Голосование за ходы

- Действуй, - коротко ответил Виктор, солдату и задумался. С одной стороны, очень хотелось бы верить. Верить в то, что подписавшийся на смерть крохотный отряд получил шанс. С другой стороны, они столкнулись с потенциально опасным и очень могущественным созданием. Нет никаких гарантий, что после восстановления, у людей не появится новый противник. Имеющий в своих ангарах принципиально новое вооружение. Здесь, Остинов, опасался подлянки, банального предательства. Если бы АИ говорил короткими фразами, только по делу и без эмоционального подтекста, сержант бы поверил. А так... не знаешь чего ожидать от всего этого.
- Ты не живое существо, у тебя нет страха смерти. К тому же, я ни за что не поверю что тобой может двигать банальная месть, это человеческая эмоция, связанная с тем что мы не можем забыть некоторых обид и часто оглядываемся назад, с ущербом для настоящего. - Виктор не был психологом, но он был человеком, который командует людьми. Объяснить такие банальные вещи, намного проще чем составлять психологический портрет оппонента.
- Я считаю, ты кибернетическое существо, на основе человеческого ДНК. У тебя живой мозг, возможно имплантированный. Ты полностью зависишь от электричества, и сейчас пытаешься манипулировать нами, выдавая информацию по количеству ресурсов, которых, возможно, не имеешь. - Виктор выдохнул, краем глаза следя за людьми. Слишком рискованно он ведет диалог, АИ дает людям надежду, из за чего те могут не видеть опасности. Нельзя, ни при каких обстоятельствах, совершать необдуманные поступки. И подозрительность, никогда не бывает лишней.
- Одиночество, страх смерти, секреты, твоя манера речи и разговоры о предательстве... мы не станем помогать тебе, если ты не предоставишь нам подробную информацию о том, кто ты, какими функциями владеешь, а так же, каковы твои мотивы. Я не собираюсь открывать ящик Пандоры, мы не для этого остались в живых!

Храмовник. Джером Рид. Остин Картер.
Административный блок. Площадь.

Стремление Храмовника продолжить путь встретило сопротивление в лице стрелка с винтовкой, что перегородил дорогу и явно намеревался что то сказать. Но фраза, брошенная Ридом, внесла в патрульных немного нерешительности. Последовал логичный и ожидаемый вопрос от командира патруля.
- А не гонишь ли ты мне сейчас, парниша, с виду ты тунеядец жилого блока, не способный купить себе одежду, - оружие, броня, да и поддержка штурмовых отрядов, способны даже слабого телом и духом, уверить в своем могуществе. Но патрульные такими не были, когда в их сторону направился тамплиер в мотоброне, никакой агрессии и беспокойства никто не показал. Хоть взаимной любви и не было, акции агрессии также отсутствовали. Командир патруля с лычками сержанта, осмотрел Остина придирчивым взглядом и полез в нагрудный карман композитной брони.
- Поздно шастать по блоку, в доспехах я бы еще понял, но в этом тряпье, - стрелок втянул носом воздух, словно принюхиваясь, - Ладно, от него еще не так воняет, но дальше площади нос совать запрещено. Мне то насрать, а вот Лидку из - за вас могут и вздрючить, личный состав без дела шляется ночью по административному блоку практически в одном нижнем белье, что за дерьмо.
Патрульный перешел на личности, хотя и не удивительно. Девушек на станции было не так много, а рыцарь в моторизированных доспехах все - таки привлекает внимание, заставляя запомнить. А может, и в правду знаком, как пытался показать этой фразой.

Хайнекель Мерсерес.
Военный блок. Оружейная.

- Светляки, - мимоходом бросил Кер, сдавая свою модернизированную винтовку HK-17, - Слишком умные пошли в последнее время. Бывай, - Так просто оборвав разговор, Кер показал Терлу пальцем в сторону санитарного узла, а сам потопал к переходу в жилой блок.
Между тем, стали возвращаться люди, дежурившие у створок. Им на смену отправилась другая группа и теперь, возле оружейной, началась типичная суета. Сдавалось оружие, выяснялись отношения, кое кто на нервах, другие в приподнятом настроении что теперь можно хорошенько поспать.

Калгор Драйго.
Жилой блок. Арена.

