Магия музыки | ходы игроков | Пламенная Леди (Линда)

Есть хлеб и вода – и ты сыта.
Сигарета - и ты согрета.
Но чувствуешь, стало душно дышать.
Это осень – когтями за горло.

Тьма скрадывает расстояния, поглощает цвета и сглаживает углы. А еще - обостряет чувства. Ночью все воспринимается немного иначе, чем при свете дня. И хотя день этот нельзя было назвать светлым – небо постоянно хмурилось, изредка роняя на землю холодные капли, и солнце было скрыто за тяжелыми тучами – сейчас городом уже полноправно владела ночь, и Линда позволила себе на миг раствориться в ней. Сейчас холодные объятия промозглой ноябрьской ночи казались ей более ласковыми, чем руки любовника.
Крохотный огонек сигареты. Длинные тонкие пальцы. Нестройные приглушенные звуки изнутри, лишь еще больше подчеркивающие спокойствие бездонной пустоты над головой. Похоже, ветер к ночи разогнал тучи – на небе поблескивали редкие звезды. Холодными, насмешливыми, безразличными, вечными огнями. А снизу Город светился множеством окон в бесчисленных многоэтажках, рассыпал гирлянды фонарей в тщетной попытке разогнать тьму и холод, огни его казались маленькими и робкими, жалкими потугами людей создать тепло и уют в царстве пронзительно холодной темноты…
В какой-то миг девушке показалось, что она задыхается. Не от сигаретного дыма, нет. Не хватало не воздуха. Не хватало свободы. Словно бы где-то на грани восприятия вокруг нее сжимались невидимые стены, медленно и почти незаметно, но неумолимо, и по краю сознания прокатился отголосок панического страха – беспричинного, непонятного, и оттого еще более тревожного. Она не могла понять, что ее гнетет – ведь она достигла того, что хотела, и у нее все прекрасно, она счастлива. Счастлива ли?
Попытавшись затянуться сигаретой, Линда поняла, что она потухла. Девушка и не заметила, как несколько минут простояла неподвижно, глядя в одну точку.
Грядут перемены.
Мысль была столь же неожиданной, сколь и однозначной. Аксиомой, не требующей доказательств. Она еще не знала, что принесут ей эти перемены, но была четко уверена в том, что они произойдут.
Музыка смолкла.
Стало холодно.

Девушка озябло передёрнула плечами и кинула с балкона недокуренную сигарету, она посмотрела как та пролетев 6 этажей приземлилась в лужу и вернулась в квартиру. Линде смотрела на разбросанные вещи и бокалы из под вина и ей ничего не хотелось, смутные тревоги путались с какой-то необычайной усталостью. Её взгляд случайно упал на чехол со скрипкой он был завален старыми вещами. "Как же давно я не играла", - промелькнуло в голове девушки. Мисс Страут достала скрипку и очень медленно поднесла её к глазам, а затем взяла в позицию. Мозг как будто бы отключился руки сами порхали над инструментом извлекая чудесные звуки*. Она даже не помнила где и когда выучила эту мелодию, всё тело вибрировало впитывая в себя звуки и отдавая свои усталость и нервозность.
После того как звуки музыки стихли Линда неуверенно опустила руку со скрипкой, затем её губы растянулись в довольной улыбке. Дышать стало легче, она убрала скрипку в чехол, но поставила его на видное место и клятвенно себе пообещала ежедневно практиковаться.
Линда сделала себе чашку горячего ройбуша с корицей и сливками и устроилась на широком подоконнике в спальне, откуда так удобно было смотреть на промозглую тьму с неясными отсветами фонарей и окон.
Время для девушки текло иначе, в голове крутилась сыгранная мелодия, а отрезки времени отрезали редко проезжающие машины, да гаснущие окна. И только когда уличные фонари погасли она с лёгким сердцем пошла спать. Завтра будет новый день и будет всё по-другому. При свете дня такие странные мысли стесняются лезть в голову.

