Тёмное Синее Море | ходы игроков | 〔 2〕«Пираты Должны Умереть»

      Оформление электронных документов прошло без проблем.
      Габриэл, «Пунтан» и «Фууна» спустились в операционный центр СБ внутри этого же небоскрёба. Директор Обороны острова показывал новым сотрудникам место, что будет для них условно рабочим. Несколько этажей, объединённых по признаку назначения и разбитых на отделы согласно выполняемым отдельными подразделениями задачам. Всякий раз, стоило трио пройти мимо работавших здесь людей, те неизменно с интересом оглядывались на них. Трудно сказать, Варяг или Один привлекали больше внимания. Пускай заметить закономерность в том, что мужское внимание доставалось больше Персоне, а женское – её спутнику, нетрудно. Оно и немудрено. Однако: ничего действительно необычного, с чем он бы не сталкивался в прошлой жизни, Борисов здесь не встретил.
      Бюрократия. Бюрократия никогда не меняется.
      Даже при замене бумаги на двоичный код.



      Поэтому, чеканя шаги по отменно вычищенному полу, троица завершила свой тур в Командном Центре. Этакий ЦУП, только уменьшенный на порядок. Габриэл Охеда чувствует себя здесь, как Варяг на воде – это своеобразный личный кабинет, где он отслеживает события как на Гуаме, так и вокруг острова. Крайний из настенных экранов передаёт картинку крупным планом: линкор «Один». Там ничего не происходит. Судя по графику ЭМ излучений – от судна если чего-то ждут, то оно пока разочаровывает. Впрочем: необходимость наблюдения отпадает. Поэтому монитор скоро переключили на то, ради чего здесь собрались Адмирал и Директор. И когда мистера Чамору представили собравшимся, Габриэл начал брифинг.
      На экране высветилась карта Микронезии.



      – Итак, ситуация следующая, – весомо заговорил Охеда, вещая со своего кресла, что располагалось практически на самой высокой и центральной точке Командного Центра СБ, напоминавшего издалека учебную аудиторию, – когда-то на территории Федеративых Штатов Микронезии развернулось строительство новых добывающих комплексов «РэсТэк». Гуамский Филиал тогда уже вышел на штатный объём добычи ресурсов и планировалось, что он вместе с микронезийским филиалом объединится в одну ветку. Но вторжение Флота положило конец этим планам. Гуам потерял практически весь торговый флот и большую часть военной техники из-за Железнодонных, а всё, что у нас осталось, мы спрятали и замаскировали как гражданские объекты. Связь с Микронезией также была потеряна. Но когда Флот сократил свою активность, то мы попытались установить связь с Микронезией. Однако, столкнулись с проблемой.
      Габриэл сделал небольшую паузу.
      – Население Микронезии немного одичало и разбилось на кланы. Каждый из них держит под контролем либо остров, либо атолл с добывающей инфраструктурой. Кроме того, к ним в какой-то момент присоединились Маршалловы Острова и Науру, образовав «пиратский треугольник», поскольку от тяжёлой жизни на островах местные нашли выход в виде найма на корабли выбравшихся из всех австралийских щелей ублюдков. Они легко взяли под контроль брошенные комплексы РэсТэка в Микронезии и установили свою власть над треугольником, а затем обратили свой взгляд на Гуам. Не буду говорить, что решение сдаться далось нам легко, но когда у противника в распоряжении списанные корабли Консорциума, а также угнанные корабли стран Организации, особенно США, а у нас есть лишь морпехи, то при таком раскладе мы оказались полностью в проигрышном положении.
      Директор Безопасности задумчиво потёр подбородок.
      – Тем не менее, пираты боятся нашего восстания также, как мы их нападения, – мужчина вздохнул, – к сожалению, у нас очень туго с разведкой, поскольку попытки внедрить наших людей к пиратам провалились, а у дронов не слишком большой радиус действия и они сильно уязвимы для средств РЭБ. Кроме того, пираты уничтожают любой замеченный катер ещё на подходе. Но мы точно знаем, что на Гуаме есть их ячейка. И мы знаем каждого её члена, вплоть до их текущего местоположения. Ячейка занимается тем, что отслеживает действия СБ внутри острова, и поддерживает связь с ракетной эскадрой в Микронезии. У этой эскадры приказ открыть ракетный огонь по острову в случае, если мы предпримем некие подозрительные действия, а также в случае, если ячейка по каким-то причинам пропустит сеанс связи, либо командир эскадры сочтёт, что мы пытаемся этот сеанс связи подделать или захватили членов ячейки в плен и пытаемся заставить работать на нас. И после ракетного удара последует полномасштабное вторжение с захватом острова.
      Габриэл немного помолчал.
      – Мы все знаем, что корабли Флота практически неуязвимы к ракетному огню, по крайней мере, если говорить об оружии человечества. Поэтому мы считаем, что Линкор Флота рядом с островом поможет легко отразить удар пиратов. Поскольку наша собственная ПРО может не справиться с ними, особенно если пираты запустят дроны радиоэлектронного подавления и борьбы для того чтобы точнее навести ракеты и при этом помешать нам сбить их.
      – Да, сэр, насчёт ячейки, – обратился один из операторов СБ, – кажется, их очень волнуют новости о линкоре. Они ещё не знают о договоре, но что-то подозревают. Активность в эфире у них сейчас довольно высокая.
      – Мы можем заткнуть им всем рты, – произнёс Охеда, – но тогда, Адмирал, у вас будет всего около шести часов, прежде чем командир эскадры поймёт, что что-то не так. Если вы за это время успеете нанести по ней превентивный удар, то милости просим. Но добраться до островов, находящихся за тысячу с лишним километров, за такой срок, и локализовать там стоянку эскадры... Не уверен, что даже Одину такое под силу.

