Рыцари, драконы и принцессы | ходы игроков | На распутьях

- Гнать можно только того, кто бежит, рыцарь...

- Будет ли более почетно умереть от невидимой стрелы? - Сэр Бранд почему-то посмотрел вверх, как если бы сквозь чернильную темноту крон мог что-либо увидеть. - Смерть витает над тобой как птица. Какой бы путь ты не избрал, рыцарь, на нем у тебя нет права на ошибку.
И, помолчав, добавил.
- Лаува Дарраг никогда не был милосерден к своим врагам.

Варон замолчал, обдумывая слова Древнего. А потом запел:

Собрался воевать, так будь готов умереть,
Оружие без страха бери.
И завтра стороною обойдет тебя смерть
В который раз за тысячи лет.
Не станет оправданием высокая цель –
Важнее, что у цели внутри.
И если ты противника берешь на прицел –
Не думай, что останешься цел.

Добро твое кому–то отзывается злом –
Придёт пора платить по долгам.
А истина–обманщица всегда за углом –
Бессмысленно "переть напролом".
Пусть Мабор гонит толпами своих на убой –
Свои же и прибьют дурака.
Но можно дать последний и решительный бой,
Тогда, когда рискуешь собой.

Собрался воевать, так будь готов умереть –
Мы смертными приходим на свет.
Судьба дает победу обреченным на смерть
В который раз за тысячи лет.
Но если чья–то боль на этой чаше весов
Окажется сильнее твоей,
Судьба, приняв решенье большинством голосов,
Отдаст победу именно ей.

- Дети Мила имеют роскошь быть слепыми перед лицом неизбежного. Они называют это надеждой. - Тяжело произнес фьер-мор, выслушав песню. Невидимые в темноте черты лица рыцаря Л'Сие отвердели. - Судьба не дает победы обреченным, рыцарь. Итог для обреченных - всегда - либо смерть, либо поражение, что хуже смерти.

С этими словами сэр Бранд отошел в сторону к своему жеребцу, однозначно давая Варону понять что разговор между ними закончен.

-Вы знаете, - Подумав, сказал Лосстар, - Я бы ехал прямо сейчас. Кто хочет - оставайтесь, мне, в общем-то, особой разницы не будет. - Криво усмехнулся он.
-А ночь... Ночь - не такая уж и преграда, как думают некоторые из вас.
"В любом случае, разделившись - появляется больше шансов на то, что не все дойдут даже до драконов. И кто знает, кто будет в этом виноват..."

Лагартос обернулся к Тэмлину:
- Если ты сможешь повести нас через эту дремучую чащобу, то я пойду за тобой.

Аарон был наслышан о колдовских способностях народа ши. А этот рыцарь в сияющих одеждах, как никак носит в себе их кровь.

- Но надо действовать сообща. Мы же не уличные торговки, а благородные воины! Варон! Данкан! Во имя короля, последуйте за нами. Разве усталость препятствие для нас, когда драконы грозят Алледору?

Аарон в темноте еле различал, погрузившиеся в раздумия лица.

- Ты бездоспешен и легок, - кивнул он собирающемуся в путь Киану, - это сыграет хорошую службу нам при продвижении по лесу.
Рыцарь подготовил лошадь и потдянул подпругу. Слегка переусердствовав, он перетянул крепежный ремешок и тот лопнул.

Плохое предзнаменование.

- Сэр Бранд, - произнес Лагартос, проверяя ногой стремя, - Когда они явятся ответить на твой вызов?

- Время не было назначено. - Пришел ответ от фьер-мор, проверявшего тем временем подпругу. - Я буду ждать здесь, пока не придет ответ.

- Разве идти ночью по незнакомому и темному лесу разумно? - спросил Данкан. - Мы и без того не знаем эту землю. А в ночи мы беспомощны. Я думаю, лучше дождаться рассвета и двигаться уже тогда. Махать мечом в полном мраке - можно так и кого-то из своих ранить.

Дождавшись решения всех, Тэмлин кивнул своим мыслям и начал седлать Тучку и облачаться в латы. Он был уверен в правоте своего пути, но все они были свободны сами выбирать путь для себя. Это был их выбор, свободных людей, и их ответственность, но, тем не менее, на сердце у подменыша было неспокойно. Он представлял, какие силы может обрушить на головы остающихся король Мабор, и сомневался, что это понимали люди.