- Всего один бой и Дукалис заметит тебя, а там и встречу назначит. Не часто у нас демонологии задерживаются! – ухмыльнулся Джан, - Он парень скрытный, осторожный, просто так на тебя и не посмотрит. А то, всего один бой, будите пить прохладительное в одном баре, обсуждая свои…богомерзкие делишки, - распорядитель боев вытащил из нагрудного кармана мятую пачку из под сигарет и высыпал на ладонь немного травы. Что за трава, Калгор не знал, слишком редко бывал на станциях, чтобы быть в курсе быта и продукции.

Шон Макдауэлл.
Административный блок. Промышленный комплекс.

Небольшая мастерская, промышленного корпуса административного блока. Шон сидел на верстаке, ожидая пока «хозяин заведения» наконец договорится с клиентом и принесет Макдауэллу новый механизм на починку. Проводя будни в обслуживании турелей, коих на станции чуть меньше чем две дюжины, Шон успел соскучиться по неординарной работе. Может, попробовать восстановить какой ни - будь мотодоспех, или запустить свои руки в настоящий автомобиль. Работа была однообразна и лишь мастерская Бронсона приносила доход… и хотя бы минимальное развлечение. Будь у парня кредиты, он мог бы организовать какой ни - будь свой проект, но кредитов не было, не было и времени. Рутина, беспросветно серая.
Бронсон вошел в крохотное техническое помещение с пакетом и водрузил его на стол.
- Тут у нас старый водный фильтр, он полностью забился но кроме этого еще и слетела резьба. Сделай новую, почисти и можешь идти, на сегодня клиентов больше не предвидится. Четыре кредита я оставлю в ящике стола, около выхода, и не забудь закрыть за собой. – Бронсон оставил толстый стальной ключ на столе, чтобы не дожидаться завершения работы. Ну, не совсем работы, на верстаке вырезать новую резьбу займет не более часа, а прочистка фильтра не займет и пяти минут, всего - то разобрать его корпус и выкинуть в ведро кашеобразную грязь с пеплом.
Проживал Шон в жилом блоке, снимая двухместную палатку за полтора кредита. Соседствовал с ним Браин, неплохой парень, но азартный. Работал тот еще больше чем Шон, в аграрном блоке, за развоз навоза, много не платят.

Странные вещи стали происходить на станции Хайд парк. И без того опасное место, стало сдвигаться, словно наползать на соседнюю станцию. Страшные чудовища поджидают в туннеле, мгла которую не рассеять ни фонарем, ни ПНВ, только огнем. Тьма окутала это место, в южных туннелях стали пропадать люди и не один вооруженный патруль канул бесследно. Нет вестей от Южного кенстона, радиосигнал не доходит, гонцы не возвращаются.

Цепь постов стала играть по новым правилам, укрепленные позиции с пулеметами и прожекторами сменили струйные огнеметы и горящие бочки. Коктейли молотова вместо химического огня, собственные легкие вместо радио связи. Люди с ужасом всматриваются во тьму и чувствуют, словно тьма также, изучает людей.
Прямых нападений так и не следовало, стрелки привыкшие хоть пару раз в неделю стрелять по сталкерам, уже месяц как ищут повод расчехлить орудия. Турели молчат, противника нет, есть только страх… пред тьмой, и пустотой. А любая попытка хоть как то исследовать накрытый тьмой туннель, оканчивается исчезновением исследователей.

Джером Рид.
Храм. Столовая.

Джером проводил время в столовой храма, небольшом помещении на пару десятков человек в данный момент практически безлюдном. Лишь пара послушников гремит посудой на кухне, да двое мрачных патрульных торопятся доесть свои порции, опасаясь опоздать на смену. Моторизированные доспехи и амуницию пришлось оставить в арсенале храма, из личных вещей, тамплиерам принадлежали только мечи, который Рид также оставил, но в своей комнатке. Тамплиеры, в отличии от большинства обитателей станции, имели личную жилплощадь и пусть она рассчитывалось всего лишь дюжиной квадратных метров в храме, остальные перебиваются койками в бараках, да съемными комнатами и палатками жилого блока.

