"Havenless" | ходы игроков | -- Двор Башни

Когда топор противника на какую-то пядь разошелся с ее шеей, орка подумала, что Ауга испытывает ее.
- Наверное, меня отправит к Богине враг посерьезней.
С этой мыслью она рубанула в ту же верхнюю зону. Как показало начало боя, шея или голова - обе эти цели хорошо подходили для упокоения зомби.
А еще орка с вожделением глядела на оружие противника. Щит и топор! Ах! Если его завалить, можно будет взять нормальное оружие, вместо легкой человеческой ковырялки.

Алебарда со свистом рассекла воздух, пролетев мимо. Достаточно далеко, чтобы не оставить ни царапины на могучем плече Хальра, но достаточно близко, чтобы варвар не забыл об ответом ударе. И Хальр не забыл, добавив к инерции собственного уклонения мощный рывок.
А еще не забыл Хальр, что хороший удар богам может понравиться. Вот только как его адресовать правильно? Вроде "Во имя твое" — это когда убиваешь, а тут если мертвяка зарубишь во имя — обидится еще... Вот по результатам этих размышлений, молнией в башке промелькнувшей, заорал Хальр от души:
— Френъяст, зацени!
Ну а что, пусть заценит бог кровавого безумия хороший удар. Вдруг понравится?

Бой развивался как-то на удивление херово. Мертвяки были, наверное, не самыми сильными противниками, которых Теон в жизни встречал, но живучесть и эта их самоубийственная храбрость уже унесли жизни двоих, или даже троих. А ведь размен один на одного совсем не устраивал наемников. Сколько тут мертвецов? Целое кладбище, наверное. А вот наемникам подкрепления ждать было неоткуда. Нет больше на этом сраном острове живых людей. Наверное. На одного только Магнуса надежда, да и то неизвестно каков он в бою.
Сделав шаг в сторону, чтобы уйти от удара меча Теон рванулся вперед, стремясь насадить мертвяка на свое копье.
-Смирно лежи, гнилище мерзкое!

Общее.

Бой продолжался, и окончательная смерть настигала то одного, то другого, не делая разницы. Ожившие мертвецы - простой противник, на первый взгляд - оказались настоящей проблемой, выбив вот уже двоих из отряда. Наемники так или иначе выбили пятерых. Но они уничтожали следствие, а не причину.

Керра.

Орка понимала, что прикрыться щитом зачастую проще, нежели скакать туда и сюда, уворачиваясь от ударов противника. В этом смысле у противника было преимущество. Однако умертвия, несмотря на ярость, были не настолько искусны в бою, как живые. Падший попытался отразить удар, но сделал это недостаточно быстро - и меч Керры добрался до мертвой плоти. Клинок аккуратно отделил голову от шеи. С этим было покончено.

Хальр.

Мертвяк с алебардой оказался шустрым - для мертвого. Он почти ушел от удара цвайхандером, но лишь почти. И это "почти" сулило огромные проблемы для любого, живого или мертвого. Стальная лопасть проломила все кости на своем пути, разделив тело на две косых половины. Влажно хлюпая, грудина съехала вниз, падая на землю. Очередной впечатляющий удар; но сейчас именно такие и требовались, поскольку только так можно победить падших. Френъяст, должно быть, заценил.

Теон.

Мертвяк повелся на хитрый прием, так что он прикрылся щитом от копья там, где его уже не было. Брайсэд ужалил мертвяка точно в колено, и там что-то мерзко хрустнуло; нога падшего странно вывернулась в сторону, и тот шумно рухнул ничком, распластавшись перед Теоном. Вряд ли ему теперь позволят подняться...

Любой мастер всегда чувствует, что создал шедевр. Художник перед полотном, на которое только что лег последний мазок; скульптор, вылепивший на статуе завершающий штрих; музыкант, который в стройных рядах нот услышал завораживающие звуки оркестра.
Хальр не был ни художником, ни скульптором, ни, упаси боги, музыкантом. Но и он ощутил это возвышающее чувство, глядя на второго подряд разваленного мертвяка. К сожалению, словарного запаса, подходящего ситуации, не нашлось, и поэтому от избытка эмоций Хальр только поднял меч над головой и заорал торжествующе:
— Бля-а-а-а!
И, по скромному мнению Хальра, если Френъяст в этот момент по каким-то своим божественным причинам не смотрел на землю свысока, и пропустил такой замечательный в своем исполнении удар, посвященный ему, то он сам себе злобный орочий шаман. Которые — шаманы всмысле — как известно, кроме как херню какую-нибудь сотворить, больше ни на что не способны.
Поупивавшись радостью победы пару мгновений, Хальр осмотрелся — вдруг еще получится кого так же славно зарубить. Однако из кандидатов оставался только лежащий на земле мертвяк, которого завалил Теон, и рядом была Керра, которая хоть и раненная, но рубилась вполне себе отчаянно, снеся башку своему противнику. Хальр с удивлением обнаружил, что их несостоявшийся вождь Зогтар решил прилечь, да к тому же насовсем. И Фрейвар выглядел совсем уж нездорово.
Рассудив, что нахер такое веселье, и откуда вылезло восемь мертвяков, может вылезти и еще дважды по столько же, Хальр пошел к проему. Оставшегося на земле мертвяка товарищи явно порубят, а он зато дыхание переведет. Ну и посмотрит, кто там такой щедрый на мертвечину.

