Возвращение. Противоход. | ходы игроков | Астор Змеиный Язык

Шара вернулась под вечер и снова была не в лучшем настроении. Впрочем, на сей раз она пришла в себя быстрее и сама инициировала секс после ужина. И на сей раз она была отюдь не нежна. Астор не могла не удивиться абсолютно неженской силе ее с виду нежных рук. Чуть позже она сказала, что кое-какие из своих дел уладила и что поедет завтра утром к поставщику халифского двора по делам. И может хоть издали показать своей подруге дворец халифа.

На этот раз вечер получился очень горячим. Вначале Шара угощала подругу полосками жаренного мяса. Очень вкусного. С восхитительной корочкой, на которой еще пузырилось кипящее масло, и восхитительно нежной плотью внутри. Их надо было обмакивать в одну из приправ, десяток которых, были разлиты по изящным фарфоровым пиалам. Разные по содержимому, они все отличались неимоверной остротой. Так, что вскоре у Ас горели рот и язык. Охлажденное красное вино, не могло охладить этот жар.
Шара кормила северянку своими руками, поднося к губам то один кусочек, то другой. При этом ее глаза многообещающе щурились, а язычок то и дело облизывал губы. Продолжение получилось не менее горячим…


Естественно, от идеи взглянуть на дворец, Гунлауг не могла и не хотела отказаться.

С утра Шара была немного возбуждена и несколько нервозно собиралась отправиться во дворец. После того, как платье и накидка для нее и для Астор были выбраны, Шара сказала, что они едут к распорядителю балов и увеселений, поскольку она добилась права поставлять со своих виноградников вино и теперь надо обговорить условия контракта. Сказала, что Астор должна молчаливой тенью следовать за ней, изображая компаньонку, ни с кем первой не заговаривать и отвечать кратко, не глядя прямо в глаза собеседнику. Самое разумное сказать, что она де прибыла сюда с госпожой Шарой и все.

Потом они погрузились в карету, поехали через городскую сутолоку. Шара рассеянно смотрела в окно. Астор тоже...

Гунлауг же наоборот была необыкновенно спокойна и довольна жизнью. Выспалась она тут после войны, дорог и погонь. Отъелась немного, хотя это никак не сказалось на фигуре. Да и жаркие ночи в объятиях подруги омогли расслабиться.
Так что женщина щурилась довольно. улыбалась и не спорила по мелочам.
Оделась, сели в карету и покатили...

Мы не будем описывать довольно длительное путешествие по улицам Исмаилии. Длительное, поскольку карет, повозок, верховых и просто гуляющей и не желающей уступать дорогу публики здесь было в избытке. И даже больше того.

Через некоторое время карета остановилась у ворот в комплекс дворцов на вершине холма - обиталище калифа. Стражник на воротах, видимо, офицер, судя по более яркому плюмажу на шлеме, переговорил с сидевшим рядом с кучером на козлах слугой, потом Шара вытащила откуда-то из складок платья деревянную табличку с печатями и протянула ее офицеру. Тот внимательно изучил табличку, вернул ее обратно и дал команду открыть ворота. Карета покатилась по дорожке меж деревьев и кустов. По обе стороны дорожки раскинулся великолепный ухоженый сад с фонтанами и ярко-зеленой травой...

Наконец, карета замерла у одного из ослепительно белых дворцов, отличить которые друг от друга Астор вряд ли смогла бы с первого раза. Двери распахнулись и Шара спустилась на мрамор дорожки.

- Если тебя не будут спрашивать, лучше молчи, - сказала она, - на всякий случай.

Астор несколько раз бывала во дворце лорда Абеса, так что ей было с чем сравнивать. В целом, метная архитектура и стиль дизайна женщине понравились, она только и делала, что переводила глаза из стороны в сторону, пока скромно и тиха шла за левым плечом Шары. Заодно оценивала местную систему охраны, ее видимую часть, по крайней мере. И пробовала угадать, где и в каких местах должна дежурить охрана тайная, которая не бросается в глаза, но должна присутствовать в таком месте.

