Трудно быть Мерлином | ходы игроков | Школа Человека

С великим опытом приходит великая мудрость, с великой мудростью приходит великое влияние, с великим влиянием приходит великая сила, а с великой силой соответственно и великая ответственность. Во всяком случае, так оно было в теории, а жизнь, к сожалению, практик и не всегда утруждает себя чтением чужих пусть даже самых логически стройных теорий. Вот и получение двух учеников было изрядной порцией «непредсказуемой энтропийности вселенной», в которую, как говорят, верят алхимики и которую следовало привести в равновесии мирового баланса в который верят по настоявшему мудрые люди люди. Дорогу осилит идущий.

Для человека опытного и внимательного ничего удивительного не было в том, что большими проблемами, если быть в этом отношении небрежным, грозила обернуться именно «большая удача» мудреца. Молодая жемчужина своей школы, Лацхе, обладала таким великим множеством достоинств, что было бы странно, если бы они не ударили ей в голову, заставив возгордиться. А потому, хотя она и не обсуждала это вслух и пока не шла на открытое неповиновение, не сложно было догадаться, что авторитет плюгавого старикашки, который даже не из ее школы, в глазах молодой Мурены пока крайне невысок и если тот не установится – жди бунта.

С Доржо ситуация была в своем роде обратной. Никогда не ценившийся в «родной» школе, он как оказалось был знаком со многими трудами Наставника и питал к тому искреннее практически безграничное уважение. Закрадывалось даже подозрение, что то, что он попал именно к нему в ученики, не обошлось без тонкого и продуманного воздействия со стороны самого ученика. Что тем более усугублялось, возможно, не столь радостными наблюдениями на счет того, что на практике возможность полистать библиотеку учителя и почерпнуть его мурдости, на самом деле, похоже, интересовала молодого Тигра куда больше нежели само прохождение геройской аттестации и вся связанная с оным деятельность.

Похоже, что обоим ученикам требовалось очень много его внимания, или хотя бы какая-то задача, на которую они будут тратить свое время и силы. Ибо бездействие в подобной ситуации могло привести к крайне плачевным результатам.


Лацхе статус:

Показать содержимое

Показать содержимое

х) Голова – Ничего
х) Тело – Облегающее платье весьма откровенного фасона.
х) Руки – Ничего
х) Ноги – Ничего.
х) Оружие – Ничего.
х) Другое – Артефактный веер. Неизвестно является ли это основной его функцией, но Лацхе продемонстрировала способность отклонять им энергетические атаки.

х) Физиология – Подвижна и грациозна как капля ртути. Тело ее покрыто узором напоминающим чещую, то ли нанесенным как татуировка, то ли являющимся частью необычной физиологии. Носит свое тоненькое откровенное платье, полностью игнорируя неудобства связанные с как правило довольно низкой температурой в горах. В определенных пределах способна изменять форму своего тела, а так же легко выделять опаснейшие яды.
х) Характер – Горда, самодовольна, ехидна. Обладает «острым» и довольно «ядовитым» языком во всех понятиях этих слов. Считает себя если и не совершенством, то чем то весьма к оному близким. К сожалению - не безосновательно.
х) Навыки – Юный гений от школы Мурены, таланты которого растут с каждым часом. Великолепно умеет убивать, калечить, и брать в плен избегая первого и второго. И, честно говоря, в общем-то, ничего кроме этого.

Доржо статус.

Чем лучше Ляо Фэнг узнавал своих новых учеников, тем сильнее его душу окутывали тучи. Видимо, этих двоих роднило только нежелание знать ни свои слабые стороны, ни слабые стороны противника – а это значит, что в тактике победы (победную стратегию Ляо брал целиком на себя) оба были полными профанами. Впрочем, общие недостатки скорее облегчали задачу наставника, а вот отсутствие общих достоинств усложняло ее во стократ. Одна хочет победить, но не желает учиться. Другой хочет учиться, но не желает побеждать. Отсутствие хотя бы одного из этих качеств лишает возможности одержать верх над противником иначе, кроме как по счастливому стечению обстоятельств. Одна жестока, другой умен – и то же самое, вместе эти качества хороши, а порознь приносят человеку лишь ворох бедствий. А самое парадоксальное, что один ученик готов слушать указания Ляо, но не готов их выполнять – а другой готов выполнять, но не готов слушать!

Обычно голова досточтимого Ляо не болела о трудных учениках, ведь он постоянно применял метод выбраковки. Хорошее зерно должно быть посажено в землю и дать ростки, плохое – продано задешево какому-нибудь олуху. Увы, в поставленных комиссией условиях этот метод просто не работал, и великий логик уже чувствовал звенящую в висках головную боль. Унять ее мог лишь лежащий в укромном месте пузырь молочной водки, выменянной у местных скотоводов на собранные слугами в огороде овощи, - но наставнику нельзя ни оставлять учеников одних до наступления темноты, ни компрометировать себя в их глазах. Пузырю придется подождать.

И все-таки Ляо не стал бы наставником, если бы не располагал множеством методов обучения на все случаи жизни. В его голове уже рождалась комбинация – но выигрышная ли? В любом случае он узнает нечто новое о своих учениках. Изучение муравьев должно начинаться с тыканья палкой в муравейник.

Методы великого логика не отличались гуманностью. У наставника было плохо с личным обаянием, он не умел располагать к себе людей и не умел выстраивать отношения ни на равных, ни тем более подобно морю ставить себя ниже реки. Глупцы почему-то считают, что отдающая свои воды река оказывается в проигрыше. Ничего подобного! Те, кому он передает свои знания, становятся зависимы от него. Ляо не смог бы подготовить героя, если бы школа Мурены не стала его должницей.

Не имеющему харизмы Ляо Фэнгу приходилось быть с учениками жестоким и хитрым тираном, берущим никак не напором и не ораторским даром, а лишь умением ставить на своих подопечных капканы, из которых те не выберутся без помощи доброго наставника. Сперва создай ученику проблему, потом дождись, пока он придет в отчаяние – и только тогда приди на помощь. Логик и рад был бы обходиться без этих глупостей, и заниматься одним священным делом передачи знания из наполненной головы в пустую – но ученики подобны диким зверям, скорее готовым рвать книги и мочиться на них, чем черпать из них мудрость. Зверей надо приручать с помощью палки и куска мяса.

Вообще если бы Ляо нужно было бы выразить свою методику обучения в виде короткой маскимы, он сказал бы так: “Укрощать учеников как диких зверей, низводить их и частенько валять дурака, чтобы выбить из них страсть к оспариванию его решений с позиции их скудного умишка – и только потом учить”.

“Метод стада” предполагал, что двумя управлять легче чем одним, тремя легче чем двумя и так далее, если ученики вместо выяснения отношений с учителем будут выяснять их друг с другом. Ляо выбирал из толпы самых слабых и осыпал их насмешками, а толпа улюлюкала и радостно вступала в его игру. В конечном счете эта дрессировка приводила к тому, что наставнику не было нужды осаждать выступавших против его авторитета – болваны делали все за него. Оспаривающий мнение досточтимого Ляо считался “умником” и “выпендрежником”, а таких нигде не любят, по себе знает. Но с этими оригиналами, которых всего-то двое, метод вряд ли сработает, если его не доработать. Он доработает.

“Метод пощечины” не столь прямолинеен, как можно подумать из названия. Оба ученика должны потерпеть поражение там, где мнят себя сильными – то есть на совсем разных фронтах. Причем наставник должен якобы не иметь к пощечине никакого отношения. Лацхе стоит отправить в несмертельный бой, в котором она не сможет победить. Трудная, очень трудная задача. Не в плане поражения, а в плане выживания этой маньячки, которая если не убьет врага, то сама расшибется в лепешку. Ляо еще подумает над этим. А вот для Доржо в его библиотеке уже есть парочка до того трухлявых манускриптов, что лишь наложенные чары удерживают их от рассыпания в прах. Позже он снимет эти чары и невзначай положит один из манускриптов в стопку книг, которые вручит ликующему ученику.

“Метод честного ростовщика” в том, что учитель якобы выкладывает подопечным всю правду о своих корыстных интересах, а затем открывает им, какие выгоды они получат сами – манит пряником. Ученикам покажется, что Ляо предлагает сделку, которую они вольны принять либо отказаться от нее. Но если они примут ее, то о каком принуждении и о какой тирании ученики могут вести речь, когда сами согласились на кабалу? А если не примут… что ж, логик придумает что-нибудь другое.

Поманив пряником, можно воспользоваться “методом самодура”: если в распоряжениях нельзя увидеть логику, их гораздо труднее оспорить. Главное, чтобы была хоть какая-то малейшая мотивация их выполнять. К тому же метод самодура иногда приводит учеников в состояние шока, заставляет растеряться, утратить почву под ногами. В таком состоянии тяжело отстаивать собственную позицию.