Керре пока откровенно везло, видимо были у Ауги какие-то планы на свою зеленокожую почитательницу. Рубить головы мертвякам оказалась намного сучнее, чем живым. Ни тебе фонтана теплой крови, которая так вкусно пахнет, ни гримасы ужаса на отрубленной голове. Поэтому упавшему зомби она голову рубить не стала, а просто ударила так, чтобы раскроить череп.

Конечно, орке хотелось поскорее схватить щит и топор, но опыт наемничества приучил ее, что мародерку стоит начинать, только когда врагов рядом уже не осталось. А то видела она не раз, соблазниться воин украшением на павшем враге или оружием, потянется за ним и все... конец. Прилетитк нему смерть в беззащитную спину.

Сломав упырю ногу вместе со всеми надеждами на дальнейшие приключения Теон сделал пару шагов назад. Все же для разделывания мертвецов на мелкие кусочки копье годилось не так хорошо, как тот-же меч, или топор. Так что жизнь мертвеца стоило оставить орке. Да и в целом как-то не чувствовал Теон особого душевного подъема. Только во двор выбежал 30 секунд назад, а тут уже двое полегло. И третий еще кровью из лица истекает. Дерьмо какое-то, а не битва славная.
Со слабой надеждой Теон подошел к Акселю. Склонился пощупать пульс, но... Не судьба, видимо. И с Зогтаром та же херня. Оставался только Фрейвар, которому в лице проделали дыру чуть поменьше, чем остальным двоим.
-Эй, братишка, ты как? Вставай, осторожно. Сейчас к Магнусу потащим. Он тебя подлатает. Мертвяки, видимо, хотели сделать из нас таких же красавчиков, как они сами. С такой то рожей тебе теперь шлюхам придется платить в полтора раза дороже. Хе хе хе.
Или не придется платить. Всякое, ведь, бывает. Но Теон был, все же, не настолько цинничен.
Затащив Фрейвара в башню он тоскливо глянул по сторонам. Оббегать все этажи совершенно не хотелось.
-Бляяя... ЭЙ, МАГНУС, ТЫ ГДЕ! ИДИ СЮДА!
И где, вообще, старого маразматика носит, когда тут трупы бегают. Книжечки свои почитывает?

Керра.

Северянин оставил Керре всю грязную работу. Если, конечно, убийство и так уже мертвого врага можно таковой называть. Орка тяжело опустила меч на голову падшему, расколов череп, словно орех. Тот сразу перестал дергаться, и затих. Но какая радость была в этом? С тем же успехом Керра могла разрубить полено. Судя по всему, это был последний противник...на данный момент. Так что теперь орка могла спокойно обзавестись новым оружием и дать пощады своей ноге, которая после таких издевательств закровоточила вновь.

Хальр.

За проломом Бьернгримм не увидел ничего, кроме кустарников и протоптанной тропинки, ведущей куда-то вниз. Пожалуй, он мог бы пойти по ней и обнаружить братскую могилу - ну или что там служило логовом мертвецов. Но это была, конечно, не самая умная идея. Врагов поблизости не наблюдалось, и это хорошо. Всё-таки потеря двоих бойцов была ощутимой для их маленького отряда. Да еще и двое раненных. В запасе еще был Рейнгольд и их наниматель, но Хальр не имел ни малейшего понятия, каковы они в бою. Оставалось надеяться, что эти двое занимались делом, пока остальные умирали. И что в ближайшее время не появятся новые враги.

Покончив с противником, орка вернулась к предыдущему мертвому телу. Она буквално стонала от радости, когда снимала с трупа щит и боевой топор. С щитом в левой руке Керра перестала себя чувствовть голой. Тряпки что, а вот с шитом можно и против нормального противника драться.

По здравым размышлениям, Хальр решил не совершать тактическую глупость и выходить за стены башни в одиночку туда, откуда пришло аж восемь мертвяков. Здравые тактические размышления, разумеется, оформились крайне упрощенно.
— Не, нахуй, — буркнул Хальр сам себе и обернулся во двор. — Слышьте, мужики! Там это, тропа. Надо разведать. Или Магнуса попросить. Вдруг там еще эти?
Кто именно "эти", уточнять вряд ли требовалось. Озвучив рациональное предложение, Хальр вновь принялся осматривать местность. Вдруг там еще эти, полезут?

Общее.

Колдун сам вышел к Фрейвару и Теону. Это был всё тот же мэтр Магнус...только внезапно помолодевший. И без своих шляпы и плаща, зато при клинке. Ему было около сорока лет на вид, или чуть больше.
- Не надо так орать, Теон. Я слышу. И да, - он провел рукой по лицу. - Все вопросы потом, сейчас не время и не место. Рейнгольд погиб, решив открыть саркофаг внизу. Меня обдало какой-то магией, или чем-то вроде этого. Я не знаю, и знать не хочу. Помоги Фрейвару добраться до жилого этажа, и положи его там. Я уже вижу, что рана серьезная, но я постараюсь разобраться с этим. Я так понимаю, бой вышел не слишком удачным...зато мы с Рейнгольдом выяснили, как убраться отсюда. Хальр! Керра! Идите сюда, - колдун помахал остальным.

Увидев помолодевшего Магнуса, Хальр немного удивился. Только немного, потому что от этих магиков всего ожидать можно. Непонятного в том числе. И пополам его вряд ли разрубишь с одного удара. Нет в жизни счастья. А впрочем, старый или молодой — какая разница, лишь бы деньги выплатил.
— Че за нахуй... — буркнул недоверчиво, оставляя свой импровизированный пост и приближаясь к Магнусу. Вдруг что интересное скажет про "убраться отсюда".