Грибная похлебка, к слову сказать, тоже отличалась от бесплатной баланды, как - никак орден брал на себя расходы на обеспечение своих членов. В хлопчатых штанах, рясе и разношенных но еще крепких берцах, Джером потреблял провиант и щеголял своей обожженной мордой. И пусть, в храме все ко всем привыкли, ведь попадались и более… обезображенные тварями люди, то вне храма Джером не пользовался популярностью. И это сказывалось, орден хоть и обеспечивал необходимыми для жизни вещами, кредитов сверху не накидывал. И работа во благо ордена была строго обязательна чуть ли не в принудительном порядке, боевые операции не оплачивались, патрулирование считалось долгом всех и каждого. Хорошо еще, что Рид быстро прошел обучение и почти не успел прочувствовать каково это быть послушником, что значит мыть, драить, готовить, убирать, подносить… а в немногочисленные перерывы еще и нагружать и без того уставшее тело тренировками. Способности к выживанию и неутомимость быстро возвысили Джерома над остальными в группе, так что получение звания «Стража» не затянулось.

Кредитоспособность, однако, была минимальна. Вшивых двенадцать кредитов, что остались с рейда, когда приняв на грудь сталкера, была разбита камера наемника. После того как притащенные головы были сданы, а штраф за камеру выплачен, в кармане и осталась эта дюжина кредитов, которых явно не хватит на долгий отпуск который у храмовника случился. Отпуск… сильно сказано, скорее время когда орден позволяет своему члену пошляться неделю без дела, чтобы развеялся и заработал кредитов… целую неделю Джерома будут продолжать кормить и содержать не требуя исполнения служебных обязанностей. И только двенадцать кредитов... хватит только на то чтобы снять шлюху, да и то, скорей всего придется доплатить… за собственную рожу. Привести девушку на ночь не возбраняется, но она так просто не останется.

Обед прервал босоногий и безымянный послушник, подбежавший сзади и некоторое время изучавший спину Джерома. Промедлив немного, юноша кашлянул и протянул тамплиеру сложенный лист пожелтевшей бумаги.
- Брат Ирвин просил передать, - протараторил послушник, стоя на месте и глядя на свои ноги. Ожидая пока его не отпустят… либо не выдадут новое поручение. В ордене все эксплуатируют послушников как только можно… и практически каждый его член, через это прошел.

Брат Ирвин, библиотекарь ордена не имеющий должности, но имеющий большой живот и двойной подбородок… хранитель знаний, или если менее пафосно, собиратель макулатуры. Брат Ирвин рьяно настаивал на сборе книг и любых печатных документов, предрекая, что человечество ждет забвение, если слово будет забыто. Брат Ирвин был чудаком… цифровые технологии он отвергал, но трепетно относился к каждому листку бумаги, если на нем было больше пяти букв. Но Брат Ирвин чуть ли ни единственным в ордене, кто предлагал оплачиваемую работу. И пусть это каких то два кредита за каждую принесенную с поверхности книгу, ему уж точно будет плевать на морду наемника.

Остин Картер.
Административный блок. Площадь.

Остин был в патруле, прогуливаясь в компании Корвина и Детины по административному блоку. Патрулировать здесь было в удовольствие, собственная мощь прямо ощущалась и не с проста. Носить оружие на территории станции было запрещено, его сдавали в оружейную военного блока. Кроме того, административный блок практически никогда не был зоной боевых действий, все что требовалось от патрульных это одним своим видом задавить любое проявление непорядка в зародыше. Шлемы не мешали дыханию, воздух на станции чистый и «каски» у тройки болтались, подцепленные к ремням. Корвин, молодой и общительный «страж» ордена, глядел по сторонам в поисках букета цветов. В торговых рядах, тамплиер искал цветы которые хоть раз видели солнечный цвет, чтобы подарить их своей возлюбленной. Или первой встречной, Корвин не распространялся для кого ищет такой товар, но явно не для того чтобы подарить его незнакомцу. Цветы на поверхности растут, Остин это знал… однако чтобы их сорвать нужно выйти на поверхность и не быть убитым, а это уже повышает цену и существенно.

Детина, стрелок которого организация стрелков приписывает к каждому тамплиерскому патрулю. Своего рода минимальный контроль, дабы не доверять все направление только тамплиерам. Как - никак, в среде стрелков и тамплиеров всегда есть незримое соперничество и лишь каббалистам на всех наплевать. Детина, не понятно имя это или прозвище, повесил винтовку на ремень, а сам рассказывал весьма бородатый анекдот. В целом, парень неплохой, но с внутренней злобой, это видно, он не стремиться делать добро во имя добра, скорее его заботит собственная безопасность, наличие кредитов в кошельке. Но это не делает его не интересным парнем, да и от кого еще наслушаешься такого количества бородатых историй про половые отношения мертвецов в составе плоти.

