Украсть летающий корабль | ходы игроков | —Синий парус Ивалира—

- Понятно... - сказал волшебник, и подумал, - Можно отнести его в храм, не оставлять же здесь.
Вместе с засушеной фейкой получалась уже коллекция.
- Кто-нибудь ранен?

Тэва задело, но целительные силы в распоряжении группы не могли ему помочь – лишь время или значительно мощная белая магия чем та была у них.

Выглянув наружу, Юрих немедленно увидел призрак Мауриция. Вероятно он продолжал впустую угрожать двери как делал всё это – годы? десятилетия? – время, но стоило барону высунуться наружу, как он замолк и приобрёл более внятные черты, хотя ноги его по-прежнему завершались в белесой туманной дымке.

– Молодой человек, мм, кто вы такой и что вы делаете в моей башне? – Подозрительно спросил он у Юриха, в то же время сосредоточенно потирая лоб, как если бы пытался что-то вспомнить. Что-то вертящееся у самого края памяти и ускользающее в самый последний момент.

- Барон Юрих Грацвильд. - Юрих отвесил изящный поклон, - А вы Мауриций Оливковозеленый. Мертвый маг, погибший во время проведения эксперимента по созданию идеальной жизни, "принцессы", как вы её называли. Я предлагаю вам пройти за эту дверь, убедиться в тщетности ваших надежд, и покинуть этот мир в поиске новых надежд и шансов.
Барон открыл дверь, надеясь что призрак зайдет. Теперь кхола лифар и призрак подмастерья не должны были больше мешать Маурицию, и он, вероятно, мог наконец узреть всю тщетность своих надежд и упокоиться с миром... Либо не упокоиться, и сойти с ума, и лучше бы с ним в таком случае разбираться сейчас, пока на клинке оставались чары способные уничтожить призрака.

– Что значит "погибший", что за вздор вы тут несёте, молодой человек? – Гневно нахмурил было брови Мауриций, теряя видимость от зарождающегося гнева. Скрученный в причудливый штопор кусок металла возле ноги барона начал подниматься в воздух, однако, вполне по расчету Юриха, с падением кхолы лифар призрак внезапно увидел раскрытую дверь – раскрытой.

В следующий момент забыв обо всём, белесая фигура бросилась к капсуле, так что только порыв прохладного ветра и со звоном брякнувшийся на пол кусок металла ознаменовали его отбытие. Юрих поспешил во внутрь лаборатории где, пройдя в спешке прямо сквозь Арштат и не замечая ничего иного, Мауриций Оливково-Зелёный осторожно преклонил колени перед беленькой собачкой. На высокомерном прежде лице застыло выражение неизбывной горести когда он коснулся пушистых белых ушей и чёрной кнопки носа, явно ожидая что собачка вскочит ему навстречу, как всегда приветствуя, и видя – теперь уже по-настоящему видя – что этому никогда не бывать.

– Принцесса, о, моя Принцесса... – Простонал, падая на колени, призрак, молочно-белые глаза которого на миг стали почти видимо человеческими. Память, столь долгое время скрытая под замком его собственной гордыни и яростью Бьярни хлынула несдерживаемым потоком. – ... Да, я помню теперь... трещина, в одном из приборов была трещина... последовал резонанс, энергии взбесились... я пытался спасти... но было поздно. Все эти годы, все эти годы, все эти долгие годы, все эти люди, что я принимал за миражи воображения... она ушла, а я был здесь, один... как же я был слеп!..

Пошатываясь, он поднялся и бережно взял тело Принцессы в ладони: точнее, тело осталось лежать где и лежало, а в руках у Мауриция Оливково-Зелёного осталась душа искусственного создания – а реальная ли была она, или только им самим воображаемая с неистовой силой, оставим как вопрос для философов.

– ...мне пора идти. – Пробормотал мёртвый маг нетвердым голосом, переводя взгляд с формы Принцессы куда-то в стену, явно видя что-то недоступное ни живым, ни неупокоенным призракам. Словно ожидая лишь этого решения, его форма начала таять, но каким-то образом это таянье было иным нежели предыдущая блеклость гнева, словно Мауриций истончался изнутри. Вот его лицо стало прозрачным, вот молочно-белые детали одежды смазались в туман, вот длинная седая борода растворилась в тающий дым. Эхо – не голос – донесли до авантюристов последние слова "...за зеленым камнем у окна", после чего и призрак, и призрачная Принцесса в его руках внезапно обратились огненными искрами, что тут же растаяли в воздухе – их души ушли в Реку Грез, и проклятье старой башни исчезло.

