и богиня все еще имеет на него свои планы.
Наконец все заканчивается - и Верховный Жрец все еще жив. Он медленно выдыхает, вспомнив, что надо дышать и расслабляется. Делает шаг вперед - и протягивает инкарнату руку для рукопожатия.
- Союз. Я хочу построить новый мир. Мир, в котором Инкарнаты и Люди будут жить вместе. Смогут объединить свои таланты, что бы добиваться новых высот во славу Визар. Я, Светозар, Верховный Жрец Богини, клянусь тебе, Накладывающий Покровы, что не имею иных целей и не нарушу наш договор.
- Вокруг много врагов. Мир разрушен. Безумие захлестнуло умы многих и в их землях нет места Порядку. Нам придется сражаться, что бы моя мечта могла стать реальностью. Поэтому мне нужны друзья, а не слуги.
- Ты получил тело правителя летающего острова Баркаш. Все люди, его населяющие - готовы подчиниться тебе, стоит тебе выйти из этих стен. Мы объявим о том, что сумели найти общий язык и Варфаломей Горн принял веру в Визар. Ты призовешь обратно всех тех людей, что остались в Амре: это не менее полутора сотен бойцов и несколько офицеров, вероятно, обладающих чем-то ценным.
- Тебе, вероятно, интереснее прочего, мана? Я готов каждый месяц отдавать тебе меру. Если ты убедишь людей принять веру в Визар и посещать Собор - маны станет больше, и я смогу отдавать тебе больше. Полторы или две меры.
- Что касается золота и управления островом - эти хлопоты я готов взять на себя. Я достаточно хорошо разбираюсь в экономике, что бы наладить эффективную систему управления. Мне нужно лишь твое официальное согласие, как правителя острова.
Наконец, после окончания переговоров с Накладывающим Покровы - Верховный Жрец вернулся к вопросам дипломатии. До сих пор оставались нерешенными проблемы с городом стальным. Угрозы от лорда Порога. Переписка с эльфом - которая поставила Светозара в тупик еще несколько писем назад (чего он хочет? Что ему ответить...?). Начинать проблемы лучше с той, что можно решить, и он сел писал большое послание для председателя республики: предварительный договор о формировании торгового поселения. А получив ответ - второе, уведомление для восточного соседа, попутно отдавая распоряжения людям.
После того, как все таки было получено предварительное согласие на подходящих условиях - теперь следовало заняться последними подготовительными работами. Сама структура организации давно была в голове у Светозара: несколько изолированных солдатами от остальных катакомб коридоров, соединенных друг с другом. Прямой переход из портала в портал, на котором и будет собираться пошлина и проверяться необходимые документы и разрешения. Слишком долго из портальной сети секрета делать не получится: уже и так многие знают или догадываются. Так что следует использовать преимущество тогда, когда с этого еще можно получить что-то полезное.
Во-первых - повторная встреча с миссионерами, что вернулись. Из их числа Светозар выбирает тех, кто, по его взгляду, менее прочих пострадал от произошедшего. И добавляет новых людей, получая смешанную группу: свежая кровь позволит действовать лучше, а те, кто уже побывал в Стальном - смогут подсказать, как себя вести. Для этой группы получено разрешение и они откроют портал сразу же, как доберутся до места.
Те, кто находятся в саду - получают разрешение на открытие портала и начало торговой деятельности. Благо тут никаких конфликтов не возникло.
И отдельно - выделяется небольшой отряд, для создания караула в портальных катакомбах: небольшой пост, что будет контролировать поток людей, двигающийся в обоих направлениях. Никто, кроме жителей Зарамира - не должен попасть на территорию Зарамира. Да и учет проходящих стоит вести и отслеживать тех. кто появился из ниоткуда и пропал никуда. На всякий случай.