Для первого урока комбинация рисковая, но Ляо Фэнг уже сейчас висит на волоске от того, чтобы потерять власть над учениками – только решительные и опасные действия смогут спасти его от разгрома.

Наставник велел престарелому слуге привести к нему учеников (приходить к ним самому – значит сразу растерять всю значительность). Ожидая их, наставник подумал про себя: “Вот сейчас мы увидим, кто здесь мурена, а кому ей только предстоит стать”. Затем Ляо обратился к ним со следующей речью:

- Прежде всего – я буду говорить долго, а вы не станете меня перебивать, уж окажите такую милость. Вы, должно быть, рады вырваться из монастырских стен. Я, во всяком случае, чувствую, что свободы вам хочется гораздо больше, чем слушать мои указания. А еще вы оба чертовски молоды, и не понимаете, что никакой свободы этот мир вам не даст, пока вы сами не выгрызете ее. Пока вы своими силами не завоюете себе славу и имя в обществе, любой старый дурак сможет вами командовать просто потому, что кто-то недолго думая взял и поставил его над вами, не так ли?

- Вы хоть понимаете, что большинство людей, как я, тратит годы и десятилетия на то, чтобы получить хотя бы немного свободы? Я уже не говорю про то, что мало у кого это получается – большинство так и остается пешками в чужой игре. Вы этого не хотите, но скажите честно – кого волнует ваше мнение?

- Возьмем тебя, Лацхе. Твои прошлые наставники могли тебе все уши прожужжать про то, какая ты талантливая и бойкая. Хотя я видел твою технику и она меня не впечатлила. Ты слишком явно показываешь всем свое желание убивать, и к поединку с тобой не подготовится должным образом только круглый дурак. Судя по всему, большую часть наставлений, которые я давал учителям школы Мурены, они уже позабыли – хотя и устоявшегося в их мозгах хватило для того, чтобы вывести этот захудалый монастырь в первую шестерку. Очень жаль, что ты не видела, какое жалкое зрелище представляла из себя их техника, пока я за нее не взялся. Ты бы живот надорвала от хохота. А иначе с чего бы им давать мне в ученики лучшего, по их мнению, монаха школы? Впрочем, вернемся к твоим талантам. Сейчас, как и прежде, они только игрушка для удовлетворения амбиций тех, кто тобой командует – и я не исключение. Разочаруй своих покровителей, не сумей добиться аттестации в качестве героя – они выкинут эту игрушку и найдут себе новую!

- Перейдем к тебе, Доржо. Тебя может восхищать собранная мной библиотека, но на самом деле для людей за пределами моей усадьбы она не значит вообще ничего! Все эти люди очень хотят получить выгоду от моих исследований, да только сами не будут ни вдаваться в их подробности, ни пытаться сохранить это наследие после моей смерти. Мне интересно, врешь ли ты себе или говоришь правду о том, что тебя никто не уважает. Люди любят не ученых, а героев, потому что за героями стоит грубая сила. И пока ты в довесок к знаниям не обзаведешься грубой силой, с твоими исследованиями никто не будет считаться, и настоящей свободы ты не получишь.

- А теперь к сути. Вы вытянули счастливый билет: вам понадобится провести всего полгода под моим руководством и одолеть пятерых противников, чтобы получить статус героя. Справитесь – и вы свободны, в том числе и от моих наставлений. Не справитесь – вас выкинут на свалку, и выбираться оттуда придется долго и тяжело. Вам повезло еще и с тем, что вас двое. Это серьезное преимущество над вашими противниками, работающими в одиночку, что бы вы там не думали. Впрочем, есть еще одно препятствие. Старый Ляо Фэнг не уверен, что вы собираетесь его слушаться. Он полагает, что вам хватит глупости, чтобы без его помощи и помощи друг друга выйти против пяти учителей и пяти учеников. Если это так, советую сообщить об этом сразу – потому что старый Ляо не собирается ставить на хромую да вдобавок неподкованную лошадь, какой бы большой выигрыш ему не сулили. Если же вы действительно считаете, что в ваших монастырях вас научили не всему, что нужно вам для победы, и вам еще предстоит учиться – так и скажите. Ну?

Пара столь непохожих друг на друга учеников, ироничным образом сейчас сидели на полу в абсолютно одинаковых позах внимательного слушателя и судя по всему и не помышляли перебивать вещающего им свою мудрость наставника. Впрочем, ничего удивительного в этом не было. В конце концов, оба они прошли в свое время монастырскую школу послушания, которая отличалась чем угодно, но не отсутствием жестокости и дисциплины.

- Мудрость в ваших глазах, о Наставник. – Ответила Лацхе, когда ей предоставили слово. К чести девченки, стоило признать, что ни единой черты гнева не проступило в ее лице или движениях, и только большой жизненный опыт помог Ляо уловить искорку негодования, промелькнувшую в ее глазах, когда он столь нелестно отозвался о ее школе, которой в свое время оказал несколько, будем честны, не столь уж больших как пытался это показать услуг. – Кто посмеет усомниться в правильности ваших слов. Если вы так говорите, значит так все и есть. – Шальная искорка вернулась в глаза, пройдясь по краю зрачка, прежде чем снова спрятаться в их глубине. – Я позабочусь о том, чтобы эти сокровища смысла достигли ушей моих прежних наставников, чтобы и они могли оценить заложенную в них истину.

- Мудрость в ваших глазах, о Наставник. – Вторил ей и Доржо, стандартной для таких случаев формулировкой. – Все мои знания пусты перед единым вашим словом. Если вы говорите, что мне нужна сила, значит так и есть. Если вы говорите, что мне нужна свобода, значит так и есть. Смею ли я в своем невежестве усомниться в этом? Никогда.

Тут Ляо с удивлением обнаружил, что за время своих затворнических изысканий совсем позабыл о монастырском укладе жизни. На словах ученик соглашается с любой околесицей, какую только не несет учитель, а на деле наставник попросту лишается обратной связи. Иногда это был самый предпочтительный вариант обучения - особенно когда не ждешь от своего подопечного ничего, кроме заучивания наизусть каких-нибудь текстов. Или боевых движений. Но от своего главного орудия Ляо Фэнг ждал совсем другой дисциплины. Повиновения не по форме, а по сути, следования не букве, а духу приказа. Внутри закипая, наставник с обычным для него безучастным выражением посмотрел на Лацхе.

- Либо я в первый раз вижу доносчика, который предупреждает жертву доноса о том, какие сведения и кому он собирается передать, либо же кого-то не научили блефовать иначе, кроме как кивая головой и соглашаясь с каждым словом. Ответь на простой вопрос: своему противнику ты тоже скажешь "Мудрость в ваших глазах" или постараешься выбрать более действенную тактику обмана?

- Что столь ничтожная и бесталанная ученица как я может знать о блефе. – Произнеся эту фразу без вопросительной интонации дала понять Ляо, что стоящая перед ним крепка и с наскоку ее проломить будет не так то просто девушка. – Я скажу своему противнику то, чему меня научит мой мудрый наставник. Мудрость в его глазах.

Доржо, который хотя и старательно делал вид, что не прислушивается к разговору, который его не касается, но владел своим лицом на порядок похуже молодой Мурены, непроизвольно дернул щекой.

"Хорошо, хорошо. Глупая девочка, каждым свои шагом ты даешь мне все больше знаний о тебе, вместо того чтобы запутывать меня, в этой битве твоего противника" - лихорадочно думал Ляо, хотя и чувствовал себя неуютно. Ладно, он выкатит последний пробный шар, и уж затем возьмется за осаду этой крепости всерьез.

- Раз вы такие покладистые и так любите суровую дисциплину, я отдаю вам следующие приказы. Поскольку вы двое должны научиться действовать как единое целое - с этой минуты вы будете связаны невидимой веревочкой. Я запрещаю вам отходить друг от друга дальше чем на тридцать шагов иначе, кроме как по малой и большой нужде. При этом я буду смотреть сквозь пальцы на любые конфликты, не ведущие к увечьям и смерти. Но если один ученик покалечит другого, его будет ждать очень долгое времяпровождение в уютном карцере, который я специально обустроил в своей усадьбе. Однако для еще большей прочности вашей двойки ей нужен ведущий. Я даю вам приказ выбрать, кто будет лидером, а кто подчиненным. Повторяю: мне неинтересно, как вы договоритесь, нужен лишь результат, и быстро - даю вам на это двадцать минут. Через двадцать минут вы должны без моего участия решить, кто станет ведущим!

