Голосование за ходы

Сноу прошел к залу для брифинга и присел на стул перед Инквизитором Рексом. Тот был ярким образом стремления человека к совершенству и постулата о слабости плоти. Сам Конрад не любил аугментирование и киберизацию человека, по крайней мере по отношению к самому себе, она казалась ему чем-то неестественным, мешающим воспринимать и превозмогать свои слабости, жульничеством и подменой своих слабостей не своей силой, однако он уважал смелость и отрешенное желание изменять себе так, как хочется, явно видимое в действиях Рекса. Кроме того, он стоял на одном из высочайших ступеней имперской власти, что показывало его как человека сильного и устремленного, что не могло не нравиться подонку. Брифинг прошел достаточно тихо и Праймом назначили Понтия, гвардейца и пылкого законника Понтия. Не то, что бы это очень нравилось Конраду, однако он чувствовал некоторую слабину в том, как Понтий слепо следовал тому, что, как ему втемяшили в ходе его жизни, было правильным. Он ощущал, как будто этот свод правил и предписаний, что был составлен где-то под черепом гвардейца был последним редутом, стеной, что ограждала его от того, чтобы стать слабым и потеряться. Ну что ж, у каждого свои критические точки, теперь же нужно сделать так, чтобы возможные удары по Прайму не привели к краху самого Конрада.

Конрад был возбужден и улыбался так, словно убил кого-то особенного. Еще бы, судя по сводкам, вылазка обещала быть достаточно интересной... Орки, что не хотят воевать, старые врата в Паутину, непонятною зентитное оружие скорее всего еще с эры археотеха. И власти еще что-то темнят. Он порадовался, что взял с собой пыточный набор, ведь Конрад еще никогда не пытал эльдара. Их страдания и смерть как вершина и кульминация должны были быть чем-то особенным, ведь у тысячелетных верно совсем другое отношение к жизни и ее утрате, чем у весенних детей Бога-Императора. Окроме того, он немного трясся. Словно конь перед важной скачкой он едва видимо содрогался каждые пару секунд. Такое у него было всегда перед высадкой, в предвкушении борьбы, схватки или же построения изящных сводов оперативной работы, что в конечном итоге должна была привести к одному - к смерти или пленению врагов Императора.

После того, как Конрад вышел из зала для брифинга и направился вместе с группой ближе к собственным каютам ону услышал увещевания Понтия. В ответ на вопрос о нужных деньгах для рационов он молвил к новоявленному прайму:

- Берите 250, господин прайм, аристократия не обеднеет. - и улыбнулся прямо в лицо Понтия, обнажив белые зубы.
- Надеюсь вы будете вести нас в светлое будущее и направлять против врагов Всеотца мудро. - подмигнул куда-то в пустоту подонок.

Стрельба, переговоры, стрельба. Клик-клак. Что-то щелкнуло в мозгах клирика. Инстинкт выживания из небольшого слоя превратился в толстую щетинистую корку вокруг сознания и оградил рациональные чаяния и размышления Конрада, превратив его в существо, далекое от человека-прообраза за убеждениями, однако отрешенное и полное воли к жизни. Единственное что было общим между ним и этим существом - истовая вера в Бога-Императора и воля к служению в Инквизиции. За взрывами и выстрелами он вдруг заметил что-то странное. Странное вокруг себя. Твари. Ужасные твари из Ока Ужаса и последней преисподней варпа. Они были здесь. Он поднял свой ручной болтер и начал палить по ним во все стороны. Чмяк - разорвалась морда медведподобного мерзкого чудовища над ним. Шмяк - погиб быстрый хвостатый демон с горящими глазами. Сбоку навалился рычащий пес с тремя рядами зубов и больно поцарапал ему кожу одним из лезвий, что острились из его пасти.

Конрад отпрыгнул и выстрелил прямо в глотку отродию. ЗА ИНКВИЗИЦИЮ! ЗА ЛЕВУЮ РУКУ ВСЕОТЦА! ЗА ЧЕЛОВЕЧСТВО-О-О! -возвопил он стреляя по новых и новых мерзостях. что валили на него из дыры впереди. Вдруг мир вокруг поплыл дымкой и испарился. Он воротился на борт корабля. Там творились невиданные чудеса - псайкер лежал с, судя по всему, простреленной ногой, Около него лежал Октус, Вольха была где-то в отдалении, а Кастус дрался с странным парнем впереди. Поскольку орудий боя у него было немного, то ему пришлось воспользоваться единственным своим навыком, что оставался у него на руках - убеждением.

-Странник, прекрати любые свои действия, ты борешься против сил Инквизиции, а значит совершаешь грех против Того-что-На-Троне. Если ты сложишь оружие, мы обещаем не делать вещей, что будут необратимы относительно тебя. - громко прокричал он и побежал к мальфийцу, в то же время сдирая с себя мантию на плече и показывая татуировку-инсигнию, надеясь, что это если не усмирит, то хотя бы устрашит мужчину и даст ему время что-то предпринять. Выбора было немного - или мальфиец умирает, или же он сдается.

