[RealRPG] Сопряжение сфер | ходы игроков | Путь Зверя

Музыкальное сопровождение, для полного погружения в пост рекомендуется включить его прежде чем начинать читать - ссылка

...Soy un hombre muy honrado,
Que me gusta lo mejor
Pa' mujeres no me falta
Ni el dinero, ni el amor...

Время шло к закату, и в тюрьме особого режима, что находилась неподалеку от Тихуаны и на достаточном удалении от границы в США, вновь заиграла музыка, вечерние танцы были чем-то вроде местной традиции. Тихуанская тюрьма особого режима под номером 2, так же имела название último refugio("последний приют"), так её называли местные банды и члены картеля, которых угораздила судьба попасть в жернова правоохранительных органов. Имея три крупных блока, тюрьма походила на настоящий город, в первом блоке свободно содержались мужчины, срок которых не являлся пожизненным и у которых однажды был шанс покинуть эту тюрьму, в своем блоке они могли передвигаться где угодно, у них были свои парикмахерские, столовые, бары и даже бордель, и все потому что однажды местный падрон поднял бунт, результатом которого стал полный захват блока. Несколько раз силами полиции и армии преступников пытались выбить с их территории, но они удерживали позиции, и в итоге был заключен мир, а так же подписан ряд договоров, с тех пор власть в блоке полностью принадлежала местным авторитетам, и теперь они были на этой территории законом. Впрочем, подобный ход в результате стал даже выгоден начальнику тюрьмы, ему удалось сократить штат сотрудников, при этом не теряя бюджет, и удалось сократить смертность в блоке, как оказалось заключенным удавалось поддерживать порядок на своей территории даже лучше чем надзирателям. Так, блок А, превратился в мини-городок, состоящий из заключенных, в котором они жили практически нормальной жизнью, правда теперь им приходилось самим работать, чтобы поддерживать вид блока в порядке, готовить еду и выполнять прочие работы, на которые назначались заключенные из числа тех кто не входил в банды или не был членом картелей, последние же катались словно сыр в масле, наслаждаясь тихой отсидкой.

Те же кто не вписывался в этот мирный кружок по интересам, либо получал перо под ребро, либо пулю, но чаще всего подобные заключенные отправлялись в блок D, второй из имеющихся блоков в тюрьме, который использовался для содержания смертников, пожизненных заключенных и просто буйных. Тут порядки были строже, имелись надзиратели и никаких тебе свобод и печенек, только одиночная камера похожая на карцер, походы на прогулку в цепях и под прицелом винтовки, а так же скудная баланда, от которой первые годы мог болеть живот. И именно здесь оказался Михаэль Браво, после очередной драки в блоке А, не смотря на то что он был сикарио, и по факту являлся неприкосновенным для местных, даже это не спасло его от гнева El Sueño(Мечтатель), который был главой одного из многочисленных картелей Мексики, и который одновременно был главным в этой тюрьме, не смотря на наличие в ней и двух других боссов. Наверное не стоило проламывать черепушку его сикарио, который чем-то разозлил Браво, но он уже не помнил чем. Ну и последним действующим блоком, был блок С, место где содержались женщины, взятые за убийство, подельничество бандам и картелям, а так же в редких случаях за проституцию, этот блок был возведен всего несколько лет назад, так что особо не успел отличится бунтами или чем-то похожим. Зато начальник тюрьмы не упустил своей выгоды, и смог обустроить настоящий бордель на территории старого корпуса В, находящего по бумагам на реставрации, женщинам идущим на работу там улучшали условия содержания и порой даже уменьшали срок, так что проблем с работницами у тюрьмы не было, как и с мужчинами желающими за деньги поиметь настоящую бабу. Списки желающих утверждались лично El Sueño, и так выходило что даже с деньгами, далеко не каждый заключенный мог попасть в женский рай, приходилось выполнять работу для картеля, иногда грязную, иногда сулящую перевод на целый год в блок D и увеличение срока, но желающие все равно находились.

...Jineteando en mi caballo
Por la sierra yo me voy,
Las estrellas y la luna,
Ellas me dicen dónde voy...

Можно назвать это злым роком судьбы, или настоящей издевкой, но из блока D, прекрасно было слышно эту чертову музыку, которая в другое время грела бы душу заключенного, ведь в ней пелось про свободу, про жгучих женщин и все что сулила жизнь там за решеткой, однако сейчас она терзала Михаэля, который за последние годы осознал что жизнь его завернула куда-то совсем не туда, и что ему никак уже не исправить всего сотворенного. За стеной громко храпел ходячий труп, которого должны были казнить завтра, не смотря на неотвратимость смерти, этот мучачос храпел так словно ему было ещё жить и жить, беззаботно отдаваясь сну, хотя многие другие в его ситуации наверное не смогли бы заснуть всю ночь, смакуя последние часы своей жизни.

...Ay, ay, ay, ay
Ay, ay, mi amor
Ay, mi morena de mi corazón.

Ay, ay, ay, ay
Ay, ay, mi amor
Ay, mi morena de mi corazón...

Отчаянный гитарист продолжал надрывать струны и свой голос, но Михаэль уже не слушал его, нет, он смотрел в окно своей решетки, привлеченный яркой вспышкой в небе, и ставшим алым словно кровь небом.

— La bestia(Зверь), твоя жратва! Руки к стене, ну ты знаешь. — прозвучал громкий голос надзирателя, который в это время как раз разносил ужин, звуки проворачивающегося в замке ключа в один момент слились с звуками песни, а затем все как один звуки этого мира словно выключились, мир потерял свои краски став черно-белым, и только алое небо за окном сохранило свой цвет. После чего, перед глазами мужчины возникла табличка, с странным текстом в ней, на которую ему предлагалось нажать, сделав выбор.

[Вы заработали право стать Игроком. Принять? Да/нет.]

И когда он нажал нет, отклонив предложение, то ощутил какую-то странную пустоту заполнившую его грудь, словно он лишился чего-то очень важного, а затем по телу расплылась волна тепла, которая сбила с него любую усталость, сонливость и все остальное, кроме ужасного чувства голода, которое стало даже сильнее чем было. А затем мир словно снова запустился, правда музыка утонула в душераздирающих воплях, которые стали разносится по всей территории тюрьмы. Однако Браво было не до вслушивания в эту какофонию криков, ведь открывший наконец дверь надзиратель, решил вместо обычной доставки постной жрачки, полакомится самим Михаэлем, бросившись на него, протягивая вперед свои жутко изменившиеся, похожие на клешни насекомого лапы, один удар которыми несомненно мог пробить тело даже очень крепкого мужчины, при этом голова его так же изменилась, превратившись в нечто среднее между монстром из ужастика и желе, булькающим остатками мяса, и моргая плавающим в этом желе глазом. Драгоценная еда же валялась на полу, размазанная ногами этой твари, и вот за это оголодавший и внезапно озверевший не по своей воле Браво, уже должен был отомстить.

Михаэль с тоской смотрел в потолок кацера: откуда-то сверху, как и каждый день до этого, лилась прекрасная и терпкая музыка.
Казалось, просто от звука чьих-то пальцев столь сладко ласкающих струны гитары, негр ощущал на губах вкус привкус хорошей текилы или виски, а в голосах женщин терялся, пытаясь хоть немного забыться и на что-то отвлечься. Это было не просто, когда всё, что тебя окружает — это серые стены. Бетонный мешок четыре на четыре метра — не так уж много места даже для мужчины размера “чуть больше среднего”, и уж точно преступно мало для громилы габаритов Браво. Он ощущал себя в карцере как пёс в будке.
Миха лежал на нарах, задрав голову и скребя рукой по стене. Ногти на его пальцах, обросшие сверх всякой меры чуть-чуть уходили в штукатурку, ломая её и оставляя на стене узор. За последние пять лет почти полного пребывания в карцере он поднаторел в искусстве! Почти что вся северная стена его камеры была украшена “узорами”.
На деле… просто нацарапанными линиями и завитками. Михаэль активно занимался этим в первый год… чуть менее активно во второй… в третий, когда его бросили сюда опять за ту драку было куда сложнее. А последние два года, что же — ему приходилось искать в себе силы чтобы просто вставать по утрам или дышать.