Скрипка словно бы обрадовалась тому, что ее хозяйка вспомнила, наконец, о ней, и стремилась дать ей гораздо больше, чем просто музыку. Глуп и черств тот, кто считает, что музыкальный инструмент - это всего лишь дерево и металл. Тот, кто хоть раз ощущал себя одним целым с музыкой, знает, что у каждого из них есть душа и свой характер - подчас весьма строптивый и даже иногда капризный. А игра на старом музыкальном инструменте сродни разговору со старым другом, который понимает тебя, как никто другой, который может дать утешение, а может и пожурить, может развеселить или навеять меланхолию - в зависимости от того, с какими чувствами и мыслями ты берешь его в руки и чего хочешь в глубине души. Единственное, чего не терпит музыка - это неискренности. Но Линда сейчас искала именно выхода своим эмоциям, которые редко показывала на людях, и для этого ее скрипка подходила как нельзя лучше. Даже странно, что девушка так долго не вспоминала о ней. Но пальцы помнили то, что уже казалось стертым из памяти, и звук полнил комнату, обволакивал девушку, уносил куда-то далеко тревоги. Облегчение было почти физическим, удовлетворение от удачно исполненного произведения - почти привычным, и только тонкие бороздки на пальцах левой руки легким упреком свидетельствовали о долгом отсутствии практики.
Ароматный напиток и привычное тепло комнаты давали ощущение уюта и спокойствия. Холодная ночь за окном больше не казалась тревожной, и страх почти исчез, затаившись где-то глубоко тенью воспоминания.
Спала Линда хорошо, и ей даже снилось что-то, чего она не могла вспомнить наутро, но что-то однозначно приятное. Утро же выдалось ясным и холодным. Чехол со скрипкой настойчиво попадался на глаза, словно призывая снова открыть его и не позволять инструменту томиться внутри, но, к сожалению, девушку ждали дела. С самого утра еще раз звонила мать, в очередной раз напомнив о приеме - будто про него можно было забыть, с такой-то частотой напоминаний! Чуть позже позвонил Костя - узнать, будет ли она сегодня на студии и захочет ли прослушать одну новую группу, которая придет записываться. "Сыроватая музыка, но местами интересная", - выдал он свой вердикт.
Начинался новый день, приглашавший с головой окунуться в круговорот будничных забот.

Повесив трубку после разговора с мамой Линда задумалась: "А оно мне надо?! Вот сказала бы что не пойду". Но девушка быстро отказалась от такой мысли справедливо решив, что себе дороже, она поймала себя на мысли, что сегодня у неё необычно-бунтарское настроение, в последнее время она уж было решила, что окончательно смягчилась и готова остепеняться, но ни тут то было. Губы Линды мимо воли растянулись в самодовольную усмешку, несколько стервозную, но от того не менее счастливую.

Кости быстро ответила, что через пол часа будет на студии и стала пить горячий чёрный кофе. Девушка всегда любила этот душистый напиток, один его запах мгновенно подымал настроение, а пара глотков хорошего крепкого кофе могло поднять на ноги и мёртвого, по личным убеждением миз Страут. Линда терпеть не могла старомодного "мисс" и никогда не позволяла так к себе обращаться. Она любила шутливое "босс" на работе, уважительное миз и даже "мэм", но никакого мисс, мадмуазель и тому подобной чепухи призванной показать окружающим насколько данная леди нуждается в муже. Девушка не была ярой феминисткой, но некоторые причуды в этом направлении у неё имелись.

Довольная жизнью Линда села в машину. Она не удержалась и взяла с собой скрипку, вдруг выдастся пару свободных минут поиграть. На ней был светлый деловой костюм: белый с редкими серыми полосами, который идеально облегал и подчёркивал её стройное тело. Девушка не задумываясь стала щёлкать радио, первое что привлекло её внимание это была песня Машины времени "Она идёт по жизни смеясь", старая песня от которой Линда никогда не была в особом восторге, но сейчас она вызвала какую-то грустноватую улыбку, всё таки старый рок бывает очень душевным. Второе что попалось ей и буквально с первых аккордов завладело всем вниманием - это было замечательное современное исполнение пропитанное той упоительной чувственностью и эмоциональностью классики. Линда знала про группу Rondo Veneziano, и даже с удовольствием слушала её, но не разу их музыка не вводила её в такой экстаз. В голове у миз Страут промелькнула мысль о необходимости припарковать машину, но она была бесконечно далека от её реальности в которой звуки сплетались в жизнеутверждающую мелодию, где дышать хотелось полной грудью, а иметь всё и сразу.

