[Сказка] о Чаше Туманов | ходы игроков | Глава Первая. Начало пути.

Валериан, убедившись, что его противник уже не встанет, бросился следом за сбежавшим убийцей. Хотя он понятия не имел, где тот может находиться, но надеялся застать его на верхней палубе прыгающим за борт или садящимся в лодку. Впрочем, вероятность перемещения с помощью магии рыцарю казалась более реальной высокой.

- Осторожнее тут, не теряйте бдительность, - бросил Валериан компаньонам прежде, чем отправиться дальше.

- Ты побеждён, - Взмахом клинка обезоружив последнего нападавшего, Годриэль приставил остриё лезвия к его горлу, упершись в адамово яблоко. Бить лежачего принц считал ниже своего достоинства - в конце-концов он уже победил, хотя может, и не совсем в одиночку - но и противник был не один.
-
- Лучше сдавайся, иначе не обещаю, что твои раны не станут ещё хуже.

Поверженный, но не побеждённый противник одарил принца злым взглядом сузившихся в две щёлочки глаз, а затем... резко дёрнулся вверх, напарываясь горлом на клинок Годриэля! Острое лезвие как по маслу вошло в горло убийцы, маленьким фонтанчиком брызнула и грузно, крупными каплями опала чёрная кровь. А через секунду тело уже мёртвого ассассина задрожало и стало стремительно тлеть, прах обращался в чёрный дым, который бесследно растворялся в заполнявшем трюм свете. Мередит, глядя на это, грязно выругался и наспех сотворил оберегающий жест. Из-за его спины, пошатываясь, вышел Вилли по прозвищу Ячмень. Он зажимал рану на боку, одежда вокруг руки напиталась кровью, а сам матрос был бледен как полотно.
- Жрец,- слабым голосом позвал он, и Реджинальд незамедлительно бросился к нему, прошелестев одеждами мимо Офелии. Служитель богов и Вилли исчезли в трюме. Из общей спальни теперь доносились приглушённые голоса и ровный голос, читающий молитвы.

Мередит помог Офелии сначала крепко связать обоих оставшихся убийц, а затем обыскать их как следует. Всё, что им удалось обнаружить,- это три кинжала, ручной арбалет, три болта к нему и два маленьких поясных мешочка с мяслянистым порошком, который пах как болотные испарения и палёные волосы. Вещи последнего ассассина, убившего себя о меч Годриэля, растворились вместе с ним.

Валериан бросился на палубу, но не нашёл на ней никого. Вернее, почти никого. У главной мачты на палубе лежал, неестественно подвернув под себя руку, Балагур, стоявший первым в карауле. Вокруг него растеклась лужа, которая при свете луны и звёзд траурно блестела, не оставляя сомнений в том, что рыжий матрос не сумел совладать с противником так же хорошо, как и его друзья в трюме.

- Ого, - Офелия озадаченно смотрела на место, где только что был убийца. - Надо хотя бы одного умудриться допросить как следует. У вас есть какой-нибудь укромный уголок, откуда не сбежать? - спросила она у Мередита.
Офелия огляделась. Все были при деле. Мередит мог бы помочь ей привести в чувство одного их схваченных.
- Попробуете оживить эту тушку?

Проклятые убийцы застали посланников врасплох. У Валериана не было сомнений, что у подлецов есть свой человек на острове, который сообщил им об отправлении судна с особо важными пассажирами. Конечно, был ещё вариант с магией, но в этом он разбирался крайне слабо и не ведал, есть ли чары, способные на такое.

Рыцарь перевернул тело караульного на спину, опытным взглядом оценил рану Балагура, проверил сердцебиение. Нужно было понять, стоит ли звать на помощь, или же остаётся только помолиться, чтобы душа бедняги добралась до дома через море небытия меж опасных рифов.

Ошарашенно простояв несколько секунд после произошедшего, Годриэль потряс головой. Это было как-то... Неправильно. Зачем ему нужно было себя убивать? И... Что стало с телом? Он не человек? Повторив оберегающий жест и обтерев клинок какой-то оставейся тряпицей, принц убрал его в ножны и огляделся. Похоже, что всё уже закончили без него, так что он присел около кучки с оружием разбойников. Такие-же кинжалы, как и тот...
- Чёрная гидра, - Негромко произнёс он, нахмурившись, - Забавно. Мы планировали захватить кого-то из этих наёмников, и они сами дались нам в руки. Но они... Какие-то странные. Такое чувство, будто их даже солнце сожжёт.