- Я взываю к богам старым и новым! - потрясая копьем, начал он. Слова приходили сами, от него требовалось лишь облекать их в звуки.
- Я взываю к Богам старым и новым! Я, тот, кто был назван Тэмлином Мак Уиншеном, взываю к Богам старым и новым в поиске правосудия!
- Услышьте меня, Боги! Услышь меня, земля сия, кою нарекаю я трижды! Услышь меня, Бранденбок, чьи чащобы наводят страх на людей, услышь меня, Дол Арлен, обитель и творение Ши, услышь меня, Алатерен, чьи корни спят под зеленым мхом и черной жирной землей, но память остается вечно!
- Рассудите, Боги, рассуди, земля, рассуди, копье!
- Уклонился Мабор из Дол Арлена от вызова на божий суд, беззаконно пожелал обратить в рабство свободных воинов, оскорбил Ард-Ри всех Ши Эйре, владыку Тир-на-н'Ога, господина Земель за Туманами! Не желает держать он, Мабор Невоспитанный, Мабор Трусливый, Мабор Беззаконный, сам ответ за свои преступления!
- Я стою на земле Бранденбока, на земле Дол Арлена, на земле Алатерена, названной трижды, заявляю о трех преступлениях короля Мабора, нареченного трижды, и требую справедливости! Да станет копье это, верное, острое, крепкое, обагренное моей кровью, решением вашим, о Боги! Да приведет оно меня и тех, кто пожелает разделить со мной этот путь, к справедливости, будь то bealach gearr, честный бой или испытание, выбранное вами!

Обагрив наконечник копья собственной кровью из распоротой левой руки, Тэмлин перехватил его, разворачивая и без слов предлагая тем, кто захочет, присоединиться к нему.

(по заявке игрока)
Сэр Лосстар помедлил, ожидая что ответят остальные. Промолчал и фьер-мор, чей путь уже был предопределен.

- Я еду в любом случае! - Громко заявил сэр Лагартос и впрыгнул в седло.
Лошадь немного помялась, приноравливаясь к ноше, а Аарон сжал висевший на груди крест:

"На все воля Твоя..."

Киан скептически хмыкнул на слова Тэмлина. Он никак не мог определить для себя этого рыцаря. То он изрекал, что-то действительно мудрое, то громко глаголил нечто неприемлемое.
- К старым и новым богам... - спокойно проговорил охотник.
- Ты смешиваешь воду с огнём и хочешь что бы от этого был толк. Но твоё дело чего просить и у кого. Твои слова о том что отсюда надо ехать мудры, но то как ты выбираешь свой путь я поддерживать не буду.

Ши прошёл по берегу озера отыскивая подходящее пространство, он прихватил самое необходимое для ритуала. Долго искать времени не было и потому быстро сделав свой выбор Киан разложил круг из немногих благовоний которые захватил с собой и начертал символы. Охотник громко запел не заботясь о конспирации поначалу на незнакомом для людей древнем наречии Ши, а затем и на всем известном языке, что бы каждый знал кому почести тут воздаются.

Отважный Нуада, властитель белого меча,
Кто подчинил кровь Фирболг,
Ради любви Племени, во имя боли детей Дану,
Держи свой щит перед нами, защити нас всех,
Держи свой щит перед нами, защити нас всех.

Возлюбленная Дану! Мать Сияющих,
Огради, о огради нас, благородная Леди,
И ты, прекрасная Бригит, пастушка, хранящая стада,
Сохрани наших животных, очерти всех нас своим кругом.
Сохрани наших животных, очерти всех нас своим кругом.

И Эллен, милосердная, великодушная,
Хозяйка троп власти,
Призовите звезду власти на путь,
Проведи нас, охрани нашу процессию,
Проведи нас, охрани нашу процессию.

O Мать! O Дева! O Мудрая Старуха!
Триада да пребудет с нами днем и ночью,
На плоской равнине или на горном хребте,
Триада да пребудет с нами и ее плащ вокруг нас,
Триада да пребудет с нами и ее плащ вокруг нас!

