Немеллис: В поисках себя | ходы игроков | Вызов судьбе

Лоран молча смотрел на то, как его брат чертит лакированной палочкой какой-то большой, действительно большой круг с собой в центре. По заданию главы города, в котором они недавно остановились, Эль’Райнеры согласились зачистить небольшой склеп, оставшийся ещё до людей, которые жили на этом самом месте несколько столетий назад. Это была довольно запутанная история… по слухам, предыдущее поселение неожиданно накрыл странный, густой туман, в котором не было видно ни зги, а уже на следующее утро – в городе не осталось ни людей, ни животных. Дома располагались на своих местах и приветственные вывески всё так же развевались на флажках таверн, но вокруг стояла лишь мрачная, оглушающая тишина. Всё это суетливо поведал им мэр, то и дело промакивая свой мокрый лоб платочком и заверяя их, что то были лишь старинные предания. Да и кому их рассказывать, если все жители того, древнего города, просто умерли в один миг? Велись раскопки и древние руины действительно обнаруживали то здесь, то там, но мало ли в мире ещё таких мест, оставшихся лишь в искажённой памяти их далёких потомков и захороненных под тоннами земли? Город мог погибнуть от эпидемии, он так же легко мог быть завоёван, разграблен и вырезан, после чего брошен на растерзание суровым ветрам времени. Так или иначе, от того поселения остался лишь склеп… вернее, часть склепа, поскольку древние могильники уходили на много уровней под землю. Горожане всё ещё пользовались им, пусть и поступали довольно варварски – жителям было нужно место для своих собственных мертвецов, а потому останки бывших хозяев этих земель были равнодушно вынесены на свет божий и всеобщим решением упокоены в братской могиле - в лесу, окружавшем склеп со всех сторон. Теперь в Верхних Залах этих больших могильников стало просторно, а золото и прочие украшения давно умерших воинов отошли в городскую казну… таким образом, все были счастливы и довольны, пока их собственные покойники, перенесённые в величественные склепы, не принялись восставать из могил и навещать своих живых родственничков.
Бедствие приняло катастрофические масштабы. Горожане были запуганы, ведь любой ночью к ним мог пожаловать давно умерший дедушка, после чего поприветствовать внуков и внучек внушительной пастью, усеянной десятками острых клыков и хладнокровно разорвать родичей на части. Затем неупокоенные шли в следующий дом; кровавая вакханалия продолжалась, пока стражники не прибывали на место битвы и не успокаивали бедняг окончательно и бесповоротно. Конечно, на постах стояли часовые и ворота закрывались на ночь, но всё это не останавливало мертвяков надолго. Малейшая ошибка, оплошность или невнимательность стражей… и вот уже новый зомби готовится проникнуть сквозь выстроенную ими оборону. Что уже говорить о том, что городок был маленьким и люди не привыкли жить в страхе перед подобной опасностью.

По предварительным прикидкам, в Верхних Залах оставалось порядка тридцати мертвяков, ждущих своего часа, чтобы восстать из могил и ринуться на поиски человеческой крови. Сперва братья решили отправиться туда днём... но вход был запечатан магией, тотчас же заинтересовавшей Раэса. Он бился над этим заклинанием многие часы, но так и не преодолел защитный барьер. В результате, они смогли проникнуть в могильники лишь поздней ночью, когда врата древнего места отворились сами собой. Естественно, внутри их уже поджидали… Пробившись сквозь стройные ряды покойников, они обнаружили тело мага в чёрных одеждах. Он был мёртв, мёртв уже много месяцев. Но книга в его руках пульсировала. Даже Лоран словно бы чувствовал, как тьма исходит из её страниц, как она проникает в ветхие скелеты, как наполняет их жизнью... и мёртвые пробуждались. Не было воли, направлявшей их… как не было и иного желания, кроме утоления голода, вечно пожиравшего нежить изнутри. Пугающее зрелище, наблюдать которое наёмник не собирался и минуту дольше необходимого.
Стоило только брату разжать пальцы мёртвого волшебника, вынудив его отдать чёрный том с серебряной вязью символов на мягкой, кожаной обложке, как всё прекратилось. Зомби рассыпались прахом. Скелеты обрушились на пол недвижимыми костями. Обычный склеп с обычными мертвецами, словно бы и не было здесь ничего противоестественного живой природе.

С того дня прошёл почти месяц. Каждый день его близнец всё больше времени уделял этой проклятой книжке и шептал что-то себе под нос. Сказать уверенно, что именно зацепило его брата в этом трактате, Лоран не брался. Он только с грустью наблюдал, как маг терялся среди белоснежных пергаментных страниц, пока однажды тот не заявил, что желает попробовать что-то сделать с ней и попросил у него защиты, ибо не был уверен, что будет в силах контролировать нежить. В одной из деревень они нашли заброшенную церквушку. Здесь, близ северных границ с Землями Льда и Тумана, это было обычным делом.
И сейчас, когда сквозь оставшиеся цветные витражи на них падал свет зарождающегося рассвета, брат рисовал пентаграмму из этой чертовой книги и Лоран никак не мог его отговорить.
- Знаешь, того волшебника в склепе убили заклинания, записанные в этой штуке, - устало произнёс эльф, привалившись к каменной стене. Он скрестил руки на груди, предпринимая очередную попытку отговорить Рэаса от задуманного. – Скажи мне, братец, зачем тебе всё это нужно? Я совсем не хочу, чтобы и ты тоже погиб вслед за этим безумцем подобной... ужасной, глупой смертью.
Конечно, Лоран мог его вырубить, закопать книгу где-нибудь здесь и притащить брата с собой в деревенский трактир связанным… но это был бы уже совсем крайний случай. Воин надеялся, что Рэас, всё же, знает, что именно он делает.

Последнее задание зародило в душе эльфа странные ощущения. Эта книга, что овладела юным человеческим магом, в том мрачном склепе, книга, которую Рэасаэль, так и не отдал совету, свалив всё на один из артефактов, который и впрямь разрушил там. Правда, с иной целью, но кто станет проверять одного из чистейших магов света. Рэасаэль уже почти шесть десятков лет исправно сражается со злом и вот, теперь, его, как и многих других отправили к северо-восточной границе Лаварии. Маг привычным движением достал книгу и бросил едва заметный взгляд на брата, что вызвался защищать волшебника. Да, Лоран был превосходен, и легко мог заменить собой целый отряд, и всё же их было только двое против многочисленных армий варваров, которых кто-то или что-то неумолимо сгонял на южные территории. Маг в своём обыкновении молча размышлял над суетливостью людей и странностью их поведения. Лёгкий магический жест-печать и чёрная книга сама распахнула свои страницы навстречу новому хозяину. Да, эльфы ненавидели отнимать чужие жизни и всё же некоторым, таким как сам Рэасаэль или его брат-близнец Лоран, приходилось не только убивать, но и допрашивать с пристрастием шпионов. Колдун вновь и вновь перелистывал тёмный трактат, пока не наткнулся на несложный обряд. Согласно тексту, это заклинание должно покорять некроманту всю нежить в окрестностях. Звучало слишком заманчиво, да и компоненты, нужные для этого были просто смехотворными.

Сейчас два эльфа как раз въезжали в одну из последних, живых, деревень. Воина и мага встречала шумная детвора. Они буквально облепили двух коней с их всадниками. Не разглядеть в Рэасаэле мага, мог разве что слепой, да и тот, скорее всего, почувствовал бы исходящую от заклинателя силу. Но она была тёплой, светлой, ласкающей, как утреннее солнце, а сам волшебник дружелюбно улыбался. Исходящий от книги холод, был практически не ощутим за этой аурой света. И всё же, не смотря на свой возраст, колдун считал, что он ещё слишком юн, чтобы постигнуть столь манящие его тайны. По меркам людей, он был даже младше того мага, что умер в склепе под воздействием страшного заклятья из книги. Рэасаэль нашёл его только пару месяцев спустя. Хотя разложение словно бы обходило человека стороной. Это было необычно, и причиной могла бы стать одна из рун, что была эльфу совершенно не знакома. Да, язык магии един для всех волшебников, но этот символ… он словно говорил о чём-то совсем ином…
В то же время колдун освоил несколько простых заклинаний из книги и даже переписал их в свою. Одно дало ему возможность управлять слабой нежитью, на которое наложены чары, а второе позволяло рассыпать её в прах. Не самые удачные заклинания, однако, и они могли пригодиться здесь, на севере, где властвует холод и темнота.
- Я думаю, нам не стоит задерживаться, - негромко начал маг, обращаясь к брату, - до форта Аберт осталось всего два дня пути.

Слова близнеца Лоран встретил бесцеремонно повёрнутой в сторону головой. Проследив за направлением его взгляда, можно было понять, что воин определённо засмотрелся на одну из местных пышногрудых женщин-людей, склонившуюся над тазом для белья. На его лице тотчас появилось знакомое, слегка заинтересованное выражение, которое сопровождало Лорана всякий раз, когда он нацеливался на очередной объект для «охоты».
- Ну… ах, да, - он встретил Рэаса хитрой усмешкой. – Можно и не задерживаться… разве что завалить пару местных красавиц в постель, и можно ехать дальше.

- Брат, - немного резко фыркнул волшебник. Он несколько секунд боролся с собой, сжав руки с поводьями в кулак, но после только громко вздохнул. Спорить об этом было бессмысленно. Рэасаэль слишком хорошо знал своего близнеца. Так что либо маг остаётся здесь и ждёт несколько часов, пока Лоран накувыркается с местными дамами, либо едет вперёд один.
- Укажи, где у вас можно остановится, - негромко произнёс волшебник, кидая маленькую монетку самому рослому из ребят. Мальчишка радостно закивал и повёл гостей в сторону бревенчатого, двухэтажного домика. В деревне их было несколько… впрочем, на крыше этого была установлена довольно большая труба, отделанная кирпичом. Прямо сейчас из неё приветливо валил дымок, а изнутри здания то и дело слышался довольный смех и разноголосая болтовня.
Вывеска над таверной гласила: «Рыба и кружка».

Внутри их встретил приятный аромат жаренной картошки и медовухи. Мужчины в этих землях не отличались слишком высокой культурой – во всяком случае, на взгляд высокородных эльфов, поэтому вид здоровяка, пролившего себе спиртное прямо на бороду из большого бочонка и продолжавшего распространять медовуху по шее и груди даже у Лорана, привыкшего к простому образу жизни, вызвал слегка брезгливое выражение. Но женщины тут были… приятными. Во всяком случае, та служаночка в фартуке, прилипшем к её мокрому от пота телу, которая проскользнула мимо них, при этом довольно активно виляя своим задом, тотчас же и отхватила по нему от наёмника. С его точки зрения, это был высший комплимент такой выдающейся части тела.
Когда женщина ойкнула и повернулась, её встретила типично самоуверенная улыбка Лорана… который, конечно же, отметил, как та обратила внимание на острые уши эльфа и уважительно скользнула взглядом по его тёмным доспехам.

- Вина мне… и моему другу. За тот столик, - обворожительно произнёс он, приобнимая служанку за талию. – А ещё… ах да, рыбы. Раз уж это у вас тут фирменное блюдо. А потом…
Лоран склонился и шепнул ей что-то на ушко. Судя по тому, что девушка тотчас же не отвесила ему хлёсткой оплеухи, как иногда бывало в таких ситуациях, шансы эльфа утащить милую даму в постель, были достаточно высоки.
В самой таверне было довольно уютно. И, что надо отметить, тепло. Немаловажное качество в этих холодных краях, где даже летние ночи становились испытанием на прочность для изнеженных дворян Монх’рейма. Камин приветливо встречал всех новоприбывших языками пламени, танцующими в такт песням менестреля – этот бродяга в потрепанных дорожных одеждах неспешно наигрывал на свирели простую, но заводную мелодию. Так он завлекал в таверну новых постояльцев, позарившихся на песню, кружку медовухи и приятную кампанию… а также отрабатывал бесплатный ужин. Судя по одобрительному взгляду тавернщика – довольно упитанного, усатого мужчины средних лет, со своей задачей тот вполне справлялся. Конечно же, он увидел и новых гостей, после чего тотчас же принялся с удвоенной энергией протирать грязные стаканы не менее потрепанным полотенцем. Эльфы! Редкие гости в этих краях.
С десяток местных посетителей так же уставились на них в первую минуту их появления. Судя по некоторым, весьма пьяным и наглым мордам рода человеческого, они были не прочь выяснить отношения… если бы не были достаточно умны, чтобы не приставать к мускулистому воину и его спутнику. А то ещё проклянёт, часом… кто их знает, этих остроухих.

Парочка столиков была свободна. Один из них – в самом тёмном, отдалённом углу. Лоран же выбрал тот, который стоял у всех на виду и был недалеко от камина.
Маг не был брезглив и всё же его невольно передёрнуло от увиденного. Рэасаэль отшатнулся было в сторону выхода, но близнец уже наметил себе жертву. Сейчас было только немногим больше полудня, и братья вполне смогли бы проскакать приличное расстояние до наступления темноты. Однако, похоже, этому уже было не суждено сбыться. Как минимум в ближайшие несколько часов. В понимании мага в подобном месте вообще не могло быть ничего нормального, а уж тем более вина, и всё же он слишком замёрз, чтобы прямо сейчас вырваться из теплоты душной комнаты, пропахшей перебродившим мёдом. Эльф даже нашёл в себе силы не возражать против выбора брата усесться у всех на виду, рядом с огнём.
- Проследи, чтобы оно было горячим, - бросил он удалявшейся официантке. И уже поворачиваясь к Лорану, - не думаю, что она хорошая партия для будущего лорда дома Эль`Райнеров.