Керра решила, что раз врагов нет, надо немного приодеться. из трех тел она выбрала горого сородича. Пусть его одежда и больше размером, то это всегда можно исправить, но она много удобней человеческой.
Так что орка быстро раздела труп Зогтара. Подрезала кожаные штаны по длине и натянула на себя, затянув на талии пояс. Ей они были велики, но походили на свободные штаны-юбку как у восточных соплеменников. По крайней мере теперь шерстью на лобке светить не придется. Так же она обзавелась свободной рубахой, оставив телу Зогтара его амулет и оружие. На пояс она прицепила меч, как запасное оружие. А основным стали боевой топор и щит, которые она сняла с упокоенного зомби.

Закончив с облачением, Керра подошла в магику. Его новая внешность заставила орку насторожиться. Просто так превращения не происходят. Может он принес в жертву их товарища по отряду, чтобы вернуть молодость? Орка и раньше опасалась нанимателя, а теперь стала задумываться над тем, чтобы сделать ноги.

Фрейвара покидали силы. Медленно сочилась из разбитого лица пропитывая одежду и размазываясь по кольцам кольчуги. Каждая точка на теле, которая не горела огнём, словно заледенела. Один тяжелый шаг, за другим северянин ковылял к башне, надеясь на помощь колдуна. Как внезапно, перед то и дело теряющим зрение Траинссоном появился странный человек в одежде и с голосом Магнуса.

Выразительно похрипев раненный вновь получил надежду на помощь. Прилив оптимизма заставил его еще сильнее сжать щит в скользкой от алой крови руке. "А всё же неплохая песня выйдет" - пронеслось в голове.

Убедившись, что все его слушают, колдун принялся обрисовывать ситуацию:
- Нам удалось вызвать корабль, который придет рано утром. Так что сейчас от нас требуется продержаться остаток дня и ночь, и тогда мы сможем покинуть остров. Это хорошая новость. Но есть несколько плохих, - Магнус стал загибать пальцы. - Первое. Виновником всех бед является демон, который особенно активен по ночам. Второе. Все, кто погибает на этом острове, переходит в стан его армии. Это около тридцати человек с мелочью, не считая тех, - колдун кивнул на останки мертвецов.
- Третье. Спасти нас согласился Надзор, который хочет получить в качестве оплаты бумаги и саркофаг. Если этих вещей при нас не окажется, то на борт маги нас не возьмут. Донести бумаги до берега не составит проблем, и у меня есть план, как быть с саркофагом. Поэтому самая сложная часть дела - это вообще дойти. И четвертое. У нас двое раненных. Они всё еще могут держать оружие в руках, но не смогут биться в полную силу. Я постараюсь обработать их раны, но не рассчитывайте на многое - здесь нет ни нормальных инструментов, ни целебных средств. Сожгите мертвецов и забаррикадируйте вход в башню. Если они прорвутся внутрь, то даже моя магия нас не спасет. Этим займутся Хальр и Теон. Керре не стоит напрягаться, иначе все мое исцеление пропадет даром. Поэтому ей есть смысл заняться приготовлением пищи. А я в это время займусь Фрейваром. Возражения есть?

Увидев типа, вышедшего из подвала Теон напрягся. Отдаленно он походил на Магнуса, но... Где бородень, где седые волосы, где все это? И Рейнгольд где? Последнего было, впрочем, не то, чтобы жалко, но этот факт очень сильно настораживал, ведь в чудеса Теон перестал верить лет в 10, так что сейчас стоящее перед ним чудо он скорее предпочел бы насадить на копье, или даже на костре сжечь, при малейших признаках странностей. Вот только находился Теон сейчас в совсем неудобной позиции: на правом плече Фрейнвар, копье неудобно в левой, да и в целом неудобно было бы Магнуса сейчас колоть в случае ответа неправильного. Так что расспросы Теон решил отложить на потом. А пока... Ну надо было быть готовым ко всему и держать колдуна в поле зрения.
-Показывай куда его ложить.

Война и поход имеют свои, четко выверенные правила. Писанные кровью, проверенные веками и тысячилетиями практики. Например, правило "Трех П". Керра четко знала, что после того как ты выжил, поделил добычу и перевязал раны, надо Попить, Пожрать и Поспать. Иначе к следующему бою двигаться нормально уже не сможешь, и станешь легкой добычей врага. Нет, бывают исключения, подвиги и деяния, о которых поют баллады, но в нормальной обстановке этим правилам нужно сследовать.
Поэтому раненая и озвучила вопрос о жратве:
- Вы там в башенке ничего съедобного не нашли? А то у меня уже живот прилип к хребту!

Колдун только поморщился, услышав вопрос орки:
- Когда я что-то говорю, к этому стоит прислушиваться, - дернул щекой. - Иди в подвал башни. Там есть ледник с мясом и отдельное помещение под сухари и прочие заготовки. На кухне возьмешь котелок, набери снега из ледника, и приготовь нам что-нибудь горячее. Не стоит есть всухомятку, если можно приготовить наваристое хрючево.

Магнус переключился на остальных.
- Хальр, разберись с трупами. Пойдем, я покажу. Нам нужно на четвертый этаж, - последние слова были для Теона.

