Устроившись уборщиком, Натаниэль сразу же попросил у управляющего, подписавшего контракт, выходной на сегодня - перед тем как начать ударно выгребать дерьмо из Архофских конюшен, надо бы удостовериться в сохранности своих вещей, ну или в том, что и их виконт тоже потерял для себя. Управляющий заартачился - мол, что за дела, нельзя так. Поругавшись с ним полчаса , виконт плюнул ему под ноги и махнув на него рукой удалился в сторону стойл.
Быстро оседлав Хосса и проверив арбалет, Натаниэль пустился прочь из замка, лишь слегка притормозил у ворот - спросил стражу о том как побыстрее доехать до поместья Жилей. Там ему сказали что дорог тут немного, поэтому езжай, парниша, по этой, ни о чем не думай - как ни будь и доберешься. Так он и поступил.
А зря. Проселочная дорога через пару километров рассыпалась на несколько, идентичных по изъезженности и проходимости, что собственно и стало проблемой. Вечерело. Боясь ошибиться в выборе пути, Натаниэль решил устроить привал прямо на развилке, подождать, пока кто-нибудь покажется и спросить в какой стороне поместье фон Жилей. Однако в сельской местности не стоит ждать оживленного движения - до самой ночи не было ни одного конного экипажа, даже ни одной крестьянской телеги не проехало мимо стана виконта. Дыма печных труб на горизонте он также не заметил, значит, рядом нету никаких поселений, только луга да поля вокруг. Путник решил заночевать здесь же,этому было несколько веских причин. Первая - он устал, глаза слипались, задница болела, отбитая об жесткое седло. Вторая - Хосс, его могучий скакун, уже лежал, пощипывая траву, растущую на обочине и, видимо, готовился отойти ко сну - дыхание, сбитое после долгой скачки, восстановилось, бока уже не вздымались как меха горна - все указывало на чрезвычайную расположенность животины к отдыху, другого от этого тунеядца ждать и не стоило. И вряд ли удастся его поднять. В итоге, помаявшись, Натаниэль решил последовать примеру своего четвероногого транспортного средства и прикорнул у него на боку. В обнимку с арбалетом.
Проснулся он рано утром, собственно от того, что выпала роса, и лежать в не очень удобной позе на холодной и мокрой земле было уже совсем не уютно. Ночка выдалась холодной и Натаниэль дрожал как осиновый лист. Однако солнце, так поздно прячущееся за горизонт, выглядывало очень рано - оно уже показалось, поливая теплом поля вокруг, испаряя холодную влагу с травы, земли и с виконтской одежды. Хосс встал раньше своего хозяина, посему голова Натаниэля сейчас лежала в куче какой-то трухи. Отряхнувшись, потянувшись и сонно оглядевшись, Мэндрэйк провел короткую утреннюю зарядку - кровь упорно не желала течь по венам, члены одеревенели и не слушались.
После упражнений, тело стало легче и подвижнее, однако двухдневное воздержание от употребления пищи давало о себе знать - живот прилип к спине и неустанно урчал, требуя закинуть в биотопку немного килокалов. Чаек у баронессы был хорош, да вот лился он во основном на грудь Натаниэля, так слуга был усерден, но не аккуратен. Да и варевом этим сыт не будешь. Пошарив в седельной сумке, виконт, однако, не смог обнаружить там ничего съестного - все осталось в трактире Тойнберта. Подстава. Усугублял ситуацию аппетитный хруст травы, доносящейся из активно работающих челюстей Хосса, который , не теряя времени зря, пожирал все зеленое вокруг себя. Несколько минут смотрел Натаниэль, как зеленые стебли планомерно исчезают в пасти его скотинки, подумывая о прелестях коняжьей жизни. Потом окинул горизонт взором еще раз, всматриваясь в окрестности, ожидая увидеть что-то новое и вдалеке обнаружилось торчащее из земли темною пятно. Дорожный столб! Спасение!