К сожалению, самостоятельно поставленная миссия Конрада была немного отложена из-за желания их прайма немного позаниматься тем, что ординарий одного из кораблей флота на котором он служил назвал бы "тимбилдинг". Он прошел сквозь эти достаточно праздные мероприятия с должным стоицизмом, ни одним действием не выражая недовольствия или спешки, годы укрепления духа и самоотречений сказались достаточно сильно на его характере.
При посещении торгового центра он долго не мог выбрать должный образ и в конце концов остановился на цветастой рубашке, песочного цвета шортах и такой же панаме и очках. Огромных желтых очках, что закрывали половину его лица, а вместе с панамой практически полностью изменяли облик клирика, теперь вместо набожного проповедника на мир смотрел мужчина, смутно похожий на арбитра в отставке, что тепер решил не выделяться и вкусить жизни, от которой так долго спасал других.
Прошли два дня, полные псевдоаристократических попоек, развлечений лучшей(или же считающей себя лучшей) части Человечества, что вогнали Каина в некоторую тоску, в сравнении с другими мирами, с большинством рода людского этот был просто раем. Фальшивым и безжизненным на самом деле раем, на котором не знали ни настоящей радости, ни настоящей печали в свем благоденствии.
На третий день он встал рано утром и пошел в публичный дом, чтобы хоть как то разогнать собственную тоску. На выбор ему предоставили восемь девочек. Первая была фигуристой брюнеткой высокого роста с аккуратными сосками, вторая - рыжая и большегубая, немного ниже первой с зелеными глазами, четверо других были похожи друг на друга достаточно сильно, смуглые, плоскогрудые и черноволосые. Остальные же две напоминали скорее уроженок аграрных миров - крепкие, среднего роста, с грушевидной фигурой и голубыми глазами - одна рыжая, вторая русая.

Конрад уже давно забыл, какие нравились ему до вступления в сан, потому выбрал рыжую и крепкую девчушку, чьи щечки чем то напомнили ему о девочке, которую он спас от культистов когда-то. Та стояла в белье зеленого цвета и улыбаясь взирала на него снизу вверх, чуть прищурив глаза. К сожалению, девушка из прошлого знала слишком много и за решением сил, стоящих выше даже командовния флота ее превратили в сервитора. Тогда это сильно задело молодого клирика, однако с высоты своего сегодняшнего положения он понимал почему высшее командование могло так поступить. Теперь же он мог предаться некоторой ностальгии и воспользоваться пылом внутри него, что так долго сдерживался клещами веры и самоотречения.
Он взял за руку девушку, подмигнул администратору и повел рыжеволосую в одну из комнат, что были прямо по коридору за залом где он выбирал себе ту, что будет греть его постель сегодня.
Клирик вошел в комнату, посреди которой стояла огромная постель, усадил куртизанку на нее, снял очки и панаму и понемногу начал снимать с себя рубашку.
В глазах рыжей загорелся странный огонек, когда она посмотрела на лоб Конрада, однако она не молвила ни слова, просто сидела, немного откинувшись и склонив голову и наблюдала. Одна ее нога была переброшена через другую, что создавало приятные выпуклости на белесых бедрах. Жрец закончил снимать рубашку и вдруг жрица любви привстала и мокрым поцелуем вдруг коснулась его губ. Ее рука, погладив живот Каина опустилась ниже, на веревки шортов и вздувшуюся плоть под легким ситцем. Немного оторвавшись, девочка улыбнулась и кивнула на постель, одновременно, притягивая клирика за талию к себе. Они повалились на постель и теперь бестия поцеловала его уже по настоящему, глубоко и страстно. Забытые импульсы устремились по его нервам, пробуждая давно забитые вглубь естества ощущения и заставляя мышцы наливаться животным пылом. Застежка бюстгальтера разорвалась, поддавшись на грубое движение проповедника и коралы сосков девушки обнажились вместе с молочного цвета грудью, кожа была приятно упруга и гладка на ощупь. Страсть заливала разум клирика словно пот глаза вальхальца на Талларане и он хотел, по настоящему хотел эту женщину. Поцелуй, еще поцелуй и вдруг в голове зазвучал странный давно забытий звук. А точнее крик. Последний крик девушки, у которой отбирали то, чем она была. Последний звук из груди женщины, единственной в которую он влюбился когда-то. И темные видения культистов, крови, борьбы. Нет-нет, вот же она, она не мертва, он целует ее прямо сейчас, значит это был дурной сон. Вспышка. Рыжые косы сервитора, бесстрастное лицо. Н-нет, она давно мертва. А это все лишь проститутка. Печально похожая на Кайтлин... Что давно, безвозвратно, убийственно для него мертва. Он заорал и отстранился от рыжей куртизанки, грубо оттолкнув ее от себя так, что та свалилась с кровати и вскрикнула.
-Что вы делаете, это не входит в прайс, вам придется заплатить много больше для таких услуг!!! - залепетала рыжая поднимаясь с пола.
-Извини, дитя. - он присел на кровати и посмотрел на мягкий ковролиновый пол на котором были нарисованы темные синые цветы. Он немного содрогался, однако с каждым мгновением дрожал все меньше.
-Вы заплатите за ущ... С вами все хорошо?
Он обуздал себя и прекратил поток воспоминаний, что опять открылся после стольких лет, тело полностью починилось разуму.
Да. У меня все включено, так что не волнуйся об оплате, девочка. - ответил он ей нарочито строгим голосом. Быстро одеваясь он кинул на кровать смятую бумажку в 50 тронов. -А это от меня... За красивые глаза.
Ровным шагом клирик вышел из борделя. Упасть пониже, вкусить пороков, да? Может у кого-то это когда-то и удавалось, но не у него. И точно уж не в такой вот ситуации. Любовь. Женщины. Призракам прошлого лучше оставаться там же. Как и мирской жизни. Однако, сейчас Конрад не отказался бы от малой толики алкоголя, чтобы усмирить свои немного подорванные только что нервы.