Подошел Хальр поближе, прицениваясь к колдуну помолодевшему. Вроде все тот же, только бодрее намного стал. Такого, пожалуй, и не развалишь с одного удара — верткий. И магией приложить наверняка может. Так что пожалуй лучше не надо. Слушал Хальр, и занимался непривычным делом — делал выводы. А точнее, малость заумную речь колдуна раскладывал себе на мысли простые и понятные.
Корабль будет утром. Ночью тут будет пиздец. Все мертвецы встают. На корабль надо отнести какое-то говно волшебное, но это потом. А сейчас надо сжечь мертвецов и забаррикадировать башню. Потом пожрать и дожить до утра. Вот и все.
Кивнул Хальр согласно — дело говорит Магнус. Хотя мог бы и попроще изъясняться, конечно.
Кинул взглядом по двору — где что горючее есть, чтобы в кучу стащить да поджечь. Еще б знать, чем поджечь... да хотя вон Магнус себе трубку прикуривал, глядишь отжалеет пламени потом. А трупам для верности можно бошки поотсекать.
Меч воткнул посреди двора в землю аккуратно — чтоб с любой точки добежать близко было, и хватать удобно. Пока дрова искал, заодно прикинул, чем провал в стене завалить можно, чтобы жизнь нападающим осложнить, и как проем в башне загородить — может столы там какие или скамейки. Или даже кровати из казарм вытащить — все равно спать им, похоже, не придется.
А еще демон этот, про которого Магнус толковал... хер поймешь вообще.

Лучше всего солдаты слушаются и любят такого командира, который отдает правильные приказы. Например: "Город Ваш на три дня!", или, как в случае с Керрой: "Жрать!".
Поэтому орка принялась выполнять его тщательно и с радостью. Двигалась она при этом с максимально возможной при ране скоростью.
Набрала снега в два котелка, один под похлебку, другой для питья. Сготовила Керра типичный степной кулеш: мясо, сало, пшенка и побольше приправ. Другие куски мороженного мяса она вначале положила около костра, чтобы размякли, потом зажарила на углях. В кипяток добавила несколько сушенных травок и найденный кусок меда.Получилось очень просто и очень сытно.

После еды, раненая прилегла подремать. Ночью драться, так что надо было набраться сил.

Общее.

Пока Керра кашеварила, а Теон и Хальр готовили башню и двор к ночевке, колдун занимался раной Траинссона. Ему удалось раздобыть иглу и не слишком толстую нить, и так смог зашить лицо северянина. Сказать, что процесс выдался болезненным - ничего не сказать. Судя по всему, в башне царил сухой закон, так что не было даже народного обезболивающего. Всё той же иглой, но уже раскаленной, Магнус делал аккуратные насечки, прижигая мясо. Операция продолжалась еще долго, превратившись в бесконечную пытку. Фрейвар метался на кровати и, кажется, кричал. Через несколько часов всё закончилось, и обессиленный Траинссон провалился в тёмную дрёму. Но теперь он, по крайней мере, не истекал кровью так сильно.

Поскольку сразу после готовки орка отправилась дрыхнуть, поздний ужин справили в сугубо мужской компании. Наработавшись, у Бьернгримма и Теона проснулся волчий аппетит, так что котелок с кулешом опустошался с невероятной скоростью. Магнус, напротив, почти ничего не ел, а только мрачно дымил трубкой, иногда подливая в кружку странный напиток. Колдун приготовил его из каких-то черных зерен, сначала смолотых, а потом и сваренных. Получилось пахучее питье, совсем не знакомое северянам. Но, надо признать, запах у варева был приятный. Наполнившись запахами, заброшенная столовая приобрела почти домашнюю атмосферу. Ели молча, при свечах. Было тихо, если не считать гула сквозняка, бродившего по этажам башни.

Когда окончательно стемнело, пришли они. Пронзительные, замогильные завывания резали слух и вызывали беспокойство. Тем не менее, пробиться в башню мертвяки не могли - попробовав входную дверь на прочность несколько раз, они оставили попытки и отошли подальше, взяв башню в окружение. В дополнение к этому, по башне поползли подозрительные шорохи, скрипы. Казалось, кто-то тихо ходил в соседних комнатах и на лестнице, катал камешки, иногда смеялся, а иногда и что-то шептал. Обстановка стала очень гнетущей, хотя прямых угроз и не наблюдалось. Тем, кто заснул, снились душные кошмары, из которых нельзя было выбраться и невозможно очнуться. Бодрствующим в голову лезли плохие мысли, в памяти возникали образы давних событий - наиболее скверных, тех, о которых обычно стараются не вспоминать вовсе.

Один только Магнус выглядел спокойно; видимо, колдун мог обезопасить свое душевное здоровье от пагубного влияния - теперь это уже стало очевидно - демонической сущности, обитающей на острове.

***

Едва начало светать, ночные кошмары, во всех проявлениях, оставили наемников. Тех, кому повезло хоть немного поспать (хоть и скверно), колдун растолкал и велел приготовиться покинуть башню. Остров покрылся густым туманом, и в темно-сером утре было не разглядеть мертвецов: к счастью, они куда-то ушли. Так, по крайней мере, казалось.
Магнус первым вышел во двор, "ведя" перед собой по воздуху злополучный саркофаг. За спиной - куцая торба с бумажками. Тем самым он освободил всех остальных от необходимости нести что-либо кроме оружия.
- Пора идти. Другого шанса выбраться отсюда у нас уже не будет, - сухо произнес Магнус, и направился к спуску.

