Голосование пользователя

Ещё одного друга не стало. Снова. Можно было сказать, что Лава уже давно прочерствела насквозь. Что все смерти, что она видела за свою жизнь – это обыденность, та же повседневность, как, например, надраться в таверне до потери памяти или пройтись по рынку в поисках нового снаряжения.
Но хоть её лицо в такие моменты могло быть невероятно спокойным и безразличным, внутри всегда что-то сжималось. Сейчас было хуже, сейчас не осталось и капли безразличия. Селина была ближе к Лаве, чем кто-либо другой из их компании. Ей всегда казалось, что полуэльфийка чуть ли не бессмертна, что она, как и сама наёмница смеётся над жизнью. Как же она ошибалась.
Жар боя никуда не пропал, наоборот, он приумножился. Селина заслуживала лучшего, чёрт возьми. И эти люди, эти неблагодарные скоты. Их жизни не стоят ни гроша, Лава их презирает. О, как она сейчас была зла, её в прямом смысле трясло от гнева, а кулаки сами собой сжимались чуть ли не до боли.
- Неблагодарные ублюдки! – крикнула она в сторону расходившихся, что голос её чуть не сорвался, – Горите в аду, твари, а ты...
Наёмница резко приблизилась к предателю, схватила его за одежду, резко поднимая его из грязи. В руках блеснул посеребрённый топор, его лезвие притронулось к горлу Верика, но пока Лава просто держала его трясущейся рукой. Её волосы растрепались и прилипли к лицу, её сжатые до боли зубы чуть ли не скрипели. Она, не мигая, смотрела на Верика своими жёлтыми глазами, в которых был только гнев.
- Назови хоть одну сраную причину, почему я не должна перерезать твоё гнилое горло прямо сейчас!

- Здарова, Марк! Народу помощь от Чужаков не надобна, даже забесплотно… Нашенские люди не жалуют Чужаков, а вот мне вы нравитесь! Чужаки тут редко остаются – сейчас тутачки только вы да псих один…
Элисанда - 12-летняя человеческая девочка-сирота, и деревенская смутьянка. Она в восторге от чужаков, потому что наслышана о землях за пределами острова, где она хотела бы побывать теперь, когда никого из ее семьи не осталось в живых.
- Стараста? Нету у нас старосты, но Народ слушается троих старух, што на главной площади дают воду, Ульбурто, што коптит еду, да Уорша, что с сушей да чужаками водится. Ежели хотите, я могу показать вам остров, у нас тут многа всего. А как у вас там на суже? Говорють, там у вас большие деревни есть, ага?
Элисанда говорила много. В основном она задавала вопросы о быте и жизни на материке, всем своим видом выказывая своё желание повидать большую сушу, но и об острове немного говорила. Например, она рассказала, что у острова нет названия, и с начала времён её народ жил здесь. Иногда сюда приходят Чужаки, но они редко остаются, да и Народ этого не хочет. Остров живет реимущественно рыбной ловлей, выращиванием кореньев, бобов, капусты и лука, разведением небольшого стада коз, а на десерт они собирают дикую малину и горькие орехи. Иногда море выносит на остров что-нибудь вкусное. Элисанда рассказала несколько сказок, в которые, судя по всему, она искренне верила, зачастую касающиеся людей-ящеров, которые могут как помогать Народу, когда они хорошо настроены так и нападать на Народ, когда они злятся. Она не думает, что на острове есть что-то кроме причала, леса и деревни. Ей говорили, что лес наполнен чудовищами, она вполне верит в это и не заходит далеко в лес.

-- Вот ведь... -- на какое-то мгновение Карен пожалела, что она не друид. Друид бы сделал жест ручкой и волчица полезла бы к нему ласкаться, как собака. За себя Карен в схватке с волчицей не боялась, но зверь мог погрызть коня... И тут в голову ей пришло простое решение. Рука сжала призму, которую она выиграла в карты во время недавнего кутежа. Голова трещала после него ужасно, надо сказать, и Карен поклялась-- не в первый раз-- никогда больше не идти на поводу у Вила и не соглашаться "посидеть в хорошей компании за кружкой чего-нибудь крепкого"... Но ладно, не об этом речь. Развернувшись в седле, Карен выставила перед собой руку с зажатой в ней призмой, и отдала короткий мысленный приказ. Грань призмы вспыхнула, посылая в сторону вольчицы короткий импульс света, безвредный, но способный ослепить и дезориетировать ту на какой-то время.
А затем крикнула Эйлу:
-- ВПЕРЁД! -- и пустила коня вскачь.

.... -- Вопрос, только в том, сможет ли кто-либо из нас взять этот след? Увы, я еще не в курсе всех ваших талантов.

-- Суррук. Полагаю, ты достаточно хорошо читаешь следы, чтобы справиться с этой задачей? -- спросила Карен. Она плохо умела скрывать эмоции, а потому не смогла скрыть нотки недоверия в голосе. Ну не похожа была девочка на следопыта, и всё тут. Скорее на барда, который нарядился под следопыта. Эта грива волос была просто создана, чтобы запутываться в ветвях деревьев-- разве опытный следопыт не обрезал бы их на фиг? А тот факт, что Суррук запала на Вила, свидетельствовал о легкомысленности эльфийки. Серьёзные да зрелые на Вила западали нечасто. Вон, Селину взять хотя бы. Может, конечно, на волосах Суррук лежало какое-нибудь антизапутывательное заклинание, а Вил был реинкарнацией истинной любви эльфийки в прошлой жизни, но всё равно Карен не могла себя заставить поверить в навыки Суррук, пока не увидит её в деле.

      Все закончилось. Закончился этот бой, закончилась борьба и - закончились две жизни. Ещё двое, кому он не смог помочь, кого не смог спасти… Однако пока Громон этого не ощущал в полной мере: в нем все ещё бушевала разрушительная ярость, поглощавшая все остальные эмоции, кроме жажды мести, которая лишь подпитывала хищное, настойчиво требующее крови чувство. Во время боя он их сдерживал, ведь в опасности оставался Соррин, но теперь…
      Теперь остались только монстры, хладнокровно убившие сестру Кэрол и Ларрена. И полуорк не видел причин оставлять их в живых: зло должно быть наказано.
      Смерть за смерть. Две жизни - на две жизни.
      Коротко кивнув магу, Громон широкими, немного дёргаными шагами добрался до своего рюкзака и обратно, прихватив веревку. Связал между собой когтистые руки-лапы крепко-накрепко, чтобы спящая тварь и не дернулась вдруг, проснувшись, и, смакуя каждое движение, с мрачной решимостью занёс топор над уродливой головой.
      За жрицу. За воинственную жрицу, бесстрашно бросавшуюся вперёд и поддерживавшую в трудную минуту. За спасшую его жизнь жрицу… И за лучника, скрытного и неразговорчивого, но помогавшего всегда как только мог.
      Лезвие топора мелькнуло в воздухе.
      Когда же они закончили с монстрами, утолённая жажда крови отступила, погасив и злобу, и на Громона навалилось странное оцепенение. Он нахмурится, сжав губы в тонкую полосу и неотрывно глядя на свой окровавленный топор и руку.
      Смерть за смерть? Вот только это не вернёт жизнь…
      Полуорк рвано выдохнул, усмиряя тяжелое дыхание. Сожаления - бесполезная трата времени. Нужно было двигаться дальше.

      И вдруг полуорк, вынырнувший из собственных мыслей, услышал звук какой-то возни внизу и тяжело вздохнул, махнув Соррину, чтобы привлечь его внимание, а потом - показав в сторону лестницы (мол, "тоже слышишь?").
      Возможно, их бой ещё не закончен.

-- Хватай дворфийку, -- быстро сказала Карен Ядо. Сказать эти слова, а не прокричать машинально, было нелегко. Конечно, Селина швырнула в даму какой-то магией-- но ведь подстраховаться не помешает!
Сама же Карен кинулась к упавшему мужчине. Носком сапога отбросила кинжал в сторону и наклонилась над мужчиной, пытаясь определить, жив он или нет.