Закинув за спину арбалет ( которым он, кстати, вполне мог себе что-нибудь отстрелить во сне) и взяв под уздцы Хосса, не перестающего чавкать и одавать смрадным дыханием округу, виконт поспешил к столбу ( оказавшемуся добротно сделанным из вороненой стали) , чтобы увидеть вырезанную на нем надпись:
"Владения фон Жиль". Вот ведь зараза. Стоило пройти ведь совсем немного - и он мог бы не тратить на это целый день... Ругая себя уже в который раз за эти несколько дней, Натаниэль поспешил вперед по дороге.
Прошел поместье фон Жиль и скоро вышел к деревне. Собственно ничего не изменилось, лишь пара старух на скамейках, грамотно расположенных в тени большого дерева, увидев его о чем то зашептались и захихикали, тычя пальцами в его сторону. Да, похоже весть о новом " неудавшемся женишке-воре-подлеце-ублюдке" разлетелась быстро. Стараясь сохранять самообладание, виконт зашел в трактир. Предстоял тяжелый разговор с Тойнбертом.
Который оказался не таким уж и тяжелым, Тойнберт встретил виконта ехидно ухмыляясь. Улыбка значило именно то, о чем думал Натаниэль - вещи его здесь, но за"камеру хранения" стоило платить. Цена вопроса оказалась не такой уж и большой - двадцать золотых, как всегда, в духе старого барыги. Расставшись с еще некоторой долей своих сбережений, виконт пошел проверять тюки, заботливо занесенные в кладовку.
Когда он закончил, уже вечерело. Хосс был нагружен по самое негорюй, однако храбро стоял задом к выходу, опоражнивая кормушку, висящую на стене конюшни. Нат вежливо попрощался с Тойнбертом, тот несмотря на все, не слишком ехидничал и не распространялся насчет истинной цели похода виконта к баронессе фон Жиль. Закончив церемонии, Натаниэль вывел своего скакуна за уздечку на улицу, с силой оторвав его от халявных харчей, и резво примостился у него на спине. Пустив его быстрым шагом, он отправился в обратный путь. Навстречу навозу, кривым вилам и отвратительным запахам Арховских конюшен
***
Работа шла гладко... Ну, насколько это возможно. Очень трудно было первую неделю, под вечер каждого дня голова кружилась от постоянного пребывания в атмосфере из испарений конского кала. Потом вроде виконт пообвык, притерпелся. Раздражать его стали только слуги графа, которые, завидев его, буквально покатывались со смеху ( еще бы, виконт, а работа хуже крестьянской, для тех кто ничего больше не может), однако их он встречал редко, ибо конного транспорта у графа было достаточно, да и гости к нему нередко заезжали - работы было по горло, в прямом смысле. Знай себе, короче, греби дерьмо лопатой, ни о чем не думай.
Так и пролетел месяц. Кожа впитала в себя запах конюшни, лошадей, сена и навоза. Волосы отрасли еще длинней, чем были, залезали на глаза, закрывали обзор. Ладони покрылись мозолями, все таки лопатой да вилами часа по три-четыре каждый день махал. Одежда выданная графом для работы вся поизносилась, однако Натаниэлева собственная лежала стираная у него в каморке, на чердаке, где он и жил весь этот месяц. Там, кстати, тоже знатно воняло, ибо летучие газы поднимались сквозь дощатый потолок к небу, чтобы, значит, по всей округе разлететься. Магией он всерьез почти и не занимался, так пару раз на неделе грел себе свои стержни, проверил пару задумок. Что-то получалось, что то нет.
Но вот наконец закончилась это адское испытание терпения и обоняния. Натаниэль снова был готов искать приключений на свою задницу, а посему пошел искать управляющего, чтобы получить причитающееся за месяц жалование и, наконец, распрощаться с осточертевшим вонючим домом фон Архов.