|
|
|
|
В памяти Фридриха всплыло многое, и далеко не все из этого было начертано черным по белому. Многие выводы он сделал сам, обладая и редкой для своего возраста прозорливостью, и огромным количеством свободного времени, необходимого, чтобы свести воедино сведения из экономических, исторических и хвалебно-медовых трактатов о султанах. За период властвования последних двух Гласиас перенес и тяготы, и новый расцвет. И правящий султан, Азиз по прозвищу Вер’Клеан, и отец его, Анмар, были похожи в одном. Они сочетали в себе лучшие черты гластиарского народа, а именно – находчивость и изворотливость. Правда, в случае Анмара, давно почившего, они сдабривались и щедрой порцией решительности, жесткостью, а порой и жестокостью. Султана минувших лет назвали «тигром» очень метко: словно этот грациозный хищник, следовал он к поставленной цели и также беспощадно рвал ее на куски, не обращая внимания на душераздирающие крики. В эпоху его правления Гласиас хоть и подвергался нападкам кочевников, но не слишком от этого страдал. У него были причины поважнее – золото, столь излюбленный гость для любого кармана, утекал в источник крайне сомнительный. В магию. Анмар вкладывал огромные средства в развитие магии Гласиаса и оттого не заслужил у народа пламенной любви. Зато, в преклонные лета заслужил уважение – за верность избранному пути, ведь благодаря Анмару маги Гласиаса достигли небывалых высот. Больше ничего об этом Фридрих не знал, но и эти сведения стали результатом долгой хронологической сверки упомянутых то тут, то там событий. Жестко подавленные восстания, некоторый упадок процветавшей прежде торговли, купленный Орденом Магов Амарантайна артефакт из зачарованного алмаза, добыча которого началась как раз в период правления Анмара… Маги Гласиаса ревностно оберегали свои секреты, но то, кому они обязаны их рождением, сокрыть от Фридриха не удалось.
Что касается правящего султана, Азиза, то путь его к трону был тернист. Отца он лишился, будучи еще ребенком, причем средним сыном, и восхождением на трон был обязан своей матери Иефтин Клеан, что значит с гластиарского "лисица". Может, прозвище Хитрый Лис, Вер’Клеан, досталось ему по наследству, а может, Азизу и впрямь передалась материнская хитрость – но суровостью отца он не отличался, чем заслужил любовь народа. Гибкость и одновременно смелость позволили ему расширить сферы влияния Гласиаса без крови, через торговлю. В остальном султан Азиз также предпочитал не марать рук – и все же выходил из многих ситуаций победителем. Это наводило на определенные мысли. Руки, может, и чисты, а совесть? Ответить мог разве что он сам.
Как бы то ни было, на возведенном тигром холме разрасталось посаженное лисом гибкое деревце. Его продолжат заботливо взращивать наследники Азиза. Сыновей у него было много и, учитывая ту ожесточенную борьбу за первенство, что развернулась во время войны с кочевниками, характером лисята пошли в отца.
На протяжение всей речи Фридриха Кастер не спускал с него глаз. Он держал себя в руках, но правая бровь то и дело изумленно приподнималась. Сам факт подобных рассуждений от вчерашнего недоумка был удивителен. Дослушав, Кастер долго молчал, прежде чем ответить.
- Знающий человек и впрямь запросит дорого за такие сведения… Кабы он тут был. А кто я такой? Простой слуга. Слегка смазлив, донельзя нахален. Делает ли это меня знающим человеком? – он чуть улыбнулся. – Если бы делало, я бы ответил: «Какое султану дело до мира и процветания в Амарантайне?». Но я, хвала богам, не знаток в делах великих, ведь ошибаюсь. Интерес есть, конечно, но ровно до тех пор, пока королевские воины не избавят Гласиас от досаждающих кочевников. До того момента, может, и есть смысл угождать регенту, но когда угроза минует… Все может измениться. И тогда туз в рукаве повернет всю игру вспять.
Он снова усмехнулся и вдруг пронзил Фридриха взглядом.
- Но кто будет этим тузом, маленький бастард? Молодой гордец себе на уме, которому наверняка не понравится ждать уготованного игроком часа, или серая тень, о которой никто не вспоминает? Ее-то никто и не ищет. Никто, похоже, и не догадывается, что кровь покойного короля течет не в одном разумном человеке… Вопрос лишь в том, на какие уступки согласна серая тень для того, чтобы выйти из тени. Что для нее важнее - независимость страны, власть над которой дает право крови, или собственное величие?
|
|
|
|
-
По поводу всего модуля - это была очень сильная и смелая попытка сыграть в словеску по чужим правилам, но ей не хватило именно "ереси", отсебятины и сомнительных решений мастера.
Но старт все равно того стоил.
|