Мы из будущего | ходы игроков | Кабинет Арсеньева

День пошел на убыль. Нехарактерно жаркий, он отступал, так и не сумев накалить толстые стены здания, в кабинете держалась вполне комфортная температура. Большую часть помещения занимали шкафы и картотеки, между которыми примостился покрытый сукном стол тёмного дерева. В левой его части стояла электрическая лампа и телефон, в правой письменные принадлежности. В середине стола лежал рапорт.



В дверь постучали. Получив «добро» вошел дежурный.
- Здравия желаю! Задержанную привели; заводить?

Арсеньеву было жарко и это нервировало. Он не привык к жаре и не любил ее. А сегодня от солнца спасало только открытое окно в кабинете, да и то - спасало так себе. А под конец дня еще и какая-то странная девушка.

- Заводи, - скупо кивнул Станислав дежурному.

Протокол. Дата. Формальности, без которых немыслимо существование такой структуры как НКВД. Аккуратным почерком Станислав написал всё, что полагалось и только после этого без всякого интереса поднял глаза на задержаную, которую уже привели в кабинет.

- Фамилия, имя, отчество, дата и место рождения, национальность... - стандартный перечень вопросов, заданный безо всякой интонации, сухим и слегка отстраненным голосом. Арсеньеву было скучно.

Марине было не по себе, это уж точно. Можете представить себе, каково двадцатилетней законопослушной, честной и порядочной девушке было в казенном здании среди суровых людей в форме, где не было ни единого знакомого лица. Не смотря на жару, тело Марины покрылось мурашками, когда её завели в кабинет, на входной двери которого висела табличка "Капитан Арсеньев С.О.". Шестое чувство подсказало, что встреча обещает быть малоприятной и не особо короткой.
- Я ничего не нарушала, слышите! По какому такому праву меня вообще задержали?! - слегка истерично воскликнула девушка, как только увидела безучастное лицо молодого капитана. - Я гражданка Украины, приехала в Питер на экскурсию, во время прогулки с подругой потеряла сознание, потом очнулась, но её рядом не было! Логично же, что отправилась на поиски Оли, ведь мой сотовый разрядился...

Арсеньев вздохнул. Ну почему нельзя просто ответить на вопросы, отправиться в руки компетентных органов и освободить его, Арсеньева, от работы? Стоп. "Гражданка Украины" и "Питер". Очень странно. Какая-то белиберда и ничерта не понятно. И что такое "сотовый"? Интересная гражданка.

- Разберемся, гражданка. А пока что, будьте так любезны, фамилия, имя, отчество, дата и место рождения, национальность...

Надо закончить с формальной частью. А потом посмотреть вещи этой "гражданки Украины".

-Оооох! - издала Марина протяжный стон. "Может, это всё поможет поскорее мне найти Олю? Хотя вообще-то какая-то странная у этих русских полиция, ну да ладно. Всё это дело можно перетрпеть, только поскорее бы выбраться отсюда уже."
Нашарив глазами в кабинете энкавэдиста старый потерный деревяный стул, Марина уселась на него, не ожидая приглашения и как можно более ровным тоном начала вещать:
- Записывайте, значит: Кравцова Марина Степановна, 14 февраля 1995 года рождения, г.Киев, Украина. Украинка, оба родителя также украинцы, мать Елена Кравцова, в девичестве Горобченко, 10 января 1974 года рождения, врач-терапевт, отец - Степан Кравцов, 7 июня 1969 года рождения, архитектор. И ещё раз сообщаю: я разыскиваю свою подругу, Ольгу Павлову, 19 лет отроду, такая высокая девушка, примерно моего роста, может чуточку ниже, глаза зеленые, блондинка, волосы короткие, стрижка карэ.... Капитан, Вы вообще меня слушаете? Моя подруга пропала, а я в чужом мне городе!

- Шутим, значит. Ну-ну, - Арсеньев отложил перьевую ручку и, сняв очки, протер глаза. Усталось вдруг накатила с новой силой и он несколько мгновений просто сидел, закрыв лицо руками. Капитан терпеть не мог, когда над ним пытались подшутить. Особенно когда делалось это во время работы.

- Марина Степановна, не валяйте дурака. Вы же понимаете, мы в любом случае узнаем, кто вы, откуда и тэдэ. Так может облегчите работу и собщите всё сразу и без шуточек? Вам ведь сотрудничество со следствием тоже зачтется.