2. Будет день – будут приключения
Каждому необходимо разное время для сна. По всей видимости, полуорки спали мало, так как комната, в которой остановились Ядо, Оникс, Асеир и Вил, выйдя к завтраку, обнаружили, что остальные друзья всё ещё дремлют. Даже Ядо понадобилась всего пара часов, ведь он практически не спал этой ночью – чувство вины за ранение Селины погнало его в леса за сбором трав. Собственно, во время завтрака полуорк успел приготовить несколько травяных сборов и оставить их у мадам Фреоны, дабы та передала их Сэл и остальным друзьям, когда те спустятся.
Неуспев закончить утреннюю трапезу, друзья услышали причитания на улице и пошли посмотреть в чём же дело. Перед «Заварником» вопила некая женщина средних лет по имени Милливент Мосс, частная предпринимательница, занимающаяся поддержанием фермы по добыче торфа на болотах. Как оказалось, на её ферму напали гоблины, захватив людей и погнав их на восток. Среди них были не только шестеро наёмных рабочих, но и её супруг Халдред, двое дочерей – Олина и Китиан, и двое сыновей – Куэйл и Волланд. По счастливой случайности спастись удалось лишь ей и её младшему сыну Бо, которого она собственно и держала на руках. Подошедшие два стражника из Чёрных Кулаков признали в друзьях искателей приключений и поручили им разобраться с этим делом, выписав расписку на вознаграждение в виде 50 золотых монет из казны города в случае успеха.
Друзья согласились. Собрав пожитки и докупив некоторое снаряжение, они сели на телегу и доехали до фермы. Вид у неё конечно был печальненький – много хрупких предметов были разрушены и на територии царил хаос, хотя на ограбление это похоже не было. По всей видимостью, основной целью для гоблинов были именно люди. Полудрузья в составе двух полуорков, полурослика и полуэльфийки начали продвигаться по следам гоблинов на восток – вначале по твёрдой местности, затем по болотам. В итоге через час они дошли до пещеры, став свидетелем странного разговора между закутанным в плащ человеком и гоблином. Судя по всему, человек был достаточно сильным магом, так как по окончании разговора попросту исчез, и он был заинтересован платить гоблинам за какие-то змеиные монеты и найденные драконьи артефакты. Друзья также поняли, что гоблинами управляет некий Горрунк, и что человек имеет достаточно ресурсов для того, чтобы пользоваться услугами всего племени.
Недолго думая, Асеир и Вил рванулись внутрь, оставив Оникс и Ядо сторожить вход. Очистив несколько комнат пещеры от врагов, Асеир вынес тяжело раненного Вила и отправился подальше от входа в пещеру – залатывать раны, а Оникс и Ядо их подменили. Однако, не смотря на свежесть, даже они не смогли выстоять вдвоём против вождя гоблинов, медвежатника Горрунка, без помощи со стороны. Этой помощью оказался один из пленников, которого не было в списке пропавших – зент по имени Чааб. Расправившись с врагами, Чааб и другие заключённые вынесли из пещеры раненых друзей и всё ценное, сразу же отправившись обратно в сторону Флана, дабы не погибнуть от рук других отрядов гоблинов, возвращавшихся в логово. Всё прошло замечательно, и, двигаясь скрытно, вся группа без особых приключений через два часа была уже на ферме Милливент. К этому времени Вил и Ядо пришли в себя.
Зент поделился с друзьями имеющейся у него информацией. Оказалось, что племя гоблинов Дурная Вода переселилось в этот комплекс пещер менее месяца назад. Когда-то здесь жил молодой чёрный дракон, но он погиб в битве с искателями приключений. Сами авантюристы тоже погибли, оставив это место ничейным. Кто-то растащил его сокровища и начал растаскивать части тела мёртвого дракона. Гоблины считают, что им очень повезло найти это место, но присутствие дракона привлекло сюда и другие заинтересованные стороны — в частности, Культ Дракона. После того как Культ убил много гоблинов, исследуя пещерный комплекс, обе стороны заключили сделку. Гоблины будут раскапывать и исследовать бывшее логово дракона, а Культ будет выкупать у них всё, что связано с драконом. Представитель Жентарима, прослышав, что здесь замечен Культ, вошёл в пещеру, но был захвачен гоблинами. Теперь гоблины по наущению Культа рыщут по окрестностям, чтобы убедиться, что больше в окрестностях нет агентов Жентарима. Чааб попытался покинуть логово и сообщить о находках, но его скрутило несколько десятков гоблинов. Больше об этом он ничего не знает, кроме того, что в этом логове живут сотни гоблинов.
Тем временем Теймлин, Карен, Плейн, Лава и Селина уже проснулись и заканчивали поглощение позднего завтрака. Сэл уже успела по-быстренькому сгонять на рынок за ингридиентами и создать себе фамильяра в виде совы, получила свой исцеляющий чай и приготовила его под чутким руководством мадам Фреоны, а также получила задание по добыче книги с территории кладбища. Плейн получил успокаивающий чай от Ядо, который был предназначен для всех, а Теймлин же, быстро отобедав, удалился в леса по своим следопытческим делам. Послушник Келемвора, брат Кифи, работающий Смотрителем Мёртвых и Эксгуматором в Валхингенском кладбище, нанял остальной квартет друзей исследовать склеп некой Ксандрии Веллтран, дабы проверить, верны ли подозрения в том, что эта особь была зелёной драконихой, принявшей человеческий облик. Не смотря на невысокую плату, друзья согласились.
Дойдя до склепа и получив относительно ненужную информацию о том, что старейшину Всепечального Ордена Тихого Савана, Проводника Смерти, зовут Йовир Гландон, и что он лично контролирует порядок на кладбище, друзья зашли в склеп. Чудом избежав отравления газом при попадании в ловушку, они, вместе с братом Кифи обнаружили, что кости действительно драконьи. Более того – они активизировали скрытый механизм, открывший скрытый проход в подземелье склепа. Друзья последовали вниз, оставив у входа ожидающего новостей брата Кифи.
В подземелье действительно обнаружились живые мертвецы, тайная лаборатория, книга с символом Культа Дракона, которую искала Сэл, и магический круг, которым, вполне вероятно, мог пользоваться некто по имени Рааксиль, ведь оно было указано в инструкциях в лабратории. Очистив нижнюю часть склепа от нежити, друзья позвали брата Кифи, дабы тот, уже в безопасной обстановке, узрел происходящее внизу. Осмотрев лабораторию, символы и портал, брат Кифи вытер несколько символов ногой, тем самым сделав портал нерабочим. Он обосновал это тем, что является членом Альянса Лордов, и заинтересован в стабильности во Флане как представитель этой организации, но ни он, ни Орден Тихого Савана, не обладают достаточными ресурсами для того, чтобы в дальнейшем разбираться с этим делом. Он также сообщил друзьям, что, судя по всему, здесь пытались создать драколича. Слухи о драконьей природе Ксандрии попали в Альянс Лордов, и ему поручили расследовать это дело. Кроме того, в Альянсе Лордов знают о Смотрящих и Приветствующих – двух гильдиях воров Флана, которые вот уже месяц как крутятся вокруг всего, что связано с драконами. Также ходят слухи, что ранее это была одна гильдия воров, которая сейчас раскололась и соперничает одна с другой в борьбе за влияние в городе.
В итоге, распрощавшись с послушником Келемвора, друзья направились обратно в «Заварник» мадам Фреоны, вернувшись ненамного позднее Асеира и Вила. Оказивается, из них четверых Оникс не пришла в себя после битвы в пещере гоблинов, и Ядо унёс её тело в лес для того чтобы попытаться исцелить её своими методами. Однако кроме Асеира и Вила в Заварнике был Теймлин. Мёртвый Теймлин…

1. Яйцо Дракона и Арфисты
Шестеро друзей собрались под вечер. Каждый избрал собственный путь. Высокий зеленоглазый коротковолосый брюнет Теймлин, покинув Флан сразу после несчастного случая, случившегося с его дедом Дреднором, когда тот упал с лестницы, пытаясь достать книгу с золотой обложкой с вершины шкафа, познакомился со своими наставниками – волшебником Гамизоном и наёмным охотником Мариком, и в последствии стал следопытом-проводником. Желтоглазая тёмнорыжая девушка спортивного телосложения – Лава – после смерти приёмного отца и отчуждения кузницы за долги, стала наёмной воительницей – благо, уроки кузнеца не прошли даром. Рогатая тифлингша Карен так и осталась во Флане, продвигаясь по службе среди храмовников Тира и, в конечном счёте, сама стала паладином ордена, обзавёвшись собственным сквайром-полуэльфом Эйлом и служанкой по имени Дин. Зеленоглазая веснушчатая шатенка Сэл обзавелась татуировкой на лице, связями с арфистами и огромным опытом самостоятельных путешествий в поисках тайных знаний об Искусстве. Заросший щетиной и обзавёвшийся солидным брюшком Плейн стал странствующим артистом, играющим на свирели, а полурослик Вил, живот которого также выделялся на фоне низкого роста, потерял отца в схватке с разбойниками и после этого сам стал на узкую тропу преступного мира.
Как бы там ни было, друзья встретились, пообщались, и спокойно ушли бы спать, если бы не подвернувшаяся под руку возможность заработать в лице арфиста-полуэльфа. Решив вспомнить детство и порезвиться, они подхватили припоздавшего бородатого полуорка Ядо, для обуздания своей яростной натуры ступившего на путь монастырских традиций Ордена Жёлтой Розы, и отправились к пустующему складу на ферме Вилсента к западу от Флана. Цель была проста до невозможности – Плейн должен был притворится торговцем, на которого он действительно был похож, Вил – его партнёром, Боно Андерхиллом, остальные же – охраной. Явная цель сделки – выкуп яйца красного дракона, тайная цель задания – прицепить следящее магическое устройство в виде булавки к одному из продавцов яйца. Покупка совершилась гладко, эльфийка передала яйцо, а булавка была прикреплена к одному из стражников. Всё бы ничего, но вслед за этим последовала стычка с представителями Смотрящих, желающих завладеть яйцом. Она завершилась довольно таки успешной смертью вражеского предводителя среднего звена – полуорка Оргираммора, не смотря на то, что волшебницу достаточно сильно потрепало, а часть нападавших сбежали. Арфист был удовлетворён, как и друзья. Обнаружив, что яйцо – подделка, являющаяся световой бомбой, он отдал его волшебнице, предложив той вступить в ряды Арфистов. Смотрящие же, согласно информации, полученной Вилом от своей тётушки, были одной из трёх воровских гильдий Флана. Среди них были также Приветствующие и Прислушивающиеся, и во всех трёх состояло по одному знакомому мадам Фреоне полурослику, которые могли бы рассказать об этом больше. Кроме того, она сообщила своему племяннику ещё об одной организации – Ордене Перчатки, борющемся против тирании и превышении полномочий местной стражи Флана - Чёрных Кулаков.
Было уже далеко за полночь, когда в «Заварник» вошли покрытый шрамами и татуировками Асеир и вечнопечальная сероглазая Оникс, встретившиеся по дороге. Большую часть прошедших 15 лет полуорк бороздил Лунное Море – первые несколько лет в качестве члена экипажа «Непобедимого» из Флана, еще десяток – пиратствовал, пока в итоге «Подводный Змей» не потерпел крушение. Оставшееся время Асеир прожил среди орков, прежде чем вернуться во Флан. Оникс же, сбежав из дому, путешествовала в поисках магических знаний, пока не попала в услужение к Баальфегор, факт которого она тщательно скрывает. Не смотря на то, что они не успели поучаствовать в потасовке, их ждало ещё множество совместных приключений. По крайней мере, они так думали…

Лава и Карен встали в боевую позицию, поджидая противника и перегородив тому проход в следующее помещение. Тот, в свою очередь, решил прорваться к лаборатории другим путём. Пойдя на встречу девушкам, скелет свернул налево и… прошёл сквозь стену, которая вспыхнула фиолетовым пламенем! Благо, Карен быстро сориентировалась, так как была прямо возле точки входа скелета сквозь стену, и рубанула того своим оружием. Тоже сквозь стену. Судя по всему, удар достих своей цели, но не убил её.
Тем временем Селина начала ритуал по обнаружению магии. Она узрела, что символ окружён магической аурой, характерной для школы Некромантии, но эта аура была очень слабой, и существовала лишь за счёт притока этой энергии из других частей комнаты, пока ещё не видимых Селиной. Таких источников было три. В отличии от символа, скрытые проходы светились характерной для Школы Некромантии энергией достаточно интенсивно и автономно для того, чтобы предполагать, что они рабочие.

- Грязь, наконец-то грязь, - похрюкивая от восторга, повторял Асеир. С невыразимым наслаждением он размазывал болотную жижу по лицу и телу, превращая и без того серую кожу в сплошной маскирующий слой. Пальцами он ловко рисовал на своем лице ритуальные узоры, проводя линии, выражавшие ярость и презрение к врагу на щеках, лбу и подбородке. Глядя, как неловко прыгает по кочкам Вил, он только смеялся над белоручкой-полуросликом:
- Эх ты, торгаш, - обнажал он клыки в веселом оскале, - да такого попугая за версту видно в этой зелено-бурой местности. Вот смотри, как я делаю, и учись, - наставлял он, вплетая тонкие стебли травы в свои волосы, - теперь мне никакие гоблины не страшны! Наследие Груумша бушевало в его крови, и он бросал по сторонам пронзительные взгляды, горячо надеясь на яростный бой с врагом вот прямо тут и прямо сейчас. Но никого не было видно, и постепенно возбуждение спало.
- А знаете, - тоскливо добавил он час спустя, устав от бесполезной прогулки, - вам не кажется, что нас обдурили? Эта тропа была натоптана так хорошо, потому что по ней прошлись в обе стороны! Гоблины специально оставили ложный след, а сами прошли другой дорогой, а мы, как последние дураки, вместо того, чтобы тщательно обследовать место и поискать настоящие следы, ломанулись в первом попавшемся направлении, как неопытные щенки! Вот их арьегард посмеялся, глядя на нас из кустов, - с рычанием закончил он.