Патруль вышел на площадь, навстречу попалась вторая тройка патрульных и разминувшись, Корвин покрылся румянцем и тут до Детины дошло, для кого его «тамплиерский друг» ищет букет. Оглянувшись, стрелок сощурил морду.
- А ты ее без моторки видел хоть? – с веселой ухмылкой, ожидая перепалки, поинтересовался стрелок, - Может это педик какой… стрижка то короткая.
- Дал бы я тебе в морду, - парировал Корвин, - Да жалко мне тебя. И так зубов почти не осталось, язык твой постарался.
Детина набрал в воздух побольше воздуха для категоричного ответа и встречного наезда, но дутый конфликт вмиг прекратился, среди людей показался экзоскелет рыцаря и двоих, сопровождающих ее тамплиеров. Людей вокруг было не много и до патрульных дошло, что это идут по их душу. Лидия Сарволь, вместе сопровождающими подошла к тройке и, оглядев всех пронзительным взглядом, обратилась к Остину.
- Воитель, у тебя новая задача. Идешь за мной, Дерек тебя заменит, - после команды, тамплиер сопровождения подошел к Корвину и Детине, остановившись рядом с ними.

Храмовник.
Храм. Комната.

Храмовник стоял и слушал, стоял и слушал как брат Арен, разглядывая вмятины на моторизированной броне, ворчал. Возмущался бронник потому, что храмовник пришел один, принес не то, что следовало и вообще, ему теперь править вмятины, которые тамплиер получил в схватке с плотью. Арен не знал, что задачу по поиску трансформаторного блока поручили инженеру стрелкового отделения, а тот перепутал полярность и сжег его. Арен не знал, что Наварро по прибытии на станцию сразу же перехватило начальство. Арен не знал, что у инженера уже давно была придумана отмазка, как свалить вину на самого бронника и снять ответственность с обоих сталкеров. Но случилось то, что случилось. И вот, Храмовник стоит и смотрит как Арен копается в трансформаторном блоке и поливает его грязью, грозясь указать в отчете не только невыполнение запроса но еще и порчу имущества. Поворчав еще минут пять, бронник махнул рукой, забрал моторизированную броню и скорпиона на ремонт и послал храмовника куда подальше.

День только начался, а храмовник уже устал как собака, пролазив два часа по руинам в компании медлительного типа, сразившись с плотью и двумя мертвецами, он вынужден был слушать вопли в свой адрес, хотя сам он, свою часть работы, сделал без единой ошибки. Виноват был Наварро, или на кого он там свалил вину, но уж точно не тот кто выпотрошил плоть и таранил на себе чертову турель.

Вернувшись в комнату, Храмовник хотел было завалиться спать, но стук в дверь и появление послушника лишили его этой возможности. Парень прибежал с приказом от рыцаря, быть готовым к новому рейду в течение часа. Игнорируя то, что организм только пришел в состояние покоя, и требовал еды, тамплиер поднялся. Сложно, когда не можешь реагировать на выпады в свой адрес, но тамплиер уже привык к такому отношению. Ведь часто тот, кто не отрицает своей вины, автоматически становится виновником.

Хайнекель Мерсерес.
Военный блок. Казарма.

Хайнекель валялся на койке казарменного блока и пялился в потолок. Потолок, как посмотреть, представлял собой старую мозаику, которую местные умельцы переделали в магический символ одному каббалисту ведомо что значащий. Не сказать, что стрелок устал и прилег отдохнуть, официально Мерсерес в данный момент значился постовым в южном туннеле, однако это скучное и весьма вредное для нервов занятие. Пара мелких взяток, обещание налить бутылку самогона и вот Мерсерес стал думать, чем бы занять свободные 48 часов. Большинство развлечений на станции требовало кредитов, но Хайнекель знал, как работает система, умел находить нужных людей и пользовался разнообразными услугами с минимальной тратой кредитов или вообще без нее, а кое - кто был готов обслужить харизматичного стрелка и без оплаты. Кредитов, к слову, было не много, но рациональность их траты фактически приумножала состоятельность стрелка.

