Голосование за ходы

Ну вот, стоило заикнуться о копах, как они объявились. Словно мысли читали, или подслушивали. Хотя было бы странно, если бы они их не нашли. Если есть навигатор, значит они знают, где машина.
- Заберу.
Свернув щит в чемодан, Эйден выкинул то, что осталось от Луиса в ближайшую урну. Времени на то, чтобы похоронить, или отдать почести, не было. Да и не настолько были знакомы, чтобы так заморачиваться.
- Уходим. Только бежать, я думаю плохая идея. Привлечем слишком много внимания. Как тогда, с пистолетом. И копы нас легко найдут. Лучше спокойно затеряться среди толпы, или пройти через одно из зданий. Да и неплохо бы найти новую машину. Они будут искать троих. Так что может, возьмемся за руки? Пусть думают, что мы просто прогуливающаяся парочка.

мыНПитер задумался.
-Может, отвлечься. Знаете, меня жена ненавидит. Но я должен жить, надо знать, что кому то хуже, чем мне. Что где-то, хуже чем у меня.
Тут, Питер остановился, вдруг, взгяд его стал жестким. Посмотрел в глаза Славе.
-Я, здесь, потому что жена ждет. Я потерял себя, но мне надо жить. Может, для тебя, это просто работа. А для меня, нет. Ты для меня как сын, которого у меня не было. Я знаю, и пережил больше, чем ты. Я тебя, не поучаю, я понимаю, что я тебе тут балласт.
И тут, Питер сломался. Тихо так сказал.нер
-Я здесь, чтобы убежать. Каждый день, видеть что жена тебя ненавидет. Пить виски, думая что это приглушет боль. Потому что надо, пойми. Не ради себя, для тех, кто верит. Мы делаем глупости, но нужно иметь силы, признаться в этом.

Питер улыбнулся, немного грустно.
-А Вы знаете, я Вам честно скажу. Простите за плохой русский. Я считаю что вы тут ищете то, что у вас дома. Ну, кхм. У каждого из нас есть главное в жизни. Как вы это называли, артефакт. Эксклюзивное. И мы его ищем, хотя оно рядом. Вы, еще молодой. Я не хочу Вас расстраивать. Я прожил хорошую жизнь. Но, знаете. Я не ценил, того, что было. У меня была замечательная дочь, замечательный дом, розы. Она, так глупо умерла. Как будто смерть, бывает умной. И с ней, что то во мне угасло. Я растил розы для неё, и для жены. А теперь. Я только тут понял. Что она меня ждет. И я что хотел сказать, этот самый артефакт, это наши чувства. Они иногда разгораются, иногда угасают. Но любовь, это как свеча, в темной комнате. Если она есть, она тебе светит. Если погасла, можешь зажечь. Вы для них, тоже свеча. Если нет свечи, погружаешься в темноту. У вас, уже две свечи. Не теряйте их. Простите, если что то не правильно сказал.

Разговор с Вячеславом отвлекал, и успокаивал Питера, который старался не думать о том, как он оказался там, куда не входил. И вообще, был ли он там, а может померещилось?
-Значит хабар, это что то вроде трофеев?
Это многое проясняло, например то, что привлекало людей в Зоне. Стыдно было признаться, но Питер почти ничего не знал про Зону, даже не ознакомился с рекламными буклетами, просто позвонив по номеру, который ему дал Алекс. Будучи сам коммивояжером, Питер не тратил времени на чтение рекламных буклетов, и выслушивание речи менеджеров расхваливающих свой товар и услуги. Поэтому думал что развлечение представленное компанией Dive&Drive это нечто вроде русских горок. Красивые пейзажи, и местный колорит.
-Вы наверное думаете, или думали, о том, что понадобилось здесь иностранцу? Вы знаете, иногда просто хочется сменить обстановку, к тому же, в жизни должно быть что-то, о чем можно рассказать.
Немного задумавшись, добавил.
-Главное, чтоб было кому.
Увидев людей, Питер остановился. Что это? Реальность? Мираж? Игра воображения?

Рюю вернул катану в ножны, делая вид, словно ничего не было.
- Я не могу быть благодарным на пустой желудок. Так что пошли, я угощаю.

