Немеллис: В поисках себя | ходы игроков | Тайны дома Эль’Райнеров

Тяжело дыша и сжимая в опущенной руке меч, Лоран неподвижно застыл в тренировочном зале дома Эль’Райнеров. Возникшее после пробуждения желание оказаться где угодно, только не в собственной новой оболочке, прошло. Теперь он усиленно боролся с новоявленным телом эльфийской принцессы.
Девушка была одета в лёгкие, спортивные брюки, украшенные серебряной нитью и простую, белую кофту, которую она одела прямо на голое тело, как привыкла это делать с того времени, как только впервые взяла в руки оружие. Действительно, чего было стесняться Эль’Райнеру… когда он был парнем. Теперь приходилось соблюдать определённые правила приличия. В частности, Лоран едва отделался от вечно причитающей человеческой служанки, так и норовящей нацепить на него платье и чертов корсет, в котором, по отзывам своих бывших любовниц, просто невозможно было нормально дышать. Он отказался и от объёмного одеяния, украшенного множеством золотых побрякушек, которые часто носили дочери богатых магов. С трудом, Лоран объяснил чертовой женщине, что идёт тренироваться и вовсе не обязан отчитываться об этом каждый раз, когда собирается покинуть собственную комнату, в которой его безвылазно держали на протяжении нескольких часов. Сперва заявилась Эйлин'сандра. Конечно, мать долго не могла поверить, что он – это он, а не какая-то авантюристка, стремящаяся выдать себя за члена благородного дома Эль’Райнеров... Но было множество способов проверить данный факт и одно то, что магические барьеры, окружавшие их родовое поместье, совершенно не реагировали на золотоволосую эльфийку, служило отличным подтверждением её личности. Наконец, выплакав положенные слёзы, мать принялась давать ему наставления.

«Это было ужасно, - поморщился Лоран, всё ещё непривычным движением откидывая в сторону свои длинные, вьющиеся волосы. – Да, я не знаю, какого быть женщиной. Я и не должен знать. Это тело - всего лишь временная оболочка, и мне совсем необязательно запоминать все эти реверансы и способы обращения с юбками. Скоро брат найдёт способ снять чертово проклятие и всё вновь вернётся на круги своя».
Но пока ничего, определённо, не было как прежде. Начать хотя бы с того, что Вольдемар, грязный старый лис, вознамерился выдать его за одного из человеческих герцогов. Выдать замуж! Его! Собственного старшего сына! При одной этой мысли, новый приступ гнева подступил к самому горлу девушки. Яростно крикнув, она изо всех сил рубанула по манекену и острый клинок врубился в дерево на целых два дюйма. Похоже, её лучший результат на сегодня. Лоран зло рассмеялся, когда дрожь неприятной волной прокатилась по его тонким, женственным рукам. Он старался не реагировать на звуки собственного голоса, в одночасье ставшего слишком уж звонким и мелодичным. Секунду спустя, напрягшиеся было плечи опустились, а руки неподвижной плетью упали вниз.
Несколько дней назад, Эль’Райнер мог разрубить этот манекен надвое всего лишь одним ударом клинка, причём даже не прилагая к этому особых усилий. Теперь он был способен только на это.
«Практически ни на что не способен» - поправил себя Лоран.

Как оказалось, его новое тело не было готово к физическим нагрузкам. Быстро уставало и требовало весьма бережного обращения. Мягких кроватей, теплых уютных одеял и нежной ткани, желательно из шелка. И никаких доспехов, натирающих нежную кожу прекрасной эльфийки.
И это ещё не всё. От грубой, ребристой рукояти простого, шестидесятисантиметрового меча, через полчаса тренировки на изящных ладонях уже появились мозоли. Мышцы ныли. Сердце колотилось, как бешеное. Но проще было довести себя до изнеможения, а потом свалиться и уснуть, чем продолжать сидеть у постели умирающего брата, старательно выискивая в своем рассудке зачатки раздвоения личности.
Лоран стиснул зубы и снова поднял оружие, глядя прямо на манекен. Если представлять на его месте того проклятого некроманта, из-за которого всё и началось, то некоторые удары получались довольно неплохо. Женское тело не обладало привычной реакцией… вернее, оно не обладало вообще никакой реакцией, никакими рефлексами, кроме, разве что, приятной лёгкости и плавности, присущей многим девушкам, которые занимаются гимнастикой, спортивной скачкой и прочими радостями жизни изнеженных аристократок. В этом смысле, всё могло быть куда хуже.
Он мог стать человеком.
Как его брат.

Да, Рэасаэль умирал… причём делал это медленно и мучительно, в своей обычной манере заставляя волноваться за себя близких людей. Всю вторую половину дня, Лоран просидел у его постели, сжимая ладонь брата в своей, помогая менять ему влажный компресс на лбу, силой вливая целебные зелья в недвижимые губы волшебника. Утром состояние Рэаса стабилизировалось, но всё ещё было не ясно, надолго ли это и не придётся ли воину готовить гроб для собственного младшего брата. К тому времени в нём накопилось уже столько злости, нервного возбуждения и страха, что если бы он и дальше оставался в этом месте, пропитанном запахами лекарственных средств, трав и пахучих отваров, если бы и дальше смотрел на скорбные лица домашней прислуги, то он определённо наложил бы на себя руки. Или убил кого-нибудь. Выместить гнев на манекене показалось эльфийке отличной идеей - лучше уж изрубить мишень в клочья, чем запачкать аккуратные стены поместья пятнами крови.
Изображение девушки отразилось в драгоценном зеркале, единственном в этом пустом помещении. Принцесса дома Эль’Райнеров действительно выглядела безумно привлекательно... даже в этой, совершенно обыденной одежде. Золотистые, вьющиеся локоны, спускающиеся до самых икр, были подобны яркому свету солнца, и даже при слабом освещении настенных факелов они казались искрящимися и переливающимися, точно солнечные зайчики то и дело кокетливо проглядывали между её прядей. Соблазнительные, упругие формы, весьма красиво выглядевшие в мокрой от пота кофте, притягивали взгляд, а широкие бёдра, тонкая талия и молочно-белая кожа девушки довершали впечатление придворной красотки, которой совершенно нечего было делать в этом тренировочном зале, с клинком в изящных ладонях, заставлявшим её руки, покрытые тёмными, магическими узорами, дрожать от прилагаемого напряжения. Кроме этого, пожалуй, её выдавал лишь пронзительный взгляд серых глаз, в котором плескался настоящий океан ярости и раздражения. Он был определённо способен напугать большинство незадачливых ухажёров, сделай они глупую попытку познакомиться с ней поближе.
Были женщины и красивее неё. Лорана уже порядком достала текущая ситуация и он бы не отказался променять эту оболочку на тело обычного юноши, пусть даже куда хуже развитого физически. По крайней мере, он не будет привлекать к себе так много ненужного и совершенно нежеланного внимания.
Конечно, разумом воин понимал, что отчасти сам виноват в текущей ситуации, но ничего не мог с собой поделать. Злость наполняла его, как вода отпечаток ноги на тающем снегу. И была такой же мутной. Эль’Райнер развернулся, отбивая очередной выпад «врага», и вдруг увидел того, кого, учитывая текущие обстоятельства, меньше всего ожидал встретить здесь.
Рэасаэль стоял, прислонившись плечом к стене, и было непонятно, сколько времени он находился тут, наблюдая, как его новоявленная сестра кромсает незримых противников. Лоран уставился на мага, боясь увидеть в его глазах тень смерти, ещё недавно нависшей над судьбой близнеца.
- Брат! – звонко воскликнула эльфийка, вновь опуская клинок. Она тяжело дышала, утомлённая тренировкой. – Ты… почему здесь, а не в постели? Тебе стало лучше?

Маг поднялся совсем недавно и с большим трудом. Он всё ещё не мог до конца поверить в произошедшее с ними. Его сознание носило в себе образы разрушительной битвы, из которой волшебник лишь чудом вышел живым и прикосновений демонов. Родители толи шутки ради, толи по собственной прихоти облачили мага в белое длинное одеяние, более характерное для людских жрецов.
Стоило ему очнуться, как приступ кашля – отзвуки отката от портала, скрутил мага едва не заставив того свалиться с постели. Колдун, а Рэасаэль к своему ужасу стал именно им, медленно сполз с постели. Его шатало, точно пьяного и ужасно мутило. Волшебник не мог бы припомнить ни одного подобного случая в своей жизни. Даже когда они с Лораном напились, проверяя собственную выдержку и…
- Лоран, - едва слышно прошептал бывший теперь уже эльф. И двинулся к двери, ведущей из его покоев. Маг прошёл лишь пару шагов и упал. Ему была нужна опора и силы. С отвращением поняв, насколько он стал теперь слаб, колдун бросил уничтожающий взгляд на шкатулку, в которой хранился перстень-печатка дома Эль’Райнеров.

- За что мне всё это? – тихо спросил Рэасаэль у звенящей пустоты и, с трудом поднявшись, добрался до столика. Надев кольцо, маг повернул перстень на пальце на один оборот. Магический артефакт мгновенно среагировал на кровь Эль’Райнера, признавая в нём своего хозяина. Который одел его лишь однажды – в день своего совершеннолетия.
- Ненавижу, - тихо прошипел маг, но было уже поздно, эльфийское кольцо восстановило часть сил колдуна, дав тому некое подобие твёрдой опоры. Хотя, волшебник прекрасно понимал, что этого всё ещё недостаточно. Ещё одним уничтожающим взглядом он одарил посох, чья магическая энергия теперь была столь желанной и манила человека к себе.
Ненавидя и проклиная собственную слабость, маг был вынужден взять и его.
Он чувствовал близнеца, и сейчас эта связь была какой-то особенной. Лоран был в ярости, но почему и на что, колдун не знал.
- Скорее всего, на меня, - подумалось ему с какой-то необычайно горькой улыбкой. - Да, он имеет все права злиться на меня, ведь я не сумел защитить его!
Волшебник пошатнулся от слабости и едва не упав, опёрся на мраморную стену.
- Так вот какова моя расплата, что же пусть будет так, только верните брату нормальный вид, чтоб вас! – крикнул Рэас, так он думал, но на самом деле из горла мага раздался лишь глухой сип.
Перстень поддерживал мага, а посох скрывал от людей, и их тупой, раздражающей заботы. Колдун не желал, чтобы хоть кто-то сейчас касался его. Ему было больно и мерзко, такое трудно пережить и ещё труднее терпеть память о подобном, но Врата…

Гадать о том, где находится Лоран, долго не пришлось. Две прошедшие мимо него служанки весьма красноречиво описали то, что они думают о благородной леди…
Добравшись спустя несколько показавшихся волшебнику вечностью минут до зала, маг тяжело опёрся о косяк. Он смотрел за движениями прекрасной девушки, в которой был не в силах признать собственного брата, и лишь их связь упрямо твердила ему, что это и впрямь его близнец.
- Лоран, - тихо произнёс Рэасаэль, едва не падая на пол от усталости. Он не знал, что ему было труднее перенести свою вину перед близнецом, или разрушающее его тело проклятье, с которым маг был пока не в силах что-либо поделать. – Нет, я сбежал от них, братец.
Последние слова прозвучали как-то особенно горько. Да, эльфийка была прекрасна, но она не была его братом! Маг никогда не желал более никого. Ему были не нужны сёстры или ещё братья. Ему был нужен только Лоран, за которым он следовал молчаливой тенью, над которым подшучивал и которого любил, а что теперь,… где он?

Горячая волна радости заполнила душу воина, когда он услышал ответ своего близнеца. Да, тот с трудом стоял на ногах… и всё же, он был жив, и, возможно, даже мог выздороветь. Пусть Рэас и не выглядел именно таким, каким его запомнил Лоран, это всё же был его брат.
Тёплая улыбка появилась на лице девушки. Эльфийка подошла к стойке с оружием, подняла меч вертикально вверх и с силой втолкнула клинок в настенное углубление. Затем она неуверенно накрутила золотистый локон на палец, взглянув на мага:
- Отлично, братец. И не смотри на меня таким взглядом, - в глазах Лорана мелькнуло раздражение. Он резко отвёл руку в сторону и засунул ладонь в карман брюк. – Я – это просто я. Лучше пожалей себя – твоё состояние куда больше заслуживает сострадания. Кстати… - девушка сделала короткую паузу, после чего иронично рассмеялась. – Как тебе новость? Меня собираются выдать замуж.

Маг вздохнул, сильнее опершись на свой посох.
- Пускай, помолвка это ещё не свадьба, - колдун слегка поморщился. Ему казалось было больно даже просто стоять. И опоры в виде перстня, стены и посоха, крайне мало способствовали выздоровлению. Волшебник слегка задрожал от новой атаки демона и медленно осел, опустившись на колени, он привалился к стене. – Ели бы не моя слабость и неосмотрительность, ты бы не пострадал, Лоран. Прости меня, брат.
Прошептал маг, закрывая глаза. Нет, он не терял сознание, просто так ему было легче. Свет, льющийся отовсюду, теперь причинял бывшему эльфу только новую порцию боли.

Хотя состояние близнеца и вызвало у Лорана беспокойство, его пессимистичное заявление заставило девушку скрестить руки у себя под грудью и, чувствуя, как непривычная тяжесть давит на них сверху, скривить пухлые губы в презрительной усмешке:
- Пускай, да. Ещё не свадьба, - холодно произнесла она и даже ледяные нотки смотрелись волшебно в этом музыкальном голосе, который воин уже начинал ненавидеть.
«Конечно, меня просто обручат с мужчиной. Который будет смотреть на меня заинтересованным взглядом, - эльфийка почувствовала, как к горлу подступает тошнота. – Теперь я понимаю, что никогда по-настоящему не был обижен на своего отца… потому что сейчас я просто взбешён».
- Соберись, маг, - резко произнёс Лоран. – Ну превратил ты меня в девку… ничего, переживу. Только отрежу эти длинные волосы и оденусь привычно. Ты лучше думай над тем, как обратить заклинание вспять. Проклятье, брат! Это ты сейчас едва не умер, а не я!
Новое тело действительно раздражало Лорана. Воин не хотел быть похожим на женщину, но даже скрывая приятные изгибы фигуры эльфийской принцессы в бесформенных, широких одеяниях, она всё равно будет выглядеть очаровательно. К великому сожалению для себя, эльфийка принадлежала к тому редкому типу женщин, которых не могло испортить абсолютно ничего. Но это не мешало ему попытаться.
Испытующе глянув на Рэасаэля своими глубокими серыми глазами, девушка направилась к волшебнику и осторожно взялась за его плечи своими тонкими пальчиками, собираясь помочь встать на ноги.
[
Маг сидел всё так же неподвижно, он слышал слова брата, которого никак не мог заставить себя теперь ассоциировать в своём сознании с сестрой и её едва различимые теперь для слуха шаги.
- Не стоит, - это явно относилась к волосам. – Они так прекрасны, не знаю, что по их поводу сказала тебе мать, но увидев, их срезанными она точно сляжет в постель, если не хуже.
Волшебник старался пошутить, но выходило у него скверно. Он и впрямь был слишком слаб. Однако на его губах была счастливая улыбка, а сам Рэасаэль выглядел умиротворённым и, если бы не порывисто вздымающаяся грудная клетка, с жутковатым хрипом вбирающая в лёгкие воздух, можно было бы решить, что человек перед эльфийкой был одним из тех счастливчиков, что упокоились в мире. Золотые, точно колосья спелой пшеницы, локоны, сейчас немного спутавшиеся и мокрые, прилипли к белому шёлку одеяния колдуна, Его лицо казалось едва ли не таким же белым, как и ткань, в которую он был облачён. Руки носили следы ужасных порезов – следы магической борьбы, что сойдут ещё очень не скоро. Чем бы ни занимался близнец во время того ритуала это явно едва не стоило магу его жизни.