Весь мир сузился до маленькой комнатушки, заваленной разным хламом. Сломанными метлами, дырявыми мешками, погнувшейся металлической посудой и просто совершенно ненужными в хозяйстве вещами, вроде причудливо изогнутого вида позолоченного чайничка, из которого совершенно неудобно было разливать единственный разрешенный в монастырях напиток - да и не любил Ляо Фэнг чая, и как раз по этой самой причине. Слишком отдавал горьким опытом юности. Вообще-то Ляо целенаправленно забивал эту комнату хламом, не давая слугам его ни чинить, ни выбрасывать. Логику нужно было место, где его бы никто не искал – слуги под угрозой безжалостной порки, а гости усадьбы от незнания причуд хозяина.

За запертой на засов дверью скрежетала зубами великая пустота, и ее скрежет отдавал звоном в ушах досточтимого Ляо, уставившего взгляд на опустевший на две трети пузырь водки. Пора было составлять учебную программу, хотя наставника и смущало, что он вынужден делать это в таком положении. Нет, логик, конечно, частенько прибегал к помощи “лучшего друга и советника” в делах обучения. Только как-то это не вязалось с создавшимся в обществе образом почтенного мудреца. А что, если нет никакого образа? Что, если эти сопливые юнцы прямо сейчас перебрасываются шутками про старого лиса-оборотня, вечерами сбрасывающего с себя облик благочестивого старца и отправляющегося за вином и девицами легкого поведения?

Ну, Ляо им устроит! Наставник на них живого места не оставит! Весь этот месяц ученики будут плясать как рыбы на сковороде, и у них в голове не останется места для глупых бунтарских мыслей! Оба много о себе мнят, поэтому и график тренировок у них будет тяжелый даже по сравнению с монастырем. Тигр, конечно, слабее мурены, но поблажек ему давать нельзя – плохо скажется на мотивации и самооценке. Однако, в отличие от дуболомов-настоятелей, Ляо Фэнг заставит своих учеников развивать и силу, и разум.

Еще сильнее укрощать Доржо пока нет надобности – пускай этим занимается Лацхе. А Ляо будет каждый день, каждое утро и каждый вечер втолковывать ей три вещи, разрешая Доржо в это время ненадолго отлучаться, не выходя за пределы усадьбы.

Первая вещь: каждая неудача Доржо это ее неудача как лидера, и наставник будет наказывать только ее. Притом она вольна сама придумывать наказания для своего подопечного, пока они его не калечат и не отвлекают от тренировок.

Вторая вещь: нет ничего общего между тем, чтобы наказывать подчиненных и срываться на них. Первое ведет к уважению, второе к презрению. Если наказание лишено злобы и, напротив, проникнуто заботой и состраданием – хотя бы внешней, плевать, что там Лацхе думает на самом деле, Ляо приказывает ей изобразить их – Доржо начнет ее боготворить и станет ей послушен. Если ясно дать ему понять, что с каждым наказанием он учится на своих ошибках, если умеренно хвалить и поощрять его – то Доржо действительно будет становиться лучше. Потому что это даже самого паршивого монаха сделает лучше, а самые паршивые не попадают в ученики к старому Ляо.
Третья вещь: если к концу месяца Доржо не начнет ее боготворить, то Лацхе отвратительный лидер. А кто не умеет быть лидером, оказывается или подчиненным, или мертвецом. Выбирать ей.

План учения на первую неделю такой: Ляо выделит свою личную библиотеку под комнату для боевых тренировок и спаррингов. Нет, он еще не сошел с ума, просто до получения этих двоих в ученики оставил в своей библиотеке лишь резервные копии книг, а оригиналы спрятал куда подальше. К тому же большая часть из них наполнена чушью, скорее вредной, чем полезной для учения великого логика. Пускай горят. Ляо велит слугам расставить по библиотеке десятки манекенов, а ученикам после завтрака – разносить их в щепы, не задевая рукописей, за ограниченное количество времени. “Это для того, чтобы вы в первом же серьезном бою не поубивали друг друга вместо противника!”. По истечению времени за каждую испорченную рукопись начисляется еще один круг, перерывы на обед, ужин, справление нужды и сон исключены. Нет, он, конечно же, скажет им “Вы ни на что ни годны!” и отпустит, как только увидит, что они действительно вконец измучены.

Если упражнения за день проходят неплохо, и у его учеников получается выполнить поставленную задачу до захода солнца, они садятся за книги по изучению нежити (эти спрятать в надежное место неподалеку). Ляо Фэнг готов отвечать на все их вопросы, но лекций пока что читать не будет.

Наставник должен выяснить, где поблизости обитает большое скопление трупной нежити – невосприимчивой к яду и не столь уж болезненно воспринимающей быстрые и ловкие, но не самые сокрушительные удары школы Тигра. Только лучше бы это были глуповатые и медлительные зомби, чем какие-нибудь быстрые и нечеловечески сильные вурдалаки.

Если нет никого, кто хотел бы заплатить за ее истребление, Ляо сам объявит за них награду. Средства учителя не так уж и велики, но от всего одного контракта не оскудеют. Если трупной нежити поблизости нет – он, черт возьми, постарается найти некроманта, который за определенную плату (не слишком большую, не бог весть какая работа) согласится ее поднять.

Перед этим заданием наставник постарается вдолбить обоим ученикам в голову два приказа. Первый: если кто-то из них сильно пострадает в бою и будет на грани гибели – бежать со всех ног. Зомби их не догонят. Второй: без приказа Лацхе Доржо не имеет права отступать. Нарушивший приказ будет наказан.

Если все пройдет удачно, ученики получают деньги и трехдневный отгул. Если нет, наставник усадит их за те же книги на неделю, а в конце ее заставит повторить задание.

Вторая или третья (в зависимости от успехов первого задания) будет посвящена оттачиванию их техник при помощи разработанных Ляо методик. График должен быть не таким зверским, как в предыдущие недели, надо дать ученикам побольше времени на отдых.
В четвертую неделю нужно найти для них более сильную нежить, на этот раз без подлогов – чертовски дорого и ненадежно. Вурдалаки, упыри, гигантские скелеты, нечто в таком роде. На сей раз наставник проведет подробнейший инструктаж перед битвой, применив для этого все свои теоретические познания.

Сужение мира, вокруг половины пузыря привело не слишком приятноу сюрпризу в виду того, что время – невесомая, неуловимая материя, стоило взяться за горлышко этого заветного вместилища поддерживающей дух жидкости, принялось ускользать из под пальцев, словно скользкий угорь. Половина пузыря вскоре кончилась, но это, к счастью, была совершенно не последняя его заначка, да и к тому же, внезапно обнаружилась целая куча дел, которые следовало решить, перед тем, как приспать к тренировкам. Убрать из подвергнувшейся опасности библиотеки еще и тот манускрипт, да и этот тоже, а вот тот следовало бы перечитать в перерывах между возлияниями.

Короче говоря, выйти из запоя, и наконец приступить к тренировкам своих учеников Ляо удалось только через неделю, в течении которой те занимались самостоятельно. Разумеется, все восприняли (или хотя бы сделали вид) это как часть мудрого плана Наставника, в чьих глазах сияет мудрость, однако, впечатления от подобной задержки остались немного далекие от приятных.

Следом за этим последовала тренировка в фальшивой библиотеке, в ходе которой выяснилось, что у прошедших довольно суровую монастырскую школу послушников с координацией движений все вполне прекрасно. Сказывалось то, что агрессивная и склонная к выплескам опасных субстранций способных повредить книги школа мурены была представлена Лайсе, которая великолепно контролировала эти небезопасные грани, а куда менее обточенный «алмаз» - Доржо был представителем школы, которая во все стороны лучами света стрелять привычки не имела, вместо этого концентрируясь на внутреннем усилении, проворности, точности движений.

Укрощение Духа Доржо, судя по всему, проходило успешно и тот довольно быстро перекочевал в положение близкое к личному слуге Мурены. К возрастанию любви к своей соученице это, похоже не слишком способствовало. Зато не сложно было отметить быстро убывающий в его глазах восторг по отношению к самому Наставнику, мудрость в его глазах и охлаждение интереса к обучению. Тоже, своего рода, кажется прогресс. После того, как трухлявая рукопись рассыпалась у него в руках, практически сразу после передачи, представитель Школы Тигра, вежливо отклонял попытки вручить ему что-либо, мотивируя это своей неуклюжестью и недостойностью. А при попытке давить авторитетом – принимал, но ограничивал контакт с «подсунутым» минимальными требованиями указанными в приказе мудрейшего учителя.

Сама же Лайсе, молчаливо внемля речам о подчиненных и подчиняющих, добросовестно изображала жгучий интерес, разбавленный ровно теми пропорциями скуки и презрения, чтобы их можно было заметить, но не уличить публично. Весь ее вид словно бы говорил «Если так, то почему же я не боготворю вас, мудрейший настаник? Да и что вы вообще можете знать о власти, жалкий гонимый отшельник и слабак, чтобы я у вас этому училась? Ваши теории лишь навредят мне, если я стану им следовать».

