Межевой хребет | ходы игроков | I. Маленькие секреты больших существ.

Удивительно, но свежая рана растормошила гоблина с булавой. Он был туповатым увальнем даже по меркам среднестатистической армии, осаждавшей какую-нибудь молодую дварфийскую крепость "Скальные чресла" в Армоком забытых предгорьях. Но собственный густой ихор, карминовую расцветку которого ему доводилось видеть крайне редко, вывел бойца тёмного замка из праздного оцепенения.
- Навозный бородец!
Каттен сделал быстрый выпад, но и очнувшийся гоблин не считал котят в цитадели. Он инстинктивно поднял правую руку с костяной рукоятью булавы. Выверенный удар лесоруба клацнул по окаменевшему материалу, а влекомое инерцией лезвие срезало гоблину два пальца цвета хлебной плесени и ушло "в молоко", за плечо раненного булавоносца. Приняв на правое плечо удар деревянным топорищем, гоблин сжал левый кулак и смачно заехал в скулу бородатому обидчику. Дезориентировав дварфа своим рукопашным искусством, зеленокожий попытался свернуть Ликоткокебу шею.
Но не тут-то было.
Прямо промеж лопаток увальня вонзилась кирка. Звякнула ржавая кольчуга, позвонки гоблина смачно хрустнули, и сам он медленно перенёс свой вес с мускулистых лап на плечи Каттена. Тот почувствовал последний зловонный выдох туши. А Стукос оставалось только выдернуть кирку, окрашенную в багряный цвет победы.

Другой фронт дварфийской борьбы за расовую чистоту Кротового перекрёстка возглавлял Накис. Он уже подобрался вплотную к арбалетчику, но в спешке едва не зацепился за колышек палаточной растяжки. Потерянной секундой с лихвой воспользовался шустрый гоблин. Он вскинул арбалет и в упор зарядил болтом по Идарэвону. Болт угодил в левое плечо, увяз в сухожилиях и развернул дварфа на девяносто градусов. Превозмогая боль, одержимый местью дрессировщик изловчился и с разворота полоснул ножом в правой руке по скалящейся гоблинской роже. Лезвие пропороло щеку.
К прочим проблемам арбалетчика добавился ещё один атакующий дварф. Сплевывая густую кровь, гоблин отступил на два шага назад и попытался принять удар на ложе самострела. Вертикальная атака Бера переломила брус дорогой древесины, а острый конец его кирки пробил чело обреченного стрелка.

Стукос, брезгливо скривившись, выдернула кирку из гоблина и осмотрелась в поисках чего-нибудь обо что её можно было бы вытереть. Она в принципе ничего не имела против чужой крови, даже готова была её приветствовать, когда это была кровь гоблинов, но вот пачкать её кирку и одежду это непорядок. Большой непорядок. К тому же кирка может заржаветь. Нехорошо.

Неизвестно откуда взявшаяся Стукос прикончила гоблина одним ударом. Не зря дварфийских шахтеров боится всё, у чего достаточно мозгов! Поприветствовав ее радостно-кровожадным оскалом сквозь бороду, Каттен ринулся вокруг колонны, чтобы зайти в тыл арбалетчику. Но того уже свалил все так же неизвестно откуда взявшийся Бер, причем, похоже, прямо сквозь блок. Уважуха! Третьего же гоблина нигде не было видно.
- Кровь для бога крови! - довольно провозгласил Каттен сквозь тяжелое дыхание, оперся ладонью о мокрый сталагнат, а потом приложил ее к саднящей щеке, размазывая холодный конденсат по синяку.

Увидев Накиса с болтом в плече, Каттен как-то сразу вспомнил, что врач был среди тех, кто сверзился в реку.
- Ух, блин, - скривился лесоруб и начал оглядываться по сторонам в поисках потенциального перевязочного материала.

-Демоново отродье! Не успел! Накис, ты как? - поинтересовался Бер у пострадавшего дворфа, хотя зная его, пусть не так хорошо, но достаточно, чтобы предположить, что дрессировщик раньше заметит выпавший волосок у своего любимого зверюги, чем дырку у себя во лбу, - Один все же убежал. Эх, догнать бы его. Но нас итак потрепало, - Бер засунул кирку за пояс, поднял с пола копье, со злобы пнул испускающего дух арбалетчика.
Шахтер мало что смыслил во врачебном деле, но в одном он был уверен, арбалетные болты в плечах у дварфов уж точно не растут, надо его достать, и перевязать рану, желательно промыть её перед этим. Он прекрасно помнил мокрый пол и ступеньки, по которым пришлось аккуратно спускаться, поэтому он вернулся туда, в поисках чистой воды.