Спала Керра плохо. Это если не использовать ругательства. Сон был каким-то липким непрекращающимся кошмаром. В голове орки всплывали один за другим эпизоды ее собственной жизни, которые кончились хорошо, и оборачивались своей противоположностью.
Мама заметила как она разбавляла мед и поставила в угол.
Отец засек за поцелуями в волчатне, где и выдрал вожжами.
Она на спор прыгнула в глубокий омут, где водился то ли сом, то ли водяной и... утонула.
После этого начались военные ужасы. Орку убивали стрелой, закалывали копьем, обезглавливали. Она горела в огне и умирала под копытами коней. Ее распинали и насиловали.
Даже события последнего найма нашли отражение в черном ужасе. В одном случае Керра не доплыла до берега, захлебнувшись холодной, соленой водой. В другом зомби с топором не промахнулся и снес ей черноволосую голову с плеч.
И так без перерыва, до самого утра.

Проснулась орка вся в поту, с больной головой и в отвратительном настроении.
Больше всего ей хотелось убраться отсюда подальше, а по дороге изрубить всех, кто будет этому мешать.

Все-таки бабское это дело — готовить.
Простая эта мысль стала для Хальра определяющей на сегодняшний вечер. После тяжелой работы по сжиганию мертвецов и подготовки башни к ночной осаде, пожрать за обе щеки было тем еще наслаждением. Хальр даже мимолетно подумал на сытый желудок отвесить орке завуалированный комплимент навроде "Заебато готовишь!", да и приласкать под это дело, но потом передумал — все же, кулеш был не настолько хорош.*
После сытного ужина потянуло в сон, но Хальр привычным образом избавился от обволакивающей лени: пошел и занялся делом. Перпроверил еще раз возведенные баррикады, осмотрел разложенное на этажах башни оружие, подтащил еще пару камней к окнам, проверил Фрейвара — не помер ли еще после лечебной волшбы. Отказываться от отдыха было, наверное, глупо, но все же Хальр по дикой своей северной привычке не настолько доверял товарищам. Да и ночка в любом случае обещала быть веселой.
По крайней мере, началась она точно весело. С наступлением темноты, подвывая и всхлипывая, башню окружили умертвия. Хальр поначалу напрягся, хмуро глядя, как твари неумело и неслаженно, но неумолимо ломаются через его баррикаду в проеме стены. Смотрел, сжимал огромной ладонью рукоять меча, и думал, что такая смерть — на клыках мертвяков — не очень-то славная. Но когда оказалось, что завал в дверях им не по зубам, настроение варвара изменилось кардинально. Довольный собой, он насмешливо материл неуклюжих тварей с высоты башенного окна, швырял в них припасенные камни, и даже сумел поджечь парочку ходячих трупов, облив маслом и запустив следом пылающий факел. Шкворчащая шкура, казалось, не особо мешала мертвякам, но языки пламени и запах паленого мяса несомненно услаждали культурные вкусы Хальра.
К середине ночи забавы закончились, мертвяки отошли подальше, словно наученные горьким опытом неудачливых товарищей. Тишина окутала башню, и вместе с ней внутрь пробралось нечто иное — бесплотное, неосязаемое, неуловимое. Такое, что не развалишь двуручником с одного удара. И даже с двух. Брови Хальра вновь сошлись к переносице, он безуспешно вглядывался в темноту, раз за разом обходя дозором этажи башни, и пытаясь отогнать от себя мрачные воспоминания. Самые мрачные.
А отгонять было что. Ту работку с Сигилом вся ватага не забудет никогда, даром что капитан взял ее от дичайшего безденежья, только чтоб выбраться из глухомани на границе с Самхафом. Сама работа воняла изначально — ну кто в здравом уме согласится на зачистку чумной деревни? Мало того, что заразу подхватить можно, так и рубить же крестьян беспомощных... Сигил согласился тогда, подписав на это остальных, и едва удержав ватагу в строю силой авторитета. Хальр вспоминал палящее солнце, сладковатый запах разложения, витавший над деревней, бубнеж их нанимателя про "карантин", про "благое дело", про "предотвратить распространение". Вспоминал старательно, до деталей, чтобы забыть другое — тонкие женские руки, изъеденные струпьями, вскинутые в бесполезной защите от удара двуручного топора... да, тогда у Хальра был топор. Голову старика с выпавшими от болезни волосами, склоненную добровольно при виде вломившегося в дом наемника. Детское тельце, обезображенное язвами, хрипящее и выплевывающее бурую пену вместо легких, и свой милосердный удар, заканчивающий эти мучения. Да, тогда у Хальра еще был топор, который он швырнул в погребальный костер, сложенный посреди деревни. И пили они тогда почти сутки горлодерный сельский самогон, найденный под полом у старосты — зло, молча и глухо пили, стремясь вытереть из памяти все произошедшее. Весь немалый гонорар, за вычетом денег на дорогу, не сговариваясь, в храмы занесли.
И не говорили больше никогда об этом, словно и не было ничего.
А теперь поди ж ты, вспомнилось...