- Конечно, именно так всё и будет, - буркнула девушка, почти сразу же пришедшая к подобному мнению.
Лоран сжал плечи брата сильнее и попытался поставить строптивого мага на ноги, как он это делал в своей жизни уже много раз, но тонкие руки эльфийки явно не были предназначены для подобных нагрузок. – Ей легко говорить, это ведь не она сменила пол… уф, каким ты стал тяжёлым!
Устав, эльфийка сама рухнула на колени и задумчиво посмотрела на близнеца. При этом движении, два упругих шарика на её груди призывно качнулись, а длинные волосы совершенно естественно растрепались, опустившись на спину девушки золотистым водопадом.
- Ты что, потолстел? – едко осведомился Лоран. – Не забудь зафиксировать этот побочный эффект заклинания в своей книге.

- Хорошо, братец. Дай… дай мне немного времени, - тихо попросил маг, пропустивший шутку мимо ушей. – И я встану сам! Честно! Просто я немного устал. А ещё у нас дома так ярко, что мне больно, когда я открываю глаза. Свет, Лоран, он льётся отовсюду, это так мерзко, что я с трудом отличаю пол от стен и потолка.
Волшебник не врал. Он одной рукой касался посоха, который создал около века назад и шутливо назвал игрушкой для детей. Свойства этого артефакта были уникальными. На вложение многих из них у Рэасаэля ушёл не один год, но что они значили тогда эльфа эти годы. Он игрался, создавая и зачаровывая всё, что попадалось ему под руки, даже семейный перстень не избежал этой участи. Хотя, как мог помнить Лоран, за последние полвека его близнец охладел ко всем своим магическим побрякушкам, начав буквально презирать тех, кто пользовался ими и вот, теперь, Рэас сам был вынужден опираться на магический посох. Чтобы не упасть от слабости… Колдун считал это слабостью, использовать заёмную силу и демонстративно делал всё только своей собственной, чем, разумеется, неуклонно развивал её.

Лоран ещё несколько долгих секунд смотрел в лицо своему близнецу. В глазах девушки сочувствие боролось с жалостью, и если первое маг ещё со скрипом принимал, обычно бурча или отпуская саркастичные замечания, то второе он просто жутко ненавидел. Эльфийка тихонько вздохнула, понимая, что брату и впрямь пришлось тяжело. Очень легко забыть о состоянии других, когда само твоё тело изменилось столь сильно… но сейчас, когда девушка более внимательным взглядом осмотрела его руки, покрытые ужасными шрамами, услышала слова мага и увидела страдальческое, болезненное выражение на его лице, она почувствовала себя опустошенной. Рэасаэль, как всегда, слишком поспешно принимал решения… в данном конкретном случае – чересчур быстро сбежал из-под опеки матери и присланных ею врачей.
«Что же мне с тобой делать, дурак? – подумал Лоран, осторожно протягивая руку к лицу близнеца. – Хорошо, что ты не побрезговал артефактами, созданными тобой когда-то... но ты всё равно должен вести себя более осмотрительно, если не хочешь угодить в могилу раньше положенного срока».
Последняя мысль словно бы отбросила на лицо девушки холодную, противную тень, вцепившуюся в самое сердце когтистой пастью, столь сильно похожей на внешний облик творений, с которыми они сражались в той проклятой, варварской деревне, наполненной запуганными и жалкими людьми. Это из-за них Рэас стал… таким.
«И из-за меня. По моей вине, - Лоран постарался не поддаваться чувству вины, на мгновение целиком захлестнувшего его душу и вызвавшего болезненную, пульсирующую боль в груди. Воспоминания о сражении с колдуном были наполнены не слишком приятными эмоциями. – Теперь ты человек и совсем скоро умрёшь. А я буду жить вечно».

Мягкая, нежная ладошка эльфийки коснулась щеки волшебника. Она была тёплой и приятной, совершенно не похожей грубую руку воина Эль’Райнеров, даже несмотря на парочку появившихся от тренировки мозолей. Голос девушки был наполнен пониманием и любовью, каких прежде волшебник никогда не слышал от своего близнеца.
- Всё хорошо, - тихо произнёс Лоран, нежно проводя своими пальчиками по лицу мага. – Твой старший брат по-прежнему рядом и позаботится о тебе.

Волшебник немного вымученно улыбнулся.
- Я уже отправил посланника к Конклаву, - при этих словах колдун вздрогнул, вспоминая, как сотряслось при этом все его тело от использования магического потока, и какой огромной вышла привычная вроде бы бабочка. Боль отката оказалась слишком высокой, маг зашёлся кашлем и увидел на руке собственную кровь. Конечно, он не планировал говорить об этом кому бы то ни было, во всяком случае, … до окончания заседания Совета Магов. Рэасаэль всё ещё лелеял смутную надежду, что Конклав поможет ему, что у них есть знание того, как снять это проклятье. Впрочем, само проклятье сейчас волновало бывшего эльфа куда меньше демона, грызущего душу колдуна.
Тёплая, нежная ладошка эльфийки, заставила мага вздрогнуть.
- Конечно, братец, - произнёс он, стараясь, чтобы голос не дрожал от лихорадки, мучавшей его тело.
– Элареэль прибудет за мной через пару часов, - хрипло прошептал волшебник. Он всё ещё плохо осознавал, что происходит. Помнил только кровь, много крови и боль…

- Значит, эти пару часов тебе нужно провести в постели, а не на ногах, - укоряюще произнёс Лоран, перемещая руку на затылок брата и быстрым, дружелюбным движением взъерошивая тому волосы на голове. – Ты прямо как в детстве, когда подхватил болезнь от одного из слуг и никак не хотел её лечить… - эльфийка на мгновение задумалась. - Так ты говоришь, свет сильно режет глаза?
Она легонько оперлась об плечо мага, помогая себе встать. Прошлое тело Лорана было мощным, массивным и мускулистым; естественно, для него не составляло никаких проблем им управлять. Но эльфийская принцесса вряд ли весила больше молодой лани. Очень лёгкое… и довольно гибкое тело, как вынужден был признать воин после часа тренировки. Раньше Лоран легко таскал таких у себя на плече, что одновременно и нравилось, и не нравилось многим девушкам – эту изменчивую женскую природу он никогда не понимал до конца.
Как правило, основное освещение в зале исходило от магического кольца на потолке, способного создавать свет любого цвета и интенсивности. Сейчас оно было выключено и обычные факелы, зажженные по всему периметру помещения, давали пусть и не полное, но приятное, естественное освещение, одновременно с этим неплохо прогревая холодную комнату. Рэас, возможно, не помнил – в конце концов, маг уже давно не посещал тренировки по фехтовальному искусству, но именно здесь его проблему можно было решить всего парой простых движений.
Эльфийка развела руки в стороны, а затем громко хлопнула ладошками друг об дружку. Два раза. И тотчас же волна освежающего ветра прокатилась по залу, заставляя факелы гаснуть один за другим. Спустя пару мгновений, тьма накрыла их с головой.
- Говорил же, что всегда тебе помогу, братишка, - звонко рассмеялась девушка. – Теперь можешь открыть глаза!

Маг кивнул. Замок Эль`Райнеров, всегда освещаемый сотнями магических огней, сейчас причинял глазам бывшего эльфа нестерпимую боль. А боль от прикосновения к магическим потокам заставляла едва ли не рычать от бессильной ярости. Рэасаэль слишком привык во всём полагаться на магию он разве что передвигался не с её помощью. А теперь…
Колдун слышал слова брата, действительно свет померк, это было заметно даже сквозь веки. Каково же было удивление, когда открыв глаза, волшебник не увидел абсолютно ничего! Эльфийское зрение покинуло его, теперь перед ним была лишь темнота, мгновенно напомнившая колдуну тьму, клубившуюся во вратах.
- Нет! – Рэасаэль дёрнулся назад к стене, но лишь плотнее упёрся в неё, - Est falvens mue’krost.
Прошептал он, выводя руну света. Зал озарился тысячами магических огней, а маг только ещё сильнее вскрикнул и закашлялся от обрушившейся на него боли. Магия выжигала его кровь, заставляя ту выйти наружу, и перепачкать белоснежный шёлк в алые пятна.

Даже если бы он заранее знал, что именно брат собирается сделать, Лоран вряд ли успел бы его остановить – слишком уж быстро всё произошло. А он не знал. Только удивлённо смотрел на то, как маг испуганно дёрнулся назад… почему? Ведь его глаза теперь в порядке и в этом помещении совсем нет света. Нет даже ни одного окна, сквозь которое мог бы пробиться одинокий солнечный лучик… только тьма, для эльфийского зрения выглядевшая лишь подобной приятному полумраку.
«Бездна! – мысленно выругалась девушка. – Да он же теперь человек! Он тут ни зги не видит!»
Понимание пришло слишком поздно. Лоран просто не успел помешать магу осуществить задуманное, а сонм сверкающих огней, в мгновение ока усеявших комнату, словно тысяча порхающих вокруг светлячков, был слишком ярким даже для эльфов, чье зрение перестраивалось практически мгновенно.
- Прекрати, брат! – крикнула девушка, защищая слезящиеся глаза ладонью. Теперь она поняла, что Рэас боится темноты, хотя раньше за ним не водилось такой пагубной привычки… как и фобий вообще. Да даже просто предположить, что наследник дома Эль’Райнеров будет подвержен столь примитивному человеческому страху, казалось невероятно глупым. Но теперь они оба изменились. Лорану оставалось лишь принять то, что старые дни остались далеко позади и продолжать играть свою роль – роль защитника, роль старшего брата и единственного близкого человека, который сейчас был с ним рядом.
Видя, что слова не оказывают никакого воздействия на потерявшего концентрацию и контроль над заклинанием, зашедшегося в кашле мага, лишь раз за разом выплёскивающего на свою ладонь густую, резко пахнущую металлом кровь из объятых жаром лёгких, девушка закрыла глаза, шагнула вперёд и попытался порывисто обнять своего близнеца, но собственное тело предало её. Эльфийка ещё не привыкла к воздушной лёгкости походки, к изменившемуся восприятию и смещённому центру тяжести, столь сильно мешающему при закрытых глазах, что подвернула ногу буквально на ровном месте и полетела прямо на Рэасаэля. Последовал короткий, слегка болезненный удар…

Девушка неожиданно обнаружила, что лежит, распластавшись всем телом на брате. Её лицо лежало на груди близнеца, ноги и руки были расставлены в стороны, словно она пыталась поймать того перед самым падением. Эльфийка нащупала под собой каменное покрытие пола, столь сильно контрастирующее с горячей кожей брата, охваченной жаром лихорадки. Она поняла, что кофта немного задралась, чуть приоткрыв плоский живот принцессы и поспешно приподнялась на ладонях, нависнув над самым лицом брата с испуганным выражением на собственной мордашке:
- Извини… я ещё не привык к этому телу и… - Лоран замялся. – в общем, похоже я поскользнулся.
Сейчас воин даже не думал, что эта ситуация может выглядеть хоть как-то неприлично. Просто упал – велика проблема! Хотя, разумеется, для посторонних, зайди они внутрь, открылась бы весьма занятная картина: прекрасная золотоволосая девушка с задравшейся кофтой, лежавшая на наследнике дома Эль’Райнеров, да ещё и так, что посмотри тот на неё снизу-вверх, человек смог бы насладиться двумя большими, приятными округлостями, слегка заметно проглядывающими сквозь образовавшееся декольте. Всякое можно подумать.

Маг сражался с накрывшим его приступом. Он слышал крик девушки, но не мог даже двинуться нормально, не говоря уже о том, чтобы произнести формулу. Глаза даже сквозь плотно сжатые веки жгло от яркого света.
- «Да за что мне всё это?» – спрашивал колдун у пустоты, но ответа не было, только боль. Она окружала мага со всех сторон. Яркость его собственного заклинания, горящий огонь в лёгких, желавших вырваться наружу, прочь из осквернённого демонами тела, и сама тварь, что подчиняла его, мучила и пыталась разодрать, подавить волю.
Он уже почти справился с собой, когда поскользнувшаяся на отшлифованных до зеркального блеска плитах сестричка, явно решившая подкрасться к братику с боку, упала на колдуна, подмяв его под себя.
- Лоран, - едва слышно прошептал маг, - слезь, … мне … нечем… дышать.
Примерно в этот же время в дальнем конце открылся портал и в зал вошёл Элеинэль, как и эльфийка он сощурился от необычайно яркого света и услышал лишь последние два слова, обронённые волшебником.
- Учитель? – осторожно позвал эльфийский маг, своего наставника, его зрение, усиленное магией, спустя всего лишь мгновение смогло различить всю прелесть момента, на который он попал. – Простите, господин Рэасаэль, я видимо не вовремя, не желал прерывать ваше занятие с юной леди.
- Свет, - одними губами произнёс колдун, - пригаси свет!

- Да я всё понимаю, я, наверное, лучше подожду за дверью, что? – Элеинэль немного растерялся, его магия не шла ни в какое сравнение с силами наставника, и всё же… ослушаться учителя эльф не посмел.
Зал погрузился в приятный полумрак, ставший своего рода отдушиной после испепеляющего света. Маг уже хотел было спросить, что тут происходит, когда разглядел на одеждах человека и эльфийки кровь,… сделав пару шагов назад, волшебник вскинул руку, готовясь к чтению заклинаний. Его послали за наставником, но никто не предупреждал эльфа о том, что Рэасаэль превратился в человека. Поэтому он просто ждал объяснений и готовился принять возможный бой.

Появление нового действующего лица вывело Лорана из того относительного состояния равновесия, в котором он пребывал всю последнюю минуту. Естественно, он почти сразу же узнал голос молодого волшебника – тот вечно крутился рядом с братом, пытаясь вызнать у него очередной магический секрет или одолжить парочку артефактов, которые Рэасаэль делал просто из желания поразвлечься. Другим же они были нужны как воздух,… а сейчас артефакты потребовались и брату, совершенно неожиданно обратившемуся в человека.
Комментарий Элеинэля заставил Лорана скатиться в сторону и резко вскочить на ноги, рассерженно прошипев в сторону ученика Рэаса несколько слов, каждое из которых было наполнено желанием увидеть голову эльфа отрубленной и насаженной на пику, которую воин сейчас крайне желал поставить у своей кровати и любоваться ей время от времени.
- Какая ещё леди, дурак! Я Лоран Эль’Райнер, Megiltura, один из лучших мастеров меча этого дома! – когда зал вновь погрузился в полумрак, Лоран рассерженно тряхнул копной спутавшихся золотистых локонов и обратил на мага пристальный взгляд своих серых глаз. – А это твой мастер, архимаг Рэасаэль. Если ты ещё не в курсе, мы оба находимся под воздействием проклятия, изменившего наши тела… теперь прекрати творить своё заклинание, немедленно! Как, по-твоему, мы оказались в поместье, если не принадлежим к роду Эль’Райнеров, ты, ученик мага?
Последнее было сказано на редкость величественным, повелительным тоном. Эльфийка поправила на себе кофточку и бросила короткий взгляд в сторону тренировочного меча.
«Только не говорите мне, что придётся драться с этим параноиком» - устало подумал воин.

Рэасаэль зашёлся в ещё одном разрывающем его лёгкие приступе кашля, вызвавшем появление новых алых пятен на уже и так окончательно испорченном щёлке. И только после, снова смог восстановить контроль над потоком и собственным заклинанием, легко перехватывая основные контуры из рук своего ученика. Слегка приподнявшись, колдун взял в руку посох, магическая энергия которого мягкой волной накрыла создателя, пытаясь смыть боль и усталость.
- Прекратите, - очень тихо, но требовательно велел им маг, - или я …
Но волшебник так и не смог закончить новый приступ заставил его умолкнуть и сражаться за собственную жизнь.
- Учитель! – из головы Элеинэля вылетела вся спесь и он кинулся к магу, - как мне помочь вам, что мне сделать для вас?

Эльфийка рассержено сдула солнечно-яркую прядь волос, упавшую на нос и вновь скрестила руки под грудью. Даже в столь привычный жест пришлось внести коррективы, поскольку смыкать руки «на груди» теперь было совершенно точно неудобно.
- Мне жаль тебя, парень, но смена расы никак не сказалась на Рэасаэле в плане… - начала она с едва заметной смешинкой в голосе, после чего девушка ненадолго задумалась, но так и не подобрав никакого сравнения, закончила прямым текстом. - … сексуальной ориентации. Так что ты можешь помочь ему добраться до постели, но ничего кроме этого.

