| |
|
|
1523 год, 30 день Алтуриака (последний месяц зимы), Мирабар, Пристань
Последние дни когтя зимы выдались особенно лютыми, а потому в Серебряной Маске было не обычно людно. И это не удивительно, всем хотелось побыть в тепле и скрасить вечер лучшим пивом севера. Однако привычной атмосферы хмельного веселья, коим славилась Маска, не было. Музыка играла, пиво лилось, но на лица посетителей были угрюмы. Дварфы чувствовали беду своими бородами, а люди задницами.
Разговоры обычно громкие сейчас были едва слышны. Говорили о плохих знамениях, делились слухами, смаковали теории. То воронов, стало слишком много кружить над Лесом Тайн. Кто-то давно не получал весточки от родных из сел, что находились дальше на востоке. Другие сетовали на то, что варварские племена перестали приезжать для торговли пушниной. А кто-то нагонял страх историями об огнях по ночам и тенях что бродят среди снежных равнин. Но более всего люд занимала судьба Кадрака Белой Рыси. Этот дварф по праву считался самым опытным следопытом Мирабара. Со своим отрядом Горные Ласки, сколоченным из опытных северян, он не один раз бил орков и чудовищ. И всегда возвращался с трофеями и рассказами, что захватывали дух. В этом он был как две капли воды похож на Боргана Стоуншилда. Калибром Кадрак был конечно по меньше, но это намешало двум бородачам быть настоящими друзьями.
Алфи продрог пока шел от речных ворот к Серебряной Маске. От запаха пива и еды его живот заурчал, а горло пересохло. Окинув помещение взглядом, Защитник Мирабара нашел тех, кого искал. Троица, которую вряд ли можно было с кем-то спутать проводила свой досуг у стойки. Раздетый по пояс северянин наливал из бочонка пиво в кружки. Белокурая женщина рядом с ним, была не дурна собой. А третьим в их компании был коточеловек, родом с островов за морем мечей. Как не посмотри компания пёстрая, но доказавшая в прошлом свою эффективность.
|
|
1 |
|
|
|
|
 Серебряная Маска располагалась примерно за час ходьбы от Мирабара и стояла на южном притоке Мирар. Положение это было удачно не только тем, что все менестрели разного калибра, караваны и прочие путешественники приходили с этой стороны, но так же и тем, что от постоялого двора было рукой подать до окрестных хуторов и крупных сёл. Да, впрочем, и жители города нередко захаживали на постоялый двор варвара и дварфа, чтобы пропустить кружечку другую, послушать сплетни, а затем, если увлеклись и не успели до закрытия ворот Мирабара - остаться ночевать в главном зале в тепле и спокойствии, а с утренним рассветом вернуться к своим делам в городе. В какой-то момент, когда караванщики взяли за правило останавливаться в Маске, чтобы въехать в город полными сил и никуда не спешить, Лугайд даже сколотил импровизированный караван-сарай, состоящий из удобных длинных конюшен и гостевого дома, которые сдавал целиком. Впрочем, когда караванов не было, он свободно отдавал эти комнаты заезжим авантюристам и даже местным жителям, которым хотелось устроить небольшое празднество для своих. Однако суровые морозы не обещали слишком уж много гостей, так что нынче было особенно странным, что вместо обычных для Маски отпусков для прислуги и официанток - работа била через край. А новости, которые люди приносили с собой - вызывали у Лугайда глубокую задумчивость и частые взгляды на висящий между полок за баром великолепный клинок. Что-то зрело, он чувствовал это. Здание гостиницы было фантастически старым, но камень, уложенный дварфами - отлично держал тепло, а недостатка в помощи от тех самых дварфов из Мирабара, многие из которых к тому же являлись завсегдатаями заведения хозяин не испытывал, так что несмотря на старость, Маска оставалась надежной и тёплой, даря необходимое тепло и уют. В главном зале всё было, в общем-то, классическим. Большие столы, много стульев, маленькие столы для желающих таиться по тёмным углам, огромные люстры со свечами, два массивных камина, выходящих в разные стороны зала. Места было много, а по лестницам наверх можно было пройти в отдельные комнаты. Еще дальше, под потолком, располагались комнаты для прислуги, а ниже - под кухней, множество складов, холодильников и маленькое личное царство Боргана Стоуншилда. За баром стоял то сам Лугайд, то, как сегодня, его бармен и вышибала Лука - в прошлом служивший в ополчении Мирабара, а нынче предпочёвший мирную жизнь с деревянной ногой. - ... и Борган говорит, что Кадрак - опытный мужик, которого так просто со следа не сбить, а убить еще сложнее. То, что то, что его отряд пропал - не сулит нам тут ничего хорошего. Помните же, как в прошлый раз всё начиналось? - Продолжал вещать он глубоким, могучим голосом, но так, что слышали его только друзья. - Думается мне, запылилась моя Скорбь. Пришло время размять кости, погнаться за приключениями. Одним богам известно, что привело вас сюда именно сегодня, но сдаётся мне - неизменное провидение. Всё, как в тот раз. Боги всё видят, пути их неисповедимы. Наполнив кружку волшебницы, он подлил еще немного доброго ароматного пива, смешивающего в аромате лёгкую хмельную горечь и хвою и оставлявшего чудесное медовое послевкусие в кружку пушистого Радуги, после чего вздохнул и поставил маленький бочонок на стол. - И мнится мне, - начал было он новый виток своей речи, поднимая кружку, как увидел нового пришлеца и удивлённо выгнул брови. - А вот и вестник погибели, призрак прошлого, рок приносящий. Эй, Алфи! Подходи, как знал, что ты вскоре заявишься! Мисти, подай доброго бренди этому промёрзшему до костей господину, и кликни Боргану, чтобы зажарил его любимые закуски! Симпатичная официантка с белокурыми волосами, обрезанными под каре быстро кивнула и кинулась выполнять заказ. А могучий варвар, всё это время стоявший одной ногой на стуле, чуть согнулся к друзьями и выразительно поднял брови. Что-то назревало.
|
|
2 |
|
|
|
|
Тёмным вечером последнего дня зимнего месяца алтуриака к западу от Внутреннего моря не было существа довольнее табакси по имени Радуга-над-обрывом. Восседая на высоком стуле спиной к бару, одной рукой он придерживал на коленях большую кружку душистого пива, а вторую вальяжно протянул вдоль стойки так далеко, что мог бы одним движением легко обнять Кайю. По другую сторону Радуги находился Лугайд, на которого табакси ласково жмурился снизу вверх и даже кивал, но слушал его бас вполуха. Причин для такой благодушной рассеянности было несколько. Во-первых, в каминах весело потрескивали горящие поленья, распространяя по залу мощные волны тепла. Волшебное кольцо Радуги позволяло ему не мёрзнуть даже закопавшись в сугроб по кончик хвоста, но любить холод он от этого не стал, и всегда использовал возможность погреться. Во-вторых, табакси прекрасно помнил, «как всё начиналось в прошлый раз» — тоже с фирменного пива Лугайда, только тогда хозяин таверны не подливал ему заботливо в кружку, а держал за загривок так, что ноги не доставали до земли. Подобный контраст приятно грел душу — или это пиво, действительно отличное, гладило его изнутри? Наконец, «Серебряная маска» была местом, наиболее близким для Радуги к понятию «дом». Конечно, его клан обитает на Чалте, его капитан живёт в Ватердипе, и ему понравился Кормир, — но так повелось, что с лучшими друзьями он встречается именно здесь.
В отличие от Ледяной Скорби, кинжалы Радуги пыльными не были, потому что находились в ножнах, а не висели на стене. Лугайдовским пафосом табакси тоже не страдал, но северянину, конечно же, виднее, что происходит в его землях, и к чему всё это идёт. Радуге нравилась затея с приключением. В самом деле, не приехал же он в гости, чтобы сиднем сидеть в баре. «Хотя…» — подумал он, провожая взглядом Мисти. Но последнее сомнение развеялось, когда на пороге возник Алфи. Радуга махнул ему рукой.