Утром Магнуса и товарищей встретил совсем другой Хальр — ни следа не осталось от бахвальства, уверенности и прущей во все стороны мощи в фигуре варвара. Поплыл камень мускулов, потек, снедаемый тяжелыми мыслями, опустились громадные плечи, запали горящие когда-то глаза, побледнело широкое грубое лицо, покрытое бисеринками холодного пота. Скверно выглядел Хальр, сливающийся цветом кожи с окружающим туманом, выдыхающий шумно ежеминутно, сдерживающий предательскую дрожь в руках и коленях. И скверно выглядел цвайхандер, понуро опущенный к земле, не внушал он теперь доверия, не сулил врагам смерть скорую, и вряд ли порадовал бы теперь Френъяста.

Заложив дверь всем тем, что удалось в башне найти Теон несколько успокоился. Мертвецы, в конце концов, были ничуть не сильнее обычных людей, и расчистка такого затора обещала занять их до утра. А уж когда они пришли...
Ну, первым, что сделал Теон это плюнул прямо на макушку одному из них, из бойницы высунувшись. Ножку стула в другого кинул. Сбегав в оружейню топор сбросил на третьего, но на этом как-то развлечение Теону наскучило. На саомм деле не наскучило даже, просто зрелище какое-то неприятное было. Слишком уж спокойно и целенаправленно рубили они дверь в башню. Слишком настойчиво. И возникало ощущение, что в конце концов сделать это им удастся.
Спустя еще пару часов, когда Теон поел и решил, что настало время поссать он вновь отправился к бойнице, чтобы еще немного поиздеваться над мертвецами, но те, что-то уже пропали. И это почему-то совсем не успокаивало. Какие-то шорохи были вокруг, какие-то странные звуки. Теон еще несколько раз выглядывал во все окна, ходил на крышу, чтобы проверить, что они не ползут сечас по стенам. Или, может, они подкоп роют и вылезут из подвала? Да еще этот злоебучий Магнус, который явно не благодаря богам молодость назат вернул. Но Магнус... Ладно, в конце концов он выглядел тут самым мирным и безопасным человеком.
В конце концов Теон не нашел ничего лучше, чем сесть и помолиться. Редко он это делал, но сейчас это было поистине необходимо, ведь сам Теон с окружившим его дерьмом поделать ничего не мог. С силами демоническими, что вокруг кружили, с мертвяками. А боги... Ну, может, помогут. Или, может, нет. Хуже все равно не станет.
Костер, традиционный для жертвоприношений, пришлось заменить камином. В качестве жертвы пришлось скормить огню простую солонину, но главное, ведь молитвы. Да и кто, как не Виндал-Трэ мог помочь защититься от демонов, обитавших в ночи.

Табло жгло. Каждый крик был только новым поводом для крика. Фрейвар, как бывало, пытался найти хоть что-то забавное в сложившемся положении, что бы не терять присутствия оставшегося духа. Вроде того, что от духа палёного мяса нестерпимо хотелось жрать. Хорошо, что припекло не с внутренней стороны щеки, так бы и ободрал. Если бы жевать смог, конечно.

Эти ощущения были знакомы. Северянину раз пришлось потерять сознание во время схватки в горящем амбаре. Правда отделался лишь палёными штанами, да недельным сном на животе. Исключительная удача.

- Аррргх! – Исключительная боль. Она снова вытолкнула из отупляющего забытья. О боги, дайте проваляться в беспамятстве до того, как вы решите в каком мире моё место.
Не разобрать сколько раз этой ночью потрёпанный воин засыпал и сколько просто терял сознание, неудачно дёрнувшись во сне. С каждым стоном и запёкшейся на одежде капле крови, кажется, уходила сила и надежда, но так интересно чем всё закончится, вот бы увидеть. И отчего именно сейчас захотелось петь, задери орк?!

Оставшиеся в живых, бредя вниз по ущелью, представляли из себя жалкое зрелище. Осунувшиеся, с поникшим взглядом - с таким видом обычно возвращаются с войны. С неудачного похода. Хальр напоминал уставшую гору мяса, готовую развалиться на части в любой момент. Теон размышлял о том, долго ли смеялся Виндал-Трэ по поводу куска сушеной говядины. Фрейвар обнаружил, что правая часть рта и губ как-то сморщилась, застыв в вечном оскале. Эта не тот шрам, который, как говорят, украшает мужчину. Это было обыкновенное, уродливое увечье. Оставалось надеяться, что ему не придется собирать вываливающуюся из рта пищу. Бодрее всех выглядела, пожалуй, орка. Хотя, это смотря с кем сравнивать. Не нужно знать орочьего языка; всё было написано на её физиономии: "Не подходи ко мне!". Впрочем, желающих сделать это не находилось и в иное время.

И только пятый, Магнус, держался совсем иначе. Очень бодро, очень уверенно. Едва ли не насвистывал какую-то мелодию. Это было как-то странно и неправильно, что ли. Некая несправедливость относительно того, что всем пришлось пережить в эту ночь, и днем раннее. Всё в мире имеет свою цену, и оставалось только догадываться, что колдун заплатил за молодость, хоть и относительную, и такую прекрасную форму. И насколько вообще был правдив его рассказ насчет саркофага и гибели Рейнгольда.

Шаг за шагом, отряд приближался к побережью. И странное дело - на них никто не нападал. Очень хорошо, что так. Но и очень странно. По пути следования была куча удобных мест для засады, и их могли бы убить уже раз пять, ежели среди подручных демона были, например, лучники. Или если бы та толпа, что ночью металась у башни, навалилась разом. Чудо? Возможно.