- Как и десятки женщин до неё. Я наслаждаюсь свободой, пока мои родители не подобрали мне в пару одну из тех скучных, утончённых эльфийских леди, знающих толк в вышивании и ухаживании за детьми, - поморщился Лоран, с любопытством поглядывая на своего брата. Как обычно, Рэас был весьма острым на язык. – Впрочем, у меня хотя бы будет потомство. Ты бы тоже оторвался от своих пыльных книг, братец. Они, конечно, очень интересны, но такого удовольствия доставить не способны, - воин подмигнул ему. – Можешь мне поверить.
Волшебник тяжело вздохнул и погладил сумку, в которой лежали оба тома с заклинаниями.
- Мы разные, Лоран, этого уже не изменить. Ты старше, значит, тебе предстоит однажды возглавить наш дом, я же буду твоей тенью, и… меня вполне это устраивает. Так зачем плодить то, что, в конечном счете, приведёт лишь к противостоянию между ними. – Маг говорил спокойно, ведь это было очевидным, по его мнению, фактом. – Так что лучше я буду уделять своё внимание пыльным книжкам, они дадут мне знания, чтобы защищать тебя и дом.
Воин легонько улыбнулся, наслаждаясь типичной для них пикировкой. Нет, определённо, его брат был неисправим. Что же сделать с ним такого, чтобы он познал внимание женщины?
- Знаешь, Рэас, - проникновенно ответил он. – Если, когда тебе исполнится триста лет, ты всё ещё не найдёшь себе пару… в то время как на мне уже будет это противное обручальное кольцо, то я сам притащу женщину к тебе в постель и прослежу за тем, чтобы ты сделал с ней всё, что нужно, - Лоран грозно посмотрел на брата, хотя глаза воина смеялись. – Я ведь могу… так что, не доводи до этого. А то, ты меня знаешь, ещё комментировать начну.
Маг сокрушённо вздохнул, пряча своё лицо в ладони и радуясь, что его брат говорит с ним на эльфийском и, как следствие, никто из окружающих не понимает из их разговора ни единого слова.
- За то ты так со мной, братец? Не помню, чтобы я делал тебе хоть что-нибудь плохое. – тихо спросил волшебник, вновь переводя свой взгляд на близнеца.
Наёмник тихонько засмеялся. Естественно, он не собирался делать с Рэасом таких «страшных» вещей. По правде говоря, нежелание брата общаться с женским полом было довольно странным… но, в конце концов, это его собственное дело.
- Не переживай, Рэас. Просто шучу… как обычно. Пойду, пожалуй, сниму комнату… две комнаты, если они у них есть, - он вновь подмигнул своему близнецу. - Смотри, не перепутай их.
Понять, для чего будет использоваться вторая комната, не составляло особого труда. Впрочем... Лоран на мгновение отвёл взгляд в сторону.
- А вот и тавернщик, - подозрительно произнёс Эль'Райнер. - Лёгок на помине.
К их столику, действительно, решил направиться сам хозяин заведения. Довольно тучный и неповоротливый, он всё же создавал впечатление человека, когда-то знавшего, за какой конец следует держать меч. Возможно, причиной тому была его прямая спина, да и взгляд мужчины был острым, строгим, подмечающим все возможные детали. Такого не проведёшь простой парой слов и хитрой улыбкой.
- Господа эльфы, приветствую, - хозяин поставил перед ними на столик поднос с жареной рыбой и двумя кружками дымящегося вина. – Ваш заказ. Я, если позволите, компанию вам составлю.
Лоран вздохнул, потеряв из виду прелестницу с пышным задом. Ему хотелось развлечься, а не беседовать с этим человеком... да, он, наверняка, слышал о двух эльфах-наёмниках, решавших чужие проблем мечом и магией, но сейчас воин был не в настроении для нового задания.
- В чём дело, почтенный? – тем не менее, вежливо осведомился он.
Хозяин огляделся, после чего подтянул к себе стул и медленно присел на него, бросая по сторонам суетливые взгляды. Стул негодующе скрипнул под ним, но никого, кроме эльфов, эта маленькая деталь не заботила.
От человека пахло медовухой, потом и табачным дымом. Ужасное сочетание, от которого хотелось избавиться как можно быстрее.
- У нас тут церквушка заброшенная есть. Старая такая, - он понизил голос. – Многие из нас хотели бы поклоняться Единому, но над этой церковью словно бы кто-то проклятие повесил. Стоит только приблизиться к ней на пару шагов, как ноги сами собой подкашиваются… не то что войти, даже стоять не в силах.
Болтовня в таверне тут же начала затихать. Казалось, будто все вокруг пытались прислушаться к таинственному разговору.

- И вы хотите, чтобы я снял его, - спокойно закончил за хозяина харчевни волшебник. – Я понимаю ваше желание, но… вы просите эльфов вступить на территорию Единого. Не важно, каковы мотивы и сколь благими бы они не являлись, мы не имеем права входить в храмы иных богов. Напишите лучше письмо в столицу и сюда пришлют святых братьев. Уж они-то явно сумеют вам помочь. Впрочем, если это по пути на север, мы с братом могли бы взглянуть на неё, но обещать я ничего не стану.
Мужчина в очередной раз поёрзал на стуле. Ему было неуютно от множества глаз, обратившихся к их небольшому столику, но для тавернщика это определённо было делом большой важности.
- Так я же не требую от вас входить туда, господа эльфы. Только чтобы другие могли приблизиться, - поспешно произнёс он. Тавернщик бросил быстрый взгляд по сторонам, после чего наклонился к обоим братьям, алчно сверкая своими глазами. – А ещё слухи тут ходят, что под той церковью, в тайнике, когда-то организованном монахами, спрятаны золотые… украшения, - он понизил голос, говоря почти что шёпотом. – Ну, знаете, церковные средства служения… нет, я не хочу забрать всё!
Он поспешно отклонился назад, после чего замахал одной рукой перед собой. Человек столь натужно пытался уверить их в своей благородной натуре, что даже лицу постарался придать торжественно-серьёзное выражение.
- Только часть… на будущие нужды церкви Единого, - быстро закончил он. – Остальное, как и всякие пыльные древние книги я отдам вам, если они вам вдруг потребуются. Нужно только, чтобы прихожане смогли… осмотреться. Ну как, по рукам?
Тавернщик подул себе на потную ладонь и протянул её Лорану. Тот, однако, пока не спешил с выводами… да и всякий бы заметил, как мышцы лица благородного эльфа тотчас напряглись. Эль’Райнер был благосклонен к человеческим женщинам, если те были красивы и достаточно развратны, чтобы удовлетворять его вкусам. В этом случае, он готов был не обращать внимание на столь неприятный букет запахов, которыми некоторые люди, особенно в таких варварских, далёких от культуры мест, буквально благоухали. Но жать руку человека, от которого буквально разит перегаром, которого он не уважает и который пока что не убедил его в необходимости подобного… весьма сомнительного предприятия, было преждевременно.
Лоран лениво откинулся на спинку стула, игнорируя жест мужчины.
- Подожди заключать сделку, любезный, - он оглянулся на мага. – Твоё предложение некоторые могут счесть довольно оскорбительным. Что скажешь, братец?
- Мы хотим верить! – вновь быстро шепнул тавернщик, демонстрируя цепочку с символом бога на своей груди. – Только молиться нам негде, господа эльфы, так получается.
Тем временем, из таверны вдруг разом вышло несколько человек. Просто тихо скользнули за дверь… в установившейся вокруг тишине был отчётливо слышен скрип несмазанных петель. Хотя время от времени за соседними столиками и слышалась негромкая болтовня, внимание людей вокруг было приковано именно к эльфам.
Волшебник тихонько вздохнул.
- Чтобы молиться богу – храм не нужен. Наша богиня всегда с нами, даже сейчас, она здесь, - маг коснулся правой рукой своей груди в районе сердца. – Я чувствую тепло её присутствия. Она наблюдает за нами, оценивает. Думаю,… то же делает и ваш бог. Что же до сокровищ… нам нет до них дела, равно как и до людских книг.

Сразу же после этих слов, в таверне будто бы вновь восстановилась нормальная атмосфера. Словно из ниоткуда вернулся всеобщий шум и гвалт, а вокруг забегали аппетитные служаночки, разнося новые блюда для посетителей. Или так только казалось?
- Вы уж простите меня, господа эльфы, - стушевался хозяин заведения, приподнимаясь. – Тут редко встретишь таких благородных созданий. Нужен шкурный интерес, так сказать, понимаете? Но, может, всё же посмотрите, хотя бы краешком глаза? Она в самом конце нашей деревушки, как раз на севере будет, рядом с кладбищем.
- Тебе же уже сказали, человек. Если у нас будет на то время, мы попробуем понять, что за проклятие лежит на церкви Единого, - Лоран насмешливо улыбнулся. – Нашел же ты что предлагать высшим эльфам. Стоит мне только захотеть, и я смогу купить хоть десяток таких деревень… и это всё равно обойдётся мне в меньшую сумму, чем тот костюм, который я недавно заказал для предстоящего бала.
Он чуть отхлебнул из кружки и поморщился. Вино, как и следовало ожидать, было отвратным. Эль’Райнер уже давно к такому привык за время совместных странствий с братом, но сейчас его настроение было слегка подпорчено раздражительной мелочностью тавернщика. Что ещё можно было ожидать от подобного человека? Даже церковь хочет по камешку растащить и продать за хорошую сумму.
- А теперь оставь нас, - холодно велел ему эльф, бросив на стол серебряную монету. Её с лихвой хватало на все возможные услуги, которые только могло предоставить им это заведение. - И подготовь две лучшие комнаты.
Лицо мужчины покраснело. Он хотел было что-то сказать, но не стал. Лишь отвесил короткий поклон, после чего молча сгрёб со стола деньги, развернулся и ушёл, сначала скрывшись за барной стойкой, а затем и вовсе удалившись в прилегающую к ней кухню. Туда тотчас же скользнула одна из местных служанок.
- Я думал, тебя могут заинтересовать древние книги… поэтому и не стал отказывать ему сразу, - произнёс Лоран, чуть смочив вином свои губы. – Люди, что с них взять.
- Те книги мне и впрямь интересны, братец, - спокойно ответил Рэасаэль, - в них может содержаться информация, что существенно упростит данную мне Советом задачу.
Маг сделал глоток и, вздохнув, выудил из мантии мешочек с пряностью. Волшебник сыпнул щепотку содержимого в вино и заставил остывшую жидкость едва ли не закипеть в своих руках. По таверне тут же поплыл приятный сладковатый аромат, что пусть и не полностью, но заглушил даже пресловутую медовуху. Последние полвека Рэасаэль жил именно так. Всё что только можно делала за него его магия. Это существенно экономило время и одновременно с тем пугало несведущих людей до чёртиков. Благо их дом состоял на две трети из таких же вот магов, как и близнец Лорана. Оставшуюся же треть заполняли считающиеся едва ли не лучшими во всей Лаварии воины, одним из которых и являлся всё ещё молодой эльф.
- Твоё вино согреть? – улыбаясь, поинтересовался волшебник.
Ноздри Лорана затрепетали, уловив приятный пряный аромат корицы. Он хитро усмехнулся, отставив кружку прочь.
- Спасибо, но у меня есть другой способ согреться, братец, - подмигнул воин близнецу, приподнимаясь из-за стола. – Пойду найду ту красавицу, которая обещала мне несколько приятных часов…

- Только не сильно увлекайся, братец, - бросил вдогонку воину Рэасаэль, - почему-то мне кажется, что этот день ещё покажется нам необычайно длинным и насыщенным.
Маг достал свою книгу и готовился погрузиться в чтение. К еде, принесённой тавернщиком, он так и не притронулся.
Впрочем, его близнец не успел уйти далеко. Он вообще не сдвинулся с места, лишь осторожно положил руку на плечо к своему брату. Судя по слегка хмурому выражению на лице эльфа и его напрягшимся скулам, Лоран тоже догадывался, что в этой деревне происходит нечто странное. Конклав Магов дал заданию Рэасаэлю и ещё нескольким волшебникам выяснить причины появления нежити вблизи поселений севера, граничащих с Землями Льда и Тумана, и у воина постепенно крепло подозрение, что местные жители, всё же, знали что-то… но боялись. Вот только чего?
- Ты тоже это чувствуешь, да? – Лоран наклонился к брату и тихо шепнул это ему на ухо. – Все вокруг будто трясутся от ужаса, как только разговор заходит об этой церквушке.

- Если это и сеть, расставляли её явно на иную рыбу, - спокойно ответил волшебник. – Ведь никто же не знал, что мы….

Тут маг внезапно осёкся, действительно, изначально близнецы не говорили, по какому из трактов отправятся, никому, кроме…

- Эовиль, - осторожно уронил чародей. Не любящий обвинять людей раньше времени и без прямых доказательств. – Он крутился возле нас перед самым отъездом. Думаешь, возможно, что это его рук дело? Но как же тогда проклятье,… если оно и впрямь наложено на церковь… Я... я не знаю, что и думать, братец, - вздохнул маг, - слишком многое мне не ясно, слишком много вокруг белых пятен и необычайно ярко ощущение опасности, плещущееся на поверхности магического потока. Я просто не возьмусь строить предположения, пока не знаю абсолютно ничего ни об этом месте, ни о заклинании, что наложено на местный приход, если оно вообще существует и это всё не обычная обманка…
- Слишком сложно, - мотнул головой Лоран. – И это никак не вяжется с дворцовыми интригами нашего народа, братец. Даже если мы пойдём в эту церковь, мы уже будем настороже. Какой от этого смысл? В конце концов, по дороге было куда больше возможностей застать нас врасплох...
Действительно, Эовиль, единокровный брат их матери, являлся, пожалуй, единственным, кто хоть что-то мог выиграть от гибели обоих близнецов. В конце концов, если их не станет, то именно дядя окажется стоящим на первой ступеньке в очереди на титул главы дома Эль’Райнеров.

- Нет, тут что-то другое, - заключил воин и вновь хлопнул Рэаса по плечу. На его губах заиграла обворожительная, слегка надменная улыбка – одна из тех, что была столь ненавистна его соперникам и столь же любима многими женщинами. – Но не волнуйся, братец. Судя по тому, что я видел, внутри таверны нас точно никто трогать не станет. И если кто-то действительно расставил на нас ловушку... то остаётся только ждать инициативы с их стороны.
Маг осторожно накрыл руку брата своей.

- Всё верно, Лоран, - слабо отозвался волшебник и позволил себе лёгкую, немного вымученную, улыбку, - Наша сила в связи между нами, братец. Кровь объединяет нас и потому, пока мы рядом, никому не одолеть нас и уж тем более это не под силу ни шайке воров, ни второсортному проклятью.

Теперь улыбка волшебника стала искренней, а взгляд переместился куда-то в сторону лестницы.
- Но тебя, кажется, уже заждались иные дела, - как можно более невозмутимым голосом произнёс чародей, хотя чуткое эльфийское ухо легко уловило в словах близнеца плохо скрываемую насмешку.

Эль’Райнер подозрительно прищурился. Ему было знакомо это выражение на лице - его брат явно что-то задумал. Кроме того, это ведь он не хотел задерживаться здесь ни секундой больше необходимого. Теперь же, в обычной для себя саркастичной манере, Рэасаэль пытается спровадить его куда подальше.

