Молот снова ударил великану в ногу, затем ещё раз. Снова полетели куски обгоревшей плоти и затрещала кость. Мунбрида плохо видела, что происходит, только оранжевое и красное плясало перед глазами. Она не могла их закрыть. Нечем. Шкуры облетали с неё тлеющими лоскутами. Убогая клетка из рёбер не могла сдержать клокочущее внутри пламя.
— Р-р-р-р-р... — огненный смерч бурлил, вырастая над головой Мунбриды, сплетаясь в неясную, плывущую фигуру.
Ифрит... Он здесь.
Мунбрида почувствовала на спине его раскалённые когти, в том месте, где уже был выжжен след его ладони, или лапы, или чего-то, что не было похоже на всё виденное ею раньше. Ифрит был с нею, но был не познан. Его естество притягательно и ужасно. Его любовь жаркая и иссушающая. Его мотивы непостижимы, но он предсказуем в одном. В том, как выражает свою волю — всегда через огонь и боль.
Она не знала, сколько ещё сможет продолжать. Пламя будет гореть, пока он того хочет. Никто её не поймёт, не заметит разницы. Не увидит, что происходит с ней здесь, в круге огня, и ещё глубже — в её разуме, где она кричит и разваливается на пепел и дым. Прямо как тогда.