Голос юноши был переменчив как ветер, то он лёгкой ноткой взмывал вверх, то обретал загадочную глубину с переливами томных звуков. Песнопение было странным и разобрать слова удавалось не сразу даже зная язык на котом они поются. Ши полностью ушёл в себя тело его извивалось в ритуальном танце отдавшись древним инстинктам, а разум преклонялся пред силой и мудростью Богов, просил их покровительства, защиты и наставлений. В конце охотник оставил в центре круга подношения Богам: пойманную дичь, испечённый из зерна хлеб, настоянный на солоде хмель и свою кровь, пролитую для ублажения Богов. Это были скромные подношения, но Киан верил, что Боги не оставят его и укажут путь в этой тьме.

- Похоже, что местный климат плохо влияет на разум путешественников... Пробурчал Варон, обращаясь не то к рыцарям, не то к самому себе...
- Что толку, даже если ваши боги укажут верную дорогу. Вы же знаете, что самый короткий путь требует двух дней пути. Вы сами вымотаны и устали. Ваши кони еле на ногах держаться. Заводных у вас нет. Даже чудом выбравшись из леса, вы загоните лошадей, и дальше вам придётся идти пешком, тогда вы точно никуда не успеете. Вам предстоит битва, и вместо того, чтобы встретить противника отдохнувшими, вы хотите предоставить им радость охотиться на вас, измотать и всадить стрелу в вашу спину...

- Тэмлин, если моя кровь что то значит, я готов присоединить свою, но не правильнее ли просить даровать силы и удачи в предстоящем бою, что бы божий суд был на нашей стороне и мы одолели псов Мабора, тем самым уличив его в нарушении древних законов чести? И могли спокойно продолжить свой квест?

- Киан, взывай к матерям тех, ради кого мы сражаемся. Пусть мольбы сирот и вдов будут услышаны, и не будет в грядущем бою противника способного противостоять нашим стремлениям в чести и благородстве, пусть не дрогнет рука и не подведёт броня...

- Аарон, будь благоразумен... Я слышал глас ваших священников, и говорили они: "Ударили по правой щеке- подставь левую." Но не говорили они про бегство от "пощечин"... И если я правильно помню слова жрецов, Ииисус, бог твой, не бегал от Римлян! Даже когда Его предупредили, что те придут за ним на рассвете!

(по предыдущей заявке игрока)
- Я отправлюсь с вами. - После некоторого раздумия заявил сэр Лосстар, и тут же добавил, усмехнувшись. - По всякому лучше чем сидеть здесь, ожидая неизвестно чего.

Данкан подумал над происходящим. Абсурд реальности вызывал рези в желудке. Доблестные рыцари, отправившиеся сражаться с драконами во имя спасения королевства, ведут себя, как мальчишки. Честь ставится выше долга? В понимании Данкана это было немыслимо. Семь воинов представляют собой силу в бою. Три - куда меньшую. Один - никакой. Ни против драконов, ни против обитателей этого леса.

Данкан нахмурился. Остаться с сэром Брандом и сэром Вароном казалось ему неверным, если четверо покинут их. И каждый из трех путей, если выбирала его лишь часть отряда, грозил всей миссии гибелью.

- Господа, - сказал он, и голос его разнесся далеко, поскольку говорить громко Данкан умел. - Мы все хороши каждый в своем, но мы до сих пор не научились действовать вместе. Мы, как веник. Каждый прутик легко сломать поодиночке, но вместе нас не сломает ничто. Каждый из вас предлагал свой выход из ситуации, в которую мы попали и я верю в то, что каждый из нас хочет лучшего для себя и для своих товарищей. Но вот что выходит: мы хотим разделиться потому, что не можем решить, как поступить. Прежде, чем кто-то уйдет, а кто-то останется, я хочу предложить всем кое-что. И напомнить. Мы все поклялись спасти королевство от драконов. Клятва священна. Однако, перед тем, как отправиться в путь, мы должны были принести еще одну клятву: клятву верности друг другу. Один за всех, и все за одного. Это сделает нас непобедимыми перед лицом любой напасти. Еще не поздно. Нас семеро, и мы можем либо выбрать кого-либо в командиры, либо решать голосованием, подобно рыцарям круглого стола. Когда голосуют семеро, какое-то решение будет принято. И то, что не отступит перед одним клинком, отступит перед семью. Наш первый враг в нас самих. В нашей разобщенности и неспособности действовать вместе. Мы ведем себя, как дети. Пора взрослеть и пора одержать первую победу: стать отрядом, командой. Войском.