- Да погоди ты... - Накис сперва отстранился от Каттена. Нет, он, конечно, хотел помочь, это было хорошо и правильно, но дрессировщик хотел сперва убедиться, что с его псом все в порядке. И только убедившись в том, что Курел более-менее в порядке, не умирает от потери крови и не лежит обессилевший на полу, он позволил перевязать себя. Рану животного, конечно, тоже стоило обработать, но этим он может и сам заняться, когда избавится от болта в плече.
- У, рожа зеленая... - И кто бы мог подумать, что всего один гоблин с арбалетом может принести так много гадости в жизнь одного самого что ни на есть обыкновенного дварфа? Накис, например, не мог.

Стукос могла вытереть боевую кирку о рубаху павшего гоблина. Рубаха не то чтобы поражала чистотой, но для выбранного действия была отличным вариантом.

Поиски Каттена привели его к трупу эльфа. Тот был гораздо чистоплотнее и дварфов, и уж тем более гоблинов. Его модный льняной жакет замызган кровью и ошмётками внутренностей, но на зелёном шелке рубашки сохранились нетронутые кровью участки ткани.
Лесорубу пришлось попыхтеть над гоблинской кольчугой. Увалень не желал расставаться со своим добром, упорно цепляясь обмякшими лапами за проржавевшие звенья. В конце концов, Ликоткокеб освободил железо от бремени бездыханного тела, и броня пришлась дварфу почти в пору. Лёгкую узость исправили короткие разрезы на талии.

Бер, освещенный чадящей свечкой, вернулся к лестнице. У левого её края он заметил русло (или его подобие), занесённое грязью и подозрительной органикой. По нему текла тонкая ледяная струйка родника.

Курел легонько хромал. Кульбиты пса оставили на шкуре несчастного несколько царапин и сломали оперение болта. Последний донимал животное, но не сильно. Курел поджал больную лапу и ткнулся мокрым носом в ладонь дварфа. Чуть-чуть поскуливает.

Тем временем, в зал спустился Урист. Поверженные гоблины не заинтересовали его, но эльф... Остроухий явно дал человеку пищу для тяжелых дум.

Стукос отрезала бронзовым ножом несколько более-менее чистых кусков от рубахи гоблина и протёрла ими кирку и плащ, особенное внимание уделяя кирке - всё-таки основное орудие труда. Мародёрство же её не особенно интересовало, так как единственный, с её точки зрения, ценный предмет, пусть и с дыркой на хребте, забрал Каттен.

- Догонять гоблина не стоит. Уходить надо отсюда. Он наверняка ещё приведёт - гоблинов всегда много, пока всех не убьёшь,- сказала Стукос куда-то в сторону Бера.

Протерев топор гоблинской грязной рубахой, Каттен принялся срезать с эльфа уцелевшие куски ткани. Через некоторое время у него в руках оказались три импровизированных бинта симпатичного зеленого цвета.

Ликоткокеб долго примеривался и кряхтел, растянув бинт в руках и обходя Накиса то с одной стороны, то с другой, но в конце концов все-таки соорудил нечто вроде повязки - один бинт через плечов, второй поперек груди, чтоб поддерживал первый. Третий бинт Каттен, подумав, сложил в несколько раз и наложил на рану, под первый.

Покончив с этим, дворф занялся трофейной кольчугой - пришлось поорудовать топором, чтобы сделать разрезы на боках - а затем собрал обломки арбалета и болты. Хорошая все же вещь была. Может быть, получится вытесать ему новую ложу.

Бер снял с головы свой так сказать шлем, вздохнув, потушил свечку. Аккуратно набрав в шлем воды, он сполоснул его. Он был итак достаточно чист, но слишком чистый - это понятие невозможное. Потом он повторно окунул головной убор в родник, осторожно, чтобы не поднять муть. Затем посеменил к Накису, Каттену, ему помогавшему, и Курелу, тихонько скулившему, прижимаясь к хозяину. Бер остановил лесоруба, который уже было собрался перевязывать грязную рану, и помог промыть, и перебинтовать её.

