Последние дни Стратхольма ["Заморожен"] | ходы игроков | 1.4 Продолжение первое: Собор Света

Крепость Серебряной Длани на Площади Крестоносцев была величественным зданием из белого камня с резьбой, красоту которой по достоинству оценивали даже дворфы. Чтобы попасть в Собор, находящийся за ее стенами, нужно было сначала пройти через ворота и длинный гулкий коридор, а затем - небольшой ухоженный сад, и, поднявшись по ступеням замереть от благоговения в пустом и спокойном, наполненном тихой музыкой и солнечным светом, зале. Пара небольших боковых дверей справа и слева, ведущая во внутренние помещения, сейчас была закрыта. Время близилось к полудню, и паладин невольно вспомнил, что даже не позавтракал, потому что в желудке его недовльно заворчал голод.

Шагая по залитым солнцем плитам, Лотар с грустью думал, что наконец-то оказался дома. Как бы он ни старался называть домом фамильный особняк, там его раздирали противоречия. Старые воспоминания не давали спокойно спать. Родичи, которые грызлись меж собой, словно пауки в банке. Он любил старый дом, но не мог оставаться там надолго.
Только ступив под своды крепости паладинов, Лотар наконец ощутил покой. Скользя рукой по теплым камням, пропитанным Светом и солнцем, он почти чувствовал каждое живое существо в Его сиянии.
Пропущенный завтрак напомнил о себе ворчанием в животе, но Лотар решил повременить с этим до обеда. У него не было ни монетки на то, чтобы зайти в трактир по дороге, а возвращаться в фамильный особняк не слишком-то хотелось.
- Прости меня, брат, - обратился паладин к встреченному по пути в сад монаху, - но не знаешь ли ты, где я могу отыскать рыцаря-командира этой крепости, и много ли здесь сестер?
Чтобы исключить сомнения, он провернул кольцо знаком Длани вверх.
- Я расследую исчезновение, и мне сказали, что одна из сестер знала пропавшую девушку. К тому же, у меня есть вести, которые следует передать настоятелю собора или рыцарю-командиру ордена.

- Рыцаря-командующего сейчас нет в крепости. Они совершают поездку по деревням южнее Перекрестка в связи со слухами о чуме. А епископ вас, может, и примет, если дело важное - добродушно и просто улыбнулся послушник, теребя пояс. - Ступайте в Собор, левая дверь за альковом - там сидит главный писарь, обратитесь к нему.

Оказавшись внутри, паладин направился было к левой двери, когда оттуда появился сам епископ в сопровождении писаря, и быстрым шагом направился к выходу:
- ... из Андорала. Это, вероятно, ошибка. Позови ко мне старших жрецов, Бенедикта и сэра Аурия, нам нужно это обсудить.

- Ваше Святейшество, - поклонился навстречу епископу Лотар. Он немного робел, ведь даже паладины не каждый день видят епископов. Прежде ему никогда не доводилось встречать носящего сан такой важности. Все же рыцарь постарался собраться с мыслями.
- Могу ли я обратиться к вам со своим делом? - Бреген вытащил странную записку из-за отворота мундира. - Мое имя Лотар Бреген. Вместе с компаньонами я расследую пропажу одной юной особы, и один из следов привел сюда. Прошу, взгляните на эту записку. Мы отыскали ее в комнате пропавшей, и сочли важным, по меньшей мере, предупредить вас. - Он неловко замялся, чего обычно за собой не замечал. - Я слышал слухи, странные и тревожные, и эта находка очень... очень странна. Возможно, она скажет вам больше, чем мне. И еще, Ваше Святейшество, я бы хотел побеседовать с сестрами в Соборе. Одна из них знала пропавшую.