Главное, в чем преуспел Мерсерес, это поиск могущественных друзей. Главный и самый влиятельный, это лейтенант Питерсон, именно ему Хайнекель попал на бутылку самогона. Питерсон часто прикрывал задницу стрелка, но и он не всесилен, когда капитан лично назначает людей в патрули. Второй влиятельный знакомый сама рыцарь Лидия Сарволь, которая в свое время уделила стрелку очень много внимания. Но, если по слухам все ограничилось постелью, на деле, рыцаря заинтересовали навыки демолишера и общий уровень подготовки Хайнекеля. Третьим можно считать Карло Буддини, хозяина оружейного магазина в административном блоке. Добродушный британец продает отменное вооружение, по весьма разумным ценам. И пусть они кажутся завышенными, специалист в оружии станет отовариваться именно там.
Размышления о трате времени и денег прервал короткий сигнал, означающий, что резервная группа должна явиться к затвору. Значит откроют створки чтобы впустить или выпустить людей. Судя по тому, что Хайнекель не видел вооруженных людей нагруженных рюкзаками и прочим добром, люди именно приходят с поверхности. А то, что по сигналу подняли резервную группу, те парни что у створок сейчас, пойдут навстречу людям.

Вечер, группа продвигается по руинам города, с осторожностью поглядывая по сторонам. Задача проста, конвоировать транспорт с медикаментами, которые смогли натаскать стрелки, проводя захват Лондонского госпиталя. Основные силы остались в здании, добивать нечисть и укреплять оборону, а небольшому отряду поставили задачу сопроводить два грузовика.

Ехать пришлось по главной улице, тихо и как можно более незаметно, транспорт не оснащен бронёй, к тому же, выдерживать скорость на дорогах Лондона опасно. Малейшая неровность, яма или завал и машина останется без колес.

Группа продвигалась вперед, в авангарде Ярго, сжимавший в руках свой гранатомет. Запасных обойм у него не было, но и 45 в оружии должно было хватить. Двуручный рунный меч крепился в сокете его моторизированного доспеха.

Вторым Остин, тоже державший гранатомет в руках. С амуницией у него была та же патрона, что и у стража, вот только меч был одноручным. (руна?)

Майкл плелся в середине, вынужденный тягать еще и турель, бесполезную в этом мероприятии. Пара дронов вилась над головой, готовых предупредить в случае опасности. Автоматический дробовик был заправлен обычной дробью под завязку, еще два десятка патронов покоились в сокетах на оружии. 12 пуль, 6 дробь и 2 патрона с рунной дробью.

Рик тащился следом, винтовка тоже не была особо эффективной в таких узких пространствах, но если налетят опустошители, может пригодиться. Магазин с обычными патронами и магазин с рунными патронами. Да пистолет, с шестью рунными патронами в кобуре.

Замыкал группу Хайнекель. Ручной гранатомет в барабане которого 3 осколочно фугасных и 3 светошумовых гранаты висел на ремешке, а альтернативное оружие, в виде пистолета, в кобуре. Три обоймы обычных патронов в распоряжении.



Группа двигалась бес происшествий, пока сканирующий дрон не выдал короткий писк, мигнув красным. Майкл понял, что ситуация паршивая, особенно когда впереди, на дороге, стали двигаться силуэты.


ссылка

Виктор разлепил покрасневшие веки и шумно выдохнул. Нарушать приказ было не привычно, еще никогда не приходилось принимать такое тяжелое решение. И пусть, в момент схватки, он действовал на автомате, пытаясь хоть как то спасти положение, сейчас все встало на свои места. Он бежал... бежал, как и прочие, что в данный момент находились в вертушке.
Хороший военный, Виктор Остинов сейчас направился бы на базу, где скорей всего, сдал бы оружие, написал рапорт и отправился в камеру временного заключения, пока высшее командование не примет решение. Какое именно решение, вряд ли Виктору бы повезло. Дезертирство тяжкий проступок, сержант не помнил ни одного случая, когда дезертирство сходило бы с рук. И что сказать судье, когда придет его черед оправдываться. Он испугался? Смешно. Пытался спасти людей? Нелепо, скорее поверят в первое. Спасал вертолет, девку или прилетел чтобы доложить о потере сектора?
Виктор усмехнулся, пожалуй последний вариант имел право на жизнь. Особенно если приправить это ложью, на вроде той, что покойный лейтенант приказал им отступить чтобы доложиться.