Хм.

Дворец лорда Абеса был дворцом, возведенным гением для полубога. Цель того строения была в том, чтобы как можно лучше удовлетворять требованиям хозяина. Дворец, вернее, дворцы калифа, строились талантливыми архитекторами для богатого владыки. И назначение их состояло в том, чтобы доказать всем, кто только хочет задуматься об этом, насколько велик, могущественен и богат калиф. И не больше.

Астор шла за Шарой. Охраны здесь было мало, возможно потому, что прибыли они не в тот дворец, в котором жил сам калиф, а лишь в обиталище поставщика его двора, человека, несомненно важного, но не первой дюжины приближенных.

Поставщик, звавшийся Мусой Шабихари, был человеком толстым, лысым и безбородым. Глаза его постоянно перемещались с одного предмета на другой, и ни разу взгляд его не задержался ни на чем больше, чем на одну-две секунды. Муса завел с Шарой довольно долгий и напрочь лишенный смысла для Астор разговор о том, каковы цены нынче на оливковое масло, вино и какие-то другие продукты. При этом, если принимать на веру каждое сказанное слово, Муса был практически разорен и только милостью Шары был способен сделать необходимые для калифа закупки при условии, что та снизит цены раз в десять. Шара же так же настойчиво утверждала, что дикий неурожай (на все подряд) заставляет ее не спускать цену, поскольку иначе ей даже не на что будет купить себе новые туфельки. Все это сопровождалось обильными цветистыми восточными комплиментами с обеих сторон и изъявленями любви и уважения друг к другу. Постепенно Шара делала уступки, но только в том случае, если господин Муса изыскивал какие-то внутренние резервы и находил возможным добавить к изначально предложенным суммам что-то еще.

Примерно через полчаса торга выяснилось, что Муса поднял цену втрое против того, с чего начал, а Шара примерно на столько же опустила планку своих запросов. Однако до того, чтобы сойтись в цене и ударить по рукам было еще далеко...

Полуприкрыв глаза Астор погрузилась в свои мысли, еще раз просчитывая планы и возможности. Надо было проверить мальчишек, не попался ли им нарисованные Астор ее потерявшиеся спутники. Забрать пиротехнические изыски, заказанные в лавке, а потом собрать их в единное целое. Решить вопрос с деньгами, чтобы выкупить у ювелира копию украшения. Достать приглашение на прием. Еще раз продумать, правильно ли она просчитала реакцию толпы на сюрприз. Не лучше ли "снять" кого-то из обитателей этих "домиков". Проблемы, проблемы, проблемы...
При этом Шара и Муса служили фоном для этих раздумий, в их увлекательный процесс торговли она не лезла, и даже особо не прислушивалась.

Наконец, торг завершился и Шара с ее собеседником ударили по рукам. Судя по всему, Шара была довольна, а Муса - тут Астор понять не могла. Ну да ее это и не очень интересовало. Шара распрощалась с хозяином дома и они зашагали обратно к карете.

- Удачная сделка, - сказала, наконец, Шара, - хороший день. Я думаю, мы прокатимся по дворцовым садам и поглядим на то, что здесь есть. Это очень красиво, а мы с тобой не каждый день получаем возможность покататься по садам калифа и полюбоваться на его дворцы.

Естественно, Астор с радостью согласилась. При этом она поинтересовалась, какой именно дворец служит местом пребывания самого калифа, и сколь часто этот благородный правитель балует своих подданных балами и приемами.

Шара показала ей один из дворцов, особенно роскошный, правда издалека. Пл каким-то причинам приближаться к нему Шара не стала.

Зато сказала, что через неделю калиф устраивает карнавал в честь праздника Аммуз и что ее (Шару, видимо, пригласят. Ии тогда она возьмет с собой Астор.