Рука Лорана соскользнула прочь, в то время как сам воин сделал пару шагов вокруг столика. Что-то было не так… его взгляд ещё раз скользнул по невинному личику мага, так и намекающему на то, что эта ушастая гадина хочет сделать если не что-либо запрещённое своим уставом или положением, то явно нечто противное для самого близнеца. Эль’Райнер всё ещё помнил ту пору розыгрышей, закончившуюся ровно восемьдесят лет назад, из которой маг слишком уж часто выходил победителем и Лорану периодически хотелось оттягать слишком уж смышлённого братца за уши. Однажды, как раз именно в такой ситуации, маг… конечно, только на время, сделал стены в одном из помещений в их родовом поместье куда более тонкими, и всё бы ничего, но самому воину после этого пришлось прыгать из окна вместе со своей новой дамой сердца на руках, чтобы привередливые родители не застукали их обоих в постели. Рэас потом невинно сообщил близнецу, что ему вот-вот предстояло пройти через «испытание», к которому тот, как считал сам волшебник, не был готов, а его милый братик слишком уж мешал чтению магических фолиантов.
Взгляд эльфа упал на книгу, лежавшую на коленях брата. С виду она была похожа на обычный учебник по Высшему Искусству, вот только… Лоран чуть напрягся, вчитываясь в витиеватые слоги магического алфавита – языка Аркана. Да, так и есть. Он улыбнулся, поняв правильность своей догадки. Символы были записаны абсолютно в хаотичном порядке и одним только этим выдавали слабую иллюзию, которую маг в спешке наложил на совсем иную, и куда более опасную книгу.

- Ах, братец-братец… - усмехнулся воин. Он говорил на языке их родины - Тар'Инэ'блоу'Иннэс, так что присутствующие, если только они не владели эльфийским диалектом на достаточно приемлемом уровне, не понимали ни единого словечка. – Будь осторожнее. У тебя достаточно здравого смысла, чтобы не погружаться в Тёмное Искусство с головой, но если это увидит кто-то знающий... то сам знаешь, что будет.

- Я знаю пределы своих сил, Лоран, - немного резко отозвался маг, - Понимаешь, - начал он куда мягче, - нас учили, что светлым магам, не под силу использовать тёмные потоки и всё же, - глаза волшебника заблестели. - Ты же сам видел, как я управлял той нежитью и как рассыпались связующие потоки, оставляя от тех зомби кучу разлагающегося мяса и костей. Поверь мне просто интересно, как далеко я могу зайти и если бы не твоя поддержка я никогда бы не рискнул читать её. Ведь каждое заклинание чужой школы отнимает, чуть ли не вдвое больше моих сил. И всё же… я хочу попробовать ещё одно, новое, более сильное, чем предыдущие.

Рэасаэль умолк, изучающее смотря на своего близнеца. Он не знал, как отреагирует Лоран на подобное заявление, ведь то, что хочет изучать его брат не просто под запретом Совета магов, или последователей Единого. Нет! Рэас решил пойти дальше, он отваривается в своих поисках от самой природы эльфов. Прекрасных созданий, чтущих и ценящих любое проявление жизни.

Лоран действительно шокированно уставился на мага. Разумеется, он знал, что Рэасаэль – искатель по своей натуре, и небольшие шалости в виде фрагментов запретных знаний, которые брат изучал просто из жажды учёного, в этом случае были просто неизбежны. Но то, о чём Рэас говорил сейчас... Конечно, воину было глубоко наплевать на ограничения Конклава, но его заботила душа своего близнеца. Эльф слышал много историй о тёмной магии и истина заключалась в том, что тот, кто решил использовать проклятые пути, никогда уже больше не сможет остаться прежним.

- Что я могу сказать, - вздохнул воин, положив свою большую ладонь брату на голову и потрепав его по волосам. – Отговаривать тебя бесполезно? Я, разумеется, тебя поддержу, если ты действительно контролируешь свои действия. Но если потом ты сам от этого же и пострадаешь, то я самолично оттаскаю тебя за уши, каким бы плохим не было твоё состояние.

- Спасибо, брат, - мягко отозвался волшебник, - но тебя и впрямь ждёт томный взгляд, а я должен всё ещё не один раз проверить и отдохнуть.
Маг улыбнулся, наблюдая за тем, как загорелись азартом глаза Лорана, стоило близнецу найти взглядом приглянувшуюся ему ранее девушку, стрелявшую глазками в сторону молодого эльфа. Выслушал нечто невразумительное от выдвинувшегося на «охоту» воина и, хмыкнув, Рэасаэль погрузился в чтение тёмного трактата.

В этот момент в таверну вошла девушка в одеянии путника. Длинные волосы заплетены в косу. Тонкие черты лица необычайно изящны для человека. Позади торба, а спереди мандолина на ремне.
Аметист разочарованно вздохнула, взглянув на барда, и расстроено вскинув руки.
- Опередили! Какая незадача... Эй, хозяин! Лучшего вина... - девушка отвлеклась, заметив эльфа в доспехах, являющихся произведением искусства, жадно лапающего одну из девиц, с которой он вальяжно удалялся наверх по лестнице, а так же человека за чтением книги, что весьма редкая картина для замшелой деревни.
- И что у вас сегодня подают, - произнесла она мелодичным певчим голосом, пройдя до свободного столика, где деловито поправила перевязь рапиры и скинула ношу.
Тавернщик потёр руки в предвкушении ещё небольшого количества выручки и послал к вошедшей девице одну из своих дочерей, что подрабатывала у папашки в роли официантки.
Подойдя к девушке, та поставила перед ней кружку, наполненную горячим вином и, деловито стала консультировать гостью, о прелестях их жареной рыбы, вкусноте тушённых вместе с курятиной овощей и прочих прелестях нехитрой сельской кухни. При этом девчушка, которой едва ли было больше пятнадцати, и чья грудь только-только закончила своё формирование то и дело кидала томные взгляды в сторону второго эльфа. Её можно было понять. Белоснежные пряди выбивались из-под капюшона, ниспадая на складки светлой бархатной мантии, где на серебряной цепочке покоился медальон мага.
- О, этот тебе не по зубам... то есть овощи с курицей... ох, - на последнем слове бард закрыла лицо ладонью, явно осознав, что сболтнула лишнего. - Знаешь, кто эти богатые господа? - шепнула она девушке, заметив медальон чародея. У обоих были похожие белые волосы, но эльф не может быть в родстве с человеком... Аметист являла собой исключение и хорошо знала, чего стоит эльфийское наследство.
- А? – неуверенно откликнулась девушка, поглощённая рассматриванием эльфа. - Да, госпожа, хорошо, овощи…
Она кинула ещё один мечтательный взгляд и вернулась к реальности.
- Нет, госпожа, они прибыли лишь немногим раньше вас, - девица понизила голос до едва различимого шёпота, - отец предложил им снять проклятье с нашей церкви, но маг отказался. Они так похожи, просто удивительно, не удивлюсь, если они братья.
Официантка казалась довольной. Словно одним этим, эльфы подняли в глазах местных жителей свой статус.
- Я не могу сказать точно, но как-то к нам заезжали уже чародеи и у них такие же амулеты были сделаны из иных материалов. Интересно, что означает серебро, - девочка дружелюбно улыбнулась и кинула хитрый взгляд на гостью, будто надеясь, что той известно больше. И ещё один завистливый в сторону подруги, которую воин легко, точно пушинку взял на руки и понёс в снятую братьями комнату.
Девчонка казалась, хочет попасть в беду, но барду не пристало спасать дев из объятий героев. Наоборот она помогала создать атмосферу для любовного настроения.
- Кажется это белый маг... - ответила она, прежде чем пересесть к чародею за столик со всем нехитрым скарбом. Намечалась история, а пропустить подобное для менестреля катастрофа!
- Добрый день. Можно к вам присоединиться? - исключительно из вежливости спросила путница, когда заняла соседний стул. Она облокотилась о стол, воззрившись на колдуна. Подбородок лег на сцепленные музыкальные пальцы. - Интересно, почему чародей света отказал снять проклятие с церкви?
Волшебник оторвался от чтения и, приподняв голову, бросил на девушку-барда хмурый взгляд, в котором, впрочем, не читалось вражды или отчуждения, скорее любопытство. Теперь можно было рассмотреть его лицо. Он тоже был эльфом и, как и сказала официанточка, крайне похож на воина, разве что черты лица чуть заострённее, да глаза отливающие синевой неба.
- Возможно потому, что это не моё дело, - улыбаясь, тихо ответил маг, довольно приятным голосом, на который легко клевали практически все девушки. – Я не служитель Единого и мне нечего делать на территории его храма, моя богиня этого не одобрит.
Аметист отпрянула, словно обожглась. Она не ожидала встретить второго эльфа, хотя девица ее предупредила. Маг оказался тем, кем она никогда не станет. Слегка заостренные уши барда были даром и проклятием.
- Прошу прощения, что отвлекла вас, господин, - резко изменилось отношение менестреля к магу, когда она заговорила на эльфийском с легким акцентом. Несовершенство крови не позволяло выговорить некоторые звуки из-за иного строения тела. - Вы несомненно правы, но что высокородные забыли в этом захолустье?
Но волшебник только фыркнул.
- Оставь этикет придворным дамам и подхалимам, здесь ему нет места. – Его голос ничуть не изменился, хотя маг явно уже заметил её ушки. В нём говорила не гордость и не кровь, а обычное, крайне редко встречающееся у чистокровных понимание. Чародей явно встречал полукровок прежде, а возможно и учился с некоторыми из них.
– Миссия от Совета, - фыркнул он немного недовольно, словно именно это, а не его новая собеседница, оторвавшая колдуна от важного занятия, раздражало его сильнее всего. – Ты же наверняка слышала о нападениях, здесь, на севере. Тебе в разы легче общаться с ними, - волшебник кивком указал на людей, вновь начавших проявлять к нему нездоровый интерес, - не то, что нам, деткам благородного дома, которые даже ради маскировки не имеют права поснимать с себя все необходимые регалии.
Маг довольно шумно захлопнул книжку, по которой прошёл едва заметный отлив иллюзии и посмотрел прямо на девушку.
- Есть хочешь? – спокойно спросил он.
- Как вам будет удобнее, - обтекающе увильнула полукровка, оставив особую уважительную манеру в отношении эльфа. Она шевельнула бровью, заметив раздражение, вызванное вопросом.
- Пожалуй, нет. Мое появление случайность, - она покосилась на барда, получившего ее славу и монеты. - Люди... они находят нас красивыми, но примитивные и скучные создания.
Полуэльфийка мельком глянула на книгу под рябью чар, но оставила эльфу его секреты.
- Спасибо. Этого мне не хватало, - она усмехнулась, пододвинув к себе рыбу и принявшись за еду.
Эльфийский чародей производил угнетающее впечатление на барда, которая в полной мере осознавала собственную неполноценность.
- Какое дело Совету до людских земель и их проблем? Неужели что-то изменилось....
Маг спрятал книгу и откинулся на стуле.
- Если ты об эльфах, то, как и всегда, ровно никакого, - спокойно произнёс волшебник. – Меня послали маги. По приказу короля, с таким трудно не считаться даже благородным домам Лаварии, что же до брата… то он сам пожелал сопровождать меня. Его здесь держит только возможность покутить с девицами, да помахать своей железкой. Ничего примечательного.
Волшебник подал знак девчушке, той самой, что не сводила с него восхищённого взгляда и бросив на стол серебряную монету попросил принести ещё вина.
Любопытство сменилось гневом, которое бард резко уняла. Замечание о брате задело полуэльфийку, ведь именно из-за подобных похождений ее мать осталась одна с ребенком на руках, а она так и не нашла места в мире, оставшись где-то посередине между людьми и эльфами.
- Необычно. И кто же нападает на северян? - изъявила интерес полуэльфийка, кинув осторожный взгляд на молодую деву, что в пылу эмоций переживала ревность.
- Чародеи не охочи до человеческих женщин, а? - спросила она насмешливо, не ожидая ответа. - Опасно сорить в подобных местах звонкими монетами. Люди бывают особенно жестоки с чужаками, особенно не похожими на них. Да, не представилась. Аметист, - манеры менестреля действительно остались при дворе.
- Это я и должен выяснить, - улыбнулся маг, - Я знаю о варварах, нападения которых никого впрочем, не удивляют. Известно мне и о разгулявшейся здесь нежити. Совет утверждал, что тут орудует целая банда некромантов, но поиск по эфирным путям не дал абсолютно ничего и, в конце концов, к нам пришли известия о тварях из Бездны, что уж могли нести воистину только пропившие свою душу пьянчуги если бы… - Волшебник как будто обо что-то споткнулся. Но это явно был не разговор. Ему было можно говорить о своей миссии и спрашивать. Это было….
- Я… я сам видел это, - необычайно тихо произнёс маг. – Молодая женщина привезла в столицу своё дитя, на котором…. – он вновь немного остановился, - на котором остались следы от прикосновения демона. Мы отдали его служителям Единого, но и они оказались не в силах исцелить, охватившую ребёнка скверну. Дитя погибало в страшных муках. Ни травы, ни заклинания, ни настои, ничто не могло облегчить его мук. Поэтому сюда и прислали меня, а не юного мага, что ещё совсем не знаком с причудами магических путей…
Что же до женщин… то меня просто не интересуют какие-либо отношения. Ведь с такими, как я они обречены на грустную концовку. Так зачем впутывать себя в то, что заведомо не принесёт ни счастья, ни выгоды, ни мне, ни несчастной избраннице моей. Впрочем, есть ещё воля родителей, против которой я пойти не посмею. – Немного грустно закончил чародей.
Аметист нахмурилась при словах о демоне.
- Все настолько серьезно... - пробормотала она, напуганная страшными известиями.
- Позволь узнать, господин, - вернулась вежливая форма обращения Аметист, вырвавшись помимо воли. - Ты болен? Иначе мне не разглядеть несчастье, которым ты осенил себя, словно проклятием.
На слова об опасности чародей кивнул.
- Болен? – немного удивился маг предположению девушки. – О нет, вовсе нет! – улыбнулся он.
- Как я уже и сказал, рождённые во дворцах – не являются хозяевами своей судьбы и сердца. Так зачем позволять чувствам взять надомною верх, если даже будущую жену всё равно выберут за меня так, что… можно сказать… я делаю ей одолжение. Я чист и за мной нет этого шикарного веера хвостов из разбитых судеб и сердец, как за моим братцем. Моя единственная любовь и страсть - это моя магия.
Чародей буквально щёлкнул пальцами и по таверне во все сторонни от него разлетелись прекрасные золотые бабочки, каждая из которых была сама по себе – произведением искусства. Они стали легонько кружится, вызывая всеобщее благоговение, а от взмахов их крылышек вокруг рассыпалась золотистая в тон бабочкам пыльца.
- Неужели тот, кто создает нечто столь прекрасное, никогда никого не любил? Не могу поощрять твоего брата, но... не представляю, как жить без этого прекрасного чувства, рождающего вдохновение и жизнь?
Аметист огляделась, не спровоцирует ли магия волшебника, местных.