Цирк, именно в это и превратится суд, скажи Виктор такое. Никто не поверит, не станет проверять, задача не выполнена. Сектор потерян. Нужно найти виноватых и прибытие Виктора с людьми будет просто подарком для майоров. Сержант, с солдатами, угнавший вертолет, подорвал обороноспособность объекта. И никто не поверит в то, что во время атаки был точечно вырезан штаб. Противник знал, как ослабить людей, эти ублюдки подготовились и нанесли удар невиданной дерзости. Неужели... они более разумны чем кажутся, или это лишь стечение обстоятельств. Банальная неудача, глупая смерть... слишком нелепо чтобы быть правдой. И как горько, если это и было так.

Виктор нащупал рукоять револьвера. Он не бежал, бегут бросая оружие, но никто в вертолете, не бросил свое. Они отступили, перегруппировались, именно так. И пусть это наглая ложь, так легче... для себя. Они еще могут принести пользу для человечества, каждый убитый гад, уже больше того что сделал бы хороший солдат. Хороший солдат, что сейчас, лежал бы под грудой тел и кормил своими внутренностями погань. А чтобы принимать тяжелые решения, чтобы прожить с большей пользой для человечества, не обязательно быть солдатом, достаточно быть человеком. И Виктор... хороший человек, какой бы наглой ложью это не было. Виктор сможет принести пользу, убить еще пару отродий. Более того, он остается командиром, и командиром людей, коих наберется на взвод. А взвод хороших людей может принести еще большую пользу людям, и пусть эта польза измеряется парой десяткой вшивых демонов. Виктор выдохнул, на душе стало легче.
- Взвод! - попытался перекричать рев двигателя Виктор и, кажется, это ему удалось, - Я сержант Виктор Остинов, и так как среди вас я не вижу старших офицеров, то принимаю временное командование на себя, - Виктор набрал побольше воздуха в легкие, - Мы здесь по одной причине, мы провалили возложенную на нас задачу и покинули поле боя. Я не буду напоминать по какой статье нас всех расстреляют когда мы вернемся... если мы вернемся, - Виктор внимательно оглядел людей. Пожалуй, начал он слишком резко, но парни понимающие, иначе не бежали бы к транспорту. - Взвод, перекличка. Звание, имя, фамилия, специальность... и личное мнение по этому поводу!- главное... это начать действовать. Ответственность - штука паршивая, но кто то должен возлагать ее на себя.

Друид поднял голову, широко открытыми глазами уставившись на тушку животного, что сбросил с себя маг. Такого поворота событий он не ожидал, одно дело бездушное железо. Другое дело, когда вместо доспеха используют животных.
- Живодер! - крикнул он Белерену, не сдерживая злость и возмущение. Кто знает, может вместо нагрудника у того привязан барсук.... или целый броненосец. Железо им видите ли лень таскать. Чуть позже Келас сам задумался, понимая что животное... это тепло. По крайней необходимости, прости круг, всегда можно съесть. Да и поговорить с таким воротником, можно по душам. Но тем не менее, это слишком жестоко и негуманно. Сам дурак, так страдай сам. Нечего в это дело впутывать котов!
Бубня ругательства, друид вновь зарылся в снег, от греха подальше, высказаться он всегда успеет. Но не в пылу боя, когда пламенную речь может прервать древко стрелы торчащее из твоего горла. А кота, у Келаса, на такой случай не было. Не обвязывать же шею Змием, честное слово.

Как и ожидалось, тряпки оказались очень скверным препятствием на пути стрел. Маг был магом, а помрет как дурак, раз жизнь не научила осторожности...или трусости. Поплевав на руки, не отрывая глаз от крови что толчками покидает горло, Келас почесал нос и, схватив за древко, ощупал рану. Возможно...парень выкарабкается. Насколько друид помнил, в шее нет ничего особо важного из за чего можно моментально лишиться жизни. Голова держится, кровь идет, значит все просто замечательно. Было бы хуже, еслиб голову пришлось искать в снегу... в такой холод то. Тут Рем вспомнил важную вещь, что забыл варежки в своей берлоге.
Вряд ли варежки помогли бы этому парню выжить... Друид ничего не смог сделать, он не некромант.