Вил при этом подверг сомнениям мнение полуорка. Изучив местность, он обнаружил следы гоблинов и их пленников, определив в какую сторону они направились дальше. Более того, он обнаружил, что вместе с гоблинами и их пленниками шло существо большего размера. Судя по отпечаткам, это существо больше человека, но не такое большое как огр.
Пройдя по болоту всего около часа, друзья доходят до конца следа. Они приходят к устью пещеры в склоне холма, спускающегося в болото. Кусты и низкая растительность позволили друзьям остаться незамеченными.
У входа друзья видят гоблина, говорящего на Общем с кем-то размером с человека, закутанным в плащ и скрывающим лицо. Голос у него мужской и звучит как человеческий.
- Вернулась только одна группа. Они привели пленников. Скоро вернутся другие. Больше людей змеиных монет не нашли. - проговорил гоблин на ломаном общем.
- Отлично. Скажи Горрунку, что мы заплатим много монет и дадим много подарков за найденные драконьи артефакты. Убивайте всех людей, которых найдёте возле дома. - ответил человек, кивая собеседнику. Гоблин кивает в ответ и входит в пещеру, а фигура в плаще что-то произносит и исчезает. Больше у входа в пещеру никого нет, хотя иногда изнутри доносится визг гоблинов и крики людей.
Вход не освещён, но солнце достаточно освещает 10-футовый в ширину проход, чтобы видно было, что он идёт 25 футов и поворачивает на юг. По коридору рассыпаны груды камней, достаточно большие, чтобы за ними можно было спрятаться.

Плей с прищуром посмотрел на сову, севшую рядом с ним, потом на Селину.

- А я что? Я ж это.. ну.. на свирельке сыграть могу вам.. - сделав небольшую паузу, и оценив обстановку, он вздохнул и поплёлся к трону, бурча себе под нос, - Собрались, тоже мне.. У одной холёные, у других мозолистые.. Если мои нежные пальчики оторвет нахрен, мне как на жизнь прикажете зарабатывать, а?? - делано причитая, Плейн присел у трона.

- Так... это... ага, кажется здесь, и... наверно... ммм, нет, лучше... а, вроде вот!..

- Обычно с бодуна приходит белочка, а не сова, - отшутилась наёмница, сильно щуря свои жёлтые глаза, когда птица вдруг неодобрительно заухала, - Ты тоже видишь эту пернатую штуку, Карен?

-- Лучше. Я вижу две таких пернатых штуки. Напомни мне не пытаться перепить тебя в следующий раз, -- Карен потёрла лоб и принялась слушать заказчика. И само задание, и цена услуги её устраивали, но...
-- Постойте-ка. "Обитательниц"? -- Карен подняла бровь, не зная, как толковать услышанное. -- Она там жила или похоронена? Или вы всех покойников обитателями называете?
А ещё она подумала-- не сказав, конечно, вслух-- "Опять драконы".

    Вил проснулся в прекрасном расположении духа, как следует умылся и тщательно вычистил свою одежду. Внешний вид - половина успеха, как он всегда говаривал, люди намного легче идут на сделки, если расположить их к себе солидностью и опрятностью.
    Для поддержания цветущего внешнего вида он спустился в зал, дабы как следует подкрепиться, ведь любой полурослик знает, что именно первые два завтрака в день являются залогом здоровья. А где сила и крепость организма, там и неотразимая привлекательность.

    Но именно там его поджидала первая неприятность. Коварный удар пришел, откуда он не ожидал - от тетушки Фреоны, да еще пришелся в самое уязвимое место - прямо по кошельку.
    - Золотой? - вскричал пораженный Вил, - целый золотой за один день? То есть, я должен платить вам, дражайшая родственница, только за то, чтобы спать под вашим кровом на голых досках, терпеть шум и гам, царящие здесь, откармливать своей кровью тучные стада ваших клопов, и все это, по-вашему, стоит денег? Вы, верно, решили открыть торговлю клоповым мясом, раз разводите их в таких количествах, но берегитесь - они съедят вас раньше! Я хотел по-родственному скрасить ваш быт, развлекать и охранять вас, беречь ваше здоровье и по мере сил способствовать процветанию нашего достославного рода, твердо стоящего на земле Флана самыми ухоженными ногами, какие только есть во всех королевствах. И что? Вместо благодарности я слышу подобные страшные слова?
   - Золотой! - продолжал покрывшийся испариной плут, с ужасом чувствуя как бы слабое пошевеливание кошелька за своим поясом, - да вы знаете хоть, как достаются эти золотые? Ведь в каждой монете годы странствий, тревог и забот разъездного торговца, полные опасностей конъюктуры рынка и разбойников всех мастей - от полуголых лесных бродяг до убранных в шелка и бархат слуг лендлордов, и даже встречи, о, какие жуткие встречи (тут он перешел на шепот, боясь излишне напугать женщину и её юных дочерей, сновавших вокруг с подносами) - со сборщиками налогов... В каждой монете горе, слезы, пот, разочарования, холод и голод! И всё это я должен отдать всего лишь за один день прозябания под вашей крышей?!
    - О, горе мне, о ужас! Истинно, настали последние дни мира, и брат восстал на брата, и исчезла любовь между людьми!

    Но черствое сердце Фреоны, закаленное сотнями ежедневных жалоб такого рода от бездельников и пьянчуг всех мастей осталось холодно и равнодушно к страданиям молодого полурослика. Она твердо напомнила ему, сколько он заработал за один вчерашний вечер прямо у неё на глазах, и потребовала свою долю в выражениях, недостойных почтенной немолодой мещанки. Повздыхав и пожестикулировав ещё некоторое время, он все же совершил хирургическое вмешательство во внутренности своей мошны и расстался с монетой, переночевавшей там лишь один раз. Мысленно поклявшись себе вернуть её рано или поздно, он получил-таки свой завтрак и уселся за стол к остальным.

    Вчера он слышал уже истории большинства, и теперь занялся разговором с опоздавшими. Надо признать, послушать было что, ибо их жизненные пути оказались несхожи с прочими, да и он никогда не упускал случая узнать что-нибудь новенькое.
    Но тут его поджидал другой удар, на этот раз проникший несколько глубже. Дикий полуорк, пропитанный солью и расхожими анекдотами, неожиданно завел разговоры об устройстве общества, а точнее, о том, что было самым дорогим в жизни Вила - о товаро-денежных отношениях. Вот только он предлагал реформировать эти отношения так, чтобы ни осталось ни денег, ни товаров, ни тех, кто ими владеет.

    Поколения предков-Шерстолапов, занимавшихся торговлей от младых ногтей до полного облысения ног, восстали из своих могил и возопили в душе Вила. Он слышал стоны их, несущиеся из могил, темниц и желудков некоторых существ, слова о равенстве и централизованном распределении жгли, словно раскаленное железо.
    Язык скрестился с языком (фигурально выражаясь, конечно) и противники вступили в словесную дуэль. Пылающий праведным гневом торговец повышал голос с каждым предложением, и скоро его крики заполнили всю таверну, выплескиваясь даже на улицу:

    - Частная инициатива!
    - Личная заинтересованность в результатах труда!
    - Свободный рынок!
    - Предпринимательство!
    - Коррупция!

    Когда уже даже самые закаленные посетители, пересидевшие в темных углах сотни подобных споров, начали нервно оглядываться на крупного орка и вставшего на стул полурослика, неожиданный крик с улицы прорвался сквозь секундную паузу в разговоре и заставил умолкнуть оппонентов не самом интересном месте.

    - После договорим! - бросил на ходу Вил и опрометью бросился к выходу, ибо по опыту знал, что сейчас что-то начнется, и не желал упускать новую, пусть даже неизвестную пока, возможность.

Остаток ночи минувшего дня Ядо провел на крыше старого "Заварника". Вдыхая вечерний воздух и пропуская его прохладу через себя, он пытался остудить мысли после жаркого вечера.

Как то все странно и необычно произошло. Внезапный незнакомец, наниматель, ищущий искателей приключений именно в день встречи друзей - совпадение ли? Сэл говорила, что знакома с это организацией, а подруге верить всегда можно было, значит вряд ли это подстава со стороны нанимателей. Выходит им просто не повезло оказаться в клещах в том сарае? Но если бы Ядо остался там, где ему сказала стоять Лава - многого можно было избежать. Друзья пострадали, и вина была именно на нем. Впредь стоит слушать то, что говорят более компетентные личности в том или ином вопросе. За себя монах мог постоять, не впервой, но он забыл, что теперь он работает в команде (и чувство подсказывало ему, что предстоит еще немало времени провести в одной упряжке с друзьями), что здесь интересы группы ставятся выше личных.

Чувство, словно только что они вязались в очень страшную игру, или очень интересную. Явно, предстоит пройти немало испытаний плечом к плечу со старыми друзьями, а теперь и товарищами по оружию. Но потенциальные драки (или "битвы", как поэтично высловился Вил) несколько настораживали. Что если в пылу сражения я снова утрачу контроль над своей яростью? А если в этот момент рядом будут друзья? Они вновь пострадают из-за меня? Это будет проверка. Действительно ли я готов покинуть монастырь? Действительно ли я подчинил себе пламя, бушующее в моем сердце?

Еще много мыслей протекло через разум полуорка той ночью. Ему казалось, что прошли часы, дни раздумий, но на деле - лишь пару минут. Придя к мысли, что возвращаться в главный зал заведения, откуда он пропал, после заявления Лавы, еще рано - не готов он к громким и хмельным посиделкам. Решение было найдено: вечерняя(уже ночная, но это ничего не меняет) пробежка вокруг города несколько десятков кругов. Заодно надо собрать пару необходимых трав для одного немаловажного для Ядо дела.

Сон был коротким, но в тоже время стремительным. Спустя всего несколько часов сна полуорка переполняла энергия. Все же после физической нагрузки сон куда продуктивнее. Есть еще немного времени до завтрака, так что надо заняться полезным делом. Монах спустился с комнат, взяв с собой набор травника и собранные ингредиенты. Поздоровался с хозяйкой, занял укромное место в углу зала и принялся за дело. Что-то толклось, что-то резалось, что-то рвалось и в конечном итоге расфасовывалось в два мешочка. Закончив с нехитрым занятием, Ядо убрал за собой, и оставил мешочки мадам Фреоне с просьбой передать тот, что побольше, его друзьям, а тот, что поменьше, лично Селине. В первом полуорк постарался собрать чай, способствующий нормализации давления, затягиванию ран, восстановлению кровообращения. А второй чай был чем-то вроде успокоительным и расслабляющим напитком - именно так Ядо пытался загладить свою вину перед волшебницей.

Как раз в этот момент начали спускаться уже пробудившиеся друзья, и полуорк поспешил поприветствовать их да сесть за совместный завтрак. И вновь комком подступило чувство вины: вчера, покинув помещение, Ядо даже не пообщался с опоздавшими друзьями. Принеся свои извинения, он принялся расспрашивать то, что, скорее всего, рассказывали вчера - о прошедших годах Асеира и Оникс. Вила монах побоялся расспрашивать о его жизни, так как, зная его былого, и проследив за ним нынешним, было не сложно догадаться, что ответом на вопрос будет шумная триада приправленная метафорами, афоризмами, гиперболизациями и прочими эпитетами длиною в несколько часов в лучшем случае. Вил всегда был, или, по крайней мере, казался задумчивому полуорку шумным. А шум... бесит.

