TES: Skyfall | ходы игроков | Начало. Верус Овидиус, Рауф Эль Басим. "Дорогу осилит идущий"

Месяц второго зерна, 28-ое число. Где-то на подходах к Хелгену

Смеркалось. Солдаты, наемники и легионеры, ускорили шаг. До Хелгена оставалось идти всего ничего - Марцир из "Белых Лис" клялся и божился, что его чуткий нюх ощущает запах дыма - запах человеческого жилья. Никто, кроме него, ничего такого не ощущал, но Марцир клялся Юлианосом. Призывал Акатоша в свидетели. В общем, очень высокие затрагивал материи. Можно было поверить.
Герцог Овидиус слышал все это, проезжая. В общем-то, часты такие разговоры среди солдат. При виде начальства - герцог, Рауф "Белый Лис", Алессандра из "Черной Сотни" и Конгрейв Смелый "Вольный щитоносец" - да еще и верхом! - такие разговоры затихали. Чтобы шепотом возникнуть за спиной.

Четыре отряда. Элитные легионеры герцога месили грязь в самом центре колонны; сейчас это было далеко позади. Тяжелые панцирники "Вольных щитоносцев" составляли арьергард и обоз. "Белые лисы", как легкие на подъем, шли в авангарде. "Черная сотня" же, вся из уланов, курсировала туда-сюда, выезжала в передовое охранение и на разведку. Классическая тактика и хоть какое-то взаимодействие, учитывая, что Конгрейв ненавидел Империю и легионеров (не настолько, чтобы не любить ее золото), а Алессандра была слишком капризна и красива, чтобы соглашаться со всем, что говорят и предлагают вокруг. К ее чести стоит заметить, что возражала она всегда аргументированно. Но все равно - возражала.

- Пива бы, - пробасил Конгрев, ни к кому конкретно не обращаясь; и толстый, и могучий одновременно, он весь вспотел; хуже выглядела только его лошадь.
- Будь у меня бочка, я бы... утопила вас в ней.
Грубый норд и изысканная бретонка пикируются. Так они до бесконечности могут.

Переход через самые высокую гряду в Тамриеле прошёл очень гладко, чему способствовало время года. В Месяц второго зерна ветер на перевалах не так силён, а снега заметно меньше, что снижает риск сошествия лавин. И хоть Овидиус прошёл уже половину пути, чувствовалась уже некаю походная усталость. Легионеры уже не так бодра вышагивали на подъёмах, и не столь быстро преодолевали расстояния по раскисшей, от весенней сырости, дороге.
Пришпорив скакуна, Верус проскакал вдоль колонны легионеров, надеясь своим видом приободрить солдат.
- Веселей, братцы, веселей! Ульфрик нас не ждёт! Мы ему как снег на голову! - Поравнявшись с командирами наёмников, герцог притормозил коня. - Нужно увеличить темп. До того, как тьма станет совсем непроглядной, нужно уже быть в Хелгене.

Рауф выглядел, словно бывалый наёмник : топтанные, но проверенные временем сапоги, избитые наручи, куфия, что была намотана на его шлем, небрежно свисала сзади. Спешившись, и идя наравне с солдатами, он то и дело подбадривал их, помагал отставшим, поддерживал разговор крепким словцом и случаем из жизни. При всей его важности, как лидера, он не мог ставить себя выше своих солдат. Все эти люди: члены гильдии бойцов, охотники, стражники, местные вышибалы не были для Рауфа ниже, чем он сам.
- Ну что, бойцы?Неужели вы устали? Ну-ка задорнее! Кто первый ступит в Хелген - получит лично от меня пинту согревающей жидкости!

Дымом, однако, действительно пахло. Теперь это ощущали все. Правда что-то неправильное было в этом запахе. Может, слишком ярко? Может, слишком остро? Может, небо слишком низко опустилось и налилось кровью? Налилось кровью... будто впереди полыхает пожар.
Цокот копыт. Из-за поворота вылетает всадник на взмыленном черном жеребце, весь в черном, черноволосый, бледный, молодой и красивый, похожий на смерть. В руке - пика. Улан Алессандры.
- Хелген в огне!
Звонко выкрикнул. По передним рядам пробежала дрожь; солдаты хмурились, приостанавливали шаг, хватались за оружие, а сзади напирали остальные, еще ничего не знающие, и новость побежала по колонне, поскакала с рахъездными уланами охранения.
Парень подскакал ближе. Дипломатично выбрал позицию - вроде как подъехал к своей командирше - и вместе с тем остановился недалеко от герцога. И остальных.
- Арьергард Комтона принял бой на подходах к селению. Мы видели с холма, что форт пылает. Противника много. Кажется, это даэдра, но я не уверен. И в лесу кишат твари - пока я добрался, на меня нападали трижды.
В подтверждение обнажает из ножен клинок - заляпаный черной кровью.
- Надо срочно атаковать, - гудит Конгрейв, - я велю своим....
- ...Своим дуболомам покинуть обоз и обнажить наши тылы?
Голос Алессандры полон яда; она переводит взгляд на герцога.
- Господин легат, промедление смерти подобно. Командуйте, мои люди в вашем распоряжении.