Какая-то странная девушка. На психа не похожа, хотя и несет полную чепуху. Хотя Арсеньев слышал, что некоторые шизофреники практически неотличимы от нормальных людей и выявить их очень сложно даже профессиональным психиатрам. Капитан НКВД психиатром не был. А вот шпионов и врагов социалистической Родины чуял за версту, но задержанная на шпионку не походила тоже.

Марина откинлась на стуле и сложила руки на груди. Пристальным взглядом она медленно обвела кабинет Арсеньева. "Ей богу, здесь как в фильмах про совок - всё такое старомодное!". Оценив скупую обстановку кабинета, девушка остановила свой задумчивый взгляд на уставшем лице капитане. "Нет, ну неужто он меня прикалывается, а? Он мне задал прямой вопрос, я дла я ему прямой ответ, а он говорит, что я с ним шутки шучу. Дурак совсем, что ли?" - думала про себя Марина, не решаясь озвучить ход своих мыслей. Мало ли, что они тут ещё учудят, в психушку упекут, не дай бог, а потом докажи, что ты не верблюд.
- Послушайте, уважаемый, - начала было пытаться как-то по-людски договориться девушка, - я уверена, что вы не меньше чем я желаете попасть домой, принять горячий душ, завалиться на мягкий удобный диван и включить телик или зайти в Интернет и найти какой-то интересный фильм, но вместо этого вы сидите здесь и говорите, что я с вами тут развлекаюсь. Я хочу, чтобы вы нашли мою подругу. Я сказала вам всё, что вы у меня попросили, а теперь будте добры отпустить меня. Я проголодалась и устала. Кстати, вы не подскажите, где у вас здесь ближайший Макдональдс?

Изъятые у задержанной вещи были доставлены вместе с ней.

- Тэк-с... - Арсеньев вертел в руках паспорт. Жовто-блакытный флаг, трезубец, цветная (!) фотография этой самой Марины Степановны Кравцовой, уроженки города Киева, 1995 года рождения. Капитан хмыкнул. Даже водяные знаки сделали, не поленились. Похоже на работу какой-то недобитой группы буржуазных националистов, но почему не совпадают даты, зачем вообще этот паспорт был выдан, как и зачем они сделали такую четкую цветную фотографию?

Студенческий билет... ну, тут более или менее понятно. Но фотография опять цветная и очень четкая. Явно какой-то зарубежной техникой снималось.

Два пластмассовых прямоугольника со вставками из стекла - один побольше, другой поменьше. Сбоку на обоих маленькие кнопки, которые Арсеньев несколько раз нажал, ожидая реакции... ничего. Похоже на какие-то приборы неясного происхождения. Эти две штуки капитан отложил в сторону. Позже разберемся.

Бутылку с надписью "Пепси" и пачку "чипсов" Арсеньев трогать не стал. Только на состав этой самой "Пепси" взглянул и даже удивился немного - неужели это можно пить? Не удивительно, что империалисты известны своей злобой - на таких-то харчах любой волком взвоет.

Не соответствующие образцу 100 американских долларов и 3 тысячи рублей с удивительно наглой надписью "Билеты Банка России". Может, готовились к перевороту и восстанию, а деньги впрок сделали? Но зачем их было таскать с собой? Столько вопросов, а ответов нет.

А еще маленькие наушники. Явно шпионская аппаратура. Может, подходят к одному из тех пластмассовых прямоугольников со стеклянными вставками, которые Арсеньев ранее отложил? И вправду - подходят. Причем и к маленькому и к большому. Арсеньев еще раз поклацал кнопками и, не добившись никакого результата, вновь отложил изъятые предметы в сторону.

Пропустив мимо ушей тарабарщину задержанной (нет, ну правда, что за бред эта девушка несет? Пытается косить под психа, очевидно), капитан НКВД поднял на нее глаза и монотонным голосом заговорил.
- У вас были изъяты следующие предметы. Мало того, что часть из них явно антисоветские, - следователь кивнул на "Билеты Банка России" с двуглавым орлом и паспорт Украины, - Но часть ваших вещей к тому же явно заграничные. Каково назначение этих... штук? - Арсеньев указывал на пластмассовые прямоугольники.