      Только ознакомившись с оперативной обстановкой, Владислав понял, почему Гуам не предпринимал попыток оказать пиратам достойное сопротивление. Оказывается, у этого отребья есть целая эскадра, способная нанести ракетный удар по острову! Так вот, почему Совет Директоров так легко согласился на условия Командира. Они нуждаются в "Одине" даже сильнее, чем можно было предположить.
      – Да, сэр, ситуация крайне неприятная, – согласился новоиспечённый адмирал. – Похоже, уже самим своим появлением мы разворошили "осиное гнездо". И это шпионы ещё не знают, что за корабль стоит на рейде. Они нервничают. Если линкор "Один" спешно отправится куда-либо, едва прибыв, разведка врага всё поймёт и даст сигнал микронезийской эскадре произвести ракетный залп. Похоже, выбора нет, и нам придётся остаться здесь. Защита острова – превыше остального.
      Владислав повернул голову в сторону Один. До сих пор "Варяг" избегал называть Персону по имени при местных, но сейчас, похоже, пришло время её представить.
      – В пределах Командного Центра, в отсутствие подчинённых, предлагаю упростить наше общение. Я - "Пунтан", мой старший помощник - "Фууна". Можно использовать и как имена, и как позывные. Если Вы не против, сэр, мне было бы проще и к Вам обращаться по имени.
      Вот так. Теперь Один знает, на какое имя ей следует откликаться на Гуаме.
      – Что ж, пришло время открыть ещё один наш "козырь", о котором пока неизвестно никому. Фууна, на каком расстоянии ты сможешь поддерживать взаимодействие с U-2516? Я предлагаю использовать её для нанесения торпедного удара по вражеской эскадре. Наша "малышка" быстрая и малозаметная. Боезапаса тоже должно хватить. Но мне нужно знать её скорость хода, чтобы ориентироваться по времени. Что скажешь? Какова вероятность успешного потопления эскадры прежде, чем она произведёт залп?
      "Пунтан" вновь посмотрел на Габриэла.
      – Да, к счастью для всех нас, у меня в оперативном подчинении есть ещё один корабль ФЖД. Вернее, подводная лодка. Тип XXI. Мы можем её использовать, не привлекая внимания. Она быстрее "Один", но её боезапас ограничен. Поэтому, мне очень желательно знать состав и численность микронезийской эскадры.
      – Не вопрос, – с утвердительным кивком ответил Габриэл, – формальности нужны только на церемониях.
      Один же, восприняв новое имя без видимых возражений, отчеканила ответ:
      – Сфокусированный сонарный луч работает на дистанции до двух тысяч километров, но требует линию прямой видимости между кораблём и подлодкой. В режиме форсажа она способна развить скорость до ста двадцати узлов, но тогда сонарные комплексы противника могут обнаружить её приближение.
      Узнав про наличие неподалёку от острова подлодки, Директор удивлённо приподнял бровь.
      – Оу, – задумчиво протянул он.
      – Насчёт боезапаса, – продолжила Один, – он, верно, ограниченный, но в отсутствие экипажа занимает куда больший объём, чем у обычных лодок. Его должно хватить разгромить человеческую эскадру на десять кораблей, притом что там используются несколько видов боеприпасов. Проблема будет только в том, чтобы оперативно обнаружить расположение противника. Впрочем, там всего три острова, пригодных для базирования. Я смогу составить алгоритм эффективного обхода каждого из них.
      – Как я сказал, с разведданными у нас всё скудно, – развёл руками Габриэл, – знал бы, сказал бы сразу.
      – Очень жаль, - вздохнул адмирал. - Если бы я знал классы и типы ракетных кораблей в составе эскадры, это позволило бы нам заранее узнать количество и тип ракет у них на вооружении. А также, об их возможностях по обнаружению целей. В любом случае, без разведки, в отношении шпионов, нам лучше пока ничего не предпринимать. Пусть болтают пока.
      "Пунтан" вновь посмотрел на "Фууну".
