Рыцари, драконы и принцессы | ходы игроков | Прощание

Следующий день был днем расставаний. Восемь рыцарей из земель близких и дальних отправлялись в долгий путь к логовам драконов, чтобы там сразиться с бронированным чудовищем за добрый взгляд, за славу, за богатство явное и богатство скрытое... У каждого из них была своя причина, и никто не знал, что таило им будущее, но ныне все они выступали как единое братство: светлые цвета ши среди земных цветов людей и темных фьер-мор, доблесть среди отчаянья, ярость среди спокойствия, восемь - как один.

Вчера, среди пиршественного зала ни один из рыцарей не видел этого так ясно, как видел сейчас, какой надеждой были они для простых людей Алледора, для кухарок и шорников, для торговцев и крестьян, для зажиточных и бедных, всех одинаково беспомощных перед крылатым ужасом. Последней надеждой для матери, держащей за руку сына, для молодоженов, обнимающих друг друга, для стариков, поддерживаемых взрослыми дочерьми. Кто из этих людей может быть и успеет сбежать, когда холодные ветра Самхайна вновь принесут крылатую смерть, но сколь многие погибнут или будут обречены на жалкое существование долгие годы под алчным взглядом и алчным духом, сколь много песен не прозвучат никогда более, сколько больше Пепельных Полей останется на месте цветущих яблоневых садов, если рыцари не достигнут победы?

Но знаки были благоприятны. Полуденное летнее солнце красило дорогу золотыми бликами, и свежий ветер - дующий на запад и север, к драконьим горам, в спину уходящим - развевал стяги и невидимыми пальцами трогал гирлянды цветов на улицах, разнося их аромат. Отдохнувшие и откормленные кони рыцарей гарцевали под седлами, застоявшись в конюшнях, и, когда прозвучали трубы, раздались последние слова короля, что вместе с дочерьми и королевой также вышли проводить рыцарей в дорогу.

- Это дорога, которую никто из нас не может пройти. Но чтобы не случилось на ней или же с нами, Алледор никогда не забудет тех, кто откликнулся на его зов. Пусть Спаситель и ваши боги хранят вас на сем пути, доблестные рыцари, и пусть вернетесь вы с победой!

Последние слова короля утонули в громогласных возгласах и пожеланиях победы, и всё тот же сильный, свежий ветер осыпал цветочными лепестками рыцарей, что совершали последний круг по двору замке перед тем как один за одним покинуть его и ступить на неизведанную, разворачивающуюся перед ними дорогу через территории, не имеющие людских названий.

* * *
Темно-зеленый с гривой белой как морская пена конь танцевал под всадником, но шестипалая рука фьер-мор надежно удерживала его на месте. Проезжая свой последний круг рыцарь остановился перед принцессой Маргарет, и безглазый взгляд маски задержался на её лице, почти ощущаемый. При свете дня фьер-мор словно вбирал отринутые тени остальных, и перламутр маски тускнел, становясь похожим на кость обнаженного черепа, но голос Бранда Л'Сие был все также глубок и учтив как тогда, при свете факелов, при движении танца.

- Принцесса. - Произнес он, склоняя голову и протягивая ей ладонь, на которой лежала единственная морская раковина, бело-розовая и словно светящаяся изнутри на темной стали и шелке. - Могу ли я просить вас принять этот скромный дар? Не из долга, - но ради веры в память погибших деревьв?

Словно трепещущая осинка, стояла Мелисента среди сестер, провожая взглядом воинов, что вот вот покинут двор замка. В полной мере разделяла она надежды и чаяния тех, кто взирал сейчас на героев мольбой и безумной надеждой. Пусть придется ей выйти замуж по велению долга и прожить свой век в тоске и печали... Разве сравнима одна загубленная жизнь с жизнями многих? Десяти человек? Ста? Целого королевства?...
Лишь на четверых рыцарей из отряда смотрит принцесса с улыбкой.
Киан, названный братик... Надеюсь, твои Боги благоволят к тебе так, как ты на это надеешься. Да услышат они твои молитвы и защитят в грядущей битве.
Сэр Данкан, уже завоевавший самую драгоценнейшую из королевских наград... Возвращайся с победой, и прими бесценный дар, предназначенный тебе судьбой.
Ярл Варон Делрой, пришедший сюда из далеких суровых земель... Надеюсь, ты найдешь то, что ищешь, и обретешь, что так жаждешь.
Сэр Аарон, такой добрый и благородный... Не хотел ты вчера думать о смерти, так пускай и смерть о тебе позабудет, не найдет тебя там, где примешь ты бой. И пусть не нужна тебе королевская награда, не ищешь ты ни золота, ни славы, пусть не приглянулись тебе королевские дочери, но не менее других достоин ты вернуться сюда с победой и принять все те почести, что воздадут героям.
Удачи вам, рыцари! Да будет добрым ваш путь, а дорога - ровной. И приведет она вас назад во двор замка в том же составе, который вот-вот отправится в даль этим утром.