Эльф злобно зыркнул в сторону Лорана. Он всегда ненавидел старшего брата, своего учителя, особенно за просто колоссальное умение появляться крайне не вовремя. Пару раз он почти Рэасаэля в угол и эльфу даже показалось, что и у учителя есть какие-то чувства к нему, но в каждый подобный момент, словно из ниоткуда возникала фигура этого воина, чего-то требующего от близнеца и дававшего наставнику Элеинэля деликатно выбраться из искусно созданной эльфийским магом щекотливой ситуации.
- Хватит, прошу вас, - колдун совсем выбился из сил, а потому собрал в кулак всю свою волю и погасил заклинание, вновь погружая зал в абсолютную темноту, - зажгите свет, я… я не могу колдовать!
Сказать такое, для Рэасаэля наверное было истинным подвигом, и всё же, наследник дома Эль’Райнеров нашёл в себе силы, признать поражение. Это только ещё больше восхитило помогавшего подняться учителю, Элеинэля.
- Не беспокойтесь, мастер, Совет поможет вам, - успокаивающе произнёс эльфийский маг, и как бы случайно коснулся волос волшебника.

Увиденное не понравилось Лорану. Он как-то и забыл, что сейчас его брат был абсолютно беззащитен и этот эльф, отличавшийся слишком уж большой фанатичностью, когда дело казалось тела белокурого наставника, мог сделать с ним что угодно. Нет, всё же нельзя было оставлять их наедине. Воин не доверял Элеинэлю и имел на это все основания.
- Так, герой любовник, потише там, - хмуро произнесла девушка. – Я иду с вами. Конечно, просто для гарантии.
Её тонкие, музыкальные пальцы описали в воздухе полукруг, губы шепнули слова одного из самых простейших заклинаний, подвластных эльфийского крови принцессы – «Свет». И тотчас же тусклый, приятный шар светлого огня завис недвижимым надзирателем над головами присутствующих. Лоран же невозмутимо выдернул клинок из стойки с оружием и выразительно посмотрел на эльфа, намекая, что не допустит неприличных поползновений в сторону брата.

Колдун с трудом поднялся, опираясь на посох и своего ученика. Он чувствовал прикосновения и желания Элеинэля. Волшебник всегда знал о них, но теперь…
- Пусть делает, что хочет, - тихо прошептал он своему близнецу.
Эльфийский маг непонимающе уставился на учителя, словно тот только что сказал, что солнце взошло на западе, а север и юг поменялись местами
- Учитель? – осторожно начал эльф, но колдун лишь мотнул головой.
- На мне метка демона, Элеинэль, - мысленно пояснял обоим окровавленный волшебник, - я чувствую её, она горит внутри меня, разрушает, подчиняет. Да и по сравнению с тем, что я испытал сражаясь с … с ними, твоя любовь, мой ученик, теперь уже не кажется мне столь ужасной, хотя ответить на неё я никогда тебе не смогу, но ты ведь и сам знаешь это, правда?
- Да, учитель, - тихо прошептал эльфийский маг. Возбуждение, смешанное с предвкушением долгожданного удовольствия накатывало на Элеинэля. Он осторожно, словно всё ещё не веря своему счастью, прикоснулся к лицу наследника дома Эль’Райнеров, и уже более смело, повернул его к себе, чтобы иметь возможность наконец-то поцеловать своего наставника.

Мышцы лица Лорана окаменели, когда он услышал этот, до странного простой, абсолютно наплевательский - по отношению к собственной жизни, ответ своего близнеца.
«Пусть делает, что хочет? – подумал воин, на мгновение полностью растерявшись. - Рэас, ты… ты серьёзно? Тебе настолько всё равно, что с тобой может совершить он… и любой другой смертный? Может, сейчас тут появится убийца с кинжалом… и что? Ты просто так подставишь свою грудь под удар, позволив острому лезвию погрузиться в собственное сердце? Даже не воспротивишься?»
Лоран мог понять чувства Элеинэля, хотя и никогда не одобрял их. Но блеск в его глазах, когда эльфийский маг услышал слова брата… да этому извращенцу ведь только и нужно было подобное разрешение! Взгляд девушки стал словно острый клинок и если бы он мог убивать, то одни эти холодные серые глаза превратили бы эльфа в кровавое решето.
Конечно, это было дело Рэаса – позволять или не позволять себе иметь подобные отношения, но… девушка вдруг ярко почувствовала, что не может с этим смириться. Вот не может и всё.
«Брат, ты полный кретин, - мысленно сообщила эльфийка присутствующим. – С меня довольно этого праздника самобичеваний. Отклонись, пожалуйста, на два сантиметра вправо, а то вдруг и тебя зацеплю».
Вместо брата, сейчас не способного реагировать на подобные предупреждения, вбок поспешно отшатнулся ученика Рэаса. Лорану только это было и нужно – он тотчас же бросил меч на землю и подхватил близнеца под руки.
- Вот теперь всё так, как должно быть, - девушка стрельнула глазами в сторону Элеинэля и едва заметно показала ему язык. – Пошли, братец, я отведу тебя назад в комнату.

- Что ты... – но договорить Рэасаэль не успел, он едва не рухнул, лишившись опоры в виде довольно сильного, для мага, эльфа.- Лоран! Не надо… защищать… меня.
Похоже, это было уже перебором, и колдун вновь начал оседать на холодный пол. Посох выпал из ослабевшей руки и со звоном ударился о хладный мрамор, оставив довольно внушительную трешинку в идеальной плите там, куда пришёлся удар янтарного шара, увенчивающего странноватый и крайне жуткий артефакт Рэаса.
- Учитель! – зная, что опасная воительница сейчас безоружна, а крохотные кулачки принцессы дома Эль’Райнеров сильного вреда причинить Элеинэлю не смогут, Эльфийский маг довольно нагло, но всё же очень бережно поймал своего наставника, при этом, как и Лоран немногим ранее, волшебник перепачкался в алую кровь своего учителя. – Ну, вот, молодец, вояка! – обрушился осмелевший маг на Лорана.
- В твоём брате и так сил почти нет, а ты видимо решил его окончательно прикончить, лишь бы уберечь иллюзорную добродетель вашего благородного дома зазнаек!?

Нужно признать… к тому, что Рэасаэль был настолько слаб, что даже ходить сам не в силах, Лоран готов не был. Эльфийка тяжело склонилась под весом мага, навалившегося на её хрупкие плечи и, досадливо заскрежетала зубами – она понимала, что не в силах удержать близнеца. Будь проклято это женское тело, в котором воин чувствовал себя бесполезным!
Грубый толчок со стороны Элеинэля заставил девушку отшатнуться на пару шагов, размахивая руками в попытке удержать равновесие. Когда у неё получилось это сделать, принцесса Эль’Райнеров гордо выпрямилась; её волосы золотистым водопадом упали за спину, а глаза метали молнии.
- Без тебя разберёмся, маг, - холодно произнесла она. – Ты только и можешь, что пользоваться состоянием Рэаса. Думаешь, будь он здоров, он бы согласился поддаться тебе? Нет! – Лоран фыркнул, уперев одну руку в бок. – Да, мой брат едва не умер, а ты лишь думаешь, что помогать ему ради доступа к его телу. Ты просто смешон… и жалок. Не в состоянии получить своё другим способом, не так ли?
Лоран вновь громко хлопнул в ладони и крикнул:
- Tua amin!
Если бы какой-либо человек поинтересовался переводом этой команды, то получил бы дословный ответ: «Помогите мне!». Естественно, воины, упражнявшиеся в тренировочном зале, должны были иметь возможность незамедлительно вызвать лекарей и слуг в случае возможных ранений, полученных при проведении дружеских спаррингов. Помощь должна была прибыть в течение нескольких минут, а пока Лоран вновь поднял с пола клинок, продолжая следить за эльфийским магом испепеляющим взглядом.

Эльф только вздохнул и покачал головой.
- Ты придурок, Лоран, и всегда был им! – довольно спокойно начал Элеинэль. – Я люблю твоего брата, это правда, я никогда не скрывал этого от Рэасаэля! Но никогда и не переходил границу, потому что он чётко дал мне понять, что не желает разделять моих чувств к нему! И сейчас я лишь помогаю моему любимому, да, безусловно, я хочу его! Но я достаточно разумен, и отдаю себе отчёт в том, что можно, а что нет. Он весь горит! Возможно, даже в бреду, и ты думаешь, что я мог бы воспользоваться этим? Да ты просто бесчувственная скотина, Лоран! Вот скажи, ты любил хоть одну из тех женщин, с которыми спал? Ты можешь вспомнить черты их лиц их голоса, хоть что-то – нет! Потому что тебе было плевать на них! Тобой двигала лишь похоть! А мной движет сердце! Я – маг, а не тупой солдафон, я не ты лорд Лоран Эль’Райнер!
При всём при этом чародей осторожно, словно драгоценность, разворачивал Рэасаэля к себе так, чтобы колдуну было как можно комфортнее, а у эльфийского мага освободилась хотя бы одна рука. Теперь голова бывшего эльфа покоилась на плече ученика, плотно прижимавшего наставника к себе левой рукой.
- Учитель, я знаю, ты слышишь меня, прошу, возьми мою силу, тебе она сейчас нужнее, - Элеинэль быстрым движение начертил соединяющий аркан. Магия послушно потекла по венам, переходя к его наставнику, но вот взамен эльфийский маг смог увидеть картину, от которой ему тут же захотелось прервать заклинание и отшатнуться от Рэасаэля. Но чародей только со вздохом закрыл глаза, позволив демону начать пожирать его, Элеинэля, магию, лишь бы это дало учителю шанс собрать собственные силы и, если не уничтожить, то хотя бы откинуть тварь подальше, защититься от неё, пока Конклав не найдёт решения. – Я стану твоим щитом Рэас…

- Отлично, что ты понимаешь рамки дозволенного, - хмуро отозвалась девушка, на которую ни капельки не подействовала столь горячая и страстная тирада эльфа, которой тот просто пытался скрыть пагубность своих собственных желаний. - Но я тебе не доверяю. И да, я любил женщину,… но это уж точно не твоё дело, ученик мага.
«Мной движет не похоть, а сердце, - мысленно, с отвращением передразнил его Лоран. – Именно поэтому ты так к нему потянулся, как только услышал о дозволении брата»
Эль'Райнер выразительно тряхнул мечом в воздухе.
- Так что держи себя под контролем или я устрою тебе сладкую жизнь, - эльфийка на мгновение перевела взгляд на входную дверь, ожидая появления слуг.

Элеинэль не могу ему ответить, так как был полностью поглощён борьбой с демоном. Пусть и ненадолго, но магия дала эльфийскому волшебнику, полностью перенять проклятье учителя. Примерить на свою шкуру все прелести борьбы, что вёл его наставник.
И когда синхронизация достигла своего пика, двери в тренировочный зал распахнулись, впуская внутрь шестерых человек. Никто толком не успел ничего сделать, видимо молоденький жрец Суне начал свою молитву ещё загодя, боясь ошибиться перед высокими господами и потому, только завидев троицу, перепачканную в кровь. Юноша привёл в действие исцеляющую песнь, закончив её слова. Золотистый свет залил залу, Целитель, охнув, кинулся к Рэасаэлю, он-то уже знал, что мага нельзя исцелять молитвами, каково же было его удивление, когда вместо мастера Рэаса, вскрикнул его ученик…
Четверо молодецких ребят, играя мышцами, также кинулись в сторону магов, дабы поймать оседавшую на пол парочку. Они в силу больших мускул вообще ни о чём не думали. Эти детины были заняты тяжёлой работой и иногда вот такими вот развлечениями, навроде таскания благородных израненных и/или потерявших сознание особ до лазаретов и их покоев. Данная работа казалась людям забавной, особенно учитывая, что их хозяева весили едва ли больше молодого барана.

Лоран следовал за громилами, опасно косящимися на клинок в его хрупкой, женственной руке, всё ещё знающей с какой стороны наносить удар, чтобы сделать его смертельным, а как можно лишь просто ранить – почти не болезненно, но очень обидно, поставив на коже знак унижения, полученный от благородных господ. Поэтому слуги двигались очень резво и уже через несколько минут вбежали в комнату архимага.
- Положите их на постель, обоих, - поморщился воин, не знаю, как скажется на отключившейся парочке их разделение друг от друга. Так бы он усадил эльфийского мага в кресло… но если заклинание, благодаря которому Элеинэль принял на себя удар за своего учителя, разорвется, то всё это будет напрасно. Уж лучше подавиться собственным презрением, но обеспечить для Рэаса максимальную безопасность.
- Сделано, госпожа, - поклонившись, произнёс один из громил.
- Я не госпо… а, ладно, - Лоран решил не реагировать больше на подобное обращение. – Можете идти.
Поняв, что не может сделать больше ничего полезного, девушка подвинула небольшой пуфик, стоящий у окна, к постели брата, села на него и принялась долгим, беспокойным взглядом смотреть на лицо близнеца. Слуги уже давно, суетливо кланяясь, покинули эту комнату, оставив старшего Эль’Райнера со своим братом и Элеинэлем – оба были без сознания. И если на ученика Рэаса, по большей части, эльфийке было наплевать, то сам маг вызывал у неё странные чувства. Она видела, что Рэасаэль действительно изменился: его лицо стало совершенно другим, хотя манеры поведения, характер – о, всё это осталось прежним… частично. Всё же, состояние здоровья брата накладывало свой отпечаток.
Размышляя над этим, принцесса вдруг подумала, что сама не могла бы сказать, как сильно она похожа на великого и знаменитого воина Лорана Эль’Райнера - похитителя женских сердец и беспрекословного чемпиона по втравливанию себя в неприятности, из которых он тотчас же выбирался с новыми трофеями и самоуверенной улыбкой на лице. Внутренне, во всяком случае, как Лоран всё ещё считал, он остался прежним. Но какого теперь Рэасу смотреть на эту золотоволосую девушку и признавать в ней своего брата? Даже голос, и тот стал иным – очень ярким, очаровательным и непревзойденно мелодичным, настолько, что многие обладательницы дворянского титула принесли бы кровавые жертвы богине смерти, лишь бы самим разговаривать столь милым, соблазнительным тембром голоса, завораживающим мужские сердца. Думая о себе прежнем, Лоран вспоминал, как весело флиртовал со своими потенциальными любовницами, заманивая их в постель. Да, голос воина был грубым, добродушным и ничем иным, пожалуй, не выделяющимся, но для Рэасаэля так звучал его брат, а сейчас она… она просто женщина, на которых эльфийский архимаг никогда не обращал внимания.
«Должно быть, ему очень тяжело воспринимать меня таким, - подумала девушка, нежно проводя ладошкой по щеке близнеца. – Но я остался прежним. Изменилось тело, да, но не сознание. Я всегда буду рядом и позабочусь о тебе, братец… там, где от меня будет польза. Прости меня. Прости за то, что из-за меня ты вновь вынужден бороться за свою жизнь, а я ничем не могу тебе помочь. Лишь сидеть… и наблюдать, как ты умираешь, когда за твоё будущее борется тот, чьи чувства к тебе я презираю. И всё же, он может тебя вытянуть из того ада, в котором ты сейчас находишься, а я - нет».
Кожа Рэаса была мертвенно-бледной – такой же, как и ночью, когда все целители столицы боролись за его жизнь. Красивые светлые локоны растрепались по подушке; на лбу мага, отражаясь в танцующих языках пламени домашнего камина, сверкали капли пота. Лоран аккуратно вытер их холодной тряпкой, после чего, с какой-то странной нежностью принялся гладить волшебника по волосам.
- Не уходи, братец, - тихо начала девушка, всё понижая и понижая свой голос, пока тот и вовсе не стал похож на шёпот. – Ты самый близкий человек, который у меня остался. Я уже знаю, что если ты умрёшь, то я вновь стану самим собой… но зачем мне прежнее тело, если рядом не будет тебя? Так что, прошу тебя, открой глаза. В мире ещё так много того, что ты можешь узнать и записать в своих чертовых книгах…
Пока она говорила это, принцесса дома Эль’Райнеров с удивлением поняла, что её глаза наполняются слезами. Новое, непривычное ощущение заставило её крепко зажмуриться, надеясь, что внутренняя боль уйдёт.