Данкан закончил речь и почувствовал, что в горле его пересохло. Он не привык говорить так долго, но он слишком долго молчал. Он обязан был высказаться.

- Каждый из нас знает как поступить. - Тяжелым контрастом идеалистическим словам Данкана прозвучал голос фьер-мор. - И все здесь достаточно зрелы, рыцарь, чтобы не водить других за руку, как несмышленных детей. Ты говоришь о сплоченности и клятве верности, но это не слова, что можно бросить и затем взять назад когда удобно. Отдай свою верность недостойному, и ошибка суждения будет преследовать тебя до конца твоих дней, и после. У тех, кто стоит над трупами драконов нет братьев и сестер. И разве не дети жмутся друг к другу, не имея сил и ответственности сами встретить свою судьбу, как положено то взрослым мужам? Войско не принесет тебе победы против этих сил, рыцарь. Я, Бранд Л'Сие Белого Утеса, не принесу такой клятвы. Мой путь ведом лишь мне и высшим силам.

Данкан почувствовал себя уставшим. Морально.
- Ты сказал, - подтвердил он. На то, что Бранд согласится с ним, Данкан не слишком надеялся. - Гордыня - хорошая штука, но она редко заводит далеко.

Он понял, что выбор его в какой-то мере уже сделан. Но ждал, что скажут остальные.

- Если боги решат, что следует нам сражаться здесь, верю я, что знак будет дан нам, ярл Варон, - ответил рыцарь северянину, но не сэру Данкану, - если решение их будет иным, последую я ему. Не с Добрым Народом Дол Арлена вышел сражаться я из ворот замка доброго короля Хьюго, а с драконами, что угрожают Алледору. Таков путь, что расстелен предо мною, и им я иду. Коли приведет меня он к вратам замка короля Мабора, буду сражаться я с ним. Коли после победы над драконами ушей моих достигнут из человеческих уст жалобы на бесчинства Мабора, постучу я в ворота замка его с вызовом, ибо путями людей назначено ходить мне. Коли решат боги, что следует покинуть нам земли Дол Арлена, и не вправе Мабор задерживать нас, верю, встанут копыта коней наших на короткую тропу.

- Смешай кровь с нашей на лезвии, если готов ты присоединиться к нашему кругу, к нашему вызову, к нашему зову к богам, коли разделишь ты гнет и славу, коли готов встать за дело изреченное с нами плечом к плечу. Не нужно мне содружество тех, кто на словах говорит одно, в сердце таит иное, кто не готов поддержать вызов мой и дело мое искренне и верно. Я верю, что путь наш должен лежать дальше немедленно, и этим мы покажем не только доблесть нашу, но и мудрость, и верность делу, и крепость нашего духа перед лицом искушения. Ради победы над драконами и избавления Алледора вышел я на дорогу, ведущую на северо-запад, не ради победы над королем Мабором.

(заявка игрока)
Варон помрачнел, и голос его с нотками досады зазвучал среди лесных сумерек:
- Волки охотятся по одиночке или парами, и только овцы сбившись в атару пытаются сбежать. Прости благородный Тэмлин, но я отклоню твоё предложение, как отклоню и твоё, благородный Данкан. Не стану я побратимом тем, кто бежит от боя прикрываясь благородными целями. Никто и никогда не упрекнёт Северного Правителя в трусости и малодушии. И если мне суждено остаться здесь навечно, значит цель моя не достойна моей жизни. До встречи благородные господа. Мы ещё встретимся, на королевском ли пиру, или в чертогах Вальгаллы... Пусть ваш путь окажется верным и лёгким!

Дождавшись, пока все желавшие не присоединяться к его вызову, пролив свою кровь на честную сталь, Тэмлин поднял руку с копьем к небу. Над кронами деревьев горели звезды, он знал это, светила молодая луна, дул свежий прохладный ветер.
Выбор был сделан.

Тяжелое копье раскручивалось медленно, поначалу неохотно, но неуклонно набирая скорость. На руку давило все слабее. Мысли его были далеко, на звездной равнине, обдуваемой прохладным ветром, на холме, раскручивающим ясеневое копье, плоть от плоти его.