Любой другой бы на его месте давно удавился — блок D во всей этой дыре печально известный такими случаями, когда охрана печальным образом недоглядела за каким-то несчастным ублюдком и тот вздёрнул себя на полотенце, перевязав то между стальными прутьями решетки на потолке — решетка перегораживала вентиляционную шахту, из которой в саму камеру поступал воздух снаружи. Михаэль был слишком гордым чтобы поступить так, фактически сбегая — а именно как побег он видел суицид — тем более, что как католику ему это не нравилось. Да, он скорее всего попадёт в ад и без суицида, но с суицидом у его души нет ни шанса.
И по ходу того, как тянутся дни в блоке D, Браво всё чаще и чаще смотрел на эти прутья, прикидывая, что может выдержать его вес.
Нет, он не собирался кончать с собой! НЕТ! Но… но… эти мысли всё чаще посещали его. “Что за нечисть?! Я здоров и молод, я жив, да, я в тюрьме, но когда-нибудь этот срок закончиться!.. Так… так откуда эти мысли снова?!”, — думал всё чаще он. И всё чаще ловил себя на другом размышлении: он никогда не выйдет отсюда. Его изначальный срок в двадцать лет продлили уже дважды до тридцати лет в тюрьме и по закону могут продлить ещё трижды, как сказал ему представитель картеля. А значит — его продлят.

И так же это значит, что в этих же стенах он встретит свои следующие сорок, и пятьдесят лет, и шестьдесят. Прямо как встретил свои тридцать пару недель назад — в одиночной камере.
Дыхание Михаэля участилось и он сел, пытаясь подваить дрожь и глухой протяжный стон рвущийся из груди. “Нет, нельзя сдаваться! Если кто-то услышит, что я расклеелся — они начнут болтать, те, кто сидят рядом — и тогда мне точно спокойно не полежать”, — в ярости размышлял он. Встал… стал расхаживать по камере и разминаться. Только физкультура удерживала Браво от безумия.
Постоянные физические нагрузки, частая кормёжка, еда богатая протеином и куча свободного времени позволили ему поддерживать своё тело в хорошей форме, пускай он и скинул дюжину фунтов.

Из-за стенки раздавался храм сокамерника. В другой кто-то что-то тихо бубнил, отдавшись сладкому безумизумию. И лишь Михаэль в который раз поднял глаза к окну, глядя в небо. Он бы много отдал, чтобы за ним пришли завтра, как за этим мучачос — чтобы всё это прекратилось, но ещё больше он отдал бы за свободу. За ещё один шанс! Браво стоял и глядел в алое небо, заливаемое светом.
Он медленно опустился на одно колено. Затем на второе. И как в далёком детстве медленно перекрестился, задрав голову к небу, а руки сложив лодочкой — как перед молитвой. Мужчина медлил. С тех пор, как он в последний раз молился, прошёл десяток лет полных не самых лучших поступков и уж точно он бы сейчас не хотел предстать на суд божий! Но без совета он больше не может.
Ему нужно было хоть что-то, хоть какой-то лучик надежды, чтобы не потерять себя окончательно. И мужчина очень тихо взмолился:

— Сиерра Мария… — помолчал, — …Иисус. Ах, Господь. Хоть, — глубокий вздох, — хоть кто-нибудь. Прошу, услышьте мою молитву и мою мольбу. — Он закрыл глаза, чтобы не показать блеск в глазах небесам. — Я знаю, что совершил много плохих вещей. И знаю, что никогда не смогу в них раскаяться. Знаю, что дорога на небеса мне закрыта, да… знаю. Но, — открыл глаза, — прошу, дайте мне знак.

— Что? — Раскрыл руки. — Что я могу сделать, чтобы заслужить хоть каплю прощения? — Оглядел багровый небосвод. — Что мне надо сделать, чтобы заслужить ещё шанс? Я… — вздохнул, — …я не прошу чуда, я готов сделать сам, диос мио, я готов сделать что угодно, чтобы вырваться отсюда, только скажите что. Дайте знак!

— … — Ответом ему была тишина и всё тот же храп за стеной. Подождав ещё пару секунд, Михаэль поморщился. — Ты там есть вообще, Господь? — Горько вопрошал к небесам. — Хоть кто-то там есть? — Усмехнулся. — А знаешь, не отвечай. Я бы душу продал за шанс вырваться, только бы не гнить тут всё оставшееся время!

В этот раз, на удивление, ему ответили! “La bestia, твоя жратва! Руки к стене, ну ты знаешь.”, — сказал охранник за спиной у Браво.
Тот аж дёрнулся от неожиданности, приготовившись драться. Он так углубился в своё молитву и чувство безысходности, что даже забыл, что тут может быть кто-то ещё. В животе у Михэ заурчало. Да, самое время было перекусить! Так что он сделал то, что просил начальник, отойдя к стене, поставив на неё руки и подняв голову к окну, просто чтобы ещё один раз полюбоваться на небо, да и это чуть интереснее, чем пялиться в стенку. Но тут что-то изменилось. Время замедлилось и Михаэль увидел перед собой странные слова.

И в этот момент Михэ… он просто не ожидал этого и сделал очень необдуманную вещь: выбрал вариант “нет”, отклонив предложение непонятно чего, после чего убийцу накрыло. Чувство голода, как в далёком детстве, начало свербить у него в животе, вызывая резкую вспышку гнева. Мужчина повернулся к охраннику с едой.
“Что он так долго?! Я жрать хочу!”, — подумал преступник. Но за спиной его ждал отнюдь не знакомый ему жирный ублюдок в форме, а нечто искаженное и уродливое как в каком-то фильме ужасов. По ушам ударили крики боли и страха. Небо стало мерцать алым ярче. А Михаэль в этот момент только и смог прохрипеть:

— Mierda! Я что, душу продал? — В отличие от прошлого раза, перед лицом реальной опасности Михаэль не растерялся. Хотя, был ли монстр опасностью — другой разговор. — Продешевил я, кажется. — Разочарованно вздохнул негр, делая шаг вперёд и прежде чем монстр успел бы его жалить, взял того в захват, поднял над землёй и со всей дури всадил тело головой пол. — НАДО БЫЛО ПРОСИТЬ БОЛЬШЕ!!! — Что есть проорал он. А лёгкие взорвались от крика. Мужчину била эйфория, ведь за спиной монстра была открытая дверь, а судя по звукам из коридора у остальных охранников не то, чтобы было время остановить побег.

Да, навыки боя в тюрьме редко становятся хуже, особенно в мексиканской тюрьме, так что Михаэль встретил неожиданного и жуткого противника с достоинством, просто вонзив его со всей своей немалой дури в пол, превратив наполовину желейную голову, в полное желе, разлетевшееся по полу его камеры. Есть с этого же пола теперь растекшуюся по нему баланду стало и вовсе невозможно, так что утолить голод таким легким способом теперь не вышло бы, конечно если Браво не побрезговал бы есть в таком виде. Однако, вместо этого мужчина двинулся на выход из своей камеры-берлоги, в которой он провел пожалуй уже слишком много времени, и теперь его гордый дух желал свободы, которую как он считал ему помог частично заполучить сам дьявол, и теперь ему не было пути в мир мертвых, и госпожа смерть не примет его с распростертыми объятиями. Впрочем, жалеть об этом было уже поздно, не тогда когда твоя душа уже ушла с молотка, и остается лишь пожинать последствия своих желаний.

Едва выйдя наружу, отпихнув в сторону тяжелую дверь, Михаэль узрел хаос который творился в блоке D, большинство камер были открыты настежь, заключенные не превратившиеся в таких же монстров как этот охранник, сражались против других заключенных обратившихся в адских тварей, слева где располагалась будка охраны и находился пуль контроля за камерами и решетками между уровнями, громко плевался пулями чей-то дробовик, по всей видимости охрана тоже сейчас была увлечена спасением своих шкур. Зоркий глаз сикарио заметил несколько тел одетых в темную форму охраны, дерущихся справа от его камеры, где-то в трех пролетах, заняв позицию возле лестницы ведущей на первый уровень, и отбивающихся электро-дубинками от заключенных пытающихся пробиться вниз. Внезапно, рядом раздался кашель и резко повернувшись на звук, Браво увидел Мигеля, старый хрыч убивал для картеля ещё в шестидесятые годы, и успел послужить ни одному падрону, который занимал власть в Тихуане, здесь же этого деда знали как El Yayo, и не смотря на его дряблый вид и преклонный возраст, негр чувствовал исходящую от этого деда силу.