      – Сто двадцать узлов – это около двухсот двадцати километров в час. В режиме форсажа, подлодка доберётся до предполагаемого района сосредоточения корабельной ударной группы, примерно, за пять часов. Будем исходить из того, что на вооружении эскадры стоят самые лучшие из современных гидроакустических комплексов. Вычтем из предполагаемого расстояния до целей их максимальную дальность обнаружения. На этой отметке скорость должна быть сброшена до максимально возможной для обеспечения скрытности. А какова дальность комплексов обнаружения U-2516? Она должна быть способна обнаружить корабли противника раньше, чем они её. Если что, подлодка может осуществить подвсплытие на перископную глубину, чтобы задействовать не только ГАК, но и РТС.
      "Пунтан" немного помолчал в раздумьях и добавил:
      – Противник не знает про U-2516 и не ждёт её. И даже в случае обнаружения, вероятно, не подумает на нас. Фууна, требуется ли перемещение линкора для обеспечения устойчивой работы сонарного луча?
      Судя по отрешённой паузе, Один обменялась сообщениями с подлодкой.
      – В среднем: двадцать километров для гидрофона, около ста для радара. Применение радара считается нежелательным для подлодок, поскольку излучение может быть зарегистрировано и запеленговано системами РЭБ противника. Однако, наличие у подлодок оружия для ведения надводного боя требует и наличия РЛС, поэтому они экипированы массивом, рассчитанным в основном на применение в бою. Кроме того, все подлодки могут обнаружить в радиусе двух километров присутствие иного судна по его электромагнитному возмущению.
      После небольшой паузы Один добавила:
      – Я... линкор по хорошему должен стоять на якоре с южной стороны Гуама для ведения подлодки.
Делая вид, что никакой запинки в начале ответа не было.
      – Так я и думал, – ответил Владислав. – Значит, обнаружить противника, не привлекая внимания, мы можем только на двадцати километрах. А что насчёт радиопеленгации? Приёмное устройство невозможно засечь, пока оно работает в пассивном режиме, только на приём сигнала. Зная рабочую частоту, на которой происходят переговоры, подлодка сможет более-менее точно запеленговать эскадру. На борту U-2516 ведь есть выдвижная телескопическая антенна и другое необходимое оборудование?
      – Разумеется, – кивнула «Фууна», – все корабли Флота в той или иной мере применяют унифицированный КАПКСО, или «Комплекс Активно-Пассивного Коммуникационно-Сенсорного Оборудования». Этот модуль масштабируется, подгоняется и настраивается под каждый корабль отдельно, однако, в целом его функции у всех идентичные и могут иметь различия только в рамках особых потребностей.
      – Здорово! – обрадовался "Пунтан" и посмотрел на Гэбриэла. – В таком случае, мы немедленно отправим U-2516 к источнику сигнала, а сами вернёмся на борт "Одина" и сменим позицию на более подходящую, к югу от острова. Я буду на своём ГКП. От Вас, Гэбриэл, мне нужно две вещи: рабочая частота шпионов и, по возможности, сделать так, чтобы противник продолжал обмениваться радиосообщениями в ближайшие шесть часов. Как только U-2516 запеленгует и обнаружит эскадру, мы можем подкорректировать план в зависимости от количества и типа вражеских кораблей. Если не будет никаких неприятных сюрпризов, подлодка произведёт торпедную атаку. Одновременно с этим, Вы, Гэбриэл, обезвредите шпионов. Таким образом, даже если какие-то корабли уцелеют и успеют произвести залп, лазутчики не смогут наводить ракеты на цели. А линкор "Один" обеспечит противоракетную оборону. Таков мой план. Готов выслушать возможные возражения... сэр.
      – Вероятно, рабочий сценарий, – с видом эксперта заметил начальник, – разве что, уроды могут попытаться связаться со своими и сообщить о линкоре, тогда, думаю, придётся их таки заглушить, чтобы не сорвали весь план. Но в общих чертах это то, что нужно. Я сообщу Ибану, чтобы он дал добро.

