Каникулы в солнечном Израиле. | ходы игроков | 11-12 августа. Где-то над Атлантикой.

Полезные задания не блистали подробностями. Как и ответы командования.
Это, конечно, не было результатом лучших усилий, но и не из под палки.
Эскадрилью не бросали на убой, что уже было поводом для оптимизма.
Так казалось.
Кламски бодро расписалась там, где требовалось. Вот только она досконально изучила каждую букву. Нельзя подписывать то, что не сможешь вспомнить наизусть хотя бы примерно.
Здесь было мало букв и мало информации. Тем не менее, девушка досконально изучила все, что могла.
И своей подписью обозначила свое ознакомление и готовность умереть по этим приказам.
Она не планировала, но это война. Здесь умирают, значит нужно быть готовым к этому.
Быть готовым стать огненной кометой, сгореть заживо в кабине, тихо умереть от осколков кабины или долго умирать в плену.
Пилот думала обо всем этом, когда расписалась.
Было трудно, но эти думы были необходимы.

Ангар был глотком свежего воздуха в этом летающем левиафане.
Она нашла своего механика. Или механиков.
Пилот с ними поздоровалась и представилась.
Алисиана изъявила желание осмотреть документы осмотра и сам самолет.
Она даже легонько улыбнулась, увидев своего железного ангела.
У неё не было запросов на покраску, новый движок или еще какую-нибудь безумную идею.
Пилот запросила только дополнительную диагностику, чтобы исключить даже малейшие ошибки в различных системах.
Она доверяла механикам, но война требует полной готовности. Война требует максимального уменьшения случайностей. Неполадки - одни из тех, которые нарушают выполнение боевого задания.

Кламски выбрала достаточно разнообразное вооружение.
Это был её первый бой. Было бы недопустимо не быть готовым к неожиданностям. Разведка хоть и заслуживает доверия, но всегда есть шанс ошибки. И ей не хотелось стать жертвой этой ошибки.

Когда все нужные документы были заполнены и подписаны, Диану и братьев Льюисов всё-таки пустили в ангар вместе с остальными пилотами. Кое-как сориентировавшись в гигантском муравейнике ангара и не попав никому под колёса, звено всё-таки сумело выйти к своим самолётам, благо, бортовые номера им сообщили. Диана поздоровалась со своими техниками, держась достаточно официально, спросила о состоянии самолёта и попросила кого-нибудь найти белой краски и кисточку. Йенси же панибратски раздавал всем крабов и практически сразу заявил, указывая на торчащий из носового обтекателя блок стволов:
- Народ, у этой штуки просто обязана быть пасть!
- Может сначала подвесы прикрутим, а уже потом самолёт свой размалёвывать будешь?, - выступил голосом разума Грегори.
- Хм. Действительно. Мужики, тащите Гидры, кластерные бомбы и вон те пушки.
- На кой хрен тебе ещё пушки? ГАУ за глаза хватит, - снова проворчал Грегори
- Надо, - отрезал Йенси, направляясь вместе с механиками к тележкам с подвесами.
- Не, братец, ты определённо не в то время родился. Тебе надо было над Тихоокеанским ТВД на какой-нибудь штурмовой летающей батарее летать.

Грегори такой тягой к инструментам массового разрушения не обладал, а потому пушками и кластерными бомбами увешивать свой самолёт не стал, вместо этого выбрав четыре блока Зуни и два пакета 81-ых бомб. Он, конечно, предпочёл бы управляемые ракеты, но их командование решило не выделять, а поскольку Грегори, по внутрезвеньевой договорённости, должен был заботиться об уничтожении всякого вредного ПВО, пришлось вместо более объёмистых и мощных Гидр брать Зуни, которые летали дальше.

Диана же взяла на себя нанесение точечных ударов, в том числе высокой мощности, а потому для подвесов выбрала две бомбы Марк-84, две пачки 81-ых и пару АИМ-9Е, чем несколько удивила техников. На вопросительные взгляды она ответила лаконичным:
- Мало ли что, - после чего продолжила невозмутимо выводить под кабиной монограмму из своих инициалов.

Как всегда перед вылетом его пробивала лёгкая дрожь. Ещё Хайнлайн в своей книге "Звёздный десант" это описывал. Всего лишь лёгкое проявление нервного раздражения организма. И всё же эта дрожка всегда раздражала Айзека. Чтобы отвлечься от этого, Линкольн решил сосредоточиться на предполётной подготовке.

Заполняя предполётные бумаги, Айзек, почёсывая подбородок, принялся прикидывать загрузку на миссию.
"- Ракеты-ракеты... Лучше положиться на дубовые старые добрые инфракрасные, да на радиолокационную, если одно не сработает, так другая должна. Всегда надо иметь козыри в рукавах. Однознозначно стоит взять пушечные контейнеры на случай ближнего боя или доделывания работы штурмовиков. По крайней мере нарушать обтекаемость машины он не должен, а значит влиять на её характеристики тоже. И топлива бы немного."

Определившись с выбором и подписав последние бумаги, Линкольн стал ждать своей машины и вылета.

Выбор:
2 AIM-9L
2 Zuni
2 SUU-23/A
2 Топливных бака

Два часа ожидания пролетели достаточно быстро. Кто-то спокойно ожидал приказа на вылет, кто-то же явно паниковал. Дасти пытался спорить с одним из скучающих техников на тему тактики ракетного боя, Айзек безуспешно пытался выбить себе установку контейнеров РЭБ, Алисиана требовала ещё и ещё раз протестировать работу правого закрылка, который по её мнению отзывался на миллисекунду позже чем надо - каждый проявлял стресс по своему.

За час до старта в ангаре снова образовался майор Войд, который принёс наконец согласованные с израильтянами позывные и частоты связи. Кто придумал этот список не было ясно, но это был определённо человек с некоторым чувством юмора. Общий позывной 1065 - "Дети". Истребительное звено получило позывной "Сын", Айзек - "Сын Лидер", Алисиана - "Сын 1", Дасти - "Сын 2", звено штурмовиков - позывной "Дочка", Диана "Дочка Лидер", Йенси - "Дочка 1", Грегори "Дочка - 2". Авианосец получил позывной "Мать" а штаб 7-ой танковой бригады - "Отец". На все попытки сменить позывные Войд лишь хитро улыбался и качал головой.

Наконец в 12.23 по Тель-Авиву с рёвом сирены в ангаре пришёл приказ и о взлёте. Это мгновенно сняло все признаки стресса, и только техники начали двигаться куда быстрее. И вот пилоты уже заняли места в кабинах, получив уточнённые полётные маршруты. Шипение катапульт, бешеные перегрузки и светлое небо приветствует ярким солнцем полёт железных птиц, ведомых смелыми людьми