Так, если батарею просто переклинило - достаем. Если накрылось что-тов проводке на ходу не устранить. Значит, работаем по старинке. Кто же знал, что именно на Земле тех.поддержка миссий через такую жопу проводится. Нет, отставить прислушиваться к организму на предмет изменений, сперва стреляем. Рука рвет обычный ствол из кобуры, плечо отдает болью, но адреналин накрывает всё, не нужное в бою, как куполом.
Коротко рявкаяет пистолет, имплант окутывают летящую пулю вспышкой первичной энергии. Мгновение фигура Кларно, искаженная растущим из глазницы лишайником была как замочная скважина в ослепительный мир Первичной энергии, гротескно напоминающая силуэт человека, но затем ткань мира закрыла прореху, воздух заполнил опустевшее пространство. Будто ничего такого и не произошло.
В возникшей тишине тихое потрескивание прозвучало как набат. Нити, заново переделывающие обыденную Цессну в неведомую машину, расплетались, обрывались, рассыпались пеплом. Как говорят Исказители - со смертью мага, Плетение, поправленное его волей, возвращается к Консенусу. Самолет слегка просел, из переделанного двигателя посыпались искры... прямо на разлитое по полу топливо, которое тоже возвращало себе привычную химическую структуру. Сперва казалось, что искры утонули, погасли при соприкосновении с жидкостью, но так кажется всегда. Огонь ведь живой. Ему нужны секунды, вдохнуть поглубже, прежде, чем начать разбегаться. И все, что успевал сделать Джастин, было заорать подбегающей подмоге "СТОЯТЬ!" сделав преграждающий жест рукой с пистолетом.
Огонь лизнул топливный бак, коснулся паров, образовавшихся при пробных запусках двигателя, и...
Картина на плазменном экране в форме окна изменилась. Неуклюжая фигурка в нелепом клетчатом пиджаке пыталась встать из-за укрытия, другие фигурки, сбитые с ног взрывом, пробирались к ней между горящих осколков. Затем...Исчез в огненной вспышке ночной ангар, как до того яблоневый сад, смолк тихий шум дождя. Огромный купол синего неба над бесконечным пространством моря. Беспощадная, безжалостная яркость, сводящая с ума повторением день за днем. Тихое поскрипывание деревянного корабля, бесконечное путешествие, и едва один десятый вновь ступит на берега родной земли. Тихо загудели, отвечая на изменения состояния пациента почти незаметные в этой похожей на жилую комнату палате. Женщина подняла взгляд от книги, задумчиво подкрутив несколько ручек на приборах.
Экран померк, затем что-то вновь затеплилось, готовясь к новым картинам. В тишине вновь зазвучал тихий шелест переворачиваемых страниц.