Это известие очень обрадовало Гунлауг. Находясь в чужом месте, она не могла позволить себе лишнего, но очень выразительно взглянула на подругу. И сделал почти незаметное движение губами, обозначая поцелуй.
А дальше снова передвижение за спиной Шары в режиме "тени" с опущенными бесстыжими глазками.

Остаток дня прошел в каких-то малозначительных событиях, включая еду, прогулку по магазинам и два раза секс с Шарой. Та была изрядно возбуждена событиями прошедшего утра и, хотя об этом не говорила, возбуждение ее чувствовалось во всем. Пройдясь по магазинам, она скупила кучу платьев себе и Астор, торгуясь с удовольствием и каким-то особым жизнерадостным настроем. Словно цель всей ее жизни сбылась.

Гунлауг тоже с удовольствием предавалась всем радостям жизни. Она чувствовала, что беззаботные дни подходят к концу и старалась успеть выпить чашу до дна. Скоро снова придется рисковать жизнью за чужие интересы и стирать ноги на чужих дорогах.

Утром, после завтрака и перед выездом в город, к Астор в комнату постучали и на стук вошла средних лет женщина с удивительно красивым лицом. Она представилась, как Шадия, и Астор вспомнила, что могла видеть эту Шадию и раньше в доме, но до сих пор ни разу с ней не разговаривала.

- Госпожа, пришли два мужчины, - сказала Шадия, - я провела их желтую гостинную. - Они говорят, что знают вас, но я не хочу пока рисковать, поэтому госпожа Шара появится в вашей компании только после того, как вы скажете, насколько хорошо вы дейтствительно с ними знакомы.

Астор одним движением оказалась на ногах.
- Конечно, Шадия. Во время путешествия от меня как раз отстали два спутника, так что скорее всего это они. Пойдем скорее. А Шару действительно лучше позвать, когда я на них посмотрю.

Шадия провела ее в небольшую комнатку, как прикинула Астор, исходя из планировки дома, это было совсем недалеко от парадного входа. Одна из стен была прозрачной, как пояснила Шадия по дороге. Это сделано для того, чтобы хозяин дома мог без проблем поглядеть на незваных гостей и решить, согласен ли он терпеть их назойловое присутствие.

За стеклом Эльстер и Александр пытались осмотреться в комнате для гостей.

- Да, - спокойно кивнула Шадии женщина, - это мои знакомые.
На самом деле она с трудом сдерживала радость и желание улыбнутся. Все-таки не одна она осталась из их непутевого отряда. И не то, даже, что троем будет проще, а просто обрадовалась, как будто встретила старых знакомых.
- Шару, можно не звать, для нее не будет ничего интересного. - добавила она. - Я сейчас просто договорюсь с ними о встрече после обеда, где-нибудь неподалеку.
После чего отправилась к входу в желтую гостиницу.

Тем не менее, Шара повстречала Астор недалеко от ее покоев. Она шла куда-то в сопровождении толстого и сильно потеющего человека, которого до сих пор Астор никогда не видала. Шара диктовала тому список вин, тот на ходу записывал остро отточенным деревянным стеком на глиняную табличку.

- А.. - Шара остановилась и улыбнулась. - Кто эти люди, которые тебя искали? Шадия говорила, какие-то мужчины, выглядящие, как уроженцы Готекс.

- Да, мои земляки, - ничуть не соврала в ответ путешественица. - Они, можно сказать, мои компаньоны в одном запутанном деле. У тебя вон поставки вина, мне тоже приходится крутиться. - и снова одна только правда.
Вот только в правде очень легко запутаться, когда говоришь с мастером слова. Фраза была построена так, что у Шары невольно возникли торговые ассоциации дел Астор.
- И еще, милая, у меня две новости, нет, даже три. Во-первых, я не спала ни с кем из своих компаньонов и не собираюсь. Во-вторых, после приема у калифа мне придется вернуться на ту сторону пролива, недели на две. Ну, и наконец, после этого я смогу приехать сюда уже надолго.