Дикий народ, не приученный к чудесам магии, отреагировал соответственно. Мужчины и женщины оборачивались, выпучив на неведомое зрелище глаза; кое-кто не слишком смышленый, видимо, пытался даже поймать одну из невесомых золотистых бабочек и съесть их, пьяно при этом смеясь – видимо, некоторые выпивохи принимали магическое зрелище за ещё один радужный спектакль, подаренный им уютным теплом медовухи…
Впрочем, были и те, кто искренне залюбовался яркими, блестящими, точно солнце, бабочками, похожими на прекрасное воплощение одной из многочисленных сказок детства.
- Ух ты, какие красивые… - тихо произнесла рыжеволосая девушка, дочь хозяина таверны, как раз несущая за столик мага поднос с двумя кружками горячего вина. Она, конечно, невольно сделала шаг вперёд, абсолютно не посмотрев себе под ноги, и в тот же самый момент закономерно полетела вниз. Вино тотчас расплескалось по деревянной поверхности подноса, который и сам начал переворачиваться, грозя опрокинуться прямо на бедную девушку и залить её вином с головы до ног.
Маг среагировал мгновенно, он даже не совсем отдавал себе отчёта в том, что делает, пока юная красавица не оказалась в руках шустрого эльфа, а кружки вместе с жидкостью не начали парить в воздухе. Колдун разумеется, потерял концентрацию и парящие до того бабочки растворились. Зато поднос и две кружки благополучно доплыли до места назначения.
- Вы в порядке юная леди? – спросил волшебник, помогая девице вновь обрести равновесие и твёрдый пол под ногами. – Простите меня, мне так жаль, что моя магия отвлекла вас.
- А... да, ни-ничего, - прошептала девчушка, поспешно пытаясь освободиться из рук мага и вскочить на ноги. - Простите господин эльф, простите, я такая неуклюжая...
- Романтика! - похлопала бардесса в ладоши, словно в насмешку над услужливым эльфийским магом. - А вы говорили... - она вместо продолжения занялась вином.
Волшебник бросил на девушку-барда несколько хмурый взгляд, выпуская при этом из своих объятий юную официанточку.
- Ещё раз прошу прощения, юная госпожа, я не имел права касаться вас, - маг склонил голову в церемонном поклоне и вернулся на своё место. – Не вижу тут никакой романтики, я просто помог этой юной леди, только и всего!
- Все мужчины так говорят. Сначала. А потом ваши пороки ходят безотцовщиной, - сдалась бард. - Вы так и не назвали своего имени, господин. Мне сложно напроситься в поход за зверем, что оборачивает живых, если не знаю, с кем веду речь. Я... странствую по миру в поисках историй и могу за себя постоять. Если вы не против, я бы... хотела увековечить историю о трагедиях севера.
- Я – Рэасаэль Эль`Райнер, - спокойно произнёс маг. Он прекрасно знал, что означает его имя и что он только что сделал. Для любого, кто хоть раз побывал в столице и хотя бы немного разбирался в хитросплетениях игр дворян эльфов и шляхты – имя дома Эль`Райнер говорило куда как больше, чем подробные разъяснения на тему.... А серебро на груди мага, теперь только подчёркивало, какой именно маг сидит перед девушкой и, что ждёт его в самом ближайшем будущем.
Бард встала из-за стола. Она не чувствовала себя в праве сидеть рядом с эльфами столь высокого положения. Весь ее жизненный опыт говорил об этом. Даже лесные полудикие сородичи не принимали полукровку.
- Вам следовало сразу назваться. Прошу меня извинить за... - Аметист часто заморгала от одолевающих чувств, - беспокойство. Не узнала сразу... - попробовала она оправдаться за бесцеремонность, с которой уселась за стол к будущему архимагу.
- Не стоит, право, прошу, - волшебник слегка приподнял руку, - поверь, я ничем не отличаюсь от тебя, и не заслуживаю того, чтобы при мне стояли, словно при короле…
Дочь тавернщика же спокойно привела себя в порядок, вытерла откуда ни возьмись взявшейся тряпочкой пролившуюся влагу и продолжила свой прерванный путь к столику богатых клиентов. И тут… тут со стороны улицы раздался крик.

Прелестную человеческую женщину звали Ада, и она была одной из тех, кто пришёл в эту деревню после того, как её родной город был вырезан нечистью, появившейся «словно бы из ниоткуда». Все эти полезные сведения служанка поведала Лорану в перерывах между поцелуями, сладкими вздохами и собственным поспешным раздеванием. На пол полетел фартук, а секунду спустя – и тот маленький кусочек ткани, который являлся последней преградой на их пути к упругой кровати и нескольким часам горячего наслаждения друг другом…
«Люблю человеческих женщин, - азартно подумал воин, стягивая с себя прилипшую к телу рубашку, отделанную золотыми узорами. – Им столь мало жизни отмерено судьбой, но все они имеют так много опыта. Просто красота! Никогда бы не женился, если бы не воля родителей. Быть связанным на всю жизнь с кем-то… как это глупо».
Его сегодняшняя пассия на вечер уже призывно раздвинула ножки, приглашая эльфа присоединиться к ней в этом царстве всеобщего удовольствия и неги, и Эль’Райнер, навалившись на неё сверху, склонен был принять это соблазнительное предложение, шепча служанке на ушко смущающие и неприличные, но столь нравившиеся всем слова… как вдруг, из открытого настежь окна, до него донёсся исступлённый крик ужаса.
Он тотчас же скатился с недовольно ойкнувшей Ады, подскочил к оконному проёму и успел заметить, как по направлению к входной двери, буквально вихрем пронеслась девушка. Щёки её были мертвенно-бледными. Она бежала в обычных, довольно поношенных туфельках, на которых явственно виднелись пятна мокрой дорожной грязи; на девушке было зелёное платье, простое, но опрятное… и покрытое кровью. Липкая, холодная жидкость растеклась по одежде девушки уродливыми кляксами, точно кто-то разом перерезал аорту и заставил её стоять рядом и наблюдать, как жизнь быстро, за считанные секунды покидает несчастного. Девушка громко кричала и, что примечательно, люди на улицах тотчас же исчезали: кто-то хлопал дверью и закрывался дома, а кто-то быстро юркал в ближайший переулок… в считанные секунды, вокруг стало пустынно. Всмотревшись в неё внимательнее, Лоран узнал одну из тех работниц таверны, которая всего минут пятнадцать минут назад разносила народу выпивку. Несомненно, это же и разглядел бы его брат – тот ведь был куда наблюдательней близнеца. Как она так быстро успела переодеться?
- Оставайся здесь, - хмуро бросил эльф столь легко соблазнённой им служанке.
- А ты… ты за мной вернешься? – заискивающе спросила она.
Воин заставил себя расслабиться и успокаивающе подмигнул красавице.
- Конечно же, вернусь, - он говорил нарочно уверенным голосом. – А ты пока спрячься и никуда не вылезай, пока не станет безопасно. Вечером ещё наверстаем потерянное время.
Служаночка лишь хлопнула глазками и как можно быстрее юркнула под одеяло. Что с ней было дальше – Лоран не знал… строго говоря, он отчего-то был уверен, что больше их пути не пересекутся, несмотря на только что сказанные слова.
Быстро накинув, не застёгивая, на себя роскошные одежды знати, Лоран кое-как влез в доспехи, схватил двуручник, приставленный к стене и сбежал вниз по лестнице. Завязывать многочисленные крепления просто не было времени, а потому вид у него был сейчас довольно расхлябанный.
- НЕЖИТЬ! – закричала девушка, влетев в таверну. – Нежить вновь наступает! У церкви… прячьтесь! Они уже убили одного из нас! Кровь… кровь повсюду!
Сразу же после этих слов, в таверне было спокойно ровно секунду… а затем начался хаос. Люди что-то кричали друг другу, орали просто так и поспешно убегали прочь. Людская волна едва не сбила несчастную с ног, каким-то неведомым образом вынеся её почти точно напротив столика благородных эльфов. Девушка неловко упёрлась руками в деревянное покрытие и покачнулась, едва устояв на ногах. Она тотчас же замялась, бросив запуганный взгляд на светловолосого мага и барда, после чего оглянулась в сторону барной стойки, словно бы пытаясь найти среди множества бегущих людей самого хозяина таверны.
Тщетно. Этот заросший жиром мужчина проявлял изрядную прыткость, когда нужно было сбежать как можно быстрее. Зато здесь была его прелестная рыжеволосая дочка, которая буквально вцепилась руками в тот несчастный поднос, который как раз к началу всего этого безумия, всё же, наконец-то донесла до злополучного столика и сейчас стояла рядом, точно мумия. По сторонам она не смотрела, и на находящуюся поблизости темноволосую девчушку не обращала никакого внимания. Складывалось ощущение, что она хотела испариться прямо здесь и сейчас.
- Брат! – раздался звонкий голос Лорана. Мускулистый эльф быстро спускался с лестницы, расшвыривая попытавшихся было заступить ему дорогу людей быстрыми ударами могучих рук. Через несколько секунд, Эль’Райнер уже был рядом, на расстоянии вытянутой руки от мага. Он, естественно, заметил рядом с братом довольно красивую девушку и двух служанок, буквально окруживших собой столик белого мага. При иных обстоятельствах, воин непременно бы прокомментировал подобную ситуацию одним из тех саркастичных замечаний, которыми они с братом постоянно шутливо пытались друг друга поддеть… тем более, что одна из девушек, судя по её ушкам, была полуэльфом. Но сейчас не время для подобных развлечений.
Теперь, с близкого расстояния, Аметист заметила, что одежда прибежавшей в таверну девушки как-то уж слишком… суха для той, кто только что был облит кровью с головы до ног. В неровном свете языков пламени, танцующих на одеждах несчастной, даже сами пятна крови вдруг показались какими-то странными. Да ладно бы платье, так ещё и никаких следов ни на туфлях, ни на лице, ни на её чистых руках… испачкана была только верхняя одежда. А ещё… этот запах? Определённо, Рэасаэль, как и Аметист, оба они почувствовали, как от неё разило вином. Лоран же не заметил никак странных особенностей – он был слишком сосредоточен на общей ситуации и упускал из виду мелкие детали.
- Господа эльфы… и госпожа… б-бард… - губы темноволосой служанки дрогнули. – П-помогите нам. Они будут… убивать всех без разбора.
Аметист пребывала в замешательстве, долго решаясь, смеется над ней чародей или действительно не против компании полукровки, своим существованием порочащих светлую расу эльфов, когда их отвлек крик женщины. Началась паника, а встревоженная бардесса в первые секунды растерянности взяла в руки мандолину. Уверенным движением, подкрутив одну из струн, она тронула инструмент, высекая вместе со звуком магию, что пробуждала ее кровь.
- Тише, звезда, в руках у любимой, - напела она успокаивающий лиричный мотив. Чары владели умами людей, прогоняя страх.
- Что ж вы как звери, - громко и укоризненно обратилась бард, сдержав порыв части толпы, не успевших покинуть заведение.

Волшебная музыка барда оказала поистине чудодейственный эффект. Толпа, всего секунду назад охваченная паникой, замирала на месте; многие просто рефлекторно оборачивали головы, стремясь увидеть ту, кто произносит эти чарующие слова, изгоняющие ужас из их сердец. Мелодичная песнь барда овладела и умами людей. На секунду они действительно задались вопросом, может ли хоть кто-то из них изменить сложившуюся ситуацию, но тёмный груз, который несли эти люди в душе, был сильнее пламенного порыва действовать, идти против паники, постепенно вновь захватывающей с головой. Все как один переминались с ноги на ногу, пока кто-то самый смелый не крикнул:
- И что же нам ещё делать прикажете? – послышался злой, почти истеричный голос. Первой раскрыла рот женщина с луком – судя по её виду, один из местных следопытов. – Это мы тут помираем каждый месяц! На прошлой неделе сожрали моего мужа!
- Я лишился брата! – тотчас же вторил ей второй, мужской баритон.
- Почему мы должны умирать за вас? – последовал и третий вопрос.
Лоран отреагировал мгновенно. Едва только действие песни закончилось, он развернул темноволосую служанку к себе и заглянул ей в глаза. В зрачках воина плескался гнев – Эль’Райнер не любил, когда кто-то пытался обдурить братьев, а именно это сейчас и происходило.
- С меня хватит! Говори немедленно, кто ты, и как с этим связан хозяин этой харчевни? – рявкнул Лоран, цепко держа её в своей хватке. – Я же видел тебя здесь всего минут десять назад. Куда ты так быстро сбежала?
- Я… - пробормотала она. – Я вышла за свежей водой… а потом нежить…
- Я тебе не верю, - холодно отрезал воин, в то время как выражение его глаз точно не сулило девушке ничего хорошего.

- За нас? - притворно удивилась бардесса. - Это вы здесь живете и вам же защищать свои дома, но можете поубивать друг друга в давке или постыдно бежать, умерев от голода. Беженцев нигде не любят. Решайте сами.
Впрочем, кто здесь староста? Пусть организует. Запритесь в самых больших домах и держите оборону. А кто знает, что здесь происходит, пусть останется с нами и расскажет что знает.
Маг, внимательно наблюдавший за происходящим, старался оставаться в тени. В его задачу не входило лезть на рожон, а лишь оценивать и запоминать. Да, его брат как всегда необычайно вспыльчив, а девушка, желающая написать песню о страдании Севера, похоже, решила взять инициативу в свои руки, Что же пусть будет так. Он защитит их, если понадобится. С другой стороны…
Волшебник поймал руку дочери тавернщика, трясущуюся в ознобе рядом с их столиком и прижимающую к себе поднос, словно это самый ценный артефакт в мире, способный спасти и защитить её от чего угодно и, притянув поближе к себе, посмотрел на девушку снизу-вверх, при этом капюшон его мантии спал, открывая окружающим, что сидящий перед ними маг и впрямь эльф.
- Скажи мне правду, девочка, - мягко, ласково попросил волшебник.
Вокруг на несколько долгих секунд установилось зловещее молчание. Люди переваривали слова полуэльфийки. Можно было бы подумать, что агрессивная реакция местных была вызвана её двойственной природой, ведь полуэльфов никто не встречает как родных… но тут было нечто совсем иное. Люди были запуганы и ожесточены. Они не смотрели на бардессу как на спасителя, только как на врага, как на преграду к своему спасению. И головы селян раз за разом посещали мысли – одна злее другой.
- Староста… староста всё это и придумал, - буркнул какой-то рыжеволосый детина. – Потому что мы не можем сражаться против этого… этих… - он как-то вздрогнул и обмяк, словно бы из него разом выдернули поддерживающий его стержень. Верзила привалился к стене и тихо прошептал: - Мы обречены…
- Что ты с ней беседуешь ещё, Водан? – писклявым голосом отозвался какой-то малолетка. Он был щуплого телосложения, с тёмными волосами, лёгким пушком на подбородке и кинжалом у пояса. Этим же кинжалом он и указал, запрыгнув прямо на ближайший столик, сначала на Аметист, а потом на двух эльфов-близнецов. – Гарри провалился, настало время взять дело в свои руки. Отведём же их всех к жрецу!
- К жрецу! – тотчас же раздались ответные призывы со всех сторон. Одновременно с этим, люди начали медленно придвигаться друг к другу, словно бы стремясь отрезать путникам всякую возможность для отступления. Взгляды селян были злыми и решительными, точно они уже заранее решили, что этот странный жрец не оставит их в живых. – К жрецу! К жрецу!