— Что думаешь, Михаэль, не твой ли это шанс наконец выбраться на свободу? Правда вот.. гляжу я на этих тварей, и что-то мне подсказывает что там снаружи сейчас нихрена не лучше. Но святая дева Мария, я бы сейчас хоть душу отдал за глоток Текилы и жопастую женщину. — пожалуй Мигель был единственным в этом блоке, кто не называл Михаэля Зверем, как его прозвали заключенные за его дикий характер и необузданную силу, которая была больше похожа на звериную, чем на человеческую. — Ну так чего тогда встал? Порви тех пендехо, а я прикрою тебе спину. — кивнул дед в сторону держащих лестницу охранников, и расправив плечи скинул с них пончо, которое до этого скрывало мощную мускулатуру старого сикарио, и хрустнув косточками, первый двинулся вперед, на ходу перебрасывая через себя выскочившего на них монстра, бросив его прямо на первый уровень, где упавший с высоты гад тут же вскочил и бросился на одного из ещё целых заключенных.

— Я думаю, что подарок на мой день рождения запоздал на неделю, — ответил Михаэль, быстро оглядываясь по сторонам и оценивая ситуация, — но подарок приятный, мне нравиться. Есть заточка? — Сразу же по делу спросил тот.

Несмотря на заблуждения большинства заключенных о том, что Браво — как благодаря стилю боя, так и благодаря чудовищной физической силе — был бойцом-рукопашником, это не так. Всю свою карьеру в картеле мужчина упокаивал врагом босса с помощью холодного оружия, начиная от бит и мачете, и заканчивая лопатами, ножами, кирпичами на цепях и даже боевыми топорами.
Прямо сейчас ему бы не помешало оружие. Как например вон те сексуальные дубинки в руках у надзирателей. Такими сама Девая мария Велела проламиливать черепа! И этим самым собрался заняться Михаэль, быстро став сбоку от своей камеры и приготовившись к моменту, как на охранников у параллельного пролёта кинется очередной заключенный или какой-то зек.
“Главное выдержать момент, а потом уже атаковать”, — это он знал очень хорошо, понимая когда нужно применить дикую силу, а когда надо не лезть нарожон и позволить судьбе сделать всё проще.
Негр сделал пару шагов назад для разгона и проворчал:

— Абуэло*, диос мимо, тебе седьмой десяток! — Посмотрел на сухого убийцу, что смотрелся даже старше, чем должен был бы, из-за того что каждое утро начинал не только с зарядки, но ещё и со стаканчика паранью и дорожки кокса. — Какие девки и текилла в твои годы? Оставь их на меня, а сам глотни валерьянки! — Одним рывком куча мускулов заспринтовал в сторону охранников, не оглядываясь назад и не волнуясь на счёт Эль Яйо. Он доверял старику чуть больше, чем остальным ублюдкам в его блоке.

Почему он доверял ему? Сложно сказать. Возможно, дело чисто в обращении, ведь он был одним из немногих людей, что никогда не называл его ни зверем, ни монстров — клички, что осточертели мужчине ещё в детстве, когда жирного и нескладного нигретёнка пытались травить приютские шакалы. Ублюдские клички!
Хотя, было в этом доверии и кое-что другое — доверие на том уровне, что они оба были членами одного картеля, с одной судьбой.
Михаэльт же разбежался, на ходу взбегая по стене, чтобы набрать высоту и зацепиться руками за металлическую балку перекрытий под потолком пролёта. Балка прогнулась под его весом, стоило чёрному в неё вцепиться, но он уже успел перекинуть вес вперёд и отцепиться от неё, в полёте ядром влетая в кучу охранников.

Дальше… всё было делом техники. Ударить одного лицом о стену. Перехватить дубину второго и ударить ею третьего, затем садануть ладонью по уху второго, поднять дубину и добить ублюдков, нанося удары в голову и в живот — просто чтобы убить их наверняка.

— Заточка? Есть, но это моя заточка, hijo. — Мигель тряхнул рукавом своего зэкского костюма, и в руку ему скользнуло лезвие, крепко держащееся на пене, прикрепленное к небольшой деревянной ручке, Михаэль и сам мог бы такую изготовить, только вот за ним охранники следили куда бдительней, чем за стариком, которому скоро было на встречу с уколом, и который отсидел в этой тюрьме тихо столько лет, что никто уже и не думал о том что он представляет опасность. Однако судя по тому что у старичка все же нашлась заточка, вряд ли он собирался так просто уйти на тот свет на следующий день, вероятнее всего старый засранец задумал уйти красиво, забрав жизнь другую у охранников, и получив достойно пулю, отправившись в рай для убийц.

— Нам обоим хватит, чтоб ты знал хер у меня до сих пор стоит, и побольше твоего будет! — усмехнулся в ответ старик, который конечно вряд ли мог похвастаться тем что член у него был больше чем у самого большого негра в Мексике, но это не мешало старому дьяволу шутить, он ни чуть не растерял перца, и словно старая текила, бил в голову все так же сильно, в чем и убедилась парочка зэков, которые видя как Михаэль набросился на охранников, хотели ударить здоровяку в спину. Возникший перед ними улыбающийся старик, показался им не больше чем просто легким препятствием на пути, ровно до того момента, как заточка Эль Яйо оказалась в шее у первого сунувшегося к нему мучачос, второму же тот играючи нанес сначала удар ладонью в кадык, а затем с все той же улыбкой выхватил заточку из шеи первого заключенного и воткнул её в глазницу второго, медленно и с наслаждением прокручивая лезвие внутри. Обернувшись к закончившему расправу Браво, который как раз в этот момент наносил добивающие удары дубинками, Мигель хрустнул шеей и вытащив из рук одного из убитых им ещё одну заточку, бросил её негру.

— Лучше лезвием, так надежнее. — скорее не как наставление, а как совет, высказал свое мнение сикарио, видя что охранники избитые Михаэлем ещё дышали, даже после сокрушительных ударов дубинкой, которые наверняка превратили в кашу кости, и вряд ли оставили им шансы на выживание, кроме как в виде овоща в коме, и куда милосерднее было добить их, не смотря на все даже у убийц были свои понятия о чести. Тем временем бойня на нижнем уровне набирала обороты, у некоторых заключенных в руках негр мог заметить странного вида мечи, кинжалы и даже копья, словно кто-то привез в тюрьму выставку антикварного оружия, и эти ребятки с оружием неплохо так начинали теснить с разных сторон монстров, впрочем убивали они не только монстров, но и друг друга, при чем с той же эффективностью. Спуститься сейчас вниз, означало бы войти в самую гущу этой битвы. Внезапно по решетке рядом с местом где стояли Михаэль с Мигелем, звякнула пуля, и резко дернув головой, негр смог увидеть всего залитого кровью законника, который стоял в двадцати метрах от них, у противоположной стены, на втором уровне, и в руках у него была винтовка, с помощью которой он наверняка и избавился от окружающих его зеков и монстров, и теперь обозленный на весь мир усатый охранник решил отправить на тот свет и замешкавшихся на лестнице зэков.

— Пистолет! — крикнул Мигель, который уже укрылся за перегородкой лестницы, пробить которую пулей не получилось бы при всем желании, и указал рукой на пояса убитых охранников, у одного из них была кобура, в которой торчала беретта, видимо воспользоваться ею он так и не успел, предпочитая использовать дубинку как по инструкции. Рядом в специальном креплении торчал заряженный магазин, всего один, но даже это могло немного облегчить жизнь беглецам. Оставалось только решить кому из них стрелять, и старик в этом плане наверняка был более предпочтителен.

— Скупость — третий из грехов. — Тоном приходского пастора Браво снова поддел старика сразу же за отказом отдать заточку.

Михаэль не увидел пытавшихся ударить ему в спину заключенных, как и не слышал их предсмертный хрипов, слегка увлекшись дракой с охранниками. Уже очень давно ему не давали разгуляться и размяться и о боги — как же давно он мечтал их убить! “Привет, Хосе, как твоя семья?”, — вложил он дружеский вопрос в удар дубинкой по лицу второму охраннику, — “Жена тебе всё так же изменяет? А дочка?.. Пошла уже в седьмой, или какой там блядский класс?!”. В каждый взмах он вкладывал кусочек чистой ненависти.