Рука инстинктивно сжимает стаканчик.
-Да да, бывает.
Питер автоматически согласно кивает, и выходит за дверь. Душераздирающий крик помогает побледнеть и без того не загорелому жителю туманного Альбиона.
-Что это...
Оборачиваться не хотелось. В дешевых фильмах ужаса всегда так, стоит обернуться, и пожалеешь. Лучше идти вперед, хоть ноги подгибаются и плохо слушаются. Но слава Богу, скоро прекратилось,, и осенние листья, показались Питеру самым красивым, что он видел в жизни.
-Дана, Слава ? Что? Но как... А где больница?
На просьбу Вячеслава поворачивается,чтобы убедиться, в том что больницы нет.
-Не понимаю.
Тут вспоминает про стакан в руке, и выпивает залпом.
-Я присяду на минуту, надо передохнуть.
Достав сигару, Питер присел на корточки, и закурил.

Белый свет убаюкивал. Этот странный, белый больничный свет, который отражаясь от стен, и напольной плитки, делал их холоднее. Поэтому Питер и не любил больницы, тут всегда холодно, даже если тепло или жарко. И этот странный запах, запах хлорки. Запах отчаяния и потерянных надежд. Как у Данте, в "Божественной комедии", "Оставь надежду всяк сюда входящий". Нестерпимо хотелось курить.
-Да, отдохни немного, я скоро вернусь.
Еще раз взглянув на Маргарет, и улыбнувшись, Питер развернулся, и открыл дверь.

Жерар смотрел, и не верил своим глазам.
-Да вы психи. Просто чертовы психи.
Захотев проснутся, ущипнул себя. Боль оказалась вполне реально, значит это был не сон. Подбежав к человеку, который занял место водителя, попытался ему помочь.

Кровь. Кровь. Кровь. Лужи крови. Даже реки. Будто кровавый дождь прошел. Надо же. Не успел. Ни мальчишку спасти, ни сам. Крови много, боли нет, даже странно. Звуковые каскады глушат. Отдохнуть, надо отдохнуть. Устал. Умирать-рождаться, как то так. Успокоиться, лечь, не двигаться. Просто ждать.

ИБД - Имитация Бурной Деятельности, суть работы офисного работника и основа бюрократии. Что-то делать, чтоб ничего не делать. Если ты ничего не сделал, то ты ни в чем не виноват. А потом начинается другая игра, "Спихни работу другому", под предлогом неимоверной занятости. А сам в это время, занимаешься другими делами, злорадно радуясь, что одурачил другого. И очереди посетителей. Дайте справку для справки. А ты им отвечаешь: "Заполните заявку на заявку, и приходите через полгода", а лучше вообще не приходите. Как-то так. Торрадо не то, что вспомнил, просто представлял себе так всё это. Пока размышления не прервал мэр. Порадовало только, что не внезапно стрелять начали. Хотя по поводу результата, не сильно заблуждался. Уже два раза был использован "Билет в один конец", и третий раз был бы наверно чудом. Хотя нет. Чудо - это найти в пустыне туалетную бумагу, всё остальное - стечение обстоятельств. Но всё это мало применимая лирика. Подумав, что медленнее всего среагируют дети, схватил детей, и упал на пол.

Все таки, не зря говорят: "Язык мой враг". Вот смутил девушку. Спрашивается, зачем? Наверно чтоб задумалась. Хотя над чем? Слова обо всем, и ни о чем. Скорей всего, это проверка. То что живой, что не сон всё это, не галлюцинация. Как там говорили: "Жизнь в каждом вдохе". Даже если это вдох дерьма, или какой еще гадости. В любом случае, жив - пока сопротивляешься. Улыбнулся слабо, еле заметно.
-Нет, простите, ничего не надо. Прорвало просто, наверно хотелось, чтобы хоть кто-то помнил, что здесь был Юлий Торрадо.
Автобус остановился, взрывы, грохот. И Пуля нервничает, странно, на неё совсем не похоже, винит себя в чём то, похоже нервничает. Встал, подошел, отдал конфету.
-Ты о чём это? Нормально всё, по крайней мере ничего нового.
Тоже за стекло посмотрел.
-Товарищ сержант, может поедем отсюда, пока не поздно?

Питер махнул рукой.
-Вам виднее.
Отвязав верёвку, тоже решил закурить. А вообще, эта экскурсия, позволила чувствовать себя молодым.
-Гайку? Давайте. А вообще, знаете, когда мы в детстве ходили в походы, мы брали палки. Не большие такие, где-то метр длинной. Можно использовать как посох, отодвинуть мешающую ветку, или пролезть через терновый куст.
Посмотрел на зловещие кусты, с виду обычные.
-А вы знаете, там, за Зоной, гораздо больше людей умирает, чем здесь. Болезни, аварии, преступления, одиночество, безысходность. Но мы этого не замечаем. И не потому что это происходит за стенами, а потому что нас не касается. Думам, с нами этого не произойдет. Боимся запаниковать, потерять надежду. На беззаботную старость. Вот и прячемся, под маской безразличия.
Затянулся, ненадолго задержав дым. Задумчиво выдохнул.
-Ладно, не обращайте внимания.