Но желанию посидеть в относительной тишине не суждено было сбыться: резкий крик, шум, вопли ворвались с улицы пронзающими клинками в зал. "Кто-то в беде!" - Ядо это сразу осознал. Позабыв про вкусно пахнущий завтрак на его же тарелке, монах вылетел из заведения и стал искать причину и следствия такого переполоха.

Недовольная, что ей так и не удалось никому пустить кровь, Карен спрятала меч в ножны. Гнаться за противником, по темноте она не видела смысла-- один пленник уже был. Вместо этого она села на колени рядом с Селиной и положила руки ей на грудь; с облегчением отметила, что сердце эльфийки ещё бьётся. Сконцентрировавшись, она заставила свои ладони потеплеть-- и целительная энергия полилась в тело волшебницы. Как только дыхание эльфийки стало ровным, Карен встала на ноги, и, отряхнув коленки, пошла к сдавшемуся.
-- Ну давай, рассказывай, -- на собственную кровоточащую рану она не обращала внимания, -- что ничего личного, что у тебя жена и семеро детей дома, что ты просто наёмник... -- она остановилась. -- Хотя, знаешь, давай опустим эту часть и перейдём сразу ко второй. Кто вас нанял? -- на последних словах глаза Карен вспыхнули красно-рыжим пламенем, а в голосе прорезалось жуткое, какое-то нечеловеческое рычание. -- Говори, смертный, пока я не выдрала твою душу из тела.

Видимо мысли Ерики там, на верхних слоях атмосферы, где среди облаков сидят боги и смотрят вниз на возню разумных рас, словно телевизор, были услышаны. И Кореллон (или один из его операторов) несколько обиделся на то, что его жрица считает три попадания подряд чем-то особо выдающимся. И, пока остальные дырявили шкуру аберации своими острыми железками, божество щедро плеснуло мощи через Ерику.
Обычный лазерный луч (рубиновый, из камушка в святом символе), который должен был быть не толще карандаша, вдруг полыхнул ярким светом, расширяясь до целого фута! Этот лазер легко прошил и тварь, и стену башни, позади ее, и, похоже, еще несколько домов дальше.
Но и этого оказалось мало - святая земля чуть светящаяся под ногами Эша и под хренью, тоже полыхнула так, что Эш почувствовал, как у него не только затягиваются раны, но и проходит кариес, выходят камни из почек и рассасывается язва желудка. Даже волосы как-то по-здоровому заколосились. Причем по всему телу.
Ну а твари досталось чуть по другому - половина ее тела была буквально дизинтегрирована в пыль. Что совсем отрицательно сказалось на ее здоровье - уцелевшие глазки вытаращились в недоумении, и так и застыли. Щупальца, до этого хлеставшие в стороны, поникли и опали безжизненными плетьми. Готова...
А внутри нее, так удачно вскрытой, засверкали и заискрились драгоценности. Золото, каменья, артефакты. Эш, стоящий рядом, успел заметить как минимум три Холи Эвенджера. Похоже, что в свое время эта шняга успела сожрать немало приключенцев вместе со всем их снаряжением, но благородные металлы переварить не смогла.

Идти пришлось аккуратно, смотря под ноги, освещая тёмные стены магическим огнём. Но Нен шла уверенно и спокойно, хоть она, несомненно, боялась того, что может ждать впереди. Чувствовала, как до боли сжимает ручку факела. Кисть уже начала ныть от усталости, пришлось перехватить факел другой.
На развилке руна указала правильный путь. Правильный ли? Магессе больше ничего не оставалось, кроме как доверится древней эльфийской магии. И когда девушка увидела свет впереди, она обрадовалась и слепо хотела рвануть в его сторону, пока не заметила фигуры.
Кто? Это же древние руины её народа, здесь не может быть случайных путников! Мародёры? Да, кто же ещё? Вдруг жуткие бандиты? И именно у них сейчас находится Дарена?
Послышался чей-то болезненный крик, отчего Нен встрепенулась и прижалась к стене. Ужасные бандиты, они точно кого-то убивают. И главное, что могли заметить или услышать её. Она ведь одна, а их много, магия здесь почти не поможет. Девушка перевела взгляд на завесный огонь. Зелёные огоньки, будто бы начали плясать ещё яростнее, издавая частые звуки, напоминающие издевательское хихиканье.
- Не смешно, - шепнула Нен и погасила факел, оставшись в полной темноте.
Так и продолжать стоять, слившись со стеной, смысла не было, поэтому эльфийка начала потихоньку продвигаться ближе к свету, а когда была довольно близко, тихонько высунулась, надеясь, что её не услышали и не увидели.

      Звук капель, бьющихся с разбегу об латный доспех серого цвета, уже почти не различались здоровым ухом как отдельные и самостоятельные звуки, наоборот они сливались с завыванием ветра в вышине и скрипом деревьев что росли на верхушках пологих холмов. Дорога зажатая этими самыми холмами, постоянно петляла сворачивая то в право, то в лево. Странно, но Лоэтус находил какое-то удовлетворение в столь тяжелой погоде, словно радуясь что есть на свете вещи более мрачные чем его собственный характер. Отряд только недавно перестроился и теперь полуэльф со страшно обожженным лицом шел впереди всех, как бы разведывая дорогу. На самом деле при такой видимости(не более двадцати шагов), довольно скрупулезное следование походным доктринам ордена, казалось каждому постороннему бесполезной догматичностью, даже просто глупостью. Что впрочем и не удивительно для тех кто был далек. Но тот кто был хотя бы краешком причастен ордену Вороньей Стражи, обычно характеризовал это поведение немного иначе... "следовать своему долгу". Клятвам что приняты, нет никакого дела до сообразности или сложности выполнения, они требуют и взывают к одному - исполнению в точности, без скидок на обстоятельства! В этот момент паладин осознал что его мысли сворачивают куда-то не туда и поспешно сам себя оборвал, начав с удвоенной энергией вглядываться в завесу дождя впереди.

      Друид что шел следом, до недавнего времени был главным проводником этого вороньего отряда. До тех самых пор когда они странным образом сбились с верного пути, теперь ему думалось не была ли в том именно его вина. все таки прошлый бой дался ему особенно тяжело. Несколько новых шрамов украшали теперь его спину, вполне возможно что не смотря на уход жреца и природную силу восстановления, запасенную в организме, он мог чуть больше думать о боли в спине и чуть меньше обращать внимания на привычную дорогу.
Идя по краю дороги, любимец природы постоянно проваливался левой ногой в канаву утопая почти по колено. Стоило бы взять чуть правее, но тогда он почти не оставит места жрецу идущему с ним бок о бок. С куда большим трудом переставляющему свои ноги в вязкой грязи. Нет лучше потерпеть.
Пожалуй Мори мог бы попробовать прекратить нудный дождь, разогнать облака, заставить повиноваться погоду... но ему даже в голову это не приходит. Разве не защищать естественный ход вещей, есть истинное призвание всех друидов? Нет, такая мысль обычно не задерживалась на долго в его голове, не находя себе места где смогла бы она укорениться и пустить корни, дабы в свой срок принести плоды поступков. Друид мягко улыбался подставляя лицо игривым щелчкам маленьких капель.

      Тэву приходилось непросто. Весь увешанный металлом, клирик едва двигал ногами переминая грязь до однородного состояния, но все таки удерживая заданный темп. Не столь закаленный как воин, Доргар пока держался на одном лишь упрямстве. Наверное ему стоило учиться владеть боевым посохом, а не специально утяжеленной булавой висевшей теперь на поясе. Тогда можно было бы прощупывать дно в этом море грязи, - не слишком весело улыбался он сам, своей же невысказанной в слух шутке.
Бледное его лицо полускрывалось глубоко надвинутым капюшоном, дождь напитал его тунику и поддоспешник, да впрочем и все остальное тоже. Оставалось надеяться на то что рюкзак достаточна качественно сделан, чтобы не пропускать влагу внутрь. Щит перекинутый за плечо по чуть-чуть съезжал, так что каждый двух сотый шаг приходилось останавливаться и его поправлять. Было такое чувство, что эта нудная погода собиралась их прикончить скорее и вернее всех когтей-зубов мерзкой нежити.

      Фасил недавно сменился из "дозора", теперь он условно говоря отдыхал, заодно охраняя тыл отряда от внезапного нападения. Чего на его памяти почти никогда не случалось. Так что он теперь пытался урвать себе чуточку отдыха, прямо на ходу отпивая из своего бурдюка. В котором была, совсем даже не вода! Хэ-хэ...
Лидер отряда идущий почти в ногу с ним, прищурила свои дивные эльфийские очи подозревая что отряд в лице "Бездомного" постепенно теряет в боеспособности. Фасил состроил свою любимую "наемничью" ухмылку, но конечно же, внутри отряда и среди хорошо знакомых товарищей безотказное орудие устрашения не принесло обычного результата. Кирана лишь сурово покачала головой, не проронив ни единого слова. Жестом отдав твердый приказ.
А куда деваться? Субординация, чтоб её за ногу... не эльфийку конечно. Бурдюк снова был привязан к поклаже.
Теперь идти было чуть более скучно, чем раньше. Чертов дождь и не собирался кончаться.

      Её недавно повысили до руководителя ударного отряда воронов. Тем более недавно по меркам долгоживущих эльфов. Новая ответственность давила на плечи Кираны не хуже пудовых дварфийских метательных молотов, вздумай она, зачем-то, водрузить их себе на плечи. Эльфийка довольно легко обходила основную грязь, изящно перескакивая с одного остатка твердой дороги на другой. Но не смотря на всю ловкость и достоинство, так присущие её племени, сапоги у ней так же были вымазаны в глине. Иногда на дороге просто не было твердых мест, за что без сомнений стоило поблагодарить Тэва. В прочем это не важно. Бремя инквизитора идти несмотря ни на что... Обычно задумчивая и погруженная в себя Кирана, сейчас продолжала крутить головой, надеясь на ещё один знак от покровителя их ордена. И хотя им уже сутки не попадались вороны, начальница твердо верила что у богини есть для них особая работа. Знаки, знаки сопровождали их указывая дорогу и спутывая чувства друиду-проводнику. Думать иначе, почти впадать в ересь, а потому совершенно невыносимо! Вперед, быстрее, мы должны успеть - напоминала себе эльфийка с каждым пройденным шагом. Дождь казалось не волновал главу отряда, лишь туманная цель была важна.

В ордене было довольно мало предсказателей или провидцев, это был не совсем присущий богине аспект. Но будто в противовес этому, большинство из служителей и бойцов были страшно суеверны. Мистика манила вороньих стражей, словно свежая падаль на полях сражений прельщала младших слуг Холодной Госпожи. Среди отрядов из уст в уста передавали легенды и правдивые истории, где Королева Воронов направляла своих верующих странными знаками, видениями и неестественными событиями. Так что ничего удивительного не было в том что отряд сбившись с пути пару раз подряд, молчаливо решил - такова воля их королевы! Не было каких то обсуждений или планов, просто идти именно туда куда ведет их богиня. Всю дорогу они присматривались к птицам, вдруг мелькнет темным пятном ворон и их цель станет чуть ближе? Каждая незначительная мелочь отличающеюся от нормы обсуждалась всем отрядом, спорили до хрипоты, у костра коротая вечера на привале. Каждый мог заметить знак, но больше всех находила Кирана. Она словно вытягивалась в струну заметив самый малый намек на послание. Очевидно все дело в её истовой одержимости Госпожой, а может в ясных глазах чистокровной эльфийки. Так и продолжалось до вчерашнего вечера, когда редкие поначалу тучи собрались в обширные стада. Дождь сначала редкий все расходился и расходился, достигнув апогея несколько часов назад.
Нужно сделать остановку, да только вот негде. Сидеть в грязи и идти в грязи, это почти одно и тоже.