Будучи заключенным в блоке D ему порой часами, если не днями, приходилось выслушивать бунёж охранников, их нытье о том, как же плохая спокойная и честная жизнь на свободе. Как же плохо, наверное, спать на мягкой кровати с женой под боком. Как тяжело следить за своими детьми, смотреть как те растут, воспитывать их.
“Ах, какая досада, что кега пива теперь стоит 120 песо, а не 100 как раньше!”, — Михаэль наступил на голову последнему оставшемуся в живых охранников, — “Обязательно поплачу над этим и посочувствую, когда осушу ра зар БАДЬЮ!”. С громким чавканьем и без капли жалости Михаэль раздавил голову пендехо как арбуз.

— Я не бью в полную силу. — Ответил на немой вопрос Мигеля негр, поясняю почему ублюдки всё ещё были живы. По крайней мере двое из них. Пару секунд Михаэль просто смотрел на едва подёргивающиеся туши надсмотрщиков, не получая от этого наслаждения как старый садист, но ощущая умиротворение и покой впервые за долгие годы. — Встретимся в аду, ёбаное зверьё!

Он ещё раз топнул ногой по второму телу, а затем по третьему, отправляя охранника на тот свет. И в этот же момент по решетке рядом с ним выстрелили. Негр резко развернулся в сторону, откуда последовал выстрел и на глаз оценил расстояние между ними.
Мигель нырнул за перегородку, скрываясь от выстрела, а вот Браво вместо этого взвесил заточку на своей ладони, прикидывая её центр тяжести: он сделал широкий замах, немного расслабляя руку перед броском, а затем кинул по прямой заточку прямиком в снайпера.
Обычный человек никогда бы не докинул нож на двадцать метров, да тем более так, чтобы пробить им черепушку — силы не хватит.
Но… среди всех сикарио своего картеля Михаэль не просто так был экспертом по холодному оружию: это отражалось не только в бое на ближней дистанции или чудовищной силе, но так же в глубоком понимании оружия и чувстве дистанции, его ловкости и скорости.

— Oh, mierda! — Выдал здоровяк, на ходу подхватывая труп копа и так же кидаясь за ближайшее перекрытие и утягивая. Он чутка подрастерял свои навыки и бросок не чувствовался таким удачным, каким он должен был быть изначально. Возможно, охранник был ещё жив. — В этом бетонном мешке совсем навык потерял!

— Держи, абуэло. — Браво сорвал с охранника ремень с кобурой и пушкой, а так же вытащил магазин — кинул их оба в сторону старика. Он бы и сам мог стрелять, но не с этим пистолетом: уж больно толстые пальцы у Михаэля, они буквально не пролазили в спусковую скобу, которую на своём оружии Браво всегда спиливал.

Вряд ли нормальный человек мог ожидать того, что против его винтовки, выйдет заключенный с обычной заточкой, но все дело было в том, что необычным в этой ситуации был именно заключенный, и Михаэль поднявшись над укрытием, потратив меньше секунды на прицеливание, метнул заточку через весь этаж, да так что та вошла прямо в бедную головушку охранника с оружием, пролетев добрые двадцать метров перед этим. И пока тело заваливалось назад, падая куда-то за пределы поля видимости, видевший все это Мигель, довольно скалил зубы, прекрасное искусство убийства всегда доставляло удовольствие этому старику, он находил в этом нечто прекрасное.

— Если это был бросок с потерянным навыком, интересно как ты бросаешь когда восстановишь форму, hijo. — так же как Браво спокойно называл Мигеля абуэло, так же и он спокойно называл огромного негра сынком, возраст позволял, да и забавно это было, а потешить себя в таком возрасте всегда было не лишним, особенно когда в любой момент можешь отправится в загробный мир. Поймав брошенную ему кобуру, и затем и запасной магазин, седой сикарио улыбнулся ещё пуще прежнего, давненько он уже не сжимал в своей руке эргономическую рукоять ствола, так удобно ложившуюся в ладонь.

— Ну теперь повоюем. — не переставая скалится выдал дед, после чего метким выстрелом отправил на тот свет одного из сражающихся внизу лестницы охранников, из рук которого выпал типичный для таких тюрем помповый дробовик, который можно было заряжать как резиновыми дробинами, так и настоящей дробью или того гляди пулевыми патронами, и немудрено что за упавшее на пол оружие тут же схватился один из заключенных, который так же в свою очередь получил пулю от старика. — Не теряй время, пробиваемся к рубке охраны, иначе нас просто завалят числом, Михаэль. — прокряхтел Мигель, и держа беретту готовой к стрельбе, последовал вниз по лестнице вслед за здоровяком, продолжая метко отстреливать всех тех кто пытался посягнуть на упавший дробовик, явно имея на него свои виды, ради которых он отправил на встречу с девой Марией уже четырех человек. Однако когда они были уже почти в самом низу лестницы, перед ними с ревом на пол приземлился здоровяк, ростом ни чуть не меньше самого Михаэля, с огромным раздувшимся телом, от вспухнувших из-за мутаций мышц, одна его рука была похожа на огромную почерневшую кувалду, а вторая все ещё остающаяся человеческой, смотрелась на её фоне словно бесполезный придаток. Огромная туша, вылупившись своими почерневшими зенками на спускающихся по лестнице заключенных, взревев понеслась в их сторону, врезаясь своим телом в металлические перегородки, проминая их всей немыслимой мощью. Лестницу при этом здорово тряхнуло, Мигель успел дважды выстрелить в монстра, прежде чем убедится в том что ему плевать на вонзившиеся в голову и грудь пули, которые застряли в коже словно та была из металла, сплюснувшись об неё.

— Чунго! — выразительно ругнулся дед, временно укрываясь за спиной Михаэля, раздумывая о том, а не прыгнуть ли через перилла и оказаться в гуще боя, чем схватываться в бою с этой неведомой хренью, которой пули были все равно что слону дробина.

— Он что, сдох?! — Михо сам себе не верил, хотя и услышал этот очень громкий чавк, с которым оружие вошло в голову охранника. Он выдохнул. — Дисо мио!.. — Браво хотел было разразиться тирадой и как обычно быстро помолиться после такой удачи, но осёкся. Ему вспомнилось, как он выбрался из камеры и поминать Бога всуе как-то резко расхотелось. Михаэль зыркнул на старпёра:

— Когда я войду в форму, то нужда в заточках отпадёт, — негр вновь поднялся из-за укрытие, глядя на то место, где только что стоял охранник, — буду крошить ниггеров одним взглядом! Ты дело говоришь. Руки в ноги — и к посту охраны. — Кивнул негр, даже не обращая внимание на пристреленного охранника и заключёного. Вместо этого, он подобрал ещё одну дубинку, теперь имея аж две.

“Каким хреном эти тилингас достали мечи, копья и прочее дерьмо?!”, — глядя вниз, на первый этаж, думал здоровяк. Он даже приглядел себе пару мечей и топоров. Попади такие в его руки, и вот тогда вечер перестает быть томным и кровь польётся рекой.
В животе у арестанта урчало. Он ощущал голод. Очень странный и давно уже забытый голод, который не приходил к Михаэлю со времён босоного детства в приюте. Негр схватился за живот рукой, едва сдерживаясь, чтобы не начать ворчать. Нет, ещё не время.
В голове же он прокручивал варианты где бы можно было достать себе чего-то перекусить и порой скользя взглядом по телам тех несчастных ублюдков, что позарились на дробовик, преступник ловил себя на мысли, что они выглядят… аппетитно. Точнее, даже не так. Организм говорил, что закусить ими было бы не самой лучшей идеей от чего волосы на жопе у убийцы поседели. Он ведь видел всех этих тварей и что они тоже жрут людей за милую душу!

— Мигель, — повернулся на мгновение к напарнику, — ты не хочешь есть? — На всякий случай, надо было проверить, только ли с ним это происходит или же старик так же… получился странным.

Разговору по душам помешал звук падения чего-то тяжелого о пол и затем резкая дрожь лестницы. Когда Михаэль обернулся к источнику дрожи, то пересёкся с взглядом чёрных и тупых зенок, таких же пустых и бессмысленных как у обдолбанных мелких сучек из клубов Тихуана. “Мать твою, да ты животно!”, — понял убийца.
Михаэль взглянул на перила и просвет между ними: ему, с его здоровой жопой, через них не пролезть, в отличие от старика. Да и на то, чтобы прутья разогнуть, времени не хватит. Значит вариант с побегом отпадает! Что остаётся? Сражаться конечно же! Мужчина убрал обе дубинки за пояс и быстро сказал деду за своей спиной:

— ГОТОВЬСЯ! — Михаэль не был уверен, что у него получиться сделать тот трюк, который он задумывает, так что лучше было сразу предупредить старого сцикоро. Браво же кинулся вперёд на тварь.