Верус нахмурился, немного выжидая, складывая части мозаики воедино. Даэдра - не шутка ли. С тех пор, как Мартин Септим, да окутает Акатош его душу вечным светом, пожертвовав собой, запечатал врата Обливиона, навсегда обезопасив Тамриэль от злодеяний подлых Принцев Даэдра, никто из их породы, не мог прибывать в Тамриэле достаточно долго. Что-то здесь не сходилось. И это "что-то" не предвещало ничего путного. О Ульфрике всякое рассказывали, в Сиродииле, из него рисовали и варвара, и вервольфа, и вампира, и даже некроманта. Байки всякие ходили, о том, что он в сговоре с Талмором, и что он последний из Мифического Рассвета. Однако, Верус знал, что Ульфрик Буревестник - был солдатом. А солдатам, он доверял больше чем политикам. Да и противоречащие друг-другу байки были сомнительным источником информации. А тут, в Скайриме, он встречается с даэдра. Притом, едва лишь ступив на земли нордов. Невольно задумываешься о правдивости некоторых из россказней.
- Конгрейв, продолжайте охранять обоз. Я и Алессандра выдвигаемся к Хелгену, по пути заберём Рауфа. Легион впереди, уланы в резерве. Выдвигаемся.
Развернув коня, он направил его к своим людям.
- Стройся! Боевая колона по четверо! Приготовить щиты!
Голосу легата вторили голоса деканов и центурионов: "В боевую колонну стройсь!". Легионеры тут же начали выстраиваться из походной, растянутой колонны в боевую, в четыре человека с фронта и пять с фланга. Типичное построение Легиона, для манёвров, позволяющее быстро сформировать "черепаху" либо любое другое построение. Загремело снаряжение, забренчало оружие и броня.

Рауф увидел, что солдаты Веруса ускорили шаг, а сам легат, на коне, догнал отряд и искал Эль басима. Он рассказал о случившемся и о боевых планах. Немного поразмыслив, редгард начал обращаться к отряду и отдавать приказы.
- Вот для нас и работёнка нашлась. Все готовы, девочки? Не зря же нам заплатили! Белые Лисы, строимся! Лучники - колонна по три в середине, щиты - впереди колонна по три, те, кто остался - в колонну по два в конце. Наша задача - прикрывать легионеров справа.
Эль Басим не видел в нападении даэдра ничего удивительного: в стране, где люди убивают друг друга одним только голосом может случиться что угодно. Но всё же, его беспокоило некое замешательство легата: по Верусу было видно, что он в недопонимании, хотя и пытался это скрыть. Годы службы в городской страже научили Рауфа видеть все эмоции, особенно те, которые пытаются не показывать. Но в одном он был уверен точно - легат знает своё дело и какие-то импы его не остановят.

Сказать, что Конгрейв был недоволен - означало ничего не сказать. Сказать, что Алессандра злорадствовала - означало позороно преумалить факты. В любом случае - приказу легата не сопротивлялся никто. Слишком уж неожиданной и слишком уж странной была угроза.
Марш. Пехота не шагает - и не бежит. Это - марш. Тот самый, имперский, марш закованных в железо легионов, которые даже в кровавой и позорной последней войне многократно подтвердили свою доблесть и славу. Имперская когорта - это не просто построение, это живой организм, и никаким наемникам никогда не достичь такой слаженности. Жаль, что их здесь так мало - даже не армия, отряд.
Марш. "Белые лисы" идут через лес. Прикрывая с фланга прущую в атаку колонну справа. Лес вокруг - темный, живой, грозный, он стонуще зовет, он предостерегающе машет ветвями, вцепляясь узловатыми пальцами в расцарапанное до крови небо. "Белые лисы" - не когорта. Тут нет строя щитов. Да и какой строй щитов может быть в лесу? Без команды, сами, воины держатся пятерками и тройками; и это спасает - вскрики с фланга и лязг металла. Тварь. Одного бы - убила. Трое - убили. Тварь - самая настоящая. Даэдрот. Первая кровь на клинках "Белых" - черная.
Марш. Всадники кружат позади, мечутся впереди. В этом, кажется, нет смысла - даже легату так кажется - даже некоторым из "Черной сотни" - но Асессандра знала, что делает. Ее хаотичные разъезды - что шелк и вышивка у иных дам; она собирается соткать в этой схватке победу. Обычно ей это удавалось. Но сейчас? Идущие колонны встречают трупы лошадей и наездников; леса и дороги на пути к Хелгену опасны.