Надежда на спасение значительно окрепла, когда они спустились на равнинную часть и увидели черные паруса недалеко от побережья. Имперские магики очень любили всё черное и серебряное. Чародеи должно быть думали, что так они смотрятся очень грозно и солидно. Да и театральности им было не занимать - человек десять, сложив руки на груди, поджидали наемников на причале. Черные, развевающиеся на ветру плащи, стальные кирасы и наручи, скрытые лица в глубоких капюшонах...в общем, похоронная команда на выезде. Магнус остановился на пару секунд, присмотревшись, и пожал плечами, зашагав прямо к ним.
- Саркофаг открывали? - хрипло спросил один из магиков, когда Магнус опустил "гроб" на землю и кинул мешок с бумагами сверху. Он прямо таки пожирал его взглядом.
- Нет, - честно солгал Магнус.
- А где тот, с которым мы говорили?

Магнус покосился на наемников.

- Он не смог.
- Понятно. Что ж, хорошо. Договор остается в силе. Сдавайте оружие и можете садиться в шлюп, - магик оценил недобрый взгляд Керры и пояснил:
- Мы вас не знаем. Так что, либо так, либо никак.

Дозорных, очевидно, было больше. И уж точно сейчас они прибывали в гораздо лучшей форме, чем наемники. Так что вопрос о том, есть ли смысл спорить, даже не стоял. Минут через пять, когда все погрузились, люди на веслах оттолкнулись от берега. Сначала метр, потом два...с каждым гребком проклятый остров становился всё дальше и дальше. Напряжение, доселе давившиеся непомерным грузом, исчезло. И только сейчас все четверо поняли, какой груз им приходилось тащить всё это время. Наемники, незаметно для себя, задремали, провалившись в короткий сон. Одинаковый.

***

Морская стихия была настолько беспощадна, что просто разорвала корабль в клочья. Тем, кому повезло, жизнь отняла упавшая мачта или летящие во все стороны железные снасти. Иных же пучина тащила на дно, во тьму. Толща воды давила сильнее, чем любые тиски, насильно выдавливая остатки воздуха из легких. Сколько же наемников выжило тогда? Ни одного. Не считая колдуна. Некоторых - их было семь - выбросило на берег, хоть они и были мертвее мертвого. Но седой колдун был на короткой ноге не только с магией, но и с богами. Он понял, что в одиночку справится не сможет. И так он пообещал богам заплатить семь лет жизни, по году на каждого, и один оставил себе. Но боги промолчали. Ответил кто-то другой - кого Магнус не знал.

Но в пустыне ты берешь воду у того, кто её предлагает.

Так эти семеро получили второй шанс, еще одну жизнь. Отсрочку. Год. Теперь - уже чуточку меньше. И у неизвестного кредитора были свои планы на них.

***

Разбудили, когда добрались до корабля. Магнус смотрел на них, и по его взгляду стало ясно, что он знает, что они знают. Все остальные уже поднялись по канатной лестнице на борт корабля, и поэтому появилась короткая минута для короткого разговора.
- Теперь вы помните? Кто вы? И почему вы здесь? - колдун помолчал немного, прежде чем продолжить.
- Вы обманули смерть благодаря мне. И благодаря вам я смог...я получил шанс оставить след в этом мире. И вы тоже. Вы уже написали собственную историю. Это прошлое, в котором поставлена точка. Но. Вы - сами себе хозяева. Когда мы доберемся до большой земли, вы вольны уйти. Или пойти со мной. Это новая история. И другая жизнь. Забудьте о них, - Магнус посмотрел на небо. - Потому что они забыли о вас. Теперь у вас новый покровитель. И когда-нибудь вы с ним встретитесь наяву, - колдун подмигнул единственным глазом и был таков. Наемники остались в шлюпе, предоставленные сами себе.

Хальр хорошо помнил, как взошло солнце. И как Магнус вышел из башни, толкая саркофаг перед собой — только без рук. И как все они к берегу пошли, ожидая нападения ежеминутно. Спину колдуна перед собой тоже хорошо помнил — веселую такую, довольную спину. Уверенную. Помолодевшую. Бодрую.
Еще помнил хорошо имперцев в черном, встретивших их в условленном месте на берегу. Как перекинулись они с Магнусом словами, предложили оружие сдать, и как сам Хальр Бьернгримм свой двуручник протянул капюшону, за лезвие перехватив, без слова и сопротивления.
Лучше б забыл.
Стыдоба блядь.

Да, стыд — первое, что ощутил Хальр, когда отплыли они от острова, и отступило гнетущее чувство беспросветности бытия вокруг. Никогда такого не было, чтобы вот так! Без боя! Сам! Добровольно! Ух... Покраснел как рак, бугры мускулов перекатывая, выдохнул шумно, успокаиваясь.
Говно магическое, не иначе.
А супротив говна магического не каждый выживет вообще, не то что духом падет. А Хальр — выжил. Так что — нормалек.
И, отогнав стыд от себя, осмотрев исподлобья имперцев, что попутчиками теперь стали, расслабился.
И заснул.
Лучше б не спал...