- Стою я здесь, Боги, веря в ваш суд! Стою, как стоял Нуада Сереброрукий, стою, как стоял Дагда Хороший, стою, как стоял Луг Многоискусный! Да укажет мне решение ваше копье это!
Тэмлин вложил в свой призыв чары Ши, силу произнесенных слов и имен и красную свежесть добровольно пролитой крови. Всем своим существом пытался он скрепить разрозненные части неуклюжего творения воедино, веря в свою правоту. Он делал то, что должен был, что считал верным, что звало его, и за что он был готов бороться.
Его Путь. Дорога, беззаботно пылящая под копытами Тучки.

Стоя на созданном в своем воображении холме, Тэмлин метнул копье, и тут же, сбросив наваждение, взлетел в седло и шпорами поднял коня с места вслед за ним.
- За мной! Вперед! - прокричал он, не оборачиваясь назад.

Данкан сел в седло. Бранд имел право выбирать свой путь, ярл имел право выбирать свой. Ему, Данкану, было по пути с теми, кто в первую очередь собирался выполнить данные обещания и лишь потом думать о личной мести.

И так началось путешествие сэра Тэмлина Мак Уиншена, рыцаря Золотого Ясеня, через лес Браденбока, называемого среди Прекрасного Народа Дол Арленом, Лесом Темной Клятвы, и иные имена носившего во времена давние, забытые. Бросив вызов власти высокомерного короля Мабора, в свидетели призвав Сребнорукого Нуадду, и Доброго Дагду, и Искуссного Луга, победителя древних врагов, словно луч света метнул сэр Тэмлин копье, дабы указало оно ему верный путь, и пало копье среди дальних древ, расколов могучий ствол надвое, как если бы блеском молнии. Тотчас устремил вперед Тэмлин Мак Уиншен верного коня своего, Этилт-мар-Нел, что ступал легче облака, преследуя поданный ему богами знак, и спутники его, сэр Данкан Айдахо, сэр Лосстар Хьерга и сэр Аарон Лагарос из детей Мила устремились вслед за ним.

Но не скрепляли ни кровь, ни клятвы братства союз этих странников, - каждый нес собственные думы, пятная себя железным крестом, и не было среди них единства давних побратимов. И поэтому, хоть и скрыли высшие силы их путь сквозь темный лес Дол Арлена, от глаз гневного Мабора и гончих кровожадных, от искуссной руки Иллиостара Две Тени средь них главного, не вел путь копья к светлым лугам беззаботной тропой...


Копье сэра Тэмлина вырвалось из руки рыцаря словно луч света, и быстрей чем мог уследить человеческий глаз, устремилось сквозь гущу деревьев, далее во мрак, среди плотно переплетенных стволов. Словно светлая птица бросился вслед рыцарь Ши, и за ним, не мешкая, поскакали остальные, едва видя путь во всей этой темноте и полагаясь на чутье усталых лошадей более чем на собственное зрение. Сэр Варон остался в компании сэра Бранда и вернувшегося от озера Киана.

Запах благовоний, - шалфей, розмарин, душистая смола и холодный, терпкий кедр, - еще витал возле Киана; охотник всё еще сжимал в израненной ладони проклюнувшийся перед его глазами и тут же увявший росток ивового дерева, столь странного в этом мире темных, древних дубов. Боги несомненно подавали ему знак - но какой? Надежду или предостережение? Их воля и мудрость оставалась загадкой.

Временный, темный лагерь встретил Киана молчанием и пустотой: сэр Тэмлин и спутники его отбыли, оставив лишь непреклонного ярла Варона и рыцаря фьер-мор; последний вдобавок выглядел тенью в темноте, и только блеклый перламутр маски указывал то место, где сэр Бранд стоял, опершись спиной на одно из древ.

Киан, взывай к матерям тех, ради кого мы сражаемся. Пусть мольбы сирот и вдов будут услышаны, и не будет в грядущем бою противника способного противостоять нашим стремлениям в чести и благородстве, пусть не дрогнет рука и не подведёт броня...