Епископ Стратхольмский, являвшийся главой церкви всего Восточного Лордерона, был человеком немолодым, но все еще очень активным . Он свято чтил и соблюдал три Добродетели, и нес Свет людям. А попутно этому седому, худощавому жрецу приходилось ежедневно решать такое количество чужих вопросов, что он был ими уже порядком утомлен. Но Уважение требовало выслушать паладина, а Сострадание - попытаться помочь, хотя голова была занята совсем другим.
- Да хранит вас Свет, юноша! Конечно, вы можете обратиться, только если вы вдруг подумали, что кто-то в этих стенах может быть причастен к похищению - то оставьте эти мысли. Не стоит сомневаться в сестрах и братьях своих, недоверие порождает страхи, а страх заставляет ненавидеть, ненависть же порождает агрессию. В церковь приходят только по доброй воле, Свет не озаряет по принуждению, - епископ назидательно поднял вверх палец, остановившись на ступенях собора, но тут же продолжил путь. - Томас, зачитайте...
Когда писарь прочел содержимое отрывка, доставшегося Лотару, верховный жрец покачал головой:
- Сколько вокруг ходит ереси, и ведь не верят же люди, что только своим трудом, теплом и добром создадут они в Азероте лучшее будущее в Священном Свете. Нет, все считают, что придет кто-то: пророк, маг, король новый - и жизнь поменяется, как по волшебному заклинанию. Это очередной манифест мятежников, которым чем-то не нравится Теренас, вероятно.Ничего странного, до восстания вряд ли дойдет, молодой человек. Меня вот сейчас занимает дело куда более серьезное... может вы слышали о чуме?
Епископ решил по дороге поделиться своими размышлениями с кем-то сторонним, и юный паладин показался ему вполне достойным.

- Причастны? Нет, - Бреген твердо покачал головой. - Все, что я хочу - отыскать Адель, и любая зацепка, даже малозначимая, может сыграть важную роль. Ее отец считает, что она была знакома с одной из здешних сестер, так что я считаю своим долгом выяснить, не видела ли она Адель перед исчезновением.
Выслушав мнение епископа, Лотар коротко кивнул.
- Да. Но лишь слухи, в которых вымысла больше, чем правды в любой форме. Я приехал сюда в погоне за одной нечистью, поэтому не обращал внимания на разговоры в дороге. Значит, это все же не совсем слухи?
Подумав, он упрямо решил все же высказаться до конца:
- Есть еще один тревожный факт, господин. Адель обладала магическим даром. Вы говорите, что это может быть манифест недовольных нынешним порядком, но мне приходилось видеть нечто подобное в листовках разных сект. Однако, будь то просто клика мятежных аристократов, заговор колдунов или что иное - я не верю, что Адель исчезла по совпадению именно в это время. Возможно, кому-то потребовался ее магический талант. А группа мятежных магов это уже не просто мелкая проблема.

- Магов-недоучек в городе полным полно, и не их стоит опасаться, даже если они соберутся в группы и задумают мятеж. Вообще, по поводу магии - это вам лучше в Даларан обращаться, а не ко мне. Я рад бы помочь вам, юноша, но не знаю, чем, кроме благословения. Вы творите истинное добро, помогая людям, но ... Западный Лоредерон умирает от чумы, Андорал наполнили ожившие мертвецы, и сэр Утер торопится к нам на помощь из тех земель, а с ним - сам принц. В Перекрестке видели некроманта Культа. Это, кстати, единственная, как вы выражаетесь, секта, о которой я слышал за последние годы, не считая Почитателей Древних Богов, но те что-то поутихли. И я искренне сочувствую пропаже и скорбящему отцу, но опасность, перед лицом которой скоро всем нам предстоит предстать беспокоит меня несколько больше. Что до сестер - они сейчас в храмовых огородах, занимаются взращиванием пищи, ведь Светом единым сыт не будешь. Поднимитесь и поспрашивайте.

- Вот как, - скорее себе под нос пробормотал Лотар, но тут же вспомнил о приличиях и отвесил поклон. - Благодарю, Ваше Святейшество, что выслушали. Если будет на то ваша воля, могу ли я испросить благословения, прежде чем уйду?
Немного позже, распрощавшись с епископом, Лотар торопливо шагал в направлении огородов, и думы его были невеселыми. Он путешествовал по востоку страны, слышал только досужие истории о чуме и ходячих трупах, и к своему стыду, считал, что это просто выдумки и преувеличения. Как можно быть таким слепым...
Глупец!
Попав в храмовые огороды, паладин постарался собраться с мыслями и сосредоточиться. В первую очередь он изо всех сил попытался принять дружелюбный вид - в глубине души Лотар все же понимал, что из-за своего паладинского титула задирает нос все выше, а так недалеко и споткнуться. Ему говорили, что все молодые члены ордена ведут себя так или почти так, но он думал, что отличается. Ошибся. Опять.
Следовало делать выводы. И быстро.
- Сестра, - негромко обратился он к первой встреченной женщине в одеяниях служительницы Света, - не знаете ли вы юную леди по имени Адель? Мне говорили, что одна из сестер здесь знакома с ней.