Этот уродец раздрочил левую руку до размеров Эквадора!
Что это означало? Скорее всего она его главное оружие и именно ей он попытается его огреть в первую очередь. Беря это в рассчёт у мужчины был простой и понятный план: атаковать чудовище “в лоб”, спровоцировав его для горизонтального удара рукой наотмашь, затем проскользнуть под удар твари и попытаться взять её в захват, как минимум уйдя из-под удара, а в идеале — свернув шею!

— Я голодный словно тысячу лет ничего не жрал, но в этой agujero к такому привыкаешь, так что.. и сейчас довольно терпимо. — дал ответ Мигель, на несколько секунд задумавшись о том насколько же сильно он хочет есть, и правда сожрать он сейчас мог хоть мясо с одного из трупов, и подобное было немного странно для мыслей любого другого человека, но не для старого сикарио, который повидал в этой жизни достаточно дерьма. Впрочем не настолько много, чтобы буквально не ахуеть от вылезшего на них урода, который крутя своими тупыми зенками решил набросится на первых попавшихся в них врагов, которыми стали неудачливые зеки. Выстрелы не причинили ему никакого видимого вреда, и именно поэтому дед укрылся за Михаэлем, грубая сила которого возможна могла потягаться и с этой вылезшей из самых глубоких пучин ада тварью.

— Хорошо! — крикнул в ответ сикарио, не особо понимая к чему ему следует готовится, что впрочем не помешало ему среагировать на резкий бросок Браво вперед, похожий на самоубийственный. Мигель бы наверное уже молился за упокой души своего знакомого, если бы не невероятная ловкость последнего, уклонившись от удара огромной руки, Михаэль проскользнул ближе к телу монстра, и провел невероятно зрелищный и в тоже время убийственный прием, в пару движений своих мощных рук сломав шею чудищу, которая оказалась не так крепка как его остальное тело, хотя все равно вряд ли кто-то другой смог бы провернуть этот же трюк.

— Ходу! — крикнул Мигель, указывая в сторону основного месива, в котором прямо на глазах парочка монстров мутировали в очень похожих на только что убитого гада существ, и вдвоем они уже могли наворотить гораздо больше делов. Видно было и других мутировавших чудищ, пускай Михаэль и не видел что именно вынуждало их изменяться, но это происходило, и число заключенных с оружием встречавших врагов становилось все меньше и меньше. Именно поэтому старый сикарио не хотелось оставаться в зале, и стремился к рубке охраны, там были пуленепробиваемые окна, а ещё оружие с которым можно было повоевать возможно и против здоровяков, в виде дробовиков и винтовок, а ещё оттуда можно было открыть себе проход дальше, прочь из этого бетонного мешка, который грозил в скором времени превратится в склеп.

— А ты хорош, парень, совсем как я в твои годы, такой же отбитый тонто. — пыхтя на бегу проговорил дед, не отставая от Браво ни на шаг, и вот перед ними встала та самая рубка, дверь в которую была разломлена, но с той стороны охранники соорудили завал из мебели, и отстреливали все что пыталось сунутся внутрь. Шансы проскочить туда не будучи застреленным были крайне малы, однако сделать это было необходимо, и Мигель повернувшись к Михаэлю спиной, пытался выиграть ему время, метко отстреливая двигающихся в их сторону монстров, некоторые из которых заинтересовались двумя зеками больше чем хотелось бы.

— ЛЕЖАТЬ! — Проорал на гигантского мутанта Михаэль, всем телом обрушиваясь на толстую шею выродка и обхватывая её руками. Это напоминало ему занятия рестлингом в лучшие годы. Только тут не надо было сдерждиваться, нет, даже наоборот!..

Впервые за многие годы Браво пришлось реально попотеть. Ещё никогда в своей жизни он не встречал противника такой силищи!..
И никогда до этого не получал такого чудовищного отпора. Мужчину чуть не скинуло с тела монстра, когда тот резко крутанулся и попытался скинуть с себя прижавшегося к нему со спины нигера. Тот в свою очередь усилил хватку и спружинил ногами от стены, чтобы резко вывернуть шею твари. “ГРА-А-А!”, — прокричал на самом пике своих лёгких он. И с громким хрустом сломал дрочилу.

Шея твари уродливо провернулась. Её кривые тумбочки ног подкосились и Браво рухнул на обмякшее тело, весь обливаясь потом и блестят от холодного и липкого страха. Сердце билось как дикое. Да уж… без поддержки стероидов, постоянного хорошего питания и качественных тренировок он совсем обмяк за решеткой.
Кровь билась в висках. Дыхание едва ли могло выровняться и когда Браво уже хотел подняться над тварью с победоносной ухмылкой, он встретился взглядом с Мигелем. Тот смотрел ему за спину! Браво медленно обернулся… и улыбка пропала с его уст. Весь зал очень быстро заполнялся похожими выродками, только ещё уродливее.

— С-санта Мария! — Выдохнул громила. — Блять. — Михаэль больше не ждал и точно так же, как и его товарищ, побежал через месиво в сторону будки охраны. На ходу он прошёлся рядом с одним из недавних место побоищ и быстро подобрал с пола одно из тел. Он знал, что ему первому придётся зайти на пост охраны. И он так же понимал по хлапкам выстрелов, что ему не дадут это сделать тихо и мирно. Охрана засела там плотно — придётся прорываться через выстрел. — Прикрой меня, абуэло!

Крикнув просьбу старику, Браво поднял перед собой труп одного из преступников как щит и вместе с ним на руках на полной скорости понёсся на охранников. Он ощущал, как даже его выносливость после таких столкновений бок к боку начала заканчиваться. Ему надо было закончить всё как можно быстрее, прежде чем устанет.

Михаэль прикрывшись телом какого-то бедолаги влетел за барикаду, тут же привлекая внимание к своей персоне со стороны защищающихся охранников тюрьмы. Браво прекрасно понимал что тело человека не сможет остановить винтовочный патрон, как и пулевой патрон дробовика, но так по крайней мере у него было чуть больше шансов. Справа громыхнул дробовик, дробь жадно впилась в тело которым он укрывался как щитом, вырвав из уже мертвого заключенного приличный кусок плоти, но к счастью ни одна дробинка не достигла тела самого сикарио, и если бы комнате охраны был только один противник, то маневр Михаэля можно было бы считать успешным, однако он там был не один. Стоявший сбоку от него мужик с карабином, успел разрядить в Браво почти весь магазин, и как минимум три из семи пуль попали в грудь и правое плечо мексиканца, отозвавшись жгучей и такой знакомой болью, благо мясной щит все же сумел немного замедлить динамику пуль, и те не смогли пробиться слишком глубоко в грубую плоть Миха.

Бегло оценив своих противников, Михаэль увидел следующую картину, а именно одного толстяка с дробовиком справа от себя, стоявшего возле панели управления, одного хорошо сложенного мужика с густой бородой, стоявшего слева от него с винтовкой, и что удивительно, одну женщину в форме охраны, в которой слегка замутненное сознание сикарио могло распознать одну из местных медсестер, которая по какой-то причине была не на своем рабочем месте, и не в своей положенной по уставу форме. Более того у неё в руках был пистолет, обычный пистолет охраны, который в маленьких дрожащих руках даже не был направлен в сторону Браво. Лишь по одному взгляду было понятно, ей страшно, и она не в силах применить оружие. А вот её товарищей надо было срочно убрать, и начать с толстячка с дробовиком, который уже почти передернул затвор, чтобы совершить ещё один выстрел, в то время как его напарник судорожно отщелкивал опустевший магазин и пока ещё был не готов продолжать стрельбу.

Почему Михаэль кинулся под пули, пускай и понимал, что его точно продырявят ни раз и ни два при попытке прорыва? Почему не попытал удачи в заварушке снаружи карцера? Почему, в конец концов, не воспользовался иной, куда более умной и размеренной стратегией для проникновения на точку?! На все эти вопросы и на многие другие был всего один ответ — Браво был человеком привычки, дурной ли, хорошей ли — но привычки.