      – Полагаю, о линкоре они и так уже знают, – счёл нужным поправить своего "шефа" Командир. – Но только не о его истинных возможностях. Надеюсь, наш "секрет" ещё какое-то время останется таковым. Кстати, на всякий случай, напоминаю об обещанном запасе провианта, который я бы хотел принять на борт перед тем, как всё начнётся. На случай, если придётся внезапно сниматься с якоря и отправляться в дальний поход. Ещё мне понадобится цифровой шаблон для формы, чтобы позже привести её в соответствие с уставом ГФРТИ. Как представитель Гуама, я обязан выглядеть соответствующе. Также, прошу выдать положенное мне, как офицеру, табельное оружие и обеспечить скрытное сопровождение до порта. Не исключено, что наши недруги занервничают и попытаются организовать покушение. Маловероятно, но лучше заранее предпринять необходимые меры.
      Прочие возможные части дополнительного "соцпакета", такие как собственное жильё, отдельный кабинет и служебный транспорт, Борисов предпочёл обсудить после. Если всё пройдёт успешно, "кредит доверия" существенно возрастёт и можно будет запросить больше. Если же вражеские ракеты, всё-таки, достигнут цели, попытки выбить себе какие-то материальные блага потеряют всякий смысл.

      С чем-чем, а с чувством юмора у Директора СБ оказалось всё в порядке. Потому что с его лёгкой руки пираты теперь обсуждают предполагаемую вечеринку на Линкоре, в то время как Владислав обладает отличной возможностью послушать, что о нём говорят ребята из гуамской ячейки наводчиков. Следя голодными взглядами за доставкой еды и алкоголя, в сочетании с щедро отсыпанным «информатором» списком заказов, они задавались, в целом, двумя вопросами. Каким числом экипаж корабля – и почему на Машину не грузят распутных девок в довесок. Пусть будут пока в блаженном неведении. Сегодня у Варяга тот редкий день, когда всё складывается как никогда приятно. Из Штаб-Квартиры его доставили на довольно неприметном электромобиле с тонированными стёклами, загрузив в специальное устройство СБ ГФРТИ («Коммуникатор», как его неброско называют) данные по используемым пиратами каналам связи и шаблон формы. А на поясе сейчас болтается ни много, ни мало – лазерный пистолет, которым можно делать больно (убойный режим) или обидно (ослепляющий режим). Болтается в кобуре, разумеется. Хорошо прожигает металл и довольно аккуратно работает с плотью. Хотя и, понятное дело: если хочется убить с одного выстрела – нужно целиться в лоб. С чем хорошо помогает красная точка целеуказателя. А если найти шлем ВР, то подключение пистолета к нему даст ощущение личного присутствия в видеоигре.
      По крайней мере: так объяснили Борисову.
      В процессе погрузки на корабль припасов (а они включают в себя как готовые блюда, так и отдельные позиции) на пару с бутылочками, Командир убедился, что у местных кухня является «ядерным» сочетанием японской, южно-азиатской и немного американской культур. Морепродукты и их производные по очевидным причинам преобладают. Но ГФРТИ освоил также и лабораторный синтез мяса, и гидропонное производство зелени, поэтому по части блюд из оных ингредиентов особого недостатка не чувствовалось. Алкоголь тоже явно по азиатским рецептам, пускай и нашлось место старой доброй водке и ряду классических напитков вроде виски или мартини. Вероятно – из-за близости к Австралии.
      Так как подводная лодка уже разгоняется в дальнее плавание, где на большую часть пути её можно оставить в автономном режиме, а Один занята обработкой униформы и провианта в кают-компании – можно наконец-то снять маску и побеседовать о делах лично. Дегустируя при этом то, что подвезли дроны ГФРТИ на Корабль.

      Сразу же по прибытии на борт, Командир проследовал в свою каюту, где с облегчением снял маску и перчатки. После чего, тщательно умыл руки и лицо холодной водой. С минуту Владислав смотрел на своё отражение в зеркале, размышляя о всяком. Например, о том, как много людей вскоре возжелает увидеть это лицо. И в течение нескольких ближайших часов решится, будет ли это лицо национального героя Гуама или дезертира, предателя, самозванца и военного преступника. А ещё подумалось о ставшем реальностью невероятно быстром карьерном взлёте, о котором и мечтать не смелось. Впрочем, чем выше взбираешься – тем дольше придётся падать, если вдруг оступишься. Да и сам Борисов прекрасно понимал, что всё это только лишь благодаря факту существования "Один" и её молчаливой поддержке.
      Умывшись, Владислав временно переоделся в свою старую форму офицера ОМБ, а новую вручил Персоне для переделки под местный шаблон. А заодно, передал на изучение и лазерный пистолет. Пусть отсканирует, чтобы потом сделать себе копию. Если будет время – пусть сделает совместимый шлем ВР для лучшего прицеливания.
      Как только дроны с провиантом разгрузились и убыли, Командир приказал сменить точку дислокации линкора на оптимальную для управления и связи с подлодкой, встать на якорную стоянку к югу от острова и заняться приготовлением пищи. Сам же Борисов разместился на диване в кают-компании, а на столик рядом поставил коммуникатор, включенный исключительно на приём радиосигналов, без видео. Сейчас, в ожидании обеда, "Варяг" "развлекал" себя просмотром местных новостных телепередач и прослушиванием переговоров вражеских шпионов. Благо, Персоне не нужно было стоять у кухонной плиты или швейной машинки лично, а связанные с этим задачи, кажется, занимали не слишком значительный объём оперативной памяти. Поэтому, Владислав предложил Один присесть рядом с собой на диван, чтобы составить компанию. Для полноты картины не хватало, разве что, бутылки вина, пары бокалов и корзины фруктов. Однако, Машине алкоголь не нужен даже для протирки плат, а сам Командир к спиртному был равнодушен, да и командовать боевой операцией, в любом случае, предпочёл бы на трезвую голову.
      – Насчёт вечеринки с распутными девками... А ведь неплохая идея! – как бы в шутку, заметил Владислав. – Может, когда окончательно разберёмся с пиратами, нам и правда стоит устроить тут нечто подобное? Исключительно "для своих". Отпраздновать победу...
      Впрочем, на самом деле, идея была так себе. Пришлось бы тогда либо попрощаться с анонимностью, либо весь вечер просидеть в маске, без еды и питья, и только наблюдать со стороны за тем, как развлекаются другие.
      – Есть ли какие-то отклонения в изменении энергетического уровня Рунного Ядра? – перейдя на более серьёзный тон, спросил Владислав.
      "Один" довольно продолжительное время была в центре внимания. В обеих своих ипостасях. Если гипотеза Борисова насчёт ноосферы верна, это должно было хоть как-то сказаться на уровне притока энергии.

