Голосование за ходы

- Прости? - Уязвленно проговорила Улла. - И это все? Но я ведь... умерла. Может быть, как раз потому, что ты не захотела сказать мне!
Она отпустила руку Тиффани, сама отступила и как-то тяжело, будто устало, села на стул. На свою подругу Тентир не смотрела, она снова обернулась к зеркалу. Но и на свое отражение, на свое лицо она тоже больше смотреть не могла - лицо, которое отныне они с Летой делили на двоих, которое теперь останется неизменным, сколько бы ни минуло дней или лет, уже опротивело ей, хотя прошло лишь несколько часов с момента, когда над ней, прижатой страхом к кровати, склонилась ее дух, точь-в-точь она сама.

- Она пришла, как приходит смерть. Я даже не поняла, что все кончено - или что все началось. Я еще пыталась, боролась. Даже когда это была уже другая я. - Улла говорила тихо. Она опустила голову и, уткнувшись лицом в сложенные на столешнице руки, бормотала себе под нос. - И теперь я не знаю, что делать. Я не знаю, как себя вести. Я боюсь. И я боюсь ее. Наверное, мне лучше держаться подальше от... людей.

Улла молчала. Молчала, пока магистр Торрет пересказывал им историю плебейского названия башни и пока знакомил с внутренним устройством их крыла, молчала, пока новички воодушевленно обсуждали варианты заселения, - ограничившись ответом на свой вопрос, остальную часть информации она пропускала мимо ушей, задумавшись о своем. Не говоря ни слова, не прощаясь и не желая никому доброй ночи, она поднялась на второй этаж, медленно прошла вдоль коридора, выбирая дверь. Все были похожи как одна и - Улла не сомневалась - скрывали за собой одинаковые помещения, так что выбор исходил из сугубо практических соображений. Не ближайшую - будет слишком шумно, не в конце коридора - слишком далеко от лестницы, а ту, что посередине.

Улла открыла дверь. В комнате приветливо загорелся светильник. Не ярко, не тускло, именно так, как хотелось. Было чисто, вполне уютно. Здесь почти не чувствовалось духа торопливой реставрации некогда заброшенной Форта Магика - разбитой каменной кладки, строительной пыли или красок и лаков - только ровный, приятный запах обработанного дерева и чистого белья.
Улла сняла туфли. Пол был холодным, и она забралась на кровать. Легла набок, подложив руку под голову и подтянув колени к груди, и так лежала какое-то время, не шевелилась, прислушиваясь к ощущениям и неотрывно смотря на светильник, который со временем потускнел под ее взглядом. Из-за двери доносились слабые отзвуки голосов и приглушенных шагов - Улла и не услышала бы, не обратила внимания, если бы ее собственная комната не была погружена в тишину и сумрак.

Может быть, ей показалось, но в запах свежего постельного белья и шлифованного дерева вмешался новый, едва ощутимый запах полевых цветов и пыли. Наверное, он теперь всю жизнь будет преследовать ее.
- Ты тут? - Неслышно, одними губами спросила Улла.
Разумеется, она была тут. Где-то рядом, где-то вокруг и где-то внутри. Но отчего-то было необходимо спросить вот так - по-человечески. Хотя бы для обманчивого, но успокаивающего ощущения, что говоришь с кем-то, а не сама с собой.

Улла открыла глаза, когда подушки дивана мягко качнулись под ней. Она проследила взглядом за Тиффани, смотрела неотрывно, ожидая, когда та завершит свою мысль. Тиффани, вскрывшая страшный секрет своей собеседницы, прекрасно могла видеть, как вздрогнула и побледнела та при упоминании об испытании. Улла стремительно села и, обвиняюще направив на Тиффани указательный палец, процедила:
- Не смей. Никому. Никогда не упоминай больше про это. Не прощу.
Второй рукой Улла прижимала к себе подушку так сильно, будто хотела ее задушить.
- И что ты можешь знать?! Это я! Я была там, в той комнате. И только я знаю, что произошло.