— А прошлый раз он под самый конец объявился, — сообщил он, хлебнув из кружки. — Видать, и правда беда, если первым пришёл. Откуда он вообще знает, что мы все здесь? — и табакси подозрительно покосился на Лугайда.
|
|
3 |
|
|
|
|
В холодные дни небо всегда необычайно чистое и ясное, как стёклышко: Алфи никогда не задумывался об этом в молодости, до приезда на север, но последние дни всё чаще стал это подмечать. Он задрал голову к небу, глядя на нестерпимо голубой свод.
“Аж в глазах рябит”, — подумал мужчина, выдыхая изо рта облачко пара. Обычно, он не захаживал конкретно в эту таверну, потому что она была далеко от проходного тракта и идти до неё было долго, а напиться можно и поближе к дому!.. Но сейчас… сейчас всё иначе.
Завидев вдалеке снежную шапку заведения, тот прибавил шагу, быстро соскользнув с холма на замерзший брег реки, вдоль которого и шла дорога в сторону таверны. Лёд и колкий снег громко хрустели под остроносыми сапогами стражника, а каждый шаг так глубоко входил в него, что иногда глухо стучали каблуки сапог о каменную брусчатку под изморозью. Мужчина тяжело пыхтел:
— Надо было… взять карету, — с каждым словом он выдыхал ещё облако пара, а влага от дыхания застывала на бороде, усах, бровях и ресницах белым именеем, — никогда не привыкну… к… зиме!
В заведение Алфи заскочил жирным вороном, весь сжатый и вхъерошенный от мороза: быстро открыл дверь, зашёл внутрь, клацая сапогами по бревенчатому настилу, и быстро закрыл за собой дверь, чтобы тепло не уходило. Чёрный плащ в пол с густым колючим воротом и меховая шапка в потолок дополняли его образ.
Чихнув и фрхнув Кавендиш пару раз топнул на месте, сбивая снег нехоженых дорог с загнутых носов сапог и пару раз вздрогнул всем телом, отряхивая с ворота и шапки снег, прежде чем снять их с плащом. И стоило балохону спасть, как мужчина тот час же расстегнул застежку на гамбезоне под ним, давая пузу “подышать”.
— У-ух. — Выдохнул здоровяк. — Аж дышать легче стало… — За пару вздохов полной гродью, Алфи поломолодел и повеселел на пару лет. Чеканя шаг, он юркнул к стойке со старыми знакомыми.
Северяне (как про себя называл троицу авантюристов стражника, за то что только они да выходцы из-за гряды в такую пору могли разнагишаться аж до рубахи в помещении) сейчас что-то активно обсуждали, не поднимая голоса. Алфи оглянулся по сторонам. В помещении и вправду стояла напряженная атмосфера. “Слухи и сюда успели докатиться”, — улыбка на устах Кавендиша едва поблекла, — “Хотя… оно и к лучшему. Меньше времени уйдёт на объяснения”. Алфи махнул рукой Лугайду, подходя к ним ближе.
— Лугайд, — протянул ему руку для рукопожатия, — миледи Бьеррн, Радуга, — коротким поклоном поприветствовал и их.
— Бренди? Вот так сразу? — Вскинул бровь Алфи. — Ты знаешь чем меня порадовать! Ха-ха-ха. — Толстяк бухнулся на стул неподалёку от компании. Огляделся по сторонам. — Не помню, чтобы тут было так много народу в прошлый раз. Что, дела идут в гору, старина? — Спросил ради приличия. Он тут давно не был.
— Прости, что долго не заходил. Всё дела, да дела. — Потёр шею, тяжело вздыхая. — Раньше и так работы было много, а сейчас… — обвёл взглядом помещение, — …да ты и сам видишь. Собственно, и за то прости, что пришёл не просто там тебя проведать, а с делом. У города есть к вам просьба. — Короткая пауза. — И у меня тоже.
— Вы ведь слышали о том, что случилось с экспедицией Кадрака и отрядами отправляющимися на север? — Коротко спросил у троицы Алфи. И не дожидаясь ответа, кивнул. — Вот и мы тоже слышали. И хотим, чтобы вы отправились к Стене Мира и… огляделись там.
|
|
4 |
|
|
|
|
— Помню, Лугайд, как не помнить, – книжница улыбнулась краешком рта и постучала пальцем по виску, – началось всё с того, как орки у сельчан бочку пива украли накануне праздника, они погоревали, но всерьез не восприняли. А до нас новости дошли, когда всё стало хуже, закрутилось-заплелось так, словно клубок у нерадивой пряхи.
Друзьям было не в новинку слышать от волшебницы о нитях и ткачестве, хоть это и не было похоже на то, как обычно представляют магов. Кайя рассказывала, что это пошло еще с первых уроков ее наставника, когда он поведал о магическом Плетении, укутавшем мир. Вряд ли кто-то действительно представлял богиню магии простой пряхой, но тогда это Кайе помогло, и до сих пор оставалось с ней. Иногда это больше запутывало беседу, но иногда неплохо передавало суть.
– Новое приключение.. — задумчиво протянула она, делая глоток прекрасного напитка, возможно, тоже посланного провидением.. кого? Кайя принялась перебирать имена всех богов, кто мог был благословлять пивоваров, и её взгляд затуманился, но прежде чем почти ухватить имя за хвост, она вздрогнула и очнулась. — Так вот, друг мой, если ты действительно засиделся в "Маске", мы, конечно, тебе поможем, — отпустив кружку, девушка похлопала товарищей по плечам, — я не прочь разгадать эту загадку вдобавок к той, что привела меня на Север. Но может, на этот вечер отгоним тени грядущего, и просто отпразднуем воссоединение, кто бы ни направил нас сюда?
Может быть, у неё и получилось бы отвлечь Лугайда от мрачных дум, но в планы небес это не входило. Окрик бармена, завидевшего воеводу Кавендиша, Кайя сопроводила шумным выдохом, прошелестев, словно осенняя листва. С пальцев волшебницы посыпались искры, бессильно разбиваясь об стол.
— Доброго вам вечера в "Маске", лорд Кавендиш, – приветствие прозвучало чуть отстраненно, но северянка понимала, что появление воеводы ставило точку в попытке отдыха, и стоило уже настраиваться на рабочий лад. Ну и все-таки приятно, шторм раздери, когда просьба не у тебя к лорду, а у него к тебе!
— Слышали, но скорее всего, слишком мало, чтобы сложить из туманных слухов всю правду. Может быть, лучше обсудим это без посторонних? – обернулась на зал и на друзей.
|
|
5 |
|
|
|
|
- Наверное он пришел ко мне, - легкомысленно пожал плечами Лугайд. - Или вообще к Боргану, но раз уж вы тут...
Рукопожатие вышло крепким, но Алфи и сам не был хлюпиком, так что северянин даже не задумался о том, чтобы сдерживаться. А когда разговор потёк в более деловое русло, постепенно посерьёзнел и начал кивать головой, переводя взгляд то на Кайю, то на Радугу.
- Дела то в гору, но сложно радоваться успеху, когда вокруг творится какое-то дерьмецо, - вполголоса начал варвар, после чего ненадолго замолк, снова глядя на волшебницу, вздохнул как-то трагически и махнул рукой. - Ладно, пойдемте ко мне. Лука! Остаёшься за главного!
Поманив запредельно разношерстную компанию (эльфийской лучницы разве что не хватало) за собой, Лугайд принялся подниматься по боковой лестнице, опасно колыхая полы килта, под которым, как одному Радуге было известно - совсем ничего и не было. Не понимал северянин этих южных шалостей, да и холод с давних пор ему был нипочём.
- Ты не беспокойся, принцесса, - обернулся он уже на ступенях к Кайя не сбавляя ход. - Я уже распорядился, баньку добрую топят, отдохнём как следует, напьёмся, покуролесим. Сугробы нынче хорошие, нагишом нырять после баньки, ах, хорошо! Никто в своём уме на ночь глядя никуда идти не будет, а вот назавтра я скажу, чтобы запрягли телегу, припасов накидали, там и выдвинемся. Отпразднуем, принцесса, всё отпразднуем как следует. Комар носа не подточит.