Хелген. Впереди. Все ближе с каждым шагом, с каждым ударом копыт. Над стенам видна башня - она пылает, словно не из камня, а из дерева ее сложили когда-то имперские зодчие. Над стенами - зарево. Ворота - выбиты. И небо - все ниже, все алее, все злее. Неприязненно смотрит на чужаков - чужое небо, чужой земли.
Когорта продолжает марш; перед воротами - относительно ровная и чистая площадка, этакий стол; там сейчас разворачивается диковинным цветком боевое построение - из центра пики, пики, пики, в центре - пламя, в пламени - завораживающе танцует обнаженная женская фигура.

- Атронаха мне в штаны! Это ещё что за чудеса? Некромантов и их "милашек" я встречал, скампов встречал, даже вампир однажды попадался. А это... - Рауф пристально смотрел в огонь. В его глазах можно было увидеть и страх, и любопытство. Его братья по оружию стали перешептываться, некоторые стали, словно вкопанные. Он не был трусом, отнюдь нет. Но это явление выходило за рамки его понимания. Ему нужен был совет. Пришлось отправить гонца.
- Скачи в авангард к легионерам, найди там легата Овидиуса. Разузнай у него всё, что можно разузнать. Мои люди не станут воевать неизвестно с чем. Может эта штуку вообще нельзя ранить нашим оружием. Потом сразу сюда. - Редгард дал чёткие указания, встал на довольно большой камень и обратился к солдатам:
- Бойцы! Я вижу страх в ваших лицах, я и сам не в восторге от увиденного. Но я скажу вам то, что было известно любому солдату с начала времён: бояться не стыдно, стыдно позволить страху овладеть вами! Если мы будем сражаться, как от нас ожидают, если мы покажем этим бесам, куда ветер дует, то имена некоторых из нас даже останутся в истории! А кто это будет - зависит только от вас! Но одно я могу сказать точно: Белые Лисы не побегут! Они будут биться до последнего вздоха! Строооойсь!
Грохот доспехов и оружия, воинственный крик бойцов слились воедино. Этот звук был похож на львиный рёв. Следом прозвучали команды начальников отрядов. Тяжёловооружённые бойцы со щитами стали спереди - они будут опорой. Лучники стали сзади так, чтобы осыпать стрелами врагов, которые ещё не сошлись в рукопашной. Лёгкая пехота была разбита на отряды по несколько человек, чтобы быстро оказывать поддержку там, где будут давать слабину щитоносцы. Белые Лисы были готовы.

Чем дальше, тем всё не понятнее и не понятнее. Пришпорив коня, Верус пустился вперёд, к идущей впереди манипуле, которую возглавлял Итэлус.
- Во имя Стэндара, что это, Обливион его дери?! - Прошептал он себе об нос, бегая взглядом по стене копий.
Всё это походило на какой-то ритуал, или обряд. Хотя какая разница? Герцог был солдатом, а не магом или учёным, и он никогда не интересовался магией и тайными знаниями, потому разобрать что-то было сложно. Однако что было ясно точно - эта дьявольщина была явно чем-то плохим и добра от неё ждать не стоило.
- Боевой порядок квинканкс! - Скомандовал Верус, стоящему рядом с ним Итэлусу. Тот вторил легату, ему вторили другие командиры и очень быстро, манипулы стали в шахматном порядке, в три линии, сформировав строй.
- Построение - черепаха!
Вновь, волной, приказ прошёлся по строю, и загрохотали имперские щиты, бьющееся друг о друга, формируя сплошной панцирь, укрывающий в себе солдат, как непробиваемое одеяло, или чешуя дракона.
- Что теперь отец? - спросил Итэлус, без тени страха или обеспокоенности.
- Теперь? Теперь подождём... - Ответил Верус, хмуря брови и вглядываясь своим единственным глазом, в происходящее на площадке у ворот.