Келас не был пацифистом, были случаи когда приходилось брать в руки посох и лупить противника им по голове. Порой, приходилось использовать кое какие заклинания для усмирения разбушевавшихся. Но лишать жизни...никогда. Даже с самым скользким гадом можно решить вопрос мирно, так полагал друид. Но меняются времена, меняются условия жизни. Цель ставит задачи, а задачи трактуют манеру поведения. Есть много вещей противных друиду, одно из них агрессия.
Поняв, что наемники не обошлись без потерь, обнаружив кровь на на чужой одежде, Рем приподнял мантию и рванул прямиком к раненому. Маг, на которого насели орки, уже получил поддержку, но это не значит что ему стало проще. Жить с дырой в боку можно, ровно как и с трещиной в черепе. Но условия жизни быстро скатываются в грязь. Особенно, когда битва еще не выиграна.

Послышались крики, звон тетивы, лязг железа. Келас, практически не бывавший в бою, единственным опытом которого было получение раны в живот с попутной болью и бестолковостью движений, изрядно трухнул. Пересиливая себя, он сделал несколько шагов вперед, чтобы оценить расстановку сил и прийти к как можно правильному решению.

Доза "радости" и "позитива"... причина большой любви к психиатрии в целом. Пара тройка разрядов не смертельна, но ведь это только начало.
Пустив слюну и задергав конечностями, Лев некоторое время приходил в себя, пытаясь унять хождение груди. Врятли смертельно, но хрен пойми этих, в белых халатах.
Тем более что Шардин не отличался выносливостью, что доставило массу неприятных ощущений в области всего Шардина.
- Сссс..... сслушаю бля! - не до конца реабилитировавшись, выпалил лейтенант.

5 этаж. У лифта.
- Блеать! - Шардин, не ожидавший такого маневра, упал на пол, бросив лазган и начиная вылазить из комбинезона.
- Убейте эту херь! Сука! - чего ожидал лейтенант? Ожидал, что его шлем начнет плавиться, вместе с головой. Либо, помутнения разума и прочих атрибутов химически-магических атак эльфов или мутантов предателей. Мыслей в голове почти не осталось, лишь желание избавиться от "меченого" шлема и не подходить к нему. Вполне возможно что скоро он, вместе со всем остальным, куда попала жидкость, превратиться в бесформенную лужицу. Стриптиз занимал время, но лейтенант об этом не думал, все было на автомате.

Гаут прильнул к стене, быстро оглядываясь по сторонам. В пяти шагах от него, убивают Тьяго. Маркус геройствует на лестничной площадке. А девки, точно отмороженные дуры, дернули в одиночку и теперь кого нибудь из них, судя по всему, убьют. И плевать, а вот потерять Маркуса и Тьяго ой как не хотелось. Во внутренностях стало холодно, Тьяго не сумел побороть своего противника и упал, чем безумный мертвяк сумел воспользоваться. Перед немцем встал моральный выбор, бежать на выручку к англичанину, рискуя скорее помешать, чем помочь… или спасать Тьяго, чье положение заметно ухудшилось. Бежать к девчонкам… не рационально, они обуза. Почти что впервые, Гаут Шредер оказался в столь… неоднозначной ситуации.
Юноша громко выругался, давая эмоциям выход. Именно то, что ситуация весьма дурацкая, заставило его на секунду сомневаться. Шредер достал из сумки нож и крепко сжал его. Бросив беглый взгляд вниз «Он слишком гордый, такими темпами подохнет скоро… герой херов», Гаут быстро но осторожно подошел сзади к чудовищу, пытающемуся откусить кусочек Тьяготины и, наклонившись, вонзил лезвие в ухо под прямым углом, чтобы достать до мозга. По опыту, Гаут надеялся, что лезвие не застрянет, противник на секунду растеряется… и тогда Шредер успеет достать нож и воткнуть в щеку, чтобы заклинить челюсть и повредить связки. Удар в мозг может не лишить мутанта стимула кушать Тьяго, так что челюсть также нужно быстро и резко заблокировать.
Немец действовал наперекор сложившейся ситуации, действуя быстро и максимально хладнокровно, насколько позволяла деформированная психика. Сомневаться и бояться можно позволить себе потом… когда он будет в безопасности.