Первое октября 1837 года. Шесть часов до полудня, 84 градуса по Фаренгейту, где то в Северной Каролине, неподалеку от Джэксонвилля.
И снова Билли не Билли, а Джеймс Даррел Салливан, которого мама в детстве называла Диди.
Всю семью разбудили солдаты, рано утром погнав из домов. Под дождем, босиком по грязи, закинув старый, дырявый, холщовый мешок на плечо, и держа дочь за руку, Джеймс Даррел Салливан - гордый афроамериканец племени чероки отправился "Дорогой слез".
Лагерь в Теннеси, жена, похудевшая, умерла от холода. Он смотрит на неё, бледную. Любви не было, но все же. Единственный человек, которой он был дорог, кроме матери. Дочь на руках, заплакала, проснувшись. Пустота внутри, наполняется чем-то. Черным таким, не хорошим.
Следующий момент, Оклахома. Из почти что 20 000 человек, дошло почти половина. Остальные остались там, в земле, как и дочь Салливана.
Утро. Весна. Конец пути, начало новой жизни. Только вот, кому это нужно. Джеймс Даррел Салливан сидит на земле, и плачет, проклиная небо, белых, и всех, кого помнит.
Билли проснулся в полутёмном трюме. Вытер лицо, удивленно посмотрев на мокрый на ладони.
-Я что, плакал во сне? Не, с пьянкой пора завязывать.
Умывшись, отправился на поиски Роя.

По карманам прошелся, да не по себе стало, стрёмно как-то.
-Да ну его.
Всё что достал, обратно в карманы засунул. На Кинжала глянул.
-Я тебе не ворюга. Брать ничего не буду. Если надо, сам бери.
Встал, на пол сплюнул.
-Что делать то будем?

Гена сидел сразу за водителем, возле окна, хотя от жары это не спасало. Скука невыносимая, только назойливые мухи веселятся. Пиво уже согрелось, поэтому от мысли выпить его, пришлось отказаться. К тому же от вони папирос начал слезиться левый глаз.
-Э, уважаемый, соблаговолите, перестать дымить своей кубинской сигарой. Между прочим, в общественном транспорте не курят!
Единственное, что радовало Гену, это партия обуви, которую он вез в чемодане. Он прям таки видел, как продав её леваком, он купит все издания журнала "Большие сиськи", главное чтоб хозяйка не просекла. И ну и что, что обувь делали армяне. Можно сказать, что армяне, это русские итальянцы. Закашляв от дыма, Гена отмахнулся от особо назойливой мухи, которая пыталась сесть ему на нос.

Бьорг замечал дождь, лишь когда сплёвывал воду, стекавшую по клыкам, и собиравшуюся во рту.
-Бум!
Радостно восклицал он при каждом доносившемся до него грохоте залпа, возбужденно наступая на лужи, слушая как они весело хлюпают, разлетаясь грязными каплями, стекающими по ногам огрина.
-Бьорг скучать. Там весело. Туда хочу. Где Готи.
Сжимая "Потрошитель" в руках, Бьорг прыгнул в пару луж, обдав фонтанами грязи пространство вокруг себя.

Шляпник усердно оттирал чай со штанов. Он даже хотел снят штаны, чтобы просушить их. Но перед герцогиней, в кальсонах, не удобно.
"Хорошо еще чай не сладкий, и потому не липкий. Интересно, почему мокрый сахар липкий? Потому что сладкий, или потому что мокрый? Мокрый и липкий. Это надо записать".
Шляпник действительно хотел это записать, но не было бумаги, поэтому записал на столе.
-Бармаглот такой брандошмыг. Опять половина слов непонятна. А вы, герцогиня, тату? Или тот того? О чем вы? Все о моде?
Полез в карман, отвлекшись на кота.
-Уважаемый кот, нам всем известно, что вы уже не курите, а завариваете. И даже может быть, что вы и продаете гусенице, то что она курит. Чеширский кардинал.
Вместо платка в кармане лежала морковка. Посмотрев на нее удивленно, шляпник отдал её кролику.