- Как странно… - пробормотала она. – Мне так плохо, словно это я сейчас лежу при смерти, а не ты. И слёзы никак не останавливаются…
Девушка всхлипнула и помотала головой, размазывая своими ладошками по щекам влажные, солёные дорожки. Лоран никак не мог взять себя в руки. Ранения были привычными для воинов, и его близнец никогда не относился к исключениям. Прежде они с братом не раз бывали в разных передрягах, но никогда он не реагировал на происходящее подобным образом. Ведь всё как-то обходилось… в то время Лоран тоже не находил себе места и сидел возле постели младшего Эль’Райнера, раз за разом гоняя слуг за нужными препаратами и компонентами для лечения, но, в конечном счёте, Рэас выкарабкивался. Так почему, именно сейчас ему так плохо… так больно?
Словно из груди заживо вырезают сердце.
- Не умирай, брат, - дрожащим голосом прошептала эльфийка, склоняясь над волшебником. – Ты мне... Ты даже не представляешь, как сильно ты мне нужен.
Её взгляд не отрывался от глаз Рэасаэля, закрытых, но, как она знала, всё ещё похожих на два глубоких, прекрасных, полных золота озера, пленявших твою душу и уносящих её далеко-далеко отсюда, заставлявших забывать о времени и пространстве, об обязанностях и чужих людях, попросту обо всём на свете. Да... они почти остались прежними. Но само лицо стало другим. Тонкие, аккуратные брови, хищный нос, высокие, резко очерченные скулы и жесткая прямая линия рта. Всё стало иным… Пропали изысканные черты архимага Эль’Райнеров, столь сильно привлекавшие многих женщин, но лежавший перед ней сейчас человек был не менее красив – хоть и в своей, особой манере. Сейчас, Лоран видел это… то, на что никогда бы не обратил внимания прежде.
Девушка не спрашивала себя, что же именно изменилось в её восприятии близнеца – лишь понимала, что нечто определённо было не так. Кристально-чистые слёзы, словно капельки утренней росы, упали на лицо брата; эльфийка вновь всхлипнула, не в состоянии удержать стона боли, рвущегося у неё из груди. Непередаваемая печаль холодным призраком поселилась в её сердце и каждый раз, когда Рэас вздрагивал во сне, эта слуга смерти добавляла новую порцию яда в её жилы, отравляя и разум, и тело.
- Не умирай… - прошептала Лорана и резко потянулась к нему, накрывая губы близнеца своими. Почти тотчас же, с какой-то непередаваемой лёгкостью, это неловкое движение вдруг обратилось в настоящий, нежный и ласковый поцелуй, который девушка действительно дарила от всего сердца.
«Что же я делаю, черт возьми?» – подумал Эль’Райнер, поняв, что именно он натворил, и не находил слов, даже в своём собственном сознании, чтобы оправдать себя. Всё случилось так быстро, что собственные действия на мгновения показались ему выдумкой, игрой воображения, пока жар сухих губ Рэаса не вернул воина в реальность. Это было очень странное ощущение… странное и неправильное. Совершенно ненормальное, если сказать точнее. Но оно ему нравилось и это пугало ещё сильнее.

Эльфийский маг очнулся почти сразу после лёгкого скрипа пуфика по каменному полу. Всё остальное заставило Элеинэля всерьёз задуматься, а точно ли он очнулся или это ему только снится…
- И как это всё понимать? – тихо осведомился эльфийский маг.

Вопрос ученика Рэаса прозвучал, словно гром среди ясного неба. Щёки девушки мгновенно вспыхнули, а глаза удивлённо расширились, точно она никак не могла предположить, что кто-либо действительно мог увидеть её в этот неловкий момент. Тотчас же Лоран резко вздёрнул голову, разрывая поцелуй; эльфийка столь испуганно стрельнула взглядом в сторону Элеинэля, точно тот мог одним лишь своим словом обратить её в прах. Это был действительно совершенно дикий, непередаваемый страх и девушке понадобилось несколько долгих секунд, чтобы восстановить контроль… даже над собственным дыханием.
- Эт… это, - запинаясь, пробормотала принцесса Эль’Райнер, хватая ртом воздух. – Это не то, что ты…
Неожиданно, эльфийка прищурилась, а её губы сжались в тонкую линию. С какой стати она должна тут перед ним оправдываться?
- Ну, увидел ты кое-что личное, и что с того? - бросил Лоран, вцепившись пальцами в мягкую поверхность кровати. Глаза девушки покраснели от слёз, и она изо всех сил старалась не допустить новых. – Просто подарил брату поцелуй девушки. Подумал, может это заставит его очнуться.

- Очнуться? Вот так вот просто? Серьёзно? – невинно поинтересовался эльфийский маг, - А когда я хотел сделать тоже самое, ты помнится, взвыл от ужаса. Занятно…

Девушка прикусила губу и отвернула голову в сторону, словно бы пытаясь перестать думать о том, что только что произошло. Грудь эльфийки тяжело вздымалась в такт её порывистому, судорожному дыханию.
- Какое тебе дело до того, что со мной? - прошипел Лоран, быстро размазывая ладонями остатки мокрых, солёных дорожек по лицу. – Тебе разве не наплевать, нет?

Элеинэль приподнялся на локтях и уставился в противоположную от эльфийки сторону.
- Ты прав, я всегда презирал тебя Лоран, но смотреть на плачущую девушку и оставаться при этом спокойным, я тоже не в силах. Можешь смеяться над моими чувствами к твоему брату, сколько угодно, я не против. Но ты должен понять, как выглядишь сейчас со стороны, и как это … сказывается на тех, кто тебя окружает… - маг не издевался, он и впрямь сочувствовал воину. – Проклятье… его снимет только смерть одного из вас, я знаю,… я видел…

- Я ни черта не девушка, придурок, - резко обернулся к нему Лоран, сверкая глазами. Стоило отдать должное словам Элеинэля, выглядела эльфийка сейчас и впрямь ужасно. Как знал воин из личного опыта, подобное состояние представительниц прекрасного пола заставляло мужчин чувствовать себя, по крайней мере, неуютно. – Да, я заперт в этом теле, но это не значит, что я позволю себя принижать подобными едкими сравнениями. Ты ведь и сам знаешь, что жизнь Рэаса для меня важнее того, через что приходится проходить мне самому... и если случится так, что ради его спасения мне придётся перерезать себе горло, я сделаю это без раздумий.
Резкий тон девушки был на удивление серьёзен. Она говорила решительно, безо всяких сомнений и ничуть не колеблясь, вынося себе этот приговор, а холодная сталь, в которую разом обратился взгляд принцессы, словно бы бросала ученику архимага вызов.

Вздохнув и тряхнув головой, эльфийский маг вновь опустился на постель, а затем перекатился по ней ближе к Реасаэлю. Теперь он лежал на боку, а ткань его одеяний касалась спящего учителя.
- Похвально! Вот только это ему не поможет. Его убивает не проклятье, Лоран, а демон. Прямо сейчас учитель ведёт с ним неравный бой и проигрывает. Я могу ослабить Велитал`анна, но уничтожить эту тварь способен лишь высший жрец, что невозможно ведь вместе с демоном погибнет и учитель…

Из девушки тотчас же словно кто-то выдернул поддерживающий её стержень. Она вдруг разом обмякла, сгорбившись на своём пуфике, и лишь молчаливо обернула своё лицо к близнецу, не в состоянии больше отвести взгляда от умирающего мага.
«И я вновь ничего не могу для тебя сделать, - подумал Лоран, чувствуя себя абсолютно разбитым. – Я бесполезен, братец».
- Тогда, помоги ему, Элеинэль, - тихо произнесла эльфийка, коснувшись изящной ладошкой руки Рэаса. – Насколько сможешь. Пожалуйста…

Эльф улыбнулся и кивнул.
- Конечно, - мягко ответил он, - но ты больше не будешь мешать мне и сделаешь всё! Чтобы не помешали другие, я не хочу погибнуть, принимая удар моего наставника на себя!
При этих словах Элеинэль закрыл глаза и начал вырисовывать уже несколько другой символ, чем прежде, и даже стал что-то шептать, едва шевеля губами. Закончив символ, светящийся серебром, эльфийский маг коснулся груди своего учителя в районе сердца и вздрогнул. Ему явно было очень больно, но Элеинэль не отнимал руки.

Девушка лишь коротко кивнула. Хотя плечи её больше не дрожали от рыданий, лицо эльфийки побледнело, да и сама она, почти недвижимая, была похожа скорее на восковую фигуру, чем на живое существо. Лоран совершенно потерялся в охвативших его вдруг чувствах и переживаниях; он не хотел разбираться в них, не хотел думать над тем, изменился ли его разум под воздействием проклятия или он всегда был столь сильно привязан к своему близнецу. Да, сейчас только Элеинэль мог облегчить боль брата, но от одного только его вида, касающегося Рэаса, девушке становилось не по себе. Ей… ей хотелось тотчас же броситься между ними, оторвав настырного волшебника от своего учителя, хотелось стеной стать против его чувств, но принцесса Эль’Райнер больше не делала ничего. Она просто смотрела на лицо мага, терзаемого самыми худшими из ночных кошмаров и умоляла богиню даровать ему жизнь.
Ожидание погрузило Лорана в какой-то гипнотический транс. Через некоторое время он очнулся, совершенно не понимая, сколько уже находится в этой комнате.
«Нужно закрыть дверь, - подумал воин, выныривая из сковавшего его омута забвения. – Наверняка сюда кто-нибудь зайдёт…»
Положив ладони на колени, девушка заставила себя медленно встать на ноги. Тотчас же она покачнулась, едва не упав на пол, и лишь в последний момент эльфийка смогла устоять, уперев одну руку в стену. Тихо вздохнув, она выпрямилась, поправила свои спутавшиеся золотые локоны, после чего подошла и закрыла дверной замок на ключ.
А затем принцесса тяжело привалилась к стене, молчаливо продолжая смотреть на постель своего близнеца.

Прошло ещё несколько мучительно долгих минут полной тишины, нарушаемой лишь тихим сопением сосредоточенного эльфийского мага, и хриплым дыханием борющегося за собственную жизнь Рэасаэля.
А затем что-то изменилось,… архимаг закашлялся и открыл глаза. Он хотел было дёрнуться, но магия Элеинэля намертво приковала учителя к постели.
- Спасибо, - едва слышно прошептал Рэас, всё еще, будучи не в силах даже двинуться.
- Молчи! – тут же резко отозвался эльфийский маг и поморщился от очередной атаки демона. – У тебя всё ещё недостаточно сил, чтобы…
Рэас, всё ещё не замечавший близнеца, нежно коснулся рукой щеки своего ученика.
- Довольно, Элеинэль, - мягко и уже гораздо увереннее произнёс он, - отпусти меня, ведь ты так устал, я справлюсь, обещаю!
- Но, учитель, - маг немного замялся, а после кивнул, - как скажете, учитель!
Он откатился от своего наставника, и устало распластался по постели, блаженно закрыв глаза.

Как только Рэасаэль пришёл в себя, эльфийка тотчас же хотела было броситься к нему, обнять его, прижать к себе, но опасения за жизнь мага, если подобные резкие действия вдруг как-то нарушат заклинание Элеинэля, и ощущение стыда, терзающее душу девушки, удержали её на месте. Принцесса облегчённо выдохнула, вновь увидев брата живым. Ей действительно было чему радоваться. В конце концов, даже цвет лица близнеца постепенно возвращался в норму: исчезла та мертвенная бледность, которая пугала Эль’Райнер и заставляла её раз за разом проверять, бьётся ли сердце мага, вздымается ли его грудь при тихом, почти незаметном для взгляда дыхании, вздрагивает ли он, терзаемый ночными кошмарами…
«Если бы ты только мог выздороветь полностью» - подумал Лоран с горечью.
От взгляда воина не укрылась та благодарственная нежность, с которой Рэас прикоснулся к щеке своего ученика. Девушка заставила себя отвести взгляд в сторону – ей было неприятно смотреть на это, хотя Элеинэль сполна заслужил свою награду.
- С возвращением, братец, - тихо произнесла эльфийка, заставляя свои губы сложиться в вымученную улыбку.

- Да, - мягко кивнул брату Рэасаэль, - кажется, тебе придётся ещё немного побыть девушкой.
Близнец виновато улыбнулся, мол, я пытался, но у судьбы иные планы. Он хотел приподняться, но охнув, упал обратно на подушки.
- Даже не думай об этом! – раздался слабый голос Элеинэля, - удивительно, что я вообще смог достать тебя оттуда, Рэас!
Это был первый раз, на памяти обоих, когда эльфийский маг обратился к своему наставнику безо всех полагающихся титулов.

На подобное обращение к своему брату, Лоран отреагировал спокойно. Чему тут можно было удивляться? Подобное развитие событий - закономерный итог того, что Рэас принял чувства Элеинэля и, вдобавок ко всему прочему, был обязан ему жизнью. Естественно, что ученик почувствовал себя более свободно в общении со своим великим наставником.
- Я не против. Столько, сколько будет нужно, - произнесла эльфийка, всё ещё не решаясь посмотреть своему близнецу в лицо. – Слушайся Элеинэля, брат. Тебе ещё на встречу с Конклавом идти, а для этого нужны силы. Лучше просто отдохни.

- Не ему, - совсем слабо подал голос эльф, - а вам обоим!
- Элеинэль! – переполошился архимаг, - разорви её! Немедленно, Я не собираюсь жить за счёт тебя, глупый ты мальчишка! Я же сказал, что справлюсь! Почему ты не слушаешься меня?
Рэасаэль попытался подняться, но заклинание всё ещё удерживало его.
- Может потому, что ты не хочешь сражаться, учитель! – издеваясь, парировал эльфийский маг. – Ты даже мне не противишься, я могу сделать с тобой что угодно, и это отвратительно! И что с того, что ты стал колдуном, Рэас, что твоя кровь окончательно проклята, я люблю тебя любым, как и твой брат! Ты нужен нам! Так что перестань вести себя как тряпка и сражайся уже!

«Я тоже иду к Конклаву?» - удивлённо подумал Лоран. Он прежний постарался бы любой ценой избежать общества этих высокомерных волшебников, смотрящих на него, как обычно, с примесью брезгливости и снисходительного понимания. Разумеется, эти старые зазнайки не терпели общества старшего Эль'Райнера; он отвечал им тем же. Но сейчас эльфийка почувствовала лишь облегчение – не придётся быть одной в этом большом поместье, разом вдруг ставшим абсолютно чужим. Не нужно будет вновь выплёскивать скопившиеся эмоции на бездушных деревянных манекенах и трепетно следить за временем, вновь и вновь ожидая возвращения магов.
- Он прав, брат, - тихим, но уверенным голосом произнесла девушка, рискнув на секунду поднять к нему взгляд своих серых, пронзительных глаз. – Мне не важно, что с тобой случилось. Главное, что ты – это ты.

- Да ты хоть понимаешь, что они сделали со мной? Моя магия, она для меня была всем! Я всё посвятил этому искусству и что, что теперь? Я стал колдуном, я не могу даже мотылька-посланника сплести из потоков, не получив вместо него огромного монстра, а откат, он едва не убивает меня! – Рэасаэль немного повысил голос в процессе и закашлялся.
- Ага, а лучший меч в Лаварии стал хрупкой девой, что и своего меча-то поднять не сможет без уменьшающих его вес чар! Вы оба лишились самого лучшего своего дара, но он, - Элеинэль указал на девушку, - смирился с потерей и пытается найти новые пути, а ты… ты сдался, просто проиграв в паре боёв этому жалкому архидемону частичку себя, серьёзно? И это мой учитель? Тот, кем я всегда восхищался и с кого брал пример? Лоран да скажи же ему, наконец!