Дочь тавернщика легко поддалась магу на встречу, позволив доброму волшебнику приобнять себя за талию. Она смотрела на него с теплотой и состраданием, и одновременно в глазах её была такая пропасть печали и непередаваемой боли, что девочка, казалось, готова была расплакаться.
- Вам нужно бежать отсюда, немедленно, - прошептала она срывающимся от ужаса голосом. – Иначе вас отдадут на корм костяным гончим.
Как раз в этот момент раздались громкие голоса толпы, скандирующей один единственный призыв... А Лоран с такой силой вцепился в запястья пойманной им служанки, что та вскрикнула от боли.
- Гарри сказал мне, что если я одену старое платье, на котором были следы засохшей крови и добавлю к ним вина, то смогу заманить вас к церкви, - залепетала она. – Пустите меня, я не виновата, не виновата!
Эльф лишь фыркнул и отшвырнул девушку в сторону. После таких слов, воина совершенно не заботила её участь.
Аметист посмотрела на людей строгим взглядом, каким она обычно одаряла негодяев. Она запела сладкую прилипчивую мелодию глубоким бархатным голосом. Повинуясь странной мистической силе пространство перед ними покрыло скользкое жирное масло ровным коричневым слоем.
- Если вы так уверены в себе, то попробуйте подойти, - заявила она, захватив торбу с пожитками. Эти люди не нуждались в помощи. Они оказались чудовищами худшими, чем монстры, чья природа не изменена, но люди всегда имеют выбор.
Маг очень осторожно поднялся, выпустив девушку на свободу. Сидеть более – смысла уже не было. Из всех массивных вещей на виду у него с собой была лишь сумка, пристёгнутая к поясу, что не удивительно. Большего ему и не требовалось с его-то силой.
- Спасибо, ты очень помогла мне, - тихо шепнул он дочери тавернщика и уже громче спросил. - Масло? Да вы, верно, шутница юная леди. Впрочем,… это уже не важно.
Волшебник вздохнул и, переглянувшись с братом, громко объявил:
- Отпустите моих спутников, мы никому не желаем причинить вреда, поэтому я добровольно пойду с вами к вашему жрецу. И поговорю с ним. Думаю, объединив силы с последователем Единого, вместе мы сможем уничтожить всех ваших врагов, будь они живыми из плоти и крови или же уже мёртвыми, поднятыми богомерзкой магией тьмы из подаренного им Единым покоя.
Аметист ухмыльнулась на слова мага. Она действительно находила эти чары забавными и унизительными для врагов. Однако, улыбка быстро слетела с полных губ после заявления чародея.
- Зачем идти в ловушку? - спросила она эльфов, явно не понимая смысл подобного желания.
Заявление мага и заклинание бардессы, превратившей пол в скользкое, невнятное месиво, вызвало в собравшейся толпе шёпот и разброд. Они ещё не были готовы вступать в прямую конфронтацию со столь могущественными странниками, а потому лишь тихо переговаривались друг с другом, никак не решаясь на что-то одно.
- К жрецу должны пойти все! – вновь раздался голос писклявого паренька. Его слова чародея совсем не убедили… и судя по всему, именно он сейчас был «заводилой» в этом сборище мерзавцев. – Все до единого! Ясно тебе, маг?
Вперёд выдвинулся Лоран. Гляделки с братом совсем не прояснили план волшебника, но за долгое время он привык ему доверять. И в самом деле… что это за блажь? И что ещё за жрец? Люди, поклоняющиеся Единому, разумеется, могли быть теми ещё отморозками, но он сомневался, что ему так уж хочется, чтобы толпа отвела Рэаса на растерзание этому свихнувшемуся инквизитору.
Воин не слышал шепота дочери тавернщика, а потому он ничего не знал о нежити, которой их всех собирались «скормить». Легко можно было понять, почему он никак не сложит два и два – если бы людям действительно нужно было избавиться от мертвецов, терзающих селение, то почему не сказать об этом сразу? И почему тот, кто поклоняется Единому, не сообщил об этой напасти в столицу?
Вопросов у него было много, но не было времени на их обсуждение. Лоран снял с плеча двуручник и легонько махнул им на пробу, прямо перед носом отпрянувших людей. Мускулы на руке эльфа тотчас же напряглись; все видели, что тот держит здоровенный меч, точно пушинку, и это внушало определённое уважение.
- А тебе не ясно, что если ты не подчинишься, то я встречу вас вот этим клинком? – ласково спросил воин.
- Не запугаешь! – воскликнул парень, оглядываясь по сторонам в поисках поддержки. – Нас куда больше! Лучше подчинитесь сами и тогда никто здесь не пострадает!
- Я не иду в ловушку, я создаю её сам, - мягко произнёс Рэасаэль.
- Брат, - тихим шёпотом обратился к близнецу маг на их родном языке, - они напуганы и похоже они кормят своими близкими нежить, девочка сказала о гончих, мы должны помочь им, Лоран.
Слова волшебника не мог слышать никто из собравшихся вокруг крестьян, для них колдун даже почти не шевелил губами, разве что до менестреля могли долететь обрывки фраз.
- Увы, мой друг, - дружелюбно улыбнулся волшебник. – Или вы берёте только меня, или я сам призову сюда армию демонов.
В подтверждение своих слов маг что-то прошептал и возле него появился огненный демон с кнутом, от которого полыхнуло жаром Бездны и который, злобно рыча двинулся к несчастным селянам.
Этого бард никак не ожидала. Она оставила мандолину в левой руке и выхватила рапиру, приставив острие к горлу чародея.
- Отзови его, колдун, - она позволила ощутить сильнее давление острия на шее. Адреналин бередил кровь полуэльфийки, которая впервые пошла против своих высокородных сородичей. Девушка тяжело дышала полной грудью, напуганная появлением демона. Вокруг были злодеи, один хуже другого, а витая гарда оплетала начищенной сталью недрогнувшую кисть фехтовальщика.
Двухметровый демон яростно осклабился и пошёл вперёд. Его шаги отдавались гулким звуком, а кнут шелестел, когда его конец касался пола таверны, пропитанного маслом. Иллюзия была выполнена настолько натурально, что крестьяне, стоявшие близко к дверям, тотчас же сбежали прочь, визжа от страха. Остальные принялись поспешно пятиться назад. «Заводила» пытался сохранить лицо, но его губы дрожали… он не сдвинулся с места, но не потому, что был настолько храбр и силён духом, а лишь от того, что был парализован диким ужасом, сковавшим его тело не хуже стальных оков.
- Лоран, - осторожно произнёс маг, жертвуя при этом лёгкой царапиной, из которой сразу же скатилась по шее капелька крови. – Объясни ей…
Сказать, что воин был взбешён, значит ничего не сказать. Если бы не слова брата, он бы одним только движением мог уже снести голову проклятому барду клинком своего двуручника, который всё ещё держал в руках. Лоран знал, что успеет. Ну почему эти неполноценные потомки людей и эльфов настолько глупы, что готовы даже в подобной ситуации повернуть свой меч против союзников?
- Полукровка, это всего лишь иллюзия, – быстро произнёс Лоран, обращаясь к бардессе. Он говорил на эльфийском диалекте, который должна была понять даже она. – Быстрее, убери свою зубочистку от моего брата, пока заклинание не развеялось, а ты не испортила ему всю игру!
Бард поджала губы на появление крови. Маг оказался слишком упрям и, следя краем глаза за демоном, она впервые по-настоящему испугалась.
- Отзови демона, эльф, - настояла фехтовальщица, растеряв всегда сковывающее раболепие перед чистокровными сородичами. И хотя она пошла против эльфов, которые значили для нее больше, чем люди, оскорбительное и надоевшее обращение с указанием ее смешанной крови обозлило и придало сил. С непривычки слова и поза Аметист были лишены огненной неуемной уверенности, которую бард обыкновенно демонстрировала на сцене.
Волшебник вздохнул. Он чувствовал, как капелька достигла края мантии и теперь, скорее всего, безвозвратно испортила дорогущую ткань его одеяния. Девушка в перепачканном кровью платье уже давно сбежала прочь, поскальзываясь и падая в масло, она выбежала из таверны перемазанная с ног до головы в липкую субстанцию.
- Хорошо, девочка, но ты совершаешь ошибку, - спокойно произнёс чародей и, слегка отстраняясь от лезвия, взмахнул рукой в повелительном жесте. - Назад Велитал`ан, возвращайся в Бездну!
Вокруг мага заплясали десятки огоньков и потянулись к демону, охватили его, сковав переливающимися голубым пламенем цепями, и заставили вспыхнуть в ярчайшем огне. Раздался душераздирающий вопль ужаса и ярости, а после демоническое отродье исчезло.
- Как тебе, братец? Мне кажется, в этот раз получилось даже реальнее обычного, - расхохотался волшебник и перевёл взгляд на девушку-барда, - Довольна? Теперь сама разбирайся с этой полоумной толпой крестьян запуганных нежитью!
- Они не придут за демонологом, - отозвалась бард хрипло. У нее пересохло во рту, но главное, она не знала как поступить дальше, оставшись один на один с двумя эльфами. Аметист неохотно отвела острие рапиры в сторону. Сердце бешено колотилось в груди от испуга, который бард пыталась скрыть.
Маг уже хотел было что-то сказать, как позади него упал деревянный поднос и, всё что ему оставалось, так это подхватить оседающее тело девчушки.
- Ну, вот, смотри, что ты наделала! Проклятье, - удерживая одной рукой бесчувственное тело дочурки тавернщика, волшебник суетливо рылся другой в своей сумке. – Из-за тебя она увидела демона, теперь мне придётся стирать ей память. Лоран, займись нашим языком, он отведёт нас к их «жрецу»!
Впрочем, улыбка чародея явно не предвещала последнему ничего хорошего.
Демон не дошёл до темноволосого парнишки с кинжалом в дрожащей руке буквально пары шагов. Тёмная фигура рогатого создания нависла над ним, а хлыст в руках иллюзорного архидемона Велитал`ана взметнулся, готовясь содрать кожу с несчастного человека... как вдруг монстр страшно закричал. «Заводила» отстранился и упал на пол, смотря круглыми глазами на то, как голубое пламя охватывает демона, заживо сжигая его, не оставляя после себя даже горсточки пепла. Это впечатляющее зрелище привело к тому, что к моменту исчезновения Велитал`ана, на стороне, ограждённой маслом от странников, осталось всего восемь человек. Восемь испуганных насмерть крестьян. Все они явственно дрожали и разрывались между тем, чтобы немедленно сбежать и бездумно броситься в бой, надеясь на поддержку Аметист, внезапно обнажившей оружие и вставшей против эльфийского демонолога. Однако то, что враги вновь договорились, вышибло последнюю опору у людей из-под ног. Селяне просто застыли, молясь о том, чтобы их не испепелили на месте.

Лоран ещё несколько секунд раздумывал, не выбить ли из рук бардессы её изящную рапиру уже после того, как та отвела клинок в сторону. Он усилием воли подавил гнев, продолжая краем глаза поглядывать на фехтовальщицу, но не поднимая меча против неё. Было довольно тяжело выбить такое хрупкое оружие у неё из рук клинком, характерным для двуручного меча и ничего при этом не повредить самой девушке. Всё же, он не любил сражаться с женщинами, не важно какой расы они были… но больше всего чашу весов в пользу подобного исхода склонило спокойное поведение Рэасаэля.
- Хорошо… - кивнул он, недовольно глянув в сторону зеленоглазой полуэльфийки.
Оглядевшись, Лоран упёр яростный взгляд в «заводилу» - нужно же на ком-то выместить злость. Тот же, поняв, что воин собирается сделать, поспешно выхватил кинжал и попытался приподняться на дрожащих ногах. Не успел. Эль'Райнер быстро приблизился к границе масляной преграды, столь же молниеносно упёр стул об пол и, оттолкнувшись от него, прыгнул прямо на темноволосого парня; «заводила» успел нанести удар, но лезвие кинжала впустую скользнуло по стальной поверхности доспеха, оставив лишь царапину.
Оказавшись сверху, Лоран схватил парня за волосы и вдавил его голову в пол.
- Лучше не дергайся, - приказал ему эльф. – Для собственного же блага.
Выбора у селян больше не оставалось. Все как один, люди панически закричали и рванулись к дверям. Пихаясь и толкаясь, они в мгновение ока набились в них будто килька в банку.
- Что я наделала?! - возмутилась полуэльфийка. - Вы, эльфы, привыкли делать, что хотите ни с кем не считаясь. И теперь мне никогда не отмыться от знакомства с демонологами. Меня не впустят ни в один город, если эта история покинет поселение. И в том не моя вина. Как и не моя вина, если в резне и давке они обвинят нас. Но последствия...