Отворив тяжеленную дубовую дверь, варвар впустил друзей в комнату. Комната у него была скромная, а изнутри походила скорее на знатный шатёр из шкур. Один конец был устлан мехами, на которых Лугайд спал, а в прихожей хранилась коллекция разномастного оружия, пара инструментов и прочие причендалы, типа снастей для рыбалки. Откуда-то, словно по-волшебству, хозяин выудил низкие табуретки, разложил невысокий ремесленный столик и махнул рукой, чтобы располагались.
- Ну, что же, друг наш Алфи, вести ты принёс и правда слегка запоздалые, о том уж все окрестные лясы точат. Но не сказать, что просьба неожиданная. Но что вы то скажете, друже?
|
|
6 |
|
|
|
|
— Ага, тут разговор для своих только, — поднял нос Радуга. — Пошли посекретничаем.
Не добравшись до лестницы, он вернулся к бару, поставил почти полную кружку на стойку, облапил увесистый — даром что початый — бочонок пива, сделал с ним несколько шагов друзьям вдогонку, но вовремя сообразил, что тогда ему не из чего будет пить. Снова вернулся к Луке, который скептично наблюдал за его манёврами, сгрузил бочонок обратно, подхватил кружку и оказался на лестнице последним, аккурат позади Алфи, доски под которым скрипели так, словно парусник круто поворачивал на другой галс.
— А ничего так, — одобрил Радуга, посетивший комнату Лугайда впервые. — Можно засыпать и на луну смотреть, — он подошёл к варварской постели и выглянул в окошко, но, конечно, из освещённой комнаты ничего снаружи не разглядел. Что-то мурлыкая под нос, прогулялся обратно ко входу, задумчиво подёргал поплавок на шёлковой леске удилища и наконец занял табуретку, подобрав под себя ноги и так и не выпустив кружку из рук.
— А скажу я вот что, — обстоятельно начал отвечать табакси на вопрос Лугайда. — Отдохнуть и порезвиться — это правильно, я прям сейчас готов! Только париться с вами не пойду, с моей шкурой я там когти отброшу. Но если кадку горячей воды мне наберёшь, то я в снег без кольца прыгну, спорим? Слушай, — зрачки Радуги немного расширились, прогоняя бирюзу из глаз, — а можно кое-кого с собой на гулянку пригласить? Я у тебя спрашиваю, потому что… — тут до него дошло. — А, ты про дело. Ну чего, Кайя верно говорит, пропадёшь ты без нас на севере вслед за Кадраком. А раз сам Алфи просит, значит, в Мирабаре понимают, что никто больше не справится, кроме нас. Это, знаете, обязательства накладывает! Только я не пойму, — Радуга на несколько глотков приложился к кружке, выставив вверх указательный палец, подождите, мол, — что значит «пойдите и оглядитесь»? Ты, наверно, Алфи, хотел сказать «найдите пропавших»? Или чего? Выкладывай как есть, не темни давай.
|
|
7 |
|
|
|
|
– Да вовсе не принце.. – начала, но не договорила Кайя. – Выиграл ты прощальный спор, не удалось мне ни одной принцессы настоящей увидеть, так что, пусть, называй, коли хочется. Тем паче и на праздник!
Новость эта заметно воодушевила волшебницу, и она была готова выслушать гостя столь же внимательно и почтительно, как и Первого Читателя.
– Настоящая медвежья берлога, никакая зима с такой не страшна, – Кайя тоже раньше в обиталище Сына Медведя не была, но определенная дикость интерьера подходила Тургисону. А вот табакси на фоне шкур смотрелся как-то.. непривычно. Радугу-над-обрывом она считала веселым и добрым малым, а не хищником, хоть истинным врагам он спуску не давал. Вот и сейчас, он совершенно непосредственно продолжил мысль о празднике.
– Не собираюсь умалять важность испытания морозом, — вставила принцесса вслед словам Радуги, — тем паче, если нас призывают оправиться к горам. Зима в горах – истинное пристанище Ледяной Девы, так говорят. Значит, господин Кавендиш, связь с отрядом Кадрака была утеряна именно на севере? Было ли известен задуманный ими маршрут? Нет, подождите.
На стол была извлечена книга и раскрыта на середине. Широкий пасс ладонью над пустой страницей – в руке возникло перо густо-черного цвета, как воронье. Кайя принялась писать "30 Алтуриака, вечер", без нужды в чернильнице.
– Прошу вас, расскажите нам всё с самого начала.
|
|
8 |
|
|
|
|
Алфи по свойски рухнул на одну из табуреток. К его приятному удивлению та не заскрипела жалостливо, а держалась молодцом, и если бы он подумал над этим чуть подольше, то даже понял бы почему: Лугайд брал их под себя, а они с Кавендишем хоть по росту и по комплекции различались словно день и ночь, по весу равны.
И если для остальных в комнате столик был “низеньким”, то для Алфи в самый раз! Ему разве что ноги пришлось сложить перед собой, да ширина была неудобной — страж занимал за столом два места за одного. Опёрся локтями о стол, оглядывая команду северян и про себя думая, что на вид те не размякли, слава Богам.
Мужчина опустил взгляд к своим рукам, не зная куда себя деть, пока троица устроилась и думала над своими вопросами Кавендишу.
Мужчина ухватился кончиками пальцев за кольцо на безымянном пальце и принялся его легонько крутить, глядя как в белом золоте перстня, на внешней его стороне не затёршей от пота и жира на ладонях, искаженно отражалась комната. Алфи всегда очень бережно относился к кольцу, часто очищая его, следя за состоянием и протирая небольшой белый камешек, инкрустированный в него. Полудрагоценная инкрустация, небогато, но достаточно красиво.
— С самого начала, да?.. — Перестал теребить кольцо и сжал руку в кулак, после чего накрыл её ладонью второй руки: так, чтобы спрятать украшение от глаз товарищей. — Это будет долго. Я скажу вам коротко и по делу, как оно сейчас есть в городе. — Вздохнул.
— Для начала, вот уже как луну, Мирабар потерял контакт со всем северо-востоком придгорий. — Оглядел троицу. — Никто не приходит с севера. И никто из тех, кого мы посылали в экспедиции не возвращается. Никаких вестей — нет, север — мёртв.
— Несколько авантюристов решили сами разобраться. Кадрак взял на себя инициативу отправиться в поход в такое неспокойное время и… что случилось потом вы знаете — ни ответа, ни привета. Мы бы и сами среагировали бы раньше, но в городе произошла диверсия.
— Да, диверсия… — Алфи сильнее сжал кулак, а на его лице зиаграли желваки: стражник аж побледнел, — …несколько убийств. При попытке оживления — воскресают тела, но не разум. Души — украдены. Это сковало нас на какое-то время. — Глаза бегали.
— Но, — прикрыл глаза, а как открыл — спокойно глядел на собравшихся в комнате и выровнял дыхание, — мы смогли собрать свои силы и восстановиться. Совет Блестящих Камней собирает отряд авантюристов в экспедицию на восток, к таинственному лесу.
— Вы… — обвёл рукой всех троих, — …В этот отряд не входите! Я лично позаботился о том, чтобы все ваши рекомендации отклонили.
— Вместо этого, — подсел ближе к столу, — город, нет, все наши семьи хотят нанять вас неофициально. Всё, что я скажу вам дальше, ни в коем случае не рассказывайте никому другому в Мирабаре или пришедшим из города. — Сразу же предупредил их Алфи. — Вам нужно будет отправиться на северо-восток, в горы, туда где “ледяные шапки касаются травы”. Дальше, вам надо будет “оглядеться” на месте: найти местное племя, узнать у них почему север молчит, а так же поискать на месте следы деятельности групп, которые… хотят противодействовать городу. — Замолчал, поджимая губы. — А так же… поискать убийц, которые умеют красть души. Это уже, хах, — вздохнул, — личная просьба. Просто найти информацию о них и том, что могло случиться с остальными.
— Группа, которую отправят на восток, к лесу таинств, выйдет послезавтра на рассвете. — Сказал Алфи. — Как и им, вам город предлагает по 5 тысяч золота награды, в случае успешного возвращения в Мирабар и добычи информации. — Сжал кулаки. — Столько же я лично вам заплачу, если вы найдёте ублюдков, что похищают души. Сроки: два месяца — это максимум.