Дождь хлестал в спины точно пытаясь подогнать отряд, ветви деревьев влекомые ветром были похожи на корявые пальцы великанов, всё скрывающая дымка состоящая из тысяч и тысяч капель укрывала любые возможные ориентиры. Словно оторванные от привычного мира, брели вы в безвременье из неизвестных земель к непонятной цели. Это было и пугающе и захватывающе одновременно. Ну по крайней мере для тех кто давал себе волю задумываться об таких отвлеченных вещах. Грязь и холод испытывали вас на прочность, постепенно подтачивая силы...

Ерику не мог не обрадовать тот факт, что чек всё же оказался настоящим. А то жрица уже заготовила целую речь, чтобы закатить истерику в банке, требуя свои честно заработанные деньги. На самом деле, она даже немного расстроилась, что столько работы было проделано насмарку, и столько клёвых фразочек придётся попридержать для следующей истерики. Но, ничего, Ерика терпеливая.
Собственно на этом всё хорошее и закончилось. Шоппинг не удался, красные кольчуги, увы, пока не завезли, придётся ждать следующего раза и молить Кореллона, чтобы ниспослал нужную шмотку, да подешевле.
Сидя в таверне, жрица не особо вдавалась в подробности того, что происходит вокруг. Разве что, Сандр проявлял симптомы первой стадии шизофрении, и Ерика потихоньку выводила теорию о том, что безумие Искамоса начало передаваться воздушно-капельным путём, и обдумывала какими способами можно варлока изолировать, а то не дай Кореллон! Ещё эпидемия начнётся.
- Хей, ушастый! – Ерика в самой вызывающей манере закинула ноги на стол и попыталась привлечь внимание Сандра, – Сначала насморк, потом разговоры с собственным отражением, - Ерика начала загибать пальцы, - Плохие симптомы. Возможны осложнения и скорая кончина, м-м. Надеюсь, ты не против, если я потом заберу твоё тело на опыты?
Но ответа девушка не дождалась. Угу, очередные проблемы, конец света, ужасное зло, ещё, наверное, котёнка на дереве приплетут. Наистраннейшая дама и девочка?
- Что? – следом за Шинтрил повторила Ерика, чуть было не свалившись на пол после криков варлока, - Сначала объяснения! Потом помощь! – возразила Ерика, тут же оказавшись на ногах.

Магический снаряд промчался через зал, пробивая навылет змееныша и, тут же вильнув, вышибая мозги второму. Схватившись за рану змей закатил было глаза, но, посчитав что-то в уме, падать не стал. А вот остальные почему-то вдруг потеряли к нему всякий интерес. Словно его уже тут не было. Недоуменно поглядев на перешучивающихся людей, он на всякий случай пощупал себя, проверяя, не умер ли он, став призраком, но руки проваливаться внутрь не собирались, встретив на своем пути укутанное в робу холодное тело. То есть, с ним было все в порядке. На всякий случай он сделал еще одну проверку - когда дварф потопал куда-то в сторону, он ткнул его своим клинком, нанося глубокую рану. Ага! Работает!
Но с остальными было действительно что-то не то. Рыжая девчонка была явно отравлена, но почему-то вообще никаких попыток привести себя в форму не делала. Да и другая, длинноухая, хоть и пришла в сознание, но почему-то продолжала зарываться лицом в грязь, время от времени булькая.
ДА ОНИ ПРОСТО ПСИХИ!!!! Надо срочно отсюда линять - вдруг это заразно?
Аккуратно, на цыпочках, он протиснулся мимо рыжей, и со всех ног припустил наружу, стараясь как можно быстрее оказаться отсюда подальше...

А сокровища нашлись быстро - в одном углу грязь начала замерзать, распространяя вокруг волны холода. А под этой коркой льда нашелся чей-то труп в чешуйчатой броне, словно созданной из кусочков льда.

На самом деле змееныши ваще не поняли, что происходит. Сидели себе в заброшенном строении, тренировались. Специально даже забрались подальше в болота, что бы не смущать крестьян и не пугать их понапрасну. И на тебе! И тут нашли какие-то гопники безбашенные. И чего им дома-то не сидится?
Они только и успели повернуться на шум, как те тут же кинулись их убивать, даже не поздоровавшись. Ну, вот кто убивает даже не поздоровавшись, а? Ни тебе "здравствуйте", ни "привет". Ну, хотя бы "хай!"...
Один из чешуйчатых тут же был приложен сверху какой-то магией, и рухнул мордой в пол. А на второго насели сразу трое, обижая почем зря. Так, что даже кровь носом пошла.
- Эхшшшрсссс вссррссс хххаассс... - раздалась под сводами зала шипящая речь змееязыких.
- Ффффсссхххааа ошшшшсссххх хххсссшшш...
- Ассссх шшшхссс осссхххаааа...
- Ишшшссс ашшшихххссс фффрхааа...*
И после этих слов все кинулись к Фаргриму. Но только один из добежавших смог немного поцарапать гнома своим клинком. Правда грязным - Фаргрим почувствовал, как по его жилам зажурчал яд.
Но это ему показалось - зажурчало под ногами. Между плит пола начала булькать грязь, проступая и постепенно затапливая зал. Один из змеенышей поглядывал на дело рук своих, стоя у рычага.

*перевод со серпентарго
- Эй, Владислав, ты не знаешь, что за неадекватные молодые люди к нам заглянули?
- Нет, Семен, не знаю. Я их в первый раз вижу.
- Так может пригласим их на чашку горячего чая? Они, похоже, озябли и промокли.
- Да, я думаю так же. Помогите, проводить их к теплому очагу...

В голове еще гудело так, будто Адрана запихнули в колокол и трезвонили им добрый час, - такая уж тяжелая была рука у капитана стражи и он ею не стеснялся пользоваться, отвешивал одну затрещину за другой. А прощальным его пожеланием был увесистый пинок под зад, от которого эльф вылетел пушечным ядром из дверей казармы и приземлился в дорожной пыли, но уже как скомканная тряпка. Адран поднялся с земли и отряхнулся. Он еще не до конца понимал, где он очутился, но чувство тревоги не оставляло его, что-то было не так. Наконец, он очистил свое скудное одеяние, а перед глазами перестали плясать искорки и он поднял свой взгляд от земли… И понял что было не так! Привыкший к жизни в лесу эльф не ожидал увидеть такое. Огромное число людей снующих вокруг, булыжная мостовая под ногами и каменные дома вокруг! Адрана охватила паника, он начал крутиться на месте, порываясь метнуться то в одну, то в другую сторону, но постоянно натыкался на плечи прохожих, которые его толкали и осыпали проклятиями. У него закружилась голова, перед глазами опять все поплыло и он с диким воплем бросился куда глаза глядят, но подальше от этого ужаса. Неизвестно, сколько бы еще бежал Адран прочь от того, что так потрясло и испугало его, но его бесславное отступление остановили вдруг сомкнувшиеся перед ним древки копий. Эльф не успел затормозить и налетел на преграду, но инерция движения была велика и он кубарем покатился по земле, вновь пачкаясь пылью.
-- Нарушитель! - грозно обратился к нему один из стражников. - Назови свое имя и причину столь безрассудного поведения!
Адран вскочил на ноги и мямля что-то нечленораздельное попятился назад. Но второй стражник, зашедший эльфу за спину, упер ему в спину копье.
- Я… я… А.. А-адран, эльф! - Совладав наконец с собой сказал он.
- Какой такой Адран? - первого стражника, похоже, не удовлетворил ответ эльфа.
Лицо Адрана исказила гримасса, он пытался припомнить слова капитан стражи о каком-то задании. Длилось это несколько секунд, а потом эльф просиял и выпалил:
- Я Адран! Охотник! Должен спасти короля, иначе я, ушастый болван, не увижу больше леса никогда!
Последняя часть предложения, видимо, была цитатой самого капитана.
- А-а-а! Так это про тебя речь шла! - Стражники расслабились, вероятно, поняв о чем толковал им эльф. - Стража! Проводить охотника Адрана к месту его назначения!
Адран аж подпрыгнул от громогласной команды своего собеседника и вновь попятился, намереваясь убраться поскорее от этих грозных воинов, но крепкие руки ухватили его и втащили за ворота замка. То, как с ним обращались после этой встречи, абсолютнейшим образом отличалось от нелестной встречи в лесу. Но даже окруженный почестями со всех сторон, Адран опасливо оглядывался, пригибался и чуть ли не полз на корячках, когда видел что-то необычное и, как следствие, пугающее его. А пару раз даже пытался укрыться в бочках и забраться на дерево, но сопровождающий его гвардеец вовремя хватал пугливого эльфа, встряхивал и, легонько подталкивая, сопровождал дальше.

Это был отличный денёк. Тёплый, солнечный, на небе даже не было намёка на облачко. Думать об этом, наверное, должно быть правильно. Это был отличный денёк, и только этим он мог утешать себя в данный момент. Ведь Неван определённо понимал, что делает что-то не так.
Да, лезть на дерево в полном латном доспехе оказалось не самой лучшей идеей. Неван не подумал об этом раньше. Тем не менее, своими действиями он добился некоторых успехов. Дерево под килограммами металла трещало, прогибалось всё ниже и ниже от продвижения паладина к «верхушке». Этот треск. Дерево даже бы сказало, если могло: «Убейте меня, пожалуйста». В «верхушке», за многочисленные ветки цеплялся маленькими лапками серый котёнок.
А что Неван? Неван был паладином. Славным воином добра и справедливости. Это ему год за годом вдалбливали в голову, год за годом твердили о самопожертвовании, чести и о чём-то ещё. Он плохо помнит о чём. Главное только то, что снимать котят с деревьев точно входило в его обязанности. И Неван даже не думал жаловаться по этому поводу.
Дереву, на самом деле, было всё равно. Оно просто проломилось под весом паладина и его доспеха. Служитель Бахамута рухнул в какие-то жгучие кусты, а котёнок. Ну, он, можно сказать, был спасён. Просто убежал куда-то, оставив сокрушаться любимую хозяйку.