-Во Имя ТОГО-ЧТО НА ТРОНЕ, вы совершаете беззаконие и произвол в отношении сфер, вам неподвластных. ЛОРД ТАЙКУС, не стоит вскрывать эту тему. Вы немолодой, шутливый, вам все легко. Это не то. Это не залетные мутанты и даже не архивы Мальфи. К нам лучше не лезть. Серьезно, любой из ваших холопов будет жалеть, да и вы тоже. Лучше закройте тему и забудьте что тут творилось. Я вполне понимаю что данным сообщением вызову дополнительный интерес, но хочу сразу предостеречь пытливость - стоп. Вас и остальных потом просто не найдут. - выпалил тираду клирик, указав пальцем на Тайкуса.

Пшшш-сквиг-пшш-плюх. Конрад посмотрел
вниз. Темно-багровая жидкость с резким запахом текла по его бедрам вниз, пропитывая
серую робу, что он надел взамен своего жреческого одеяния. Опять и опять он должен был идти к баням и смывать из себя зловонную субстанцию болезни.
Он вздохнул и опираясь на стену понемногу прошел вниз к воде, оставляя за собой едва видимые багровые следы. Жрец плюхнулся в воду и под ним расплылись багровые пятна. Они имели форму трех кругов с линиями между ними. Круги показались ему знакомыми. Кажется он видел что-то подобное в дневнике убитого им давным-давно еретика. Символ этот был связан с смертью и разложением. Нехороший в общем-то знак, однако скорее всего был всего лишь совпадением сродни тем, коими пользуются мошенники и псевдопсайкеры, гадая на гуще рекафа и в общем не вызвал большого интереса у измученного Конрада.

-О, Император. Как же нехорошо. - молвил Конрад, сидя на импровизированном туалете из досок. Его передергивали импульсы боли, проходившие сквозь все его тело. Хворь, подхваченная им на дикой планете была не опасной, однако боль и мучения она вызывала адские. Казалось, что ничего не могло спасти его из этой юдоли боли, фекальных излияний и пускания ветров. Его еще раз пердернуло и он затрясся, держась за живот. Клирику предстояли далеко не лучшие несколько месяцев его жизни.

Конрад перенес путешествие хорошо, несмотря на непривычность к дикой природе и дальним передвижениям через пересеченную местность. За два дня, ведомые Ашем они удачно дошли до поселения, что на этой забытой большинством Империума планете могло считаться городом. Аш отправился искать знакомых и людей, что проведут их до Гарха, они же остановились недалеко от города, ожидать дикаря назад. Конрад заметил, что у гвардейца немного подавленный взгляд, аколит был уж точно не в своей тарелке, казалось, что он, как выброшенная на берег рыбина пираньи, о которых рассказывали ему в детстве торговцы, что привозили товары его родителям до печального проишествия и усыновления проповедником Линейного Флота. Эти рыбешки, говорили чумазые торговцы, были способны оглодать целого грокса за полминуты, зайди он в тропическую реку не в то время. Вместе они были сильны и смертносны. Однако каждая рыбешка была слишком мала, чтобы самостоятельно справиться с добычей и за пределами своего косяка они были практически нежизнеспособны. Тепер же этой рыбешке, потерявшей свой противогаз предстояло научиться жить самому и уповать на собственные зубы против большого мира, полного ереси, нечисти, мутантов и предателей в команде много меньшей и много разношерстней, чем та, что была у него раньше. Глаза Кастуса напоминали ему немногих из очищенных разумом, что он повидал на своем пути, но к сожалению пока он знал мало о прошлом юноши. Конрад подошел к гвардейцу и молвил:

-Что за потьмы в твоем сердце тревожат твой дух, дитя? Расскажи мне свою печаль, может я смогу помочь...

-Стойте, Найджелус. Не надо. ВО ИМЯ ИМПЕРАТОРА, ОСТАНОВИТЕСЬ! И остановите сестер! Это была всего лишь проверка. - заорал Конрад пока сестры вибрируя пилами пробежали мимо.