В ответ, Лоран деланно нахмурился, бросив на мага слегка удивлённый взгляд. Ему было непривычно, что они с Элеинэлем хоть в чём-то могут найти общий язык. Не сказать, чтобы ему нравилось это новое впечатление, но в качестве приятного разнообразия к постоянному блюду из презрения и распрей… пожалуй, сойдёт.
- Сказать что? – девушка скрестила руки под грудью, отвернув голову к самому окну. Сейчас вся комната была погружена в приятный полумрак, но она знала, что кристально-чистое стекло украшено по краям серебристой вязью магических символов – обычная защита от вихрей, градов и прочих проявления неудовольствия природной стихии, а солнечный свет наверняка заливает каждый уголок прекрасного родового поместья. Это было легко понять по тусклым, искрящимся солнечным бликам, пробивающимся сквозь плотно задёрнутые шторы; даже этот приглушенный свет солнца, падая на лицо эльфийки, словно бы подчёркивал её чистую, ничем незамутнённую красоту и тотчас же игриво прятался во вьющихся золотистых волосах. – Что мне не нравится это тело? Это очевидно. Меня совсем не радует перспектива быть выданным замуж за сына какого-нибудь человеческого герцога ради продолжения его жалкого рода, - Эль’Райнер на мгновение сжала свои губы в тонкую линию, словно бы пытаясь задавить волну отвращения, подступившую к самому горлу. – Конечно, у тебя проблемы гораздо серьёзнее, братец. Конклав в состоянии отобрать у тебя возможность творить заклинания. А ещё, ты можешь умереть… если не сейчас, то через несколько десятков лет, от старости – практически наверняка. Но пока ещё у тебя есть время… и оно бесценно. Во всяком случае, для меня.

- Превосходно! – фыркнул Рэасаэль и усилием воли призвал к себе свой посох. Секунда и заклинание эльфийского мага разлетелось на части. – Пусть только попробуют! И я уничтожу весь город магов, даже если это будет последнее заклинание произнесённое мной.
- Это слова демона, учитель, не твои! Научись различать свою душу от его. Это не так трудно как ты думаешь! – тихо прошептал всё ещё обессиленный Элеинэль. – Почувствую эту разницу магия не ушла от тебя учитель, это он заставляет тебя так думать, ведь артефакт откликается только на зов мага! Ведь, только маг способен использовать его!

Девушка же закрыла глаза, пытаясь унять быстро бьющееся сердце. Ей хотелось сказать что-нибудь, добавить к словам ученика Рэаса свои собственные слова, но для этого она должна была, хотя бы, сначала посмотреть в глаза своему брату… иначе всё это впустую. Что толку разговорить со стеной? Бывший архимаг сейчас её даже не слушал - всё его внимание было поглощено одним только Элеинэлем, который издёвками и насмешками пытался пробудить в учителе волю к жизни.
«Может, оставить ему этот разговор? – спросил Лоран сам себя. От внутренних противоречий и пережитого нервного напряжения голову тянуло куда-то вниз. – Тряпка… тряпка ты, Эль’Райнер. Тряпка и трус. Возьми себя в руки».
Эльфийка тихонько вздохнула. Напомнив себе о том, кем она является на самом деле, принцесса решительно обернулась к двум спорящим чародеям. Её взгляд тотчас же скользнул по красивому лицу брата, заглянул глубоко в его золотистые глаза и на мгновение замер на чуть приоткрытых губах.
- Но ты ведь… ты ведь всё ещё маг, братец. Ты знаешь язык аркана, и заклинания слушаются тебя. Тебе кажется, что ты не контролируешь магию, но возможно… - девушка прикусила губу, заставляя себя не отводить глаз от близнеца. – Возможно, тебе просто нужно контролировать её по-новому. Как и мне своё тело.

Рэасаэль переводил взгляд с брата на эльфа и обратно. Он уже давно заметил, что с Лораном что-то не так, но никак не мог понять, что именно. Изменение формы не позволяло ему больше чувствовать близнеца так же, как это было раньше.
- Что с тобой, братец? – вместо ответа спросил сам проклятый маг, - почему ты-то избегаешь поднять взгляд на меня, то наоборот рассматриваешь, словно диковинного зверя?
- Ой, неееет, - вымученно простонал эльфийский чародей, искусно изображая приступ боли, которой на самом деле не было.

Эль’Райнер неловко улыбнулась близнецу. Во взгляде девушки на мгновение промелькнул страх, но она произнесла слова лжи легко и естественно, будто училась этому всю жизнь:
- Я просто сильно устал, Рэас, - сказала она, обращая свои глаза в два озера холодной стали. – И всё время за тебя волновался… я просто боюсь, что если задержу на тебе взгляд подольше, то ты вновь от меня сбежишь на свою дуэль с демоном, - Лоран тихонько засмеялся. – Ты уж больше так не делай, хорошо?

- Как жаль… - медленно роняя слова, произнёс вставший с постели архимаг. Его знатно покачивало, но посох придавал бывшему эльфу сил. – Ты сменил обличье братец, но так и не научился лгать. Хотя, может, это только я слышу твою ложь?
Волшебник кинул взгляд на своего ученика, который притворился одной из многочисленных подушек, позволяя близнецам разбираться во всём самим.

- Брат! – звонко воскликнул девушка. Отстранившись было от стены, она бросилась ему навстречу, но тотчас же остановилась, пройдя всего пару шагов и безвольно опуская протянутые было руки. Растерянно накрутив непослушный локон волос на палец, она кое-как продолжила: – Тебе же нельзя… ложись в постель, набирайся сил… хорошо? Я тебе потом всё расскажу.

- Хорошо, - недоверчиво протянул колдун и перевёл взгляд на Элеинэля, - долго ещё валятся намерен или поможешь мне переодеться?
- О, нет! Пусть этим твой брат занимается, уступаю место сопернице! – сладко пропел эльфийский маг и уткнулся в постель, прикрывая голову подушкой от возможных комментариев в свой адрес.

Различные мысли заметались у Лорана в голове. Сказать, как всё было на самом деле, он не мог – Рэас не поймёт, да и сам воин до конца не был уверен, зачем он поцеловал собственного брата. Так что же делать? Архимаг легко поймёт любую ложь…
Оставалось лишь умолчать часть правды.
- По правде говоря, я так сильно боялся потерять тебя, что расплакался как девчонка, братец, - хмуро ответил воин, сложив губы в слегка насмешливую улыбку. – Это тело на меня странно действует, знаешь ли… и как наихрабрейшему мечу всей Лаварии жить с подобным позором?
Произнеся эти слова, эльфийка заглянула в глаза мага и её взгляд вдруг наполнился нежностью, когда она вновь вспомнила его, лежащего без сознания, в шаге от смерти. Всё обошлось… всё закончилось хорошо. В самом деле, так ли уж много значило то, что она сделала нечто запретное, что добавила новый груз на весах своей собственной судьбы? Это неожиданно показалось ей таким смешным, что даже стыд, терзающий душу девушки, отступил прочь, а все правила, которые тысячью голосов непрестанно завывали у неё в голове, были вынуждены замолчать, уступая место горячему и чистому чувству облегчения, освежающей волной прокатившемуся по её телу.
Да, родной брат ей дороже собственной жизни и сильнее всех прочих привязанностей, вместе взятых. Так было всегда. Никто не мог разлучить их надолго, не мог разорвать ту незримую связь, благодаря которой они понимали друг друга без слов. Но теперь, в этой новой форме, она… чувствовала и кое-что другое. Девушку тянуло к своему близнецу точно магнитом. Будучи Лораном Эль’Райнером, верным и преданным старшим братом, не отходящим от своего братишки ни шаг и лишь молчаливо наслаждавшимся теми крепкими узами дружбы, которые связывали их воедино, он всё же был довольно независимой личностью и вполне мог предоставить Рэаса своим делам. Кроме того, он прекрасно осознавал и принимал тот факт, что маг когда-нибудь может уйти… возможно даже в другую страну. Возможно, навсегда. Долг перед семьёй у брата всегда стоял на первом месте.
Что же изменилось, если сейчас, одни только подобные мысли вызывали у неё боль в сердце?
Отпустив незримые поводья контроля, эльфийка шагнула к волшебнику навстречу и порывисто обняла его, прижавшись к Рэасаэлю своим горячим телом, отделённым от мужчины лишь его собственным одеянием, да тонкой преградой шелковой кофточки принцессы, сквозь которую явственно чувствовался жар её кожи и притягательная упругость форм, столь соблазнительно упиравшихся прямо в грудь архимага. Эльфийка коротко, чуть удивлённо вздохнула, когда поняла, что её собственное тело реагирует на близость с братом особым, непривычным ранее образом: ей вдруг стало тяжело дышать, щёки чуть покраснели, а соски затвердели, разом сделавшись очень чувствительными. Обвив шею Эль'Райнера своими изящными ручками, испещрёнными тёмной вязью магических символов, девушка сглотнула комок в горле, борясь со странным желанием, терзающим её душу, после чего наклонилась к уху близнеца и шепнула:
- Я очень рад, что сейчас ты более-менее в порядке, братец, - тихо произнесла она. - Но учти… если, после всего этого, ты всё же решишь сдаться, то в тот же день я перережу себе горло своим собственным клинком.

В словах близнеца маг чувствовал правду. Да, Лоран что-то не договаривал, но, в конце концов, это был его брат пусть и несколько изменивший свою форму. Сам факт того, что он признался в собственной слабости, уже дорогого стоил. А вот то, что было дальше, несколько выбило уже самого мага из колеи. Да, в его объятьях за долгие годы жизни побывало немало девушек, да, они имели разные формы. Одних утягивал мощный корсет, другие, как Сара недавно, просто искали у него защиты, но так…
- Лоран, - тихо позвал своего брата волшебник, за несколько мгновений до её слов о готовности расстаться со своей собственной жизнью, - Лоран, - вновь повторил колдун несколькими секундами позже.
Измененное тело архимага слишком остро и неправильно реагировало на прикосновения девушки или… вернее слишком открыто. Не совсем осознавая своих действий, колдун прижал близнеца к стене, начав самым наглым образом лапать его груди.
- Они такие большие и такие упругие, - шептал Рэасаэль прямо на ушко своей прелестной сестрички. Какой-то частью своего сознания маг понимал, что поступает не правильно, что так нельзя, но эти мысли крайне быстро смывались желанием, что было куда сильнее. – Они и, правда, настоящие? Такие мягкие и, к тому же они не помещаются полностью в моей руке. Удивительно, - сладко протянул колдун, зарываясь лицом в приятно пахнущие локоны близнеца. Через какое-то мгновение архимаг же вёл своим носом по шее девушки, вдыхая аромат её нежной кожи.

Эльфийка удивлённо вздрогнула, как только маг вдавил её в стену с такой силой, которой она никак не могла у него сейчас заподозрить. Вся кожа девушки на несколько секунд покрылась крупными мурашками. Происходящее не укладывалось у неё в голове, но часть её сознания хотела этого, страстно желая продолжения, близости со своим братом.
- Рэас… - выдохнула Эль’Райнер за секунду до того, как маг положил обе своих руки на её грудь. – Раэс, что ты…
Девушка коротко ахнула, почувствовав сильные, уверенные прикосновения близнеца, ощутила его пальцы, страстно впивающиеся в её податливую плоть. Волна удовольствия пронзила тело эльфийки, словно электрический разряд; яркое, непередаваемо сильное чувство охватило её – ощущение горячей любви и тепла, разливающееся по сердцу приятной негой. Тотчас же она вся выгнулась, будто хрупкая, послушная игрушка – принцесса и впрямь совершенно не сопротивлялась тому, что делал с ней маг. Лишь её ручки на мгновение с силой сжались в кулаки… и безвольно разжались всего секунду спустя. Она не могла сопротивляться желанию брата. Не хотела. И её тело реагировало, полностью отдаваясь ему, подчиняясь, склоняясь перед его напором.
- Брат... – прошептала девушка, обвивая его своими руками и подставляя шею для поцелуев. Она тяжело, как-то прерывисто дышала, смотря в золотистые глаза Рэасаэля взглядом, полным наслаждения и страсти. Эльфийка уже не понимала, что она говорит, не обращала она никакого внимания и на Элеинэля, всё ещё находившегося в одной комнате с ними. – Послушай… - она на мгновение задохнулась, когда губы мага сомкнулись на её коже в очередном чувственном поцелуе. – Ты не… не понимаешь, что делаешь… ты ведь никогда… не захочешь быть со мной…

- А так и ты всё ещё не понял? – раздался со стороны кровати издевающийся голос эльфийского мага. Всё это время Элеинэль удерживал своеобразную защиту над учителем и молил его вернуться назад, принять бой, что не сулил магу ничего хорошего. – Что же знакомься Лоран, это Велитал`ан – один их сильнейших архидемонов мира Бездны.
Волшебник хлопнул в ладоши, и все шторы разъехались, заливая покои архимага солнечным светом. Отчего демон тут же дико взвыл и, отскочив прочь от эльфийки упал на пол. На белом, местами уже испачканном подсохшей кровью мага шёлке стали образовываться новые пятна от глубоких порезов.
- Отпусти моего учителя тварь или вы оба погибните! – не унимался Элеинэль, всё сильнее разжигая и усиливая проникающий солнечный свет. Эльфийский маг использовал руны на окне, чтобы превратить витражные стёкла в жгущие, режущие архидемона призмы. Велитал`ан ещё какое-то время сопротивлялся и даже попытался окружить себя сферой тьмы, но всё было тщетно и он наконец выпустил душу Рэасаэля из своих мерзких когтей, прячась в её тени, от палящего, жгучего солнца.
- Элеинэль, - едва слышно прошептал колдун, - зачем? Зачем ты спасаешь меня? Я не хочу…
Но эльфийский маг уже был возле своего наставника и вместо того, чтобы дать ему договорить, влепил архимагу звонкую оплеуху.
- Заткнись уже и возводи барьеры, - достаточно требовательно сказал Элеинэль, - и нет! Я не желаю слышать жалких оправданий о том, насколько это больно! Пусть я не ощутил её всю, но ты должен жить если не ради меня или себя, то хотя бы ради этой ревущей по пустякам дурёхи, что даже после твоей смерти, превратившись вновь в бравого вояку, может на себя руки наложить! Так что пока не снимешь с него проклятье - живи! А теперь, живо взял меня за руку и начал рисовать арканы!

Лицо девушки побледнело, а глаза уставились на мага в слепом ужасе. Её… он… это только что был демон? Это не… брат? Но тогда, тогда Рэас теперь понял, что…
«Тело было под контролем Велитал`ана, но и он всё видел», - промелькнула в голове эльфийки тусклая мысль. Весь мир словно бы закачался вокруг неё. Эль’Райнер представила, как брат избегает её внимания, как отстраняется и закрывается в себе, как становится молчаливым и смотрит на сестру, точно на чужого человека. Боль и отвращение гадким, противным комком подступили к горлу.
- Убейте меня… - совершенно тихо, почти неслышно прошептала девушка, тотчас же почувствовав, как противные слёзы собираются в уголках её глаз. Она поспешно смахнула их тыльной стороной ладони, надеясь, что этого никто не успел заметить, но нет – проклятый Элеинэль всё видел. Сердиться на него теперь не имело никакого смысла, да и она была не в том положении, чтобы хоть на что-то претендовать.
Обнаружив, что кофточка всё ещё бесстыже задрана на груди, эльфийка поспешно поправила свою одежду. Мгновенно вспомнились руки близнеца, жадно прохаживавшиеся по её податливому телу, а ещё его золотистые глаза, в которые она столь доверчиво смотрела и не могла разглядеть за ними демоническую тварь Бездны.
Лорана понимала, что хуже всего будет, если Рэас решит, что она делала это просто из желания получить удовольствие. У него на то были все основания – в конце концов, именно этим воин и занимался последние восемьдесят лет. Но она ведь хотела совсем другого. И после всего пережитого, сомнений больше не оставалось.
«Я влюблен... влюблена в собственного брата».
Эльфийка крепко зажмурилась, чувствуя, как промелькнувшая на секунду мысль освобождает её от сомнений. Всё так. Отрицать теперь просто бессмысленно. Девушка вспомнила свои последние слова, сказанные Велитал`ану и обхватила голову руками, пытаясь унять крупную, бьющую всё тело дрожь.
Рэасаэль действительно никогда не захочет быть со своей сестрой.
Ей останется только смотреть на то, как он медленно будет уходить прочь.
Она знала, что всё так и будет.
- Я… я вовсе не дурёха, - пробормотала Эль’Райнер больше для себя, чем для кого-либо другого. – Брат, мне, правда, очень… жаль. Я не знаю, что ещё можно… сказать, - она коротко помотала головой. – Нет, лучше не отвлекайся на меня. Элеинэль тебе поможет... ты справишься, Рэас. Просто доверься ему. А я пока... пока приготовлю мазь и бинты, чтобы обработать твои раны.