Да, Неван был паладином. Но многие ли это понимали? Не многие, если честно… Но в этот денёк кое-кто всё же нашёлся. «Парень, ты же воин, во имя Богов! Почему ты занимаешься полной ерундой!?». Неван сразу же возразил, ссылаясь на кодекс, а кое-кто просто указал в сторону городской площади. Указал на подвиг настоящего героя.
И Неван в первых же рядах, растолкав толпу зевак, вызвался добровольцем, даже не вслушиваясь в смысл сказанного королевским гонцом. Только и донеслось до его ушей: «спасти короля», «герои» и «замок». Паладин видел этот замок. Даже отсюда, с городской площади. Красивое место, ничего не скажешь, и так повезло, что именно в это время Неван оказался в столице. А мог бы быть сейчас где угодно. После ритуала инициации он и понятия не имел, с чего начать и куда податься. Карать зло пока как-то не с руки, да и где это зло сейчас можно найти?
До замка паладин добрался относительно быстро. Неван старался не задерживаться, лишь сделал пару остановок, когда его сначала пытались разобрать на металлолом местные босяки и когда, из-за неуклюжести своей, своротил щитом целый прилавок с фруктами.
Таким паладин и явился к воротам замка: в потёртом грязном латном доспехе, исцарапанным лицом, с ветками и листьями во взъерошенных чёрных волосах.
- Только что из странствий, - отвечал он каждому, пока добирался до указанного зала, где счастливым, - Привет, я Неван! – поприветствовал присутствующих.

- Сдается мне, что как раз дальнобойное и очень шустрое, - поддержал опасения Илсы Фаргрим после непродолжительного разглядывания тонкой нечеловеческой фигуры босса. - Вон и палка какая-то волшебная в лапках, и лапок много как-то... - дворф натянул поглубже шлем и побежал первым на амбразуру.
- За ДНД!!! - орал Фаргрим, агрессивно потрясая молотом перед носом чудика.

Марина не стала снова говорить Александру Николаевичу о том, что спешка в этом деле может быть чревата, и будь у инженера хотя бы ещё один месяц в запасе, она смогла бы уменьшить процент перегрева генераторов и используемой энергии минимум на десять процентов. На данный момент эти значения находятся в пределах тридцати восьми, что намного больше, чем она рассчитывала. Они могут привести просто к колоссальным, феноменальным последствиям, некоторые из которых Марина и представить себе не может. Но раз сказали начинать, значит нужно начинать.
Она могла бы продолжать дальше думать о семье, сокрушаться насчёт сестры, но… Хех, сейчас настало время заняться наукой. За всё утро Марина наконец-то повеселела. Она продолжала вновь и вновь продумывать новые пути передачи излишков энергии через генераторы, жаждала уже начать, уже попробовать. Подъёмник двигался слишком медленно по её мнению. Не было желания терять ни минуты. Марина буквально вылетела с подъёмника в свой туннель. Здесь царил лёгкий полумрак и было прохладно. Бесконечные ряды генераторов, небольшой потёртый пластмассовый стол, где лежали какие-то старые записи, наборы инструментов, рабочие изолированные перчатки и лабораторные очки для защиты. Безопасность – прежде всего. Марина распихала по многочисленным карманам все нужные инструменты, натянула перчатки, закрепила очки, пока что только на шее, и двинулась к гудящим генераторам.
Всё как и было – тридцать восемь процентов. Марина покачала головой. Тем не менее, несколько минут у неё в запасе ещё было. Инженер раскрыла центральный генератор, который будет отвечать за основные системы во время запуска и через который проходят энергоузлы вспомогательных. В ловких руках мелькнули плоскогубцы. Обилие проводов. Утром она отметила одну интересную закономерность и в данный момент намеревалась перенаправить потоки, чтобы избежать КЗ хотя бы во время работы вспомогательных генераторов. Через десять минут всё было готово. Марина сверила показания, улыбнулась и достала рацию.
- Хей, голубки на нижний палубе, - связалась девушка с Андреем и Алисой, – Подключайте системы и проверьте нагрузку главного генератора, должно выдавать не больше тридцати трёх процентов, - потом перешла на общий канал: - Как все будут готовы, я дёргаю рубильник.
Потом отключилась и тихонько усмехнулась:
- Всегда мечтала произнести эту фразу.

Так, гуляя по рынку и ничего особо не покупая... ну разве что за исключением Фаргрима - дварф никак не мог просто так пройти мимо лавки, увешанной различными молотками, молотами и молотищами, и через полчаса ярой торговли, уже шел дальше, радостно помахивая новинкой (торгаш обещал всесокрушаемость, несгибаемость, высокие плющеспособность и жбанобойность). Так вот, гуляя по рынку и тратя всю мелкую наличность на услуги постоянно встречаемых разносчиков воды, компания с новоприсоединившейся героиней Героиней искала, чем бы заняться. И, как это обычно бывает, если что-то долго ищешь, то обязательно находишь.
Тсенг так яростно зыркал взглядом по сторонам, что все сразу понимали - он именно тот, кто ищет себе цель, почесать кулаки. Поэтому, проходя мимо полутемного проема между двух палаток, Тсенг почувствовал, как кто-то дернул его за рукав.
- Пст... Эй, пацанчик!
Обернувшись на шепот, монах увидел стоящего в тени странного кобольда, несмотря на жару закутанного в длинный, до земли, кожаный плащ и с надвинутой чуть ли не до самого носа шляпой.
- Я вижу, что ты ищешь кое-что особенное... - кобольд высунул нос из своего укрытия, и внимательно оглядел торговые ряды в обе стороны. - Как насчет отвязного приключения, а? У меня есть несколько, все абсолютный свежак! Еще никто по ним не ходил. Как раз для...
Тут кобольд оборвал себя на полуслове, после чего продолжил уже в полный голос.
- И если пройти еще тридцать шагов направо, то вы как раз и выйдите к библиотеке. Там будет вывеска, не промахнетесь, - кобольд кивнул проходящему мимо человеку в странной синей одежде и плоской шляпой на голове. - Добрый день, офицер...
Человек в одежде с тремя древними рунами "П", "П" и "С" на спине смерил кобольда подозрительным взглядом, но ничего не сказал, так же неспешно удалившись. Кобольд подождал, пока он не отойдет подальше, после чего продолжил снова шепотом.
- Ну так вот. Приключения самые качественные. Фирма! Контрабандный товар! И дешево отдаю. Брать будешь?

Фаргрим с Гаиской, как самые толстые и могучие (а на самом деле просто у которых в паспорте всеобщим по белому было написано "защищатель") ломанулись вперед... Но дверь не поддалась. Точнее она поддалась и стала открываться, но вдруг все вокруг замерло и в головах зазвучали звуки катящихся костей и бормочущий голос:
- Нет, это неинтересно, опять все в дверях застрянут... Блин! Опять много. Перебросим... Да что ж такое-то!.. Да твою ж! Когда не надо так хорошо летят... О! Вроде норм.
Что это означало, никто не понял, но когда бубнеж прекратился, время снова побежало своим чередом и двери распахнулись.
А вот и колодец!
Посреди небольшой комнатки на фут высились стенки колодца, пол вокруг которого был мокрый, а из самого его явственно тянуло прохладной влагой. Наконец-то!
Вот только гноллов здесь оказалось многовато. Двое сбежавших лучника, уже успевших немного привести себя в порядок, что-то активно втолковывали крупному гноллу в красной шапочке и всему увешанному какими-то косточками и ремешочками. Еще три гролла с огромными лапами, увенчанными острейшими когтями, внимательно прислушивались к этому оправдательному тявканью, и именно поэтому профукали появление отряда. Или не поэтому?..

Первым делом Тэра отправилась к барной стойке. Весёлый пьяный шум и счастливые лица вокруг. Волшебница чувствовала эту волну позитива, что накрыла её с головой, и словно забыла, кто она есть на самом деле. Она бы сказала, что это была «лёгкость».
Тэра пристроилась за барной стойкой, весело помахала рукой трактирщику, который тут же подогнал ей кружку, наполненную, кажется, вином. Задумчиво, насколько это вообще возможно в состоянии девушки, она глянула на желанную тару. Вдруг она обернулась и увидела Макса. Тэра расплылась в глупой пьяной улыбке.
- О, Ма-акс! Доведёшь меня до постельки? – тут же отпила большой глоток и упала головой на стойку, тихо пробурчав: - И Флема тоже…
И, кажется, что на этом всё. Перед глазами была одна муть, а на душе так хорошо. И впервые, за всё это долгое время, она больше не проснётся от вида огромных острых зубов.

Пусть скептики негодуют, Флэм порвёт любых крыс, даже невидимых. Как настоящий герой, он приходит в конце, чтобы всех спасти - пора.
С мерзкой довольной ухмылкой, а может показалось, царевич возник перед старухой с занесенным карающим мечем.
- Тварь я дрожащая или нет? - философски спросил он жертву - вскрытие покажет.

Эх, не стоило столько пить...
А если и стоило, то не стоило садиться играть в карты с этими жуликами с натянутыми на голову полотенцами...
А если и стоило, то не стоило пытаться так бездарно мухлевать...
А если и стоило... Нет. Мухлевать точно не стоило. Ведь из-за этого все сюда и провалились...
Тсенг бросил очередной виноватый взгляд на своих спутников и рывком выдернул из песка начавшую потихоньку увязать ногу. А ведь все так хорошо начиналось...

Неделю назад подвернулась отличная халтурка в виде вдрызг пьяного мага, размахивающего картой и без умолку болтающего о несметных сокровищах, к коим эта карта должна была привести. Естественно, что эти крики не могли остаться незамеченными (тем более этот придурок орал через призрачный голос), поэтому было вовсе неудивительно, что этого колдуна-недоучку тут же взяла в оборот группа из полудюжины мордоворотов с такими откровенно бандитскими рожами, что от одного вида этих рыл в обморок выпадали полтора женских монастыря с наставницами. По сомнительному счастью рядом отирались и Гаиска с Фаргримом и Илсой, которые не мудрствуя лукаво вступились за уже начавшего метко плеваться в своих обидчиков выбитыми зубами мага. Драка вышла короткой, но веселой, и бедолага был спасен. Ну а потом были многочисленные благодарности, алкогольные и не очень (даже, вроде, в бордель заглядывали), и на следующее утро, так уж получилось, Илса почему-то вдруг оказалась обладателем этой карты. Причем никто не мог вспомнить, как она у нее оказалась - главного свидетеля (мага) так найти и не удалось.
Что самое удивительное, в итоге оказалось, что карта была вовсе не подделкой. И сокровищ там действительно было просто навалом - старый остов каравеллы, спрятанный в укромной полузатопленной пещере, был почти доверху забит награбленными пиратами золотом, серебром, красивыми одеждами, картинами и прочим лутом. Конечно, местные обитатели, а именно дохлые пираты и какое-то непонятное многоголовое чудовище поставленные на стражу, не очень горели желанием расстаться с охраняемыми материальными ценностями, но троица потащила за собой еще нескольких своих приятелей - Тсенга, Куайю и Ерику - с помощью которых все ценности удалось экспроприировать.
Вот и расслабился Тсенг немного. Кто же знал, что отдыхающих на честно скомунизженные сокровища крутых рубак, эти шулеры в обиду на маленькое жульничество (ну ведь всего чуток колоду передернул), просто возьмут и утелепортят незнамо куда...

Вот теперь и приходилось уныло брести с бархана на бархан, увязая в песке, надеясь, что во-о-он та пирамидка на горизонте имеет какое-нибудь отношение к местным жителям. Но самое главное - к воде. Мало того, что такая жарень стоит, что пот высыхает не успев проступить, так еще и после вчерашнего сушняк дикий...