— Ваша основная задача: это сбор информации и по возможности устранение причины этих задержек, пропаж и молчания. — Пояснил он. — Не спасение пропавших. — С горечью акцентировал на этом их внимание страж. — Если вы можете кого-то спасти, то город был бы вам очень благодарен. А если нет — главное вернитесь живыми.
— Связь будем поддерживать через это, — выложил на стол странной формы камешек и толкнул через него Лугайду, — как только у вас будут какие-то сведения, то свяжитесь со мной сразу же. Если вам нужно будет подкрепление, то Мирабар сможет вам дать его с большой задержкой, так что рассчитывайте на себя.
|
|
9 |
|
|
|
|
- А-ха-ха, скорее Аурил станет богиней любви, чем я пропаду во льдах Хребта Мира, - весело рассмеялся он на подкол Радуги. - Развлекайся, как захочешь, друг мой, северный народ свободен. Если кто захочет - то и запрещать никто не будет. Сильно только не напивайся, а то придётся тебя с утра в ящик сложить клубочком, да так и везти за собой. Эх, свозить бы вас в мои родные края, где небеса пылают по ночам, где снег переливается хрусталём в чистом сиянии Селунэ, огромной, словно можно дотянуться до нее рукой...
Однако время шуток и ностальгии прошло, так что слушал Лугайд гостя довольно внимательно, рисуя перед мысленным взором заснеженные плоскогорья, леса и острые ледяные пики. Новости и в правду были куда более зловещими, чем виделось ему изначально, и хоть северянин не слишком разбирался в этих странных колдовских делах - внутренне он напрягся, предчувствуя беду куда большую.
- Как-то раз, - начал он задумчиво. - Борган, друг мой, рассказывал, как на далёком юге бился с проклятием, сила которого так же была завязана на смерти и возрождении. Поговори с ним перед тем, как уйти. Он, вроде как, переписывается с некой южной волшебницей, может быть сумеет подсказать что-нибудь умное по этому поводу. Что до остального...
Варвар размял костяшки пальцев с характерным хрустом и зловеще улыбнулся, качнув металлическими кольцами, продетыми в косы на бороде и волосах.
- Если будет кого спасать - мы спасём, будь уверен, Алфи. Цена - дело житейское, я бы согласился и за бесплатно, но друзьям моим деньги точно помехой не станут. В любом разе я - согласен. И выступать предлагаю после рассвета. А до тех пор - запьем тяжкие думы добрым напитком и дадим отдых душам и телу. У меня вопросов нет, - он поднялся и пожал руку капитану Секир Мирабара. - Вы, если еще чего узнать хотите - оставайтесь, а я пока пойду, подготовлю всё для отдыха.
Спустившись вниз, Лугайд подозвал Мисти, дал ей распоряжение наполнить бадью горячей воды для Радуги и принести ему еще пива, как он будет готов, а сам отправился проверять жар в парилке. Эти странные сооружения с мокрым паром захватили воображение варвара с самых первых дней. Впервые он увидел бани еще в поселениях с южной стороны Хребта Мира, который южные варвары по неясной причине звали Стеной и уже тогда чётко решил, что у него будет такая же. И Лугайд на размах не скупился, его баня была и вместительной и надёжной, к тому же выходила на закрытый задний дворик от всякого смущения. За те же годы он понял, что жители юга почему-то очень трепетно относятся к своей одежде. Ну, понять он не понимал, но уважать уважал, так что делал всё с оглядкой на местные традиции.
Проверив достаточна ли температура, Лугайд сходил на конюшни и отдал распоряжения на завтра, выдав работникам список необходимых припасов. Затем раздал указания подготовить две комнаты для друзей (Алфи, он был уверен, наверняка двинет обратно в город) и вернулся в тепло предбанника. Хоть дискомфорта от холода Лугайд и не ощущал, но перепады температуры всё еще пробивали его загадочную защиту, позволяя вспомнить холода родины. Оттого, быть может, он и полюбил эти южные бани.
|
|
10 |
|
|
|
|
– Если черед другим отправиться в гости лесной тьме – пусть будет так, – новость о том, что их поручение будет секретом Кавендиша, ощущалась двояко. Очень хотелось спросить, какой предлог Алфи сочинил для отбраковки, но Кайя все-таки удержалась. Важнее была сама ответственность за миссию.
Волшебница принялась записывать рассказ Алфи, хоть он был не настолько большим, чтобы не довериться своей памяти, но письменному слову, по денейритской привычке, она доверяла чуть больше. Присовокупляла она к информации воеводы и свои выводы. Например, волшебница Стоуншилда , вдруг и правда что-то схожее может быть между этими историями? Еще, в прошлый раз Алфи так много не вздыхал, хотя приятного было мало. Ожидает нечто худшее чем нашествие? И еще эта личная просьба.. Сам факт этого для Бьеррн был достаточен, чтобы прислушаться и исполнить, но детали, детали – дух знаний находился именно в них.
– Мой вопрос покажется несколько специфичным, но что именно означает воскрешение тела без души? Нет ли в этом подобия младшей нежити, или у него бьется сердце и ? И что общего было между жертвами? Нет, их имена это внутреннее дело совета, да важны не они сами, а то, по какому принципу они могли подвергнуться нападению... Подумайте.
|
|
11 |
|
|
|
|
— Борган, этот хитрый мерен? — Алфи аж чуть не подавился, когда услышал слова Лугайда. — Да ещё с чародейкой переписывается?! Харош, бес, от кого от кого, а от него точно не ожидал! — В голос заржал солдат, сразу же позабыв о любой напасти. Алфи было так же легко рассмешить, как маленького ребёнка. И так же легко, подобно ребёнку, он в этот момент забывал о своих проблемах.
— Спасибо, Лугайд. — Протянул руку, чтобы ещё раз пожать её. — Я обязательно с ним переговорю. Как обычно, обязан тебе. Город будет у вас в долгу. — Последнюю фразу Кавендиш сказал куда серьёзнее: он не разбрасывался словами и “долг Мирабара” был чем-то вполне осязаемым и важным для него, судя по тону. Скоро, впрочем, тот снова ухмыльнулся. — Давай выпьем, старина!
Наконец-то Алфи дорвался до обещанного ему бренди, одним глотком осушая махонький в его толстых ручищах стаканчик и подливая себе ещё из сосуда. Ел он, конечно же, не закусывая, хотя предложил бы ему северянин чего на закусь — тот ещё вопрос.
После того, как они выпьют, Алфи и вправду собирался пойти обратно в город, но его прервала с вопросами Кайя. И вместе с ними страж снова вспомнил, отчего всё это время горевал. Дышать стало тяжелее. Он тихо и долго засопел перед ответом волшебнице:
— Жертвы нападения, — мужчина облизнул губы, — были близки к совету. Их попытались воскресить священники, но не вышло.
— Сердце забились, дыхание восстановилось, а искры, — он сделал жест рукой, словно пытается что-то схватить в воздухе, а его взгляд слегка потух, — её больше нет. В тело не вернулась душа, словно её кто-то блокирует. Маги говорят, что это с может быть случай “похищения души” или смертельного заклинания, когда какой-то сильный маг вот так вот мешает вернуть тело к жизни.
— Тут и думать не надо о причинах, — Алфи осушил ещё один бокал, прекрасно понимая, почему было совершено нападение.
|
|
12 |
|
|
|
|
Радуга благодарно улыбнулся Лугайду и лишь беззаботно махнул рукой на предложение упаковать себя в ящик. В том, что Мисти согласится, табакси почти не сомневался. Кажется, он ей тоже нравился, если не сам по себе, то хотя бы как экзотическое явление — с этим Радуга уже сталкивался, и чем севернее, тем ярче был эффект. Ну, а если не согласится или не захочет, так и не страшно — праздник есть праздник!
Тягостный рассказ Алфи приглушил энтузиазм Радуги. Табакси слушал, понемногу опустошал свою кружку и, прикрыв глаза, посматривал то на быстро выводящее ровные строки перо Кайи, то на блестящее колечко на пальце-сосиске воеводы. Несмотря на прежнее хвастовство, о том, что у него есть какие-то рекомендации в Мирабаре, он узнал одновременно с тем, что их уже отклонили. Разумеется, не то, чтобы Радуга жаждал официального приёма и королевского патента на приключение — не хватало ещё тут кормирской бюрократии.