Он всегда брал известную ему пищу в кафетерии. Всегда общался с примерно одним и тем же кругом людей. Даже в бою предпочитал одно и тоже оружие, просто потому что неизвестность вызывала у него сомнения, а сомнения — худший яд для того, кому принимать решения надо быстро и точно. Особенно для наёмного убийцы.
Не так смертельно, как заряд дроби в грудь. Но логику здоровяка можно было понять, конвенционный метод “я прорвусь с помощью грубой силы” просто казался Браво самым надёжным и он к нему прибёг, поднимая перед собой тело. К удивлению негра, щит выдержал больше одной очереди: выстрел из дробовика и очередь!

В первый же миг, оказавшись в помещении, Михэ встал боком к дробовику, наклоняясь вперёд и делая рывок — так он сократил силу отдачи от выстрела, но получил пару выстрелов из винтовки.

Дрожащие руки выпустили труп — пускай он не был особо тяжелым для убийцы, но бегать с ним и защищаться от пуль было тяжело.
В тот же момент, когда тело коснулось земли, массивное тело Браво сместилось в сторону толстого охранника с дробовиком, уводя ствол в сторону от себя и втыкая заточку в горло свиньи, делая широкий разрез. Михаэль снова встал так, чтобы тело противника было “щитом” между ним и вторым стрелком. Но на этот раз он не бижал с жирдяем на бородача: вместо этого, как только первый удар прошёл как надо, не важно, жив ли остался охранник или же умер, Михаэль со всей силы пнул им в сторону второго стрелка.
И тут же кинулся на него с оружием, не собираясь ждать, пока тот спохватиться и сделает ещё точный встрел. Второго охранника он собирался добить по-старинке. Голыми руками. В борьбе!

О медсестре на тот момент сикарио и вовсе не думал, потому что не ощущал от неё какой-то опасности. Всё, что чувствовало тело Михэ — это потребность восполнить ресурсы. Браво был голоден как никогда в своей жизни, чувствуя ярость давно забытого детства в приюте и раздирающую боль, как от пуль, так и от острой обиды.

Об этом моменте, один на один с охранниками, он мечтал давно, кажется целую вечность, что пролетела за пару лет в карцере!

Да, сражаться против опытного сикарио, это тебе не по отупевшим монстрам стрелять, Михаэлю хватило всего пары мгновений, чтобы сблизится с толстым охранником, отводя от себя ствол дробовика, уже не обращая внимания прогремевший из него выстрел, ведь в этот момент его правая рука уже загоняла заточка в горло противника, разрезая его затем так, чтобы он точно захлебнулся собственной кровью. Дробь ударила куда-то в стену, выбив из неё бетонную крошку, срикошетив в разные стороны, но то ли к везению то ли нет, не задела никого из находящихся в помещении людей. Не отвлекаясь на размышления, Браво укрылся за телом жирдяя, тут же пихая его в сторону второго охранника, и пока тот пытался навестись на сикарио, он уже сблизился и с ним, мощным ударом кулака выбивая винтовку из рук противника, ударив точно в локтевой центр. Ну а дальше было дело техники, удар в шею чтобы перебить дыхание, удар в живот чтобы заставить скрутиться с желанием выплюнуть весь ужин, а затем удар сверху локтем в район шеи сверху, вбивая бородача в пол. После такого либо вовсе не живут, либо живут, но очень не долго.

— Вижу ты в ударе, сынок. — позади Браво раздался скрипучий голос Мигеля, который отстреливая последний патрон, вошел в комнату охраны, увидев самый конец расправы над охраной. — О, что за чика тут с тобой? Прихвати её с нами, пригодится.. в медблоке будет не лишним проводник, ну и в целом эта первая баба, которую я вижу за последние пару лет, хе-хе. — тут же спросил он, при этом облизнув губы, кивая в сторону вжавшейся в стенку девушки, по щекам которой стекали слезы, и сама она была готова вот-вот забиться в истерике, лишь состояние шока в котором она находилась удерживало его от этого. Пистолет который был у неё в руках до этого, уже валялся на полу, по всей видимости брошенный туда как раз во время когда Михаэль убивал охрану. Умная девочка, поняла что так у неё будет больше шансов выжить.

— Оставаться здесь все равно что подписать себе смертный приговор, а я хочу ещё пожить. Сейчас открою проход, и будем прорываться дальше. — Мигель подошел к рубке, и принялся что-то нажимать, для начала открыв решетку, которая отделяла их помещение с камерами, от помещений охраны, столовой и всего прочего, что ещё находилось в этом блоке. Да, до выхода из самого блока им ещё было далеко, но так у них хотя бы появился шанс убраться из огромного зала, превратившегося в филиал ада на земле. Прихватив с пола дробовик, а так же сняв с тела охранника патронташ, старый сикарио двинулся на выход из рубки, всего в пяти метрах от которой и была открывшаяся решетка, ведущая на выход из этого места. Тем временем голод Михаэля становился уже почти невыносимым, ему буквально хотелось набросится на лежавшие на полу тела охранников, и начать отрывать от них куски, чтобы хоть немного утолить эту жуткую жажду.

— Дверь! — Крикнул на вошедшего Мигеля негр, опираясь резко на панель в комнате охраны. Он всё ещё стоял прямо на адреналине, но стоило бою закончиться, как боль от ран нахлынула на Браво.

“Две пули в груди”, — прижал рукой две аккуратные дырочки в его мускулистом торсе, — “Ещё одно в плече, ожог на тыльной стороне ладони от плевка дробовика… и мелкие разрывы”. Он сделал один глубокий вдох. Лёгкие не повреждены… но ему всё равно больно дышать, значит пули проникли глубже, чем надо — как он вообще ещё жив после выстрела карабина в упор оставалось для мужчины загадкой. Возможно, сам дьявол спас его в ту самую секунду!

Браво отошёл от панели. Пускай старик и закрыл за ними дверь в будку, за бронированным стеклом её всё ещё творился ад. Твари уже начали мутировать и меняться. Они жрали, они рычали, все они были в постоянном состоянии ярости. И… голода? Глядя в чёрные плашки глаз части отродий, Михаэль неожиданно узнал это чувство.
Он вытащил заточку из тела толстого охранника и убрал в сторону, осматривая помещение. Поднял карабин убитого. С нынешними ранами Михэ вряд ли было хорошей идеей сражаться в ближнем бою, потому что он и так истекает кровью от пяти разных ранений, так ещё левая рука двигается медленнее привычного от раны. Всё тело будто проржавело. Он снял пояс и обоймы с тела убитого.

— Она, — Браво собрался с мыслями, чтобы ответить на вопрос Мигеля, — она медсестра. Ты же медсестра, ха?! — Прикрикнул на неё, чтобы девушка в шоке ответила ему. Да, он ранен, но у него всё ещё есть шанс. Нужно только прорваться до медпункта. Да, верно…

— Я без тебя знаю, что она пригодиться, — негр поднялся, подходя к телу одного из охранников и втаптывая его голову в пол, от злости и чтобы ублюдок не страдал, — из-за этого сукина сына я теперь как швейцарский сыр! Хуча, мне и одной дырки в жизни хватало. — Он сплюнул на труп охранника с призрением. Эмоции переполняли его.

С каждым ударом ноги в тело по помещению разносился мерзкий запах сырого мяса, от которого в животе урчало. Мужчина пытался как-то себя контролировать, но с каждым ударом в голове становился всё сильнее странный голос. Он нашептывал что-то неразборчивое. И от этих шепотков Михаэлю хотелось есть всё сильнее, он жаждал чужой плоти… и наконец-то осознал это.
“Дьявол”, — подумал он и скривился, но рот был полон слюны, а желудок пуст, — “А и вправду… дьявол”. Мужчина поджал губы, с болью и тоской глядя на медсестру и старого убийцу: они для него были никто, но Браво было тоскливо и паршиво от того, что он в этой комнате превращается в монстра, а эти ублюдки всё ещё люди!

— Не верещи. — Тихо сказал мужчина медсестре, чтобы та не начала кричать и не привлекла лишнее внимание Мигеля, ужа подошедшего к раскрытым дверям. Он зыркнул на неё.

Не выдержав больше этого напряжения, Михаэль ухватился обеими руками за руку здорового охранника и со всей силы потянул на себя, кряхтя что есть мочи. Вены под кожей взбухли и зазмеились, а мясо охранника, как и хрящи и кости стали слабо хрустеть под напором.
Браво пытался просто вырвать руку охранника и потащить с собой в дорогу как снек, которым мог бы закусывать по пути. Потому что жрать хотелось просто до невозможного! Браво уже сходил с ума от этого чувства, и независимо от успеха пожрал бы мяса охранника.