Результаты подобного мнения, выраженные в фальшивых и формальных попытках следовать наставлением, так же были вполне очевидны. Последующий перевод ее из «повелителей» в «подчиненные» она, похоже, уже считала неизбежностью, и сосредоточилась на том, чтобы вбить своему будущему «начальству» в лице Доржо как можно больше подсознательного страха к своей персоне, дабы иметь возможность контролировать его, даже формально оказавшись «снизу». У гуру же, со всей возможной беспристрастностью, лишь спросили о том, значат ли его слова, что после того, как она, если конечно не добьется успеха в его мудром задании, перейдет в положение подчиненной, за все ее ошибки будет отвечать тот, кого над ней поставят руководить.

В виду чего, в скором времени можно было перейти к поискам пресловутой нежити, что было не такой уж простой как на первый взгляд задачей, так как горные жители в близи монастыря никогда особых проблем с оной не испытывали. Сказывалось сочетание из привычки сжигать своих покойников, того, что зомби весьма плохо карабкаются по скалам и того факта, что даже никогда не бывавшие в стенах престижных монастырей суровые горные крестьяне и охотники как правило имели какую-никакую боевую подготовку и в полнее были способны перемолотить лопатой и граблями десяток другой тупых неповоротливы мертвяков каждый.

Впрочем, кто ищет, тот всегда найдет и после продолжительных поисков Мудрому Учителю удалось таки найти нежить в достаточной концентрации, чтобы та сошла за более-менее приличное испытания, и в достаточной отдаленности от земель Церкви, чтобы те не нагрянули туда просто из эстетических соображений, уничтожить богопротивные ожившие трупы. Некая Мертвая Падь, являвшаяся одним из былых мест больших сражений и своеобразным культурным памятником-пояснением о том, почему таковые это плохо.

Расположенное вдали от населенных пунктов оно мало кого интересовало, за исключением склонных к риску своей жизнью мародеров, за десятки лет не только пополнивших собой ряды нежити, но и растащивших с древнего воинского кладбища практически все ценное. Тем не менее Ляо, в мудрости своей удалось даже найти работку, которая объяснила бы необходимость тащиться в подобное место. Некий мелкий аристократ предлогал, сущие в общем то гроши за возвращение ему фамильного герба, оставшегося где то на поле боя вместе с погибших около него предком.

По возвращении с этой «благородной» миссии ученики выглядели живыми, здоровыми и следов укусов не имели. И если Тигренок хотя бы выглядел несколько измотанным, то Мурена имела такой вид, словно ее посылали сходить в соседний дом одолжить немного риса. Как удалось выяснить, в ходе последующего опроса и сопоставления высказанных поотдельности скупых версий:

Сталкиваясь с превдящим числом немертвым противником Мурена просто бросала Доржо в бой, никаким образом не помогая ему до тех пор пока тот не упал обессиленным, если конечно не считать таковыми приказы вроде «а вот тому проткни правый глаз» и критику относительно его техники и способностей. После чего просто-напросто быстро жестко и эффективно уничтожала всех оставшихся мертвецов. Вместо «неэффективного против мертвецов яда» она использовала концентрированный состав едкой кислоты, буквально растворявший плоть мертвецов, а огромный запас сил элементаля позволил ей не экономить на нем и пройти через полчища тупых, не способных изменить тактику трупов, словно раскаленному ножу через масло. Туда и обратно.

Последнюю же неделю месяца, как и задумано, следовало провести в оттачивании способностей учеников с помошью разработанных их учителем методик. Что, собственно приводило к логичному вопросу – в чем эти разработанные методики будут состоять и какого именно эффекта с их помощью намереваются добиться.

С одной стороны, первые три недели почти не дали положительных результатов - скорее уж и без того хрупкие отношения между наставником и учениками шли к хаосу. С другой стороны, хаос - отец порядка, и возносит лишь тех, чей ум остер и рука тверда. Судя по произошедшим событиям, обоими этими качествами здесь обладал только Ляо. Лацхе понятия не имела о том, что самые страшные и безжалостные тираны происходят из бывших покорных слуг, чей безотчетный страх переходит в такую же безотчетную ненависть. И поскольку она питала презрение к наставнику и не желала получать от него знания, выучить этот урок предстоит не ей. Ее надо лишь чем-то занять. Пусть целыми днями оттачивает уже знакомую ей технику под присмотром слуг, пока что такой вариант должен ее устроить. Ляо объявил, что их двойка временно расформирована. "Если в войске нет порядка, полководец должен разобрать его и собрать заново". Наставник перешел к индивидуальным занятиям с Доржо, начав их с такой речи:

- Старый Ляо Фэнг просит у своего ученика прощения за все, что ему пришлось пережить: и за то, что в течение этих трех недель его блестящие дарования пропадали впустую, и за то, что самым умным из учеников все это время руководил самый глупый. И за всю причиненную ему боль. И, конечно же, за тот манускрипт - хотя я очень рад, что ты сразу же сообразил, в чем тут дело. Но наставник также надеется, что ты знаешь: путь познания горек и проникнут ощущением беспомощности перед силами природы и жестокими, себялюбивыми людьми. Путь познания пронизан страхом, что сводит человека с ума и пожирает в нем волю к решительным действиям. Страх рожден непониманием текущей действительности, непониманием глупости окружающих. Непониманием мира, где мудрый и добрый старец на деле оказывается обыкновенной сволочью, для которой твой ум попросту неудобен - и вот старец ставит над тобой глупца с целью превратить в исполнительного дурака тебя самого.

- Старый Ляо вынужден был преподать тебе этот урок, потому что прошел через него сам, но годы и десятилетия ему пришлось изучать этот мир, пока он не понял - в обществе нет смысла, нет цели, нет уважения к уму и знанию, есть только непроходимая глупость и стремление подавить другого человека, медленно превращая его в скотину. Не преподав его, беспокоясь за твой душевный покой, наставник оказал бы тебе медвежью услугу. Разве редко ты слышишь поговорку "меньше знаешь - крепче спишь"? Разве редко люди утаивают друг от друга правду, боясь, что она может ранить - но не из человеколюбия так поступают, а лишь чтобы не вызвать в человеке ненависть к себе и самому не утратить покоя? Разве не от постоянного обмана "с благими целями" люди погрязают в невежестве? Старый Ляо не побоялся, что ты возненавидишь его, и показал тебе правду о мире!

- Но разве не для того мы вырываем у природы новые знания, чтобы менять этот мир? Разве мир не изменился, когда накопленных разрозненными племенами знаний стало слишком много, чтобы умещаться в уме даже самого мудрого, и была придумана книга - до сих пор величайшее из достижений человечества? И разве не наша с тобой задача менять этот мир к лучшему? Впрочем, Доржо, ты можешь испугаться, отступить и закрыться в себе. Можешь затушить свой факел, чтобы во тьме тебя не нашли дикие звери, залезть на древесную крону, чтобы хищники тебя не достали, и не слезать с нее - и стать таким же диким зверем. А можешь разжечь из своего факела костер, и собрать вокруг него дикарей, которые, вооружившись горящими палками, отгонят от тебя зверье и будут внимать передаваемой тобой мудрости!

- А теперь послушай: разве человек не вступил бы в бой с диким зверем, если бы не боялся его? Разве человек не придумал бы орудия охоты, если бы не боялся дикого зверя? Ты умен и сможешь ответить на вопрос: в битве человека с хищником кто боялся больше, человек или хищник? Кто трясся в темноте от страха, а для кого тьма была родной стихией? Кому в этой битве страх помог трезво оценить противника, а кто видел в противнике лишь беспомощную жертву? И кто, черт возьми, вышел из этой битвы победителем?!

- Ты получил от меня первый урок: ты познал страх и он почти лишил тебя воли. Всю следующую неделю мы будем разучивать второй урок, на основе которого я в свое время создал одну дополнительную технику. Она превращает страх в отчаянную смелость. Неудивительно, что монастыри ей не заинтересовались, когда их власть над послушниками основана на оковах страха. Разбить оковы и сделать так, чтобы страх давал людям свободу? Никогда! И раз уж настоятели монастырей отказались внимать этой технике, мне нужен был будущий герой, которому я смогу ее преподать. И поэтому мне пришлось сначала испугать тебя.

- Запомни: страх и смелость - две стороны одной монеты. Прижатый к стене и трясущийся за свою жизнь будет драться как лев. А кто и без того в сражении лев, то больше всего на свете боится потерять свою честь. Это значит, что он в некотором роде ужасный трус. Страх порождает смелость, смелость порождает силу, сила позволяет мудрецу ломать преграды на пути и к познанию, и к донесению этого священного света до людей.