Мередит тяжёлым взглядом посмотрел на одного пленника, потом перевёл взгляд на другого и почесал в затылке:
- Думаю, это уж как решит капитан...,- он на миг замолчал, глаза его округлились, а брови поползли вверх. Он с размаху шлёпнул себя ладонью по лбу, да так крепко, что будь это лоб Офелии, она бы непременно составила компанию двум бесчувственным телам на полу,- Капитан! Где капитан?!
Он рванулся к каюте Попугая, дёрнул за тяжёлые кольца, двери распахнулись. За ними стоял Сертрим в одном исподнем, пестрым как и его повседневный наряд, вот только шляпы не хватало. Капитан стоял, стирая жёлтым платком с синими кружевами чёрную кровь со своей шпаги. На полу её было предостаточно, но тела нигде не было видно.
- Мередит, шелудивый пёс! Какого чёрта ты вламываешься в каюту капитана?!,- рявкнул он, и матрос поспешно захлопнул двери. Несмотря на грубость Попугая, он облегченно вздохнул и криво улыбнулся.
- Сейчас, капитан оденется и будет решать, что делать с ними,- кивнул матрос на бесчувственных убийц и, взяв одного из них за шкирку, потащил в кают-компанию. Проходя мимо Годриэля, он обратился к принцу,- главное, не дать им себя убить. Связал я их крепко, никуда не денутся.

Перевернув Балагура, воин обнаружил зияющую горизонтальную рану, нанесённую одним сильным ударом. Рана была глубокая, а кровь из неё уже не шла. Юный матрос смотрел в звёздное небо остекленевшим взглядом, лицо, перепачканное в крови, было бледным, а тело уже начало остывать. Валериан понимал, что здесь уже ничем не помочь, жизнь покинула тело рыжего моряка.

-Так темные дела вершатся в темноте, зачем им солнце? Ладно. Караульте этих, а я пойду гляну, что там на палубе, - обеспокоенный Мередит напомнил Офелии, что здесь были и другие люди. Кому-то может быть нужна помощь, а кто-то мог рассказать про других нападавших. Если они, конечно, были. - Только не убивайте сразу, допросить их надо все же, - с этими словами Офелия подобрала свой кинжал и умчалась на палубу.
- Ох... - Офелия подошла к Валериану и Балагуру. - А я надеялась, что без потерь обошлось...Боюсь, что капитан сильно разозлится на наших пленников, - девушка присела рядом с погибшим матросом и закрыла ему глаза.

- Допросить... Они должны знать что-то... - Взяв второго пленника за подмышки, Годриэль потащил его следом, стараясь действовать более аккуратно, чем матрос. Хотя, конечно, не ему положено заниматься такими вещами. но... Всё произошедшее давно уже вышло за рамки "обычно" и "привычно". Вот и принцу пришлось осваивать новых противников и новые дела.

- Мы отомстим за него, - пообещал Валериан, направившись к борту корабля.

На душе было горько. Старомодная война была ему куда больше по душе, чем вероломные убийцы, проникающие в самые труднодоступные места.

- Сейчас они мне ответят за всё, - хмурый рыцарь решительным шагом направился вниз, дабы "пообщаться" с теми, кого удалось захватить в плен.

Годриэль и Мередит привязали обоих пленников к стульям, причём матрос настоял на том, чтобы они привязали ноги по отдельности к разным ножкам, а руки связали вместе, а потом ещё и парой узлов к самому стулу. Веревки вязать Кулаку было не впервой, поэтому управлялся он с ними куда ловчее Принца, заодно попутно показывая Годриэлю пару быстрых и надёжных узлов. В это время мимо кают-компании быстрым шагом прошёл жрец.