Епископ благословил юношу и удалился, шелестя одеждами, прочь. Но теплое ощущение от касания Света осталось, успокаивая мятущиеся мысли паладина. Сестра, которую остановил Лотар, ласково улыбнулась ему, не опуская на землю полных воды ведер, и покачала головой из стороны в сторону.
- Пат глухонемая, - прозвучало из-за спины. - Да озарит Свет твой путь, рыцарь. Сестер здесь более двух дюжин, и не все они сегодня в крепости. Так что поиски твои будут трудны...

Рыцарь сочувственно улыбнулся женщине, и обернулся только потом.
- Но зачем же нам дан дар речи? - все еще с улыбкой, но уже немного смешливой, Лотар мягко прижал руку к груди в знаке приветствия. - Я уверен, сестры разговаривают друг с другом, и знают, кто из них знаком с леди Адель. Так ли нужно мне опрашивать всех, если нужно потревожить только одну?

- Мы, конечно, общаемся, но что до обсуждения тех леди, которые жертвуют свою старую обувь и платья на нужды бедняков - для нас они все на одно лицо: что Адель, что Эстель, что Мерцимель, и не являются интересной темой для беседы. Те, кто хотел обсуждать ближних своих, чаще идут в таверны, чем в Собор. Не сочти мой ответ дерзким, брат во Свете, он всего лишь прям и правдив. До вечера не так много времени, а сорняков на грядках предостаточно. Ты можешь спрашивать и далее, но труден путь твоих исканий, - закончив, сестра вернулась к работе.
К сожалению, никто из жриц так и не признался паладину в знакомстве с дочерью Сиаби. Может, действительно, не мог ее вспомнить, а может и правда из присутствующих Адель никто не знал. Одно лишь насторожило Лотара, хоть он и не был слишком внимателен: глухонемая Пат, очень быстро удалившаяся, когда юноша завел беседу с сестрой Грейс, больше так и не появилась среди трудящихся в огороде жриц. И хотя она могла занемочь или просто заняться каким-либо другим делом, которых всегда было достаточно в стенах крепости, паладин не мог отделаться от навязчивого подозрения.

В любое иное время Лотар не стал бы обращать внимания на исчезновение одной из сестер. Но кое-какой опыт и, самое главное, тревожные новости, поведанные епископом, не позволили ему пропустить тревожный звоночек мимо себя.
И паладин, упрямо сжав зубы, пошел по второму кругу, коря себя за то, что не обратил внимание на странности глухонемой сестры сразу. Он был уже не слегка голоден, но по-прежнему отбрасывал это как незначительную мелочь. Поесть успеется.
Он опрашивал всех встречных сестер в поисках Пат и Грейс, специально обошел огород и места, где жрицы бывали чаще всего, еще на раз, а по дороге разжился аккуратной баночкой чернил и свитком пергамента - чтобы поговорить с Пат хоть так.
Чем больше времени Лотар тратил на поиски, тем сильнее крепли его подозрения, хотя паладин сам себе бы ни за что не признался в том, что увяз в собственной паранойе. Казалось, что-то не так было уже не только с Пат, но и с Грейс...

Грейс, тем не менее, никуда не исчезала. Она спокойно обстригала лишние ползучие усы огородной земляники, подготавливая грядку к скорым холодам. Пат же никто не видел.
- Домой, наверное, ушла, - покачала головой пожилая жрица. - Она сюда приходит и уходит, когда сама того захочет. А это, - покосилась старушка на свиток и чернильницу. -Ты зря таскаешь с собой - Пат писать не обучена. Да и что ты у нее узнать-то хочешь? Про Адель? Вряд ли она общалась с твоей купцовой дочкой - она у нас вообще неразговорчива, так-то.
Впрочем, где живет глухонемая - тоже никто не знал. Поиски паладина зашли в тупик.