- Пожелания твои хороши, ярл, но не думаю, что мольбы христиан хоть чем то помогут мне на моём пути, и не важно вдовы они или сироты. - охотник говорил с лёгкой улыбкой на устах, он ещё не совсем отошёл от своего ритуала и эйфории общения с Богами.

- Сэр Варон, Сэр Л'Сие, я предлагаю вам поехать со мной через лес, хоть и понимаю, что вряд ли моё предложение прийдётся вам по душе.
- Сэр Л'Сие, эти Ши счиают сей лес своими владениями, мне кажется им всё равно в какой части владений назначать Вам точное время дуэли. Более того я полагаю, что и на обратном пути вы сможете свершить Ваш поединок. В конце-концов, что для бессмертного существа несколько недель ожидания. И как вызвавший вы можете сами назначить место и время, оставьте тут послание для короля Мабора и позвольте ему избрать оружие для вашего поединка. - Киан действительно был уверен в том, что говорил, но с другой стороны он не был и рыцарем который ценит честь премного больше, чем всё остальное.
- Сэр Варон, я понимаю, что в Ваших глазах быть может спешный проход через лес - это побег, не достойный ярла, но Ваш вызов Ши не ответили, посчитав недостойным внимания, вряд ли вас ждёт открытый бой. Так не лучше ли попытаться исполнить свой гейс, данный королём, чем защищать свою честь сидя на месте и ожидая врага, который не факт что появится. - юноша говорил без особой надежды он закинул последние мелочи в седельную сумку на спине Сумерек и взял жеребца под уздцы.

- Ответьте мне благородные рыцари переубедил ли я Вас, далее держать путь без промедления? - произнёс Киан, улыбнувшись напыщенности своей фразы.

Охотник всё ещё крутил в руках росток ивы и гадал что бы он значил. Ива сама по себе двойственна: рождение и смерть, солнце и луна, загадочность, тайны и волшебство, всё это заключено в белой иве, одном из восьми священных дерев. Киан взглянул на небо силясь отыскать хоть единый блеск небесного светила.

Вар отрицательно покачал головой:
- Киан, если нас ждёт бой, то лучше отдохнуть перед ним. Если они завтра не придут, то неспешно, отдохнувшими двинемся дальше. Что толку сейчас идти в ночь, в конец измучивать лошадей и себя, и изможденными встречать врага? Когда тоже самое можно сделать на свежую голову? В общем даже если я сейчас соглашусь ехать, то толку от меня будет немного. Скорость передвижения моя будет достаточно медленная и неспешная, так что предпочитаю отдохнуть. А о чести... Что вы можете знать о ней? Для некоторых, честь важнее самой жизни.
Ярл покосился на Брандта...
- Я остаюсь...

Киан кивнул принимая слова Варона.
- Надеюсь, Ярл, мы ещё встретимся по другую сторону леса, - улыбнулся Ши.
Охотник достал кусочек ткани и завернул в него побег ивы. Такой оберег дорогого стоит и хранить его стоит с бережностью и осторожностью. Юноша взглянул в то место где стоял сэр Брандон, хоть и видел только отблески перламутра.

- Я не буду прятаться за уловками словестности Шие. - Темнота вокруг Киана была почти абсолютной. В этот, самый глухой час ночи лишь уханье далеких сов нарушали тишину, и усталая лошадь охотника устало встряхнула головой, явно желая продолжить свои лошадиные сны. - Решение Мабора прибудет на рассвете, и позором будет для меня не встретить его открыто, а прячась в лесах.

- Что ж я услышал ваши решения, - немного грустно улыбнулся Киан.
Охотник попытался вспомнить карты этой местности. Ива в том числе символизирует воду. И юноше пришла идея пойти по ручью, наверняка в это озеро впадает хоть один.
Ши решил пройти по берегу озера и если до противоположной стороны водоёма он не встретит ни одного ручья, то пойдёт дальше руководствуясь исключительно интуицией и своим чутьём.

В темноте Киан ни раз и не два оступился, едва не набрав полный сапог воды, но в конце концов вышел к звуку журчащего ручья, размеры которого и направление были скрыты под темным покровом ночи. Продираясь вместе с лошадью через высокие, цепкие словно терновник, травы вдоль русла, охотник отправился прочь от своих попутчиков и дальше, в неизвестность, неся увядший побег ивы словно неожиданно найденный талисман.