Понаблюдав как остальные занимаются "лечением" Накиса, хоть бы они его не добили, Стукос встала на стражу. То есть встала так, чтобы с одной стороны куча возящихся с раненым товарищей представляла более лакомую цель, а с другой, чтобы ей было видно то направление куда убежал недобитый гоблин.
Вообще недобитые гоблины имели обыкновение размножаться, в основном вербальным путём - они бегали и орали до тех пор, пока со всех сторон не набегала ещё куча гоблинов. Так что обычно самым разумным и эффективным было убивать всех гоблинов, что к сожалению получалось редко.

Промытая и кое-как замотанная рана ныла. Два медицинских нуля родили в сумме сносную конструкцию из травянисто-алых бинтов. В общем, кровь не шла, и рука ворочалась. Что ещё нужно для счастья?

Бой не пощадил арбалет. Резное ложе отправилась к своим дубовым прародителям. И удар немного погнул левое плечо механизма.
У арбалетчика (который, к слову, до сих пор хрипит, бессердечные вы бородачи) Каттен нашёл кожаное подобие колчана с ещё шестью снарядами.

- Может быть, получится переставить механизм на ту ложу, что мы нашли, - задумчиво проговорил Каттен, наступая ногой на горло недобитого гоблина до прекращения посторонних звуков. - Ну что, дворфы, здесь ночевать нельзя - мало ли кого тот гоблин может привести. Надо бы пройти еще часок-другой.

- Пройдем-пройдем... Чуть позже только, - задумчиво пробормотал Накис. Рука более-менее шевелилась, да и кровь больше не шла, а это значило, что можно заняться псом. Царапины на шкуре - ерунда, но вот обломанный болт в лапе вызывал волнение. Сделан из дряни, да еще и ржавый какой-то - ужас!
В шлеме Бера, кажется, еще оставалась вода, а из гоблинских тряпок можно было попытаться отрезать пару более-менее чистых лоскутов. Поэтому дрессировщик решил заняться раной животного прямо сейчас.
Легонько потрепав мохнатую голову и предупредив пса, что все хорошо, но сейчас будет немного больно, дварф принялся за дело.

Накису Бер как говорится, чем мог - помог, а вот с собакой пусть разбирается сам. Бер конечно был рад, что этот зверь на стороне дварфов, но мало ли что взбредет в голову раненому животному. Он отдал дрессировщику шлем с остатками воды в нем, и осмотрелся вокруг. После только что случившегося боя, тишина казалась противоестественной. Чтоб как-то нарушить тишину, Бер решил поддержать беседу.
-Да, долго оставаться здесь нельзя. Сейчас вот только осмотрим вот эту палаточку, - глаза дворфа загорелись, он подошел к гоблинской (хотя гоблинской ли, у этих зеленокожих уродцев до такого руки вряд ли бы дошли), копьем отодвинул ткань, загородившую вход внутрь.

Стукос решила держаться чуть поближе к Беру, но за его спиной - мало ли что там в палатке. Надо же будет кому-то отомстить за дворфа после того, как его убьют ? Вот. К тому же в палатке может оказаться что-нибудь интересное или, если невероятно повезёт, ценное. Да! Вот бы там оказалось золото или хотя бы серебро. Выпивка тоже будет неплоха.

Решив так, Стукос пристроилась чуть сзади и сбоку от Бера держа кирку наготове.

Костёр рассыпался золой, а трупы медленно стыли.
Пёс пару раз обнажил зубы и даже соизволил рыкнуть, когда Накис выдернул из раны мерзкую железку. Но питомцем он был послушным, да и хозяин знал своё дело, поэтому операция прошла успешно.

Жадные до бесхозного добра, Бер и Стукос приступили к обыску палатки. Кончик копья осторожно отодвинул полог осиротевшего жилища, обнажив обычный походный быт: салатовый спальник, вещмешок из той же ткани и... фигуру рослого существа у противоположного входа в палатку. Бер не сразу разглядел в новом противнике обыкновенный шлем, водруженный на обыкновенную же кирасу. Оба элемента брони были не кованными, а вырезанными из неизвестного вам сорта древесины.

Пока Каттен душил каблуком первого страдальца, в центре зала очнулся второй.
- Э-р-рпе-е.
Курел угрожающе зарычал, а Урист вынырнул из тёмного омута раздумий. Одним широким шагом он подскочил к пленнику, положил руку на навершие и потянул клинок из ножен. Но, увы, в ту же секунду передумал, повернулся на каблуках и, не глядя на дварфов, направился к лестнице.