Она отвернулась. Уверенности на то, чтобы бить себя кулаком в грудь, доказывая свою исключительность и проклиная злые языки остальных, шепчущихся по углам о ее провале, больше не хватало. Улла уже не знала, кто прав, а кто нет, и единственное, что у нее оставалось - бессильная злоба на всех вокруг. Так всегда бывало - она тяжело переживала собственные неудачи. А уж в таком по-настоящему безнадежном положении была впервые.
С самых малых лет ей внушали, что она станет магом Арканы Сол, что будет лучшей среди лучших. С самого детства она принимала свой еще не свершившийся триумф как нечто само собой разумеющееся. А теперь все пошло прахом.
Она соскочила с дивана, отбросив подушку в сторону. Та кувыркнулась и упала на пол. Улла подошла к окну, встав рядом с Тиффани. Близко. И зашептала:
- Я просто хотела быть сильнее, понимаешь? Ты должна понимать. А он был сильный. Очень. Я бы не справилась - и я решила обмануть его. Запереть. Впустить и запереть.
Улла помолчала. Она сомневалась, мудро ли было рассказывать об этом Тиффани. Пожалуй, даже опасно, и она сама еще не до конца понимала, зачем делает это, но чувствовала, что это было очень важным решением. С этого нужно начинать.
- Я думала, что смогу. - Продолжала шептать она. - Запру - и он будет моим, весь он. А потом что-то поменялось, и я поняла, что он победил. Забрался внутрь, - она коснулась ладонью живота, - сюда. Так больно было. А я ведь... Я просто хотела стать сильнее, понимаешь?

Конечно, она понимает. Тиффани не дурочка, она прекрасно должна знать, как все устроено. Если можешь стать магом - стань им. Потому что за магами реальная сила, реальная власть и большие возможности - неохватные простым человеческим умом. Тентиры увидели это очень давно и потому поступательно, но очень настойчиво начали занимать свое место в магократической верхушке - в составе одной из самых перспективных Аркан в Империи. И они взлетели вместе - Тентиры и Сол. И когда минет век дворянства, у Тентиров буду шахты Санкта Легалант и свой собственный Нерукотворный Арканум. И их родовой девиз останется неизменным. Они пребудут. А Улла... А Улла останется за бортом, если только ничего не предпримет. И она предпримет. Например, заведет дружбу с дочерью Книжника. Для начала доверив ей свою позорную тайну.
Улла посмотрела за окно, в чернеющее ночное небо.
- Не говори никому. - Теперь ее слова звучали не как осуждение и не как приказ, а тихо и почти жалобно. - Пожалуйста.

Улла не на шутку задумалась. Тиффани, возможно, сама того не понимая или не ожидая, открыла ей глаза, заставила иначе оценить очевидные вещи - очевидные для кого-то и раньше, но не для самой Уллы. Ей придется пойти на уступки - быть милой и с болтуном Дариусом, рассыпавшимся в комплиментах, и с остроухой рыжей деревенщиной, осторожничать с даровитой, но неконтролируемой феномкой, и как-то найти подход к остальным трем, а возможно, что и ко многим другим кроме них. В Сол ее круг общения ограничился бы лишь Тентирами и близкими им фамилиями, и при этом он оказался бы большим, - здесь же понадобится дружить со всеми. Выказывать дружелюбие, смеяться над чужими шутками, участвовать в совместных проделках - это, казалось бы, не так уж сложно. Намного сложнее пересилить себя и делать это искренне.

