— ВАШЕ ЧЕЛОВЕЧЬЕ НАРЕЧИЕ, — рокотал дракон. — ОСКОРБЛЯЕТ МОЙ СЛУХ. ВАШ ТУЧНЫЙ ЯЗЫК БУДТО МОКРАЯ ЖАБА, ПРЫГАЮЩАЯ У ВАС ВО РТУ!
Он шумно выдохнул воздух, и поглядел сверху вниз на жалких людишек, что трепетали от его величия. Эти маленькие кровяные комочки, покрытые нежной кожей, что темнеет и портится от любого прикосновения. Вон, Хагрис уже потирает разрастающийся синяк, а это был всего лишь камень. Но Леннитону пришлось взять себя в лапы, иначе он рисковал вновь остаться без пажа. Дракон цокнул языком и положил голову на передние лапы, так что его морда оказалась вплотную перед заглянувшими в его башню человечками. Теперь Мойра видела, как огромны и ужасны его жёлтые зубы. Словно торчащие лезвия кинжалов, они расположились в несколько рядов, и были способны с лёгкостью разорвать быка.
— С чем же ты пожаловала, Мойра? Как ты скрасишь моё одиночество? Как будешь служить мне? Читать мне стихи своим пухлым, неуклюжим языком? Трясти своими мягкими выпуклостями в нелепых движениях что вы, люди, называете «танцами»? Рассказывать истории из своей коротенькой жизни? Сколько тебе? Десять? Мне же уже сотни лет. Я пережил больше историй, чем ты успела услышать. Видел вещи, в которые ты никогда не поверишь. Участвовал в подвигах, недоступных, таким маленьким и ничтожным существам, как ты. Только недавно я разорил целый город! Гринест, кажется? Я, конечно же, уже не помню его название. Я разорил сотни подобных городов, и не помню название ни одного из них, но моё имя во всех них вызывает трепет. Моё прошлое легендарно. Твоё — развлечёт разве что только простака вроде Хагриса.