Всё это время эльфийский маг тщательно выводил на полу один из арканов, и когда девушка наконец-то закончила свою тираду и собралась отправиться за реальной помощью, Элеинэль активировал символ, и вокруг эльфийской принцессы вспыхнула стена огня.
- Нет! – попытался крикнуть, но в результате лишь тихо проскрипел архимаг, - Выпусти моего брата, немедленно!
- Увы, учитель, но если не выживешь ты, то не выживет и она! Мне плевать на чувства, что есть между вами, плевать, как ты станешь относиться ко мне после всего этого, если это будешь ты! – Элеинэль был спокоен и холоден, таким своего ученика архимагу видеть, ещё не доводилось.
- Отпусти Лорана и клянусь, я сделаю всё, что ты пожелаешь! – обречённо произнёс Рэасаэль.
- Сначала сделай, учитель, иначе я убью её! – не унимался эльфийский маг. – Я могу стать твоим проводником, если ты боишься своей магии, но ты обязан поставить защиту! Иначе нам обоим нет смысла дальше жить!
- Хорошо, - едва слышно прошептал архимаг и, подавшись вперёд, притянул к себе Элеинэля, а после нежно поцеловал его, начав при этом вычерчивать десятки символов барьеров и защит. С магами так было всегда, стоило им прикоснуться к их потокам, как глаза начинали светиться иным светом, как вокруг них начинал носиться дикий ветер, и не важно, в каком они были состоянии,… каждый мог произнести или начертить своё последнее заклинание, что должно было унести своего создателя с собой. Так и сейчас если бы не связь, омерзительная в данном случае, но от того не менее прочная, то Рэасаэль за колдовство такой силы явно бы распрощался со своей жизнью.
Когда же близнец закончил вычерчивание своих барьеров он просто потерял сознание, но это был всё ещё Рэас, тот к которому они привыкли.
- Отлично! – устало прошептал Элеинэль, снимая огненное кольцо с эльфийки, - теперь всё будет хорошо!

Стена опаляющего пламени заставила Лорана удивлённо отшатнуться, а его собственные длинные волосы едва не угодили в этот жаркий огонь. Эль’Райнер огляделась по сторонам, не сразу поняв, что именно произошло и лишь быстро, решительно закрутила головой, выискивая взглядом своего брата. Вдруг он в опасности? Вдруг демон вырвался на свободу и это – последствия его тёмной магии?
«Нет, солнечный свет должен был остановить его!» - подумала девушка и тут… до неё дошли слова Элеинэля, а затем она услышала и тотчас же последовавший, слабый, но от того не менее тёплый ответ близнеца.
Значит, эльф решил действовать более настойчиво. Принцесса вздохнула и принялась молча ждать, понимая, что от неё сейчас ничего не зависит. Пылающая вокруг стена пламени была невероятно горячей, но она словно бы не чувствовала всего этого. Губы девушки бесшумно повторяли слова мага; она бы и сама прыгнула в огонь в ту же секунду, если бы не осталось иного способа вернуть брату магию, а вместе с ней – и волю к жизни. Но всё обошлось... и то, что Рэас решил бороться за свою свободу именно из-за неё, согревало эльфийке душу.
Лишь нежный поцелуй архимага и его ученика, смыкающий потоки магического заклятья, вынудил принцессу отвести взгляд от лица близнеца. Сжав губы в тонкую линию, Эль’Райнер мысленно произнесла, пытаясь унять боль, разом отозвавшуюся во всём сердце:
«Так надо. Тебе ведь нужен твой брат живым, а не мёртвым… ведь правда, Лорана Эль’Райнер?»
Девушка молча попробовала своё новое имя на вкус. Не так уж и плохо. Думать о себе в привычном роде становилось всё сложнее, а обстоятельства, да и её собственное поведение, к этому только располагали.
Когда стена огня, по велению Элеинэля, обратилась лишь горсткой горячего пепла, Лорана тотчас же кинулась к брату и лишь в последний момента успела подхватить его голову у самой земли, до того, как тот, уже начав падать, с силой ударился бы ей об холодный мраморный пол. Под весом человека девушка и сама рухнула на колени, но от подобного маленького неудобства взгляд её глаз, наполненных странной любовью, не стал ни капли менее нежным.
- Поймал...а, - облегчённо выдохнула эльфийка, ласково проведя ладошкой по его лицу и отводя прочь одинокий светлый локон, упавший магу на глаза. Затем она подняла голову к ученику Рэаса. – Спасибо, Элеинэль. Тут есть нашатырь… или другое средство, чтобы привести его в сознание? Ему же сейчас нельзя спать, не так ли?

Но эльфийский маг и сам едва держался на ногах, да так, что Элеинэля в пору было тоже бы ловить, но нет! Волшебник напрягся, вычерчивая очередной символ, и в его руках тоже появился посох, только совсем не похожий на тот который создал для себя Рэасаэль.
Посох мага – оружие и защита волшебника одновременно. Именно он помогает им быстрее восстанавливаться и, в то же время, убивает своих создателей. Их магию! Ведь чем чаще чародеи прибегают к его помощи, тем слабее становится их контроль над потоком. Впрочем, многие маги используют их исключительно как средство передвижения. Или же чтобы восстановиться после изнурительной тренировки. Так как если брать через него чистую энергию, но не использовать при сплетении и произнесении заклинания, то никаких пагубных последствий не возникает.
Посох архимага стоял всё там же у окна, где демон и оставил его, переключившись на два исключительных шарика эльфийки. И теперь Лорану выпала редкая возможность сравнить этих двоих по творениям, что чародеи создали для себя когда-то.
Творение брата было из обсидианово-чёрной древесины, столь не подходящей его чистой душе, у Элеинэля же, напротив, из белоснежного дуба, словно окрашенного белой краской, если бы не редкие прожилки от вековых колец, то можно было бы решить, что так оно и есть. От посоха близнеца всегда тянуло приятным теплом, как от огня камина, а творение эльфийского мага излучало жгучий холод и наконец камни… У Рэасаэля вершину увенчивал янтарный шар, такой же тёплый и едва ли не казавшийся мягким, а вот у его ученика был острый кристалл цвета морской волны. Он имел правильную форму и грани и, как и посох, казался ледяным. Вот уж воистину, противоположности притягиваются!..
- Нет, - спокойно отозвался Элеинэль, - пусть отдохнёт. Мы слишком устали. Оба! Да и на то, чтобы прогрызть барьер, что возвёл твой братишка, даже у Велитал`анна уйдёт несколько дней! Давай я перенесу его на постель.
Маг отпустил свой посох, на который с таким удовольствием опирался и который даже и не думал падать, сохраняя в отличие от своего создателя идеальный баланс, и начертил аркан. Тело архимага, повинуясь движению кисти Элеинэля, проплыло до постели и плавно опустилось на многообразие перин подушек и прочих мягкостей, которыми снабдили ложе близнеца заботливые родители.
- Отлично, - устало прошептал эльфийский маг, и жестом подогнав к себе кресло, практически плюхнулся в него. – Мне тоже надо немного отдохнуть, совсем чуть-чуть…
Последние слова эльф произнес, непроизвольно запрокидывая голову назад и отрубаясь.

Лорана же ещё какое-то время продолжала сидеть на коленях, смотря на мирно спящего близнеца. Её голову клонило вниз от усталости и пережитого нервного напряжения. Девушка поёжилась, потирая плечи, когда мурашки в очередной раз неприятно пробежались по её коже. Если бы демон не взял контроль над братом, то всего этого можно было бы избежать… но теперь, как ей и дальше говорить, как общаться с Рэасом, как делать вид, что ничего не случилось?
Эльфийка запрокинула голову вверх и слепым взглядом уставилась в потолок, пытаясь осмыслить всё то, что уже произошло. Она изменилась. Или всегда была… такой? Может, эти чувства просто не находили выход?
«Какая разница…» - подумала Лорана, закрывая глаза и чувствуя, как эти тяжёлые мысли угнетающими призраками прочно обосновались в её душе. Быть просто братьями… или братом и сестрой, когда кто-то привязан друг к другу настолько сильно – в первом случае ещё возможно, но во втором… девушка грустно улыбнулась, поняв, что больше никогда не сможет стать такой же, как прежде. Демон сделал нечто гораздо более отвратительное, чем мог сам предположить - он поселил в её душе ложную надежду. Но всё равно…
- Я так хочу быть с тобой, - выдохнула девушка, открывая глаза. Стальной блеск тренировочного меча тотчас же притянул её взгляд, точно магнитом. Медленно поднявшись, Лорана подошла к пуфику, возле которого оставила его в прошлый раз и протянула дрогнувшую руку к рифленой рукояти. Так легко оборвать свою собственную жизнь – это даже будет совсем не больно. Всего лишь нужно приставить остро отточенный клинок к горлу и сделать одно простое, практически ничего не стоящее движение…
Пальцы эльфийки замерли, почти сомкнувшись на мече. Она бросила испуганный взгляд в сторону Рэаса, после чего быстро отдёрнула руку и изо всех сил впилась зубами в собственную кожу, пережидая, пока физическая боль не вытеснит тяжёлое, гнетущее чувство потери, на мгновение охватившее всю её целиком. Через некоторое время, устало развернувшись к постели Рэасаэля, девушка болезненным, совершенно опустошенным взглядом уставилась на лицо близнеца.
- Я попытаюсь, - прошептала Лорана, приближаясь к нему. – Я правда попытаюсь стать таким, как прежде, но у меня… - она тихо рассмеялась. – У меня больше не получится, братец.
Встав перед ним на четвереньки, Эль’Райнер медленно и соблазнительно опустилась на кровать, нависнув прямо над лицом мага. Ей хотелось вновь коснуться его губ. Хотя бы чуть-чуть, но… принцесса лишь рухнула в постель и прижалась к брату, уткнувшись лицом в его плечо. Мысль об остро отточенном клинке вновь посетила её, пока она засыпала, терзаемая страхом ложной надежды.

Лорана бежала по длинному, казавшемуся ей бесконечным коридору родового поместья. Тёмные, сгустившиеся тени обступали её со всех сторон, словно бы насмехаясь над жалкими попытками несчастной найти Рэасаэля. Девушка слышала этот тихий, надменный клёкот, наслаждавшийся её страхом и издевательски затихающий, как только эльфийка поворачивала голову в сторону незримых зрителей и не видела там никого, кроме тысячи её отражений, мелькавших в развешанных по стенам зеркалах. Эль’Райнер сразу же поняла, что попала в кошмар, но сделать ничего не могла. Для этого уже было слишком поздно.
- Где Рэас? – крикнула она. – Где мой брат?
- У тебя больше нет брата, - донёсся до эльфийки равнодушный голос со всех сторон. – Ты не имеешь права на свои чувства и останешься одна. Навсегда.
«Нет брата, нет брата, нет брата…» - зашептало ей надменное эхо.
Эль'Райнер замотала головой, пытаясь сосредоточиться, но сознание упорно отказывалось покидать ужасное сновидение. Девушка прекрасно знала, что всё здесь, на самом деле, нереально, но всё же… она была вынуждена участвовать в этом абсурдном, постановочном спектакле до самого конца. Невидимый кукловод вновь подтолкнул её и Лорана побежала вперёд, постепенно узнавая красивый настенный узор, который означал, что комната близнеца уже совсем рядом.
- Нашла! – распахнув знакомую дверь, радостно крикнула девушка.
Фигура родного человека тотчас же бросилась ей на глаза – маг мирно спал в своей собственной постели. Всё хорошо… всё нормально.
– Братец, ты меня так напугал… - облегчённо выдохнула эльфийка, присаживаясь на краешек кровати. - Я столько искала тебя и никак не могла найти. Слышишь? Никогда не делай так больше!
Эль’Райнер осторожно прикоснулась к его плечу. Ноль реакции.
- Брат? – в страхе прошептала она. Холодное тело колдуна не реагировало ни на голос своей сестры, ни на её движения. – Брат… ты спишь?
Когда Рэас вновь не ответил ей, Лорана резко склонилась над ним, ожидая увидеть мирно посапывающего мага, столь сильно уставшего за последние дни и совершенно не способного подняться без посторонней помощи. Но ей открылась совсем другая, куда более страшная картина.
Глаза эльфийки удивлённо расширились, а голос испуганно задрожал:
- Нет… это не может быть правдой… - она сама не поняла, как свалилась с постели, как судорожно отползла в самый дальний угол комнаты. Её голова закружилась. Обхватив плечи руками, девушка вновь прошептала: - Нет. Это не ты. Это не можешь быть ты. Всё… всё не так…
Принцесса обратила молящий взгляд в сторону своего близнеца, но тот, даже будь у него такое желание, не смог бы ответить. На его горле страшным украшением расцветала кровавая улыбка, оставленная холодным лезвием меча убийцы. Он был мёртв – и уже довольно давно.
Девушка посмотрела на свои руки и обнаружила на них кровь. Неужели... это она сама...?
Как только осознание настигло Лорану, мир завертелся вокруг неё в одну бесконечную, непроглядную круговерть и тьма безумия окончательно накрыла убийцу со всех сторон.

Архимага разбудил приглушенный стон Лораны. Девушка металась по постели из стороны в сторону, а её пальцы с силой сминали белоснежные простыни, точно она отчаянно пыталась побороть что-то в охватившем её кошмаре. Судорожно вздохнув, эльфийка вздрогнула и уткнулась головой в грудь волшебника, прижавшись к нему так крепко, что тот мог бы услышать, как неправильно, с какой-то безумной скоростью бьётся её сердце. Таким испуганным Лорана никто и никогда не видел… даже собственный близнец, который деликатно не спрашивал, зачем брату иногда, но с вполне очевидной периодичностью требовалась настойка «дурмана» - смеси трав, облегчавших сон и довольно необычным образом влияющая на сознание, если случайно или намеренно выпить отвар при неправильной дозировке его составляющих. В конце концов, Рэасаэль понимал, что вряд ли воин когда-либо вообще пробовал нечто крепче обычных спиртных напитков, что уж говорить о «дурмане», который не обещал никакого удовольствия своему владельцу.
Сейчас девушку безумно трясло; она словно бы пыталась вздохнуть, но каждый раз захлёбывалась беззвучным криком и лишь ещё сильнее прижималась к своему близнецу. Кожа эльфийки вся была покрыта холодным потом, точно она вдруг разом подхватила последнюю стадию северной лихорадки – распространённой болезни тех варварских земель, где они были в последний раз.
- Где ты? - шептали её губы. – Почему тебя нет?