Когда Магнус закончил пояснять их общий неожиданный и откровенный сон, Хальр молчал.
Не укладывалось в и без того не слишком отягощенной философскими размышлениями голове концепция посмертного бытия. Мертвяков он видел, рубил даже. Сам-то себя таким не чувствует, так что ж за гон ему тут этот колдунишка впрягает!? Зыркнул зло в ответ, да только в сапоги магнусовские взглядом уперся — тот успел уже за веревочную лестницу уцепиться, и наверх влезть.
А на сапогах тех Хальр песок увидел налипший. Обычный такой морской песок. Почти такой же, в котором он лежал, мордой уткнувшись, на берегу, хрипом воду из легких выгоняя.
Малинка съеденная вспомнилась. И традиция, в родной деревне прижившаяся — еду мертвецу в рот класть. Чтобы, значит, не голодал покойный, пока до чертогов Глемселена доберется. Мясо так-то жалко, а вот ягодки — земляничку там, или малинку — в самый раз.
Горкая слюна рот наполнила отчего-то, с привкусом той самой малинки. Умер, выходит, все же.
Еще раз вслед колдуну глянул, бодро перемахнувшему борт корабля — только плащ мелькнул. Как молодой стал, а ведь был пень трухлявый. И где только силу взял? И Рейнгольд еще, неведомо как концы отдавший, и сказы магнусовские про демона на острове...
Сила. Может, где Магнус молодость взял, можно и силу получить? Свои-то боги, вишь как, до самой смерти не очень-то подсобили. А магнусовские... кто его знает?
Все равно год остался лишь, если колдуну верить.

Вдохнул Хальр широко, нагоняя воздух морской в легкие, как в кузнечные меха. Выдохнул шумно, осклабился злобно-весело. С таким лицом обычно в рубку ходил.
Окинул взглядом товарищей, орке страшненькой подмигнул зачем-то.
И молча следом за Магнусом наверх полез, стропы лестницы веревочной натягивая весом немалым.
Посмотрим, что там за покровитель новый.
Да и малинки опять захотелось. Свежей.

Орка, не задумываясь, ловко вскарабкалась на корабль, как зеленая обезьянка. Оставаться в этом гиблом месте, она не хотела не при каком раскладе. Мастодонта надо есть по кусочкам. Вначале убраться отсюда, а потом уже думать про прочие неприятности.

Честно сказать, Керра просто не поверила: ни сну, ни колдуну проклятому. Насмотрелась она уже снов этой ночью, что ей еще один?! Ведь и с медом ее тогда не поймали, и на волчатне вволю нацеловаться удалось. Бывает сон вещий, бывает просто сон, а ежели демон ей сны навевал, то чем Магнус хуже? Или лучше? Тьфу. Совсем запуталась орка в том, кто хуже, демон или колдун. Поэтому сплюнула она на палубу, и решила, что обе паскуды вредные. Вот только демон за спиной остался, а с Магнусом дело еще иметь придется. Ишь ты, выдумал тоже: "Вольны идти", а про плату забыл что ли?

Керра еще раз прислушалась к своему дыханию, ощутила биение сердца, напрягла бицепсы и решила, что не поверит во весь бред этот, пока сама с таинственным покровителем не встретится. А до той поры будет поминать Аугу и надеяться на ее помощь и покровительство.
Она ответила на улыбку Хальра своей, и окликнула колдуна:
- Может ты и обманул смерть, но с нами у тебя договор. И я хочу получить свою кучу золота!

Матросы уже вовсю суетились, готовя корабль к отплытию. Сразу видно - делают они так не из трудолюбия и дисциплины, а потому что элементарно хотят оказаться подальше от острова, и как можно быстрее.
Колдун же, тем временем, привалился к бортику, и жмурился, как кот, наслаждаясь видом рассвета. На оклик Керры он лишь отмахнулся:
- В честь вашей кончины я предлагаю оставить это задание, пока не поздно. Впереди будет только хуже. Стоит ли рисковать и без того короткой жизнью, тратить время на работу? - он сам себе пожал плечами.
- В любом случае, "кучу" вы получите, когда выполните свою часть уговора. А если конкретнее, когда мы доберемся до крепости Стигмата, что отделяет Предел от остального мира. Будет и аванс, не без этого...только вот и до Остмонта дорога не так коротка и не так легка. С учетом того, что мы лишились корабля и всех пожитков, по дороге нам придется где-то раздобыть денег, если мы хотим есть и спать. К тому же ваши обноски совсем не годятся, - Магнус с сомнением посмотрел на одежду и оружие наемников.

Вскоре до гостей добрался боцман, и принялся разъяснять правила и порядки корабельные. Обстоятельно так, подробно, хоть и плыть предстояло всего сутки. Выделил койки, показал где спать и куда складывать скудный скарб. Всё такое.
А магики и вовсе не появлялись, полностью посвятив себя изучению артефакта и записей. Но, оно и к лучшему, наверное.

Прошло время, и остров скрылся за горизонтом. Поели и выпили, да проводили солнце. Красивые на море закаты, что ни говори. Там уж и команда "отбой" прозвучала, так что вскоре палуба обезлюдела, только наряд и остался. Сон шел в руку, и тихая качка отлично убаюкивала. Проваливаясь в сон, некоторые из наемников услышали нечто знакомое. Шаги. Неясные шорохи и движения. Но не было уж сил обращать на это внимание. Только Хальр расслышал бубнеж офицеров за переборкой:
- ...обеспокоены этим саркофагом. Некоторые докладывают, что слышали необычные звуки в трюме...чей-то голос или шепот.

Он хотел было припомнить и что-то сделать, но сон упрямо придавил надгробной плитой. Уже завтра они ступят на землю, и всё будет хорошо.