Аметист покосилась на воина, которому не терпелось применить оружие. Рядом с эльфами менестрель не чувствовала себя в безопасности. Тем временем воин уже допрашивал мерзкого парнишку подстрекателя.
- Да о чём ты? – непонимающе уставился на неё волшебник, откопавший всё-таки заветный пузырёк в своей показавшейся чародею на удивление необъятной сумке. – Какой я тебе демонолог? Магия призыва запрещена для использования даже архимагу! Лишь собранный воедино Конклав Магов вправе делать это! И где ты прости уж за вопрос, увидела круг и пентаграммы, я начертил хоть одну из рун призыва? Конечно, нет! Ведь это была всего лишь иллюзия! Опомнись девочка, неужто ты не смогла разглядеть, насколько жители запуганы. Ведь они были готовы, бросится на демона, лишь бы выполнить приказ своего жреца и не встречаться с нежитью, что царствует здесь, нежитью, которой они приносят в жертву членов своей семьи. Девочка, их жрец – обычный некромант, очнись же ты, наконец!
Маг опоил дочь тавернщика из пузырька и та, прейдя в себя, посмотрела на него удивлёнными глазами.
- Кто ты? – спросила она и, отшатнувшись, едва не упала, чародею вновь пришлось ловить малютку, которую ноги до сих пор отказывались твёрдо держать.
- Всё хорошо, - мягким голосом прошептал ей эльф, - Я – друг, я пришел, чтобы спасти вашу деревню!
Выслушав длинную речь мага, Аметист вздохнула.
- Это была хорошая иллюзия, но обыватели не отличат правду от дурмана. И весть об этом может разлететься. Вам-то не страшно. Вы богаты и родовиты. Есть где укрыться, но мне...

Ей и раньше тяжело жилось, а теперь бард представила в какой ад возможно превратится ее жизнь. Она поправила вещи и убрала оружие, осмотревшись внимательнее. Чары, испачкавшие пол маслом, постепенно развивались.
- Помоги нам разрешить эту ситуацию и получишь своё укрытие, - произнёс Лоран, на мгновение обернувшись в сторону барда. – Слово Эль’Райнеров.
Пленник затих под его стальной хваткой, лишь судорожно дышал. Он ещё не вполне пришёл в себя, но промедление было опасным – в любой момент, убежавшие селяне могли привести в таверну жреца и его нежить. Если допрашивать, то сейчас.
Волшебник слегка наморщил нос, от чего стал казаться необычайно милым.
- Не так, братец, мы просто сотрём этот ужас из их памяти, и они будут чтить нас и эту девочку героями. Кстати, - он повернулся к барду, - не ты ли хотела сложить песню, вот тебе и история. Бедная деревня под пятой тирана рядящегося в жреца и спускающего на недовольных своих костяных гончих. Но сейчас, Лоран прав. Мы приобрели необходимый элемент неожиданности и нам нельзя упускать его.
- Каково расстояние до церкви, котёночек? – спросил Рэасаэль у девочки, что уже достаточно пригрелась в объятиях белого мага, чтобы забыть про всё на свете.
- Я вам помогу, но не за укрытие. Барда ноги кормят. Лучшее, что вы можете сделать, это чтобы в конце этой истории ничто компрометирующее не покинуло это поселение. Да уж... герой собственной баллады. Какой неожиданный поворот.
Аметист замолчала, а затем взглянула на пленника.
- Ты его отпусти, а лучше выруби. Дурная голова у парня.

- Ночью, - не отрываясь взглядом от девочки, бросил Рэасаэль барду, - когда все уснут, я дам им увидеть иной сон, что станет для них реальностью, а сейчас пусть делают, что хотят, я им не нянька.
Девочка всё больше впадала в гипнотический транс, зачарованная магией, которую эльф больше абсолютно не сдерживал. В порыве своих желаний, она протянула свою ручку и коснулась щеки мага, провела по его губам, явно наслаждаясь тем, что делает.
- примерно пятьсот футов, - проворковала она. – Я знаю, отец учил меня считать. До начала кладбища двенадцать домов: сначала идёт дом миссис Молли, потом Кривого Джека, а за ним…
Но чародей её больше не слушал.
- У нас около десяти минут, братец. Нужно выбирать поле боя и готовится встречать довольно шустрых гостей. – улыбнулся волшебник и вновь обратил свой взгляд на дочь тавернщика. – Скажи мне, сколько тварей на службе у жреца, а лучше... расскажи мне все, что ты знаешь!

Аметист, наблюдая за магом, не верила собственным глазам. Он отказывался от любви, но дурил девчонке голову. Что-то здесь не вязалось.
- Расскажи мне о жреце, парень, - гипнотическим голосом заговорила бард, опутывая чарами разум заводилы. Она подергала себя за косу, нервничая в присутствии мага, забавляющегося эротичными играми с молодкой. Ей требовалось отвлечься на дело.
Вырубать парня Лоран не спешил – тот мог ещё рассказать много чего интересного… мало ли, какие тайны известны каждому из них.
- Десять минут, значит… устроим перекрёстный опрос, - произнёс воин, приподнимая парнишку за шиворот и одним движением ставя его на ноги. – Вряд ли оба они знают все детали.

Подстрекатель уже было собирался вновь потянуться к кинжалу, бросая быстрые взгляды вокруг своими тёмными и загнанными, словно у зверя, глазами… как вдруг он, вздрогнув от наполненного магией голоса полуэльфийки, инстинктивно повернул к ней голову. Больше он уже не мог оторвать от неё глаз, настолько прекрасной ему внезапно показалась Аметист. Мышцы человека расслабились; какое-то расслабленное, невероятно умиротворенное выражение появилось на его лице. Паренёк сложил губы в улыбке, и даже эта его застенчивость вдруг показалась какой-то необычайно милой. Лоран тотчас же потянулся к поясу человека и разоружил его на случай, если магия барда даст сбой.
- Да, госпожа, - с благоговением произнёс он. – Жрец… он пришёл в деревню месяца четыре назад. Сначала господин Арлейн показался нам обычным шутом, а его история о древнем, кровавом боге, подданные которого когда-то правили всеми землями на континенте, годилась только для ярмарочного карнавала. Даже младший послушник Нимбл, прибывший сюда чтобы восстановить церковь Единого, дружелюбно отнёсся к безумному бедняге…

Лоран отвесил парнишке лёгкий подзатыльник, отчего тот вздрогнул и просительно посмотрел на барда, словно бы ища у той защиты.
- Покороче, - грубо прервал его эльф.
- Господин Арлейн часто уходил на прогулку, собирая всякие там различные целительные корешки. Во время одного из таких походов, он вернулся в деревню, неся с собой толстую тёмную книгу, - быстро продолжил пленник. – С тех пор всё и началось… он начал меняться, и происходило это очень быстро. Стал замкнутым, молчаливым. Вскоре начали пропадать животные. Однажды мы пришли к нему за объяснениями, но не смогли приблизиться даже на пару метров – всех будто сковал приступ непреодолимого ужаса. А уже ночью… мы слышали послушника Нимбла… он так страшно кричал! Боги, как он кричал! - парень явственно затрясся. – Его изуродованный труп был изглодан, словно дикими животными...

- Я… я не знаю всего… Орлейн не врёт, - дочь тавернщика произнесла эти слова заплетающимся от волнения голосом. Видимо, так звали парня, который ещё совсем недавно собирался отправить их всех на смерть. – Жрец всегда ходит в сопровождении пары гончих… один раз я видела, как он кормит их человеческим мясом… Иногда мы не можем привести к нему людей извне и тогда костяные гончие рыскают по окрестностям, выискивая для него новых жертв. Их… их вряд ли больше пяти. Ещё он… воскрешает наших умерших родственников, как нежить… их уже не меньше десятка…
Из глаз девушки брызнули слёзы. Вдруг она бросилась к Рэасаэлю и уткнулась носом в его плечико. Тонкие, женственные руки обвили шею эльфа, а её горячее тело прижалось к мягкому бархату белой мантии мага.

- Прошу вас, простите меня, господин! Если бы я рассказала кому-нибудь хоть что-то, то следующей, кого бы отдали на корм нежити, стала бы я! Я не плохая… я просто... боялась...
Лоран лишь удивлённо приподнял брови, наблюдая эту сцену. Похоже, брат слегка не вовремя решил использовать своё обаяние. Такими темпами, эта деревенская дурочка за него и замуж выскочить успеет.
- Жрец велел приводить к нему по три человека каждый месяц. Но мы заметили, что иногда достаточно и меньшего количества, - было видно, что Орлейн хотел удержать слова внутри себя, но просто не мог – он всё ещё находился под действием магии барда. – Настоящих чистокровных эльфов ему хватило бы на полгода, если не больше.
Тяжело было взирать барду на Орлейна. Высокие чувства преобразили чудовище, но Аметист не обманывалась. Деревенские вели себя как крысы в западне, хотя у них был иной выбор. В этот совершенно неуместный момент маг продолжал играться с девицей.
- Теперь, думаю, его лучше отключить. Темный колдун... с ним будет тяжело. Он наверное напился крови, переполняющей его силой.

Орлейн посмотрел на бардессу с довольно странным выражением на лице. Ему определённо не хотелось быть вырубленным, но раз госпожа этого хотела… парень нахмурился и обратился к Лорану:
- Ударьте меня пожалуйста, отважный эльф… - он поморщился и вдруг пискнул. – Только попробуй до меня дотронуться, ублюдок, и я!
- Я бы с удовольствием его стукнул, но иначе его сожрут эти самые гончие, которых некромант наверняка пошлёт к таверне после того, как толпа испуганного народа примчится к нему молить о помощи, - мрачно произнёс Лоран, отвесив человеку ещё один подзатыльник. – А таскать парня за собой мне не улыбается. Кроме того, наверху, в комнатах, осталась как минимум одна служанка, которая ждёт пока здесь не станет безопасно. Ты не можешь отправить этого Орлейна с приказом… пойти домой и уснуть, например?

Барду сделалось противно от просьбы человека причинить ему вред, хотя жителей этой деревни давно требовалось отдать законникам на справедливый суд, где будет установлена вина каждого, согласно закону. Но этим Аметист займется позже.

- Прекрати! - прикрикнула она на человека, сжав зубы и тяжело дыша. - Думаю, да. Но не знаю... - Аметист отдышалась. Заводила ее встревожил. - Часов на пять хватит.

Менестрель прошлась, чтобы успокоиться. - Орлей, - заговорила она насколько возможно ласково, - иди домой и проспись. Ты очень устал, - улыбнулась Аметист, стараясь сгладить острые углы.
- Но гончих нам все равно придется убить.
Тем временем волшебник тщательно выуживал с девушки необходимые конкретно ему сведения. Что для остальных могли бы показаться, по меньшей мере, странными. Девчушке «посчастливилось» стать свидетельницей пары обрядов и даже увидеть ту самую книгу, что нашёл жрец в лесу. Потому эльф, заходя с разных сторон, расспрашивал её о том, что она видела. Какие символы, какие ингредиенты. Маг долго колебался, но потом всё же не выдержал и, достав зачарованный тёмный фолиант спросил напрямую:
- У него такая же или очень похожая на эту книга? - его голос был мягким и обволакивающим, а дочь тавернщика хоть и была почти полностью под чарами волшебника, всё же тут же отшатнулась от эльфа, словно перед ней ещё раз появился тот самый огненный архидемон из Бездны. – Понятно, значит такая же…
- Кажется у нас проблема, братец. - Маг лукаво улыбнулся. - Мальчик-то оказывается не обычный доморощенный некромант, а вполне опасный колдун. Если он смог разобрать хотя бы треть из тёмного фолианта, то его нельзя уже оставлять в живых, - последнее эльф произнёс полным печали голосом.

- Подобные знания не должны быть в руках обычных людей, это слишком опасно. Что же, Лоран, готов спуститься в склеп с нежитью ещё раз? – беззаботно поинтересовался маг, словно речь шла о прогулке по ухоженному дворцовому садику, хотя голос его немного дрожал. Видимо, волшебник знал что-то ещё, о чём не хотел говорить остальным.
Орлейн расслабленно улыбнулся. Тень, словно бы на мгновение появившаяся на его лице, исчезла; в глазах промелькнула горячая признательность.
- Конечно, госпожа! – парень сонно протёр глаза кулаками. – Я очень устал… пойду, наверное, действительно, домой… мама заждалась…
Парень вразвалочку направился к выходу из таверны. Он почти не смотрел себе под ноги, из-за чего тотчас же покачнулся, успев только в последний момент сохранить равновесие. Если бы странники не знали о его текущем состоянии, то можно было бы предположить, что человек просто мертвецки пьян - слишком уж дёрганными были его движения.
Лоран недоверчиво глядел подстрекателю вслед… ну просто невинный младенец. Он и не подозревал, что магия бардов может настолько изменить человека. Жаль, что это ненадолго.

- Молодец, - угрюмо похвалил воин полуэльфийку, после чего обернулся к брату. - То, что у нас проблема, было понятно с самого начала. Разумеется, за тобой я последую куда угодно… но мне кажется, что в этом случае – это не наше дело. Раз «жрец» подчинил себе такую опасную книгу, то может оказаться для нас слишком серьёзным противником. Лезть в его логово, без подготовки, ничего не зная о том, что некромант из себя представляет… это глупо.
Лоран коротко оглядел товарищей. Ему было известно, что Рэасаэль уже потратил определённую часть заклинаний, которые маг сможет восстановить не раньше следующего дня. Возможностей же барда эльф не знал, но вряд ли та могла оказать им значительную помощь в борьбе с нежитью.

- До ближайшего храма Единого несколько дней пути, - продолжил воин. - Расскажем им ситуацию – слову Эль’Райнеров церковники точно поверят... Дальше пусть решают те, кто обязан рисковать головой в таких ситуациях. Не мы втравили селян в проблемы, висящие сейчас петлей у них на шее.
Отреагировать на рассуждения Лорана никто не успел. Произошло то, что они уже как-то видели в древних могильниках - фолиант мага, который тот взял в руки, точно безобидную игрушку, пробудился. Кожаная обложка в мгновение ока покрылась холодной, липкой дымкой, сквозь которую отчётливо проглядывали пульсирующие магическим огнём глаза. Пустые глазницы черепа, выбитого на чёрном фолианте, сияли так ярко, что воин невольно отвёл взгляд в сторону, боясь ослепнуть.