- Лоран, - мягко позвал волшебник, касаясь и не сильно сжимая плечо девушки, но ответа так и не последовало, - Брат! – уже куда громче и требовательнее произнёс маг, начав сжимать свою руку, с удивлением осознавая насколько он, оказывается, стал сильнее, а заодно не сильно трясти своего близнеца, - Лоран проснись!
Эльфийка ещё раз мотнула головой из стороны в сторону, постепенно приходя в себя. Её веки затрепетали и медленно распахнулись, открыв Рэасаэлю чарующий серый хрусталь глаз. Ещё пару секунд Эль’Райнер продолжала смотреть на близнеца с ничего не понимающим выражением на лице, пока вдруг в её взгляде не промелькнул совершенно дикий, чудовищный страх:
- Тебя нет, - испуганно произнесла девушка, отшатнувшись от брата в сторону и зачем-то прижимая одеяло к своему подбородку. – Я тебя убила.
- Да? – почти искренне удивился колдун. – Тогда почему я вижу перед собой эльфийку, которая даже говорит о себе, как о девушке, а не моего брата любящего шуточки и грубость?
Лорана неуверенно кивнула, признавая его правоту, но всё ещё немного неверяще смотря на Рэасаэля. Её красивые глаза, обрамлённые длинными пушистыми ресницами, были широко раскрыты и по облегчённому вздоху, вырвавшемуся из груди эльфийки, было ясно, что она действительно очень рада его видеть.
- Ты и правда… это ты? – тихо вздохнула девушка, откидываясь назад и прислоняясь спиной к стене. Её прекрасные, большие формы, которые столь привлекательно подчёркивала даже простая белая кофта, одетая на голое тело, тяжело вздымались; эльфийка пыталась прийти в себя, прекрасно понимая, что у неё меньше всего - среди всех присутствующих, здесь есть право на жалость. Что такое проблемы со сном, когда рядом есть брат, обреченный всю свою оставшуюся жизнь провести в теле человека, одержимого одним из самых худших демонов бездны? А Элеинэль, вчера едва не умерший сам, но всё же спасший своего учителя от смерти?
- Извини, я ещё немного… не в себе. Но всё нормально, - Лорана стрельнула глазами в сторону архимага и изогнула свои губы в улыбке. – Лучше скажи… как ты? Вижу, ты уже не так остро реагируешь на свет.
Девушка совершенно не собиралась напоминать близнецу о настойке «дурмана», которую тот самолично делал для старшего Эль’Райнера едва ли не каждый месяц в течение этого года. И это при том, что Рэасаэль ничего не знал об Эббермане, молодом прохвосте из гильдии целителей, который до недавнего времени выписывал ему чудодейственный отвар уже течение… где-то пяти лет, если не больше. К несчастью, беднягу сгубил сифилис. Лоран мог показать ему все самые лучшие бордели в округе, но не мог заставить следить за собственным здоровьем, а найти ещё настолько же преданного человека, продающего тебе эту отраву и держащего рот на замке, всё же, было довольно затруднительно. Узнай отец о странной привязанности старшего Эль’Райнера к травяной настойке, сама суть которой и заключалась в её названии, проблем было бы не избежать… и довольно серьёзных. Уже одни только мысли о возможности подобного неприятного разговора заставили принцессу поморщиться.
Архимаг лишь шумно вздохнул и кивнул.
- Прости меня, братец, я не имел права сдаваться, это было крайне глупо и эгоистично с моей стороны. Я и подумать не мог, что демон пожелает сделать нечто подобное, прости! – волшебник всё ещё испытывал боль, но теперь она была вполне физической. Его ужасно раздражал солнечный свет и оставленные им раны, которые немного саднили и уже изрядно перекрасили его белый наряд в алые тона. Немного подумав, Рэасаэль приподнялся и порывисто обнял свою сестричку, - Прости, Лора-на!
Выговорить последнее близнецу явно дорогого стоило.
Объятия брата стали для девушки полнейшей неожиданностью. Отчего-то Лорана считала, что Рэас будет винить во всём случившемся именно её… в конце концов, из них двоих только младший Эль’Райнер находился под контролем Велитал`ана. Но не она. Братец должен был понимать, если он всё ещё чувствовал магию, если он не обманывал себя, пытаясь выстроить вокруг неудобных мыслей стену из заблуждений, если не хотел просто закрывать глаза на случившееся… он должен был знать, что она абсолютно не сопротивлялась действиям демона и готова была зайти так далеко, как только захотел бы одержимый маг. Отдаться ему… и телом, и душой. Так почему же Рэасаэль считал иначе?
«Я знаю, почему. Потому что такому правильному, такому аристократу до мозга костей, чтящему волю родителей и их моральные устои, никогда даже не придёт в голову столь дикая мысль, - принцесса на мгновение закрыла глаза, почувствовав горечь во рту. – Это вообще мало кто сможет понять. И, тем более, принять».
Потянувшись к близнецу в ответ, эльфийка вновь нежно обвила его шею своими тонкими ручками. Она с наслаждением вдохнула приятный, отдающий корицей и полынью аромат волос архимага и прижалась к его телу своим, ни капли более не стесняясь чувственной, притягательной красоты своей новой фигуры, не заботясь о соблюдении правил приличия… Лорана поняла, что безумно желает лишь одного – быть с человеком, которого, как она поняла лишь недавно, она любила уже очень и очень давно.
- Ты тоже выбрал это имя… - протянула девушка. Её губы сложились в озорную улыбку, когда она нарочно сместилась чуть назад и вперёд, заставляя свои упругие шарики тереться об грудь близнеца.
Иногда воина пытались похожим образом поддразнить некоторые из его любовниц, и он склонен был согласиться, что это действует довольно... приятно.
- Брат, - неожиданно серьёзно произнесла Лорана. – Если я скажу, что тебе совершенно не за что извиняться, ты мне поверишь?
Когда эльфийка нарочно поёрзала, чтобы маг смог ощутить, как её объёмные округлые формы, увенчанные довольно твёрдыми выступающими бусинами, что всё ещё не стали мягкими из-за прошедший потрясений, пережитых принцессой дома Эль’Райнеров внутри того кошмара, даже сквозь два слоя шёлка трутся об его грудь. Волшебник немного нервно вздохнул, дышать вдруг стало очень трудно, но Рэасаэль уже порядком привык к подобным выходкам со стороны прекрасного пола и потому сравнительно легко справился и с этим, новым для него телом. Магу вообще всё казалось каким-то неправильным. Начиная от того, как он теперь видел этот мир и заканчивая ощущениями. Они стали куда острее и резче. Волшебник перевёл взгляд в сторону окна и тут же отвернулся. Солнце резало ему глаза и, явно будет обжигать и кожу.
«Чем я стал?» – спросил он сам у себя, понимая, что ответить ему сможет разве что демон, которого они с Элеинэлем так удачно и почти наглухо запечатали в самых недрах души колдуна.
- Разумеется, ведь это я дал этой твари свободу, - немного грустно прошептал волшебник, - я был слишком слаб и сломлен, а потому отказался сражаться. Кто же ещё виноват во всём случившемся как не я?
Эльфийка вдруг крепко прижала близнеца к себе, словно боясь, что тот исчезнет, точно незримый призрак, стоило только выпустить его из своих объятий.
«Сейчас ты так близко и так далеко от меня, брат», - Эль’Райнер на секунду закрыла глаза, позволив себе раствориться в волшебном чувстве тепла и заботы. И вместе с тем… ей хотелось оттолкнуть мага прочь. И чем больнее это будет, тем лучше. Пускай думает, что она зла на него, рассерженна как настоящая вредная ведьма, не допускающая в свою сторону даже кривого взгляда – не то что столь откровенных прикосновений к собственному телу. Но Лорана была совсем не зла… эльфийка просто едва удерживала себя от горячего, страстного, волнительного и одновременно безумного желания быть вместе с братом. Она знала, что если не отстранится сейчас, то потом может быть уже слишком поздно.
Раньше лишь «дурман», кровавый хаос битвы и красивые девушки удерживали старшего Эль’Райнера от погружения в собственный ад, где он был совершенно один. Именно поэтому воин и не любил надолго оставаться в этом уютном «семейном гнёздышке», где ничего не менялось, кроме людей вокруг – сегодня они твои враги, завтра друзья и никому нельзя было доверять. Кроме брата… всегда готового поддержать, выслушать… всегда способного понять. За добрые полторы сотни лет, Лоран так и не нашёл женщину, с которой желал бы разделить нечто большее, чем несколько часов, проведённые в постели друг с другом. Его телу нужна была разрядка – и не более того. Теперь же… он чувствовал нечто куда более сильное, чем просто желание насладиться противоположным полом. Да и в этом, изменённом теле, Эль’Райнер оставался всё тем же. Изменились обстоятельства, но не его душа.
«Неужели я такая больная? – подумала Лорана, не чувствуя никаких угрызений совести, никаких моральных рамок или препятствий… ничего. – Сотню лет сохнуть по родному брату и не осознавать этого?»
От близости к любимому человеку сосочки девушки вновь затвердели, а щеки чуть покраснели, разом выдав охватившее её возбуждение. Чуть приподняв голову, она судорожно вздохнула, обдав щекочущим тёплым дыханием шею брата, прижалась щекой к его щеке, дав ощутить Рэасаэлю горячий жар её кожи и томительно-медленно отстранилась, оставив между их лицами лишь несколько сантиметров дистанции друг от друга. Пухлые губки эльфийки были чуть приоткрыты; она стрельнула глазами в сторону, словно бы смутившись, но затем с вызовом вернула свой взгляд, устремив его прямо в золотистые глаза близнеца.
- Ты сдался. Это, разумеется, плохо, - тихо произнесла принцесса. Пьянящая лёгкость момента смыла прочь все страхи и сомнения. Как загипнотизированная, она смотрела в этот демонический взор, в котором, казалось, не осталось ничего от привычных голубых глаз её братика. – Но в тот момент, я… думала, что Велитал`ан – это ты, понимаешь? И ты... ты видел, чтобы я сопротивлялась? Скажи мне, Рэас? – Лорана чуть подалась вперёд, уменьшая и без того не слишком большое расстояние между ними. – Ты видел это?
- Нет, - тихо ответил маг, - но что если это всего лишь демонические чары? Ты уверен, что это твоё собственное желание, Лоран?
Волшебник слегка отстранился, так как дышать ему становилось крайне затруднительно из-за столь манящей близости прекрасного женского тела.
- Я больше не твой брат! Я не Рэасаэль которого вы двое так любили. Точнее у меня его душа… вернее то, что от неё осталось, после пребывания в Бездне. Я – немного другой человек и, хотя, у меня есть память мага, который был тебе столь дорог… я – не он!
Эльфийка почти не слушала его. Взгляд девушки не отрывался от глаз брата, её ресницы чуть подрагивали, словно она никак не могла заставить себя моргнуть, словно боялась, что Рэасаэль тут же исчезнет без следа.
«Остановись! – внезапно отдёрнула себя Эль’Райнер. – Ты так… слепа. Неужели не видишь, что он не в себе, что не примет твою любовь, когда лишь немного сможет прийти в себя?»
Несколько поздно пришло осознание того, что маг совсем не удивился почти произнесённому ею признанию. Словно бы тот ничего и не чувствовал по этому поводу, никак не реагируя на то, что его собственный брат ведёт себя по меньшей мере неадекватно. Лорана даже на секунду, лишь на секунду поставила под сомнение то, что она чувствовала по отношению к своему близнецу. Может быть это всё и впрямь… всего лишь заклинание, наложенное на него демоном?
От одних только подобных мыслей в глазах принцессы промелькнуло какое-то болезненное выражение. Нет… всё не так. Лоран Эль’Райнер всегда любил своего брата сильнее всего на свете. Просто раньше, в том, прошлом теле, он не мог дать ему то, чего волшебник заслуживал – жизни с любимой женщиной, которая всегда будет рядом, даря ему нежность объятий и тепло своей улыбки.
- Нет… Рэас… брат… - эльфийка ласково поднесла руку к щеке близнеца. – О чём ты говоришь? Что случилось с тобой в Бездне?
- Даже если я объясню тебе, ты всё равно не сможешь понять всего. Просто пойми, что твой брат, когда попал в Бездну, был словно яблоко, с которого демоны медленно и методично счищали кожуру, смакуя каждым криком, каждой агонией, пока это яблоко не стало полностью очищенным. У него не осталось чувств, эмоций или же желаний. Только чистая душа, с которой обитатели Бездны не могли сделать уже ничего. Таким меня достали драконы из этого ада. У меня есть все воспоминания твоего брата, все его знания, но я не чувствую абсолютно ничего. Чувства – это то, что приобретает душа в процессе своей жизни. Поэтому у меня их нет. Надеюсь, что пока что, и скоро они появятся. А пока не требуй от меня невозможного. Я больше не тот Рэас, которого ты когда-то знал, - с лёгкой грустью в голосе произнёс волшебник, отстраняя своей рукой ручку девушки от своего лица.
После произошедшего в той церквушке, Лорана почти не спрашивала брата о случившемся. Лишь поняла, что в душе мага отныне сидит демон, а тело его изменилось столь же невероятным образом, как и её. Сейчас же, слушать подобные, невероятно холодные и отстранённые рассуждения о том, что творили с ним эти проклятые твари, казалось принцессе настоящей пыткой. Демоны… Бездна… в этом мире о них не слышали уже более трехсот лет. И почему именно они стали их мишенью? Почему именно Рэасаэль попал под удар? По сравнению с тем, что стало со старшим Эль’Райнером, маг прошел буквально через все круги ада. Почему демоны не могли взять её вместо брата… вместо единственного человека, которого для неё не было никого дороже в этом мире?
Эльфийка послушно позволила близнецу отстраниться от себя. Её голова поникла сама собой и длинные, вьющиеся золотистые волосы на мгновение скрыли лицо девушки от глаз брата. Хрупкие плечи напряглись… затем медленно расслабились и опустились. Лорана вздохнула, вновь поднимая взгляд на мага. На губах её была лёгкая, насмешливая улыбка, которую Рэасаэль столь часто мог наблюдать прежде на самоуверенном лице своего близнеца.
- Конечно, братец. Чувства придут… - она осторожно взяла руку мага в свои ладони. – Былые и новые. Даже не думай о том, что всё пропало навсегда… пусть твоя душа чиста, но ты всё ещё помнишь меня. Былая симпатия вновь вернется к тебе, ведь нас, в конце концов, так много связывает вместе, брат! Ты даже не знаешь, как я… - эльфийка осеклась и виновато тряхнула головой. – Я всегда буду рядом с тобой. Куда бы ты ни пошёл, что бы ни делал. Я помогу тебе вспомнить, что это значит – чувствовать мир вокруг себя. Всё будет хорошо, слышишь? Когда, в конце концов, твой старший брат тебя обманывал?
- Да, наверное, ведь я чувствую холод и ещё мне очень больно. Наверное, это из-за ран, они делают меня слабым, и хочется спать, - как-то отстранённо прошептал волшебник.
- Нет, вы серьёзно? Лоран, мать вашу, ты почему не перевязал его до сих пор? Стоило тебе стать девкой, как все мозги растерял? – отозвался проснувшийся эльфийский маг, - почему я должен всё делать сам?
- Потому что ты любишь меня, - грустно улыбнувшись, произнёс Рэасаэль, - ведь так?
- Ох, Суне, за что мне такое испытание… - простонал Элеинэль, начиная вычерчивать символы языка арканы.
- Я просто не хотела тревожить его сон! И всё с моими мозгами в порядке, - рассерженно шикнув, вскинула голову Лорана и тотчас же стремглав бросилась к шкафчику. – Сейчас я займусь тобой, братец. Просто подожди ещё минуту…
Бинты, три рулона. Мазь против воспаления, мазь заживляющая, целительные коренья, перемолотые в порошок… лечебные зелья, были бы эффективнее, но Рэасу их, очевидно, больше нельзя было использовать. С тоской посмотрев на три красных пузырька магической настойки, которые стояли в ряд здесь уже не меньше года в ожидании именно такого случая, эльфийка подхватила лекарства и побежала с ними обратно к постели волшебника.
Элеинэль используя магию, тем временем снял со своего наставника одежду и собрал абсолютно всю кровь архимага в баночку. Из порезов, что оставил своему учителю эльфийский маг, понемногу начинала сочиться новая, но слишком медленно, чтобы Рэасаэль погиб от этого.
- А он вас любит, мастер, - смеясь, произнёс Элеинэль, - я имею в виду демона. Он защищает вашу жизнь, полагаю, они теперь связаны. Так что разделить вас Конклав, скорее всего, будет не в силах!
- Не вижу в этом ничего смешного, - хмуро произнесла девушка, тем временем закончив откупоривать последнюю баночку.
Проклятый эльфийский маг… даже специально уточнение сделал. Хотя Рэас уже и сам должен был понять, что в её чувствах есть нечто куда большее, чем простая родственная любовь – он ведь не глупый, её младший братик. Совсем не глупый. Просто сейчас он ещё… не совсем здоров, чтобы хоть как-то на это отреагировать.
«Какая оптимистичная мысль» - подумала Эль’Райнер с горечью.
Растерев смесь целительных мазей по своим ладоням, девушка чуть подалась вперёд и поместила обе руки на широкую, столь сильно отличавшуюся от прежней, спину мага. Её ладони медленно и очень нежно заскользили по израненной коже близнеца… пожалуй, немного медленнее, чем требовалось. Эльфийка легонько вздохнула, поняв, что получает наслаждение от подобных прикосновений, но прерывать себя не стала – в конце концов, она умеет делать лечебный массаж. Элеинэль не сможет так же хорошо обработать его раны и Рэасу это известно.
- Расслабься, - тихо прошептала принцесса на ушко волшебнику, на мгновение прижавшись к нему и тотчас же отпрянув, продолжая ласково массировать своими тонкими пальчиками плечи брата. – Твои напряженные мышцы не дадут ранам закрыться.
Колдун обречённо вздохнул. Несмотря на нежность ручек девушки, и лёгкость её касаний, он всё равно чувствовал ужасную боль, от которой хотелось заплакать и, свернувшись калачиком тихо поскуливать. Но что-то внутри не давало ему проявить слабость, вот только что именно и как это называется, Рэасаэль всё ещё никак не мог вспомнить.
- Я… постараюсь, - слабо выдавил из себя архимаг под умилённое хихиканье Элеинэля, так и не поднявшегося из мягкого кресла.
Лорана бросила на эльфийского мага убийственный взгляд, молча советуя тому заткнуться и наблюдать за процессом. Естественно, девушка не знала, что даже в гневе выглядит невероятно привлекательно, а серые глаза принцессы, сверкнувшие холодной сталью, отныне будут едва ли не самым очаровательным зрелищем для многих мужчин… но едва ли большинство из них захотели бы испытывать этот взгляд на себе постоянно.
«Я тебя ему не отдам, - пообещала себе Лорана. – И очень, очень жаль, что прямо сейчас Элеинэль нужен, чтобы поддерживать твои силы».
- Всё хорошо, братец… - успокаивающе произнесла принцесса, закончив аккуратными, точечными движениями втирать в кожу заживляющий порошок. Отмотав необходимое количества ткани, девушка уверенно и довольно профессионально принялась перевязывать близнеца. – Бывали у тебя ранения и похуже, а эти затянутся всего за пару дней.
Ещё пару минут она молча выполняла свою работу, после чего удовлетворённо произнесла:
- Вот так, готово. Ложись на спину, сейчас я займусь остальным.
Волшебник, чуть слышно шипя, перевернулся, при этом едва вновь не соскользнул в спасительно забытьё.
- Надеюсь ты займёшься исключительно ранами и ничем большим, - ласково промурлыкал эльфийский маг, - ты же понимаешь, что его удерживает в сознании только моё заклинание, да собственная сила воли, правда, боюсь мой учитель сейчас не совсем понимает, что это такое!
Эльфийка неприязненно поморщилась, услышав слова Элеинэля. Её действительно сильно коробило то, что маг так быстро понял желания, терзающие её душу – быстрее неё самой. Но это не значило, что она была готова вновь признать подобное вслух.
«Дурак ты, Лоран, - подумала девушка устало. – Теперь Рэас будет считать, что ты готов был отдаться демону ради удовольствия. Во всяком случае, раньше он бы пришёл именно к такому выводу».
- Меня уже достало слушать твое гнусное хихиканье и странные намёки, - раздражённо ответила принцесса, устроившись в ногах мага и нанося на его грудь и живот немного мази из каждой открытой баночки. – Не знаю, что ты там себе удумал, но к реальности это не имеет ничего общего.
Для того, чтобы обработать раны, находящиеся ближе к голове близнеца, Лоране пришлось склониться над ним, одной рукой оперившись об мягкие перины постели, а второй продолжая втирая целебную смесь трав в кожу волшебника.
Эльфийский маг, кряхтя, поднялся. Оно и не удивительно, учитывая, сколько сил он потратил и сколько энергии магического потока через него пропустил его наставник.
- Знаешь, Лоран, - тихо и почти дружелюбно начал Элеинэль, - лучше признать правду, чем бегать от неё и погружать свой мир в ложь! Говорю тебе это как эльф, что всегда открыто, говорил о своих чувствах, не стесняясь того, что полюбил своего наставника куда сильнее, чем когда-либо любил хоть одну из женщин!
Элеинэль ожидал, что архимаг нападёт на него, говоря, что это не правильно, но Рэас, которому и так было самому до себя, продолжал молчать. Маг подошёл к окну и обратился к своему наставнику:
- Ну что мастер, вы облачитесь в чёрное? – спокойным, непередаваемо холодным тоном спросил эльфийский маг Рэасаэля.
Лорана лишь молча продолжила обрабатывать раны брата. По её лицу пробежала чёрная тень, когда она в очередной раз подумала о том, как отреагирует Рэас, как только хотя бы немного придёт в норму. Сейчас он просто не мог нормально воспринимать то, что она чувствовала… вернее, он реагировал на это, но лишь с абсолютно полным безразличием. Так, может быть, в этом и заключается её шанс? Может, теперь она сможет стать для него кем-то большим, чем просто верным, старшим Эль'Райнером, всегда готовым поддержать в трудную минуту?
«Возможно, было бы легче, если бы я был обычным братом. Который, попав в женское тело, не попытался бы тотчас же соблазнить своего близнеца, - уничтожающе подумала Лорана, чувствуя, как в сердце вновь поселяется пустота. – Ничего… вернусь в свою комнату, выпью дурмана, прижму пару девочек к стенке и всё пройдёт. Как обычно. На некоторое время. Как проходит уже десять лет».
Эльфийка вновь взялась за бинты. В её серых глазах словно бы отразился холодный призрак одиночества, который она уютно пригрела в самом отдалённом уголке своей души. Имеет ли она право пытаться добиться любви Рэаса… совсем не родственной любви?
- Чёрное поможет тебе избегать солнечного света, братец, - подала голос девушка, осторожно и очень нежно помогая тому приподняться на постели, чтобы перевязать грудь волшебника. Её лицо вновь было близко к его и это кружило ей голову, заставляя отводить взгляд в сторону от глаз мужчины в тяжелой попытке отогнать собственные чувства.
- Чёрное… - медленно протянул архимаг, - белый маг, носитель серебряного медальона и учитель последних трёх глав Совета магов и в чёрном? Не смешите меня, это не возможно!
- Учитель! – немного резко окликнул стоящий у окна Элеинэль, - У вас нет выбора! Вы… вы теперь… маг крови, а это значит…
- Я знаю, что это значит. Я стал самым обычным колдуном и перестал быть магом. Да, это так! – всё тем же почти абсолютно равнодушным голосом отозвался Рэас, - Но это не значит, что я облачусь в чёрное, подобно жалким второсортным волшебничкам!
- Значит, кусочек гордости Рэасаэля Эль’Райнера в тебе всё-таки остался. Это хорошо, но в случае с Конклавом – бесполезно. Да и раны эти твоему телу нанесли самые обычные солнечные лучи. Впрочем, чёрное не значит не красивое. Что мешает расшить одеяние рунами и символикой дома? – мягко продолжал уговаривать наставника эльфийский маг.