Рыцарь надел толстые кожанные перчатки и потянул уздцы на себя, слегка притормаживая свою лошадь. Та слегка помялась на ногах и остановилась склонив гривастую голову в поисках свежей траву.
Конь был воронным под стать доспеху Аарона, но это была вовсе не прихоть сэра. Эта лошадь досталась в наследство от покойного отца и Лагартос уже привык к ее быстрому ходу и порой норовистому нраву.
Сэр Аарон не сиял доспехами и сбруей. Он был простым рыцарем готовым идти сражаться против чудища, что угнетает народ и за...

Нет. Не за руку и прекрасное тело принцессы. Не за золото что сулит этот брак. А просто за ее одобрение и ласковый взгляд. Пусть он не может покорить ее сердце, но все же он сделает так, чтобы принцесса могла гордится знакомством с ним. Это было бы уже достойной наградой.

Мелисента появилась вместе со своей монаршей семьей. Такая юная и свежая. Солнце играло лучами на ее бледных щечках...

Сэр Аарон уловил момент и уже без стеснения улыбнулся и подмигнул ей, зная что она заметит. Затем подождав еще немного, пытаясь насмотреться на Мелисенту как можно подольше и удержать ее образ в памяти до самого боя с драконом, он отсалютовал королю мечом и надел шлем, похожий на орлиную голову. Время разговоров проходило, наставало время действий. Пусть принцесса запомнит его не по словам, а по поступкам.

Тихой тенью предпочла быть Маргарет в утро прощания. В строгом темно-бордовом платье, с темными волосами, заплетенными в косу, маленькая и хрупкая, она стояла чуть поодаль от отца и королевы. Ей не нужно было ни с кем прощаться, все, что хотела, она сказала уже. Теперь можно было только подарить последний взгляд теплый. И улыбаться незаметно.
- Удачи, - таково было пожелание Марго всем рыцарям. - Вернись, - то, чего она желала Данкану.

Конь фьер-мора привлекал внимание не меньше, чем его хозяин. Только скакун был завораживающе красив, так, что принцесса залюбовалась невольно пенной гривой и изумрудными переливами. Почувствовав взгляд хозяина коня, подняла глаза, ощущая, как тень ее окутывает.
- Ради веры в эту память, я приму ваш подарок, сер Бранд, - бесстрастно сказала Маргарет, принимая прекрасную раковину. Маленькая на ладони фьер-мора, в маленькой руке принцессы она ладошку полностью закрывала. - Берегите себя, иначе памяти о старых словах еще меньше станет в мире.

Киан ехал верхом на лёгконогом чёрно-сером, как сгущающиеся сумерки жеребце. Видя как надеются люди ему стало слегка не по себе, не для этого он ехал сражаться с чудовищем, но видя эти взгляды поневоле чувствовал себя ответственным и это ему не нравилось. Лишь одна была ему дорога, но была и вторая, что пленила его своей хитрой улыбкой и смелым нравом, Ши не привык быстро находить настоящие чувства, он вообще был не из тех кто спешит с выводами. Хотя средней дочери он от чистого сердца желал только добра и счастья.
Киан нежной улыбкой встретил взгляд Мелисенты: "О как бы мне хотелось защитить тебя от всего, но от самой себя не защитишь. Я уважу любой твой выбор. Но тогда позволь мне хотя бы подставить тебе плечо, если вдруг ты разочаруешься в избранном тобой."
Странный взгляд бросил охотник на Лавену, в нём была задумчивость, симпатия, ирония, лёгкая грусть и всё это за маской беззаботной ухмылки на устах.
Юноша развернул коня кажется уже позабыв о прощании и с любопытством поглядывал на Фьер-Мор. Киану интересно было бы попутешествовать и пообщаться с этим рыцарем, но не предпочтёт ли сэр Бранд путешествие в одиночестве. "Ну, коль что вряд ли Варон откажется от компании", - легкомысленно предположил охотник и уже отыскивал в толпе мощный силуэт северного ярла.

До выезда Тэмлин нашел сэра Родерика, рассказывая ему о паже Линделле из Линсмелла. Тучка, огромный серый жеребец с косматой, любовно расчесанной гривой и крутой шеей, легко нес всадника в доспехах и при полном вооружении и все его пожитки, притороченные за седлом. Тэмлин наклонил длинное копье с зеленым флажком, приветствуя короля, и в следующий момент, ловко развернув Нэла на задних ногах, отсалютовал толпе, простым людям, ради которых он ехал на бой.