- Но запомни еще одно, хорошо запомни: пока ты слабее Лацхе, не показывай ей даже крохи той силы, что я передам тебе. Пока твоя сила не войдет в зенит, она должна быть сокрыта от посторонних глаз. Будь хитер и податлив, и осторожно жди часа, когда возьмешь реванш. Ибо глупец тороплив и хочет получить все сразу, а мудрец терпелив и соберет урожай лишь когда плоды дозреют. Лацхе будет рвать недозревшие плоды, ты – созревшие! Так ты сумеешь доказать, что отточенный ум и терпение стоят больше природных дарований. Показывая себя ее слугой, ты лишь укрепишь ее невежество, что ты и должен сделать.

- А теперь перейдем к самой технике. Она воздействует скорее на ум, чем на тело, это умственное упражнение, медленно, но верно превращающее твой страх в смелость. Им можно пользоваться и без магии, но разве палка с привязанным к ней камнем не эффективнее простой палки? С помощью магии процесс ускоряется, и ты научишься смелости куда быстрее, чем я в свое время. Первое движение: в темном лесу охватившего тебя страха нужно разжечь пожар ненависти. Второе движение: нужно научиться управлять этим пожаром, обратив его в костер, который нужно будет аккуратно подпитывать страхом, не давая костру ни выгореть, ни выйти за пределы кострища. Это просто. Чуть труднее будет заучить магические движения, но на это у нас много времени: это только первая неделя твоего настоящего обучения.

- Мудрость в ваших глазах, Наставник. – Отбратился к Ляо выслушавший лекцию ученик, со все той же неизменной формулировкой. Впрочем, куда более важные нюансы, вроде его тона и мимики говорили старику, что своей цели тот добился, и большую часть утраченного расположения и уважения сумел себе вернуть. – Эти примеры, о диких зверях и людях обладающих знаниями вы использовали в вашем предпоследнем трактате, «Стиль Человека Разумного». Мне доводилось ознакомиться с выдержками из него, к сожалению куда более опресненными, чем хотелось бы. Впрочем, я всегда был фанатом вашей ранней книги «Путь Мудрого Тигра», которую в нашей монастырской библиотеке найти оказалось гораздо проще, пусть особого почета там ей не воздается, по понятным причинам. Любимой же главой моей оттуда является: «Мудрый Тигр Прячет Когти». Стоит ли мне считать похвалой или упреком то, что увидев как меня пытаются запугать, вы решили что это сработает? Ведь из нашего неравноценного сотрудничества с Лацхе только один сумел вынести пользу тренировок и новые знания, в том числе и о своем возможном противнике. И это не она…

Всю четвертую неделю Доржо обучался тренировке со всей возможной страстью, которая, увы не могла подменить врожденного таланта, вроде того, что демонстрировала его соученица. Моральную составляющую он усвоил довольно легко, демонстрируя, что ум его гораздо более тверд, крепок и дисциплинирован, чем он, как правило, старается показать. А вот попытки дополнить это «разогревающим» эффектом магии пока шли довольно туго.

Тем временем молодая Мурена, не считая редких набегов учителя, практически все время которого поглощали попытки вбить полезные науки в голову Тигра, фактически была предоставлена сама себе. На людях она действительно тренировала только самые азы общеизвестной «базовой» техники своего клана, не показывая ничего похожего, например на то, чем по словам Доржо расправлялась с зомби. Впрочем, постоянного контроля за ней установить не удалось, ибо стоило Ляо исчезнуть с горизонта, как она удалялась для индивидуальных тренировок, а среди слуг, после пары неприятных несчастных случаев, к которым она внешне не имела никакого отношения, очень сложно было найти тех, к то решился бы в этом ей помешать.

К тому же, из «фальшивой библиотеки», доступ к которой ей так никто и не запретил, каким то образом исчезли все «вредные» и «дублированные» свитки, имевшие отношение к ее клану. Судя по всему, девушка окончательно пришла к выводу, что ей придется заниматься самообучением и предпринимала довольно решительные меры в этом отношении.

Как гласила одна военная максима, показать слабость там, где ты силен - путь к победе. Что ж, Ляо Фэнг бы силен в наставничестве, а его противница считает его никуда не годным учителем - это что же, он побеждает? Несомненно, добытая кровью тысячи тысяч солдат максима не врет. Но надо еще с помощью логики понять, где на этом пути следующий поворот к победе. Менее пытливый ум счел бы, что победа уже в том, что Доржо великий логик обучит всему необходимому, тот во всем превзойдет Лацхе, и та, признав превосходство более почтительного ученика, проникнется к Ляо уважением. Но этот план плох уже тем, что его нельзя скорректировать! У логика есть другой. Настало время беспрерывного штурма, что заставляет даже самых храбрых и умелых защитников валиться с ног от усталости. Ну, а все, что происходило последний месяц, было лишь разведкой боем.

- В каменистую почву не бросают зерен. Камень берут, чтобы бросить в противника, - будничным тоном Ляо нес ученице выдумываемую на ходу чушь, - Кому какое дело, куда он упадет, если до того ударит точно в висок? Не преуспевая в простых делах, ты сразу же хочешь преуспеть в сложных, что есть признак безумия. Но безумцам в начале их пути нередко сопутствует небывалая удача, а мудрые после их скоропостижной смерти пожинают ее плоды. Старый Ляо будет учить того, кто имеет намерение прожить дольше полугода, для тебя же он будет находить битвы, в которых ты сумеешь проявить свои недюжинные дарования и снискать славу великой героини, однако не погибнешь раньше времени - мне все еще нужно, чтобы моя, кхм, ученица показала миру, кхм, мои успехи. Отныне можешь считать меня не наставником, а чем-то вроде агента – общая выгода и никакого взаимоуважения. Поверь, я приложу все усилия к тому, чтобы к следующей неделе для тебя появилось занятие, поскольку твоя привычка рушить все до чего дотягиваешься, в том числе и покой моей усадьбы, меня по меньшей мере настораживает.

Процесс поиска заданий Ляо решил поставить на широкую ногу, подсадив на это дело всех владеющих грамотой слуг, а не умеющих бегло читать и писать логик не терпел, полагая, что даже человек низкого звания должен отличаться благородной тягой к собственному просвещению, а также усадив за рассылку и чтение корреспонденцией Доржо.

- Все вопросы и объяснения позже, когда тут станет чуть спокойнее. А сейчас нашему бриллианту – это слово Ляо произнес с особым ядом, - Необходим выбор из широкого списка заданий.

Тактика была проста: писать запросы на поиски работы для настоящего героя, одним махом расправляющегося с полчищами чудищ, во все города и деревни, старостам, чиновникам, настоятелям мелких монастырей, военачальникам в дальних гарнизонах – словом, всем, кто не столь высокопоставлен и не славится столь крутым нравом, что за беспокойство попусту может предать суду и наказанию. Написанием, рассылкой и чтением писем должны заняться все достаточно грамотные слуги, без которых усадьба не рухнет и не прекратятся поставки продовольствия. Необходимо получить как можно больший список заданий куда более опасных, чем прошедшая встреча с зомби.

Памятуя об угрозе Лацхе доносами, Ляо также написал в школу Мурены несколько писем, в которых рассказывал о необходимых для должного воспитания строптивой ученицы хитростях, напоминая о доказанной великими полководцами прошлого принципа "если хочешь кого-то поймать, прежде отпусти его", и что почувствовав себя свободной она почувствует всю горечь и слабость своей независимости. Напоминал также о прецедентах использования подобного метода в шести ведущих Монастырях, когда для спасения ученика наставник от него "отрекался". "Я полагаю, что мои методы обучения согласуются с древними традициями, установленными *длинный список именитых настоятелей и их достижений в воспитании при помощи похожих методик - их логик знал наизусть*, но если у вас иное мнение по этому вопросу, я почту его главенствующим в этом вопросе".

Быть может, наставники школы Мурены такого подхода не поймут, и гневным градом осыплют Ляо. Что ж, всякое действие может привести к беде, и лишь умеющий извлекать из всякой беды пользу достигнет своей цели.

Первая неделя

План Логика был изящен в своей простоте и действенен, возможно даже более чем того следовало ожидать, но все же не был лишен пары небольших недочетов, которые вскоре начали выясняться. В частности, Ляо при всех своих впечатляющих качествах, увы был не так уж богат и не мог позволить себе держать такое количество слуг, чтобы среди них всегда было приличное количество тех, кто в данный момент ничем не занят и может быть привлечен к работам по сортировке почты так, чтобы это не было осуществлено не в ущерб его основным обязанностям. И некоторая «капризность» его в выборе их по образовательному признаку, эту ситуацию отнюдь не облегчала. Да и привлечение к бумажной работе Доржо, хотя и не было сомнений в том, что он не откажет учителю, грозило несколько снизить прогресс получаемый от его тренировок.