Возле дверей, ведущих в трюм, он лицом к лицу встретился с Реджинальдом. Жрец казался немного уставшим, но его фигура излучала энергию жизненной силы, которая окружала его золотистым ореолом света, который в темноте ночи казался ярким маяком. Через плечо Валериана он заметил распростершееся на палубе тело Балагура и, охнув, прошуршал мимо воина к пострадавшему, ещё не видя, что тот погиб. Уже через две секунды он, словно не замечая, что напрочь испачкал в крови своё белое одеяние, положил голову рыжего юноши себе на колени и чуть приоткрыл ему рот, мягко потянув за подбородок. Жрец зашептал молитву, и в её шелестящем звучании Фиал, что он сжимал в руке, засиял сначала мягко-золотистым светом, а потом стал наполняться мерцанием других цветов, словно маленькие кусочки радуги возникали в сосуде, добавляя своё сияние в общий свет. Закончив молитву, Реджинальд снял с Фиала крышку, поднёс к мертвенно-бледным губам Балагура и вылил всю до капли разноцветную жидкость. Фиал в тот же миг утратил своё сияние, затянулся серой матовой дымкой. Невероятно долгие две секунды ничего не происходило, а затем кожа матроса налилась внутренним свечением, которое пробивалось через открытую рану на горле, которая стала стремительно затягиваться. Ещё через секунду от неё не осталось и следа, затем кожа рыжего юноши порозовела, к ней вернулся морской загар, а спустя ещё секунду он открыл глаза и закашлялся, тут же откатившись от священника, встав на четвереньки и кашляя сгустками крови на палубу. Он задыхался, жадно хватая ртом воздух, утробно кашлял и бил себя кулаком в грудь. Когда же крови в лёгких не осталось, матрос сел на палубе и долго смотрел в покрытое звёздами небо широко распахнутыми глазами. Его била лёгкая дрожь, от шока он не мог говорить, но было совершенно ясно: только что жрец Гелиоса с помощью Хрустального Фиала вернул его с того света. Жрец тоже не спешил подниматься с колен. Он выглядел устало, свет вокруг него пару раз мигнул и окончательно погас. Из трюма донеслось приглушённое ругательство.

Это ругнулся капитан, который, выйдя в коридор трюма в своём обычном облачении, вдруг оказался в полумраке: заливавший трюм свет погас, испарился, словно его и не бывало. Расторопная команда зажгла лампы, которые хоть и не так ярко, но всё же в достаточной мере освещали внутренние помещения корабля.

Как завороженная Офелия наблюдала за воскрешением юноши. Впервые она видела силу легендарного артефакта, впервые по-настоящему поверила, что чудеса живут рядом с ней.
- Офиг... В смысле, прекрасно! Никогда такого не видела. Молодец, Реджинальд! - улыбнулась девушка. - Поздравляю Балагур, у тебя теперь два дня рождения. Идем уже негодяев допрашивать.

- Светлые боги, - только и произнёс рыцарь, впервые в своей жизни увидев как человек возвращается с того света. - Вот так чудеса.

Валериан хлопнул Балагура по плечу, словно желая убедиться, что перед ним не мираж.

- Да уж, тебе здорово повезло, парень.

После рыцарь отправился в свою каюту и быстро оделся. Щеголять перед дамой в одних штанах было по меньшей мере неприлично. Доспехи так и остались лежать в углу, но вот рубаха и сапоги оказались на Валериане. Разобравшись с гардеробом, рыцарь направился на беседу с пленниками. Переступив порог, он решительным шагом направился к людям Гидры, привязанным к стульям. В качестве приветствия рыцарь нанёс одному из них мощный удар в нос. Конечно, окажись пленником человек благородного происхождения, процесс его допроса выглядел бы совсем иначе, но с подобным бесчестным сбродом Валериан церемониться не собирался, эти негодяи ещё пожалеют, что не умерли от его меча.

- Как вы попали на корабль? - громко спросил рыцарь, вставил пальцы в ноздри только что сломанного носа убийцы и сильно потянул их наверх.

В трюме

Капитан не заставил себя долго ждать, и когда Годриэль и Мередит закончили с путами и убедились в их надёжности, он неспешным, едва ли не царственным шагом вошёл в импровизированную не то темницу, не то пыточную. Пленники всё ещё были без чувств, но капитан достал из кармана своего роскошного красного камзола маленький, с мизинец, перламутрово-розовый пузырёк, открыл его и поднёс поочерёдно к носам агентов Чёрной Гидры.
Когда Валериан, уже одетый, зашёл в кают-компанию, капитан Сертрим был уже там, приводя в сознание своих пленников.
От запаха, что исходил из пузырька, оба незадачливых ассассина закашлялись, а капитан отошёл в сторонку, нарочито медленно, обстоятельно закрывая плотную крышку-пробку перламутрового пузырька и аккуратно опуская его в карман. Ни Сертрим, ни Мередит даже и бровью не повели, когда Валериан взялся вести допрос.
От удара в нос агент зашипел, словно кошка, которой в темноте наступили на хвост. Следующий манёвр заставил тонко взвыть, с силой вытягивая шею, чтобы хоть немного ослабить болезненную процедуру. Кровь, чёрная, густая, как смола, запачкала пальцы Валериана, и убийца начал тонко, гнусаво подвывать:
- Мы можем проникнуть всюду, где есть хоть малейшая тень!,- срывался он на простуженный фальцет, и кровь сильнее пошла из разбитого носа,- никто не может спастись от нас! Мои братья вернутся, чтобы перерезать вам горло, пока вы спите!...
- Заткнись!.- рявкнул на него другой, злобно сощурив чернильно-чёрные, без белков, глаза,- не говори им ничего! Смелых ждёт перерожденье, слабых же сожрёт забвенье!