Марина спокойно наблюдала, как капитан скурпулезно перебирает содержимое её рюкзака, но когда он начал было комментировать всё это действо с таким серьезным видом, а потом ещё и назвал её смартфон и планшет "штуками", девушка не выдержала и так захохотала во весь голос, что чуть было со своего стула не упала.
- Вы ... ахахаха... Вы что, серьезно ...ахахах... не знаете, что эти вот пластиковые "штуки", как Вы выризились, это электронная книга и мобильный телефон? - на данный момент её действительно можно былобы принять за сумасшедшую, ибо её смех был похож на истерический припадок. Такое иногда случается, когда человек долго волнуется и нервничает, а потом случается что-то эдакое и у человека срывает крышу.
- Капитан, позволите мне взять мою Пепси? А то у меня просто в горле пересохло... - спустя минут 5 Марину попустило и она уже говорила гораздо спокойней, хотя на её красивых пухлых губах до сих пор играла широкая улыбка. - А что касается этих штук... Ну, мобильный телефон служит для связи между людьми, которые находятся на больших расстояниях... То есть как бы ограничений в расстоянии нет, Вы можете позвонить и человеку в соседней комнате, главное, чтобы были деньги на счету и покрытие, покрытие - это сеть радиоволн, которые пересекаются между собой, образовывая зоны приёмопередатчиков, которые работают в одном и том же частотном диапазоне .... В общем, я в физике не сильна и объяснить, что да как у меня точно не получится. Так же на данном смартфоне можно выходить в интернет с помощью WiFi или с помощью 3g, как у меня, хотя это пока что в наше время не у всех поддерживается, большинство до сих пор пользуется 2g. А электронная книга у меня для того, чтобы там всякие книги читать... Сейчас там используется электронная бумага, что есть очень удобно для моего и так не суперовского зрения, знаете ли.. И видите мой паспорт и студенческий? Дада, я не врала Вам, уважаемый, насчет моего возраста и происхождения, всё правда!

- Хорошо, - следователь кивнул. Кое-что для него начало проясняться, - Тогда объясните, с кем, когда и каким образом вы намеревались выходить на связь при помощи этой аппаратуры? - в общем, картина маслом. Заслали М.С. Кравцову сюда какие-то враги Союза с явной целью дестабилизировать ситуацию в городе или даже стране. Предположительно, действовала названная Кравцова в составе группы лиц, с которыми поддерживала связь при помощи аппарата, называемого ею "смартфоном" или "мобильным телефоном". Данная техника нуждается в дополнительном техническом обследовании компетентными лицами... Арсеньев про себя уже писал отчет.

Улыбка сползла с лица студентки, а вместо этого бархатная кожа девушки начала покрываться багровыми пятнами. Возмущение Марины нарастало с каждой отбитой секундой часов на стене.
- Вы идиот, да?! То есть Вы серьезно думаете, что будь я какой-то засланной шпионкой, я бы стала рассказывать по какому принципу работает данное оборудование? - девушка патылась сдерживать себя, но голос её уже повысился на пару октав. - Да будь я специально присланная в этот город, я бы уж точно не стала цепляться к людям с вопросами о пропавшей подруге и сделала всё, дабы не попасться на глаза каким-либо государственным огранам правопорядка. Ваша такая светлая башка не в состоянии уже логически мыслить, да?
Выдав столь гневную тираду, Марина подскочила со стула, подошла к тослу Арьсеньева и обперлась ладонями обеих рука на его заваленный бумагами стол, а её потемневшие от гнева серые, почти уже черные, глаза выжидающе уставились на капитана.

Арсеньев не отвел взгляд. Его зеленые глаза смотрели на Кравцову слегка иронично и немного насмешливо. Он даже слегка улыбнулся и, выждав несколько секунд, проговорил:
- Сядьте, пожалуйста, Марина Степановна. Не заставляйте усаживать вас силой, - в голосе следователя не было угрозы, он просто информировал, говорил о каком-то факте. Так рассуждают о том, что солнце взойдет завтра утром или что компартия ведет государство ко всеобщему равноправию и процветанию, в общем, о том, что и так не вызывает сомнений.
Капитан не любил бурных проявлений чувств, к тому же во время работы. А вот если нервничал задержанный - это было хорошо. Значит, он, Арсеньев, всё делал правильно. Задержанный и должен нервничать.