Впрочем, основной проблемой было даже не это, а то, что по самым первым прикидкам, сочетание невысоких требований к оплате и готовности браться за разного рода опасные затеи вело к столкновению с таким валом свободных заявок, что если Старый Ляо не сузит тем или иным образом свои критерии в отношении них с «что то посложнее зомби» на нечто более конкретное, ему понадобиться или потратить недельку на то, чтобы пересеяв это информационное море составить «маленький большой список» наиболее интересных предложений либо, фактически, отправлять учеников на те, что первыми подвернутся под сунутую в кучу бумаг руку.

Ляо даже подумать не мог, что в окрестностях царит такой страшный бардак, и в каждом закутке поселились жадные до человеческой крови чудища - ведь в его усадьбе жизнь текла так мирно. Немного подумав, наставник решил, что лучший критерий отбора - обещанная награда, желательно в золоте. Он решил составить список из самых высокооплачиваемых заданий, тем более, что за одну лишь грубую силу редко переплачивают.

...Нет, этого недостаточно! Среди всех этих цифр, всех этих "оплата по договору" и туманных обещаний вроде "если герой себя хорошо проявит, возможна двойная оплата" можно заплутать на недели. Надо искать строго определенных тварей, за головы и прочие части тела которых предлагают крупную сумму.

Во-первых, элементали - клин клином вышибают, и даже если Лацхе легко справится с себе подобными, Ляо хочет знать, как она это сделает. Отыскать среди этого вороха бумаг описание какого-нибудь большого и злобного стихийного монстра, желательно с внушительным числом трупов за его спиной, да не простых селян, а хотя бы пары-тройки героев-неудачников.

Во-вторых, отыскать кого-нибудь с чрезвычайно высокими регенеративными свойствами - какого-нибудь матерого оборотня или, скажем, одержимого, чья телесная оболочка постоянно восстанавливается за счет сил демона.

В-третьих, какого-нибудь талантливого монаха, обратившего свои таланты во зло и промышляющего грабежами. Логик еще подумает, вручать ли Мурене контракт на его голову (буде такой найдется), уж больно щекотливая выйдет ситуация. И все-таки он хочет иметь его в своем арсенале.

В-четвертых, кого-нибудь очень кислотного, вроде гигантского едкого слизня. Или кучи едких слизней.

В-пятых, отыскать в этом ворохе големов из очень прочных материалов, быть может, каких-нибудь зачарованных стражей древних гробниц.

Если Лацхе и увидит в таком списке подвох, то неужели непомерная гордость позволит ей при нем проявить осторожность?

Пересортировав обилие найденных, не без ущерба его домашнему хозяйству, и без того переживающему не лучшие свои времена, вариантов, Ляо остался доволен ибо нашлось, фактически, все, чего он желал, пусть это и потребовало определенных затрат времени и нервов, не говоря о том, что помойное ведро никто не выносил уже третий день и в покоях, где содержалась подаренная любезным рыжим Птичником певчая канарейка стояла вонь.

Первый, четвертый да и по большей части второй варианты удалось найти «в едином лице», в виде колонии едких слизней обитавшей в одной из отдаленных горных пещер. Что довольно таки сильно мешало добывать из нее ценную руду, что собственно и послужило причиной заказа.

Впрочем, нашелся и другой стихийный монстр – гигансткая громовая птица живущая где то среди безжизненных горных пиков, являющаяся, судя по всему, какой далекой родней феникса. Похоже, что не настолько редкой и необходимой Химерологам, чтобы тащиться за ней лично, но достаточно, чтобы оплатить ее доставку «живьем» подороже и кусками – сильно подешевле.

Имелся и злой монах, с более чем приличной наградой за голову. Некий выкормыш Снежных Барсов, что был в свое время изгнан за жестокость и отсутствие дисциплины. При том, что на вкус Ляо эта школа и без того была слишком злобной и разболтанной, и разумеется, полностью заслуживала свой вылет из «большой шестерки». Что, впрочем, никоим образом не означало, что он отказался бы покопаться в записях кого-то из ее ветеранов, что, к сожалению, ему пока проделать не доводилось.

Ну и в довершение – Нашлась и гробница, принадлежавшая какому то древнему демонологу и охраняемая парой зачарованных металлических големов со внушающих уважение своими размерами мечами.

Оставалось лишь распределить сии замечательные задачи между своим подопечными и уточнить их порядок.

Многие люди отчего-то свято верили в действенность реверсивной психологии, дескать, если человеку ты неприятен, попроси его сделать так-то, чтобы он сделал наоборот. Как будто противники не хотят сперва выслушать твои советы, а потом сделать вид, что это в их голову пришло озарение, а ты в это время стоял над ними и нес околесицу, из которой ни слова было не разобрать. Тем не менее, сейчас логик собирался воспользоваться именно этим методом, разве что он не ждет определенного результата - просто отвлечет им внимание подозрительной Мурены и поиграет на ее нервах. Пусть думает, что в разыгранном им представлении есть какой-то замысел, в то время как его там просто нет. На монаха из школы Снежных Барсов у Ляо Фэнга были особые планы, и он не собирался делиться ими с нерадивой ученицей, так что это задание он придержит для Доржо.

Наставник считал, что не лишен актерских дарований, разве что единственной действительно удающейся ролью для него была роль самолюбивого и стремящегося раздавать все бесполезные наставления дурака – здесь даже был повод задуматься и вывести новую “логическую теорию масок”. Будь у старого Ляо время на что-то кроме педагогики. Хотя логик и подозревал, что окружающие, не желая признавать своего невежества, охотно видят в нем того, кого хотят видеть. “Надев” чуть довольное лицо, изредка пускающее лучи глуповатой иронии и пытающееся казаться сдержанным, логик отправился к своей ученице.

- Как ты можешь видеть, такое наше сотрудничество вполне плодотворно: у тебя была целая неделя свободного времени на то, чтобы уяснить твои слабые сто… кхм-кхм, прошу прощения, я все время забываю, что это не наш подход – чтобы доработать твои сильные стороны. А старый Ляо за это время отыскал три задания, за каждое из которых князьями мира сего предложена круглая сумма, из которой он по скромности своей возьмет лишь половину. Одно из них, поимку живьем редкой громовой птицы, я бы не стал тебе поручать – боюсь, ты не только убьешь ее, но и попортишь ей шкурку, отчего уважаемые химерологи вовсе откажутся платить за ее тельце. Хотя решать тебе, ведь старый Ляо так мало разбирается в твоих талантах. Следующее: целая колония ядовитых слизней, скользкостью и едкостью своей очень уж кого-то напоминающих, осела в рудной шахте и, посчитав себя ее хозяевами, прогнала несчастных шахтеров – ох, недобрые предчувствия вселяет мне это событие… Думаю, эти слизни достаточно неторопливы, чтобы ты сочла эту работу слишком плевой – но может, тебя соблазнит высокая награда. И наконец, ко мне попали сведения о древней гробнице, где покоится некий демонолог под охраной зачарованных големов из металла. Говорят, он забрал с собой в могилу немало добытых им при жизни артефактов. Выбирай, куда отправишься в первую очередь.

Ляо не раз слышал басню про похотливого ростовщика, предложившего должнику простить долг, если он вытянет из его сумки белые камешек, и пригрозив забрать себе его дочку, если он вытянет черный. В сумке было два черных камешка, но решительная дочка достала один из них и случайно уронила на гравиевую дорожку, где его нельзя было найти. Ростовщик, не желая признавать подлога, вынужден был признать, что та вытянула белый. Нынешняя ситуация чем-то была похожа на ту басню, и логику было искренне любопытно, что предпримет Мурена – наставник ждал какого-нибудь трюка.

Тем временем логик уже продумал учебную программу для Доржо на две недели, а на третьей собирался выставить его против барса – его ученик несомненно умнее, и потому должен выиграть. Впрочем, нет, выиграет Ляо, и выиграет еще до того, как начнется битва, просчитав ее стратегию.

Незадолго до встречи с Лацхе наставник донес до более пытливого ученика, что выбрал его целью Снежного Барса.
- Мы возьмем его живым, поскольку нам пригодятся знания о его технике, а о награде забудем. Знай, Доржо, что в битве между опытным и совсем зеленым бойцом у последнего есть только один шанс, и заключается он в том, что опытный будет недооценивать противника. Этот уж точно будет, ведь я не помню, чтобы барсы учили своих чад держать себя в руках. Но я не пошлю тебя в открытый бой, когда ты можешь ударить и без объявления боя – неожиданно и решающе. И в этом нам поможет твой не слишком воинственный – уж больно ты сейчас щупл и мягок, и не слишком монашеский – уж больно ума в твоих глазах, не то что мудрости, - вид. Ты должен сыграть роль странствующего ученого, неожиданно попавшего в лапы монаха-разбойника, и ползающего у его ног с мольбой о пощаде и обещанием, что твоя семья заплатит сколь угодно большой выкуп. Не так уж важно, захочет он тебя пощадить или нет, он наверняка захочет насладиться моментом власти над тобой. Захочет поиграть со своей жертвой. Захочет окончательно лишить тебя рассудка, посмотрев в твои глаза. Это должно стать последним, что он увидит! Технику, что я буду преподавать тебе в течение двух недель, в которые ты должен забыть обо все остальном, мы так и назовем – “последнее, что видит барс”.