Когда Мигель приготовился выйти наружу, Браво бесцеременно подошёл к медсестре, закидывая её к себе на плечо, а в другой руке удерживая перекус на дорогу. Он был готов отстреливаться во время прорыва и сейчас был на пике своих эмоций.

— Д..да.. да я медсестра! — пропищала девушка, когда Михаэль прикрикнул на неё, после чего ещё сильнее вжалась в стену, хотя казалось бы куда ещё сильнее.

— Отлично, тогда и с лекарствами сможет помочь, уверен нам не помешает какой-нибудь запас. — услышав ответ, Мигель довольно улыбнулся, стараясь не обращать внимания на творящийся за стеклом ужас, ну или просто забив на него абсолютно, все таки у деда была весьма устойчивая психика, другие на этой работе так долго не жили. Девушка тем временем уже была разрыдаться, забиться в истерике, но всего два слова сказанных ей негром, убедили её в том что не стоит этого делать и она смогла сдержать очередной порыв, зажав рот руками, тихо пуская слезы по щекам, которые удержать она уже никак не могла. Она с ужасом смотрела на то, как Михаэль отрывает руку одному из убитых охранников, вырывая её с мясом из плечевого сустава, его жуткой силе можно было только позавидовать, и этот жуткий голод лишь усилял его способности.

— Буэ. —девушка все же не выдержала такого зрелища, и заблевала стену рядом с собой, из-за чего в рубке поднялся весьма неприятный запах, однако Браво было не до этого, он без лишних эмоций схватил её, и закинув девушку себе на плечо, вместе с ней поспешил вслед за старым сикарио. Отрывая зубами куски сырого мяса от руки охранника, Михаэль чувствовал как голод немного отступает, а тело словно наполняется энергией, и что удивительно, раны на груди стали медленно затягиваться прямо на глазах, и чем больше он ел, тем больше они восстанавливались, так что Браво даже не заметил как от его перекуса остались лишь косточки и кусочки плоти в труднодоступных местах, куда он не мог дотянутся ни зубами, ни языком, а вторую руку использовать негр пока не мог, из-за того что держал ею дамочку. К слову последняя от вида того как сикарио пожирает мясо человека, просто напросто потеряла сознание и болталась кулем у него на плече.

— Не думал что скажу это когда-нибудь, но как же тоже хочется мяска. Может отрезать от неё кусочек? — раздался рядом голос Мигеля, который одним глазом наблюдал за тем как Михаэль утолял свой голод, и по всей видимости тоже проголодавшись в конце концов настолько, что мысль отведать человечины уже не вызывала в нем никакого отторжения. В коридоре между камерами, и рабочими помещениями было на удивление тихо, переходы легко открывались подобранным в рубке ключом, и не смотря на то что они спешили, старик не забывал закрывать каждую решетку за ними, видимо рассчитывая что это сможет немного задержать тех тварей, что остались там.

— Ну, вот и медблок, приводи бабу в сознание, если я верно помню, то она должна знать пароль от дверей. — Мигель указал на электронный замок, который встал между ними и проходом дальше, где-то впереди по коридору так же должна быть оружейная, но сначала сикарио рассудил что им надо навестить именно медоску, дабы разжиться всем необходим прежде чем идти к выходу, который был как раз возле оружейки.

— Ха-ха-ха… — Браво тихо засмеялся на вопрос Мигеля, прикрывая лицо рукой. Он посмотрел на старика, чтобы вдруг свериться с чувствами. Как ни странно, Михэ не чувствовал голода, когда смотрел на старого Сикаро. Точно так же, как с монстрами.

И Михаэлю, не смотря на его недалёкий интеллект, не нужно было много времени, чтобы сообразить что к чему: они оба заражены этой хренью, что делает тут всех монстрами. Как в фильмах про зомби или что-то в этом роде! Таким образом можно было судить, кто перед тобой “свой в доску”, то есть собрат по людоедству, а кто обычный не зараженный человек. Или же всё было не совсем так?
“Может быть, я это всё себе выдумал?”, — подумал заключенный, что сейчас пытался как-то бороться с накатывающим безумием и желанием разбить чей-то череп, — “Может быть, я просто наелся до той степени, что не воспринимаю старика как еду. Хотя, есть мне и вправду хочется немного. Что угодно”. Браво пару раз дал себе пощёчину. Затем, тихо ответил убийце, как можно спокойнее:

— Держи себя под контролем. — Выдал сквозь зубы. — Мы не будем её жрать, пока не дойдём до медблока и не получим нужные лекарства. Так будет сговорчивее. — С этими словами он точно так же быстро огляделся по сторонам. Его напрягала эта тишина.

Браво подошёл к двери в медблок, останавливаясь перед ней. За его спиной щелкнула решетка. Мужчина лишь кивнул старику, как бы подтверждая его просьбу. “ЭЙ, ПРОСЫПАЙСЯ!”, — слегка щёлкнул девушку в лоб негр — с его силой это было сродни такому неплохому удару или пощёчине. Он потрепал её, приводя в чувства.

— В медблоке может быть кто-то на лечении. — Тут же заметил Браков. — Будь осторожнее на входе. Если всё чисто, надо будет поискать кровь… — чтобы сказать следующую фразу Михэ пришлось приложить усилие, — …ведь… эээ… может быть мы можем продержаться и на крови тоже, как какие-то вампиро?..

— У меня тело так точно восстанавливается, как у какого-то упыря. — Большие пальцы громилы пошкрябали по следам от пуль, пока он меланхолично глянул на медсестру. — Проснулась? — Спросил у неё. — Чудно! А теперь открывай дверь... ЖИВО!

— Вампиро? Хм, может и сработает.. в любом случае все это очень странно. По всей видимости пускай мы и не превратились в тех тварей как остальные, но быть людьми очевидно тоже перестали.. на это намекает то что мне не хочется жрать тебя, а вот от неё кусочек я бы отрезал с радостью. — спокойно проговорил старик, так словно обсуждали они не поедание человеческой плоти, а что-то совершенно обыденное. Тем временем девушка медленно приходила в себя, и услышав разговоры мужчин, едва снова не отключилась, но Михаэль вовремя ударил её по щеке, не позволив лишиться чувств в очередной раз, сейчас она была им нужна.

— Д.. да, да! Сейчас! — всхлипнула громко девушка, на трясущихся ногах поднимаясь и подходя к двери, быстро вводя дрожащими пальцами нужный код, 0104, после чего блокиратор глухо щелкнул и Мигель тут же вошел внутрь, вскинув винтовку, опытным взглядом оценивая обстановку, не смотря на то что в медблоке было достаточно много помещений, сейчас они оказались в чем-то вроде предбанника, и уже здесь была заметна кровь на полу. Изодранное тело второй медсестры лежало тут же, сквозь разодранное мясо были видны белесые кости, рядом лежали растрепанные внутренности, и в левую палату уходил кровавый след, который скорее всего оставил тот кто пытался сожрать её здесь.

— Моника... — дрогнувшим голосом нарушила тишину девушка, увидев то что случилось с её подругой, она не смотря на все смогла найти в себе силы не закричать, и сохранить равновесие, однако рассудок уже начинал медленно сдавать позиции.

— Говори где хранилище, нам нужны медикаменты и запасы крови. — пихнул её в бок Мигель, который внимательно смотрел в сторону куда уходила дорожка крови, и старый сикарио совсем не удивился, когда девушка указала рукой на ту самую комнату, в которую ушел монстр после того как насытился мясом мертвой, или же её спугнул звук открывающейся двери, и он просто был достаточно разумен чтобы бросить свою трапезу, и устроить засаду на новую добычу. Прислушавшись к тишине, Михаэль мог услышать едва слышимое чужое дыхание, идущие оттуда, и так уж получалось, что им так или иначе нужно было туда зайти. Подойдя ко входу, сикарио заметили что внутри отсутствовал свет, окон в хранилище не было, и мрак комнаты освещал лишь небольшой островок света, заходящий внутрь из коридора, благодаря которому можно было разглядеть несколько перевернутых столов, и множество стеклянных шкафов, в которых и лежали медикаменты, а так же пара холодильников, в которых вероятнее всего лежала кровь и остальные медикаменты, которые можно было хранить только при низкой температуре. Монстра же было нигде не видно, лишь кровавый след уходящий вглубь говорил о том что он все ещё где-то здесь.