- Нет, я не сяду! Не сяду, пока мне не объяснят, что здесь за черт происходит, - сказала уже Марина более сдержано, немного сожалея о своей неожиданной вспышке гнева. Мысленно она проклинала себя за это, ведь это уже было не впервой, но за 20 лет Марина так и не научилась котролировать себя.
Девушка закрыла глаза и левой рукой начала их массировать. Она всегда так делала, когда нужно было снять напряжение. Из груди студентки вырвался тяжелый вздох не то сожаления, не то разочарования.
- Итак, давайте по порядку, - произнесла Марина почти шепотом, всё ещё стоя перед капитаном. - Я совершенно не понимаю, о чём Вы здесь мне говорите. Я действительно родилась 14 февраля в 1995 году. В этот день, 17 августа 2015 года я гуляла со своей подругой Ольгой Павловой по Питеру, все те вещи, что у Вас на столе - они лежали в моём рюкзаке, без них я просто не выхожу на улицу, особенно в незнакомом мне городе, где так легко заблудиться. Мы студентки из Киева и приехали сюда на пять дней, на экскурсию. И я... мы гуляли по Васильевскому сотрову, а потом я видимо перегрелась на солнце, получила тепловой удар и потеряла сознание, а затем очнулась уже здесь, где люди так странно одеты, везде плакалы с Лениным и Сталиным, из радиоприёмников раздается гимн СССР, а когда у людей спрашиваешь про мобильный телефон, они шарахаются и крутят у виска, будто я какая-то сумасшедшая. Ну как такое может быть, а? Можете объяснить? Или Вы только гаразды про шпионыв всяких талдычить и о загнивающем западе?

Арсеньев выслушал молча и глядя девушке в глаза. По его лицу нельзя было понять, о чем он думает, но очередная порция бреда, выданная ему задержанной, явно не нравилась следователю. Его тонкие пальцы барабанили по столу, а когда Марина замолчала, он, выждав некоторое время, сказал:
- Значится, так. Во-первых, сядьте, не маячьте перед глазами. Во-вторых, давайте по порядку: адрес ваш и подруги, где останавливались в Ленинграде... вот на этом листке напишите, будьте добры, - Арсеньев положил перед к девушкой чистый лист бумаги и карандаш.
Эта Марина очень походила на психа, вот просто невероятно. Если бы не ее вещи - можно было бы смело вызывать санитаров, а потом спросить у милиции, какого лешего они попытались впутать в это народный комиссариат. Но все эти приборы, странные деньги, карта с другими названиями улиц... да что там улиц, с другим, дореволюционным, названием Ленинграда! Всё это вызывало столько подозрений, что просто так отправить задержанную на принудительное лечение в психушку Арсеньев не мог.

- Нет. Я не сяду, пока Вы не поверите мне. Пока не перестанете относится ко мне как сбежавшей из дурки психопатке или какой-то засланной шпионке! - еле сдерживая себе, как можно более холодно отчеканила Марина. - А написать адрес - да легко!
Демонстрируя всё своё упрямство, девушка взяла у Арсеньева листок бумаги и карандаш, пложила их перед собой на столе капитана, нагнулась над его же рабочим столом и красивыми ровными буквами вывела: "Гостиница "Киевская", ул. Днепропетровская 49, номер 316". Марин взяла этот листик и тыкнула чуть ли не под сам нос капитану со словами:
- Вот, пожалуйста!

Арсеньев глядел теперь на девушку откровенно иронично. Ее отказ сесть скорее развеселил его, чем разозлил. Задержанная демонстрирует характер? Пусть пока демонстрирует. Придет время - будет сидеть как миленькая. А пока что...

Капитан поднял трубку телефона, стоящего на столе.
- Архив? Арсеньев беспокоит. Нужна информация по гостинице "Киевской" на Днепропетровской, 49. Да? Благодарю, - следователь положил трубку и с некоторым налетом торжественности сообщил:
- На улице Днепропетровской, 49 никакой гостиницы нет и никогда не было. Я бы мог сделать запрос также и по вашему адресу в Киеве, но мне почему-то кажется, что результат будет таким же. Если вы можете это объяснить, я перестану относится к вам как к... эээ... сбежавшей из дурки психопатке, - у капитана дернулись уголки губ, как будто он хотел улыбнуться, но в последний момент передумал. Его эта ситуация начинала забавлять.

Марина смотрела на торжествующего капитана и поняла, что над ней он просто насмехается, будто он клоун, а она его ручная непослушная обезьянка. Ей казалось, будто он попросил её написать место проживания не для того, чтобы действительно узнать, где они с подругой жили, а для того, чтобы подловить во лжи и снова поставить в неловкое положение. "Да этот капитан мнит себя дофига умным и вообще классным психологом. Думает манипулировать мной. Не на того напал". Марина хмыкнула и усмехнулась своим мыслям. Она решила немного изменить линию поведения, поэтому уселась на стул, закнув ногу на ногу и сложив руки на груди. Кинув взгляд на табличку с именем, стоявшей на рабочем столе офицера, и снова посмотрела на Арсеньева.
- Станислав Олегович, мне думается, что это Вам нужно найти объяснение всем этим предметам, - девушка кивнула на свои вещи, - и моим словам. Вы не можете упекти меня в дурку, потому что я не представляю никакой опасности для общества, и, собственно, по этим же причинам Вы не можете посадить меня за решетку, обвиним в шпионаже, так как никакх записей, компроментирующих меня, Вы не обнаружили и не обнаружите, потому что их в принципе не существует. Моя совесть чиста, я гворю правду, но не моя это, знаете ли, работа, что-то вынюхивать и доказывать.