Тьма, распространяющаяся от книги, медленно устремилась вверх, постепенно уплотняясь и принимая очертания множества миниатюрных силуэтов. Вскоре стало возможно различить вертикальный шпиль церкви Единого, а коленопреклонные фигурки, изящно обрисованные обрывками струящегося в воздухе дыма, были удивительно похожи на двух крестьян, которых они недавно выгнали из таверны. Посредине, возвышаясь над людьми и спрятав руки в объёмных рукавах одежды, напоминавшей своим видом церемониальные одеяния жрецов, стояла мрачная, тёмная фигура. Вся конструкция парила над фолиантом на расстоянии каких-то пяти сантиметров, ещё ровно столько же занимая в диаметре.
- Я подозревал, как только почувствовал появление чужаков… - прошелестел в воздухе его гортанный, отстранённый, и вместе с тем, какой-то странный, словно бы неживой голос. – Теперь я вижу. У тебя есть то, что мне нужно, маг. Эта книга, - некромант поднял голову, но лицо, скрытое балахоном, оставалось в тени. - Не принадлежит тебе. Ты украл её у законных владельцев и поплатишься за своё высокомерие.
Слепой взор некроманта смотрел сквозь странников, словно бы все присутствующие в этой комнате были для него лишь пустым местом.
- Эльфы, чтящие всё живое… и полукровка, - жрец растянул свои губы в улыбке. – Принесите книгу ко мне. Иначе, к восходу солнца, от этой деревни останутся только пепел и кровь.

На иллюзорной сцене промелькнули две быстрых и ловких, словно тени, костяных гончих. Крестьяне попытались было вскочить на ноги, но нежить тотчас повалила их немощные тела на землю, легко подмяв людей под себя. Пасти, полные зубов, вгрызлись в податливую плоть…
Из открытого окна донёсся дикий, жуткий, постепенно затухающий вопль.
Аметист хотела возразить на слова брата чародея, но отшатнулась, ошеломленная проявлением книги.
- Темное колдовство... - выдохнула она, не зная бежать или защищаться, пока дымка не сформировалась в жуткое проявление черепа, сменившегося видением. Бард испуганно заморгала, застыв в паре шагов. Из головы быстро выветрились эмоции о подстрекателе, что как невинный ягненок ушел дремать в родную хату.
- Жрец Единого... как это возможно? - выдохнула она, запоздало осознав, что рябь реальности над книгой вскрыла книгу мертвых. Аметист мрачно молчала до душераздирающего крика людей. Деревенские были злодеями, но кричали так же, как обычные люди. Этот крик застыл у нее в ушах. Усталость опустилась на плечи менестреля, в очередной раз вставшую перед вопросом, кто перед ней и как поступить дальше. Даже для темного жреца она была всего-то полукровкой.
- Нельзя ему позволить этого... и книгу нельзя отдавать, где бы и для чего вы ее не раздобыли. Он станет только сильнее.

Рэасаэль безучастно наблюдал за всей сценой. Он бы мог фыркнуть что-то на тему дешёвых иллюзий, но не стал, не видел в этом смысла. Когда-то давно, в годы своей юности, когда эльф только-только научился касаться могучего магического потока… он также был им опьянении, как и мальчишка перед ним, вот только между магом и доморощенным некромантом была одна, но очень существенная разница – сила эльфа, текла от его внутреннего дара, от крови, в которую этот дар привносили десятки магов, усердно изучающих и следующих изгибам потока, а у человека… она была наносной, как намытые морскими волнами водоросли, после особо мощного шторма. Да, их было много, но они не значили ничего, абсолютно ничего…

Мага так и подмывало коснуться потока и просто направить его в молодого, по меркам ста восьмидесяти летнего эльфа, некроманта. Направить всю, доступную ему силу потока, и безучастно взирать, как неконтролируемая магия раздирает мальчика на части, разбрасывая по окрестностям куски мяса, перемешанные с дурно пахнущими частями ливера, но нельзя. И не потому, что это окончательно осквернит пропитанное кровью и грязью, некогда святое место, нет, просто сам Рэасаэль не в силах убить хоть кого-то.
Воспоминания тут же услужливо вернули его в день, когда Лоран без зазрения совести пытал несчастного убийцу и маг отшатнулся в сторону, выпуская книгу, начавшую падать на стол. Волшебника мутило, он искал место для опоры и судорожно понимал, что его нет. Наконец, тонкие, изящные пальцы мага уцепились за спинку стула и эльф довольно грузно, если такое слово вообще применимо к их расе, осел.

Несколько секунд он тупо смотрел, как гончие накидываются несчастных крестьян, чтобы разодрать бедолаг на части и насладиться кроваво-алыми потоками теплоты, что не в силах согреть нежить. Затем ощутимо вздрогнул, когда из окна донёсся душераздирающий крик-стон умирающих и абсолютно ни в чём не повинных людей, которыми последние месяцы управлял лишь животный ужас перед застывшей фигурой в чёрном одеянии жреца смерти. Никто не знал, чего стоило светлому магу, преодолеть этот удушающий его барьер и выплыть из утягивающей в Бездну мглы…

- Вот как…, - начал эльф со слегка непривычной ему интонацией презрения и превосходства. Он не хотел этого, но так было нужно. - Это необходимо, - твердил маг сам себе.
- Значит, теперь любая насосавшаяся магии из крови жертв пиявка считает себя великим магом и смеет обвинять меня в воровстве? Превосходно! Я приду к тебе сопляк, и тогда… мы посмотрим, что ты можешь помимо того, чтобы чесать своим мерзким человеческим языком, грязная ты падаль! – волшебник сделал усилие и разорвал видение, так чтобы у оппонента не оставалось возможности ответить на оскорбление.
- Я знаю, девочка, - тихим и очень уставшим голосом произнёс Рэасаэль, - но я не могу убивать… это выше моих сил…
Перед глазами вновь всплыла сцена с крестьянами, чьи глаза были наполнены ужасом смерти и тут уже маг не смог сдержаться, он отвернулся от спутников, и пряное вино, вместе с фруктами, что волшебник ел с утра, покинуло его желудок.

Лоран отлично понимал чувства своего близнеца. Разумеется, он сам – довольно опытный воин, и его не тянуло повторить непроизвольный позыв тела брата, привыкшего проводить время за чтением магических фолиантов в своей башне,… но было видно, что эльф явственно побледнел и с силой стиснул зубы, пытаясь переждать нахлынувший приступ гнева. Ему было чудовищно неприятно видеть, как этих людей, пусть даже перешедших на сторону врага, разрывают на части отродья некроманта. Старший Эль’Райнер был привычен к виду крови, но даже его подобное зрелище нервировало и немного пугало.
«Убивать своих собственных слуг, чтобы запугать нас, - подумал воин устало. – Этого безумца нужно остановить».
- Забираю свои слова назад, - прорычал эльф, бросаясь к Рэасаэлю на помощь. – Брат! – он схватил мага за плечи… его пальцы чуть сжали тело близнеца, точно он хотел притянуть к его к себе, но затем Лоран передумал и резко тряхнул волшебника, вынудив перевести болезненный взгляд на себя. – Соберись, тряпка! Нам нужна твоя магия. Если некромант послал своих гончих в таверну, то у нас остались буквально считанные минуты до того, как они окажутся здесь.
Тем временем, рыжеволосая девушка, дочь тавернщика, отшатнулась от мага в сторону, закрыв лицо ладонями. Всю её будто перекосило; она неловко упала на пол, задев при этом столик, на котором лежала книга мага. Деревянный поднос с рыбным блюдом с грохотом перевернулся, расплескивая недоеденную пищу по всё ещё чистому фартучку служанки. Ножи и вилки с мелодичным звоном посыпались вниз… Девчушка согнулась там, на земле, глубоко и как-то часто дыша. Плечи её затряслись от рыданий.
- Вилнар и Трогвард… - простонала она. – Я знала их с детства,… когда же это всё закончится? Что мы сделали такого, чтобы заслужить это?
Дочь тавернщика подняла своё заплаканное лицо к Аметист. Пока братья находили утешение в обществе друг друга, служанка медленно встала, всё так же держась руками за столик и, всхлипывая, посмотрела на Рэасаэля. Тень промелькнула у неё на лице, глаза наполнились настоящим гневом. Она глубоко вздохнула всей грудью; хотя спутанные рыжие волосы растрепались по плечам, а одежда была грязной, юная мордашка девчушки выглядела на редкость решительной.
Аметист на вопрос девушки на грани истерики влепила ей пощечину. Она посмотрела на служанку строгим осуждающим взглядом.
- Вы убийцы и заслужили все, что здесь происходит.
- Мы? Убийцы? – рыжая нервно рассмеялась. – Кого же мы убили? Нас запугали до смерти, а если не подчиняться – убьют наших родных и близких! Кого же мне выбрать в таких обстоятельствах... тебя, что ли? – зло огрызнулась служанка, всё больше распаляясь. Обе руки она при этом завела себе за спину.
Лоран только недовольно зыркнул на них обоих.
- Вы это допустили. Одобрили убивать ваших близких. Конечно, всегда легче отвернуться и заламывать руки, - без тени сомнения ответила бард, зная, что окажись в подобной ситуации, то не сидела бы сложа руки, даже если бы это грозило смертью. Она взглянула на мага, желая помочь ему придти в себя, но в этот неудобный момент чародея охватил приступ тошноты. Аметист только отвернулась, чтобы не стеснять мага и не последовать его примеру. За время путешествий она видела смерть и отвратительные сцены, потому держала себя в руках, а нежный эльфийский аристократ явно сталкивался с подобным впервые. Менестрель поднесла платок к носу и подняла столь желанную доморощенным некромантом-жрецом книгу.
- Ты хоть знаешь, как меня зовут? – ласковым голоском промурлыкала рыжая. – Сара! Ты знала это? Знала, что у моего отца в прошлом месяце не стало сына? Что я его последний ребёнок? Вот именно! Ты ничего… - она приблизилась к барду на шаг, продолжая держать руки за спиной. – Ты ничего обо мне не знаешь. А строишь из себя вершительницу справедливости…
Взгляд девушки лихорадочно рыскал по помещению, будто в таверне было нечто, что позволило бы ей избежать осуществления той страшной угрозы, которая нависла над деревней; словно бы пытаясь найти возможность защитить её ещё оставшихся в живых друзей и знакомых. Внезапно взгляд служанки наткнулся на книгу, которую Аметист держала перед собой. Глаза Сары на мгновение загорелись ярким интересом и пониманием, точно она вдруг разом нашла и выход из этой опасной ситуации, и способ всё исправить. Затем её взгляд сфокусировался на руках бардессы. Смущённая улыбка искривила губы девчушки:
- Впрочем, простите меня, госпожа, мне, наверное, просто нехорошо... - залепетала Сара, не отводя от полуэльфийки взгляда.
Аметист захлопнула проклятую книгу. За весь день она настолько часто хмурилась, что впору обзавестись парой неприятных умных морщин на лбу. Сара ей не нравилась. Определенно. Бард поджала губы и встала в позу, зажав подмышкой сакральный фолиант. Она высокомерно оглядела деревенщину.
- Иди отсюда, пока я тебя пинка под зад не дала. И не мешайся. Сара.
В ответ на эти слова, Сара зашипела, точно дикая кошка и быстрым, молниеносным движением выхватила из-за спины нож. Должно быть, она подобрала его, когда случайно… или нарочно, опрокинула поднос с едой со столика мага.
Нож ярко сверкнул, поймав отблеск языков пламени, всё так же размеренно и весело танцующих в жарком камине таверны. Нетренированного человека такая атака бы застала врасплох, но только не опытную фехтовальщицу. Да, Аметист точно могла сказать, куда будет нанесён удар - деревенщина метила прямо в сердце… но нож она держала неопытно, будто курицу собралась резать, да и двигалась безо всякой сноровки.
Глаза барда успели широко раскрыться от удивления. Она выронила книгу и шагнула в бок, схватив Сару за запястье. Уводя нож в сторону от себя, Аметист шагнула на девушку и правой резко всадила девушке кулак под дых, не произнеся ни слова. Все произошло слишком быстро и на рефлексах.
Маг вздохнул, ему хотелось запить отвратительный горький вкус желчи во рту, но ни лишних сил, ни времени у него для этого не было. «Позже!» - пообещал он себе и, не отвлекаясь более ни на что, принялся читать заклинание, вычерчивая в воздухе рунические символы языка арканы. Колдун намерено не стал использовать более высокие уровни. Дабы противник не ведал, кто его настоящий враг.
Подобный барьер смогла бы поставить и полуэльфийка, если бы знала, как и не была так увлечена спором с девчонкой, до которой Рэасаэлю не было уже ровно никакого дела. Как обычно в подобных ситуациях, он оставит только один вход и выход из барьера. Как правило, его выбирал Лоран – там, где воину было удобнее сражаться… но, учитывая то место, где они находились, выбор казался магу очевидным. Он просто не знал, что ещё ему использовать для данной цели, кроме проема входной двери.
- Я рад, что ты волнуешься обо мне, братец, - немного едко прошипел маг. – Барьер установлен.
Об участи девчонки, барда, и тёмной книги, волшебник не особо то и волновался. Но разве что эта сельская дура кинет фолиант в огонь… хотя даже в этом случае, Рэас был уверен, что книге ничего не грозит, и обычное дровяное пламя не оставит на ней ни одного, даже самого маленького пятнышка.
Разговор полуэльфийки и дочери тавернщика, которую, как он теперь знал, звали Сарой… что само по себе являлось не такой уж желанной информацией, поскольку забивать себе голову проблемами деревенщины сейчас явно было ни к чему, Лоран почти полностью благополучно пропустил мимо ушей. Обернуться к девушкам его заставил только рассерженный крик служанки, а после – тихий, болезненный стон; рыжеволосая упала на колени, быстро хватая ртом воздух. Её лицо побледнело, а по щекам быстро побежали слёзы обиды. Вряд ли на Сару кто-либо когда-нибудь поднимал руку… если не считать, конечно, типично мужских поползновений на её пятую точку. Странно, что несостоявшаяся убийца вела себя настолько самоуверенно, что даже осмелилась напасть на противника, значительно превосходящего её как по боевому опыту, так и по скорости реакции. Чтобы решиться на подобное, нужно иметь либо недюжинную храбрость, либо, несомненно, огромную дурость.
Лоран не сомневался, что последнего было куда больше.
Естественно, он сразу понял, что именно здесь произошло. Для этого было достаточно бросить взгляд на пол и найти нож Сары, которым та едва не зарезала барда – оружие выпало из рук девушки, когда Аметист применила к ней болевой приём. Сейчас рыжая могла только сыпать ругательствами, чем немедленно и занялась.
«Зря тебя в детстве не пороли, - подумал он взбешённо. – Может, тогда вела бы себя поспокойнее».
- Цела? – быстро осведомился воин у полуэльфийки и, не дожидаясь ответа, коротко, без размаха, ударил виновницу происходящего кулаком в висок. Причуды местных жителей сидели у Эль’Райнера уже глубоко поперёк глотки. Уж лучше вырубить её, чем дальше нянчиться с человеком, который безо всяких раздумий попытается всадить тебе нож в спину.
Глаза Сары закатились. Девушка начала медленно заваливаться на пол... а за окном послышался пока ещё далёкий, но быстро приближающий звериный вой.
- Ох, - только и успела выдохнуть полуэльфийка. Она посмотрела на воина. - Она же... она не... не умерла? - взволнованно произнесла Аметист, посмотрев на распластавшуюся на полу Сару. - А парню мы не вписали... странно. - Она ногой откинула ножь в сторону и осмотрела помещение, где недавно маг нараспев прочитал защитное заклинание. - Мы не пойдем к жрецу?
- Разумеется, она жива, - хмуро ответил воин, глянув на полуэльфийку слегка раздраженным взглядом. – Если бы я дал ей пинка сейчас и вышвырнул из таверны, когда гончие так близко, то они разорвали бы её на части. Ничего, полежит в отключке пару часов и очнётся… - Лоран осёкся и виновато поправился. - Хотя, возможно, немного больше.
Последние слова он произнёс слегка неуверенным голосом. Такого времени было достаточно, чтобы крепкие мужчины, имевшие глупость попасть под удар могучего воина, пришли в себя, но для хрупкой девушки это - то ещё испытание.
- Магический барьер защищает нас, – произнёс Лоран, подходя к телу упавшей служанки и одним движением закидывая её себе на плечо. Будь Сара в сознании, она наверняка бы возмутилась подобному собственническому отношению к своему телу и попыталась бы заехать свисающей вниз ногой в туфельке воину в живот. Ещё один плюс того, что он вырубил её. – Гончие смогут проникнуть только через входную дверь. Спасибо брат, ты как всегда хорошо постарался, - эльф благодарно глянул на мага.
Близнецы были сработавшейся командой и Эль’Райнер легко сообразил, какой именно проход Рэас оставил открытым.
– Подумайте о том, как подготовить засаду, а я пока отнесу нашу принцессу на кухню и оставлю её там. Не будет мешаться под ногами, - быстро объяснил воин свои действия.
- Не нравится мне идея оставлять ее на кухне с ножами... Неуравновешенная девица, - пожаловалась Аметист, тряхнув саднящий с непривычки кулак. Она подобрала книгу и, застенчиво хмыкнув, протянула ее магу, отряхнув от пыли.
- Дельное замечание, - отозвался воин, тотчас меняя свой курс. – Тогда я на второй этаж и обратно!
Лоран быстро побежал к лестнице. Времени оставалось мало, а ему ещё нужно было где-то бросить и запереть это мешающееся всем тело в надёжном месте. Где-то в этих комнатах была и Ада… наверняка девушка уже как-то выскочила на улицу, когда началась заварушка. В конце концов, та другая служанка тоже использовала «чёрный вход», чтобы попытаться заманить их в ловушку.
Волшебник, завершавший магические контуры и привязывающий барьер к статическому объекту так, чтобы даже в случае его гибели он остался нерушим не сразу обратил внимание на брата, прошедшего мимо него с девушкой на плече.
Он уже собирался отпустить очередную шуточку про озабоченность Лорана, когда бард протянула ему тёмный фолиант, касаться которого эльф сейчас очень не хотел.
- Спасибо, - мягко ответил он, принимая книгу и убирая её в сумку, лишь бы больше не видеть этой черноты, что довела человека до такого состояния. – Прости, если мы напугали тебя.
Буркнул эльф, не особо-то и считая себя виноватым в чём-либо.