Быстрым шагом, да что там... почти бегом ты пересекла странное место, в котором вместо земли была волнистая полупрозрачная корка. Стена, бывшая от тебя по правую руку, сошла здесь на нет, дорогу в пустошь, во всём подобную той, которую ты уже пересекала по пути к городу. По левую же сторону от тебя лежала вымощенная булыжником площадь, примечательная лишь скульптурной группой в центре, за которой лежали городские кварталы и парк. Парк — ближе к храму, а кварталы ближе к твоей цели.
Скользнув в ворота большого "сарая", ты поняла, что называть так его несколько опрометчиво. Высокое. чистое, достаточно светлое — в потолке три ровных ряда люков, внутренее помещение было уставлено металлическими бочками в три обхвата с трубами, тянущимися, собственно, к люкам.

И тут ты не одна... ой как не одна! Шум, ссора, драка! Высокий светловолосый парень в яркой, кричаще красной куртке и тёмной юбке гонялся за какими-то замотанными в тряпки так, что напоминали скорее мячики, а не живых существ, коротышками ростом ему в пупок и разрубал их саблей строго пополам.

Потом же встретился лбом с одной из бочек и рухнул на спину, выпустив оружие. Коротышки, не будь дураки, отодвинули от него саблю и резко собрались вокруг него лежачего с целью гневно погалдеть в количестве пяти штук. Вот шестой подошёл и гневно загалдел на всех собравшихся.

А ты стоишь себе в уголке и никто тебя не замечает.
Вот, кстати, если ты не в те ворота, через которые зашла выйдешь, а вон в те, то окажешься уже на площади со скульптурами, если чуть подальше — то на тех улочках, что поближе, которые узенькие и крыши на них ещё уже, чуть не смыкаются же, если же вообще насквозь пройдёшь, то чёрт его знает куда.

После не столь продолжительной тьмы наступило внезапное… просветление? Озарение? Не важно.
- Что? Опять!?
И снова паладин стоял перед той же самой деревянной дверью и в том же самом храме, с теми же самыми стенами.
Внезапно откуда-то полилась божественная музыка, которая всегда играет перед явлением ангелов на верёвочках с приклеенными крыльями и, конечно же, вместе с ярким слепящим светом. Канон, в принципе, почти сохранился. Итак, под «божественную» музыку с хором двери перед паладином медленно раскрылись сами собой, а там, за дверным проёмом, в облаках парили три монаха, которые, к слову, казались совершенно одинаковыми (эту фразу можно использовать вместо их имён и описания). Неван удивлённо вскинул бровь и несмело помахал рукой, закованной в латную перчатку.
- Здрасте, - произнёс он.
Монахи переглянулись.
- О, славный служитель света, воин добра и прочее-прочее-прочее, - наставник справа недовольно взмахнул рукой, за него продолжил левый: – Мы хотим поведать тебе кое-что, - тот, что посередине закончил: - Уже давно.
Монахи набрали в горло побольше воздуха и выдали одновременно и очень громко:
- Твои спутники - те ещё сволочи!
Паладин постоял-постоял какое-то время в ещё большем недоумении, переминался с ноги на ногу, но монахам так ничего и не сказал.
- Они тебя совсем не ценят! Посмотри только на этого дроу! – облачка под рукой монаха разъехались в разные стороны, и Неван увидел, даже услышал, что там было про него сказано.
- Он, наверняка, это любя сказал.
Монахи пробили лица одновременным тройным фейспалмом, а потом продолжили издеваться над облаками.
- Послушай этого полуорка! Ты для них просто вещь!
Паладин почесал затылок.
- Я что-то не понял, не этому ли вы меня все эти годы учили в академии?
Монахи зависли. Ненадолго.
- Откуда тебе знать? Ты прогулял всю учёбу!
«А ведь и правда», - паладин пожал плечами.
- А этот доппельгангер? – облачка снова разъехались. – Признай, ты втюрился в неё, только потому, что она единственное существо женского пола в отряде!
- Вообще-то…

Паладин не успел договорить, как глаза, кто бы сомневался, заволокла пелена, и, да, он проснулся. Посмотрел на Турза. Помолчал.
- Дежавю.

Однако же Венона почувствовала, что ее песня возымела действие. Снаружи стражники заметались заорали. Кто то закричал: "Держи ее!"-но вдруг кругом все обесцветилось, а на тюрьму опустилась черная пелена. Лешпер почувствовала, что ее ледяной ужас превратился в настоящий лед.
-Венона...-послышалось из мглы затмившей небо. Голос был отчасти знаком, но все же сильно искажен.
-Вено-она-теперь тихо и глухо послышалось уже совсем над ухом у девушки. Ведьма отпрыгнула от стены. Несмотря на все действия, палач все таки не старался-Венона достойно играла свою роль.
Из тьмы стали спускаться бесы, которые начали копошиться, разгребая щебенку, раскладывая мягкий восточный ковер и сталкивая всех женщин в один угол. Лешпер, остовавшаяся в сознании могла узнать в них непонятную маленькую тушку, с которой она приехала сюда. Венна же поняла, что это бесы-прислужники демона гордыни.
Вдруг, все охватило пламя и шут, появившийся откуда ни возьмись, заорал:
"Темный Император, Убийца людей, Угнетатель крестьян, Хозяин прекраснейших женщин, Его Демоническое Величество Император Лоран Давен!!!" Из пламени ступила кроваво красная нога, которая тут же покрылась кожей и сапогом, следом богатыми штанами, следом из пламени вышла высокая фигура в длинном плаще горящими глазами.
-Отец!-вдруг узнала Лешпер, но тут же ей в рот вставили крысу.

Ваалиэль выскочил за дверь и встретил гостей.
-Ай-ай-ай, не хорошо врываться в дом без приглашения. Нет-нет-нет. Не хорошо. Зачем по-по-пожаловали?
Тем временем инквизиторы продолжали громить дом.Они что то разбили:
-Это любимая ваза госпожи!! Прекратите!
-Не лезь, юродивый!
Послышался смачный удар.
-А-а-а!
-Он кусается!
-Хватай его!
-Криворукие ублюдки! Не поймаете!
-Стой, именем инквизиции!-что то глухо упало
-А-ам!
-Мой нос! Он откусил мой нос!
-Да в тебя бес вселился!
-Могу сказать, что твой нос нежен, как эльфийские ушки.
-Именем святой церкви!
-Пусть епископ поцелует мой зад!
-Несчастный! Забери свои слова обратно и мы сохраним тебе жизнь!
-Только если ты поставиш свой р..
-Фу!
-Именем всех святых! Я отлучаю тебя от церкви! Убейте иноверца!
-Я буду только рад! Ад, жди меня!
Пора бы девушкам уже заканчивать

Ледяные воины не собирались просто так стоять и смотреть, как Ликет занимается метанием на расстоянии вытянутого молота, но девушка всю жизнь готовилась именно к таким ситуациям и несколькими легкими пируэтами, которым позавидовала бы любая балерина, уклонилась от обеих атак. И походя хряпнула склянку между ног ледышек - на мгновение вспухло облачко дыма. Один из элементалей вдруг задрожал и бессильно опустил свой молот. Сил его поднять у него больше не было...
Руки Невана, протопавшего у этого немощного за спиной, озарились сиянием и с них сорвалось два луча - один в элементала, второй в Ликет. Главное было не перепутать... И когда от луча ледяная броня побежала струйками воды, Неван облегченно вздохнул - все-таки не перепутал.
А когда сразу за лучом следом прилетел и небольшой огненный шар, выпущенный Турзом, ледяному воину ничего не оставалось кроме как разлететься на множество осколков. От радости хобгоблин тоже исполнил несколько па, протанцевав в комнату, открытую для него Ликет.
Тут открылась и третья дверь, через которую высунулось лицо полуорка. Элементаль сразу принял оборонительную стойку, но Гонсалес лишь спросил:
- Я не здесь припарковался?
Дурак воин отвлекся на этот неуместный вопрос, поэтому Натаниель легко всадил ему в широкую неподвижную спину мощный магический заряд.
Хотя пора уже было заниматься и стрелками - ибо они продолжали вести огонь с верхних этажей, устраивая на первом этаже ледяной ад. Ледяная крошка секла любой незащищенный участок кожи до костей, пока молот гудел в воздухе, расплющивая морду полуорка.

Рыжая преспокойно пожала плечами, ощутив себя вновь в невесомости, и исчезнув в воздухе. Правда, куда ее со злости мог закинуть свирепый маг, она тогда даже не думала и начала было опасаться, но вот под лапками уже перекатываются знакомые флакончики, переминаются листки пергамента, и запах знакомый - да, в сумке. От сердца отлегло мгновенно. Лия даже начинала думать, что не такой уж злобный у нее хозяин, порой «плетенцы» и похуже наказания придумывают, а тут всего лишь убрал с глаз долой. Возмутительная мысль о том, что стоит быть добрее к Шану, начинала одолевать, но разрастись не успела - волнение в воздухе начинало беспокоить ушастую больше, равно как и одолевающая дрожь в теле.
«Неспроста это.» - Белка высунула носик из сумки и разглядела шевелящуюся бесформенную тень, совсем не похожую на заявленного перехватчика и вора. Да и не одну. Рыжей совсем не нравилось это представление, и лапки уже чесались кого-нибудь больно почесать. - «Давай, всемогущий, покажи им, кто тут главный, здесь только наши плюхи, фырфырфыр!» - Подбадривала воинственно-настроенный фамильяр мага, сама тем временем старалась незаметно вытянуть тушку из закрытой сумки. А как вытянула, так и осталась висеть на ней, сурово вглядываясь в маячившую впереди темную кляксу. В маленькой головке начали вспыхивать вопросы: кто, зачем, откуда появились эти гадины, что так мешают и портят ей атмосферу.

Адель будто бы поразил разряд молнии. Целый день она была на нервах, не могла спать последние несколько дней из-за всех этих проклятых снов. Она пыталась выпустить свой гнев, но ей снова помешали. Что в этом виновато? Она знает ответ. Гордость. Гордость не позволяет здраво мыслить. Самое страшное - её это устраивает. Только сейчас не устраивают слова Брайса. Всё это напряжение, яд, пропахшая гарью меховая одежда. Адель взрывается в прямом смысле. Что он вообще понимает!? Как он может говорить такое о ней! О её клане!

Бард резко поднимается на ноги. Гневно бросает сорванные цветы себе под ноги. Она сокращает расстояние между собой и Брайсом за какие-то секунды. Он выше её, приходится запрокинуть голову. Ей хочется схватить его за доспех, хорошенько встряхнуть. О, она зла, как же зла.
- Безрассудство? Ненависть!? Да! Я пылаю этой ненавистью! Она горит вот здесь, - Адель резко кладёт ладонь себе на грудь, не отводя взгляд от воина, - Прямо здесь, внутри меня ярким пламенем. И она не утихнет. Никогда. Клятва была дана, моя месть будет страшной. Своим клинком я отсеку голову этой зверюге. Я возьму его уродливый зубастый череп, насажу на самое крепкое копьё, чтобы все видели! Чтобы все знали, какой бывает месть лаас Шум!