Шляпник принес с собой фаянсовый чайник. Правда чай в нем уже остыл.
-Не желаете ли чайку?
На столе что-то засохло, похожее на варенье. Шляпник поковырял это пальцем, но засохло, похоже, хорошо.
-Выборы? А я думал мы чаю попить собрались.
Снял задумчиво шляпу, повертел на руке.
-Я наверно всегда нейтрален. у то есть я всегда за Королеву, а тут...
Задумчиво обвел сидящих взглядом, чему то улыбаясь. Хотя улыбка явно не дотягивала до чеширского кота.
-Пока могу сказать одно!
С важным видом положил на стол шляпу, и поднял указательный палец.
-Курящая гусеница никогда не станет бабочкой.
Удивленно посмотрел на свой палец, и зачем то засунул его в носик чайника.
-Хотя может она уже была бабочкой, и просто скурилась.
Обратно палец почему то не вылазил. С силой потянув в одну сторону палец, в другую чайник, Шляпник вылил чай на штаны.
-Ну вот.
Сокрушенно покачал головой.
-В общем гусеница - тёмная лошадка!
Подумал как это гусенница может быть лошадкой, махнул рукой, и принялся вытирать штаны.

-Спасибо.
Взяв шорты, Торрадо смущенно улыбнулся.
-Вы уж простите меня, я не специально.
Натягивать шорты сидя, была не очень удобно. Но в любом случае лучше, чем щеголять в трусах Стокс перед всем автобусом. Взяв протянутую конфетку, Торрадо погладил девочку по голове.
-Просто, понимаете, я умер.
Оперевшись локтями на колени, посмотрел почему-то на свои руки.
-По крайней мере, было очень похоже на это.
Замолчал, не надолго, задумавшись.
-Я ничего не помню. Ну, то есть не совсем ничего, мало что помню. Мы упали, потом шли. Потом меня убили. Я знаю, что меня убили. Меня воскресили андроиды. Мы снова шли, и я опять умер.
Посмотрел в глаза женщине.
-А теперь я здесь. И я не то что куда, я даже не знаю где мы едем. Вы наверно подумаете, что я псих. Я не удивлюсь этому. Потому что... потому что.... потому что всё это не нормально.
Отвел взгляд, посмотрев в окно.
-И я не знаю, что с этим делать.

Генри начинало трясти немного, леденящий страх посягал на его душу. Все таки это не дебилы из футбольной команды, и не члены кружка Альфа-Зета-Гамма. По крайней мере кретины из колледжа не пытались загрызть при встрече, хотя в остальном различия были минимально. Поэтому при виде направляющегося к нему мертвяка, его начало трясти. Все-таки это не консольная игра, и нельзя засейвиться. Трясущимися руками Генри вытащил предохранительное кольцо из огнетушителя, направил раструб на шагающих мертвецов, и нажал на рычаг спуска.
-Уйдите!!!

Оглядев стоянку, Билли довольно улыбнулся, увидев Плимут. Достав сигарету, он закурил.
-Рой, похоже мы сорвали куш. Это Plymuth Fury 1958 года, было выпущено всего 5303 машины. Его еще называют "Кристина", он стал популярен после фильма, снятого по роману Стивена Кинга, и стоит не один миллион долларов, если это оригинал.
Подойдя к машине, Билли провел рукой по крылу. Достав Кольт, рукоятью разбил стекло со стороны водителя, и сел в машину.
-Попробую завести, а ты посмотри пока, что еще тут интересного, и в багажник заглянуть не забудь.