Сглотнув, Годриэль отвернулся и вышел наружу, не глядя на остальных. Ему было совершенно чуждо всё это, и хоть разум и понимал, что так надо, но вот душа... Душа яростно бунтовала. Вздохнув, принц опёрся на стенку около входа в кают-компанию и теперь сосредоточенно и отречёно изучал меч непривычно твёрдым взглядом.

- Давайте-ка разделим наших пленников, - спокойно предложил Валериан, вытирая кровавые пальцы об одежду одного из убийц. - Индивидуальный допрос будет куда эффективнее. И, капитан, распорядитесь обеспечить нам побольше света, чтобы все жилые помещения были хорошо освещены.

Рыцарь и сам не заметил как начал командовать, хотя, откровенно говоря, он даже в своей маленькой группе не мог бы называться лидеров в виду наличия принца, который однако не спешил проявлять лидерских качеств.

Пленник с разбитым и обильно кровоточащим носом втянул шею и затравленно ощерился на Валериана, а его напарник злобно оскалил почерневшие зубы, казавшиеся острыми, и громко, угрожающе зашипел, и в этом шипении не было ничего человеческого.
Капитан кивнул рыцарю и своим громогласным командным голосом гаркнул:
- Уголь! Развесить дополнительные лампы, проверить масло, чтоб трюм сиял! Гигант, отволоки эту шипящую тварь в кухню, подготовь ножи и соль с перцем!
Потом достал из нагрудного кармана кружевной, мягко-кораллового цвета носовой платок и протянул его Валериану.
- Держи, мальчик, вытри руку как следует. Не ровен час они ядовитые.
После этих слов затравленно вжимавший голову в плечи убийца гаденько захихикал, фыркая своей чёрной кровью на свою одежду, где она впитывалась в ткань, которая, впрочем, ничуть темнее не становилась.

Валериан с почтительным кивком принял предложенный платок, но не спешил вытирать руку. Желая получить больше ответов, рыцарь открытой ладонью ударил в сломанный нос пленника, а затем ребром ладони по его горлу. Не давая убийце возможности откашляться, он со всей силы сдавил рукой его горло, холодно посмотрел в глаза и произнёс:

- Зря смеёшься. Тебя ждёт казнь за твои преступления. Но я даю тебе шанс облегчить груз своей вины и избежать дальнейших мучений. Ответь на пару простых вопросов и обретёшь лёгкую смерть с осознанием того, что хоть что-то в своей жалкой подлой жизни ты сделал правильно.

Рыцарь убрал руку, дал убийце привести дыхание в норму, а затем спросил:

- Вопросы мои такие: где мне найти твоих хозяев и как именно вы перемещаетесь через тени?

В глазах Валериан была холодная решимость. Он хоть и был благороден сердцем и чист душой, но понимал, что сейчас судьба всего королевства может зависеть от того, удастся ли ему добиться правды от этого мерзавца, и не готов был возлагать на плечи своих соратников тяжесть роли палача. О том, как дальше жить с этим грузом, противным его естеству, Валериан старался не думать.

Ядовитая кровь? Да вряд ли. Они сами же как-то живут.
Офелия не вмешивалась в процесс допроса. По морде она могла заехать, но у рыцаря это по-любому лучше получится. А вопросы он верные задавал пока что.

Годриэль же убрал клинок и так и продолжал стоять с другой стороны входа в кают-компанию. Он для себя уже всё решил, и пока ничего не собьёт его со своего курса. Хотя ,может он и трус, если бежит от ответственности. Но ведь и допрос должен был случиться, рано или поздно. Вздохнув, Годриэль сполз по стенке и уселся на палубу. Слишком много нового...