— Не станут, не станут, — вновь ожил табакси, соглашаясь с Лугайдом насчёт оплаты. И только Алфи стал отвечать Кайе, как на Радугу снизошло озарение. Воевода добавляет немалые деньги от себя, но его лично интересует вовсе не ситуация на краю света, а происходящее в Мирабаре, и каждый раз он крутит на пальце… уж в чём, а в колечках Радуга по-своему разбирался, и тем более — на каком пальце носят совершенно определённые кольца здесь, на материке.
— Алфи, а с женой твоей всё хорошо? — наугад сфамильярничал табакси. — И ты нам странный какой-то срок назначил. Что случится через два месяца?
|
|
13 |
|
|
|
|
“БУХ”, — с грохотом поставил кружку на стол стражник. Поднял взгляд на Радугу. За столом на какое-то время повисла тишина, пока Алфи решил наливать ли себе ещё или нет, после чего всё же решил не нажираться в хлам и отодвинул от себя сосуд с бренди. Встал с низенькой табуретки, поправляя свой гамбезон:
— Амелия, — ещё одна пауза, пока мужчина глубоко вздохнул и утёр рот, — она, — отвёл взгляд и сухо закончил, — как я и говорил, жертвы нападения были близки к совету. Одной крови. — Алфи пошёл по направлению к выходу из комнаты, остановившись в проёме и обернувшись к парочке за столом. Поклонился им:
— Ещё раз благодарю вас за помощь. Я буду признателен вам за любую помощь. — Повернулся в пол оборота. Глаза забегали, как при активной работе мысли. — Что же до сроков, — мельком глянул на кошколюда, — это максимальный срок, который проживёт город, если ничего не изменится. В реальности времени куда меньше.
Наконец, Кавендишь целиком развернулся, помахав второй группе поиска и кинув что-то вроде “я буду молиться за вас”. Сам он на разговор с ними больше настроен не был. Не было ни желания, ни чисто физических сил, так что напомнив себе про Боргана и чуть приободрив себя надеждой, мужчина зашагал к нему на разговор…
|
|
14 |
|
|
|
|
Вопросы требуют ответов, но не все из них стоит задавать.. или хотя бы облекать их в подходящую форму, и похоже, они оба только что сильно промахнулись. Волшебница пообещала, что они успеют до срока, и новости будут самые правильные, но в комнатке все равно висела туча, уплывшая потом за Кавендишем.
***
— Дыа… — неопределённо протянул Радуга, почёсывая шею. — Не, ну я вижу, мается человек, — парировал он укоризненный взгляд волшебницы, — надо же разобраться. Уже что-то придумала, Кайя?
— Ладно, я тоже посыпала солью его рану, — девушка вздохнула. — Не хотела увидеть такую сторону капитана, но каждый переносит горе по-своему. Пока что мне кажется, что здесь, как и в прошлый раз, несколько слоев. Если бы не природные неприятности и растущая изоляция между поселениями, я бы указала пальцем на Лускан, вполне в их духе прислать хитросозданных убийц. Но остальное с ними не вяжется. Вот что, — она поднялась с места, собирая свои вещички, — если мысль не приходит сразу, мне помогает забыть о ней и заняться чем-нибудь еще, и в какой-то момент решение поразит тебя, как молния. Стоит так и поступить, все равно у нас будет время, пока мы не доедем до гор.
— Да и вряд ли кому в Лускане поперёк горла этот Мирабар, — подхватил Радуга. — Они ж наоборот с них деньги получают за то, что их товары возят по морю. И та история у нас дома, где Крак с моей бабушкой по джунглям ходил, тоже не подходит. Тогда по всему миру души пропадали, а сейчас в одном городе только. Может, наш старый знакомый колдун возродился? Ладно, заняться нам и сегодня есть чем, — весело добавил табакси, вскакивая с места.
— Если он захочет отомстить, пусть попытается. Я успела добыть несколько интер-рр-есных заклинаний, вот и посмотрим, кто кого. И еще кое-что привезла, но об этом позже.. Идем? Или тебе сначала нужно пригладить шёрстку для девицы? — северянка стрельнула глазами другу.
— Наоборот, — осклабился Радуга, пятернёй взъерошив шерсть на голове. Разница оказалась неуловимой. — Они любят плохих парней. И интересные заклинания тоже, — он щёлкнул пальцами, и в комнате раздался тихий раскат грома. — Как тебе? Твоя школа!
— Хорошая попытка, друг мой, хорошая, — Кайя покровительственно покивала. — Идеальным будет, если рассказать об преодоленных опасностях на пути к искусству чар. Не не показывать непосвященным действительно опасные чары, которые могут пойти не так.
— Куда мне до опасных, — развёл руками польщённый Радуга. — Я уберу это всё, чтобы наш банщик ногу в темноте не сломал, — сказал он, подхватив табуретку за ножку. — Прихватишь мою кружку вниз? Кайя! — окликнул он волшебницу на пороге комнаты, и когда та обернулась, просто сказал: — Я скучал.
— О, бывало всякое.. — подхватив кружку, она шагнула прочь, но..
— Зато теперь — не соскучимся! — и, заразительно улыбнувшись, северянка прыснула вниз по лестнице.
|
|
15 |
|
|
|
|
Радуга запихал мебель в угол, после чего вышел на середину и осмотрелся напоследок. Обстановка более чем неприхотливая, и понятно, почему засова на двери нет — чего тут возьмёшь? Впрочем, Лугайду опасаться кражи в собственной таверне — это как пиратскому капитану бунта на собственном корабле: истории про это ходят очень живописные, но в реальности случай исключительный. Для северянина таким исключением был Радуга, хотя, честно говоря, особенных сложностей тогда не возникло. Он так и ушёл бы с рецептом в кармане и книгой в рюкзаке, если бы не решил нагло отобедать в только что обворованной «Серебряной маске», и даже так Лугайд с Краком обнаружили пропажу только когда он ждал добавки. Надо будет спросить, устроили на кухне тайник по его совету или нет. А в этой комнате… Радуга скользнул к небрежно сложенным одна на другую шкурам, настолько косматым, что в первый раз даже его намётанный глаз не заметил утонувший в шерсти предмет — изящную цитру с переливчатыми струнами.
Подняв инструмент, табакси наугад придумал аккорд, размашисто бренькнул… и его голову пронзил разряд боли! Радуга зашипел, выронив цитру из рук, но тут же подхватил её, стараясь не касаться струн. Его озадачила находка, никак не вязавшаяся с образом Лугайда, по крайней мере того Лугайда, которого он знал в прошлом году. Табакси отправился за разъяснениями.
Друга так сразу найти не вышло, но по пути к выходу из таверны на задний дворик Радуга обнаружил открытую дверь, из которой в коридор тянуло теплом. Заглянув туда, он обнаружил здоровенную деревянную кадку, источавшую пар, а прямо перед ней, спиной к нему — Мисти, по пояс склонившуюся над водой.
Сильной стороной Радуги было умение принимать быстрые решения. Вильнув хвостом, он шагнул во влажные сумерки, нарочно скребнув когтями по полу, чтобы официантка не подумала, будто он подкрадывается.
— Привет, Мисти! — искренне улыбнулся он. — Смотри, чего я нашёл у Лугайда. Только осторожно, она кусается, я не шучу. Вещь редкая, в Кормире такие на заказ делают, — козырнул Радуга знанием предмета. — Вот я и думаю, то ли какой-то богатый путешественник её забыл, то ли какой-то бедный в залог оставил. А как было взаправду?
Залив последнее ведро в кадку Мисти подалась в перед, погрузив ладонь в воду, дабы убедится в том нужной ли она температуры. В этот момент в двери появился Радуга. Табакси опасался, что может напугать официантку внезапным появление, но этого не произошло.
- Привет. – Утомленно произнесла девушка, потирая распаренной рукой затекшие плечи.
Она окинула табакси взглядом, ненадолго задержав взгляд на лютне.
- О да. Я как-то сама по глупости тронула струну, когда наводила порядок в комнате Лугайда. – Девушка поежилась и улыбнулась.