* * *
Приняв во внимание последние слова призрака, и потратив несколько минут, аванюристы нашли за слегка зелёным камнем у одного из окон небошой сундучок, в котором лежали не только книга заклинаний Мауриция, но и несколько исписанных его же подчерком пухлых записных книжек – результаты его экспериментов и теорий – кулон синего камня, миниатюрный флакон с искрящимся лиловым напитком, мешочек с драгоценными камнями и два недлинных жезла, один из которых был сделан в виде стилизованной цветочной ветки со стеблем из бронзы и лепесками из алых гранатов, слегка тёплых на ощупь, а второй, короче и геометрически орнаментированный синим магоцитом в уже чем-то знакомом узоре.

Поднявшись по винтовой лестнице на последний этаж, они оказались высоко над городом, в ночи, освещаемой лишь светом перезачарованного Руайдом кинжала. Провал подъемника (платформа оставалась на первом этаже) был по их левую руку и за спиной, и несколько массивных ящиков, изрядно побитых непогодой, несли стражу под высоким куполом без стен, которым была увенчана башня. Поначалу невидимые, из-за ящиков со скрежетом, лязганьем и потрескиванием магии в их сторону двинулись оживлённые магией латы, преграждая путь к кораблю, но магоцитовый ключ в руках авантюристов остановил и этого стража, хотя тот и отказался выполнять какие-либо иные приказы.

Летающий корабль – сродни небольшому клипперу под свернутыми парусами – был мирно пришвартован у причала, и, хотя местами доски палубы побурели от непогоды, и паруса поблекли от солнца, на взгляд непросвященного было похоже что корабль находился в хорошем состоянии. Никаких опасностей больше в башне не оставалось и дело было за малым – арканным способом вызвать господина Лана, дабы получить свою награду и завершить эту странную ночь.

- И ты покойся с миром. - Сказал арон истаявшему призраку, но не успели еще стихнуть звуки его голоса, а Юрих уже во всю искал указаный тайник.
Обнаружив шкатулку, плут перебрал ее содержимое и приступил к разделу имущества. Цветочный жезл и записи о экспериментах он передал Арштат, второй жезл - с магоцитом, и книгу заклинаний - Руайду, флакон с искрящейся, вероятно волшебной, жидкостью - Тэву, себе же забрал интересный кулон, уже прикидывая в уме, сколько он сможет за него выручить.

Оказавшись на верху, и убедившись что еще один страж не собирается их атаковать, Юрих вздохнул, привлекая к себе внимание.
- Ну что, господа, пришло время вызывать господина Лана. Думаю нам стоит задать ему несколько вопросов, прежде чем передавать этот корабль.
Достав из сумки коробку, Юрих разорвал нить, выпуская элементаля.

Золотистая искра – нет, существо, напоминающее одновременно радугу, птицу и порыв ветра – вырвалось из коробочки и унеслось куда-то в ночь. Искателям пришлось подождать немногим менее часа как на лестнице раздались шаги, показался отблеск света и на верхней площадке появился господин Лан, собственной персоной. Одетый в дорожный костюм столь же безукоризненно как и при их первой встрече в бархат, бледный седоволосый джентельмен был сопровожден слугой – худощавым, миловидным, темноволосым подростком лет тринадцати-четырнадцати, с пыхтением тащившим вслед за своим хозяином весьма объемный саквояж в обоих руках и лампу в зубах. Слуга был безоружен, его хозяин опирался на трость с серебряным набалдашником.

Господину Лану потребовалось всего несколько секунд чтобы оценить обстановку.
– Я рад что вы достигли успеха, да ещё в столь короткое время. – Он склонил голову, признавая что все нанятые им авантюристы живы и здоровы, и корабль, очевидно, в их полной власти. Протянул руку и щёлкнул пальцами, отчего подросток неуклюже достал из поясного кошеля другой кошель и вложил в руку своему хозяину. Господин Лан протянул кошель Юриху, врядли подозревая что того заботят сейчас не только деньги.
– Вот ваша заслуженная плата.

Юрих уселся на один из ящиков, и так и сидел, болтая ногами и предаваясь своим мрачным мыслям до тех пор, пока на лестнице не раздались шаги и не заплясал отблик света. "Спрячь ключ." - Эти слова, обращенные Руайду Демису были единственными, которые обронил Грацвильд за все время ожидания. Встречал заказчика барон уже стоя, в несколько вольготной позе, хотя напряжение на скулах, сжатая на гарде шпаги кисть и общая неподвижность могли выдать опытному чтецу лиц напряжение, в котором пребывал молодой плут.
Смерив заказчика и его невооруженного слугу долгим взглядом, барон заговорил.
- Вы обманули нас, господин Лан. - Юрих прищурился. - Хозяин этой башни, маг по имени Мауриций был здесь. А еще мы повстречали баронета Талета Рилвира с невестой, которых некто нанял для выполнения сходного с нашим задания. Погибли люди, господин, хорошие люди, мы так-же очень рисковали, и о таких рисках, равно как и о нанятых ранее, но не преуспевших в задании командах принято сообщать.
Брать деньги Юрих не спешил - сперва нужно было услышать, что скажет им этот господин, и решить - а стоит ли вообще отдавать ему корабль. С одной стороны - корабль способный преодолевать расстояния по небу стоил куда больше двух сотен золотых, с другой - его Слово тоже стоило не мало, и должно было оставаться значимым, если барон надеялся его использовать для заработка снова. С третьей - слово данное подлецу, отправившему их на встречу гибели, не предупредив о возможных опасностях, да еще желающему получить чужой дорогущий корабль за смешны деньги стоило как раз где-то столько-же, сколько и слово самого подлеца...