Теперь Арсеньев уже вовсю улыбался. Ему нравился диалог. Редко попадались столь наглые и к тому же симпатичные задержанные. И очень жаль было эту девушку разочаровывать.

- Видите ли, Марина Степановна, - начал следователь, глядя в глаза девушке, - Моё объяснение вашим словам и найденным у вас предметам будет простое - задержана иностранная разведчица, прибывшая в Союз с целью шпионажа. Действовала в составе группы лиц. У задержанной изъята спец аппаратура, а также ряд компрометирующих ее предметов вроде "билетов Банка России" и американских долларов, не соответствующих образцу. Документы задержанной в виде "паспорта гражданина Украины" и студенческого билета неустановленной формы являются высококачественной подделкой. А теперь подумайте, Марина Степановна, хорошо подумайте. Что будет с вами, когда я напишу такой отчет? Хотя в одном вы правы, - капитан откинулся на спинку стула, - В дурку вас действительно уже не упекут.

"Да меня здесь вообще за дуру держат, что ли?!" - возмутилась про себя Марина, но виду не подала. Она для себя уже решила, что больше поводов насмехаться над ней она не даст.
Девушка достойно держала удар и глаз, при взгляде капитана, не отвела.
- Отлично, с дуркой мы решили! Одной проблемой меньше, - Марина картинно заломила руки и издалла вздоз облегчения. - А теперь, что касается шпионажа. Мне Вашими отчетами угрожать не нужно. Не то, чтобы я там какая матерая зечка, но всё же. Я не знаю, как вам всем здесь промывают мозги, но не кажется ли вот лично Вам, уважаемый Станислав Олегович, что если бы меня действительно засылали какие-то ЦРУ и РСХА, то они бы позаботились о том, чтобы я ничем не отличалась от обычного советского гражданина. Я ведь в СССР попала, верно? Но вот настоящий бы шпион, я думаю, никогда бы не бегал по улицам, привлекая к себе внимание всех перехожих, при этом таская в рюкзаке столько вызывающих пристальное внимание штук. Как можете такое объяснить, а?

- Мне незачем это объяснять, - ответил капитан, - Я не знаю, о чем шпионы думают и какая у вас задача. Быть может, вам как раз и нужно было, чтобы вас задержали? Уверяю вас, объяснение вашего странного поведения найдется. Хотя я не думаю, что оно, объяснение, вообще будет кого-то волновать. Кстати, ваши антисоветские речи тоже не пойдут впрок. Как минимум за них вас можно отправить любоваться красотами крайнего севера нашей необъятной Родины. Марина Степановна, я ведь пытаюсь вам помочь выпутаться из этой истории. да-да, именно помочь, не удивляйтесь. А вы ведете себя так, как будто я какой-то изверг и только и мечтаю о том, чтобы к вам приняли соответствующие меры.

Неужели эта самая Марина действительно не понимает, что с ней сейчас обращаются просто с невероятной вежливостью? Иной следователь уже давил бы на нее так, что она рыдала бы и в истерике билась, а он, Арсеньев, пытается по-хорошему, а получает в ответ... Впрочем, черт с ним. Никто и не обещал, что будет легко.

- Кстати, вы упомянули о каких-то Цэрэу и о второй организации, которые могли вас заслать... это что и кто? Видите ли, я работаю в НКВД и о таких не слышал, а вы - совершенно точно не шпионка - о них знаете. Подозрительно, согласитесь.

