Тюрячка | ходы игроков | Поселение

Посёлок находился тут же, на острове, но в некотором отдалении от самой Тюрячки. Перемещение по нему было свободным: обычно тут жили те, кто был освобождён или же условно-досрочно освобождён и ждал отправки отсюда на другие планеты. Было небольшое количество заключённых, осуждённых по незначительным статьям, которым режим был смягчён до "поселения" (изначально или в процессе отсидки)-те также жили вместе со всеми, но раз в неделю (обычно в понедельник) должны были являться в Тюрячку и отмечаться там.

Освободилась ты под утро, благо смена на сей раз тебе выпала не суточная, а всего лишь ночная.
Успешно сдала сменщику дела, написала рапорт о том, что происшествий не было и отчалила.

На часах было половина седьмого утра...и ещё темень, ибо зимой на Море светало ближе к десяти.
А ещё было довольно прохладно (минус семьдесят пять по цельсию), так что нужно было торопиться.

При такой температуре ещё можно было короткое время находиться на улице одетым в спецодежду, но лучше было не злоупотреблять. Тем более дул противный ледяной ветер. Не слишком сильный-бури как таковой не было, но он просто высасывал жизнь подчистую.

Надо было торопиться-благо Посёлок был в десяти минутах ходьбы от Тюрячки, и у тебя был номер дома брата тюремного повара...

  Чертовски бодрит.
  Не попадая зубами на зуб, раскрасневшаяся и подгоняемая не сплошными, но мощными завихрениями ветра (ощущалось как будто кто-то с комплекцией Касла „Моржа” периодически хлопает тебя по спине, но при этом у него на руке перчатка болельщика*), я топала по направлению к посёлку, напрягая зрение — выискивая ориентиры. Блуждать дольше необходимого на этом перекрестье ветров было неблагоприятно для здоровья и рискованно для жизни. Вот зря у меня лыж нет, надо было уже двадцать раз подумать на этот счёт, да-да точно. Хотя меня бы сдуло нафиг, здесь на Море алеутские снегоступы нужны.

Жанна

Твоё внимание привлекла яркая звёздочка на небе. Конечно, ночное небо на Море было усыпано звёздами, но в общем и целом невооружённым глазом лишь немногие из них сильно выбивались из общей картины. Однако, это звезда была чрезмерно яркая-по ощущением ярче чем даже Венера на Земле. По предварительным ощущениям эта звёздочка сияла примерно по силе молодого месяца-что было очень необычно. Ты не помнила, чтобы на Море были столь яркие звёзды.

Но что ещё более странное-это звёздочка отчётливо двигалась. Хотя все звёзды за сутки немного смещались по небосклону, но эта двигалась куда как более резво...по субъективной скорости даже быстрее местных спутников. У тебя закралась шальная мысль, что это могла быть...комета.

Ну да, верно. Она и есть...комета. Астероид, хех. Причём крупный-больше сотни километров в диаметре, я тебе точно говорю! И она стремительно летит сюда, на Мор!

В твоей голове вновь раздался голос Брана. Спокойный и невозмутимый. Было чёткое ощущение, что телепатическая связь и не думала прерываться.

  Придерживая синтемеховой капюшон рукой поверх шапки, я задеру нос к небу, с удовольствием разогнув спину. Была так напряжена от ходьбы в полусогнутом, прижимаясь к мелким изгибам и очертаниям ландшафта, состоянии — теперь отдыхает. Я смотрю на звезду: она теперь моя.

– Ты дурак, Бран, — думаю я. — Поздняк метаться: по большому счёту, поезд ушёл. Межпланетный транспорт сюда и отсюда имеет меньший интервал, чем осталось до удара кометы, кроме ревизорского челнока здесь ничего не будет месяца четыре, если я не ошибаюсь. Угнать птичку сенатора – не задумка, нуль. Вас всех покрошат на винегрет. Ну что ты сделаешь, вооружишь Моржа нунчаками из двух кирок, связанных шнурками? Огнестрела нет даже у начальника моего начальника. Просто сиди и молись, чтобы комета проскочила мимо или оказалась из льда и очень малой плотности. Хотя при сотне километров на нашу долю даже если комета полая внутри — смертоносности хватит! Лучше сделай что-нибудь полезное — ищи вон замёрзшие трупы пропавших женщин и детей.

  Хлоп.

  Один из ударов ветра оказывается выдающимся, он внезапной силой лишает меня равновесия — и я падаю лицом вперёд на выставленные перед собой руки. Левая рука проламывает давлением веса тела смёрзшийся снеговой слой — совсем не глубоко, но предостаточно чтобы намочить мне снежком нос и напорошить пару грамм снега за шиворот при падении. Я встаю сначала на колено, потом балансирую, поднимаюсь. Тщательно отряхиваюсь, пока сухая.

— Я сказала ищи трупы, а не делай новые. Нас-то хоронить уж некому будет, пусть хоть родственниц поварёнка прикопают по-человечески. Забавно вообще, когда совесть говорит с тобой голосом арестанта — я всё думаю, это какая-то метафора?