Мама обычно не терпела возражений, будучи женщиной достаточно властной и гордой. Линда и сама унаследовала эти качества, поэтому знала, как сложно с ней спорить. Пожалуй, единственное, что могло послужить оправданием для нее не идти на прием - это апокалипсис. Ну, или какая-нибудь катастрофа, на худой конец. Однако конца света не предвиделось, а попадать в аварии или болеть девушке уж тем более не улыбалось. Как и ссориться с матерью. Но до приема оставалось еще немного времени, за которое можно было бы что-нибудь придумать. Или смириться с неизбежностью.

В любом случае, она не позволяла себе раздражаться от подобной навязчивости, а испортить ей настроение было и вовсе не просто, особенно после чашки горячего кофе и привычных утренних процедур, после которых из зеркала на нее взглянула красивая, точеная и стильная женщина. Линда явно не стеснялась выглядеть совершенной и привлекать взгляды, вне зависимости от того, была она одета в деловой костюм, вечернее платье или простые джинсы. Мужчины частенько обращали на нее внимание, хотя знакомились, надо заметить, не так часто - видимо, ее видимая гордость и чувство собственного достоинства в сочетании с изысканной красотой несколько пугали их, делали ее недоступным идеалом, на который проще любоваться издали. Мало кто знал, что это на самом деле не так.

Утро было действительно прекрасным и свежим. Холодный воздух был прозрачен и необычайно чист как для большого города, лучи утреннего солнца норовили попасть прямо в глаза, заставляя опустить козырек над лобовым стеклом, а недавно отремонтированная дорога плавно стелилась под колеса автомобиля. Из динамиков доносилась незатейливая мелодия и голос Макаревича, а залитый солнцем город казался теплым и радостным, несмотря на скорое приближение зимы. Легкая грусть, вызванная мимолетным приступом меланхолии после последних строк песни, тут же развеялась, а следующая мелодия была оптимистичной и жизнеутверждающей, и Линда впитывала в себя ее звуки, превращавшиеся в ее настроение и где-то глубоко будившие еще неявные желания. Однако музыка быстро закончилась, а душа требовала продолжения...

Линда бесцельно пощёлкала радио так и не зацепившись ни за одну из звучащих мелодий. Она и не заметила как доехала. Припарковавшись на своём обычном месте девушка лёгкой но стремительной походкой направилась на студию. Солнышко на улице приласкало лицо девушки и Линда зашла в офис всё ещё улыбаясь ощущению нежной теплоты на лице.
- Всем доброго утра, - поздоровалась она с персоналом и для начала проскользнула в свой кабинет. Мисс Страут порылась в бумагах и достала несколько папок гадая о какой из групп говорил Костя. Она быстро набрала его номер и дождавшись ответа немного резковато сказала:
- Как называется та группа о которой ты говорил утром? У меня их документы есть? Ты где вообще сейчас?
И чуть смягчив голос добавила:
- Я уже в офисе и горю жаждой деятельности, - а про себя добавила: "Всё что угодно лишь бы выкинуть мамин приём из головы. И почему он меня так волнует?!"

На работе Линду встретили вежливые сотрудники, вполне привычные, но, тем не менее, регулярно звучащие комплименты в ее адрес и неизменно восторженные взгляды молодого паренька, которого Костя недавно взял себе в помощники по технической части, Димы. Парнишка был смышленым и расторопным, техника его любила и слушалась, а он любил и уважал ее. Причем складывалось такое впечатление, что до недавнего времени он только с техникой и общался, а вот теперь на глаза ему попалась Линда, и он попал. Конечно, для нее совсем не было новостью, что способна с легкостью в себя влюблять мужчин гораздо более серьезных, чем этот студент, и внимание 19-летнего мальчишки, не отличавшегося ни особой красотой, ни какими-то особо выделявшимися способностями или положением, ей было вовсе ни к чему и даже почти не льстило. Благо, Дима это понимал и дальше невысказанного, но явного обожания издалека дело не шло.

Костя отозвался сразу же.

- Я на месте. Мне подойти? Документы? Там только где-то их анкета должна быть и заявление на запись, больше вроде ничего. Название… сейчас… «План Б», точно. Любопытные ребята. Послушаешь? Они на три придут.