- Как можно более жалкий, но убедительный вид, и резкий удар мизинцем и указательным пальцем, лишающий врага глаз. Две важнейших составляющих: как можно большая скорость удара, чтобы враг не успел отреагировать, и совершенно беззащитный вид, чтобы враг не подготовился к нему. За эти две недели ты должен потерять всякий вид монаха, и стать пугливым ученым даже в душе – но и быть готовым в мгновение ока разжечь в ней пожар. Таким образом, мы применим и технику “костра в темном лесу”, пусть недостаточно хорошо изученную тобой, но ты сможешь совершенствовать ее параллельно главной технике.

- Только есть еще одна тонкость: стоит точно выгадать момент. Желательно ударить в то время, когда барс решит посмотреть тебе в глаза и не слишком быстро и сильно, чтобы ты не умер раньше времени, но со вкусом нанести тебе удар, скажем, в переносицу. Или в бок. Не это важно, важно, чтобы он замахнулся и проникся минутным триумфом твоей силы - и он твой!

Ляо Фэнг найдет с десяток нищих, но не без таланта актеров, как можно более забитых – такие снуют повсюду, пытаясь сбежать от нищеты, и отберет из них лучшего. Его услуги не могут стоить слишком дорого, и все-таки, отыскав нужного, Ляо готов пойти на крупные издержки – будь он того достоин. Что-что, а беззащитность логик хорошо различал, таковы были его судьба и его профессия. Актер будет учить Доржо новой (новой ли?) роли, Ляо – одному удару. Ослепив барса, Доржо должен будет быстрыми ударами сбить его с ног и оглушить. Затем переломать ему руки и ноги – а по возможности сделать это во время боя, и в таком виде доставить к логику.

- Доржо, ты умен и по истечении двух недель должен будешь сказать мне, готов ли ты к этому заданию. Если ты не будешь готов, мы продолжим подготовку. В конце концов, твоя жизнь может оказаться важнее геройской аттестации.

Логик даже не знал, лгал ли он. Ложь – вещь крайне субъективная, в рамки теорий поведения практически не укладывающаяся. Во всяком случае, Ляо и сам собирался по истечению двух недель вынести суждение о готовности ученика к труднейшему бою в его жизни.

Четвертая неделя

И недели потянулись одна за другой. Пока Доржо с его учителем оттачивали актерское мастерство умного ученика и, разумеется, его ослепляющую технику, Мурена один за другим тянула из сумки «черные камешки».

Начать она решила с пещеры слизней, сложно было сказать, чем был обусловлен этот выбор, и что именно она делала для того, чтобы разобраться с этой задачей, но по исходу недели девушка вернулась крайне изнеможенная, но более чем гордая собой и словно кость бродячей собаки с презрением кинула к ногам «наставника в чьих глазах сияет мудрость» половину заработанного ей за это предприятие гонорара.

Судя по всему, этот успех ослепил девушку, ибо следующей целью она избрала гробницу, охраняемую големами-стражами. И закономерно осталась ни с чем, судя по всему, едва-едва сумев вовремя унести ноги от этой парочки. Мудрый старый Ляо уже потирал руки, готовясь воспользоваться плодами разочарования и отчаянья этой особы, но пока все же не торопился лезть руками в пламя, чтобы выудить каштан. Воля и гордыня Мурены все еще не были сломлены и «одну небольшую осечку» она, похоже, была склонна списывать на волю случая.

Подгоняемая, желанием реабилитироваться, не вполне отдохнувшая после двух недель тяжелейшей работы, и по факту, так и не получившая никакого дополнительного образования, Лацхе убыла на ловлю громовой «жар-птицы» и судя по всему успешно провалилась и в этом начинании. Во всяком случае, назад она не вернулась, судя по всему, найдя свою смерть, где-то среди острых каменных пиков затянутых громовыми тучами.

Оставалось утешать себя, что Ляо вне всякого сомнения, «победил» доказав посмертно своей ученице, что все это время был прав. Однако, это, к сожалению, не отменяло того, что этот случай, похоже перережет последнюю связывавшую его с крупными школами ниточку хороших отношений. Официально школа мурены, разумеется, претензий предъявлять не станет, но рассчитывать на ее покровительство в дальнейшем, пожалуй, будет несколько оптимистично.

Примерно к тому же времени, когда Логик пришел к подобным выводам, вернулся со своего занятия, в этом месяце для него единственного, и второй ученик. Доржо, вернулся с триумфом, пусть и довольно подмоченным рядом неудобных обстоятельств. Представ перед своим учителем он перво-наперво извинился за то, что не смог взять мятежного барса живьем, потому как, даже несмотря на то, что план Логика сработал безупречно, после того как Барс оказался без глаз, он все еще представлял собой очень сильного и жестокого противника.

О том, что Доржо, выглядевшему сейчас на удивление более мужественным и опытным, чем неделю назад, когда он только отправлялся на задание, не говоря о том заморенном студентишке, что Ляо получил в прошлом месяце, пришлось пережить бой не на жизнь а на смерть, говорил не только общий его утомленный вид, но и отсутствовавшая до локтя правая рука, которой судя по всему и лишили зрения Барса. Не сумев уклониться от удара по глазам, тот все же отреагировал вполне достаточно быстро и жестко, чтобы заставить «трусливого ученого» дорого заплатить за его коварство.

Чтобы выжить и победить в битве слепого против однорукого Доржо пришлось вспомнить в буквальном смысле все, чему он сумел научиться за последние полтора месяца, от техники костра, до того, что он сумел подсмотреть у Мурены и результатов устроенной той натуральных пыток, проверяющих его выносливость в битвах с зомби. Казалось, перековав эти знания в момент смертельной опасности, за несколько минут, он вырос куда больше чем за две недели тренировок. И именно по этому, при первом же шансе убить противника и остаться в живых, воспользовался им, о чем если и сожалел, то весьма неискренне.

Утешительным призом же, за вычетом полученного жестокого но полезного опыта, можно было назвать ту часть награбленного, найденную у бандитствующего монаха, что тот не успел растратить, не говоря уже о награде за его голову. В целом, вместе, сумма выходила более чем приличная. В безграмотных дневниках бандита, увы, секретов техники барса откопать не удалось, по большей части они были наполнены описанием рутинных списков того, какую часть добычи он как добыл, перечнем должников, и что самое страшное – совершенно ужасными потугами в поэзию.

Старый Ляо быстро успокоился на счет убиенной им ученицы - а он не был круглым дураком, чтобы считать, что "она сама". Полководцы совершают ошибки, и тысячи убитых и искалеченных солдат за них платят. Даже гибель плохого солдата, плюющего на приказы, остается на совести командира, а в этот раз Мурена действовала в точности по указке Ляо, разрешившего ей делать то, что она хочет. Ну, и что же с того? Подобно полководцу, всякий наставник боевых искусств тянет за собой десятки ученических трупов, каждый - его личный промах. Иной наивный или чересчур человеколюбивый командир, раз по ошибке перекрутив в мясорубке весь цвет своей армии, а потом свою ошибку осознав, начинает рвать на себе волосы, бичевать себя, считать себя не то чудовищем, не то никуда не годным лидером. Если это продлится слишком долго, он и вовсе уходит от командования, вновь растворяется в людской массе, надеясь спрятаться в ней от жгучего стыда. А командир поумнее сперва ощупает голову – на месте, потом знаки отличия – тоже при нем, потом подумает, не отправят ли его за эту неудачу в ссылку или не пришлют ли шелковый шнурок, чтобы он им удавился. Словом, не стоит ли полководцу садиться на коня и во весь опор нестись через границу соседнего государства, чтобы уберечься от неминуемой кары. Нет? Он еще на посту командующего? Хвала Небу! Ему повезло только что получить ценный опыт разгрома, да еще и усидеть в своем высоком кресле – чего еще желать? Что? Быть непобедимым полководцем? Непобедим тот, кто не совершает ошибок и не вступает в битвы, победа в которых неочевидна – а следовательно, так старательно избегает опасности, что ничему не учится. Будь Ляо Фэнг государем, он бы не стал назначать своими полководцами тех, кто не проиграл ни одной битвы – во-первых, нет никакой гарантии, что они действительно знали бы, что такое опасность, а во-вторых, они слишком много мнили бы о себе.