– Потом месяц отказывалась к нему в комнату заходить! Боялась, что еще чем-нибудь шандарахнет. А от этой его Ледяной скорби, у меня вообще мурашки по коже. Ты только Лунайду не говори, он меня ее точно протирать заставит. – Она мило засмеялась.
- А лютня точно его. Он выменял ее у проезжего барда за хорошую историю. Представляешь! – С ноткой восторга рассказывала Мисти.
- Лугайд с тех пор постоянно тренируется и даже пишет собственную балладу о ваших приключениях. И должна отметить, у него в последние время очень даже недурно получается.
— Серьёзно? — удивился новостям Радуга. — Вот это да! Надеюсь, он в балладу вставит, как его оборотень за задницу укусил? Честное слово, не вру, у него следы на килте от зубов, — табакси очертил в воздухе подкову волчьей пасти и доверительно наклонил голову. — Но ты тоже ему не говори, а то с Лугайда станется и меня заставить что-нибудь… полировать.
Он хохотнул и переключился на кадку, засунув туда руку чуть не по плечо.
— У-ух… — по шерсти Радуги прошла короткая дрожь удовольствия. — Водичка прям как дома! Только представь, Мисти: сухой сезон, синее небо, пальмы скрипят от бриза, шумит прибой, — он щёлкнул пальцами под водой, и послышался далёкий звук набегающих на берег волн, — кричат чайки, с другого конца лагуны рычит в джунглях аллозавр, — тихо прозвучали и они, — а ты после купания дремлешь на белом песочке под жарким солнышком. Спасибо, что такое мне устроила. Устала?
- Правда! – Мисти звонко засмеялась, прикрыв ладошкой лицо.
- Обещаю не говорить, будет наш с тобой секрет. – Пообещала она сквозь смех. А затем табакси стал рассказывать ей о своей родине. Мисти смотрела на Радугу не отрываясь, затем прикрыв глаза подняла голову в верх будто старалась поймать теплые лучи солнца.
- Как же хорошо и тепло у тебя на родине Радуга. – Произнесла она, вынырнув из фантазии, навеянной словами табакси.
- Я никогда не видела моря. – Вздохнула девушка, убирая прядь волос за уха и смотря Радуге в глаза. – Рада, что ты доволен. Я переживала, что тебе не понравится. – Она замялась, опустив взгляд и произнесла неуверенно. – Подумала вдруг ты не любишь воду как моя кошка. – Мисти спохватилась. – Ой не подумай я не сравниваю тебя с кошками, ты ведь не кот, ты человек, да? – Раскраснелась она, решив, что сболтнула лишнего.
— Да брось, чего тут плохого? Я люблю кошек, — выпрямился Радуга, стряхивая капли на пол и вытирая руку о штанину. — А вот ты, — он окинул Мисти с ног до головы оценивающим взглядом, — мне лисичку напоминаешь. Знаешь, у вас такие шустрые водятся, с красивой белой шёрсткой. Слушай, — разыграл табакси главную карту вечера, — я же понимаю, спина у тебя затекла от работы. Услуга за услугу — у себя в племени я считался мастером «ломиломи», это что-то вроде массажа. Давно уже не пробовал, но говорят, что талант — это навсегда. Так вот, Лугайду ты не нужна сейчас, народ из таверны расходится, а спать ещё рано ложиться. Давай я тебя разомну чуть-чуть! — Радуга деловито хрустнул пальцами в ожидании ответа Мисти.
Когда Радуга опроверг страхи Мисти касательно ее сравнения его с кошкой, девушка заулыбалась. А вот затем Мисти резко изменилась в лице. Она поджала губы, а глаза стали мокрыми, года табакси сравнил ее с лисичкой. Стараясь, не встретится с Радугой взглядом, девушка произнесла, сдерживая эмоции. – Извини у меня еще много работы.
После чего продолжая смотреть в пол поспешила покинуть помещение. Радуга уловил как она едва всхлипывает.
Северный это народ или южный, да только самки всех народов одинаковы — одинаково непредсказуемы.
— Погоди, погоди, — поспешил за девушкой Радуга, стараясь заглянуть ей в лицо то слева, то справа. — Я обижать не хотел совсем. Просто ты красивая, и лисы красивые, а волосы у тебя светлые, и у них шкурка белая, а мне нравятся светлые, ну же, Мисти, чего не так я сказал?
Мисти остановилась у самого выхода. Лицо девушки Радуга увидеть не мог ведь она закрыла его ладонями. Несколько долгих мгновений она тихо всхлипывала, а затем сделав глубоки вдох опустила руки.
- Ты не виноват. – Произнесла она, посмотрев на Радугу глазами мокрыми от слез.
- Просто, просто. - Ей хотелось зарыдать. – Мой братик Кирис, он… Я не досмотрела, а он любопытный. Полез к этой чертовой лисе, а она, она гадина укусила его. Я думала ничего страшного, а он, он заболел и потом, потом… - Мисти заревела и разобрать, что она говорила было нельзя, но Радуга и так все понял.
Будь на месте Радуги Кайя, она бы легко успокоила Мисти как-то по-своему, по-женски. При Лугайде рыданий и вовсе не случилось бы, он-то всю историю с Кирисом знал давно. Но у Радуги было собственное секретное оружие. Он без раздумий привлёк Мисти к себе, уткнув её ослепшее от слёз лицо в вырез майки, где шерсть на груди была особенно пушистой. Получилось то, что называют «плакать в подушку», только подушка была живая и тёплая. Придерживая девушку одной рукой, а в другой сжимая бестолковую цитру, табакси стал осторожно пятиться.
— Ничего, ничего, всё будет хорошо, — ворковал он Мисти на ухо, пока наконец не довёл её до короткой скамейки, на которой аккуратно размещались нехитрые купальные принадлежности — стопка мягких полотенец, ковшик и мыло. Несмотря на деликатный момент, Радуга всё же изловчился задней лапой скинуть слоистый брусочек на пол. Мыло он ненавидел.
Усадив Мисти, Радуга обнял её уже по-настоящему. Он медленно гладил девушку по спине, а сам смотрел через её голову на игру масляного света в завихрениях горячего пара из кадки и перебирал в уме собственных погибших родственников. Табакси относились к этому легче. Горевали, конечно, но мало кого чужой несчастный случай останавливал от его повторения, не то что упоминания. Двоюродной сестрёнке Радуги, Тихой-как-Ручей, не повезло прыгнуть через жерло гейзера аккурат в момент извержения. Прошли долгие годы, но табакси не сомневался, что самоуверенные подростки и сейчас развлекаются этой опасной игрой.
Мисти всё плакала, шерсть на груди порядком вымокла, и Радуга уже начинал задумываться, как ему быть в случае, если она не остановится. Словно прочитав его мысли, девушка глубоко вздохнула, всхлипнула в последний раз и широко потёрлась щекой по сухому месту, для чего ей пришлось придвинуться вплотную.
— Всё пройдёт, я знаю, — уже довольно твёрдо сказала она, зарываясь носом куда-то в шею Радуги и продолжая путешествовать вверх. — Да и прошло давно, только иногда накатывает, и тогда хорошо, чтобы кто-то рядом был, а то совсем… Это я не к тому, что ты для этого нужен… В смысле, ты мне просто так нравишься… такой… странный… южный… Ох, я и глупая, правда? — шепнула она на ухо Радуге, запутавшись в эпитетах.
— Умнее, чем ты думаешь, — добродушно ответил табакси. «Или хочешь показаться», — мелькнула у него весёлая мысль, когда Мисти поцеловала его в щёку.
— Я пойду, — утвердительно сказала она, отстраняясь, но не вставая, а словно ожидая чего-то. Глаза её почти не покраснели, но после слёз казались блестящими.
— Не, — возразил Радуга. — Говорю же, справятся там без тебя. Слушай, — он взял лицо Мисти в ладони, — ты мне тоже нравишься. Я кому попало «ломиломи» не предлагаю, а настоящее тропическое делается в воде. Это, конечно, не море, но я так постараюсь, что ты пищать от удовольствия будешь. Так что давай раздевайся, — буднично продолжил он, вставая, — и ныряй в кадку. Я только бандуру оттащу назад, и мигом обратно.
