Голосование за ходы

Реакция сморщенного старика заставила девушку чуть ли не отпрянуть; по крайней мере пару шагов назад Лонтейл все-сделала. Гуманоид перед ней вдруг стал сговорчивым, причем при взгляде на него возникало ощущение, будто он говорит не своим ртом, а своими морщинами - каждая из них издает свой тон скрипа, исходящей со стороны этого левитирующего иссохшего старика.
Стоя с кристаллом в руке перед стариком, его свет освещал собеседника рыжей путешественницы. Хотя поведение нового знакомого Лонтейл и отталкивало девушку, он определенно представлял интерес.
- Как твое имя? Чем ты занимался до того, как попал сюда?
Девушка решила, что узнать об этом месте как можно больше сейчас для нее самая важная задача.
Стоя на месте, девушка то и дело делала пару шагов из стороны в сторону, раздумывая варианты интерпретации ответов.
- И главное - кто начеркал те надписи на втором этаже?
Хоть Лонтейл и пыталась говорить мягким голосом, нотка отчаяния, появившаяся от мысли, что так мало разумных существ она встретила на своем пути, и упускала эти моменты, чтобы понять хоть что-то об этом мире.
Дождавшись ответа, Лонтейл, после небольшой паузы, задала еще один вопрос:
- Итак, ты... Эм... Вы?.. сказали, что можете принять кристалл на обмен. Что можете предложить?
Несмотря на неловкость, голову воительницы не покидала мысль, что старик уж очень охотно и рассказал, что кристалл может быть ключом, и предложил обмен, что заставляет задуматься: ведь если ему нужен был этот кристалл, то зачем он сообщил о его назначении?

Лонтейл очнулась перед камнем. Она не могла объяснить самой себе, что только что произошло. Ощущения складываются так, будто это было видение, снизошедшее во сне. Дыра в потолке освещала черный камень как алтарь, на который должна взойти жертва. Именно такое впечатление оставило видение, где девушку окружили чёрные тентакли, постоянно пытающиеся подобраться ближе.
Видение принесло с собой странное чувство... щедрости? Нет, что-то другое, чужеродное но дружелюбное. Очень тяжело подобрать слова, когда пару минут назад тобою любовалась дюжина тентаклей!
Это как будто нутро девушки само решило отделить от себя часть, чтобы стать неким подарком оставшейся. Внезапно Лонтейл вспомнила, что, очнувшись в этом мире, она почему-то была быстрее. Возможно прилив мыслительной силы помог это понять. Воительница ощутила перемены в себе: скорость её движения стала уступать скорости мысли. Далее стали приходить и другие образы: она вспомнила, как покупает у Вика щит и огненную ауру. Дежа вю в дежа вю. Как бы с ума не сойти...
Однако в мыслях она нашла и новые ощущения - такие как использование на себя лечения. Это странное покалывающее чувство мгновенного заживления ран... Оно так похоже на покалывание после убийства, но так же далеко от него, как два цвета неба, что путница встретила в своём путешествии. А ведь это далеко не все, есть ещё какое-то покалывание, оно казалось новым, несмотря на воспоминания о нем. Задумавшись о прошлом, Клинок заката опустила голову и обнаружила, что вооружена кинжалом, подобранным с одного из поверженных мертвецов.
Воспоминания воспоминаниями, а действовать все-таки необходимо. Лонтейл встала и осмотрелась. Она находится у камня, который тоже казался ей встреченным не в первый раз. Она знала что делать. Воительница вылечилась и представила те самые чувства, что только что вспоминала. И мысленно нанесла их на себя. Сразу несколько ощущений заполонили сознание и организм Лонтейл, она чувствовала, будто что-то разрывает её и собирает вновь. Она наслаждалась каждым мигом этих секунд. Огонь, камень, электричество и кровь струились по её венам, с нетерпением зазывая девушку в бой!
Лонтейл подошла к камню, дотронулась до него. Едва почувствовав вибрацию, заглушающуюся собственными ощущениями, она вскинула арбалет туда, где должна была появиться Тесса. И спустила курок, спустя секунду, как увидела чёрное тело.
Клинок заката была готова к бою, готова отражать атаки и наносить новые!