— Я бы не зажевал твою сморщенную задницу, даже если бы ты пах марципаном! — Поморщился Браво. Атмосфера как-то разом перестала быть такой напряженной. “Да, мы можем быть заражены этим”, — подумал здоровяк, — “но старик прав — мы всё ещё не те твари, мы остаёмся нормальными”. Он Решил не развивать тему пока что. Стресса от попытки побега из тюрьмы и так хватало.

— Эспере, пор фавор. — Попросил Браво, прежде чем они вошли внутрь помещения. Он посмотрел на пароль. — 01.04 — это ведь день рождение коменданте, да? — Переспросил мужчина и в лёгком недоумении вскинул бровь. — Серьёзно? Это только тут такой пароль, или у коменданте настолько раздутое самомнение? — Браво хорошо помнил, как им приходилось каждое первое апреля поздравлять коменданте с днём рождения. Это было бы даже смешно, если бы так не злило Михэ. Он глубоко вздохнул.

Негр вошёл вслед за Мигелем, втягивая за собой медсестру. “За собой закрываем дверь”, — тихо проговорил он и закрыл за ними дверь, снова щёлкнув замком изнутри. Посмотрел на след крови.

— Мне даже интересно, — преступник опустился на одно колено рядом с трупом, разворошив рукой требуху, — не то, что с нами случилось, а почему нас не тянет жрать друг друга. Или вот их.

— И самое главное, — Браво встал, пока Мигель за его спиной решил заняться допросом медсестры, — что будет, если мы всё же начнём жрать тварей. — Ещё до того, как медсестра закончила свой рассказ, Браво уже стоял в проходе в комнату с кровью. Его глаза уже привыкли к свету и в темноте различали лишь едва заметные силуэты. Вот столы. Вот морозильные шкафы. Вот столы и вот вам небольшая раковина в углу. Всё как и было в те дни, когда Михаэля проводили мимо помещения на плановый осмотр. Он хорошо понимал, что его восприятия и голых навыков не хватит, чтобы вот так вот обнаружить монстра — чутье сильно притупилось в карцере.

Браво посмотрел налево, как бы прислушиваясь к дыханию монстра и едва различимому шелесту. Браво посмотрел налево, глядя на блики света в стеклянной двери одного из шкафов. Улыбнулся хищно: “Если я был бы злым и жадным ублюдком, то где засел бы? За столом? Или в шкафу?..”, — думал он. Поднял голову вверх.
Улыбнулся чуть шире. “Никогда не поверю, что этот засранец решил провернуть со мной Чужого, но… чем Дьявол не шутит, верно?”, — с каплей подозрения мужчина вскинул перед собой карабин. Немного подумал об этом и выждал пару секунд. Ему хотелось убедиться в высоте потолков… подумать слегка над расстоянием и шансами.

А затем, повинуясь интуиции, сделал пару выстрелов в потолок — на звук, в конечном итоге не для развлечения же он карабин таскал!

— Моя задница пахнет текилой и дерьмом, привычный запах для любого жителя этой прекрасной страны! — весело проговорил в ответ Мигель, в конце концов настроение у старика было в этот момент на подъеме, впервые за долгое время он ощущал себя почти свободным, да ещё и со стволом, и рядом вроде как была даже бабища для того чтобы сбросить напряжение и удовлетворить некоторые потребности, которые дед умудрился сохранить в свои то годы.

— Я.. я не знаю. Правда... — вжала голову в шею девушка, когда услышала вопрос Браво о том не стоит ли такой же пароль в других местах тюрьмы, на самом деле она не знала. — Знаю.. знаю только что этот пароль не меняется, девочки говорили что и до того как я устроилась сюда, он был такой же. — тихо добавила она, пожалуй впервые подумав что это странно, и что возможно коменданте тюрьмы и правда может быть таким человеком, который везде и всюду старается показать что он выше других, только из-за того что получил небольшую власть. Говорять власть развращает, даже такая маленькая, девушка этого не знала, она не командовала даже здесь в лазарете, её напарница вот кто вела себя так словно она тут главная, но сейчас она была мертва, и медсестра старалась не думать о том что рядом лежит её тело.

Находясь рядом с Мигелем, который не смотря на ситуацию, одну руку держал на её ягодицах, а второй закинул карабин на плечо девушки, и как бы укрывшись за ней, направил в сторону хранилища, внутрь которого решил войти Браво. В случае чего дед мог эффективно прикрыть своего напарника, пускай и за его широкой спиной не было ничего видно, но Мигель не сомневался что тот начнет двигаться если что начнется, и тогда у него будет шанс подстрелить неизвестного гада, не задев Михаэля. А затем раздался грохот выстрела, девушка вскрикнула, когда с потолка из темноты выскользнул жуткий силуэт изуродованного мутациями человека, который уже совсем не походил на хумана, и скорее был похож на монстра из какого-нибудь фильма ужасов. Первый выстрел лишь спугнул его, а вот второй угодил в цель, отбросив тварь на несколько шагов назад, заставив того издать громкий визг, от которого уши заложило у всех троих человек, после чего оно бросилось в лобовую на Браво, прыгнув на него с расстояния пары метров, в одночасье оказавшись на теле мужчины. Вцепившись когтями на изуродованных ногах и руках в тело Михаэля, тварь попыталась достать его шею своими зубами, похоже монстр был очень ловок и опасен, но телосложение у него было довольно хлипким.

— Он тут не один! — крикнул Мигель в сторону Браво, разворачиваясь на звук идущий из не исследований части лазарета, и стреляя во что-то, чего темнокожий сикарио никак не мог видеть, так как у него хватало своих проблем. Медсестра уже совсем не стесняясь визжала, вжавшись в старика, мешая ему нормально орудовать карабином.

— Ихо де пута! — Выкрикнул Браво, скорее впечатлённый, чем обиженный на монстра или испуганный силуэтом твари. — Он и вправду был на потолке, слышишь?! На потолке, как экстрано! — С возбуждением в голосе прокричал негр старику. Ещё никто никогда не пытался провернуть с ним “чужого”, атаковав спрыгнув с потолка.

“БАМ-БАМ-БАМ”, — мужчина зажал курок карабина, всаживая патроны в потолок и осыпая себя гипсовой крошкой. Первая пуля ушла в молоко, всего лишь подняв взвесь в воздух. Вторая едва задела длиннопалый и очень худой силуэт — когда тот внезапно дёрнулся в сторону, Михаэль наконец-то смог рассмотреть монстра и выкрикнул “ну и урод же ты, прям адикто!”. Третья пуля прошила торс твари, но та лишь приземлилась на пол, раскидывая свои руки.
Новый монстр был не похож на предыдущего: он не наращивал массу как другие чудища, а наоборот — стал худым, очень длинным и гибким. Как водомерка, наверное. Или как москит? Тело высохло, кожа болталась на туше покрывалом, обнажая серые бугры мышц.
Живот существа вздулся, как воздушный шарик. Браво мгновенно понял, что произойдёт следо, бросая карабин болтаться на ремне у него с шеи, резко закрывая уши ладонями и раскрывая рот: как раз шумовой гранатой его взяли в прошлый раз, второго с ним не будет!

“КЬЯ-А-А-А!”, — завизжала тварь да так, что звон надолго остался вместе с Браво. Словно кузнечек монстр бросился на сикаро, с места преодолев дистанцию в пару метров. Такого дерьма Михэ явно не ожидал, уже свыкнувшись с мыслью о неповоротливых противниках ранее. Длинные руки и ноги впились в него раньше, чем боец успел развернуться и чудовище прильнуло к Браво.

— Хватит ко мне липнуть, выблядок! — В ярости заорал убийца: он не любил борцов как класс, особенно бразильцев из ветви Грейси с их ебучим джи-джитсу, а таких монстров как это — и подавно! Широкая ладонь убийцы мгновенно встретилась с рожей монстра.

Браво на ходу, используя инерцию от столкновения с чудовищем, развернулся к выходу из помещения и прежде чем клыки отродять смокнулись на его шее впечатал его голову и тело в дверной косяк, для верности посылая туда же пару ударов в корпус. Монстр впился в его мускулы, а при напряжении выдернуть из них нож — уже беда!
Едва ли Михаэль представлял предел живучести монстра, так что в боевом раже прописал ему ещё пару профилактических ударов, только сейчас сквозь звон в ушах услышав крики Мигеля и громкие выстрелы в коридоре. Надо было кончать с его противником как можно быстрее и бежать на подмогу! Таков был план, по крайней мере.