Флорида, полдень, середина недели раскаленного лета посреди апельсиновой плантации Таллахасси. Билли негр. Билли и не Билли, Джеймс Даррелл Салливан, вроде так его звали. Хотя никто его так не называл, все звали "Кузнечик" - худой, длинный, и нескладный.
Так вот, брел Джеймс "Кузнечик" Салливан по плантации, с мешком, да под палящим солнцем. Время от времени бросая взгляд на порванные башмаки, в которые все время попадала земля, и из которых через дыры выглядывали пальцы, как детишки в окошко из соседнего сарая в ожидании мамы. Тут Билли понимает, что по спине его течет что-то. Липкое, вязкое, мешок пропитавшее......кровь. И что в мешке-труп. Надсмотрщик. Большой Хью. Ворвался к ним ночью, схватил сестру Джеймса, и потащил куда-то. Конечно, было страшно, но он пошел за ним, прихватив серп. Как увидел что Хью с сестрой делает, так взбесился. Когда очнулся, не было никого, лишь труп изуродованного Хью. Сложил в мешок, и ушел оттуда. Поди уже хватились его, да и то что Хью нигде нет, заметили. Обернулся, и точно, вдалеке - всадники. Бросил мешок, да бегом, к деревьям, даже не осознавая, куда бежит. Лай собак все ближе, и слышен уже топот копыт, и крики "Живым брать, на висилицу, гаденыша". Вдруг спереди, улюлюканье, красные тела в боевой раскраске, стрелы. Индейцы.
Джеймс Даррелл спасен, но все же страшно, и непонятно.
Его ведут к вождю, который ему говорит, что поскольку они спасли его, он обязан жениться на его дочери. И выводят дочь. А она старуха, да еще и толстая. И думает "Кузнечик", что может лучше на висилицу....И бьют там-тамы, песни поются, а ведут его на брачное ложе...
Тут Билли просыпается, и понимает, что не там-тамы это, а телефон, и звуки выстрелов. По ощущениям, во рту ночевала стая койотов, а в голове прошел чемпионат по футболу. Поморщившись, Билли нащупал телефон, и снял трубку.
-Доставка пиццы, готовы принять заказ.

Мрачно-бодрый голос Роя порадовал Билли.
-Рой, старина, где тебя носит? Хотя какая из тебя старина. Я тут вчера с таакими цыпочками познакомился. Руку и сердце оставили, а кошелек, похоже прихватили. Тащи выпить, да сходим узнаем, в чью честь праздник.
Положив трубку, Билли провел небольшую ревизию личного имущества. Отсутствовала вся наличка, кредитка, золотая цепочка, часы и документы. Больше всего Билли расстроила пропажа трусов с Чип и Дейлом. Не то, что Билли был фетишистом, они были дороги ему как память. Подарок одной знойной итальянки. Поместив свою голову под холодную воду на некоторое время, и приняв душ, он наконец то почувствовал себя человеком. Достав из сливного бачка свой Кольт, предусмотрительно примотанный скотчем к крышке на случай шмона номера, и закрепив на ноге кобуру с ножом, Билли надел свой лучший костюм, и стал ждать Роя.

Обитель зла, вот что это напоминало. Генри не один час провел в этой игре. Только это не игра, нельзя засэйвиться, или просто выключить. Все выглядело нелепо, как в низкобюджетном фильме, даже промелькнула мысль, что здесь проходят съемки, или это какой то дурацкий розыгрыш. Гул приближающегося поезда помог выйти из оцепенения.
Генри сорвался с места, схватив ближайшую урну, он надел её на голову толстяка, и пнул ногой.
-Давайте в поезд, пока их не стало больше!

Питер шел за Вячеславом, поглядывая по сторонам. После дорожной суеты лесная тишина особенно заметна.Среди деревьев,листвы шуршащей под ногами, на сером, многократно крашенном столбе, с желтоватым плафоном, афиша кинофильма смотрелась инородной частью пейзажа.

Саму "Легенду" Питер видел. Фильм оставил неоднозначные впечатления, хотя ведущей была грусть. Фильм они смотрели всей семьей. Приехала Элеонора, как обычно разбудив их полусонный дом.
-Мам, пап, вы должны это посмотреть!
Маргарет испекла пирог, Питер срезал несколько своих лучших роз для дочери, он называл их "волшебные".
"-Эли, посмотри, какие розы.
-Папа, они волшебные!"
А потом чай, трое на диване, под старым клетчатым пледом, и 2легенда о Нарайаме".
Один из тех немногочисленных вечеров, который можно назвать семейной идиллией, жаль не было художника, чтобы запечатлеть это.

Питер, немного погрузившийся в воспоминания, грустно улыбнулся. И отогнав мысль, о том что некому нести его на Нарайаму, зашагал дальше.

При виде этой радости Гешу перекосило, Че за херня.... Нужно было действовать, Жорик двинулся к Лысому.

Когда выезжали из города, он был похож на огромный муравейник, кто-то, или что-то растревожило обитателей. Сразу вспомнился Локо-бой.
Временным убежищем стал старый фермерский дом, малоуютное, заброшенное место, но лучше, чем ничего. Вовремя они забрались, начиналась буря. Появилось странное чувство.
-Да что за чертовщина
Грин начал нервничать, и в самом деле, происходило что-то странное.
- Оставь его! - Проорала Ворона, вскакивая с места, - Прочь! Назад!
-Кому ты это, Мари?
Амато подошел к окну, и вгляделся в стену песка, пытаясь понять, что происходит.