Разочарованный, уставший от беготни, голодный и порядком издерганный, ничего не узнавший толком, Лотар вернул чернила и пергамент на место, а затем, хмуро разглядывая золоченые солнцем плиты собора, зашагал к выходу.
Впрочем, он тут же себя поправил - встреча с епископом себя оправдала. Не будь у него других обязательств в городе, Лотар уже, наверно, седлал бы коня, чтобы помчаться навстречу лорду Утеру, по пути изничтожая всю мерзость, какую только встретит.
Пустой желудок напомнил о себе снова, когда Бреген вышел из крепости. Недовольно вздохнув, он все же направился в особняк своего семейства. Невольно Лотар ускорил шаг - оставаться там надолго ему совершенно не хотелось.
После быстрого обеда паладин, перебросив свой плащ через руку, целеустремленно зашагал в лавку Фраса Сиаби. Под этим самым плащом он нес, слегка помахивая, изящную багровую розу, вынутую из хрустальной вазы дома. Лотар справедливо рассудил, что там ее ждет не лучшая участь, так пусть порадует одну даму.
Свою часть дела он сделал, хоть и совсем не так, как ему хотелось бы. Оставалось надеяться, что поиски остальных прошли гораздо лучше. И что работница лавочника никуда не ушла...

Паладин шагал по городу, целеустремленно глядя прямо перед собой и о чем-то размышляя, пока его чуть было не переехала тяжелая скрипучая телега. Возничий громко и нецензурно рявкнул на зазевавшегося прохожего. Чудом успев отпрыгнуть в сторону, Лотар вышел из состояния глубокой задумчивости и столкнулся с пронзительным взглядом зеленых глаз на бледном лице. Этот взгляд... точнее его обладательница - тут же отвернулась и, ускоряя шаг, поспешила скрыться в ближайшем переулке. Паладин не мог перепутать: лишенное красок лицо с серыми ресницами, обрамленное такими же мышиными волосами, ярко выделялись на котором эти чудесные изумрудные глаза, могло принадлежать только глухонемой Пат. Или померещиться? Коричневый плащ мелькнул на повороте в Фонарный переулок.

На секунду замерев от неожиданности, рыцарь ринулся следом, положив одну руку на меч, а другой бесцеремонно расталкивая зевак. На любезности у него не было времени, а исполнение долго должно стоять выше всяких мелочей.
Дважды чуть не полетев носом в мостовую, Лотар пустил в ход локти - он уже очень давно не проталкивался через людской поток, и тут пожалел, что не стал одевать доспехи. Как правило, от человека в латах зеваки сами шарахаются. Все-таки мало приятного, когда тебе наступают на ногу железным сапогом.
Он даже не пытался окликнуть Пат. Если она действительно глухонемая, в чем Лотар сомневался, это бессмысленно. Если она прекрасно слышит, это тоже бессмысленно - кричать тому, кто от тебя убегает "стой!" равносильно признанию себя идиотом.

Паладин не упускал девушку из виду, проталкивался за ней, не отставая, и расстояние сокращалось. Пат перешла на бег и тоже начала активно работать локтями, а одну женщину и вовсе так толкнула, что бедняга полетела на мостовую, выпустив из рук глиняный кувшин. Тот разбился прямо под ногами Лотара, и сапоги паладина заскользили, стремясь разъехаться, а в нос ударил запах свежеотжатого масла. Упавшая горожанка, меж тем, отчаянно заголосила, а жрица юркнула в щель между домами в нескольких метрах от преследователя.

- Именем Серебряной Длани! - рявкнул Лотар, расталкивая тех, кто не успевал уворачиваться. Впрочем, на крик мало кто реагировал, но была призрачная вероятность, что ему не придется объясняться со стражей, которую обычно приносит совсем не вовремя и не к месту.
Когда проклятая беглянка расколотила кувшин с маслом, Лотар резко переменил мнение о доспехах. В железе он бы не удержался на ногах и секунды...