- Облачись в тёмно-серое, - предложила Лорана, закрепляя бинты и приступая к обработке рук и ног. – Формально, Конклав ещё не знает, что с тобой такое, правильно? Значит это не будет нарушением вековых традиций. А этот цвет, если я не ошибаюсь, у вас нигде не используется… и будет причинять тебе чуть меньше вреда, чем белоснежно-белые одежды.
Вздохнув, девушка подняла голову и попросила, умоляюще смотря на близнеца:
- Пожалуйста, не противься… я не хочу постоянно видеть, как ты страдаешь от своего проклятия, - она чуть прищурилась. – Иначе я тебя силой одену, братец.
Элеинэль с трудом смог подняться из мягкого кресла.
- Я займусь этим, - тихо сказал уставшим голосом эльфийский маг. – Благо я знаю, что где находится в этой комнате и в башне едва ли не лучше самого Рэасаэля!
Магические знаки вспыхивали в воздухе один за другим, и вот, уже раскрылся портал в башню архимага и оттуда строем поплыли необходимые волшебнику предметы. Как ни странно, но Элеинэль выбирал исключительно зачарованные учителем предметы. Однако помимо тёмно-серой ткани, эльф взял и чёрный искрящийся бархат, и необычайно тонкую льняную ткань, также окрашенную в чёрные тона – из подобной Рэас иногда делал различные мешочки для своих компонентов и смесей. Ткани были бы безумно дорогим товаром, вздумай кто-то продать их на рынке. Защищая от ветра, холода, дождя и абсолютно не пропускающая солнечный цвет, сейчас она была просто идеальным выбором. Вообще-то магам не разрешалась шить магией одежду, ведь это делало необычайно сильной. Нет! Она не была в состоянии сравниться с кольчугой и тем более латами, но вот для противников – магов, была настоящей занозой в мягком месте.
Рэасаэель никогда не занимался подобным, но… он никогда раньше и не попадал в подобные передряги, так что магу оставалось только злобно и немного завистливо шипеть, наблюдая за тем, с какой лёгкостью его ученик творит заклинания, превращающие обычную ткань в идеально подогнанное по телу архимага одеяние. Чёрные сапожки до колен, в цвет им штаны из грубоватой ткани и мягкого подклада. Мантия также чёрная, со шнуровкой, расшитая серебром и символами рунической магии арканы. Балахон – вот его он сделал обещанным тёмно-серым цветом, по нему шло золотое шитьё и украшения, включая знаменитую символику дома Эль’Райнеров и парочку защитных талисманов. Вершиной сего творения стал чёрный бархатный плащ с атласной отделкой того же оттенка из тончайшего шёлка, она же была его подкладкой. От всего этого одеяния ужасно сильно несло смешанной магией двух магов. Да вещи сохранили все свойства первоначального материала, но они же с лёгкостью приняли в себя и силу Элеинэля, вобрав его страстное желание защитить наставника, а заодно утереть нос Совету, подчеркнув невероятную, нечеловеческую красоту перевоплощенного Рэасаэля.
Лорана, и раньше наблюдавшая за подобной магией в исполнении своего блистательного братца-архимага, лишь чуть приподняла тонкие брови, смотря на то, как в воздухе один за другим появляются элементы нового облачения Рэаса. Чёрного цвета было больше, чем планировалось, и Элеинэль, как и предлагал чуть ранее, украсил дорогую ткань роскошной вязью серебряных и золотых узоров, но это было только на руку им обоим. Девушка бросила быстрый взгляд на нахмурившегося близнеца – судя по его лицу, он был искренне восхищён возросшим искусством своего ученика, но больше всего её поразила зависть, чёрной тенью исказившая обычно безмятежные черты лица Рэасаэля.
«Твоя магия вернётся, брат, - подумала Лорана, рывком спрыгивая с кровати. К тому времени она уже давно закончила перевязывать раны волшебника и теперь просто наблюдала за происходящим, понимая, что сама сделать больше для него ничего не в силах. – Дай только время. Ты и волшебство – неразлучны, как свет и тьма».
- Браво, - девушка похлопала ладонями. – Прекрасная работа. Немного излишне вычурно на мой вкус, но это определённо производит впечатление.
Она осторожно приблизилась, собираясь принять в свои руки изящные одежды и отнести их обратно брату.
- За это нужно благодарить не меня, а моего наставника, - довольно отозвался эльф. – Это он научил мена работать с тканями, чем, стоит признаться, изрядно облегчил моё существование в городе магов.
Элеинэль говорил это от чистого сердца, впрочем, на мрачности близнеца это никак не сказалось.
Колдуны – обладатели таланта. В той или иной степени они используют собственное тело и душу, для взаимодействия с потоками магии, кроме того в них есть собственная сила, которую нужно пробуждать и совершенствовать. Маги же – лишь проводники потоков. Они не имеют собственных запасов энергии, и всё взаимодействие осуществляется непосредственно через язык аркан. Чем выше уровень мага, чем больше он знает, тем более сильные символы этого вида магии становятся ему подвластны.
К кому сейчас относился Рэас, он и сам-то толком, должно быть, не понимал. Ему всё ещё были подвластны арканы, а через проводника он может использовать весь свой потенциал, вопрос лишь в том… какой дар достался ему? Если думать логически, то его собственное тело, было уничтожено практически полностью, а жизнь поддерживала лишь магия смерти драконов. Но серебряные ящеры – относятся к магам крови и некромантам. Так что же именно перенял в себя бывший архимаг?
- Слишком много чёрного, - недовольно буркнул Рэасаэль. Он уже хотел отвернуться, но понимал, что эти двое от него не отстанут сегодня, во всяком случае, пока он не сходит на этот проклятый сбор Конклава.
«Зачем вам это? Зачем вы меня так мучаете? Я не хочу жить, имея его память, она убивает меня!» - взвыл про себя волшебник.
-«Так откажись от неё! Использую её лишь как источник знаний, не пытайся быть тем, кем более не являешься!» - мягко подсказал демон.
-«Слушать твои советы, подобно тому, как пить сладкий яд!» - парировал колдун.
-«Это его слова, Рэасаэль, его память, его опыт, его чувства! Заработай себе свои, собственные, стань полноценной душой, иначе я сожру тебя!» - ласково пообещал Велитал`ан в ответ.
- Я могу и сам одеться, - недовольно отозвался архимаг, видя, как его ученик развешивает сотворённое одеяние по тонким ручкам его сестры.
«Проклятье, неужели я начинаю думать о Лоране, как о девушке? Это не правильно!» - поспешно одёрнул себя колдун и несколько вымученно улыбнулся, ведь каждое, абсолютно каждое, даже мельчайшее движение причиняло ему воистину адскую боль.
Заметив направленный на неё взгляд архимага, Лорана послала брату ободряющую улыбку. Пухлые губки девушки, даже сейчас, все искусанные после многих часов ожидания у его постели – кое-где, до крови, выглядели чувственно и невероятно женственно, как и лёгкий наклон головы и короткий, внимательный взгляд, брошенный принцессой на близнеца из-под её пушистых ресниц.
По правде говоря, воин и сам удивлялся, как он столь быстро адаптировался к этому новому телу. В нём не было ничего хорошего: ни силы, ни скорости, ни даже привычного ему пола, что напрочь лишало старшего Эль’Райнера радостей от плотских утех. Конечно, он всё ещё мог завалить в постель красивую служанку – в этом поместье их было пруд пруди, но собственное обличье, по вполне понятным причинам, не слишком способствовало привычному образу жизни.
И былое мастерство придётся восстанавливать целую вечность. О любимом двуручном мече теперь можно смело забыть, как и о большинстве тяжёлого вооружения, ведь единственный способ когда-нибудь вновь начать его использовать – это изуродовать прекрасное тело эльфийки грубыми, абсолютно не привлекательными мускулами…
«О чём я только думаю? – мысленно вопросила себя Эль’Райнер. Внезапно ей стало смешно, но она усилием воли заставила озорные щекотки веселья застыть в своём горле - маг мог неправильно понять её жизнерадостный смех, а может даже и принять его на свой счёт, чего девушке совсем не хотелось. – Завтра утром состоится еженедельная тренировка гвардии, которой я должна руководить, а все мои мысли занимает один лишь Рэас и его предпочтения касательно женщин. Да, черт возьми, я хочу остаться красивой… ради него. И это вовсе не смешно, Лорана Эль’Райнер. Тебе придётся очень хорошо постараться, чтобы этот хрупкий цветок вновь начал внушать ужас твоим врагам».
Принцесса осторожно прижала одежду архимага к себе и лёгкой, грациозной походкой направилась обратно к близнецу.
- Конечно, можешь, - ласково произнесла она, оставив в руках одну лишь мантию. Остальную одежду эльфийка аккуратно расстелила по постели. – Но так будет гораздо быстрее и проще, поверь. Мне ведь совсем не сложно оказать эту маленькую услугу своему любимому… - девушка на секунду запнулась. - Брату.
Чуть вымученная улыбка на мгновение промелькнула на лице Лораны. Она быстро раскрыла мантию и приподняла её таким образом, чтобы магу было удобнее влезть в широкие рукава, после чего строго велела:
- А теперь не спорь с сестрой и давай уже сюда свои руки.