— Ладно, беги, — смущённо рассмеялась Мисти, потянув концы завязанного на боку пояса. — И не подглядывать!
Через минуту Радуга возник в общей зале.
— Лука, вот хорошо, что ты здесь, — затараторил он, кидая через барную стойку цитру. — Лови! Передай Лугайду, будь другом, а? Струны не трогай только! Всё, меня нету, дела.
Вернувшись к двери, он завязал на ручке снаружи красную обмотку с руки, подумал, прицепил к ней колокольчик — для самых непонятливых — и скользнул внутрь.
|
|
16 |
|
|
|
|
Если вам исполнилось 18 лет и вы готовы к просмотру контента, который может оказаться для вас неприемлемым, нажмите сюда.
Дверь предбанника приоткрылась, чтобы затем распахнуться уже полностью, пропуская Кайю в основное помещение бани. Её светлые косы сейчас, словно живые, расплетались сами, опускаясь волной на плечи. Подобное колдовство Лугайд видел и раньше, и выглядело это менее странно, чем то, что Кайя все еще была одета. Она оставила свой плащ и сапожки, но все еще оставаясь в длинном платье. Правда, теперь обнажились светло-синие татуировки, до того укрытые, лозами ложившиеся по плечам и груди.
Опередив возможные замечания друга, волшебница почти нараспев произнесла на языке драконов: "Облик мой, истинным ты покажись!" Она провела ладонями по плечам, и одежда начала словно растворяться вслед за жестом. Руки опустились на талию, вытянулись до бедер, и подол платья "прогорел" до конца, наконец оставляя Кайю в виде, пристойном для северян в бане.
Пока он готовил воду и веники, Лугайд успел о многом подумать. О том, что всё в его жизни обретает некую цикличность, о том, как изменились друзья, их взгляды, поведение. О том, что кое-что, впрочем, оставалось неизменным. Все они были быстроживущими, как выражался один его знакомый дракон. Делали за свой короткий век больше, чем иные расы за семь. Но так ли много они уже сделали? Он думал, что навоевал своё, что меч можно положить над камином и заняться мирной жизнью, как господин Стоуншилд. Но приключения снова нашли его. Сам Борган заявлял, что искателя приключений на покой может загнать только смерть и больные колени, а Лугайд лишь усмехался в бороду и ждал со дня на день, когда друг решит спохватиться и укатить на юг. Но вот как-то выходило, что вместо него укатывал сам Луг.
Белый северный лис, как водится, подкрадывается совершенно незаметно, так что вторжение Кайи оказалось для задумавшегося над покрытым прохладной росой кувшином с лёгким мёдом варвара – крайне неожиданным. Он выпрямился, да так и застыл, приоткрыв рот и наблюдая за колдовским представлением. Ох не зря у его народа было поверье, что любовь к чародейке заберёт твою душу. Она делала с магией такие вещи, что невольно стоило бы задуматься, зачем другие женщины, когда одна волшебница могла бы каждый день представать новой. Не то, чтобы Лугайд был очень уж полигамным, в отличие от Радуги, но любому мужчине приятно помечтать о множестве женщин.
- А ты изменилась за лето, - постарался пошутить он, бросая быстрый взгляд вниз, чтобы проверить, что приличия соблюдены, но беспокоиться за выдержку не стоило – Лугайд Младший был надёжен, как наковальня. – А Радуга где? Ушел под юбки мохнатые лапки запускать, как обычно?
Варвар весело хохотнул и слегка размял плечи. Перед Кайей мужчина предстал во всём блеске, так сказать, своего северного очарования: плотное, мощное телосложение с заметными даже под слоем легкого жирка мышцами; легкий пушок русоватых волос, покрывающий тело то тут, то там; достойный член, совершенно не выдающий легкого возбуждения хозяина, выглядывающий из небольшой поросли и задорно розовеющий крупной головкой. Разве что кольца на этот раз Лугайд снял и распустил косы, становясь каким-то более домашним, что ли. И в то же время харизматичным, словно уроки бардов работали только с распущенными волосами.
- Ммм, ладно, чего уж теперь, пойдем, красавица… - позволив ей ненадолго полюбоваться своим подкачанным плотным задом, Лугайд открыл маленькую дверцу, выпуская жар наружу, и проник внутрь. – Чего тебя на татуировки потянуло?
Он ухмыльнулся, поскольку сам был покрыт татуированной вязью, но не верил, что Кайя вдохновлялась именно им. Это, пожалуй, удивило простого варвара намного сильнее, чем растворяющееся искрами платье.
- Кстати, я приготовил тебе подарок, - хмыкнул он, как бы невзначай, устраиваясь на скамью так, чтобы смотреть на девушку и согнул одну ногу в колене, опираясь на колено рукой, словно специально демонстрировал Кайе всё, что нужно. – Ты вечно ходишь без инструмента, так что я подумал, да заказал тебе нож у знакомого оружейника. Не для драки, а так, ветки порубить, шкурку снять там. Магия она, конечно, магией, теперь я и сам кое-что в этом понимаю, но когда магия схлопнется – всегда приятно под рукой держать шесть дюймов доброй стали.
– Изменилась? – хотя слова Лугайда были скорее похвалой, Кайя словно забеспокоилась. – Может быть, затворничество повлияло..
Впрочем, она тут же махнула рукой, не став продолжать тему. – Он кого-то приметил, раз спрашивал у тебя. Может, до сугробов с нами и не доберется, если избраннице понравится живой мех.
С хитрой улыбкой северянка проследила взглядом за своим менее пушистым собеседником. На минуту ей захотелось послать вдогонку к Лугу свое заклятье руки, но оно, не докончив последнюю косичку, растворилось в теплом воздухе. Повторение его вновь лишило бы подобную проказу всей неожиданности.. оставалось только закусить губу и присесть на лавку рядом.
– После нашего путешествия я почувствовала большую связь с севером, чем раньше, хоть Руатим отличается от земель вдоль Мирар, а они еще сильнее от людей за перевалами Стены Мира, – волшебница ухватилась за свою любимую тему, готовая читать лекцию даже и в парилке. – Так что потянуло именно благодаря тебе! Я изучила материалы по символике таких татуировок, но так и не смогла остановиться на чем-то одном, и сделала зачарованную изменяться.
– Подарок? – Кайя с явным смущением потянулась к косе, но вместо того чтобы распустить, принялась крутить ее в пальцах. Она самая почему-то не додумалась до подобного, хотя калимшанские специи она приобрела с мыслью о вкусах Радуги. Но Лугайд все продолжал вгонять её в смущение, и уже до краски. – Да.. приятно.. – пространно повторила его слова, и потянулась ближе, заглядывая в глаза, словно ища что-то, затем, шепотом, – а давно ты об этом думал? И кого еще нужно известить, чтобы все было по обычаю?
Пожалуй, она бы сказала "да", даже если бы потребовалось плавание к Руатиму.. но лишь после нового спасения Мирабара, увы.
- Изменяться? Офигенно! Я, впрочем, тоже кое-какой волшебной штуковиной обзавёлся за лето... но об этом потом.
Лугайд с наслаждением вытянулся, играя мышцами. Жар в бане стоял изрядный, хотя северянин, то ли из уважения к Радуге, то ли чтобы Кайю не мучать сильно - натопил не так, чтобы совсем убойно. Однако капельки пота уже отчетливо скапливались на разгорячённой коже, плавно скатываясь по возбуждающим тропинкам, заставляя наблюдать за собой. Вытерев лоб тыльной стороной ладони, варвар тоже подался ближе, отчего мужской запах стал лишь отчётливее, щекоча Кайю.
- Да не так, чтобы давно. И все уже извещены. Я даже Боргану сказал, ну так, на всякий, - мужчина ухмыльнулся и подмигнул волшебнице, словно заправский бард. - Он мужик суровый, но понимающий, так что пробурчал только, чтобы сильно не шумели да и рукой махнул.
