Ответ Дойлу потонул в коротком вое боли, вызванным стремительным перемещением переднего пассажирского сиденья к ногам Гангрела. Может, в большей степени ор и был от неожиданности в первую очередь, но где-то что-то тихо хрустнуло. Голова каинита упала на спину сиденья, а пальцы впились в обшивку в тщетной попытке подвинуть механизм обратно.
– Вот же... ссссукаааа... – вырвалось из вампира.
На секунду ногти на руках Ли стали удлиняться, скрипнула обивка сиденья. Джонни почувствовал, что готов разорвать проклятый "капкан" вместе тем кто сидит впереди. Остроты когтей его Зверя вполне бы хватило, чтобы пробить спинку насквозь, плоть, грудину, так чтобы рука показалась с другой стороны подобно личинке Чужого!
Джонни неожиданно для себя понял как он заебался: короткая, но яростная схватка в баре, наполненная пороховым думым, потом и кровью, сколапсировала внутри него в маленькую черную дыру, образующую вакуум внутри. Ему хотелось злиться, Зверь бесновался в клетке, но почему-то сейчас это показалось невероятно хуёвой затеей. То ли из-за того что сам Гангрел полминуты назад сказал Скрипачу, то ли из-за вчерашнего вечера, то ли потому что Бонни отодвинулась назад, освобождая Ли. Пальцы вампира разжались, оставляя дырки в обивке сиденья впереди. Голова всё ещё упиралась в подголовник.
– Дорогая, не при детях же... – сквозь боль прохрипел Джонни, пытаяясь сбросить напряжение хоть как-то. Может вампирам и не бывает слишком больно, но всё ещё бывает ощутимо...