Лонтейл устала играть недотрогу и, успокоив себя мыслей "смерть - не конец", невежливо в одежде поднялась к Тессе, ведь если она собиралась убить её, то зачем пытаться заставить путницу войти самой? Хоть она ничего и не объясняет, сама Лонтейл не сможет понять, нужно бояться или нет, просто стоя снизу - слова черной девушки говорили именно так

- Нет, леди Дова! - Ирента закричала в ужасе, услышав громкий лязг железа о железо. Уже первый звук привлёк её внимание. Однако со вторым девочка почувствовала, будто что-то наносит рану ей самой. - Это все моя вина! - перекрикивая свои мысли заверещала принцесса. - Если бы не моя ошибка, с ней было бы все в порядке, - заплаканным заикающимся голосом начала было коротышка.
Ирента побежала вглубь монастыря. Она кинулась на кровать в бессилии и закрыла заплаканные глаза. И тогда она увидела. Увидела всех, смогла разглядеть каждый предмет в храме и вокруг него. И поднялась с кровати. Девочка поняла, что она чувствует всех. И возложив на себя ответственность за каждую добрую душу, и особенно - Джоанну, она решила действовать.
- Гентор, сейчас я сделаю кое-что необычное, но ты должен быть готов действовать, даже если ты не сможешь. От тебя зависят жизни этих людей! Когда ты окажешься снаружи, беги внутрь и запри за собой дверь. Готов? Ты не может ответить нет, давай!
Принцесса заставила реальность исказиться, заставив Гентора находиться одновременно здесь и на месте поверженного рыцаря. Затем сдвинула ячейки, переместив рыцаря сюда, а её друга - наружу. Закончив ритуал, девочка свалилась на кровать, отдыхая.
- Ндрей, - обратилась негромко Ирента к мальчику, что стоял возле неё. - Беги вниз, помоги заблокировать дверь Гентору... Крикни Светлане и Арине чтобы заблокировали другую дверь. Гред, скинь эту кровать им на головы. Нашему дому конец так и так... - девочка отходила от всего, что на неё навалилось

Лонтейл, возвращаясь к дому, потрясла плечо - проверить, помешает ли боль её концентрации. Вроде не болит.
На подходе в залу девушка наложила на себя ускорение и каменную кожу - надо быть ко всему готовой.

Пустота зала, в который вошла Клинок заката со стрелой на тетиве, удивила посетительницу: единственную привлекающую внимание деталь, которую отсюда было видно, составляли большие двойные двери, примерно вдвое выше роста девушки. Не убирая рук со стрелы, путешественница подошла к дверям, которые, уже не вызывая сильного удивления, открылись перед девушкой.
В воистину огромный зал проникало слишком мало света. Когда Лонтейл вошла, в его центре что-то шелохнулось, что выдавал характерный звук скрежета металла. Девушка всмотрелась в источник звука и увидела старого знакомого. И даже не одного. Толика страха сменилась на панику, когда оба они приготовились к бою. Лонтейл не собиралась с ними драться, по крайней мере сейчас. Девушка оставила рыцарей в зале, ретировавшись обратно в холл, а из него - в коридор, все время следя за рыцарями. Если они хотят драться - им будет драка! Любой рыцарь, что проследует за Лонтейл к холлу, получит стрелу.
Девушка вошла в коридор и попробовала открыть каждую дверь, затем осмотрела помещение за первой дверью, что она смогла открыть

Тело Андрюхи исчезло в чёрном водовороте. Ох уж это странное чувство отказа... Нежелание принять свои действия, хочется, чтобы жизнь парой мгновений назад приняла иной оборот. Первое живое существо, что рыжеволосая путешественница встретила в этом мире, потеряло волю двигаться от её руки.
Она вспомнила своё путешествие с ним. И здесь пришло осознание причины. Как же он выбешивал её! Видимо та смерть отшибла память девушки, но сейчас она начала вспоминать. Этот трусливый мужчина стоял за спиной девушки, не желая принимать боль, которую ему доставляла другая, темноволосая женщина. Когда Лонтейл спустилась в темноту, оставив его на земле, он все так же стоял. Он не сдвинулся с места, когда последнее дыхание вырвалось из этой груди. Лонтейл опустила голову, будто бы подбородком указывая на себя.
Ей не было жалко этого человека. Приятное жгущее чувство, по которому она уже успела соскучиться, в этот раз девушка ощутила в несколько раз острее. Она не собиралась брататься с Амандой только ради этого - скорей, она вспомнит это чувство прежде чем в следующий раз заговорить с бродяжкой.

Лонтейл окинула взглядом весь этаж, насколько позволяло зрение. Дыра по середине лестницы злачно добавляла эдакого мазка на картине - парой движений автор смог передать историю этого дома. Внизу, видимо, было что-то очень тяжелое. Девушке почему-то на ум пришёл колокол. Какой же он должен был издать звук!
Над дверьми картин не было, однако из-за чего-то двери в этой комнате были занесены засохшей масляной краской, ссыпавшейся с картин. Лонтейл вновь вспыхнула красным и серым, затем постучала молотом по двери слева и вошла в неё.