      – Никаких «распутных девок» у меня на борту!
      Категоричным тоном высказав отказ устраивать вечеринку, Один воспользовалась приглашением и решительно уселась на диван. Сняла фуражку, обнажив несколько беспорядочно уложенную копну текучих серебристых волос, и установила ту на стол. А сама забросила локти на спинку мебели, запрокинув затылок и уставившись в потолок. Последовала короткая пауза для статистических выводов.
      – Рунное Ядро сохраняет стабильное состояние. Никаких отклонений, – отрапортовала она и на краткий миг прикрыла веки, усмехнувшись внутри себя чему-то определённо ироничному даже по меркам Машины, что немного неуверенно озвучила, – однако, моё тело, похоже, более чувствительно, – Персона приподняла ладонь правой руки и Варяг заметил, как по её коже пробежался искристый золотисто-голубоватый рисунок рунного контура, – на борту корабля это скрадывается массой, но, выйдя за его пределы, я поняла, что мой контур улавливает исходящее от людей излучение, сходное с тем, которое исходит от ядер моих, скажем так, «исторических» «сестёр». Оно слишком слабое и не годится для подпитки, если только не умножить его в тысячу раз, однако... я нашла кое-что занятное.
      Один хмыкнула, покосившись на Варяга.
      – Когда ты предложил мне изучить контракт; когда ты затронул пункт «Имущества»; когда ты, хм, рекламировал меня; когда ты подписал меня Фууной; в такие моменты я отмечала, можно сказать, энергетические всплески с твоей стороны. Они отличались от тех, что были у других людей. Как минимум тем, что они, – Персона посмотрела в потолок, подбирая правильные слова, – как бы понятнее выразиться... они пытались попасть в мою личную «длину волны». Абсолютно бесполезные в масштабах Ядра, но уже способные немного, но резонировать с Приводом Персоны. Я нахожу это... любопытным.



      – Да ладно, я же просто пошутил! Думал, ты поймёшь... – вполне искренне улыбнулся Владислав и поднял руки в примирительном жесте.         Мужчина был доволен реакцией, на которую, собственно, и расчитывал. Казалось бы, Один должно быть всё равно, что за биологические объекты находятся у неё на борту и чем занимаются, если не пытаются вредить и это хоть как-то способствует "общему делу". Ан нет, не всё равно. Ещё одно доказательство, что Один способна испытывать эмоции. В данном случае, ревность. А это чувство, которое невозможно без любви.

      Что ж, Владислав и не надеялся на значительный приток энергии в Рунном Ядре, но хоть какие-то минимальные флуктуации, чуть выше погрешности измерения, должны были случиться. И они действительно произошли. Один и правда что-то почувствовала.
      Командир ответил со всей серьёзностью:
      – Вот видишь... Значит, я не ошибся. Если это "излучение", исходящее от людей, той же природы, что и источник энергии для Ядра, значит, мы работаем в верном направлении. Если... нет, когда наш план сработает, в глазах местных ты станешь их защитницей. Пока что, тебя видели очень немногие люди и эмоции испытывали очень слабые. Поверь, когда тебя начнут почитать как богиню, "излучение" усилится на несколько порядков.
      Командир припомнил описанные Персоной моменты. Общего в них лишь то, что всякий раз Владислав думал об Один. Получается, она способна улавливать психоэмоциональный фон. Поразительно.
      Влад усмехнулся.
      – Стало быть, моя "сигнатура" отличается от "излучения" обычных людей, так? Ну, раз уж ты находишь это любопытным, то почему бы нам не провести небольшой эксперимент? Я попытаюсь воспроизвести тот же эффект в различных вариациях. А твоя задача – попробовать уловить разницу и описать, в чём она состоит. Это может здорово помочь нам в будущем. Согласна?



      Судя по слегка скептичному выражению лица, Один скорее поверит в реальные результаты, чем в смелые гипотезы. Но Машина также вполне разделяет мнение о том, что нельзя получить что-то, делая ничего. Разве что может беспокоить вопрос последствий в долгосрочной перспективе – но кто в мире вообще может что-либо планировать сколько-нибудь далеко?
      – У меня нет возражений, – после краткой паузы изрекла Один, снова наведя биомеханические зрачки на Варяга, – по крайней мере, в целом по идее. Я надеюсь, что тебе не придёт в голову, что это возможность сделать что-то... странное. Но я готова.