Под взглядом барона Грацвильда слуга почему-то заёрзал, смутился, поставил лампу на ближайший ящик, обхватил сползающий саквояж руками, словно защищаясь им от барона, и зачем-то с пристальным вниманием посмотрел обратно вниз, на лестницу, словно в том была его обязанность. Непроницаемо-черноволосый, миловидный и тонкокостный, в перчатках как и сам господин Лан, подросток-лепесток какой-то, он вызывал у Юриха отдалённое чувство дежа-вю. Однако барон смотрел в основном на своего нанимателя, оценивая реакцию того на обвинения, что теперь стояли между ними – седоволосым, безукоризненно одетым джентельменом и его слугой с одной стороны, четырьмя аванюристами с другой – и разделяли четыре шага пространства прочней и ощутимей деревянного барьера.

Пока барон говорил о Мауриции, лицо господина Лана было спокойным, но упоминание Талета и его невесты вызвало краткое изумление, которое седоволосый джентельмен даже не попытался скрыть, хотя почти тут же вновь овладел собой. Конечно, притворство и здесь было не исключено, но, глядя прямо в лицо господину Лану в этот момент, Юрих понимал что либо имеет дело с лучшим актёром поколения, либо изумление и последующее краткое замешательство было неподдельными.

Слуга уже открыл рот чтобы что-то вякнуть, как господин Лан его опередил и жестом отослал за спину, к парапету.

– Чтобы отмести снять ненужные сомнения, я клянусь своим истинным именем что ничего не знал про присутствие здесь баронета Талета и его невесты. – Приложив ладонь к сердцу поклялся седоволосый клятвой, которую только глупцы бросают на ветер. Он не отвел взгляда, и его слова несли ответственность и вес, которые может нести только клятва истинным именем, клятва, которую даже боги не смеют преступать. – Мне было известно что он и его невеста пропали без вести после ссоры баронета с отцом, но я не посылал их в эту башню или куда-либо ещё, и до ваших слов понятия не имел о их присутствии здесь. Мне не понятно почему баронет, будучи человеком чести, утверждает заведомую ложь, но если то необходимо, я поклянусь снова что к его присутствию здесь не имею никакого отношения. Ваша группа была первой и единственной, которую я нанял для этого дела. Что до опасностей, с которыми вам пришлось столкнуться, то я предупредил что башня принадлежит магу и защищена необычными средствами.

- Я не говорил, что Баронет что-то утверждает. - Ответил Юрих, но смотрел почему-то на слугу. - Талет уже не сможет ничего рассказать, так что мне остается лишь поверить вам. - На секунду барон задумался, не нужно ли что-то еще узнать, но мелочи вроде контрабандистов в подвале казались совсем незначительными, рядом с трагедией Талета, Бьярни и даже безумного Мауриция... - Руайд, отдай господину Лану его ключ.
Бьярни... Бьярнии...
-Бьярни? - Вдруг спиосил Юрих глядя на слугу?

Когда Юрих к нему обратился, выглядывающий за парапет слуга отчего-то вздрогнул и уставился на барона синими глазами, которые на тонком миловидном лице казались просто огромными.

– Эээ... меня зовут Сид, просто Сид. – Запнувшись, представился он, явно нервничая. И поспешно добавил, словно вспомнив, что обязан при разговоре с аристократией. – Ваше Высочество.

Руайд тем временем передал господину Лану ключ, получив взамен увесистый мешочек. От мага не укрылось, что господин Лан несколько напрягся, когда барон обратился к его слуге: не смотри Юрих столь пристально на подростка, он бы тоже это заметил. Однако имя Бьярни не вызвало ни в том, ни в другом характерной ноты узнавания.

– Можете пересчитать, если желаете. – Поскольку напряженная ситуация развеялась и сделка была завершена, господин Лан сжал в руке ключ и сжато обратился к слуге. – Сид, отправляйся на корабль.