Весело хохотнув, Лугайд качнул головой, смахивая очередные капельки пота и глубоко вздыхая жаркий воздух:
- Так что можем париться сколько душе угодно, для гостей есть еще запасная парилка, так что мы тут хозяева хоть до утра. До утра, правда, париться тяжко было бы, да-а... я, кстати, и мёду немного припас прохладненького, чтобы продлить, так сказать, удовольствие. Ну, пойдем, отдохнем от жара маленько.
И, как ни в чем не бывало махнул девушке рукой, направляясь обратно в предбанник и щеголяя влажным от пота задом. Кувшин и три кружки и правда были тут как тут.
– Уже всем сказал? – Кайя вскинула бровь, не ожидав такой скоропалительности. Конечно, она привыкла не осуждать иные обычаи, но узнавать о таком важном деле последней.. Слова Боргана еще сильнее подлили масла в огонь, и она аж закашлялась, при этом еще сильнее зарумянившись.
– Торопливый какой Борган, хмф! — возможно, он позавидовал другу, что получил свою волшебницу, в то время как подруга дварфа оставалась от него далеко? Кто знает.
Девушка тоже утёрла выступивший пот, чувствуя себя так, словно пар окутывал не только тело, но и её мысли. Их блужданию помогал и сам Лугайд, так что она сначала и не поняла, что её зовут вслед, а буравила взглядом могучую спину варвара, опускаясь все ниже, но вздрогнув, наконец поднялась и сама.
Тело еще не было ватным, наоборот, легким как пушинка, но все же перейти в прохладу было правильно.
– Давай сегодня ни о чем не будем думать, ни Алфи, ни твой дар.. – Кайя положила руки на плечи варвара, мягко погладив, хоть и оставаясь сама чуть поодаль. – Я приму, конечно! – пылко добавила она, а затем уже тише, себе под нос, – посмотрела бы на ту, кто не принял бы..
– Но я хочу это красиво устроить, а не мимоходом. Я подумаю, хорошо? – не удержавшись, она ткнулась в грудь варвара, потираясь о плечо.
Было даже немного странно, как обычно говорливая и легко вплетающая вычурные слова в паутину интеллектуального и ораторского превосходства Кайя внезапно начала говорить слегка бессвязно. Лугайд на мгновение даже задумался, не затопил ли он баню слишком уж сильно, но хоть холод он и не ощущал - пекло действовало на варвара так же, как и на всех. И он уж собирался было пошутить на эту тему, как волшебница нежданно негаданно перешла в наступление. И хотя рядом с высоким, широким и могучим варваром Кайя казалась куда более хрупкой, чем была на самом деле, всё же это именно Лугайд неловко сглотнул, ощущая касания чаровницы и то, как кровь стремительно перетекает куда-то вниз.
- Так мы же вроде уже... - он неловко подхватил девушку за талию, ощущая прелестно гладкую кожу и то, как закаменевший член упирается ей в пупок. - Ты чего так... неожиданно. Я хоть и товарищ тебе, принцесса, но тоже мужчина, а ты слишком уж красива, чтобы забывать об этом.
Кайе повезло, что вся буря эмоций на её лице осталась скрыта от Лугайда. "Товарищ" словно закинул её в сугроб, хотя последняя фраза и красноречиво-твердая преграда между ними все равно заставили волшебницу шумно втянуть в себя воздух. Запах пота не резал нюх, наоборот, дразня и приманивая. Путаница из-за разных традиций? Похоже на то. Но не такое уж и сильная, чтобы это ранило.. так или иначе, это знак его симпатии, пусть и на островах этому придали большее значение.
– Прости за это нападение, – Кайя взглянула на мужчину снизу вверх, лишь усиливая внешнюю хрупкость. – Немного замечталась, и не хочу разрушать наше товарищество, но .. северный народ свободен..
И с хитрой улыбкой лисы она переступила с пятки на носок, качнувшись в руках Лугайда, не желая договаривать оставшееся словами.
- Да, но...
Он встречал не так уж и мало чародеев, колдунов и им подобных. Иногда Лугайд даже начинал всерьез задумываться о том, что суеверия народов Утгарда о владельцах волшебной силы - это полная чушь. Но потом он видел ужасные последствия контроля над разумом, проклятий и прочих жутких вещей, которые делали его враги и понимал, что никакого расхождения нет. Просто не все заклинатели желают использовать свою жуткую силу во зло. И вот теперь, когда её грудь упруго вжалась в его, а розовые губки потянулись вверх - Лугайд ненароком задумался, а не околдован ли? Не украла ли хитрая Кайя его душу, как предупреждали старейшины в своих историях?
Неловко переступив с ноги на ногу и перехватив девушку еще более двусмысленно, отчего она прижалась к нему всем телом, зажимая член варвара между их животами, Лугайд наклонился вниз. Изначально он хотел остановить её, но близость такого желанного, стройного женского тела была сильнее его воли. Мужские инстинкты быстро взяли своё, и губы встретились в поцелуе, далеком от целомудренного. Однако когда он отстранился, на лице варвара прорезалось беспокойство:
- Послушай, я не хочу тебя обидеть, но ты должна знать, что со всеми моими женщинами всегда случались какие-то беды. А у моего народа не принято, ну, менять партнёров, как у южан. Если мы решим задуматься о семье, то я буду постоянно беспокоиться о тебе. Ты ведь не думала, что всё это время я дружил с тобой, потому что тупой или ты мне не приятна, надеюсь? - Он смутился, слегка покраснев и потупив взгляд, отчего тот упёрся в грудь Кайи, заставляя Лугайда покраснеть еще сильнее. - Ты очень красива и умна, принцесса, будь мы нормальными простыми людьми - давно б женился. Но я не хочу подставлять тебя под случайный удар. Это не выдумка, проклятье вполне реально и его природа мне не известна.
Он глубоко вздохнул, наслаждаясь близостью и слегка сжал аппетитную попку волшебницы, словно хотел насладиться этим ощущением подольше, прежде чем она упорхнёт из его объятий.
Все тело Кайи наполнилось необычайной легкостью, словно она оказалась под чарами левитации. Не взлететь бы до небес от счастья – потому судорожно прижималась к Лугайду, цепляясь за него, впиваясь поцелуем. Но роковые слова, что он произнес, обрушили её на землю. По лицу Кайи пробежала тень, пока она выслушивала откровение, но над ответом и думать не стоило - он мог быть только таким.
– Я признаю подобные странные проклятья и признаю, что из-за этого их сложно искоренить. Я сама ищу средство против одного.. не для себя, нет, – она покачала головой, не желая пугать, но оборвала себя, потому что этот секрет принадлежал не ей. – Я не охотница до сердец, Лугайд, мне трудно подпускать людей близко, потому твоя дружба не была оскорблением – всему свое время. Но сейчас, после признания чувств, назад отступить – словно тропой кинжалов пройти. Нам обоим будет лишь хуже от этого, а рок твой мог уже подобное счесть знаком, – повысив голос, чтобы заглушить возможные возражения, и с какой-то долей свирепости, сверкнув глазами, – Я не побегу прочь, я не предам. "Я люблю тебя, Лугайд", – словно проводя черту, добавила она на драконьем языке, хотя он и не слишком подходил к подобным признаниям, ибо для бескрылых это звучало как "Я желаю обладать".
Задумчиво улыбнувшись, Лугайд провел слегка шершавыми пальцами вдоль щеки Кайи и отвёл непослушные локоны за ушко. Это было так странно - понимать, что они всё уже решили на самом деле, но всё равно тянуть время, находить отговорки и причины не переступать черту. Он не хотел обижать её, но и не предупредить не мог, будучи абсолютно уверенным в том, что могущественная волшебница лишь посмеётся над опасностью. Действительно - была ли другая женщина в мире, которая могла позволить себе закрыть глаза на проклятие? Может и была, но зачем искать, когда та, что здесь и сейчас выглядит идеальной?
- И я желаю, - рокочущие звуки драконьего языка были ему к лицу. - Если хватит сил - я защищу тебя от всего, мой клад.
Он еще раз поцеловал её, на этот раз коротко. Покосился в сторону кувшина с мёдом, потом посмотрел вниз и усмехнулся.
- Закроем дверь?
– И постараемся не сильно шуметь, – колдовским пассом Кайя послала волшебную руку к засову, а её татуировка заалела, перетекая из волн в языки пламени.
|
|
17 |
|