Картошку можно было бы одним сжатием в ладони преврарить в то, что вполне вкусно было бы съесть с хлебом. А если ещё и поджарить на костре? Барз усмехнулся своей находчивости, даже был готов предложить на обратном пути спросить, не хочет ли кто-нибудь сброситься на мешок такой, а то и спросить у старика про качество сдешних овощей. Конечно, от своей родной деревни они ушли не так уж далеко, чтобы думать о разной земле, но где один крестьянин вспахивал поле своим методом, другой делал противоположные ему вещи.
Мешки, наконец, были опущены на землю, благо друид не долго молчал, и Брут со скучающим видом пнув землю, оглянулся по сторонам, задерживая взгляд на каждом из зверей, выбрав себе наиболее большого и сильного. Он уж делает несколько шагов в его сторону, рассматривая издали его мех да крупные лапы, как с негромким: — Э? — оборачивается на неожиданно громких товарищей по команде, — вы какого, — пытаясь подсобрать в одно единое всё сказаное Трутнем, Маркусом да Милошем, – Лада бубнила и шептала себе под нос многим тише парней, что уже давно не удивляло полуорка, – зеленокожий хмуриться.
Это как выходит. Они к старцу с добрыми намерениями, вещи донести, а этот огрызок их при помощи волшебства какого-то пытается обдурить? Нет уж. Они теперь и сами, это, магические! Могут дать отпор каждому, кто решит поставить себя на ступеньку выше этой, правда, странноватой лестницы.
Не нужно быть шибко тактическим, чтобы просчитать: на одного старика и волка людей вокруг столпилось достаточно, а вот остальные... Барзокк снова оборачивается к медведю. Что там охотник сказал? Какие ошейники? Инстинктивно взгляд Брута упирается взглядом в мощную шею Бурого.
— Эт че, получается, — неосознанно он сводит плечи поближе, становясь пусть немного ниже, но кажется, что крепче: явно готовится к тому, чтобы если что – присоединится к всеобщему веселью. Драки он любил, будет странно не воспользоваться такой возможность, верно? Другое дело, что усталась брала своё и могла бы быть очень некстати. Брут, однако, мысль свою продолжил, пусть не слишком надеясь на ответ: — Животные – люди? Забираю свои слова обратно: твои козы, Милош, теперь кажутся лучше. Медведь, эй! Моргни дважды, если тебя удерживают насильно! — Барзокк, несмотря на желание воспользоваться своим новым другом, всё же руки к топору не тянет, понадеявшись, что справиться с животным и так. Тем более, если ошейник и правда есть... всё, что надо сделать – это его снять, верно?