С другой стороны, никогда не следовало сбрасывать со счетов пропавшего бойца, чьего окровавленного тела ты не видел лично. Конечно, исходя из характера Лацхе смерть в битве с гром-птицей наиболее очевидна, но и попросту сбежать она была способна. Как жаль, что в этом случае у Ляо нет средств, чтобы тотчас найти и вернуть ее обратно. Но где-то среди пометок на далекий и неопределенный срок логик сделал еще одну: отыскать останки ученицы. Едва ли в этом месяце. Теперь следовало заняться оставшимся без руки Доржо, а прежде всего его моральным духом – если ученик сумеет спокойно пережить эту потерю, она сделает его сильнее. Тем более, что с помощью магии можно создать достойную замену оторванной конечности – придется лишь сперва выяснить, как это сделать.

- Урок, который мы выучили с тобой сегодня: раненый может быть вдвое опаснее здорового, когда боль и ярость придают ему силы. Награда соответствует уроку – ты получил тяжелую рану, и если бы я сейчас рассыпался в жалостливых комментариях, я бы тем перечеркнул полученные тобой знания. Вместо этого старый Ляо скажет: из своей потерянной руки ты извлечешь силу большую, чем другие из владения обеими руками. К тому же я позабочусь о том, чтобы извлечь из этой потери дополнительную пользу, уже в этом месяце найдя для тебя магический протез – но до тех пор тебе придется учиться сражаться одной рукой. Что же касается пропавшей без вести Лацхе, то с ней я был подобен кузнецу, пытавшемуся обжечь горшок, и от собственной глупости я не мог ее спасти. Отдохни как следует один день, и мы примемся за новую технику.

День спустя логик говорил ученику так:

- Из столкновения с барсом ты должен был вынести еще один урок: мастер должен решать исход боя одним ударом, поскольку шанса на второй у него может и не быть. Ты и твой противник хорошо овладели этим методом, ты – сразу же лишил его зрения, он – за секунды лишил тебя руки. Но если ты сумел нанести сокрушительный первый удар за счет знания слабой стороны своего противника, то почему барс сумел нанести не менее сокрушительный второй, будучи лишенным зрения? Ответ прост: кто выбрасывает вперед руку или ногу для удара, держит голову, шею, сердце и брюхо достаточно далеко для того, чтобы враг не мог тотчас достать их – но подставляет конечность, которой наносит удар, будучи уверен, что она достаточно крепка. Но, как ты видишь, руки или ноги человека легко лишить. И особенно легко, когда он сам ее подставил. Кто бьет тебя рукой, напрашивается на то, чтобы ее сломали или оторвали. Кто бьет тебя рукой, тому ты тоже способен сломать или оторвать ногу. Более того, у меня есть наработки для того, чтобы делать это с наибольшей эффективностью, и самое время тебе их преподать. Эту неделю ты будешь отрабатывать движения, а затем я найду тебе партнеров для спарринга – и если что, под спаррингом я не имею ввиду смертельный бой. Во всяком случае, для тебя.

Движения техники состояли в уклонении от вражеского удара, с чем у быстрого тигра проблем быть не должно было, затем в захвате руки или ноги, и мощным рывком в неестественном для конечности врага направлении, том, куда она просто не может двинуться, не будучи переломанной. Главное – скорость, но в решающий момент не следует забывать и о ярости, разжигающей в человеке невиданную силу.

- Запомни: когда уворачиваешься, твой рассудок должен быть холоден, когда хватаешь – твой рассудок должен быть холоден, когда рвешь конечность – в твоей голове должны быть только горящие угли. Учи движения и учись во мгновение ока менять состояние своего разума.

В то же время Ляо собирался отыскать для Доржо оппонентов в спарринге, их должно быть много, они должны быть менее опытны, и ни у кого не должно возникнуть претензий по поводу нанесенных его учеником увечий. Искать наставник собирался в двух направлениях. Во-первых, монахи какой-нибудь захудалой школы наверняка захотят провести несмертельный, но болезненный и грозящий тяжелыми травмами бой – чтобы показать зазнавшемуся ученику ведущей школы, что они о ней думают. Главное объяснить им, что Доржо никак не мастер боя, а только учащийся, и выставлять против него нужно таких же учащихся.

Во-вторых, благодаря самому справедливому в мире правосудию его страны, в тюрьмах томится множество заключенных-смертников. Кому какое дело, как они примут свою смерть? Особенно если Ляо Фэнг выделит часть добытого его учениками золота на подношения чиновникам. Кажется, тут даже не будет ничего незаконного – ведь этих заключенных вряд ли кто-то еще считает людьми. Нарушивший закон выходит из под опеки закона, и заслуживает любой из самых страшных кар на усмотрение судьи. Если подать это как показательную казнь, кто станет возмущаться?

Третья неделя:

Дни в медитативном ритме тренеров текли один за другим, постепенно складываясь в недели. Поначалу крайне истощенный и неловкий Доржо приходил обратно в форму и обвыкался со своей травмой, к которой, к чести его, кажется, относился довольно философски. Уже через неделю тренировок, расшвыривал несчастных «партнеров» по спаррингу, демонстрируя, что после пережитого, с одной рукой он стал куда более опасным бойцом, нежели когда-то был с двумя.

После того же, же как еще одна неделя была потрачена на изучение жестоких, калечащих приемов, которые посуровевщий ученик изучал с каким то решительным, мрачноватым упоением, в поместье Ляо и вовсе не осталось ни одного слуги, который даже под угрозой увольнения согласился бы стать с этим «раненным тигром» в спарринг. Даже при том, что в обычной жизни Доржо был сама учтивость, ровный рядок могилок на заднем дворе, пополнявшийся благодаря тому, что смотритель ближайшей тюрьмы считал обмен опасных и склонных к побегу заключенных на полезные и несклонные к побегу деньги довольно удачной сделкой, говорил сам за себя.

Тем временем, Ляо удалось собрать информацию, касавшуюся возвращения блудным ученикам потерянных рук. Способы к этому, были практически у каждой, за исключением, стоило ли сомневаться, его собственной фракции. Впрочем, в большинстве своем способы эти были или очень дороги, или только для избранных или опасны, или все вышеперечисленное разом.

Родные монашеские школы, увы, к своим членам очень часто относятся как к расходному материалу и считают, что проще обучить нового ученика, чем морочиться с тем, чтобы восстанавливать потерянные конечности старому. Конечно, бывают и исключения, но как правило они заключаются или в том, что или какой нибудь лишившийся глаз мастер сумел использовать это как мотивацию чтобы стать еще сильнее метеля всех на слух, или вырабатывании стихийных «протезов». Пожалуй, подобное отлично подошло бы покойной Мурене или покойному же барсу, но Ляо подозревал, что даже если Тигренок и научится временно формировать из света запасную руку, то почесать ей задницу все равно будет крайне затруднительно.

Среди магов академии попадались мастера и по созданию качественных протезов и достаточно компетентные целители, чтобы собрать уничтоженную руку заново, ассортимент подобных услуг впечатял и они были не слишком привередливы в том, куда использовать свои таланты, но цены.. цены на услуги подобных снобов были просто заоблачными. Ляо был уверен, что вряд ли найдет место, где Доржо целиком можно будет продать за половину той стоимости, которую спросят за восстановление его руки.

Несколько более «на поток» и предположительно более дешево, дело было поставлено у Алхимиков, выполнявших может и более грубы, но вполне себе качественные протезы в разном их ассортименте. Что примечательно, одним из ведущих специалистов в этой области был коллега наставник, как его там.. вон Ауген или как то так, щеголявший аж двумя металлическими руками. Хотя судя по всему были у него и конкуренты.

Высокопоставленные Жрецы Плачущей, из церковной фракции, говорят, способны проделать и не такие чудеса, возвращая к жизни тех кому оторвало по полтела, если тех успели к ним доставить. Однако, как пробиться на прием к кому то из этих религиозных шишек и каким образом убедить, что его дело важное срочное и нужное, Логик, честно говоря имел весьма смутное представление. Деньгами их заинтересовать, точно не выйдет.

Ну, и наконец, что-то такое наверняка могли провернуть химерологи, мастера управляться с живой плотью. Особенно мастера из волшебного леса, известные своими целителями не хуже плакальщиц. Другой вопрос, что химерологи с одной стороны довольно замкнутая фракция, а с другой – обращаться к ним значит рисковать получить, что угодно, встроенное в новую руку ученика и не узнать об этом. Пример с недавним скандалом вокруг птичек этого самого Вилмара, был довольно примечателен.

Кстати.. разве у него до сих пор не сидит в клетке эта шпионская птица, благополучно подслушавшая как минимум все то, чему он учил Доржо? Интересно, успели ли Птичник кому-то продать эту информацию? И если да, то за сколько?