Услышав, как открывается входная дверь, Улла встрепенулась, соскочила с дивана и спешно сунула ноги в туфли, попутно оправляя платье. Она учтиво поклонилась магистру, когда тот обратился к ней. И перед тем как покинуть вельветовую комнату обернулась к Тиффани.
- Приятно было познакомиться, леди Серрин. - Сказала Улла с интонацией, с которой редко к кому-либо обращалась - тепло, почти по-дружески, с надеждой на скорую встречу. Она с удовольствием пообщается с дочкой Книжника еще, чуть позже, и на самые разные темы - она была уверена, что им будет о чем поговорить. Ведь теперь они практически подруги.

- Что ты... - Засопротивлялась Улла. - Не... Это лишнее.
Она неловко выскользнула из объятий Тиффани. Сделала пару шагов назад, затравленно воззрившись на второкурсницу. Под пяткой хрустнуло раздавленное печенье.
- Не надо такого. - Она остановилась. - Я не люблю, когда так вот...
Тиффани нравилась ей. Как возможная подруга, как объект для использования в своих целях, как человек, у которого можно учиться - особенно учиться общаться в непривычной для Уллы среде. Практически враждебной. Улла даже не представляла, когда Сфорца станет для нее домом и станет ли вообще. Тиффани была права - Тентир придется сложно, и ей нужен кто-то, кто будет помогать и поддерживать, и она сама же на эту роль подходила идеально. И вместе с тем эта девушка была очень странная. Слишком "простая" для своего положения, слишком сложная, чтобы Тентир могла понять все ее порывы. А это не очень хорошо.

Улла шаркнула ногой по ковру, избавляясь от остатков выпечки, и смущенно пожала плечами.
- Ну и натворили мы с этой беленькой дел.
Посмотрев еще на Тиффани - почти доверительно - Улла крутнулась на носках и вернулась на свой диван. Забралась с ногами, подтянув колени к груди и обхватив. И так и сидела, внимательно разглядывая сопевшую напротив феномку. Однако размышляла совсем не о ней.

- Оставьте. - Улла вяло отмахнулась от кудахтавших над ухом родственничков и опустилась на скамью, вытянув ноги и привалившись к стене. Выстывшая за долгий день кладка приятно холодила спину. Улла медленно откинула голову, прикоснувшись к стене затылком, перевела дух. Она поднесла руку к лицу и осторожно выскоблила из уголка губ загустевшую красную каплю. На языке осел вкус собственной крови, и чувствовался едва уловимый, запутавшийся где-то в ее одежде, между пальцев рук, в волосах, запах дешевых, дрянных полевых цветов и пыли - запах ее духа.
Улла не знала, довольна ли она была своей сделкой, своим приобретением, не знала еще, как к нему относиться. Она готовилась к лучшему, готовилась к худшему - но не к такому.
Улла кашлянула в кулак, прочистив горло. Хотелось пить.

Подоспевший магик-лекарь осматривал ее, совершая в воздухе мягкие взмахи руками, словно вычерчивал замысловатые знаки. Улла не слушала его болтовню, только кивнула, когда тот положил руку ей на живот. Лекарь пропустил сквозь пальцы магический заряд и на секунду живот свело судорогой - прямо как тогда. Улла тихонько охнула. И не от боли даже, а испугалась, что этот магик, пусть на мгновенье, но вернет ее в состояние, в котором находилась она несколько минут назад, заставит вспомнить, как корчилась на полу, окруженная удушающей чернотой. Однако боль отступала, медленно, но верно - этот парень свое дело знал.
Жаль, что Винсент сейчас не видел, как работает маг-целитель. Ему было бы интересно. И полезно, пожалуй, понаблюдать, как под руками лекарей страдают раненые. Глупенький, простосердечный Винсент - всем пытается помочь, во всех видит если не друзей, так добрых знакомых, а в самоотверженных магах - пример для подражания. Уже через несколько минут он может разувериться в своих идеалах, и может статься, что никогда не вступит на тропу целителя - духи бывают разные. Сейчас новоявленная магичка это понимала как никогда остро.
Улла провела языком по губам. Все-таки пить хотелось нестерпимо.
- Воды дайте.