Когда Лонтейл, Клинок заката, разобралась с очередным копейщиком, она на время сложила оружие чтобы насладиться атмосферой: темно-серое небо с красноватым оттенком закрывало весь свет от лучей солнца, позволяя проникнуть на землю сквозь тучные облака лишь толике света, меняя его оттенок. Дождь сменился горячим ветром, осушая не только воздух, но и землю под ногами, на фоне которой ветер казался не просто неосязаемой массой, но видимыми красными полосами, оставляющими за собой след из маленьких кусочков соломы, отламывающихся от пугал, коих было незримое количество за спиной девушки.
Небо выглядело так, будто оно застыло в вечном приглашении темноты - в закате, не давая солнцу уйти из-под взора обитателей земли и запрещая ему покинуть красное небо.
Перед взором путешественников отворил свои ворота город. Сами ворота давно отдали дань времени, оставив после себя огромный зияющий проход, который издали ошибочно можно принять за выломанный кусок стены. За разломом видна вереница полуразрушенных домов, которые, видимо, повторили судьбу ворот. Частично разрушенные стены отдавали своим серым бликом сквозь красноватый свет, открывая полностью захламленные упавшими крышами и потолками этажи. На каждом шагу можно оступиться, если не идти внимательно, вся дорога была усеяна обломками городской стены, ворот и кусочками крыш.
Подъем к центру города не отличался величественным видом, это была лишь обычная дорога, усеянная выдравшими дорожную плитку растениями, невиданными ранее миром. Спуск в канализацию, однако, мог похвастаться своей целостностью - этот путь гораздо меньше был затоптан, пусть запах и осадок зловонной жидкости из сточной канавы и оставил след на этом куске камня. Коричневатый оттенок просматривается сквозь красный солнечный свет, отбивая всякое желание туда наступать.

Лонтейл перевела взгляд с канализации на мертвецов, которых только что убила. Осмотрев тела, она обратилась к дороге в центр города, обнажила свое копьё и осторожно, осматриваясь по сторонам, начала подкрадываться к трём ничего не подозревающим телам копейщиков. Взору открывалась огромная площадь с не менее завидным по размеру булыжником по середине, бывшим когда-то постаментом для статуи здешнему королю. Слева и справа, всюду виднелись полуразрушенные дома, большинство из них было невозможно даже открыть. Плитка под ногами все так же чередовалась с растениями неизвестных названий, а замок, видневшийся отсюда, приобретал новый, темно-бардовый оттенок, оставляющий гнетущее чувство, будто там, в этих окнах, напоминающих бойницы в башне, сидят и наблюдают за ними странные опасные существа.
Проход, однако, к этому замку, все так же был захламлен огромным количеством ящиков, игриво шатающихся, грозящих упасть, но им не суждено разбиться, их будто что-то держало над землей, что-то, к чему нельзя прикоснуться, чего нельзя увидеть.

Взяв на прицел одного мертвеца, девушка отправила шар из огненной энергии в цель, на мгновение придав постаменту желтое обличие. Закончив с первым врагом, Лонтейл подбежала ко второму и очистила его череп от воли к движению

Метр, с рождения наделенный огромным обаянием, продолжал попрыгивать за крестьянами, пытаясь убедить тех остановиться, не убегать, прекратить переставлять ноги с огромной скоростью в сторону от остальных выживших в бою, успокоить их самих. Он привел в аргумент, что будет их защищать, они ведь видели финальную форму Метра в бою. Все это доставляли завихреватые и мягкие постукивания и покачивания Метра, дававшие безусловную и недвумысленную идею, что он хочет передать собеседникам

Мама всегда говорила Энни: "Не связывайся с плохими ребятами! Они утянут тебя вниз, ты должна слушаться своих родителей!". Это были последние ее слова. Когда выбирают между жизнью и принципами, навязанными кем-то другим, тяга к свободе делает выбор за тебя.
Оставленная плюшевая игрушка только напоминает о прошлом и о том выборе, что изменил жизнь девочки. Когда она села в электричку, ничто не предвещало встречи с плохими ребятами. Там она и осталась сиротой, там она и получила возможность, а так же желание и стремление, возвыситься надо всеми гильдиями. Ведь деньги это только половина власти. Власть не спасет тебя, если у тебя нет тайного суперзлодейского логова.

Здесь тепло. Не жарко. Не холодно. Темно. Тут хорошо. Кишочки по стенам, привычно. Даже вылезать не хочется. Однако надо - не хочу, чтобы это были мои кишочки