- Бывает - пожала плечами Аметист, понимая причину недовольства чародея. Ее присутствие сразу не понравилось высокородному эльфу, ведь она всего лишь полукровка-выродок. Мелкие, едва заметные, детали лица выдавали грустное настроение, но вслух бард ничего не сказала. - Кроме масла, которое я могу вновь разлить по земле, пригодится размытие, но это слабые чары, частично переносящие на эфир. Они быстро истончатся и исчезнут. Не слишком понимаю, как они раб... - менестрель запнулась, кинув быстрый взгляд на мага, которые обыкновенно не любили не классические формы магии. У полукровки и магия подстать - извращенная форма тайного искусства.
Эльфийский чародей кивнул.
- Хорошо, масло понадобится нам против нежити, а пока… если можешь, поддержи моего брата. Он, конечно сильный воин, - с улыбкой произнёс волшебник, - но и Лоран устаёт, просто не показывает этого. Кстати как закончу с подготовкой, смогу наложить огненную магию на твой клинок, если, конечно, ты хочешь сражаться вместе с богомерзкими демонологами.
Маг добродушно улыбнулся и, распахнув свою книгу, из белой кожи и принялся читать заклинания связывания и сдерживания, попутно подкрепляя их арканами, что занимая своё место на деревянном полу, тускло мерцали.
- У меня не было времени проверять, что это. У вас был повод сохранить правдоподобность. Не отрицаю, меня волнует репутация, потому что этим я зарабатываю на жизнь, - легко ответила Аметист, посмотрев в сторону воина с ценной ношей. - И прочие морализмы... Хм. Массаж как-нибудь в другой раз, - весело усмехнулась она. - Перед битвой он успел пристроить руки на хорошую попку, зато я знаю отличный боевой марш.
Маг кивнул барду.
- Сделай это, - произнёс он с молчаливой улыбкой.

На улицах северной деревни уже давно было пустынно. Все здравомыслящие люди попрятались по своим домам после первого крика-предупреждения служанки, пытавшейся заманить странников к логову некроманта. Естественно, все вокруг знали, для чего это делалось, и никто не хотел стать добычей творений жреца, если отмеченные для жертвоприношения найдут способ избежать своей печальной участи. Самые безумные из крестьян, всё ещё коротающие вечер под холодным небом, испещрённым кровавыми красками наступающего заката, тотчас забились куда угодно, во все возможные щели, которые смогли найти, как только раздались первые душераздирающие вопли варваров, заживо разодранных в клочья бездушными созданиями тьмы. Личные слуги, подняв окровавленные морды к своему хозяину, молчаливо ждали приказов.
Жрец раздвинул тонкие губы в улыбке. Он смотрел в тускнеющие глаза умирающих варваров, наблюдал, как гаснут в них остатки всякого разума, и наслаждался экстазом, который некромант всегда ощущал при приближении смерти. Костлявая госпожа забрала новые души в своё царство.
Скоро к ним добавятся и другие.
- Найдите их, - повелительно приказал он немёртвым. – Насладитесь кровью в их телах… но оставьте хотя бы одного в живых, - белые глаза сверкнули из-под капюшона каким-то безумным, сумасшедшим блеском. – И принесите. Мне. Книгу.
Костяные гончие зарычали, смотря на хозяина голодными глазами. Они готовы были пожрать даже его. Такова была их сущность – вечно алчущие крови, создания тьмы не знали чувства «насыщения». Лишь жизни, которые жрец приносил в жертву их голоду, держали гончих в подчинении.
Некромант резко вскинул руку, наполняя голос силой.
- Пошли! Прочь!
Трое костяных гончих прижались к земле, затем почти синхронно развернулись и рванули в сторону таверны «Рыба и кружка». Следом медлительно, переваливаясь с ноги на ногу, отправился отряд из десятка неупокоенных жителей варварской деревни.
Да, эта таверна определённо станет знаменитой после сегодняшних событий… если хозяин всё ещё будет жив.
Поднося костяную маску жреца смерти к лицу, тёмный маг прошептал:
- Сегодня моя госпожа получит новую жертву…

Разноголосый вой мёртвых тварей становился сильнее по мере того, как костяные гончие приближались. Мрачная, тёмная атмосфера ожидания опустилась на странников, приготовившихся принять бой.
Лорану не понадобилось много времени, чтобы вернуться – уже без девушки. Он не стал рассказывать о том, что нашёл Аду, плачущую, свернувшуюся в комочек под горой одеял, которыми служанка хотела защититься от опасности. Воин передал ей Сару и молча побежал обратно, не слушая молящий голос своей несостоявшейся любовницы, изо всех сил просящей его остаться.
Подхватив свой двурушник, воин замер в нескольких шагах от входной двери. «Хар-хар-хар» - проскрежетали когти, терзающие невидимый барьер. Твари не могли попасть в помещение просто так, не могли обойти его и атаковать с разных сторон, как они привыкли это делать. Да. Эти монстры были, несомненно, умны… хотя костяные гончие, будучи куда опаснее тех же зомби, были, по сути, просто слепленными из человеческой плоти и костей существами, отдалённо напоминавшими громадных псов, откуда и пошло их название. Для их создания требовались ужасные, кровавые жертвоприношения и сам процесс сотворения подобных немёртвых был подвергнут анафеме и вычеркнут из всех возможных трактатов, на которые мог повлиять Конклав Магов. И не зря. Подобная тёмная магия, противная всему святому, была настоящим извращением природы самой жизни.
На секунду вокруг повисла тишина. А затем… в дверь со скрежетом вонзились когти, выглянувшие из довольно прочного дерева на добрых три дюйма. Почуяв запах живых существ, твари исторгли из своих глоток дикий рёв и парой лёгких, словно бы ничего не значащих движений, разорвали в клочья мешающее им препятствие. Первая из гончих подняла свою голову; её глаза горели красными, пустыми глазницами. Многосуставчатые лапы, составленные из человеческих костей, напряглись, собираясь бросить смертоносного монстра прямо на Лорана, стоявшего впереди всех, а зубы нежити, способные без проблем перекусить эльфа пополам, взбудоражено клацнули, роняя на пол противную белую слюну.
Зарычав, костяная гончая рванулась вперёд. Следующая тотчас показалась в дверном проёме, готовясь вступить в игру.

Согласовав общий план, бард выбрала место для выступления за одним из столиков и зажгла свечу, тускло горевшую пламенем надежды во мрачном помещении. Она развернула стул по направлению к двери и уселась удобнее, иногда трогая струны мандолины.

Как вступление постукивая по корпусу лакированного инструмента, полуэльфийка выбивала ритм, характерный для боев на арене. Звуки умирающих, доносившихся издалека, и рычание гончих, скребущих щебенку, а затем барьер и дверь, органично вплетались в боевой мотив.

Мурашки бегали по коже Аметист, а сердце замирало и оживало, повинуясь мелодии, когда она импровизировала, балансируя на грани собственной гибели с двумя малознакомыми эльфами. Это походило на форменное безумие. Взгляд барда не следил за движением ловких пальцев, высекающих божественное пламя музыки. Ее зеленые глаза сосредоточились на двери, откуда они ожидали нападения.

- Война подходит, - запела менестрель, взглянув на Лорана, готово принять первый удар. Гончие рвали на части хлипкую дверь, как будто акцентируя удары басов и обрамляя глубокий низкий голос, что прореживал скрежет стонущей древесины.
- Война ревёт,
- Мир трясётся.
- Небосвод падает – небосвод падает.

- Во мраке – мы одно, - как-то незаметно сгустились тени у прохода, преобразуясь в липкое марево. Гончая прыгнула, а менестрель кинула свечку в наколдованное масло, отрезав путь второй.

Лоран недоверчиво посмотрел на полуэльфийку, чьего имени он всё ещё не знал. Конечно, за время своих странствий воин сталкивался с бардами… различных способностей, и отлично доверял им в деле убеждения несговорчивых людей, но никогда он прежде не считал, что такое вот потренькиванье на мандолине поможет сражаться лучше, чем умеет сам эльф. Но когда первая гончая с грохотом и треском разбила дверь на множество мелких осколков и, почувствовав присутствие живых существ, её жуткая зубастая пасть клацнула, Эль’Райнер ощутил, как музыка звенит в его ушах, почти сливаясь воедино, нескончаемым звонким набатом. Тяжёлый двуручный меч, рукоять которого была испещрена магическими рунами, делавшими его ещё массивнее, чем он был на самом деле, в руках мускулистого воина смотрелся точно игрушка; он коротко вздохнул и поднял клинок вертикально вверх, не отрывая сосредоточенного взгляда карих глаз от алчущих крови созданий тьмы.
Ближайший из монстров оттолкнулся от земли и бросился прямо на воина. Его костяные лапы высоко взметнули искусственное тело, покрытое мутировавшей кожей убитых варваров. Пасть гончей широко открылась, показав десятки острых клыков.
«Небосвод падает» - мысленно повторил он слова песни Аметист и с силой опустил тяжёлый клинок прямо на череп твари, не успевшей преодолеть до воина каких-то пары шагов. Клинок врубился глубоко, разрезав ненормально жесткое тело монстра от головы до хребта. Крови почти не было – лишь из человеческой плоти, всё ещё остававшейся на костяном теле нежити, медленно растекалась по деревянному полу лужа отвратительно и дурно пахнущей бледно-красной жижи.
Огонь, зажженный Аметист, тотчас же с силой разгорелся, жадно поглощая липкое марево масла. Но монстры, созданные некромантом, не боялись огня. Издав звериный рык, обе они, друг за другом, проскочили сквозь полыхающую завесу. Плоть тварей загорелась; нежить злобно оскалилась, прижавшись к земле – они не чувствовали боли, но источающая едкий дым шкура тварей была не вечна. Подобное пламя не сожжёт переплетение срощенных костей людей, замученных во время долгих и кровавых ритуалов, но со временем может существенно им навредить. Пока же… обе гончих быстро, по собачьи, брызнули в разные стороны, используя типичную тактику диких зверей – окружение чужаков стаей.
Рэасаэль, по праву носящий титул архимага, за считанные секунды поднял над Аметист и своим братом защитный барьер – странников словно бы окружила искрящаяся, серая дымка, которая, тем не менее, совершенно не мешала им видеть всё вокруг. Но самого его ничто не защищало, и Лоран тотчас же развернулся, собираясь остановить рванувшуюся к брату гончую своим длинным клинком. Безопасность близнеца воин всегда ставил на первое место… и зная о том, что за наглым покорителем женских сердец гуляет слава лучшего меча Лаварии, можно было не сомневаться – уж он то точно успеет достать врага.
- Отвали от моего брата, псина! – громко крикнул эльф, пытаясь привлечь к себе внимание нежити.
Таким образом, зеленоглазой бардессе повезло меньше всех… она осталась со своим врагом один на один. Костяная гончая на секунду застыла напротив неё, негромко рыча и роняя на пол едкую белую слюну. Конечно, девушку защищал магический барьер, но ей не было известно, как долго он продержится и сколько ударов сможет выдержать, прежде чем окончательно иссякнуть. От рапиры же Аметист тянуло жарким огнем и клинок барда, раскалившийся докрасна, показывал, что заклинание Рэасаэля обратило простую сталь в смертоносное оружие, одно прикосновение которого могло заставить руку обычного человека в мгновение ока сгореть и осыпаться пеплом.