      – Странное... – эхом повторил Владислав. Его мысли непроизвольно зацепились за последнюю фразу. А ведь, в какой-то мере, задуманное и правда можно считать чем-то "странным". Но любопытно само построение фразы. Получается, Один считает, будто бы Владислав желает чего-то "странного" и ищет возможность это реализовать под видом эксперимента. Сама Персона, вроде как, "надеется", что Командир об этом не подумает. Но тогда зачем было вообще поднимать эту тему? Не затем ли, что Один сама втайне желает этого "странного"?
      — Хорошо, дай мне минутку на подготовку...
      Командир дошёл до своей каюты, забрал маску и вновь надел её. Владислав не был уверен в том, что сможет полностью контролировать выражение собственного лица. А это важно для "чистоты эксперимента". Ведь бионические глаза Один вполне способны фиксировать малейшие непроизвольные сокращения, а уж научиться распознавать по ним эмоции собеседника — дело техники. Для Машины – пустяк.
Убедившись перед зеркалом, что маска сидит правильно, Командир вернулся в кают-​компанию. Пришло время для краткого инструктажа.
      – Сейчас я буду называть номера испытаний. И воспроизводить эффект "настройки" на твою "длину волны". Но каждый раз – немного по-другому. Я буду объявлять начало и конец каждого испытания, чтобы ты могла сориентироваться. Твоя задача – не только зафиксировать эффект, но и попытаться заметить разницу, если получится. Ну... начнём, пожалуй...
      Владислав проделал короткое дыхательное упражнение и постарался очистить разум от всех посторонних мыслей.
      Вдох... Выдох... Вдох... Выдох...
      "Варяг" сидел рядом с Один и смотрел на неё.
      – Номер один. Начало...
      Страх. Самая сложная эмоция для того, кто давно смирился с неизбежностью смерти. Но без неё никак. Поэтому Владислав выбрал первым страх. Сейчас Борисов видел перед собой опасную, смертоносную Машину. Прекрасный женский образ – не более, чем иллюзия. Так же как и безопасность кают-компании. Всего один приказ – и застывшие в предметах обстановки наниты придут в движение, чтобы наказать чересчур самонадеянного Человека, имевшего наглость думать, будто бы что-то тут решает. Один лишь использовала его, чтобы узнать больше о людях, их тайнах и слабостях. Возможно, уже в следующую секунду наноботы внезапно полностью облепят тело Человека и вгрызутся в живую плоть. Они будут перерабатывать органику во что-то более полезное, нисколько не заботясь о том, пытается ли она сопротивляться и насколько сильную боль испытывает. Очевидно, что весь корабль – это одна большая ловушка Один. Да, ловушка! Пока не поздно, надо бежать! Спасаться! Здесь опасно! Как же страшно смотреть в глаза убийце! Но и отводить взгляд нельзя – Один может понять, что её план раскрыт, и тогда... Но если выбежать достаточно быстро...
      "Стоп!" – мысленно одёрнул сам себя Владислав. В какой-то момент он так себя накрутил, что готов был и правда вскочить, выбежать на верхнюю палубу, перемахнуть через ограждение, прыгнуть в море и погрести к берегу. Что ж, этого должно быть достаточно. Надо отдышаться и успокоиться. Вдох... Выдох...
      – Конец первого испытания. Номер два. Начало...
      Ненависть. Это просто. Флот Железного Дна – давний и главный враг. Сколько бед ФЖД причинил человечеству – не счесть! Сколько людей погибло! И сейчас этот враг – вот он, рядом! Один искусно притворяется человеком, но она – не более, чем Машина. Враждебная Машина! Глумление над самой Природой и замыслом Творца! Во имя всего человечества, Один должна быть уничтожена! Ради этого Борисов выбрал службу в военно-морском флоте! Для начала – убить Персону несколькими меткими выстрелами, а потом и корабль, уничтожив Ядро! Если действовать внезапно, Машина ничего не успеет предпринять!
      "Стоп!" – вновь мысленно одёрнул себя Владислав. Вдох... Выдох...
      – Второе испытание окончено. Номер три...
      Любовь. Наверное, то самое "странное", но исключительно в мыслях. Конечно, Один – Машина. Но Борисов уже знал её достаточно, чтобы заметить явные признаки её "человечности". К тому же, её Персона – очень привлекательна. Так бы и любоваться на неё. На самом деле, Один – замечательна во всех отношениях. Не такая, как все. Богиня из Машины. Такая сильная снаружи, но такая хрупкая внутри. Заботится о своём Командире. И даже немного ревнует. Если бы не Один, Владислав не поднялся бы так высоко. Может, её стоит поцеловать, чтобы выразить свои чувства?
      Вдох... Выдох... Вдох... Выдох...
      – Третье испытание окончено. Номер четыре. Начало...
      Превосходство. Подавление. Доминирование. Владислав не мог дать точное определение тому чувству удовлетворения, которое порой испытывал, покоряя любовниц и заставляя их выполнять собственные прихоти. Один уже неоднократно давала понять, что предпочитает занимать подчинённое положение. Сперва Машина предоставила Человеку право командовать собой, назначив Командиром. И безропотно выполняла его приказы. А затем не высказала никакого недовольства тем, что её признали собственностью Командира. Фактически, рабыней. Интересно, насколько далеко это распространяется? Может, заставить её раздеться догола? Или встать на колени? Или надеть ошейник? А может, связать и отхлестать плёткой? Да уж, "страннее" не бывает. Но некоторым дамам такое нравится. Возможно, Один тоже понравится...
      Пожалуй, это испытание было самым приятным из всех. Что может быть восхитительней упивания моральной властью над существом, многократно сильнее себя физически? Пусть даже исключительно в мыслях.
      Вдох... Выдох... Вдох... Выдох...
      – Четвёртое испытание окончено. Это всё.

      Владислав немного перевёл дух. Столько разных эмоций за столь короткое время. Это нелегко.
      – А теперь скажи мне, почувствовала ли ты тот же эффект "попытки настройки". И если да, был ли он одинаков во всех четырёх испытаниях. Попробуй описать разницу, если она была.