- Ничего подозрительного, капитан. Если бы Вы хоть на минуточку представили себе, что я говорю правду, то есть то, что я живу, точнее жила до момента попаданию сюда, в 2015 году. Нашей эры, естественно. Я учила историю в школе, ещё немного в университете, чуточку интересуюсь политикой, поэтому и упомянула РХСА и ЦРУ. РХСА - это главный орган политической разведки нацисткой Германии, а ЦРУ - центральное разведывательное управление США. Или оно было создано после развала Союза? Хмм.. Я вот не помню год основания, - Марина замолчала и задумалась о том, как долго может существовать такая организация, как ЦРУ и почему энкавэдист не знает про РХСА. Спустя минуты три девушка очнулась. - Кстати, почему Вы обвиняете в антисовестких речах? Я, между прочим, говорю чистую правду. Ещё в 1956 году Никита Хрущёв выступил на ХХ съезде КПСС с докладом на тему "Культ личности Сталина", в котором рассказывалось, как посредством сильнейшей пропаганды Сталин и верхушка ловко руководили огромнейшими массами людей, прививая нелюбовь, даже презрение к "загнивающему" Западу и невероятную любовь к родине и своему вождю. Это знает любой школьник.
Девушка выжидающе смотрела на Арьсеньева, пытаясь предугадать его реакцию. И как последний штрих в картине исскусного мастера, Марина добавила:
- Знаете, я бы могла подствердить Вам свои слова, тыкнув пальцем в учебник истории за 11 класс, но, к сожалению, я не знала, что вот попаду в такую ситуацию и не прихватила его с собой. Учебнике нынче тяжелые.

..."также задержанная упомянула о Н. Хрущеве, первом секретаре ЦК КП(б) Украины, как о человеке, осуждающем политику тов. Сталина и компартии, а также готовящем на съезд ЦК КПСС некий доклад под названием "Культ личности Сталина"... - эти строки в протоколе Арсеньев подчеркнул. Об этом следовало сообщить компетентным лицам.

- Представить, что вы говорите правду я могу, а вот вы подтвердить свои слова - нет. В то же время моя версия о засланном агенте пока что вами не опровергнута, а скорее подтверждена. Подстрекательские речи, антисоветчина, осуждение советской идеологии... попытка подрыва морального духа работника НКВД при исполнении. Знания об иностранных разведках, о товарище Хрущеве, готовящем провокационный доклад... Вы уж простите, Марина Степановна, - закончил Арсеньев, - Но всё это отнюдь не похоже на речи человека из коммунистического будущего. А вот на шпиона похоже очень.

Теперь капитан не сомневался. Все эти речи о пропаганде, о готовящемся докладе Хрущёва (56-й год назван, совершенно очевидно, чтобы сбить с толку), удивительные сведения о немецкой и американской разведках... всё это совершенно точно указывало на то, что девушка эта была агентом. Очень хитрым и не совсем понятным, косящим под человека из будущего (зачем? Неужели эти империалисты думали, что советские спецслужбы на такое клюнут?), но однозначно агентом. Непонятно пока что, чьим именно... но это уже не так важно.

-Ахахахахха. Ваши мозги сейчас запудренны, прям как у ру.... Гхм, ладно. Но прям удивительно, насколько Вы уверенны в "коммунистическом будущем" этой страны. Нет, Вы серьезно верите в то, что Ваши внуки будут жить в коммунизме? Извините, но в 2015 коммунизм будет только в Китае, - Марину начало злить тупое упрямство и глупость этого капитана. Она говорит правду, а он вместо того, чтобы как-то разобраться в её деле, как идиот твердит о разведке и шпионаже.

- Не пудрите мне мозги, - строго сказал капитан, - И знаете что... напишите вот на этом листе всё, что вспомните о себе, своих родителях и тэдэ. Я скоро вернусь, - Арсеньев поднялся и, обойдя стол, вышел из кабинета. Аккуратно прикрыл дверь. Кивнул дежурному.
- Эту гражданку не выпускайте никуда. На ее вопросы не отвечать, в диалог не вступать.
Капитан намеревался пообщаться с кем-то из коллег или начальства. Всё это дело казалось ему странным и сейчас он хотел проконсультироваться с кем-то из товарищей.

Марина строго для себя решила больше никому ничего не доказывать. Эта фигня с попаданием в прошлое как-то началась, значит и должна будет как-то закончиться. Глянув на листок бумаги и услышав приказ капитана, девушка не пошевельнулась. Она подумала о том, что писать о себе и своей жизни ей ничего не хочется. "Всё равно это сочтут за бред. Потом этот офицер покажет её кому надо и меня упекут в комнату с мягкими стегами, если снова не додумаются обвинить в шпионаже. Бог мой, как всё же узко мыслять эти ребята!" - ужаснулась про себя Марина и закинув ногу на ногу, откинулась на табурет, ожидая возвращения Арсеньева.