-Чисто, - пробубнил Бер, и спустя мгновение дернулся, увидев очертания высокого гуманоида. Он уже хотел было лупить того копьем, но вовремя сообразил, что это всего-лишь пустой доспех со шлемом. Дворф забрался внутрь палатки, и начал рыться в вещах. Найденное ему конечно понравилось, кто же не любит халявы. Но особого восторга не вызвало, лично для себя он ничего интересного не нашел. Но в их походе эти вещи безусловно пригодятся. А в телеге еще много места. Выйдя из палатки, он рассказал её содержимое тем, кто не был внутри.
-Предлагаю перетаскать все в телегу и двинуться. Отдохнуть мы толком не успели, но оставаться здесь нельзя, - чуть помолчав, он продолжил, - хотя можно расставить на лестнице вонючие гоблинские шлемы, и пару камней, сделать ловушку. Лестница скользкая, они обязательно заденут что-нибудь и шлемы с громким звоном покатятся вниз. Если они и решатся вернуться, то незамеченными не подойдут, - дворф опять чуть помолчал, почесал голову, - хотя мы не знаем сколько их может быть.

- Ну вот, молодец, хороший песик, - дрессировщик еще раз погладил "песика", который встав на задние лапы, мог с легкостью посмотреть на хозяина сверху вниз. Теперь можно было меньше волноваться за его лапу и больше - например за пойманного гоблина. Судя по всему, он как раз собирался прийти в себя. Поманив за собой пса, Накис направился к пленнику.
- Очухался, зеленый? А сейчас ведь снова бить будут. Если, конечно, не расскажешь интересного чего... - дрессировщик многозначительно размял пальцы. Он-то знает, что драться не мастак и не силач великий. А вот вырубленный им гоблин может и не догадываться.

Гоблин кряхтя вывернул голову, прижавшись окровавленной щекой к камню. Зрачок его быстро бегал по бородачу, пока не сфокусировался на ноже с костяной рукоятью за поясом. Утробно хрюкнув какой-то своей, сугубо гоблинской мысли, он быстро прохаркал тщательно подобранные слова:
- Йа... чтоб его... разведчик. Точнее, мы впьйатером разведчики. - Пленник сплюнул сгусток крови и попытался перевалиться на левый бок. Безуспешно. - Как было-то. Мы ж скот в долине огробляли. Коров там всяких, мулов. Людей там тоже в сёлах. А тут войноначальник в туннель отправил. Под Кучевую гору. Сказал - пройдьйоте по карте водопад, потом пройдьйоте на развилке две лестницы вверх, потом дойдьйте до моста и пропустите на другой берег йо-ль-фа. А мост, говорит, сожьйоте. И чтоб не сворачивали никуда. Ну так... - Очередная попытка перевернуться с живота. - ... мы и не сворачивали.

Бер присоединился к Накису, и страшно выпучив глаза, стал, прикрикивая, спрашивать гоблина, приподняв его за шиворот, встряхивая его для пущего эффекта.
-Как далеко этот твой войночальник?! Сколько у него людей?! Что здесь нужно было эльфу?! Где карта?!
Пока гоблин думал на какой их вопросов отвечать первым, Бер продолжал его трясти, чтоб, значит, думалось быстрее.

- Парни, кажись можно не сильно спешить, - поспешил обрадовать остальных дрессировщик, - Их тут всего пятеро и было.
"Если, конечно, эта морда нам не врет. А вот если врет... Кто знает, насколько далеко этот их военачальник."
- Ну и в самом деле, не оставлять же добро без присмотра! - оставив гоблина под надсмотром товарища, Накис пошел рассматривать, что же за "добро" им досталось и что из этого может пригодиться лично ему.

- Так пятый, тадыть, далеко не убег, - задумчиво огладил бороду Каттен. - Пойти поискать его, что-ли? А, фиг с ним. Там бухла у них нету?

Пока все пытались допрашивать гоблина, как будто тот будет правду говорить, Стукос решила немного расширить свои личные вещи за счёт трофеев. Однако, как-то ничего особо хорошего в них не было. Сабелька конечно была совсем неплохой, но уж больно странный символ был на рукояти... Не, лучше не трогать.

В итоге Стукос подобрала пару мелочей и всё. Колечно правда было неплохим, она полюбовалась на игру зелёных бликов в камне и нацепила его на палец. Надо будет потом ещё на остальные пальцы кольца достать - можно будет вместо кастета использовать.