Что такое суть даэдра? Даэдра - суть нелюдь. Их боги - искореженное отражение наших богов. Их миры - искаженное отражение Нирна. Они сами - жестокая и грязная пародия на нас. Даэдра пугают своей хаотичностью, нелогичностью, жестокостью, непостоянством. Тем, что живут по законам, по которым невозможна жизнь человека, желающего остаться в здравом уме. Поэтому, встречаясь с даэдра, ты встречаешься с кошмаром. С воплощенным сном. Может ли быть что-то худше этого?..

Может.

Это были люди. Расстояние было таково, что легат и его воины могли разглядеть лица - многие были без шлемов. Это были люди, белокожие, нормальные, похожие на имперцев или бретонцев, в черных простых доспехах. Никаких рогов, никакого запаха серы, никакой другой атрибутики даэдра не было. Они не выглядели нелюдью, и даже танцующая в пламени женщина посреди их строя - была в первую очередь красива. Это были люди, но позади них горел Хелген, но за их спиной со стены скидывали чудовищно изуродованные трупы такие же чернодоспешники, но их строй назывался Маддах'дар'дротт, Алая Роза.

Пять кругов. Первый - стоит на одном колене. Второй - ложит копье на плечо впереди стоящего. Третий - на плечо второго. Четвертый и пятый разрывают копьями алое небо. Готовые опустить их, если откроется брешь. Построение смертников - только бы выдержать удар и защитить центр - этакий крепкий орешек.
Роза против Черепахи?

- Сэр! - Отсалютовал один из легионеров, подбежав откуда-то из-за последней линии. - Прибыл гонец от "Лисов".
Кивнув ему, Верус ещё раз взглянул на позиции противника и развернул коня.
- Отлично. Сегодня прольётся кровь.
Наёмник стоял, держа в руках кожанный шлем и переводя дух, когда герцог подъехал к нему на коне.
- Передай Рауфу, что бы он начал наступление и засыпал противника стрелами, пока мы будем наступать. Как только передние порядки Легиона окажутся в зоне обстрела, пускай ударит во фланг, не медля. Возьмём их в клещи.
Отослав гонца к редгарду и подождав какое-то время, пока тот, по идее, должен был добираться к своему командиру, легат вернулся к построившимся солдатам. Вдохнув полной грудью, он вынул из ножен свой меч и поднял его над головой.
- Легион! - Он сделал паузу оглядывая ровные ряды щитов, образовавших черепашьи панцири. - Марш! - он дал отмашку, направив меч в сторону врага.
Единый грохот сотен ног, одновременно начавших движение в одном темпе почти сотряс долину перед стенами города. Гремела амуниция и оружие. Железный лязг и угрожающий рокот шагов, отражающийся эхом был призван деморализовать врага, а монолитный строй Легиона медленно но уверенно надвигался. Сам Овидиус, всё ещё находясь в седле, ехал позади порядков, с ещё несколькими конными, и двумя телохранителями.
- Передайте Алессандре, пускай обойдёт противника по левому флангу и ожидает в засаде. - Сказал Верус одному из адъютантов. - Если противник дрогнет или оголит фланг - её всадники должны не раздумывая нанести удар.

Запыхавшийся от быстрой скачки гонец передал послание от легата. Рауф уже порядком заждался. Время перед боем тянулось ему невообразимо долго.
- Задача ясна. Лучники! На исходную! Стрелять по готовности! Отряды "Коготь" и "Клык" готовьтесь. Остальные держаться согласно начальной расстановке - Так назывались соединения самых тяжеловооружённых бойцов, которые должны были ударить своим железным кулаком во фланг вражине. Рауф затянул застёжку шлема, вынул из-за пояса меч и, вместе с преданными ему избранными соратниками, стал в пешем строю вместе с отрядом "Коготь". Гул охотничьих рогов означал, что командиры лучников отдали приказы на атаку. Солдаты Веруса уже метали во врага пилумы, а Лисы уже были на расстоянии пары десятков шагов от врага. Они не шли единым шагом, как легионеры. Все эти стражники, вышибалы, бойцы арены, головорезы, шли пёстрым строем, выкрикивая самые грозные ругательства в сторону неприятеля. На них не было единого вооружения: от грозных и грубых молотов до изящных гравированых двуручных мечей. И это войско шло убивать. Шло выполнять свою работу. Отправлялось за тем, что нравится. Когда легионеры только стали на расстояние удара, таранным ударом бойцы ворвались в строй недруга.
- Сомкнуть ряды! На вражину, На-вались! - За командой командира Лисы взорвались боевым кличем перед лицами перепуганного врага.