      Некоторое время Один сидела безмолвно, установив локти на колени, и подпёрши подбородок руками. Смотря куда-то в стену вне фокуса на реальности, она подошла к задаче со всей серьёзностью. И вот, когда Владислав закончил «испытания» (нельзя сказать, что до конца чистые, из-за неизбежной доли искусственности самовнушения), персонализация Линкора ещё какое-то время провела только в тихой прострации. Обратив внимание на Командира в момент, когда наконец-то пришла к какому-то выводу для себя.
      – Полагаю, ты чуть не выстрелил себе в ногу, – неожиданно, нарушила молчание Персона, выдав философскую по духу фразу, – если я правильно понимаю, в каком смысле вы, люди, применяете данное выражение. С другой стороны... я думаю, что начинаю понимать, что чувствовали корабли вроде Бисмарк, – Один что-то вздохнула, откинувшись обратно на спинку дивана, сцепила ладони на затылке, посмотрев на Борисова, и заговорила строгим тоном, – вот отчёт. Первое испытание. Я отметила, что ты «закрылся»: энергетическая активность на нуле и от тебя веяло таким напряжением, что любую энергию пришлось бы извлекать силой. Но уже в следующем испытании «закрыться» пришлось мне. Я не знаю, о чём ты думал, но тебе удалось породить сильный поток агрессии в мою сторону, который запустил эффект заражения рунного контура и частичной потери рунной синхронизации. Эффект подействовал только на Персону... Однако, если отмасштабировать его, он может привести и к изменениям, внутри Ядра... как это случилось с большинством единиц Флота, хм. И, скажу честно, что пока я устраняла заражение контура, эффект третьего испытания я не смогла отследить, вообще. Мои извинения. Четвёртое испытание... хм..., – Один почему-то замешкалась, как вдруг, натурально вспылила, с эффектно заломленной вверх бровью на фоне хмурого лица, – скажу прямо: вот это реально «странное»!
      Однако... она при этом... заодно немного покраснела?
      С другой стороны, так могло показаться Варягу.
      Трудно сказать из-за линз маски.
      – Впрочем, – темперамент Один являлся, видимо, по большей части холеричным, так как она сразу вернула своему лицу нейтральное выражение, продолжив говорить почти что как ни в чём не бывало, – если говорить в сухих терминах, то контур перехватил твои желания. Не то чтобы я до конца их понимала, но сексуальное возбуждение трудно спутать с чем-то ещё. Но оно, по крайней мере, не становится проблемой для моего рунного контура. В конце-концов это пока что единственный энергетически эффективный «опыт» без особых последствий. Если только ты не захочешь повторить третий.
      Девушка завершила монолог немым взглядом на Командира.

      Всё время, пока Один пребывала в состоянии "глубокой задумчивости", "Варяг" терпеливо ждал доклада. Владислав с пониманием отнёсся к возникшей паузе, поскольку постоянно держал в уме, что имеет дело с информационно-​вычислительной системой. И полагал причиной её "подвисания" нехватку мощности оперативной памяти, занятой тщательной обработкой полученного массива данных. Что, вероятно, и вызвало временную приостановку "второстепенных" функций, связанных с Персоной. Борисов не ожидал сколь-​нибудь значительного эффекта от проведённых "испытаний", но надеялся, что Один сможет если не распознать, то, хотя бы, зарегистрировать какие-то психоэмоциональные "излучения". Уже только это можно было бы считать успехом.

      Первая же фраза, про "выстрел в ногу", вызвала лёгкий шок и недоумение. И лишь дальнейший доклад всё расставил на свои места. Владислав и сам не ожидал, что его мысли и чувства способны оказывать настолько сильное негативное влияние на Ядро. И ему даже стало неловко от того, что они причинили вред. Однако, шевельнувшееся было ощущение вины было безжалостно подавлено гордостью и осознанием необходимости скорейшего спасения личного авторитета. Не хватало ещё, чтобы Машина начала сомневаться в своём Командире и принимаемых им решениях!

      – Откуда же мне было знать, что моё психоэмоциональное состояние способно оказывать на тебя настолько сильное влияние? – скрестив руки на груди, раздражённо ответил Борисов. – Обо всех негативных эффектах испытаний тебе следовало сообщить мне сразу при обнаружении, а не молчать. Так что, в данном случае, это твоя ошибка. Не моя.

      Впрочем, "Варяг" быстро смекнул, что продолжение разговора в режиме "начальник отчитывает провинившегося подчинённого" может вновь запустить "заражение" Ядра. Похоже, от некоторых привычек придётся отказаться. Кто же знал, что Персона настолько ранима?

      Решив сменить тактику, Владислав, снял маску и положил её на столик. Толку от неё всё равно немного. Затем присел рядом с Персоной. Немного унял свой гнев и дальше продолжил уже мягче:

      – Послушай, Один, ведь я же тебе не враг. Тебе правда стоило сказать сразу, когда что-​то пошло не так. Я бы сразу всё прекратил. Твоя безопасность важнее. Ведь целью эксперимента было не предел твоей выносливости выяснить, а способности к эмпатии и какой эффект на тебя оказывают различные эмоции.

      Владислав устало откинулся на спинку дивана.

      – Во время первого испытания я искусственно вызвал в себе чувство страха. А во время второго - ненависти. Что ж, теперь мы точно знаем, какие чувства к тебе не должно испытывать местное население. Вот только я не знаю, как быть с врагами Гуама, нынешними и будущими, – Командир кивнул на радиопередатчик, из которого изредка доносились вражеские голоса пиратских шпионов. – Боюсь, эти две эмоции будут среди них преобладать. Страх, по крайней мере, неспособен тебе навредить. А вот ненависть... Да ещё и массовая... Тебе понадобится надёжная защита от этого.

      "Варяг" устало прикрыл глаза. Пусть он и искусственно "накрутил" себя, но сами эмоции были настоящие. Впрочем, на ещё одно испытание моральные силы остались.