Ей хочется кричать. Так, чтобы весь мир слышал. Но злость, так быстро накрывшая её, она немного меняется. Становится жарко, вокруг творится какое-то безумие. Хочется плюнуть на всё, хочется броситься в объятья Брайсу и разрыдаться, словно девчонка. Но разве она когда-то плакала? И она скрипит зубами, хмурит брови, подчиняется своей гордой сущности. Аделинд Релин непреклонна в своих идеалах.

Глаза моргали в ожидании. Фигура замедлилась и замерла в позе переводящего дыхание. Легким шлепком из головы упал круглый комок, заляпанный грязью.

Оно резко двинулось на мальца. Сцена была абсолютно немой. Только новые лепешки и запах ила. Парень был спокоен и знал, что ему надо делать. Солнце за головой. Руки холодны. Небольшой ветерок гулял на песчаном берегу. Кусты еле дрожали. Осечки быть не должно.
Томас должен был разобраться, куда стрелять. Время было на исходе. Голова. С пробитой головой любой не встанет. Но можно было промахнуться. Течение замедлилось и секунды казались вечностью. Это был невообразимо замечательный день. Тучные осенние облака лениво волочились по небу. Лесная гряда в дали и запах гари издалека. Все же пальцы уже начинало сводить. Все-таки мал он еще.
И вдруг глаза увидели это. Что-то отличное от черной грязи в самом центре туши. Горящее бледное сияние, не имеющее формы, не имеющее предела. Один миг и все стало ясно. Мальчик знал, что нужно делать. Запах разложения был уже близко. Поровняв прицел, парень двинул спуск. Он даже не услышал дребезжания, потому что ожидал громогласного рева. Выстрел прошел навылет……
Тут уже было от чего паниковать. Парень стал отступать. Пора было бежать, если бы все было так просто. Пламя в черноте взбунтовалось. Грязная фигура по-прежнему продолжала свое волочение и стала разваливаться на части. Рука отвалилась, голова начала вытекать, ноги просто отломились, сияние…. ослепляло. Что-то рвалось наружу. Том прикрыл глаза, но это не помогло. Закрыл, но было поздно. Волна накатила. Сияющий рой в одном неуловимом взрыве заполнил собой все побережье. Они дико закружились и закрыли собой небеса. Они были повсюду. Нил был в западне. На него напал невообразимый кашель. От удушья парень просто свалился. Руки дрожали. Пробило, так пробило. Дыхание свело. Потом, конечно, все закончилось. Том встал с травы, чтобы осмотреться в поисках монстра. Но увидел нечто другое. Изменилось все.
Он словно попал в иной мир.

Такой знакомый. Такой близкий. Такой скучный.

В руки крепко впивалось что-то деревянное. Миска. Странная миска. Из такой и есть грязно. Да и старая она совсем, хоть и не прогнила. В любом случае выкидывать на берегу не стоит. Обоз должен скоро приехать. Что дальше? Все в рюкзак.

Ли определенно двинулась к таверне.

Дитя ни в чем себя не убеждало. Мир слишком странен, хоть раньше все имело хоть какое-то объяснение. Ботинки двинулись навстречу пеклу.

Шарик покатился следом

Комната Дарена была погружена во тьму. Там не горело свечей, и не было ни капли иного света, кроме, разве что, отбрасываемой Луной серебряной дороги, в сиянии которой можно было разглядеть расхаживающую вперед и назад фигуру, настолько слившуюся с тенью, что даже мелькание ее в небесном мерцании выглядело не больше чем иллюзией, игрой разума, воображением.
Зубы Дарена выстукивали мелкую дробь. Так всегда бывало, когда он готовился идти на дело - сказывалось нервное напряжение. В этом не было ничего страшного. Как только настанет пора действий, страх уйдет, а вместо него на сцену выступит его величество навык и та темная госпожа, которая порой дарит ворам свою яркую улыбку и всеми зовется Удачей.
Вор хорошо подготовился. У него было все – лифт-веревка, для того, чтобы гулять по крышам, подобно кошке; первоклассные отмычки, заказанные им у мастера своего дела и, конечно же, его непревзойденные умения и опыт. Внезапно Дарен остановился. Что-то шепнуло ему: "Пора", и тень среди теней мгновенно скользнула в темные коридоры таверны.
Пожалуй, только самые несведущие ничего не знают о ценах, которые Гильдия Магов установила за найденные и «возвращенные» в руки гильдийцев артефакты. Да, магия была под запретом. Пол запретом, но, конечно же, не для всех – лишь для простого люда, для тех, кто не способен контролировать свои действия, а значит - представляет опасность для окружающих. Во всяком случае, такова была официальная версия.
Дарен ни сколько не сомневался, что в действительности, магам плевать на всех, кроме себя, и что Ордену, стоящему за их спиной, вовсе ни к чему овцы, отбившиеся от стада. Но вора интересовала только обещанная волшебниками награда. И уж будьте уверены, он обязательно найдет этим деньгам хорошее применение.
Ах, какое замечательное качество человека – память! Никто даже не заподозрил причины, по которой он все это время околачивался возле барной стойки. А истина была проста – Дарен все это время планировал кражу. Ведь он знал, кто получил артефакты, и благодаря тому, что все общение с таверным происходило прямо у него под носом – он, конечно же, знал и комнаты, в которых остановились его жертвы. Просто, как дважды два. И начать он решил с того святоши, который абсолютно точно отбил ему весь аппетит своим до жути пафосным выступлением.
Ухмыльнувшись, Дарен остановился перед комнатой одинокого воина. Обхватив ладонью дверную ручку, он легонько потянул ее на себя. Дверь тихо скрипнула. Нет, некоторые люди действительно невыносимы. Сейчас любой проходимец мог войти внутрь и взять то, что ему нужно. Например, такой как он.
Дарен прислушался – с кровати доносился храп абсолютно здорового человека, спящего истинным сном младенца. Вор даже восхитился подобной беззаботности, в то время, как его руки успешно орудовали отмычкой, вскрывая простенький замок на сундуке. Готово! Все пружины встали на свои места. Дарен сунул внутрь руку и быстро извлек наружу магический шар.
Отлично. Один есть. Осталось еще одиннадцать.
Тень среди теней, вор тихо устремился к своей следующей жертве…

Лучше бы в сторону Невана прилетело раздражённое "Фу, паладин", чем самая натуральная, во имя Бахамута, барная стойка. Когда-то давно монахи говорили, что он склеит ласты именно за этой частью интерьера, однако паладин представлял такую смерть несколько иначе... в виде хорошей драки в подпитом состоянии например. Паладин резко прыгает в сторону, пытаясь увернуться от снаряда. М-да, так Невана не встречали даже в дворфском храме Морадина.

Уже на полпути Ликет и Натаниэля на второй этаж, фигура Клеинель вдруг неестественно замерла. Секунду постояв неподвижно, она вдруг мгновенно переместилась на пару метров, снова так же замерев. И снова. Было такое ощущение, что Клеинель продолжает нормально двигаться, но ее все видят только отдельных местах.
"Лагает" - пронеслось в голове непонятное слово, ничего не объясняющее. Все продолжали с интересом наблюдать за странным поведением вампирки, но через десяток секунд она просто исчезла и уже не появлялась. "Ливнула" - снова всплыло еще одно слово.
А в дверь вдруг просунулось лицо молодого улыбчивого парня, с яркими синими глазами и тёмными взъерошенными волосами.

Оставив пока остальных знакомиться с опоздавшим, Ликет и Натаниэль все-таки двинулись дальше на второй этаж. Разведку все-таки никто не отменял.
Наверх поднимались осторожно, и тщательно осматриваясь. Вверху царила полутьма. В одном из углов лежала целая куча белеющих костей. И не все из них были костями животных. У противоположной стены на высоте десятка футов возвышалась деревянная платформа, рядом с которой вверх уходила спиральная лестница, а с другой стороны угол был завешен какой-то занавеской. Вроде бы никого тут не было. Правда гулять здесь, наверное, было не так безопасно - во всяком случае в центре зала пол выглядел совсем хлипким.
ссылка

"Милый эльф" от слов Кабанихи поперхнулся пивом и полминуты пытался откашляться, пуча глаза. Нет, определённо, никаких проматываний времени больше. Ни за что. И на спальник замок покрепче. Прислушавшись к пению орчихи, колдун сделал ещё заметку о том, что будет вообще ночевать на дереве. От греха и топора подальше.

Ресницы мелко задрожали, предшествуя пробуждению. Холод пробирался под одежду, липнувшую к коже. Капли катились по лицу, смывая цепкие нити кошмара. Шум ночного леса и шелест листвы под ударами дождя наполняли мир звуками, отличными от приглушенных стонов старой хижины под резкими порывами ветра. Медленно выплывая из грезы, Назос приоткрыла глаза. Поначалу она испугалась, увидев укутанные тенями очертания лица и бритой головы человека, который уносил ее в ночь. Шумно вздохнув, девушка сжала край рубахи Занмора. Сон обретал реальное воплощение! И следующую секунду успокоилась, ведь ее бережно несли на руках, а жуткие полночные тени, залегшие на строгом лице, принадлежали доброму другу. Легкая улыбка скользнула на губах волшебницы. Она обвила шею стража руками, радуясь его присутствию. Воспоминания чудовищных переживаний свежим шрамом бередили разум и колдунье было приятно ощущать заботу дорогого ей человека.
- Я видела тебя во сне... - слабым от волнения голосом заговорила чародейка. Она помолчала, коснувшись кончиками пальцев щеки Занмора, пытаясь увериться, что он жив, а не мертвый призрак, пришедший обмануть ее и растерзать. Он был теплый, какими бывают только живые. Назос хотела продолжить, но во рту ощущалась мерзость. Пока не замечая произошедшей с ней метаморфозы, она подвигала языком во рту, чтоб избавиться от противного привкуса, что нисколько не помогло, и продолжила. Поморщившись, и тут же прогнав гримасу, эладрин попыталась поймать взгляд Первого Клинка. - И кровь... Думала, ты погиб, - тихо произнесла девушка, чтоб лесные духи не подслушали и дабы не накликать беды. Придя в смятение от собственных слов, ворожея уткнулась лицом в грудь Занмора, чтоб скрыть непрошеные слезы слабости, увлажнившие ее глаза, и переживаний за стража.
- Куда мы идем? - опомнившись, что они за пределами дома, спросила колдунья, стараясь отвлечься от болезненной темы.

В ответ Шиала могла услышать лишь отрицательное мычание, сопровождаемое покачиванием головы.
Какие еще видения могут быть у простого, не искушенного во всякой ворожбе да чародействе служаки? Никаких.
И потому терпеливый, приученный к выдержке Занмор, не вдаваясь ни в какие подробности, просто ждал, когда вторая представительница прекрасного пола из их отряда удовлетворит свое любопытство и осмотрит такую завидную (Зан уже мог с уверенностью констатировать сей факт) кровать.

«Да что ж такое? Одну ни какими коврижками не заманишь к этой кровати, вторая сама туда лезет – не поймешь этих баб», – не унимались мысли стража. Но при всем при этом, он не упустил возможности понаблюдать, как знахарка будет заглядывать под эту, несомненно, любопытнейшею мебель в ничем не примечательном домике лесника.