Шара выслушала все это с вниманием и даже слегка улыбнулась. Краешком рта.
- Мне будет жалко тебя отпускать, но, если ты считаешь это нужным... - она пожала плечами. - Возможно, я могу помочь тебе в чем-то?

Астор посмотрела ей в глаза:
- Ты можешь сделать так, чтобы мне после отъезда было не до любви и телесных переживаний. Если ты закончила с делами, после моей встречи с компаньонами я предлагаю попробовать что-нибудь новенькое.
Она внезапно оказалась совсем рядом с Шарой. Только что стояла в двух шагах, а тут раз... и губы ловят губы, а упругие груди давят друг на друга через шелк одежд.

Шару не надо было уговаривать дольше пяти секунд, и она ответила со всей возможной страстью. Ответила так, словно они не занимались любовью по меньшей мере полгода...

Астор не ожидала такой бурной реакции прямо сейчас. Так что когда все закончилось отправилась приводить себя в порядок, а потом отправилась на встречу с товарищами.

      После расставания с врачами, путешественница отправилась к ювелиру, чтобы забрать заказ. Мастер не преминул рассказать клиентке, о том, что ее драгоценность путались забрать. Но она успокоила ювелира, что это были ее нерадивые слуги. И что она, по забывчивости и женской глупости, не предусмотрела предупредить о них почтенного ювелира.

      Вернувшись к Шаре, Астор вначале отдала ей вексель.
- Смотри, какая бумажка у меня есть. Скажу честно, моим компаньонам она досталась в результате драк, боев и погонь. Ее будет лучше убрать в сундук на пару месяцев, чтобы вексель перестали искать. Если у тебя будет возможность дать мне под него немного налички, буду рада.
Она улыбнулась.
- Меня вполне устроит половина реальной цены.
Потом одним изящным и чувственным движением женщина опустилась около сидящей любовницы на колени и положила голову на ее бедра.
- К сожалению, обстоятельства изменились, и мне придется уехать уже завтра. Так что на прием во дворец мне с тобой пойти не удастся.
Гунлауг потерлась щекой о шелк, прикрывающий ноги подруги.
- Но я готова сегодня не спать всю ночь , чтобы доставить тебе побольше удовольствия напоследок.
Обняла руками тело, сомкнув их за спиной:
- И можешь наказать меня за эту новость как пожелаешь.

И Шара наказала...

Утром Астор проснулась первой, когда ее подруга еще спала. Пять тяжелых мешков по тысяче монет в каждом лежали у изножья кровати: Шара сказала, что на ней она денег зарабатывать не станет, но что она знает, кому этот вексель можно продать и, не исключено, получить за него немного больше монет, чем он действительно стоит: некоторым людям важно афишировать источники дохода...

На прощание Астор страстно поцеловала подругу и прошептала ей на ушко:
- До встречи, милая! Пока я не появлюсь, забудь о том, что меня видела. Считай что это был сон. И слугам своим скажи, не было такой, хотя они и так не болтливы.
Потом еще один поцелуй, и она с трудом оторвалась от жаркого и упругого тела. Хотя после ночных забав все ее тело болело и ныло, расставаться не хотелось.
Из ворот усадьбы выскользнула ничем непримечательная местная барышня, с закрытым лицом.

Потом был роскошный местный магазин, в которым богатые покупательницы могли примерить наряды без риска что их увидят мужские глаза, или глаза вообще. Гунлауг давно присмотрела его, как место для изменения облика.
Через час, купив какую-то мелочь и оставив щедрые чаевые, она двинулась к месту обитания докторов. Облик женщины разительно переменился. Чуть изменилась форма носа, благодаря макияжу лицо смотрелось по-другому. Подбор одежды сделал фигуру чуть ниже и шире. На плечи падали длинные белокурые волосы. Лиф платья открывал верх грудей, которые за счет жестких вставок казались больше своего нормального размера. Макияж ярко-красного цвета завершал превращение в симпатичную блондинку, чуть-чуть пухловатую, но очень соблазнительную.