Латы давно стали ему привычнее придворного платья. Белое сюрко несло на груди его герб, на левой руке висел треугольный щит с ним же - в серебряной главе две зеленые ветви, в зеленом поле золотое дерево в серебряном незамкнутом венце со звездой над ним. Зеленый плащ падал на круп Тучки, шлем, так же как и меч, был приторочен к седлу. Пока боя не было на горизонте, Тэмлин ехал с непокрытой головой.

Как и вчера, улыбается Мелисенте сэр Аарон, словно напоминая, что негоже грустить, ожидая худшего... Снова волнует принцессу его пристальный взгляд. О чем же ты думаешь, рыцарь? Жаль, что никак невозможно узнать это и уже нельзя спросить. Впрочем, разве важно это сейчас? Главное, возвращайся живым, возвращайся с победой.

Северный Ярл Варон Делрой, ехал неспешно на своём могучем северном скакуне по кличке Буран. Буран был из породы тяжеловозов, поскольку только такая лошадь могла выдержать и вес могучего седока в полном боевом облачении, могла вытерпеть лютые северные морозы и многодневные переходы. Другие кони по сравнению с этой, казались по меньшей мере пони. Так что и конь, и всадник представляли собой движущийся айсберг посреди людского моря…



Начищенные шерсть, грива и хвост Бурана искрились, словно снег под весенними лучами солнца. Серая конская броня отливала благородным стальным блеском, вторя отблескам стальной брони наездника, которая была украшена меховой оторочкой из шкуры снежного барса - могучего северного хищника, не уступающего мощью и свирепостью иным обитателям подземного мира. Аура света, словно от сотен снежинок окружала всадника. Вчера вечером, на закате, в полумраке замковых сводов эффект был совершенно иным… А сейчас он предстал во всем своем великолепии, именно таким он и хотел бы войти в чертоги Одина, если ему не удастся выполнить свою работу.

Сквозь прорези крылатого шлема на толпу взирали вертикальные бойницы желтых глаз, а под латами медленно просыпался и начинал шевелиться зверь войны. Он уже не спал, но еще и не бодрствовал, он лениво потягивался, озирался по сторонам, прислушивался и принюхивался. Близкий аромат битвы дурманил его и звал за собой...

Для Вара был непонятен образ мысли южных людей, почему они тоскуют, почему грусть на их лицах поселилась раньше времени, почему лица девушек состарились раньше времени, а мужчины, словно от стыда, отводят взгляды. Для него, война, это была всего лишь работа, тяжелая, рутинная мужская профессия. И траур никак не увязывался с этим. Разве может грустить пекарь, отправляя хлеб в печь? Разве будет плакать винодел, раздавливая гроздья винограда? Разве будет грустить садовник, закапывая семена в землю? Нет! Так почему же они грустят, когда воители отправляются в горнило войны, чтобы раздавить тварей и закопать их в землю, либо, в случае неудачи, отправиться в чертоги Одина, где они будут до Рагнарёка пить, есть и наслаждаться прекрасными девами…

Молча, он проехал мимо простолюдинов, вельмож, мимо Конунга и мимо его дочерей. Не было в нем ни чувств, ни эмоций, ни вчерашнего безрассудства, ничего того, что могло бы помешать сосредоточиться на цели и выполнить работу.

Завершив церемониальный круг, Ярл остановился возле ворот. Поднял на дыбы Бурана, и тот, повинуясь воле седока, свечой взмыл ввысь. Танцуя, конь кружился вокруг своей оси, и Вар привстав на стременах, помахал рукой собравшимся. Осадив коня и поджав ему бока коленями, неторопливой рысью пустил его за пределы городских стен, оставляя возможность догнать себя другим рыцарям…

Среди прочих прощаться со вчерашними гостями вышла и Лавена. Ее привычно черное платье сегодня более всего напоминало что-то вроде вороньих перьев, и навивало грусть и тоску. Как обычно идеи средней сестры были мало понятны христианам. Язычники же, некоторое время будут спорить чего просила Лавена у богов: проклятий ли на головы летающих ящеров, попутного ли ветра рыцарям или чего-то более замысловатого. Конечно же они сойдутся на последнем варианте.
Принцесса стояла рядом со своими сестрами и как-то очень сильно изменилось ее отношение к происходящему. Жертва собственной свободой уже не казалась хоть сколько-то существенной в сравнении с тем, что собирались свершить разнородные герои. И даже почему-то девушке подумалось что часть рыцарей и в правду приехала не за наградой или славой.
Правда Лавена не сказала ни слова, а лишь время от времени переводила взгляд на сестер. Маргарет похоже не зря была старшей, она уж точно к той же мысли пришла еще вчера.
Взгляд принцессы заскользил по фигурам рыцарей, чьи лица возможно более не суждено было ей увидеть. На мгновение задержавшись на Киане, Лавена подумала что, несмотря на всю его удаль, ему не стоило ехать в столь юном возрасте. "Хотя он Ши", тут же парировала свою же идею принцессу.
Тяжело отвечать улыбкой тому кто идет на смерть, но девушка все же нашла в себе силы приподнять уголки губ чтобы подарить какое-то подобие улыбки героям.