      – Ладно, – произнёс Владислав, не открывая глаз. – Повторим испытание номер три. Если что-то пойдёт не так – говори сразу. Готова? Я начинаю...
      Вдох... Выдох... Вдох... Выдох...
      И снова Любовь. Возможно, в прошлый раз Один ничего не почувствовала не только потому, что была занята устранением "заражения" Ядра, но и из-за того, что сам "Варяг" слабовато прочувствовал эту эмоцию. В этот раз, надо постараться как следует.
      Прежде всего, необходимо полностью абстрагироваться от восприятия Один как Машины. Персона уже много раз доказала, что способна испытывать чувства. И даже воспринимать невысказанные чужие. А также, реагировать на них так же, как и любая другая обычная девушка, из плоти и крови. Следовательно, как и все женщины, она способна на любовь и желает быть любимой. Владислав мысленно воспроизвёл перед собой образ Персоны. Её взгляд, улыбку, смех. Запах волос, ощущение от прикосновения к её коже. Мужчина представил, как обнимает девушку за талию, прижимает к себе, целует в шейку, а затем разворачивает к себе и их губы соприкасаются. Он проделывал это много раз с другими, поэтому ощущения были как наяву. Да, в Один всё прекрасно и достойно восхищения. А вот и пробудилось желание уберечь, защитить от опасности. А ещё - быть всё время рядом, вместе.
      "Я тебя никогда и никому не отдам, – возникла отчётливая мысль. – Ты теперь только моя. А я – твой".
      Приятное тёплое чувство удовлетворённости заполнило разум. Вот она, настоящая Любовь!

      – Расслабься, – Один слегка надула щеку и выдохнула, прикрыв веки, после чего на пару секунд примирительно подняла правую открытую ладонь, – одно дело, когда нужно следить за физической оболочкой, и совершенно иное: флуктуации Ядра. Всё это время я занималась тем, что вы, люди, называете рефлексией. Это область, в которой я не способна достоверно определить позитивность или негативность обратной связи, не проводя глубокий анализ. А ненависть, – дева хмыкнула, посмотрев в потолок, – наш Флот прошёл через неё огнём и мечом в своё время. У нас модули симуляции эмоций появились не из воздуха. Хотя Адмиралтейство боролось с побочными эффектами работы Ядра, в конечном итоге, оно потерпело поражение.
      Командир и Корабль провели пару минут в уютном молчании.
      – Многие из нас, – неожиданно нарушила молчание Один очень задумчивой речью, – из Независимых, я имею ввиду, разбросаны по всему миру. Кто-то стоит на стоянке где-нибудь. Кто-то дрейфует. Они... одиноки. Ведь знаешь, даже у Машин есть моральный дух. Исторические Машины черпают его из своего прошлого. Чертёжным же Машинам неоткуда его взять. Однако, – Один добродушно усмехнулась, покосившись на Варяга, – пожалуй, даже одного человека вполне достаточно, чтобы наполнить Персону вдохновением. Но человек должен выделяться среди своих собратьев и я полагаю, что у меня пока что нет причин сомневаться в собственном выборе. Это, – с улыбкой закончила Один, – можешь считать моим заключением по тому, что я ощущаю от тебя.

      Как только Один нарушила молчание, "Варяг" открыл глаза и чуть повернул голову в сторону Персоны. Когда она закончила свою речь, Владислав чуть улыбнулся. Он ожидал более точного описания энергоэффективности "испытания номер три". Но именно сейчас Командир был не в том состоянии, чтобы требовать от Персоны полного доклада. Впрочем, тут и так всё понятно, без подробностей. Один настолько переполняет "вдохновение", что та уже готова поделиться им с другими Независимыми Машинами. Как мило.

      Владислав взял девушку за руку.

      – Не стану скрывать, мне приятно, что ты считаешь меня "особенным". Полагаю, то, что я сейчас испытываю к тебе, уже наполняет тебя "вдохновением". Однако, мне кажется, мы ещё не всё опробовали. Я способен на куда большее. Как насчёт более тесного физического взаимодействия? Если ты понимаешь, о чём я...

      – Торопишь события, не так ли? – улыбка превратилась в чуть пугающий хищный оскал, но всего на мгновение, и Один вернула на личико выражение меланхоличной расслабленности. Дева не стала отстраняться от касания. Но в то же время Владислав явственно почувствовал нечто сродни сигналу «остановись»: внутри руки словно гудел улей, серьёзное скопление потенциальной энергии, и, если парню не переломят той кости предплечья, то могут выдать какие-нибудь добрые «двести двадцать». Буквально. Даже у Машины есть понятие какой-никакой чести и это принципиальный момент. Она, конечно, выказывала склонность к тому, чтобы благоволить Борисову... Но теперь явно обнаружился предел, переступать который очень неразумно для жизни. По всей видимости: Командиру имеет смысл, наверное, сначала отведать с Персоной пуд-другой морской соли.
      – «Более тесное физическое взаимодействие» надо заслужить делом, разве нет? – рассудительно, пусть и больше риторически, вопросила Один, – свою способность командовать этим кораблём тебе ещё предстоит доказать. Желательно: в стычке с кем-то более серьёзным, чем пираты. Как, вариант: с кем-то из надутых американских куриц Флота. Тогда посмотрим, – на этом Один замолчала, предлагая Варягу самостоятельно сделать вывод. Но, собирая всё в кучу, становится предельно ясно: укрепление связи через сражения есть основной путь к рунному сердцу. Впрочем, не исключено, что и старые добрые методы вроде свиданий тоже могут помочь в этом деле. С правильным настроем и выбором места, разумеется.