Увы, отсутствие доспехов не помогло паладину удержаться на ногах. Точнее, он обрел было некое подобие равновесия, но упавшая хозяйка разбитой посуды схватила его за ногу, и Лотар шлепнулся в лужу масла, порядком перепачкавшись. Беглянка же тем временем скрылась с глаз, но юноша хорошо запонил - куда. Однако, поднявшись и заглянув в узенький проулок, паладин увидел, что тот раздваивается: налево уходит короткий тупик, оканчивающийся ступенями, ведущими в чей-то подвал, направо - к деревянной лестнице, поднимающейся наверх, вероятно, на крыши.

Волевым усилием сцепив зубы и "вежливо" промолчав, Бреген вскочил, не обращая внимания на грязный мундир, и кинулся за Пат.
Оказавшись в проулке, он чуть было не бросил погоню. Это было уже почти что бесполезно. Даже если он угадает один раз, эта шустрая сестра может подловить его так и второй, и третий, и сколько понадобится. Лотар давно не был дома, да и в юности знал закоулки Стратхольма не так хорошо, как уличные мальчишки.
Но паладин не был бы паладином, если б позволил себе опустить руки. Не сбавляя скорости, Лотар кинулся налево, в подвал, рассудив, что по крышам хорошо убегать, но не прятаться. А заодно он лихорадочно пытался сообразить, куда, проклятие побери, ведет этот закоулок.

Лотар ринулся по ступеням вниз, потому что интуиция подсказывала, что все нехорошее происходит обычно в темных катакомбах, лежащих под городом, а вовсе не на крышах домов честных горожан. Хотя бежать крышами, конечно, быстрее, но для этого требуется ловкость и более удобная, чем у сестры Пат, одежда - например, брюки.
Стены подвала были покрыты каплями влаги, и поначалу пахло плесенью. За первой дверью, легко и почти бесшумно распахнувшейся, паладина ждал неширокий прямой коридор с каменным полом, заканчивающийся у второй двери, которая была чуть приоткрыта. Лотару показалось, что он слышит где-то впереди быстро удаляющиеся шаги. Из щели потянуло едва уловимым сладковатым запахом гнили.

Бесшумно обнажив меч, еще не пробовавший крови, паладин слегка сбавил темп и попытался ступать мягче, чтобы не грохотать каблуками на все подземелье. Интуиция и кое-какой опыт подсказывали, что здесь иллюзия благожелательности кончается. Не было нужды прислушиваться к себе, к Свету Небес,что сиял во всем сущем этого мира, чтобы понять - это совсем не подвал лавки мясника.
С мечом в руке Лотар осторожно открыл вторую дверь ровно так, чтобы пройти самому, и скользнул за порог, следом за удаляющимися в подземной тишине шагами, готовый к ловушке.

Лотара встретила темнота, сгущающаяся по мере удаления от единственного источника света - открытой двери, ведущей на поверхность. Запах усилился: вонь тухлого мяса заставляла силой воли сдерживать рвотные порывы. Чернота, ожидавшая паладина впереди, не издавала ни звука - возможно, беглянка притаилась где-то, а может впереди ждала еще одна дверь. Идти без факела или фонаря означало - свернуть шею или сломать ногу, если вдруг встретится порог или лестница, ну и, конечно, разбить голову, если потолок станет ниже. К тому же, запах и зловещая тишина не предвещали ничего хорошего...

И здесь Лотар остановился. Упрямство упрямством, но он не собирался бессмысленно сгинуть, позорно сломав себе шею при падении или попав под когти врага, которого даже не сумеет заметить.
Так же тихо, как вошел, паладин повернул назад. Он тщательно запомнил дорогу, и собирался вернуться. Это было уже что-то - первая серьезная ниточка, которую он изыскал самостоятельно.
Тихо прикрыв дверь, Бреген ускорил шаг и вышел к дневному свету, с облегчением вдохнув чистый - пусть и относительно - воздух. Следовало вернуться к лавочнику и там дождаться остальных.