- Благодарю вас, принцесса Маргарет. Это... доброе пожелание. - Голос рыцаря фьер-мор не изменился, но его губы слегка дрогнули, как если бы он пытался улыбнутся в ответ и не мог. Пеногривый конь степенным шагом унес своего всадника; дальнейший свой путь прочь из замка Бранд Л'Сие продолжил не оглядываясь - видимо, долгие расставания были не в чести среди его народа.

Киан видел как поскакал мощный жеребец сэра Варона, но хоть сколь нибудь спешить, считал излишним и потому не меняя спокойного шага своего коня, направился дальше по дороге. Они все пока поедут в одном направлении, по одной дороге и путь им предстоит неблизкий. И потом юноша был уверен, что его быстрый Смерк легко нагонит нагруженного тяжеловоза. Про себя Ши восхищённо отметил как мощно выглядят северный ярл и его скакун. Сэр Л'Сие тоже не спешил. И Киан наслаждался ощущением начала дороги. Первый ветерок колышет гриву коня и ласкает лицо, запахи раннего лета и прогретого солнцем воздуха витают над дорогой, кажется, что весь мир тебе открыт, только протяни руку и возьми. Лёгкая улыбка витала на губах охотника, когда он выезжал из города.

Данкан выезжал последним. Не потому, что хотел этого, так получилось, и он не жалел. Привязаться к Алендору он не успел, но то, что удерживало его сердце тут, было крепче самых крепких оков и поделать с этим сэр Данкан не мог ничего. Да и не хотел.

Он неспешно поклонился провожающим, но взгляд его притягивала лишь одна особа, и, как Данкан ни старался показать, что способен сейчас смотреть на кого-то еще, удавалось это ему из рук вон плохо.

Да будут долги наши дни,
Да будет небо наше сине,
И знаем только мы одни,
Как наши женщины красивы..

Какие бы знаки внимания не оказывал кто-то еще его избраннице, Данкан был уверен, что из тысяч других мужчин Маргарет выберет только его, он ощущал это настолько глубоко и мощно, что не испытывал ни ревности, ни обиды. Он улыбнулся. Иные рыцари просили дам своего сердца о подарках. Шарф на шлеме или на рукаве - это красиво и это принято, это знак внимания и любви, надежда на нечто... Данкан читал об этом, но он не нуждался в доказательствах. Ни себе, ни другим. Делай, что должен. И, если на пути между ним и его возлюбленной есть дракон, значит, дракону придется подвинуться.

Он развернул коня, без рисовки, без оглядки.
Поднял руку в приветственном жесте, и поскакал вослед остальным.

Аарон, гикнув пришпорил коня, пуская его рысью, нагоняя соратников. Сбруя слегка забренчала в такт движению, настраивая на походный, такой привычный Лагартосу лад.

За спиной остались замок, король, Мелисента и ее сестры. Вчерашний день сильно повлиял на рыцаря, возможно даже затронув и изменив кое какие жизненные устои мужчины.
Но сейчас дорога. Постукивающий о голень меч в ножнах. Легкий летний ветерок в лицо.
Пора выполнять рыцарю свою работу. Лагартос не воспринимал нынешний поход слишком эмоционально, как и все остальное. Но определенная тревога перед неизвестностью все же поселилась в его сердце...

Аарон нагнал и поравнял коней с широкоплечим ярлом. Время церемоний и этикета прошло. Теперь остались крепкие, как гвозди кузнеца, мужчины, готовые сразить драконов. Рыцарь пока не начинал разговора и смотрел вперед, пытаясь проследить за устремленным вдаль взором Делроя.

И вот так восемь рыцарей покинули замок Алледора, провожаемые пожеланиями удачи и восхищенными взглядами детей, для которых происходящее было не более чем сказочным праздником. Дорога уводила их прочь, на северо-запад, мимо зеленых дубрав и деревень, прочь в необжитые земли. Кони несли ровно и спокойно, и вот остроконечные шпили и стяги замка скрылись вдалеке, оглядывайся-не оглядывайся, и лишь дорога несла восьмерых прочь, за леса, и холмы, и горы, к их судьбе.