Вон оно значит как, отпездалы в броневике. Сидит кусок гандона, броней прикрылся, за пулемёт спрятался, не ебаться круть несусветная. А сам по себе наверно шестерка какая-то.
-Ты приготовься, если че, валить.
Повернулся к вездеходу.
-Слышь, ты, укурился чтоль, бля, или грибов прихавал? Мы те не девочки на балете, танцевать, базар фильтруй, ты кто вообще такой?

Дед, великим человеком был, светлая память ему. А внук, канцелярская крыса, жуть. Кредит закончился, говорят, плохо. Сет вопросы задает правильные, за что должны сержант и Стокс, их же не воскрешали, а за себя Торрадо платить не позволит, гордость, или глупость, одно на другое похоже, но суть не в этом сейчас, а в том что платить нечем, и с теми вещами, что у них, они далеко не уйдут, до первого патруля мидмира, или кто тут обитает еще. Поэтому Торрадо стоял, ждал ответа на вопросы сержанта, может будет дополнить чем.

Пожалуй, жалование, это самая приятная часть работы. Так думал Бюрен, возвращаясь с получкой экипажа.
-Всё готово, герр коптайнлойтнант, отправляемся.
На произвол СС, замеченный по пути, Генрих не отреагировал, понимая, что водитель, вполне мог оказаться агентом Гиммлера, а провокации СС были отнюдь не редкостью. Остаток пути о КПП до доков провели пешком, что порадовало Генриха, так как неизвестно было, когда состоится следующая прогулка.
Встретил их старший инженер.
Теодор говорил, вы перенесли операцию?
-Йа,герр коптайнлойтнант перенес операцию, а герр обертлойтнант принес жалование. Собери команду, герр коптайн скажет пару слов, а после сдай вахту, и выспись. Я не хочу пойти ко дну из-за усталости инженера.

Торрадо поглощала темнота, временами вырывали из небытия вспышки боли. Перед глазами проносились странные образы, сменившиеся темнотой...

Сэм.
Подойдя к месту, откуда появились скорпионы, Сэм увидел, что песок здесь более рыхлый, чем вокруг. Следовательно, под песком находилось гнездо.

Ворот не поддавался, на лбу Григория выступили капельки пота, ну же..., казалось что вот-вот, и труба согнется. Как вдруг, со скрипом, начал поворачиваться ворот. Спустя минуту, в результате усилий, он открылся. Из под чуть приоткрытой двери, стала просачиваться вода. Григорий отступил, и через несколько секунд, со страшным ударом открылась дверь, выпустив поток воды, сбившей Григория с ног, и потащившей его по коридору. Его оттащило почти на десять метров, затем поток воды ослаб. Григорий встал, вода стекала с его одежды, фонарик погас. Григорий постоял немного, пока глаза привыкли к темноте, и двинулся вперед, шагая осторожно, и держась за стенку.

Еду в торбу засунул.
-Может Стокс что узнала, товарищ сержант? Вдоль воды пойти можем.
Торбу на спину закинул, остальных ждёт.

Какая хрень, тошнит, хреново.
-Так что решили, товарищ сержант? Пока стоим, можно немного воды? Жаль медика нет.
Торрадо стоял, державшись за Стокс, и ждал, что решат остальные.
Даа, в таком состоянии от меня мало проку.....
Туман не рассеивался.
-Товарищ сержант, я тут подумал, нам бы до темноты выбраться с болота.

Дураки, обморок наступит незаметно, а потом асфикция, смысл думать о преземлении если могут не долететь, к тому же если воздух снаружи не пригоден для дыхания, маска не спасёт, как откроют люк, будет разгерметизация, судя по всему шлюза нет. Посмотрел на орущего не него. Вилларсон, судя по нашивкам - сержант, и как такого в сержанты взяли? Не знает элементарных вещей, ну да фиг с ним, предупредил, и ладно, пусть думает. Хотя от недостатка кислорода мыслительный процесс замедляется, а кислорода всё меньше, скоро все захотят спать. Прислушиваюсь, работают ли двигатели, детектор движения на максимальный радиус, пытаюсь определить есть ли кто рядом, ищу передатчик связи, или аварийный маяк. Кроме масок должен быть набор для выживания, еда, аптечки, инструменты.