Таща тяжелый саквояж и опустив глазищи долу, слуга отправился на корабль, но стоило ему ступить на борт, как снаружи и внизу башни послышался какой-то шум.

Выгляни кто за парапет, он увидел бы отряд, числом не меньше полудюжины, все одетые в тёмное, в длинных плащах и закрывающих лицо шарфах; у двух на поясе были шпаги, один нёс свернутую сеть. Люминисцентный огонь плавал вокруг них давая света достаточно для самого отряда, но, словно пламя свечи, не сияя слишком ярко. Верховодила отрядом высокая светловолосая женщина – единственная, кто презрела анонимность маски. Несмотря на атлетическую фигуру, более подобающую воину, гордую красоту валькирии не столько портила, сколько оттеняла повязка через левый глаз, и волосы, уложенные в косу вокруг головы. Облаченная в кольчугу, она держала короткий, украшенный разноцветным магоцитом посох, словно меч.

– Они здесь! – Донеслось снизу, приглушенное. – Теперь ему не сбежать!

Господину Лану не требовалось много времени чтобы понять что происходит. Действуя невероятно проворно для человека столь почтенного возраста, он метнулся на корабль и втолкнул Сида на палубу, бросив ему ключ и сам став на мостике соединяющий корабль и башню, с тростью для ходьбы перехваченной как-то не так как обычно перехватывают трость для ходьбы; этот хват подразумевал боль при соприкосновении с тяжелым набалдашником, например. Сид, словно кролик, застыл с ключом в руках, в панике уронив саквояж, его глаза бегали по снастям, явно выискивая место куда бы он мог удрать.

– Что тут происходит?! – Не сдержалась Арштат, на пальцах которой разгорался огонь, и Тэв, предполагая предательство, схватился за меч. Господин Лан, чье лицо превратилось в нечитаемую маску лишь ответил "Вас это не касается", но снизу в этот момент донеслось "Босс, дверь заперта!" и ответ повелительным голосом явно привыкшей командовать женщины "К чёрту дверь!". Этот повелительный голос, этот уверенный властный тон подействовал на Сида словно оплеуха. Подросток посмотрел на собственные руки, покрепче сжал ключ и бросил взгляд по сторонам, видя что корабль привязан к причалу снастями, и явно зная что у них нет времени даже если он немедленно найдет рубку.

– Помогите нам! – Выкрикнул он отчаянно, подаваясь вперед. Сдернув перчатку с руки, он продемонстрировал перстень, крупный камень в котором переливался неземным сиянием.

Каждый житель Ивалира без исключения знал этот перстень, от последнего нищего до самых высокорожденных герцогов. Их существовало всего двое во всём мире, Синнарских Камней-близнецов, некогда бывших единым целым. Их невозможно было подделать. Их невозможно было украсть, изменить или уничтожить, выманить силой или хитростью. Их носителей всегда было лишь двое и камни имели силу только в руках этих двоих, не подчиняясь никому ещё.

Первым был правящий монарх Ивалира: сейчас, после смерти королевы, этот перстень восседал на бархатной подушке рядом с королём-консортом и регентом страны. И второй – всегда, без исключения – принадлежал наследнику или наследнице престола.

В сиянии Синнарского Камня иллюзорная магия и краска для волос слетели с Сида и перед изумлённым бароном предстал Его Королевское Высочество Принц Рин, собственной, взволнованной, четырнадцатилетей, сребноволосой персоной. Чувство дежа-вю, как и странное поведение господина Лана, что стал на мостике, защищая слугу, было теперь абсолютно понятны.

– Я принц Рин и меня пытаются похитить для ужасного ритуала! – Выпалил принц на едином вздохе; в огромных, теперь подлинно лиловых, глазах показались слезы. Внизу раздалось шипение и затем взрыв. – Помогите мне, пожалуйста!!!

Историки будущего так и не смогли полностью воссоздать что последовало далее, и сначала ли были перерублены швартовые или потом, когда магоцитовые турбины засветились и мелодично загудели, готовясь поднять корабль в воздух. Швырнул ли господин Лан сомневающуюся Арштат в корабль до того как над парапетом взлетела одноглазая варькирия – планируя магией удержать корабль пока её подручные бежали вверх по лестницам – или это произошло уже после того как выстрел из посоха преследовательницы проделал дыру в парусах?

Одно было точно: Юрих, Арштат, Тэв и Руайд конечно же помогли принцу сбежать от его похитителей, и, хоть и с дырявыми парусами, украденный летающий корабль отправился в дали – в панике выставленные на компасе неизведанные дали, чтобы затем рухнуть в сотнях лиг от Ивалира среди мистического леса и встреченного там не менее мистического рыцаря.

Но это была уже совсем другая история.